И знаю я: тогда укор растает,
Улыбкой в Иисусовых глазах!
Благодарю и милости прошу-
Безмерной, всепрощающей, с которой
Я всю свою неправду сокрушу!
Молюсь, не прекращая разговора…
231 Иезекиль гл.34
Пастыри земные! Горе, горе вам!
Вас призвал к ответу сам Господь сейчас!
Разбрелися овцы ваши по холмам,
Только слышен хищный, рыкающий глас.
Вы пасли не стадо, вы пасли себя,
Много пили, ели, ублажая плоть,
Не жалея слабых, ближних не любя,-
Вас зовёт к ответу нынче Сам Господь!
Вы не врачевали больную овцу,
Не касались раны любящей рукой,
Путь не преграждали хищному ловцу,
Вы не возвращали угнанных домой!
И без вашей участи, без вашей любви
Разбрелося стадо по разным краям…
Вы забыли, пастыри, овцы те - Мои!
Я только на время их доверил вам.
Я взыщу овец моих от вашей руки,
И не дам вам больше пастырями быть!
На весах Господних слишком вы легки,
Час пришёл отвергнуть вас и позабыть!
Я - Господь! Теперь Я разыщу овец!
Сам Я приведу их пред очи Свои,
Я теперь им пастырь. Пастырь и Отец!-
Они Мои овцы, и дети Мои!
Я пересмотрю их и освобожу,
Выведу из мрака, из опасных мест,
Пажити привольные им Я покажу,
Ни одну овечку хищный зверь не съест!
Соберу Я стадо при потоках вод,
На горе высокой устрою загон-
Это ведь не овцы, это Мой народ,
Под Моей рукою и защитой он!
Пастыри земные! Горе, горе вам!
Вы не порадели об овцах моих!
Разбрелося стадо по разным холмам,
На съеденье зверю бросили вы их!
«Я спасу овец Моих!- говорит Господь.-
Соберу от дальних гор, пустынь, снегов,
И не будет хищник пожирать их плоть-
Я поставлю пастырем Сына Своего!
Стану Я их Богом, Сын Мой Князем будет,
Пастырем заботливым будет им навек
И свой путь заблудший навсегда забудет
В Моей новой пастве новый человек!
Сделаю над ними небо ясным-ясным!
И заветом мира их благословлю;
Пажити их жизни станут безопасны,
Хищников, гнобителей лютых удалю!
И на перекрёстках всех земных дорог
Всё живое в страхе станет говорить:
«У народа этого есть Пастырь и Бог,
Злом, коварством, силою их не победить!»
Так по воле Божьей говорил пророк,
Нерадивых пастырей обличая строго…
Дальше всё случилось так, как он изрёк:
Дивный, Вечный Пастырь к нам пришёл от Бога.
Собирает стадо пред очи свои
От холодов севера, от жара пустыни,
Собирает грешных на пажить любви,
На живые воды в Вечном Божьем Сыне.
«Я спасу овец Моих!»- говорит Господь,
Соберу от дальних гор, пустынь, снегов,
И не тронут хищники их душу и плоть-
Я поставлю Пастырем Сына Своего!
Он овечки малой в беде не оставит,
Над самою бездной овечку найдёт,
Заплутавшей в мраке Спасителем станет,
И своей навечно её назовёт!..»
Мне досталось счастье быть овечкой этой,
От грехов спасённой Иисусом Христом,
Найденной во мраке, над пропастью где-то,
И введённой в Царства лучезарный дом!
И на перекрёстках всех земных дорог
Всё живое в страхе будет говорить:
«Если в стаде Пастырь – Сам Господь и Бог,
Чем таких овечек можно устрашить?!.»
В сверкающем шлеме, в сияющих латах,
Со скукой в пустых и жестоких глазах,
Взирал равнодушно на крест, на распятых
Обычный язычник-не друг, и не враг.
То был римский воин, наделенный властью,
Он чуть в отдаленье спокойно стоял.
Плевать ему было на все эти страсти,
Он просто, как должно, приказ выполнял.
Убить, иль распять,- ему было привычно!
Хотелось бы только закончить скорей!
Но что-то тревожило: так необычно
Себя вёл распятый один иудей.
Ни воплей, ни криков, ни ругани злой,
Ни жалобных стонов, ни диких проклятий,
Кровь тихо сочилась с ланит и запястий,
Стекала с креста, поглощаясь землёй!
А Он, опалёнными жаром устами,
Какие-то тихо слова говорил,
И взор устремив над сухими холмами,
О чём-то застывшее небо молил.
С кем Он говорил? И свой взор воспалённый
Страдалец к кому в этот миг устремлял?
На выжженном страшной жарой небосклоне
Был Кто-то! Словам его тихим внимал!
И, видимо, слышал! Со вдохом последним,
Со словом последним земля сотряслась!
И камни расселись, и бездны разверзлись,
И смерть потеряла над мёртвыми власть.
А сотник, едва удержавшись от крика,
Тот сотник, что дожил в боях до седин,
Не знающий страха, в испуге великом,
Промолвил: «Он истинно был Божий Сын!»
И Бога прославил! Он - римский язычник,
Захватчик, из чуждых и вражеских мест,
Злодей, прокуратора верный опричник,
А понял ведь, понял всё, глядя на крест!
А те, чьею волей злодейство вершилось,
Толпой поредевшей пошли по домам,
Поспешно ушли, неуютно им было
Внимать небеса сотрясавшим громам.
И было тогда ещё им невдомёк,
На что они руку бездумно подняли,
Что был перед ними Мессия и Бог,
Которого столько столетий все ждали!
Был Тот, кто хотел, как птенцов, их собрать,
Собрать, от грехов и от смерти спасти,
На крылах любви в Царство Божье поднять,
Спасённых, прощённых к Отцу привести!
Не поняли! Не захотели понять!
Напрасно глухих призывал Он: «Поверьте!»
Язычник сумел Сына Божья узнать,
И сделать свой выбор меж жизнью и смертью.
Он воином был, он убийцею был,
Но, может, великою милостью Бога,
Он первый язычникам, нам, проложил,
В Иисуса поверив, к спасенью дорогу!
Второзакон.гл.9
«Народ жестоковыйный и неверный
Я истреблю! И не моли Меня!
Я их сердца до донышка проверил-
В них слишком много чуждого огня!
С Моих путей их стопы уклонились,
От Моих слов отверглись их сердца,
В веселье перед идолом склонились,
Я в гневе! Близок ужас их конца!
Сойди с горы к народу и увидишь,
Что твоего не ждали возвращенья-
Там то, что ты всем сердцем ненавидишь,
Что вызывает гнев и не прощенье-
Телец стоит, их золота отлитый,
Народ твой его богом называет!
От милости Моей, уже забытой,
Он отвернулся, и не вспоминает!
Я истреблю народ сей, изведу!
Я их сердца до донышка проверил!
Я от тебя народ произведу,
И будет он святой и сильный в вере.
Я в гневе! Не удерживай Меня!
Изглажу имя их из поднебесной!»
Кто б радостно словам таким не внял?
Кому б они не прозвучали песней?
Новый народ – святой и сильный в вере,
Бог от меня теперь произведёт!
А прежний? Что ж, бывают и потери,
Кто согрешил пред Богом, пусть умрёт!
А Моисей? Повергшись, сорок дней,
Не пил, не ел он, Господу молился,
Чтоб не устал Бог в милости Своей,
Чтобы народу грех его простился!
Чтоб наказал Господь не до конца,
Чтоб без остатка всех не истребил!-
Сорок денёчков, не подняв лица,
Повергшись в прахе, Господа молил!
А за спиной гора Синай пылала,
Горела Божьей яростью и гневом,
И согрешившим реквием слагала,
И смерть уже забрасывала невод!
И всё ж Господь послушал Моисея,
Не стал народ упавший истреблять!
Великий Бог! Молитва наша смеет
Порой Твои решения менять?!!
Если тоскует сердце на разрыв
Не за себя - за ближних, за людей,
Пролом в стене, не для себя закрыв,
Всей крепостью и силою своей!
Господь услышит все наши слова,
И милостью великою ответит,
И прикоснувшись к нам чуть-чуть, едва,
Слава Господня всё вокруг осветит!
А Моисей? Отвергшись от себя,
Великой болью за народ томим,
Он был готов погибнуть вместе с ним,
Так беззаветно свой народ любя!
И Бога тронула его молитва!
Бог славою Своей его коснулся!
И Моисей, сиянием облитый,
С горы к народу Божьему вернулся.
Если тоскует сердце на разрыв
Не за себя - за ближних, за людей,
Пролом в стене, не для себя закрыв,
Всей крепостью и силою своей,
Такою славой сердце наполняет
Молитва за других, не за себя,
Что слышит Бог нас и благословляет,
И милует, прощая и любя!!!
Исайя 62:6
«О, вы, напоминающие о Господе! Не умолкайте!»
О Господе хочу я говорить!
Нет темы интересней для меня!
О Том, Кто словом может сотворить
И тьму ночную, и сиянье дня.
Кто сотворяет бездны и вершины,
И ручейки, и грозный океан,
Дыханием вздымающий пучину,
И облаков неспешный караван.
И солнце, и огонь ночной звезды,
Путь Млечный и загадки чёрных дыр;
Кто, даже в малой капельке воды,
Создал непостижимый микромир!
Кто нас создал! Создал и возлюбил!
И дал нам мир, сверкающий росою,
И к корню праведному, вечному привил,
Чтоб взращивались мы его лозою!
Я говорить хочу лишь о спасенье,
О счастье быть в Иисусовых руках…
Но как же часто холод отчужденья
Вижу в не принимающих глазах!
И собеседники, с которыми так мило
Можно болтать о разных пустяках,
Торопятся уйти, как будто смыла
Их мутная, враждебная река!
И я не в силах их остановить!
Им весть Еванглия не интересна!
А я хочу о ней лишь говорить,
И лишь о Боге петь и слушать песни.
И, постепенно, старые друзья
Уходят, исчезают за порогом…
Им стала непонятна жизнь моя,
И непонятны все слова о Боге!
Я навсегда не закрываю дверь!
Для них открою в день и час любой-
Но ходят в эту дверь ко мне теперь,
Господь, только спасённые Тобой!
А Ты мне говоришь: «Не умолкай!
Напоминай о Господе своём!
О милости Его напоминай
Тем, кто вчера покинули твой дом.
Ты-страж, поставленный для их сердец!
Не умолкай, даже, когда не слышат,
Пока не грянул их земной конец,
Покуда смотрят, думают и дышат!
Не умолкай! Пускай звучат слова!
Пусть даже кто-то затыкает уши!
Пускай у них глухая голова,
Но ведь и сердце тоже может слушать!
Не умолкай!» Как я могу молчать?
Мне говорить, как петь, легко и просто,-
Словно лучи рассветные встречать,
Словно смотреть на тающие звёзды,
И воду пить, и воздухом дышать,
И понимать: животворящим словом
День новый, как живую благодать,
Господь в долготерпенье дарит снова!
О Господе хочу я говорить!
Нет темы интересней для меня!
О Том, Кто хочет всех людей обнять,
И крыльями Своей любви укрыть!
Укрыть от зла земного, от греха,
Простить, в одежды белые одеть,
Чтоб не кончалась милости река,
И без работы оставалась смерть!
Господь мне говорит: «Не умолкай!»
Сказал мудрец: «Больше всего на свете
Храните сердце! Потому что в нём
Источник вашей жизни на планете,
Заключена вся ваша сущность в нём!»
Конечно, он имел в виду не мышцу,
По телу разгоняющую кровь,
Дающую всем капиллярам пищу,
Всё повторяющую вновь и вновь.
Нет! Сердцем он считал совсем иное!
Всё наше естество и нашу суть,
То, что тревожит, не даёт покоя,
Определяет на земле наш путь.
Порою радует, а иногда печалит,
Сжимается от страха и болит…
Не то, что просто в теле кровь качает,
А то, что сокровенное хранит.
То, что ни тронуть, ни увидеть, ни понять!
И это «что-то» сердцем называя,
Больше всего на свете сохранять
Мудрец через века нас призывает!
Сокровище, невидимое глазу!
Хранить его кому доверю я,
Так, чтоб меня не подвели ни разу-
На свете где такие есть друзья?
Не очень-то надёжно всё на свете:
Друзья забудут, или предадут,
Уйдут своей дорогой наши дети,
Потом, когда немного подрастут!
Семья, работа, деньги, увлеченья,
Хороший дом, спокойное житьё-
Всё рухнуть может в каждое мгновенье
А там было сокровище моё!
Там было то, что дорого так мне,
Что я в себе и для себя хранила,
Что берегло теченье моих дней,
Что самым важным, самым главным было.
Сокровище, невидимое глазу!
Как и в каких хранить мне закромах?
Где тот надёжный банк и где та касса,
В которых не похитит его враг?
Только Христос, вселившись в моё сердце,
Мой зыбкий мир способен защитить.
Я во Христе, словно в надёжном сейфе,
Сокровище своё могу хранить!
И внутреннюю суть моего «Я»,
Ничто не поколеблет и не тронет-
Христос - защита верная моя,
С Ним сердце не сгорит и не утонет.
Оно теперь источник жизни вечной,
Сейчас, сегодня, завтра и потом.
В краю неведомом и бесконечном,
В краю небесном, чудном, со Христом!
Теперь я точно знаю, как хранить
Сокровище, что сердцем называем!
В него Иисуса надо пригласить-
Надёжнее защиты не бывает!!!
«Не знаю я его!- так Пётр сказал!-
Я с человеком этим не знаком!»
А ведь нельзя сказать, что Пётр солгал-
Он был знаком совсем не с тем Христом,
Который пред судилищем стоял,
Осмеянный, оплёванный, избитый,
Венок терновый голову венчал,
Струилась кровь на бледные ланиты…
Такое поношение случиться
С Царём царей, с Мессией - как могло?
Кто бы посмел над Ним вот так глумиться?
Кто бы посмел творить такое зло?
Его учитель мудрый и могучий
Легко седой волне повелевать
Мог! Бурю укротить, рассеять тучи-
Кто бы посмел в лицо Ему плевать?
Он бесов из страдальцев изгонял!
Он ставил на ноги хромых, безногих,
Он пищу тысячам людей давал-
Кто бы посмел стать на Его дороге?
Он даже мёртвых к жизни воскрешал!
Он по ночам был занят разговором
С Отцом, что был Началом всех Начал!
А здесь с Ним обращаются, как с вором,
Преступником! Он почему молчит?
Осмеянный, униженный, избитый-
Над Ним злодей позорный суд вершит,
А небо не даёт ему защиты!
Нет! Не таким был у Петра учитель!
Как мог Пётр всё это в уме связать?
Иисус - Мессия, Божий Сын, Спаситель-
Ему ли пред судилищем стоять?
Позволить унижать себя и бить,
Смотреть без ропота в насмешливые лица?..
Петру в тот час легко было забыть
Пророческие древние страницы:
«Он был презрен и умалён перед людьми,
Изведавший болезни, Муж скорбей,
Он презираем был, Он был гоним
В смирении и кротости своей.
Мы думали, что поражён Он был,
Уничижён был и наказан Богом,
А Он! Он нашу немощь уносил,
Он грех наш уносил крестной дорогой.
За наше беззаконие, наш грех
Жестоко изъязвлен был и замучен,
Но ранами своими грешных всех
Он исцелил! И смерти смерть озвучил!
Он истязаем был! Но Он страдал,
Не открывая уст своих в упрёке,
Как агнец! Он всю кровь свою отдал
За наши преступленья и пороки,
Жертвой своей оправдывая многих…
Всё претерпел Он! Потому что знал,
Угодно было так Святому Богу-
Сын Божий Его волю исполнял!»
В тот страшный час не думал Пётр об этом,
В нём страх был и зажатый в горле крик!
Он был лишь тем, кто вдруг лишился света,
Или в пустыне потерял родник!
Ещё Петру пройти чрез это надо,
И много надо вспомнить и принять,
И плакать, встретившись с Иисусом взглядом,
Переосмыслить в сердце и понять.
А после жизнию и смертию прославить
Того, кто стал Спасителем людей!
Того, кто истинно достоин славы
В могуществе и кротости Своей!!!
Я дом духовный в сердце устрояю,
Хочу по Божьим заповедям жить!
Всё перестраиваю, чищу, изменяю,
Чтоб в святости новый дом хранить!
Распихиваю по глухим углам
Всё то, что выбросить немножко жалко-
Какой-то очень милый сердцу хлам,
Хоть место для него давно на свалке!
И всё ж его лишиться, как-то, жаль!
Он связан с тем, и с тем, ещё вот с этим,
Здесь была радость, а вот здесь печаль,
А здесь воспоминанья, словно дети!
Ну как выбрасывать, что сердцу мило-
Ведь дом большой, всему найдётся место!
Чтоб не было в нём пусто и уныло,
Пускай лучше немного будет тесно!
Я дом духовный в сердце устрояю,
В нём для Иисуса изменяю суть!
А после с удивленьем замечаю,
Что места здесь для Господа - чуть-чуть!
Всё в доме занято тем милым хламом,
С которым расставаться не хочу,
Который, вроде, для меня не главный,
И на который я порой ворчу,
Но в сердце он моём и там, и тут!
Земные увлеченья и желанья
У Бога мои помыслы крадут,
Уводят от общенья и познанья.
И я опять усердно сердце чищу,
Я дом свой для Иисуса устрояю!
А кто-то рядышком со мною рыщет,
И хитрым взглядом на меня взирает.
Очищу ль я все уголки от хлама?
Или что скрою на свою беду,
Чтоб не выбрасывать, прирою в яме,
Потом сама в неё же упаду!
Уж он-то вовремя подставит ногу!
А я-то обязательно споткнусь!
Для этого и нужно лишь немного-
Чтоб не был в моём сердце Иисус!
Чтобы Ему там не хватило места!
Чтоб моё сердце, мой духовный дом
От суеты земной стал слишком тесным,
И мой Господь не поселился в нём!
Я дом духовный в сердце устрояю,
И Господа на помощь я зову,
Я суету из сердца вырываю,
Словно на грядке сорную траву!
С работой мне не справиться самой!
Одна – всегда терплю я пораженье!
Но если мой Господь, Иисус со мной,
Разве мой дух не победит в сраженье?
Я не одна! Я всё могу теперь!
Мой дом духовный светом заискрится!
В нём хлама нет! Греху закрыта дверь!
Теперь Иисус в нём может поселиться!!!
238 Псалом 26
Господь – мой свет, спасение моё!
Кого бояться, если Он со мною?
Он сломит смертоносное копьё,
И стрелы пронесутся стороною!
Господь – твердыня, крепость на скале,
Когда я в ней, кого могу страшиться?
Души моей не погубить во зле-
Я в крепости Твоей могу укрыться!
Враги, злодеи к ней не подойдут,
Клинки рассыпятся, глаза ослепнут,
Преткнутся о былинку и падут,
А рубежи Твои, Господь, окрепнут!
Если восстанут на меня враги,
И лживые уста свои откроют,
Мне от неправды душу сбереги,
И заслони меня Своей рукою.
Если восстанет на меня война,
Надежду на Тебя не потеряю,
Душа моя Тобой, Господь, сильна,
Когда на Твою милость уповаю!
Милость Твоя в день бедствия укроет,
И на скалу-твердыню вознесёт,
Мой дух, затрепетавший, успокоит,
И плоть мою от гибели спасёт!
Услышь, Господь, к Тебе душа взывает!
Мой голос слаб, но всё ж услышь меня!
Ты – Бог мой, на Тебя я уповаю
В ночи кромешной и в сиянье дня!
Ты говоришь, Господь, и сердце слышит,
Нет для него важнее ничего,
Чем под небесной, под чудесной крышей
Искать лица Святого Твоего!
Ты от меня не скрой лицо Твоё!
Раба Твоего в гневе не отринь!
Спаситель мой, убежище моё,
Меня, споткнувшегося, не покинь!
Путям Твоим прекрасным научи,
На стези правды выведи меня!
Пусть слабый огонёк моей свечи
Сияет светом Твоего огня!
И Твою благость на земле живых-
Я верую! Я знаю! Я увижу!
Не уклонюсь на шаг с путей святых,
И сердце моё станет к Тебе ближе!
Господь – мой свет, спасение моё!
Кого бояться, если Он со иною?
Отклонит смертоносное копьё,
И стрелы пронесутся стороною!
Вера в Него да укрепит сердца!
Надежда на Него не постыжает!
Любовь чудесная Великого Творца
Ведёт в небесный дом, в обитель рая!
Иуда предал. Пилат казнь утвердил.
«Распни!»- иудеев толпа закричала…
Кто в смерти Иисуса повиннее был?-
В желании, в действии, злыми речами?
Чьей волей преступной Спаситель был взят,
Был бит, истязаем, осмеян толпою,
А после для смерти позорной распят?
Чья больше вина? Как случилось такое?
Иуда ведь мог не предать! А Пилат
Мог к смерти Иисуса не приговорить!
Могли не Его, а Варавву распять,
Могли ведь помиловать и отпустить!
А всё ж не могли! На Голгофе две силы:
Грех нашей земли и Господня любовь
В невиданной схватке смертельной схватились,
Спасая людей от проклятья грехов!
И Бог – человек, на Голгофе распятый,
Всю чашу страданий готов был принять
Не из-за Иуды, не из-за Пилата,
А чтобы любовью спасённых обнять!
Не из-за Иуды, не из-за Пилата,
Не ради глумящихся криков толпы,
Бич тело Иисуса кромсал многократно,
И в голову злобно вонзались шипы.
И был Царь царей на Голгофе распятый,
И были пробиты гвоздями стопы
Не из-за Иуды, не из-за Пилата,
Не ради глумящейся злобной толпы.
Великою жертвою, жертвой безгрешной,
Иисус нас от гибели вечной спасал!
И всю свою кровь, и любовь всю, и нежность,
Как цену за наше спасенье отдал.
И дух испуская, промолвил: «Свершилось!»
С Ним наша душа для греха умерла,
Земля содрогнулась и небо закрылось,
И мёртвых в бессилии смерть отдала!
И солнце померкло! Но Божьей любовью
Был грех навсегда побеждён на кресте;
И каждый, омытый Иисусовой кровью,
Душой возрождался средь Божьих детей.
Не из-за Иуды! Не из-за Пилата!
Не люди решили во злобе своей!
На крестной Голгофе свершалось когда-то
По Божьему плану спасенье людей.
И Бог-человек, на Голгофе распятый,
Всю чашу страданий готов был принять
Не из-за Иуды, не из-за Пилата,
А чтобы любовью спасённых обнять!
Есть деньги и деньги. Куда нам без них?
Кому-то забота, кому-то утеха-
Эквивалент достижений земных,
И показатель земного успеха!
Без них ни купить ничего, ни продать,
И стол не накрыть, и детей не одеть,
И дом, и достаток без них не создать,
О них постоянно должны мы радеть!
В трудах и стараниях все наши годы
И всё для того, чтоб в руках подержать,
Бумажки из бывшей древесной породы,
А после за хлеб свой насущный отдать.
Но краткость владения не удивляет:
Отдав, мы берём себе что-то взамен…
И Бог наши деньги благословляет,
Когда они – средство или инструмент!
А вот если в сердце мы их поселили,
И вроде бы места им дали чуть-чуть,
Они там прижились и корни пустили-
Теперь эти деньги и есть наша суть!
Они – наша радость, они – вожделенье,
Особое место для них и почёт!
Они теперь – бог! Только им поклоненье!
Всё, что кроме них, к сердцу не подойдёт!
Теперь уже мы им, как идолам, служим,
Считаем и копим, лелеем, храним,
Сестре или брату в несчастье на нужды
Копейки из сердца уже не дадим!
Самим маловато! На то, и на это!
Ещё заработаю и накоплю!..
И селятся в сердце купюры, монеты,
Все бывшие ценности сводят к нулю.
Не светятся больше глаза добротою,
И прежние больше не ходят друзья,
И жадность пришлёпнула жёсткой пятою,
И яд приготовила подлость-змея!
И наше пристрастие к идолу-богу
Погасит звезду, заслонит небосклон,
Устелет деньгами в погибель дорогу,
Из сердца спасение выбросит вон!
Есть деньги и деньги! Всевидящий Бог!
Соблазнов лукавых полны наши дни!
Тельцов золотых не пусти на порог,
И души от них помоги нам хранить!
И деньги, что держат руки мои,
Что мне помогают иметь хлеб насущный,
Господь мой Великий! Ты благослови!
Они – лишь порядка житейского сущность!
Но если проникнет в сердце моё,
Чтоб там поселиться одна лишь монета…
Дай мудрость мне вовремя вырвать её,
И корень её лишить пищи и света!
На зло иль добро, но прижились в веках
Купюры, монеты - их в мире так много!
Как нам нужна мудрость-держать их в руках,
А сердце своё хранить только для Бога!
Упало зёрнышко на каменисто поле,
Где было больше камня, чем земли,
Где ветру буйному было раздолье
Играть сухими листьями в пыли.
В ту пыль и наше зёрнышко упало…
Его б, конечно, муравьи нашли,
Иль птица высмотрела и склевала,
Но тучки в небе дождик принесли.
И смочено живительной водою
Зерно на камне пыльном проросло,
Зазеленело тоненькой листвою-
Такую радость полю принесло!
И поле каменистое решило:
«Теперь я стало доброю землёй!
В том зёрнышке была такая сила!
И эта сила здесь теперь, со мной.
И этой силой я смогу гордиться,
И удивлять могу я небеса!
Здесь, может, скоро хлеб заколосится,
А может, даже, вырастут леса!»
Так поле каменистое мечтало…
Но грело солнышко денёк, другой,
Растение тихонько увядало,
Остался только стебелёк сухой!
И рассердилось поле, и решило:
Случившееся был мираж, дурман!
И никакой такой особой силы
В зерне том не было! Один обман!
Так человек порой, услышав Слово
Господней правды, радостно кричит:
Я здесь, Господь! Душа моя готова,
От сердца отдаю Тебе ключи!
Душа моя теперь возвеселится,
В ней благодати будет через край!
И плод чудесный скоро в ней родится,
А в жизнь мою придёт Небесный рай!»
Но дни текут - ничто не изменилось!
Труд да проблемы те же, что вчера,
И что-то счастье с неба не свалилось,
И благодати не пришла пора.
И радость, почему-то, не искрится,
И что хотел переменить-не смог,-
И плод чудесный, не успев родиться,
Там, где-то в глубине души, засох.
Уже не так желанна Божья воля,
Уже душа не просится в полёт…
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |