Дашу жидкостью внутри, которой она начала наполнять чашу. Казалось, что её безумству нет предела, но всё только начиналось. Отбросив уже навсегда бесполезные половины трости, ладони легли вокруг чаши, с неуверенностью поднимая её.
- Начнем же представление!
Выдохнув по старой привычке, губы припали к краю и стали поглощать белую, как парное молоко слизь, что брызгами въедалась в кожу сумасшедшей ведьмы. Дрожащие руки в конце концов обронили чашу, и она разбилась, а остатки жидкой энергии буквально вонзились в тело пившей.
Раскинув руки в стороны, её поднимало вверх, пока в один миг она не воспылала красными лепестками огня, частично обугливая одежду, после чего упала на пол.
Некоторое время пролежав с открытыми глазами, в которых пропали цвета, кроме белизны склеры, как и волосы стали до облачного белого окраса.
Откашлявшись, Даша подозвала Виктора.
- Одежду… – чуть смогла сказать она тихим и хриплым голосом.
Ведьмак снял свой темно-синеваты плащ и накинул ей на плечи.
Все боялись что-либо сказать, однако, Дарья быстро пришла в себя. Одним простым взмахом она сняла сковывающие заклинания с молодого поколения ведьм.
- Шаг вперёд те, кто пойдет под моим знаменем свободы от этих низших ведьм, - понимая, что, если кто-то и составляет угрозу, то в меньше мере лишь Кристина, но это было только во времена старого количества силы, - что руководят вашими судьбами, остальные же – шаг назад. – ей захотелось проверить своё могущество.
Даже не дожидаясь их решения, она небольшим движением пальца начертила в воздухе знак. Как и ожидалось от заложников, никто не шагнул вперед… и даже назад.
- Время вышло.
Резкое движение правой руки и колебавшиеся ведьмы буквально взорвались на месте, окрашивая костя костями, плотью и кровью пол, стены, потолок, с которого куски падали на скамейки.
Она знала самые жестокие запрещённые заклинания из запретной книги.
- Он уже рядом.
Одновременно, сбросив плащ, Даша сняла цепи с шеи Кристины направилась к выходу.
Зверь. Именно это состояние ему следовало использовать в данной ситуации, чтобы отыскать чуть уловимые донесения запахов одногруппников, что блуждают где-то среди леса окраины города. Но как бы он ненавидел это обличие, волчья шкура, так он называл это, часто пригождалась, заставляя задуматься о главном: действительно ли он хочет избавиться от сего проклятия? Этот вопрос периодически терзал его разум и душу. Добродушность говорила, что следует принять волкорожденность и направить в нужном потоке, но разум видел всё это безумие в обличье человека, разглядывая природную суть своего рода в примерах жестокости, страха перед обществом, который образовался боязнью, что оно не примет его и отвергнет, на самом же деле, это он отвернулся от общества, не преодолев страхи. В такие моменты, он просто уходил в себя, с головой погружаясь в спорт, чтобы очистить разум от ненужного хлама размышлений, естественно, не прибегая к своим расовым способностям, ведь так прекрасно чувствовать себя на несколько минут неотъемлемой частью людского мира. Самым большим желанием с детских времен стало желание быть человеком, как все, а не наполовину. Он до потери ума жалел, что, только познакомившись с джинном, тот попросил пожелать простые и безобидные желания, чтобы избежать проблемных ситуаций в будущем, связанные с невольной просьбой исполнить что-либо. Все пожелали чего-то по отдельности и только Хохол попросил перенести на более подходящий момент, что в итоге вернуло ему память.
«Неужто этот негодник знал, когда потребуется использовать данную возможность? Тогда, почему он не избежал такой ситуации? Что-то он начал темнить перед отчислением.» - мелькнуло в его голове.
Безветренность приносила только обрывки запахов, смешиваясь с морозной свежестью, как вдруг нос уловил четкий след.
- Туда! – хрипло скомандовав остальным волкоподобным.
Внешне они лишь напоминали волков, строение тела было скорее человеческим. Будто некий эксперимент прошлого, где человека совместили с волком, после чего отпустили на свободу, чтобы тот разносил это проклятие, как вирус, добравшись и до наших дней.
Но это звериное начало, без сомнения, помогло узнать то, кому принадлежит этот парфюм. Носитель часто, точно выливая на себя половину флакона, использовал туалетную воду одного и того же производителя.
- Стойте! – но все уловили доносящееся раньше него и замерли в ожидании.
Поднявшись на огромные задние лапы, он приготовился наброситься, но внезапно перед ним на скорости, превосходящей человеческую, остановился колдун, держащий Ваныча под плечо, после чего обессиленно упал в сугроб, холод которого привел берсерка в чувства, а небольшая передышка позволила накопить сил.
- Жека! – поднимая того, - Жек, Жек, очнись! – даже не заметив представителей волчьего братства.
Теперь они поменялись ролями и уже Ваныч подхватил колдуна, после чего вопросительно посмотрел на стоящих перед ними.
- Куп? – подойдя к ближайшему волколаку, - Давненько я уже не видел тебя таким. – погладив по голове, после чего отскочил на шаг назад, увернувшись от взмаха передней лапой с выпущенными когтями.
- Я здесь. – прохрипел стоявший левее.
- Да вы все одинаковые. – из-за чего получил грозное рычание в свой адрес от чуть не ударившего его.
- Что происходит? – перешел к делу Купер.
- Круг Ведьм… - доносились лоскутья фраз из уст колдуна, - нужно остановить… взбунтовавшихся…
- Отдохни пока что. – посоветовал Ваныч, - Короче, кто-то там нарушает запреты. Останавливаем всех, а потом разбираемся – план таков.
Нина, а ей оказалась именно та, которую берсерк погладил, кивнула.
- Но мы даже не знаем, куда идти. – понимая, что данное решение принято ей, чтобы укрепить отношения с колдуном, на которого у неё имелись кое-какие планы.
- Нас же вы нашли, а Жека был в этом ведьмовском храм недавно. Попробуй отследить его таким образом. – предложил Ваныч.
- Помог Жекин одеколон вонючий. А найти место, где он был – бессмысленно. Даже, если бы магия имела специфический запах, то вероятность найти их была бы всё равно ничтожно мала. – воспротивился Купер, но, понимая то, каким боком всё это до мелочей может выйти, он прижался к снегу грудью, заняв положение для бега, - Давай, я его понесу. Прости Нина. – тонко намекнув на её «груз».
Уложив колдуна на спину Романа, Жека из последних сил достал из кармана свой магический шар, приговорив что-то. После этого, шар точно фейерверком взвыл над кронами леса, оставляя за собой световой хвост вердепомового цвета. Купер помчался вслед за ним, понимая, что магия Евгения всё-таки имеет запах.
- Садись! – скомандовала в смеси с рычанием Нина, - Будешь дергать по дороге за шерсть – убью! – предупредила она, глядя на побежавших за Ромой оставшихся троих волков.
Расовые предрассудки совсем затмили голову молодого волкоподобного, ведь, что случилось между колдунами и волколаками, остаётся неизвестным полностью и до сегодняшних дней. Всё складывалось на старых легендах и историях, подлинности которых даже не были доказаны, но явным было то, что именно из-за магии и появилось их проклятие волчьего обличия. Только сейчас ему пришло в голову, что следует сделать выбор: продолжать быть врагом колдовства или же отвернуться от этой идеи, заложенной в него годами по непонятным причинам волчьим обществом.
Сейчас же он сделал выбор, пока бежал с Жекой на спине – всё с чистого листа, будто ничего не происходило и Евгений тот же самый, что был при первой встрече, ведь он не желает волку ничего плохого. В конце концов, магия виновата в появлении воющих созданий, но Жека-то не виноват в этом. Друзья на протяжении четырех лет, прошедшие не мало испытаний вместе, так и должны оставаться друзьями, даже против целого мира, но пока он не посягнет на Волчье Братство. Роман решил сделать это единственным условием нарушения дружественного контракта.
За рассуждениями он и не заметил, как зеленый цвет шарообразного указателя над лесом потух и впереди предстала ветхая церковь, нынче служащая, как решил Купер, пристанищем ведьм и колдунов.
- Как странно: где-то церковные фанатики преследовали и сжигали ведьм, а у нас же – это их обитель. – произнес вслух волкорожденный.
- У нас не было убеждения, что всё это связано с демонологией, так как познание тайн магии не считалось чем-то греховным или апостасией. – пояснил Жека, наконец, придя в себя, - Я тебе даже судебник бы судебник зачитал 1589 года, но не помню дословно. – спустившись со спины.
Остальные уже нагнали их к этому моменту, и Жека увидел небольшую улыбку на лице Ваныча, видимо, являющееся впечатлением от езды на волчице или же от того, что он сделал жест, как будто останавливает лошадь, из-за чего Нина сбросила его в сугроб.
