Ю.В.Кудряшов. «Российское скаутское движение». Архангельск. 2005г.

Ю.В.Кудряшов. «Российское скаутское движение». Архангельск. 2005г.

РАЗВЕДЧЕСТВО (скаутинг) В АРХАНГЕЛЬСКЕ

На Севере России скаутское движение зародилось в Архангельске. В 1916 г. местная молодежь довольно вяло реагировала на пример многочисленных объединений по интересам, процветавшим в столицах. Здесь не было «потешных», «майских союзов», спортивных кружков. Лишь когда началась война с Германией, государственные органы начали подталкивать молодежь к действиям. Прошедший зимой 1915-16 гг. I съезд по скаутизму получил положительный отклик в местной прессе. Вышедшие отдельной книгой тексты докладов и резолюций живо раскупались педагогами. Инициатором скаутского дела стал недавно прибывший в город учитель гимнастики Ломоносовской гимназии А.А.Чуранский. Как признавал директор гимназии, Александр Чуранский является «единственным в г. Архангельске преподавателем гимнастики, обладающим соответствующим образованием в области физического воспитания и единственным авторитетным преподавателем допризывной подготовки в местных учебных заведениях». Именно он в феврале 1916 г. провел экзамен на «юного разведчика». В присутствии военно-спортивного комитета этот экзамен выдержали 10 гимназистов.

Следующие по времени упоминания о скаутах в Архангельске относятся уже к концу 1917 г. На сей раз инициатива шла от самих учеников. «Реалист» Сергей Данилов за несколько дней собрал вокруг себя почти 50 мальчиков, добился разрешения на использование школьных помещений, уговорил учителя Грандилевского стать экспертом. Проведенный 29 февраля 1918 г., школьный вечер дал не только денежную выручку (1 тыс. руб.), но и рекламу. Тут же соседи-гимназисты организовали свой новый отряд из 60 чел. Гимназисты оказались более организованными — их отряд работал значительно активнее, в скором времени превратившись в II дружину.[1] Во главе ее был Костя Карабанов. В городе был также отряд девочек (патрульные: Г.Блюммер, Владимирова, Ефтифеева, Дмитревская) и стая «волчат» (П. Ясинский).

Основной проблемой было отсутствие надлежащего руководства и материальной основы для организации и работы. Сразу захирел печатный орган I дружины — газета «Северный скаут».

Помощь пришла сразу с двух сторон — от родителей и появившихся в августе 1918 г. англичан и американцев. В конце февраля 1919 г. родители школьников города провели собрание, на котором с большой речью выступил портовый врач П.Дмитревский, отметивший недостаточное внимание общественности и властей к физическому развитию детей. В этом направлении чрезвычайно полезным было бы заняться отрядами скаутов и взять их под опеку родительских комитетов. Это стало началом работы по оказанию помощи скаутам. Устав Общества обсуждался педагогическими советами учебных заведений и был утвержден решением Областного Суда 25 мая 1919 г.[2] 26 мая состоялось первое общее собрание членов Общества. Присутствовавшая на нем интеллигенция города избрала ЦК под председательством врачей П.Дмитревского и В.Грома. В состав Комитета вошли также три женщины: Я.Мухина, О.Кекина, Дмитревская, капитан Мясоедов, редактор скаутской газеты «Тотэм говорит» Н.Македонский. Центральный Комитет пару раз собирался для решения текущих вопросов, но большой роли в развитии движения так и не сыграл.

Какими бы конструктивными ни были устремления родителей, но никто из них не мог проводить с детьми практическую работу. Никто прежде этим не занимался. Их активность вызывалась не только естественной для каждого родителя заботой о правильном воспитании своих детей (а почти все упомянутые здесь активисты имели детей-скаутов), немаловажной причиной внимания к скаутизму стала забота о скаутах командования, офицерства и простых солдат оккупационных войск. Первым к русским детям пришел капитан инженерных войск Дж.Непп (со временем он был удостоен звания Старшего Скаутмастера I дружины),[P1] затем Ф.С.Понд — рядовой (младший скаутмастер), Г.Я.Бирман — лейтенант американской службы (скаутмастер II дружины), англичанка Диккенсон (консультант девочек). Сочувствие делу выражали также представители организации ХСМЛ. Именно иностранцы показали всю ценность и полезность скаутской работы, обеспечили отряды англоязычной литературой по скаутизму, формой, наладили переписку с Международным бюро, предоставили материалы для газеты, привели организацию в систему. Общаться приходилось на ломаном французском (именно так!). Ф.Понд (дома он был помощником скаутмастера в Кройдоне) читал английскую скаутскую прессу, которую получал из Лондона.

Г.Бирман и С.Данилов стали инициаторами создания совещательного органа скаутмастеров по примеру английских. Первое и последнее совещание состоялось 2 июля 1919 г., где семеро руководителей поговорили о том, о сем и разошлись, даже не договорившись о следующей встрече. Дружины предпочитали работать самостоятельно, по своему разумению, что не исключало, конечно, совместных акций. 31 мая 1919 г. обе дружины совершили поездку вниз по Северной Двине на пароходе для сбора кустов смородины, шиповника, деревьев ели, чтобы пересадить их у Морского лазарета. Все лето скауты устраивали лотереи, концерты в Александровском саду, например, в пользу приюта Св. Петра. В конце июня состоялась продолжительная экскурсия на Соловки, в Кемь, к Подужскому водопаду. Получило резонанс в городе тушение пожара, где особо отличились скауты II дружины. Из переписки и сообщений русской представительницы С.Кудашевой члены Международного Совета герл-гайд узнали о том, что в Архангельске девочки, не имея никакой официальной формы, все-таки решили стать похожими на настоящих гайд, в связи с чем упросили солдат отдать им военные рубашки и шляпы цвета хаки.[3]Получилось вполне как у английских герл-гайд: рубашка цвета хаки и темно-синяя юбка. Шляпки удалось выпросить у канадцев — их форменные шляпы очень напоминали фасон скаутов. С левой стороны на рубашку крепился национальный флаг России. По воспоминаниям, их руководительница-англичанка была одета в настоящую темно-синюю форму британских гайд.[4]

Скауты довольно охотно помогали своим иностранным наставникам. В мае 1919 г. обе дружины мальчиков в полном составе вступили в команду связи Архангельского ополчения. Старшим было предоставлено более почетное занятие — непосредственная помощь при английском или американском штабах в должности рассыльных. Летом полтора десятка старших скаутов совершили поездку на фронт, где в полевых условиях с английским пайком ремонтировали мост, приводили в порядок туалеты. В свободное время занимались практикой: узлы, палатки, оказание первой помощи, определение следов и сторон света.

В мае состоялся общий парад скаутов всего города всвязи с праздником Св. Георгия. По такому случаю на набережную стянулась вся верхушка города и командования русских и оккупационных войск — генералы У.Айронсайд, Е.Миллер, Ричардсон. По случаю праздника скауты и власти обменялись подарками: дети получили огород в 300 кв. саж., игровую площадку на берегу Двины, а генерал Миллер и капитан Непп — звание Старшего скаута и почетный знак «Свастика».[5] Спустя две недели в город прибыли первые британские добровольцы. Газета «Тотэм говорит» от лица всех скаутов приветствовала их и обещала: «Каждый скаут при встрече с Вами отдаст Вам салют, как своему брату-скауту, как разведчику, идущему впереди цивилизации, сражающемуся против зла и всякого насилия». Здесь же большевики были названы «дикими варварами, немецкими агентами, подонками человечества».[6]

Поскольку в конце лета стало ясно, что город не удастся удержать от натиска красных, то оказывавшие помощь белым стали думать о том, как придется держать ответ перед новой властью. Общее настроение коснулось и детей. Газета «Русский Север» 12 сентября 1919 г. поместила поучительную историю о греческих скаутах-героях, с которых надо брать пример скаутам Архангельска, среди которых явный разброд. «Вот еще, стану я рисковать! Если придут большевики и узнают, что я принимал участие в борьбе против них, они меня расстреляют», — таков был ответ архангельского скаута на просьбу, требовавшую только «молодых резвых ног и некоторого знания плана города».

Выше уже упоминалось о связях архангельских скаутов со скаутами Великобритании. Эта связь поддерживалась через Неппа и Понда, которые время от времени посылали в Лондон отчеты о работе. Г.Мартин 1 июня 1919 г. писал в Архангельск: «Здесь, в Англии, мы чрезвычайно гордимся тем, что наши братья в Архангельске так крепко держат Скаутское знамя развивающимся гордо, несмотря на все затруднения».¹⁶ В феврале в «Хедкуотер Газетт» (Лондон) было опубликовано письмо Понда: «Первой вещью, которую я заметил в их штабе, была фотография нашего Вождя в скаутской форме! Ух! Это на меня произвело такое же впечатление, как если бы сам сэр Роберт находился там со мной... Страна, по моему мнению, весьма нуждается в скаутском движении, как среди мальчиков, так равно среди взрослых. Бедные ребята, мало веселого ждет их в будущем».

В феврале 1920 г. в Архангельске сменилась власть с «белой» на «красную». Особые комиссии проверяли оставшуюся в городе интеллигенцию на предмет ее сотрудничества с белыми, выявляли офицеров и солдат. Что же сталось со скаутами — этой «подсобной военной организацией»? Те, кто смог, выехали со своими родителями. С.Данилов осел в Дании, Реннквист, руководитель Первой дружины - в Гельсингфорсе, Н. Македонский - в Бельгии...

«Отдуваться» за всех пришлось оставшимся. Пожалуй, поначалу пострадал один только К.Карабанов - он отбыл несколько месяцев в фильтрационном лагере. Никаких репрессий к скаутам в 1920 г. не применялось. П.Ясинский пытался даже вступить в комсомол сразу же после смены власти. Из полусотни собравшихся рабочих, крестьян, учащихся в клубе коммунаров лишь он один не был принят.

Ему удалось убедить местный Всеобуч, что остатки дружины могут принести большую пользу в деле физического и патриотического воспитания детей и подростков. В результате 1 сентября 1920 г. Губвсеобуч разрешил создать губернскую дружину скаутов. Скаутмастерами были определены К.Карабанов,[P2] П.Ясинский.[P3] Именно их приняли на работу в качестве инструкторов спорта и допризывной подготовки, имея в виду, что они будут работать исключительно со скаутами. Патрульными в организации работали оставшиеся в городе старые скауты. В начале 1921 г. в Архангельске действовали более или менее активно 3 городских отряда общим количеством в 150-200 чел., а также стая «волчат» из 36 чел. Третий отряд действовал в Цигломени под руководством скаута Б.Миронова. В январе 1921 г. прием в дружину был закрыт, ибо сказалась явная нехватка патрульных. Для их подготовки в составе второго отряда был организован специальный патруль инструкторов «Лисица», в состав которого вошли наиболее энергичные скауты двух центральных отрядов. По результатам двухмесячной подготовки выпускники этого патруля возглавили новые формирования. С марта вгороде действовал уже пятый отряд.

Кроме штатных формирований, в составе дружины действовала также сборная гимнастическая группа под руководством К.Карабанова. Ее создание в январе 1921

г. было вызвано предстоящим весной V Губернским съездом Всеобуча, на котором скаутам предстояло показать «товар лицом». Все предвещало хорошие перспективы дружине.

Занятия скаутов того времени можно разделить на дружинные, отрядные и патрульные. Первых относительно немного - по случаю общескаутских праздников, прежде всего дня Святого Георгия Победоносца, вечеров встреч с учениками бывших гимназий. На отрядном уровне наиболее популярными были концерты («дивертисменты»), на которые также приглашали наиболее близких друзей из школ. В программу таких концертов чаще всего включались постановки каких-либо пьес, чтение рассказов с туманными картинками (наиболее популярным был здесь Н.В.Гоголь), декламация, струнные концерты, «живые картинки», хор. После этого программа оживлялась играми, соревнованиями между патрулями. Затем был чай и танцы (часто заканчивавшиеся после полуночи), проводы до дома. Патрули чаще всего собирались для игр, практической работы по изучению разведческих навыков, чтения книг, «добрых дел» (в первую очередь, колки дров), походов. Скауты проводили субботники в пользу голодающих Поволжья, разгружали вагоны.

Единственной проблемой для лидеров патрулей и скаутмастеров было стимулирование скаутов для работы по лестнице разрядов. Так, для получения звания скаута III разряда необходимо было пробыть в отряде не менее 6 недель, знать об организации скаутского движения, исполнять законы и обычаи, знать 4 узла, тайные знаки и сигналы, адреса городских служб и властей. Для получения знака II разряда уже необходимо было знать личную и общественную дисциплину, азбуку Морзе или семафор, 8 узлов, оказывать первую помощь, определять стороны света по компасу, солнцу, луне и звездам, разжигать костер двумя спичками, приготовить на костре пищу, сходить в поход и описать его, стирать и гладить белье, делать глазомерную съемку, знать литературу по скаутизму, иметь общее понятие о Конституции РСФСР.

Как правило, сдача испытаний на получение знака приурочивалась также к какому-либо празднику (Рождество, день Св. Георгия Победоносца). Под руководством и по инициативе П.Ясинского издавался журнал «Вестник скаута». Редактор уже имел опыт работы в молодежных изданиях. Местные издания «Юность» и «Тотэм говорит» издавались при его участии. Оплачивать издание приходилось не только деньгами, но и хлебом. Поэтому «Вестник» просил всех скаутов России оказывать ему по мере возможного помощь. И такая помощь поступала. Большой популярностью среди скаутов пользовался клуб АГДС. Там каждый день собирались для общения почти все члены дружины. При клубе существовал музей. Причем экспонаты для него обязаны были изготовлять сами скауты, как правило, новички. К марту 1921 г. дружина разжилась оснащением для игры в баскетбол, материалами для столярной мастерской. Всю зиму устраивались на Двине лыжные гонки, двух-трехдневные походы с ночевками в школах.

Комсомольский прессинг начал оказывать свое воздействие в начале 1921 г. Военные сдались в конце марта и образовали Комиссию по ликвидации скаутской дружины, надеясь оставить хоть что-нибудь для своей практической работы с допризывниками. Губвоенком «дозрел» 29 июля, издав приказ о расформировании всех скаутских дружин с переводом инструкторов по скаутизму в отдел допризывной подготовки и спорта. Правда, переводить было уже некого - еще в июне скаутмастера перешли на другую работу. Как бы то ни было, 17 августа 1921 г. все заинтересованные стороны смогли наконец-то собраться в комиссариате, чтобы составить Акт о роспуске. К всеобщему удивлению, оказалось, что «ничем материальным, денежным и другим вспомоществованием от Архангельского губернского органа Всеобуча дружина не пользовалась — все расходы по ее созданию, функционированию покрывались из личных взносов дружины».[7] Соответственно, и отбирать оказалось нечего. Правда, в результате всех коллизий число скаутов сократилось до 90 чел. в пяти отрядах.

В деятельности скаутов почти ничего не изменилось. Более того, они получили серьезное подкрепление в лице Г. Бострема, 23-летнего III помощника командира вспомогательного крейсера «Степан Макаров». Он случайно узнал, что скаутам Архангельска поступило поздравление с днем Св. Георгия Победоносца откуда-то с юга от бывшего руководителя русских скаутов. Естественно ему было предположить, что это весточка от выехавшего за границу отца. Но письмо оказалось от О.Пантюхова. Случайное знакомство с работой скаутов переросло в совместную работу. В то время как комсомольцы распускали отряды, один из них был отдан под руководство Г.Бострема и получил название «речной».

Отсутствие поддержки значительно осложняло работу скаутмастеров. Судя по всему, споры касались проблемы будущего дружины — надо было искать покровителя или компромисс с комсомолом. Часть старших скаутов ушла из дружины. В первую очередь это скауты с «дореволюционным стажем».

Зимой наладились дела в Шенкурском уезде: в самом центре и селе Спасском. Скауты тех мест вошли в состав 6 отряда губернской дружины. В Шенкурске патрули собирались при местном спортклубе. Дети готовились к сдаче испытаний на III разряд, подбирался состав для новых патрулей, к весне предполагалось сформировать инструкторский отряд под руководством П.Спиридонова. В Спасском скауты были готовы уже ко II разряду под руководством В. и Е.Распутиных.

Как только ЦК РКСМ пришел к мысли о возможности использования скаутской системы в объединениях детей под своими знаменами, отношение к местным скаутам тут же изменилось. От острейшего антагонизма Губком перешел к соблюдению принципа ненападения. «Пригодится воды напиться».

Скаутмастера Архангельска взяли за основу своей деятельности принципиальные установки москвичей и сами пришли к комсомольцам.

В августе Губком РКСМ и содружество скаутмастеров заключили своего рода соглашение на основе московской «Декларации»: вместе и под идейным руководством РКСМ скаутмастера согласны работать; из дружины изымается «буржуазный элемент», и она преобразуется в пионерскую дружину; новые группы будут создаваться в рабочих районах; начальником станет П.Ясинский. Г.Бострем остался начальником одного из отряда - комсомольцы его почти не знали.

Кроме общего руководства П.Ясинский имел в подчинении еще Первый городской отряд им. Н.Фатьянова (60 чел.). Работа велась очень серьезно: при отряде имелся музей, библиотека, разводились кролики, изучались переплетное и паяльное дело. Это был единственный отряд, где работала стая «волчат». Отряд вел финансовую деятельность: путем расклейки афиш и продажи газет дети собирали средства для поездки бедных детей в лагерь. Большой популярностью среди детей пользовался Г.Бострем. Он руководил морской практикой, проводил занятия по навигации, оснастил переданную скаутам шлюпку, на которой они совершали долгие походы по Двине.

Поскольку чисто пионерский отряд влачил жалкое существование как в смысле материальном, так и в смысле педагогическом, то дети довольно быстро покидали его, что вызывало раздражение комсомольцев-вожатых. Вопрос о конкуренции был снят после получения в Архангельске пакета решений V съезда комсомола. Принятые там постановления ставили скаутмастеров перед однозначным выбором: стать полностью пионерскими работниками, направив к этому и детей, или прекратить свою работу.

Конфликт взрослых опустился на уровень детей. В дружине все более влиятельное положение стал занимать молодой чекист В.Петров. Он имел перед собой четко определенную цель - с помощью младших помощников взорвать скаутскую организацию изнутри.[P4] На заседании Бюро по детскому движению он сумел провести решение о реорганизации скаутских отрядов в пионерские. По советской традиции, это должно было произойти во время празднования годовщины Октябрьской революции. Но Г.Бострем и П.Ясинский так и не смогли смириться с предложенным ультиматумом и решили выразить свой протест явочным порядком - отменить парад и дачу пионерского обещания для своих скаутов. Это было сделано вечером 6 ноября, поэтому на следующий день комсомольцы оказались в шоке, ибо скандал случился грандиозный.

После праздников П.Ясинского сняли с поста руководителя дружины как отказавшегося подчиниться решениям комсомольского съезда (он был заменен В.Петровым); всех скаутмастеров и патрульных оставили в дружине только в качестве инструкторов. Отныне все вопросы руководства, состав Совета определялись комсомольцами. 11 ноября было объявлено о создании Архангельской городской дружины юных пионеров под руководством В.Петрова.[8] Очевидно, комсомольцы предполагали, что дальше все пойдет прекрасно. Но скаутмастера официально объявили всем детям, что они уходят из пионерской организации и прекращают работу с теми, кто хочет в ней остаться. Осталось лишь одно звено, состоявшее уже в то время из комсомольцев. Для того чтобы дезавуировать действия Г.Бострема и П.Ясинского, Губком комсомола известил губернию через газету, что те «никакого отношения к детскому движению в Архангельской губернии с 13 ноября 1922 г. не имеют».³⁶ Отныне пути скаутов и пионеров разошлись окончательно.

Скауты ушли в подполье. Г.Бострем продолжал работать с двумя отрядами. Побольше детей осталось у П.Ясинского. Ему было проще - его дети были воспитанниками детских домов и не испытывали дополнительного прессинга со стороны родителей. Примечательно, что программы занятий скаутов и пионеров в то время почти полностью совпадали. Дети и лидеры ревниво наблюдали друг за другом. Скауты оказались в некотором смысле в лучшем положении, ибо они имели квалифицированных руководителей, литературу, связи, авторитет среди интеллигенции. А вот пионерам в первые месяцы после разрыва приходилось несладко - дети упорно не хотели вступать в их отряд.

Поскольку дела архангельские, так или иначе, затрагивали все отряды бывшей дружины, то в конце 1922 г. на квартире Г.Блюммер несколько раз собирались бывшие руководители из Шенкурска Распутин и Шершнев. Эти же гости присутствовали и на пятилетии дружины. Оно отмечалось 11 января 1923 г. в здании политехникума. Лидеры заявили, что назло всем преследованиям и гонениям скауты должны показать, что они живы и умеют работать. Более полусотни скаутов разного возраста провели традиционное скаутское мероприятие с концертом, дачей торжественного обещания, посвящением в III разряд. Примечательно в этом празднике еще то, что отмечалось пятилетие. Следовательно, точкой отсчета стало создание еще той, «буржуазной», дружины.

Вообще, надо отметить, что работа в дружине шла весьма активно. Нелегальность также накладывала свой отпечаток. Детям нравилось играть в подпольщиков. Многие хотели демонстративно доказать пионерам, что их работа интереснее и полезнее. Скаутмастера всячески поощряли детей установками, что работа в подполье - «самая лучшая проверка стойкости и преданности делу скаутизма» (П.Ясинский); что это - война в миниатюре, борьба с враждебными силами (Г.Бострем). В двух экземплярах издавался машинописный журнал «Костер совета». Интересовались делами отрядов бывшие скауты. П.Ясинский смел даже думать о создании всероссийской организации, несмотря на явную нереальность этого. Ядро Архангельской организации в то время составляли Павел Ясинский, Глеб Бострем, Георгий Штром,[P5] Галина Блюммер,[P6] Павел Нуромский, Владимир Кичев, Эрна Гувелякен, Виктор Фромзель, Донат Шибчинский, Федор Карабанов. Лидеры активно переписывались не только с Центром, но и с провинциальными городами (Москва, Петроград, Богородск, Уфа, Тамбов, Симферополь, Клин, Вологда, Шенкурск, Ташкент, Спасское, Сумы, Курск, Саратов, Екатеринбург, Повенец, Ковно), с заграницей (Италия, Франция, Австрия, Чехословакия, Бельгия, Америка, Голландия, Польша, Англия). Активная переписка велась между П. Ясинским и В. Поповым, Б. Солоневичем. Несколько писем и книг было получено от русского отдела Международного Совета девочек-скаутов.

И все же часть детей постепенно переходила в состав пионерского отряда; здесь сказывался прессинг комсомольцев, пионеров, родителей. Да и политический настрой коммунистической организации в атмосфере того времени не мог не привлекать детей. В январе 1923 г. пионеров в городе было всего лишь 35, а вот к лету их число выросло до 180.

Начало вологодской дружине было положено гимназистами Василием Проценко и Эрихом Нейландом. Нейланд в августе 1916 г. переехал в Вологду из Архангельска и с усердием принялся за решение проблемы организации скаутского отряда. Ему помогли учителя, и с зимы начался приток детей. Удалось даже издать четыре номера журнала «Скаут русского Севера», тогда одного из самых лучших по оформлению и содержанию в России.

В 1918 г. очерк вологодского скаутмастера В.И.Проценко «Что такое скаутизм?» познакомил читателей с теорией и практикой движения. Он вышел даже двумя изданиями, но фактически был лишь подборкой цитат из статей и книг Баден-Пауэлла, Жукова, Преображенского, Вишневской, Анохина, Цытовича, Попова, перемежаемых эмоциональными призывами автора.[9]

Вологжане жили относительно спокойно до 1921 г., когда за них взялся Губком комсомола.[10] Хотя некоторое время скаутмастерам удавалось лавировать, хотя Губком партии выступал в их защиту, комсомольцы оказались напористее. В августе 1922 г. организация скаутов в Вологде была распущена без всякого шума. Примечательно, что здесь не увеличилась численность в пионерских отрядах. «Освободившиеся» дети устремились в детские секции при спортивных обществах «Сокол», «Санитас» и др. Но и там их вскоре настигла рука противника.[11]

Таким образом, в российской провинции скаутинг развивался, имел немало сторонников и энтузиастов. Многочисленные местные группы скаутов были изолированы друг от друга. Частная переписка была единственным средством коммуникации. Самой большой мечтой для скаутмастеров разных губерний России была общенациональная организация, свободная от всяческой политики, созданная только лишь ради эффективной воспитательной деятельности пускай даже в интересах «нового общества». Как же далеки от реальной жизни были эти мечтания! Никто и не предполагал, что безобидный скаутинг может стать предметом пристального интереса карательных органов государства как некоммунистическая и даже антикоммунистическая система воспитания.

[1] Юность. 1918, № 14.

[2] ГААО. Ф. 69, оп. 1, д. 273, л.8-12.

[3] Girl Guides Gazette. 1919, November, p. 138.

[4] Fraser Eu. The House by the Dvina. Edinburgh, 1991. p. 253-254.

[5] Тотэм говорит. № 3.

[6] Там же. № 4.

[7] ГА ОПДФ. ф. 279, оп. 1, д. 82, л. 58.

[8] ГА ОПДФ. ф. 279, оп. 1, д. 59, л. 66; д. 80, л. 126; д. 107, л. 70; д. 108, л. 40; д. 124, л. 501; д. 167, л. 69; д. 169, л. 16, 16 об.

[9] Проценко В.И. Что такое скаутизм? Вологда, 1918; То же. 2-е изд., перераб. Пг., 1918.

[10] Вестник скаута. 1921. № 1.

[11] АНПИ, ф. 1853, оп. 6, д. 7, л. 78; д. 8, л. 34; д. 128, л. 13; оп. 7, д. 103, л. 52; ф. 3007, оп. 2, д. 15, л. 65; оп. 3, д. 13, л. 34; д. 13а, л. 27; оп. 4, д. 4 а, л. 38 об., д. 5 а, л. 72 об., 93; Жмых П. Скауты и скаутизм // Голос юности. 1917, № 1, С. 25-29; Смыслов В. Мои пионерские годы // Вологодский комсомолец. 1962. 13 мая.

[P1]Нэпп Джордж (George E.C.Knapp) – помскм. 1 отряда в Архангельске в 1918-19 гг. В 09.19 эвакуировался из Архангельска. 24.10.21 уехал из Англии в Бирму. В 1924 г. активно разыскивал скаутов-архангелогородцев по всему миру. В софийском скаутском журнале «Компас» № 22-23 опубликовано письмо Д.Нэппа, который просил сообщить ему любые известия об его бывших собратьях - русских скаутах Архангельска, к которым он сохранил самые лучшие чувства.

[P2]Карабанов Константин Федорович (р. 1902) – из семьи чиновника, учился в Архангельском реальном училище, 2-й Советской школе II ступени. Скаут с 1917 г. У "белых" служил в артиллерии. В 1920-21 гг. отбывал за это наказание. Награжден Георгиевской медалью.

[P3]Ясинский Павел Брониславович (р. 1902, Минская губ.) – из семьи пом. полицмейстера. Скаут с 1917 г. Во время гражданской войны на Севере служил в артиллерии. После увольнения из Всевобуча работал конторским служащим. Арестован летом 1923 г. В конце года был вынужден дать обещание никогда больше не заниматься скаутингом.

[P4]Как вспоминал организатор пионерского движения в Архангельске В.Петров, «сведения об их нелегальной организации я получал от своих пионеров-комсомольцев, которые или еще имели знакомство со старыми «товарищами» или просто следили за их сборами»

[P5]Штром Георгий Константинович (р. 1903, Санкт-Петербург) – скаут в Архангельске, выехал в Петроград. Учился в географическом институте. Арестован 23.06.25 по обвинению в подпольной организации (соцреволюционеры). Выслан на Урал на 2 года.

[P6]Блюммер Галина Николаевна (р. 1904, Воронежская губ.) - дочь политического ссыльного. Скаут с 1918 г., руководила патрулем герл-скаутов. Училась в политехникуме, работала пианисткой в Комической опере Архангельска. В связи с болезнями отошла от скаутских дел, дав расписку об отказе от дальнейшей скаутской работы. Муж Г.И.Бострем.

Дата добавления: 2015-10-21