- Что там происходит? – сразу же спросил Рома.
- Одна из ведьм хочет вернуть себе силу, как я понимаю, - ответил колдун, - и у неё есть приспешники.
Они подошли к дверям храма, и Купер со всего размаха принялся молотить по ним, но всё казалось тщетным.
- Магия. – Жека приблизился и уперся обеими руками, словно чувствуя этот невидимый барьер, лежащий на поверхности, - Попробую сделать брешь.
С губ начали слетать слова заклинания, а руки охватило темное пламя, ограненное по краю фиолетовым цветом, после чего ударил обеими ладонями по дверям, и они открылись. Жека упал на колени, раздирая глотку в сильнейшем кашле, вслед за чем из организма буквально вылетела тех же цветовых тонов, что и пламень, слизистая масса.
- Ты в порядке? – забеспокоился Ваныч.
Но колдун проигнорировал вопрос и, убрав черноту с губ рукавом плаща, пошел по длинному коридору, придерживаясь о стены, к последней преграде, за которой находился основной зал для совета ведьм, включающий в себя трон старейшей. Все следовали за ним, но остановились, как только он распахнул двери.
К груди колдуна тот же час прижалась беловолосая девушка в слезах и обугленной одежде.
- Женя! Спаси меня. – рыдала она, - Кристина сошла с ума: убила старейшую и пытала меня. Унеси меня отсюда, пожалуйста.
Евгений замер на несколько секунд, переводя взгляд на свою возлюбленную, что стояла, потирая шею, в шоке происходящего, но быстро отошла от этого состояния.
- Ложь! – пальцы левой руки очертили символ, а правая ударила в него, из-за чего небольшая струйка молнии кривыми изгибами направилась в сторону выхода, но колдун рассеял заклинание одним лишь поднятием руки.
Кристина развернулась и побежала к Велине, чтобы проверить её состояние. На глазах наворачивались слезы от понимания глупости поступка в приступе гнева.
- Видишь. – подливала масло в огонь Даша, следом поцеловав Евгения.
От этого он опустил голову и продолжал стоять так, а ведьма отошла от очарованного и вновь накинула плащ, который любезно поднесла одна из приспешниц.
- С самого начала спектакля было ясно, что он мне не поверить, – она набирала знак в воздухе прямо на ходу, - но попробовать стоило. Я недавно изучила заклинание подчинения. Мощь колдуна будет подчиняться моей воле.
Колдун поднял голову и открыл глаза, которые сделались однотонно белыми, из-за чего Ваныч тут же направился к нему, чтобы привести в чувства от чар, но Жека неожиданно поставил защитное заклятье.
- А камнелома и уж тем более жалких псин я не звала на свою коронацию. – глядя, на магический щит кремового цвета, что отделил её и Евгения ото всех.
- Ты считала, что способна подчинить себе могущество наследника Торча? Как глупо. Ты лишь придала мне сил. – он повернулся назад и обратился к остальным, - Я должен сам разобраться. – вслед за этим глаза приобрели черно-фиолетовый цвет.
- Значит, не сработало. – продолжив плести заклинание, а другой рукой взмахнула, чтобы снять щит, - Не получается… Почему? Хм… - задумавшись, она намочила большой палец слюной и стерла лишние закорючки в символе.
Добавив новые письмена, она будто бы взялась за края знака и, разведя руками в стороны, создала круг перед собой, исписанный мелкими символами, из которого вылетело шесть белых цепей, оплетая руки, ноги, шею колдуна, а последняя ударила прямо в грудь, проткнув насквозь, но магия не повредила тело. Резко дернув за шестую цепь, Даша вытащила из тела его всю белую жидкость, энергию, что передала при поцелуе.
Ваныч, обратив свою кожу в каменно-серый цвет, принял истинный облик берсерка, и что было мочи, начав колотить по щиту, попытался добраться до друга, яростно выкрикивая его имя. Купер, осознавая в первую очередь ценность, а потом уже какие-то там планы, присоединился к воину камня.
Кристина же, убедившись, что Велина просто спит без сил на своём троне, подбежала к куполу и тоже стала стучать ребром ладони. Она плакала, но, когда увидела легкую улыбку на лице возлюбленного, поняла, что сил у него осталось только на это. Тысячи проклятий в адрес Даши сменились плачем отчаяния, кулак покрылся кровью, из-за чего она опустилась на колени перед щитом и продолжала плакать – это было единственным, что она могла сделать.
_ Тогда я пробью дорогу тобой. – с дикой злобой проговорила запертая.
Рука легла у основания и с легкостью схватила весь пучок магической цепи, с громким смехом начав швырять колдуна из стенки к стенке, пытаясь тем самым сломить силу защитного купола.
На голове его выступила кровь, которая вначале тонкой струйкой побежала по лицу, но, после очередного удара, багровая жидкость брызнула из открытого перелома, залив всё лицо; ноги словно ватные, уже просто следуя движениям цепи, хаотично раскачивались, указывая, что кости размолоты во множестве мест; несколько рёбер справа прорезали плащ и торчали наружу, дав собой дорогу крови к выходу. Тело покрылось полностью жидкостью жизни, как и весь пол со стенами купола окрасились в алом цвете.
Никто не мог ничего сделать: под наплывом шокового состояния, они были бессильны и все их попытки были безрезультатными, пока защита внезапно не исчезла.
Даша, заигравшись, бросила Евгения к правой от трона стене, куда тут же отправилась рыдающая Кристина.
- Так значит, ты всё же умеешь колдовать, - заметив позади себя мчащихся волка и берсерка, - Вы мне не интересны. – и щелкнула пальцами.
Кулак Ваныча и когти Купера искромсали силуэт стоявшей секунду назад ведьмы, а вместо неё уже предстала бесформенная фигура из белого дыма, опускающаяся на пол. Вместе с ней испарились и её приспешники с ведьмаком.
Покрываясь кровью колдуна, Кристина рыдала и продолжала прижимать тело к себе.
Казалось, что тело одолевает вязкая боль, которая охватывала минута за минутой тело, превращая в беспомощное существо.
Она сидела за столом, завтракая не спеша, а напротив фигура мужчины, пытавшийся начать разговор. День продвигался в обычном направлении, не предвещая ничего особенного.
Она не любила разговаривать во время приема пищи, потому отвечала холодно и коротко.
Отец неожиданно стал кашлять, подавившись, от чего упал на пол с диким кашлем.
Дочь не растерялась и принялась постукивать по спине, но это долгое время не помогало, пока он не затих.
- Папа! Папа! - звала она, проверяя пульс.
Положив его на спину, девушка припала ухом к груди, слушая биение сердца. Оно не билось...
Словно сталкивалась с этим каждый день, она принялась делать прямой массаж сердца. Ничего не выходило, сердце так и продолжало быть обездвиженным.
На секунду её охватил страх, сжимая в своих объятиях. Стало до безумия страшно остаться одной в этом огромном мире.
Он закашлял. Долго и протяжно.
Рука девушки нащупала пульс и тревоги отошли в сторону.
Из последних сил поднимаясь, он не понимал ни где находится, ни что происходит, ни как здесь оказался. Левая рука онемела. Повернув голову, его глаза направились на тревожный взгляд девушки. Её карий цвет глаз заставлял смотреть вечно. Она была бесконечно прекрасна и красива, тёмно-русые волосы, ничем не связанные, падали на плечи.
- Ксюша? - с трудом произнес он, запыхаясь.
- Опять скачок, что ли? - положив свою нежную ладонь на щеку и большим пальцем стала гладить под глазом, кидая догадки, - Давно этого не было. Сколько тебе уже?
- Всё также 22, как и в прошлый раз. - сев за стол.
- Прошлый? Это не одиннадцать лет назад на детской площадке? - с улыбкой спросила она.
- Да, ты была маленькая ещё.
- Просто ты много раз появлялся после этого и каждый раз по разному, заставляя меня тревожиться. - с ноткой печали сказала Ксюша, - Всякий раз я боюсь за тебя.
- Ну, ничего же не случилось до сих пор.
- Но это пугает.
Евгений встал из-за стола и направился к большому зеркалу. Он был уже сильно стар: виски поседели и на большей части поверхности головы выступали седые волосы, лицо покрывало множество складок, руки казались слабее, но он посчитал, что причиной этому "приступ будущего", ладони огрубели и изрезались множеством линий, что говорило о частых волнениях, ноги же с трудом держали его. Его больше пугала кожаная перчатка на левой кисти.
- А что с рукой?
Но она молчала, грустно опустив взгляд.
- Мне кажется, что я с годами ниже стал. - оглядывая себя полностью.
- Тебе виднее. - допивая чай.
- А сколько мне сейчас?
- Уже 44.
Присвистнув негромко от дикости резкого старения тела, но не души.
- Ладно... - на миг задумавшись, -...молодой папа. Мне нужно собираться, за мной Максим заедет. К тому же...
- Кто? Какой Максим? - подозрительно поглядев на неё.
- Мой парень. Он обычный. - взглянув на часы, - Ты одобрил же. Я сейчас уеду, к тому же, дядь Дима с тёть Аней должны прибыть к нам с минуты на минуту.
- Даже так? - вернувшись за стол, посуду с которого Ксюша принялась убирать.
Раздался шум за дверью, дикий треск с грохотом, после чего включился звонок.
- А вот и они. - отправляясь в другую комнату. - Откроешь?
- Да, Ксюша.
Медленно шагая, Хохол представлял эту пару за дверью в этом возрасте, но ничего толкового это не принесло. Пальцы провернули внутренний замок и оставалось только открыть дверь.
- Сколько лет, сколько зим? - восторженно прокричал джинн, поднял бутылку хорошего и дорогого вина.
- Ну здравствуйте, старички! - приглашая их в квартиру.
- Ты здоров? Как-то не так выглядишь? Словно...
- Словно помолодел на двадцать лет?
- Жень, ты всё ещё перемещаешься? - спросила Анюта.
- Я же не специально. Проходите в... - не зная, как сказать, -...ещё не моё скромное жилище. - сняв с Анны легкую осеннюю куртку и повесив.
Все прошли на кухню.
- Ксюш? А...
- Бокалы в правом шкафу.
- Спасибо, - выкрикнул он, - Вот бы всегда девушка знала, что мне нужно. - пробормотал гостям, которых уже больше половины года в прошлом не видел, - А... - решив проверить.
- А пиво в холодильнике. - донеслось тут же из другой комнаты.
- Просто шикарно. - заняв место Ксении за столом, - Рассказывайте: как вы тут? Чем занимаетесь? Как дела в целом?
Анюта посмотрела на Диму и отрицательно покачала головой.
- Прости, Жек, но я ограничен в ответах. - сказал джинн, явно хотевший много рассказать. - Ты из какого периода?
- Я в армии сейчас уже полгода.
- Значит, «ЗН» ещё не нету. - подвела черту Анна и они переглянулись.
- Защитников Ночи? - видя их удивленные переключение взгляда с друг друга на него.
- Кто тебе об этом сказал?
- Ксюша одиннадцать лет назад.
Словно поджидая момента, дочь вошла на кухню, облачившись уже в другие одежды. Она стала ещё великолепней.
- Ладно, молодой папа, я пошла. - поцеловав в щеку, - Если что, то звони мне.
- Дочь просто золотце. - сменив взгляд вновь на гостей, где Диман наливал вино, - А откуда эта идея пришла про «ЗН»? - нарисовав пальцами в воздухе кавычки.
- Ты много раз говорил, что сам её придумал. Хм... - задумался джинн, - Если тебе об этом сказала Ксюша, а ей ты до этого, то у кого возникла эта идея изначально, ведь в армейский период ты не знал этого?
- Будем считать, что я так назвал. - звон бокалов раздался по комнате, - А теперь подробнее об этом.
- Защитники Ночи... - взглянув на молчаливое одобрение Анны, -...это мы все. Мы противостоим нечисти.
- Да что тебе рассказывать, если ты через полгода узнаешь. - вмешалась Анюта.
- Да, но я максимум хочу зачерпнуть и быть готовым.
- Ко всему не подготовишься. - она указала на его тело, словно там результаты перемен русла времени.
Проверив самое важное, оно было на месте и работоспособно, Хохол стал подниматься выше, расстегивая клетчатую рубашку. Тело было усыпано сотней шрамов и рубцов, явно говорящие о каком-то просчете в прошлом, что-то совершил, за что пожалел.
- Как понимаю, ты, Анют, в этом замешана. - застегнув рубаху.
- Если б я знала, через что тебе потом придется пройти, то ни за что не предложила.
- Подскажешь? Может, не сделаю.
- Жек, ты же понимаешь, что более правильно будет ничего не предпринимать для измены потока времени, всё должно быть так, как предназначено, и, к тому же, она не скажет. - отрезал Диман.
- Тобой придумано ещё в армии правило: никогда не изменяй будущего. Ведь в армии? - решила она узнать.
- Заинтригован теперь. - почувствовав себя как-то плохо, - Да... Именно в армии. Тут был случай... - посмотрев на потолок, с которого падали капли.
Но возвращение не дало поделиться мыслями о произошедшем за период воинской службы. Словно в потоке воды, он плыл обратно, но на этот раз быстрее и без сильной боли.
Эпизод #15
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |