Чудом наступив, а не запнувшись о похожие на те, что видел крепления от какой-то очередной установки, я стал аккуратнее продвигаться к выходу, пока что только из этого места.
Держась за остатки крошившихся под руками краёв, я на всякий случай постарался выглянуть менее заметно. На удивление не обнаружив там никаких коридоров, первое, во что я упёрся взглядом, это витражное стекло, через которое был хорошо освещён лестничный пролёт, уходящий как вниз, так и дальше вверх.
Значит, сюда можно как зайти, так и выйти наружу только по лестнице.
Прислушавшись, я убедился, что шума, говорящего о присутствии ещё кого-то, кроме меня, вроде не было.
Выйдя полностью, я тут же задумался, на какую сторону выведет эта лестница? Ели на ту, что рядом с дорогой, по которой я шёл, то это более, чем плохо, там ведь как раз и может находиться Эдд. В ином случае я, наверное, буду считать, что мне просто повезло.
Ступенька за ступенькой, я начал опасливо спускаться, держась за сохранившиеся перила, и намеренно стараясь уловить каждый шорох, отличный от того, что шёл от моих движений. Останавливался, прислушивался. И так через каждые два шага вниз.
Невольно смотрел на стены с темнеющими разводами на штукатурке и облезлой синей краской. На пролётах, в углах и просто где попало, была несменная картина множества валявшихся обломков, остатков какого-то инвентаря, мелких и крупных досок и палок.
Всё пыльное, рассыпающееся, а потолочные углы сплошь поросли серой паутиной.
Она была и между перилами, отчего, неприятно прилипающую к рукам, я был вынужден её терпеть, так как стряхнуть всё не получалось.
Не минув еще одного последнего пролёта, я уже мог свободно видеть освещение внизу.
Окончание лестницы совпадало с расположенной сбоку от неё двери, ведущей, по всему видимому, в основной холл, а оттуда уже можно было видеть и сам выход на улицу.
Мысленно представив себе весь свой путь, а именно расположение лестницы, и куда всё это ведёт, я всё равно усомнился, что сделал правильный вывод. Ведь он оказался самый, что ни на есть, так желаемый мной, пока я спускался вниз. Прокрутив ещё раз в голове план расположения здания, хоть всё и оказалось простым, я уже окончательно уверившись, что этот выход будет на противоположную строну, всё же не спешил оказаться на улице. Моё предположение о хорошей ориентированности Эдда в этих местах никуда не делось, а значит, нет гарантии, что снаружи, пусть и с другой стороны, но будет безопасно.
И вот уже стоя на последней ступени, я бесшумно прислонился к стене рядом с дверью, смотря наискосок через холл на основной выход из здания. Вымотанный до нельзя, я старался сохранить последние капли разума и не пойти слепо прочь из этого дома, как очень хотелось.
Бежать от Эдда я бы просто не смог, а так, может быть, хотя-бы прячась, получится удалиться как можно дальше.
Ветер на улице не давал понять, какие звуки естественные, а у каких может быть источник в лице снующего Эдда. Странно, но похоже, что дождя до сих пор не было, конечно, всё, что я видел, это только клочок какого-то ржавого забора, и ветки раскачиваемого дерева, но листья, кажется, были по-прежнему сухими.
Когда рука сама съехала с деревянного наличника двери, я этого даже не почувствовал. Боюсь, что на долго меня хватит, и также не замечу, как полностью упаду уже с ног.
Я начал не слушавшимися пальцами вытягивать рукава как можно сильнее, так как уже невозможно было безболезненно дотрагиваться до всего подряд, а ведь сейчас предстояло снова перебираться от стены к стене. Шагнув из своего временного укрытия, я попал в обшарпанный захламлённый холл, став из него настороженно продвигаться уже к уличной двери.
И вот уже обзор слегка загораживают только редкие зелёно-жёлтые листья покачивавшегося невысокого дерева.
Моргнув, словно от этого массивная тянущаяся вдоль дороги стена каменного забора сейчас испарится, я почему-то готов был признаться себе, что на этот раз просто обречён. А после, наверное, надолго в память врезались десятки… нет сотни, железных прутьев, рядами прикреплённых на решётках к верху забора, тогдашний аналог колючей проволоки.
Я медленно опустил глаза по ограде вниз.
Про Эдда уже забыл.
Не помню, каким образом пересёк дорогу, даже не оглядывался, и ничего не видел перед собой, кроме разворошённой рядом с кустом дыры у подножия заграждения.
Пустырь вокруг. Неровная линия серой дороги в сотне метров, и ни одного дерева рядом…
Сощурив глаза от прояснившегося из-за уходящих облаков солнца, я вглядывался в тёмное пятно вдалеке, вцепившись в то, что осталось от забора.
Ветер бросал волосы в лицо, но я не замечал этого, только продолжал мутным взглядом смотреть на размывающуюся точку. Глаза закрывались сами собой, но меня слово изнутри встряхивало, и я снова открывал их. Когда сознанием понял, что в нескольких десятках метрах от меня движется автомобиль, крик уже опережал меня. Только это мне казалось, что я кричу, на самом же деле…
- Помогите, - свой тихий голос потерялся в звуках природы, а рука слабо потянулась впёред, утягивая за собой и меня, - остановитесь, - ладонь сжалась на земле, а вырванные травинки уже падали обратно, когда я переставил руку вперёд.
Светло-зелёная машина снизила скорость, но…
- Остановитесь, - слабый рывок вперёд, рухнувшая вслед за проехавшим мимо автомобилем надежда. И снова, нещадно подувший ветер и попавшие в рот волосы.
Исчерпавший смысл взгляд в одну сторону.
Усилившийся шум двигателя приближающейся задним ходом машины.
Первой открылась дверь водителя…
- Говорю тебе, Мэт, это местные околачиваются! - крик вслед вышедшему со стороны пассажира парню.
- Да, подожди, ты, мне это не нравится! – последовал другой мужской голос уже совсем близко.
А потом мои медленно скользящие руки, и готовое опуститься на землю тело. Потому что больше не могу держаться.
- Эй, всё в порядке? – рядом быстро присели останавливая меня за плечо, - Ты меня слышишь?
- Помогите… пожалуйста… - срывающийся на шёпот собственный голос, - …не уезжайте, пожалуйста… - взгляд в незнакомые глаза, но как будто сквозь.
- Дирк, иди скорей сюда!
- Не уезжайте… прошу, только не уезжайте… мой брат, он у них…остался… Том…
- Что случилось?
- Пожалуйста, помогите, - не слыша его вопроса, я начал снова падать.
- Дирк, тут серьёзное что-то, - быстро бросив в сторону, он снова развернул голову на меня, - эй, ты держись…. да что такое? - парень обеими руками взялся мне за плечи, но я только навалился на него.
- Сейчас, я подгоню, - второй, кажется блондин, так и не дойдя, тут же подорвался обратно к машине.
- Сможешь привстать? – он слегка отодвинулся от меня, вот-вот собираясь подняться на ноги.
- Вы не уедете? Там… он остался там, пожалуйста… Том… они его у себя держат, - я бормотал эти слова, оставаясь безучастным к его вопросам, у меня будто в голове больше ничего не осталось.
- О ком ты говоришь? Да что произошло? – опять стал спрашивать он, когда машина остановилась совсем рядом, заехав на траву и открылась дверь.
- Прошу, не бросайте… за мной… я… я не наркоман… на нас напали, вывезли сюда… там, он ищет меня, - всё подряд произносил я, не донося никакой сути.
- Мэт, что тут случилось? – подошедший только что парень коротко посмотрел на второго, переводя уже взгляд полностью на меня.
- Не уезжайте… п-пожалуйста… нас… нас родители ищут… озеро, за ним… ещё барак, мой брат… у них, - как в бреду вторил я, водя глазами от одного, к другому.
- Подожди, озеро? – переспросил меня тот, что поддерживал за руки.
- Это вроде в той стороне, помнишь? – обратился к нему блондин, махнув головой в предполагаемом направлении.
- Да-да, помню, - подтвердил ему молодой человек, - давай в машину посадим, - и не став дожидаться, подхватил меня со своего боку под руку, став поднимать.
Второй чуть нагнулся, делая то же самое, попутно спрашивая его:
- Как он здесь оказался, что-нибудь сказал? – подводя меня к двери.
- Напали, говорит, сюда привезли… не пойму сам толком, - он освободил руку, открывая заднюю дверь.
- Тебя как зовут? – спросил уже другой парень, помогая усадить меня внутрь.
- Бил-л! – я почти выкрикнул своё имя, когда слишком резко опустился на сидение.
- Билл, послушай, ты успокойся немного, - оставаясь снаружи, проговорил тот, который самым первым подошёл ко мне, - Меня зовут Мэт, а это Дирк, - он указал рукой на стоящего рядом приятеля, - объясни, пожалуйста, что именно случилось? – видя мой совсем потерянный взгляд, он опустился на корточки.
- Я… нас, - сглотнул я, пытаясь выровнять мысли, - меня и моего брата…бандиты, привезли на пустырь, избили, - пытаясь не сорваться на слёзы, - потом оставили… а там бомжи, они привели к себе… в барак, меня… меня один забрал с-сюда, - уже полу-плача произнёс я последнее слово, - а Тома, брата… ос-ставили у себя, а меня… за мной… Эдд… он хотел убить, искал… ищет сейчас… - я зажмурился, распахивая уже заплаканные глаза, - п-простите, я не могу… мне надо за братом… нас ищут, я не з-знаю… может не здесь… пожалуйста, вв-ы знаете где это место… мне надо забрать Т-тома, - я судорожно стирал со щёк безудержные слёзы, снова переводя взгляд с одного парня на другого.
Дирк оглянулся назад, прищурившись от солнца, а потом опять посмотрел на меня.
Затем на Мэта, который также глядел на него с немым вопросом.
А я видя их замешательство, вовсе медленно начал сгибаться пополам, приоткрыв рот, и вонзившись рукой в собственные волосы, просто стал трястись от плача, ощущая, как меня всего разрывает внутри. Если они откажут… если не помогут, примут за обколотого или сумасшедшего… не поверят… так и оставят здесь...
- Надо помочь, - услышал я голос Мэта.
- Узнаешь, если что, то место? – и почувствовал, как до меня слегка дотронулись.
Я же скорее закивал головой, поднимая на него красные глаза, и боясь, что они передумают. Дирк согласно посмотрел на своего приятеля, и, не сказав ни слова направился в обход автомобиля, занимая место водителя.
Мэт захлопнул дверь с моей стороны и прошёл вперёд, быстро садясь.
Машина тронулась с места, выезжая на неровную дорогу, и делая разворот в обратном направлении.
- Билл, давай, может позвонить кому надо? – развернувшись на меня, спросил Мэт спустя минуту.
- Д-да, если можно, - снова торопливо махнул головой, принимая у него протянутый телефон.
За мыслями о Томе, я позабыл про всё остальное.
Ошибаясь через каждую цифру, я кое-как смог набрать номер.
Два гудка, и слышу тревожный ответ Гордона:
- Да?!
- Это… это я… - только и успел сказать я, вытирая рукавом щёки.
- Билл!? Билл, где вы? Скажи скорее! Том… как вы? Что с вами случилось? - дико перепуганный Гордон закричал в трубку.
- Мы… я, нам помогут, Гордон… всё... вроде нормально…
- Что нормально? Где вы, Билл? Мы сейчас приедем! Скажи, где вы находитесь! Кто с вами?
Наверное, Гордон слишком громко говорил, так как оба парня повернулись, а Мэт уже тянул руку к телефону, показывая мне головой, что всё объяснит.
Я не сопротивляясь разжал пальцы, прижимая ладонь ко рту и затрясся, опять начав плакать. До чего же тяжело...
- Здравствуйте, вы не беспокойтесь, это наверное ваш сын…
- Извините, мы сами не ясно поняли, что именно произошло, кажется, на них напали…
- Да, мы на машине сейчас… Где? А это если по А18 до конца ехать, не сворачивая на А19… да, там нерабочий завод ЖБИ*…
- Да-да, сейчас, - опять развернувшись, Мэт обратно передаёт мне телефон.
Чуть не выронив, я тут же прислонил его к себе:
- Гордон, вы там… вы не пугайтесь только… м-мы живы, - я шмыгнул носом.
- Билл, а Том, он рядом?! – беспокойно спросил Гордон.
- Да, то есть… не совсем, - я боялся признаться, что Тома со мной сейчас не было, - он недалеко… мы за ним едем, - всё, что я нашёлся ответить, чтобы сильно не напугать отчима. Но наверное, этого хватило сполна.
- Как не с тобой?! Билл, Том жив?! – не своим голосом заговорил он.
«Я надеюсь» - чуть не сорвалось у меня с языка.
- Он… он в другом месте, жив, да… так получилось… - я в конец растерялся, - Гордон, всё… всё хорошо, - и на моём этом слове связь как назло прервалась.
- Что такое? – спросил Дирк, заметив в зеркало, что я непонимающе отнял телефон, посмотрев на экран.
- Оборвалось, - тихо ответил я, медленно протягивая телефон Мэту.
- В этой глуши постоянно так, - произнёс он, положив мобильный на панель.
- Вот, это оно! – сразу после его слов встрепенулся я, заметив в переднее стекло знакомое озеро.
- Что? - сначала не поняв, на что я так импульсивно отреагировал, - а, ты про озеро, - догадался Мэт, также посмотрев в его сторону.
А когда впереди начали приближаться стены скрытого за деревьями разваленного здания, я чуть ли не мысленно начал отсчитывать проезжаемые метры.
Всё моё существо было занято ожиданием, что вот, ещё чуть-чуть, и увижу Тома.
Ведь увижу же?
Подъехав, насколько можно было близко, Дирк, не заглушая мотора, повернулся на меня:
- Билл, ты, наверное, тогда подожди в машине, - сказал он, когда я уже готов был сам ринуться за братом, схватившись за ручку.
- Том, да? – переспросил Мэт.
Я заторможенно посмотрел на него, и только и смог выдать:
- Да, Том…
- Сколько их там? – с другой стороны дошёл вопрос Дирка.
- Их? – я был совсем в ступоре.
- Ну, этих, бомжей, ты говорил.
- А… двое, было, - до меня сейчас всё слишком плохо доходило.
Оба парня только переглянулись и, не сговариваясь, вышли из машины, захлопывая двери.
А я и мог разве что, чуть ли не прилипнув к стеклу, провожать их взглядом, пока они шли ко входу, и ждать, мечтая, чтобы время ускорилось. Но после того, как молодые люди по очереди зашли и скрылись в полумраке дома, оно как специально, наоборот начало тянуться.
Каждая секунда для меня превращалась в минуту. Двигатель тихо работал, но даже так я слышал своё хриплое дыхание, пока неотрывно пытался поймать хоть какое-нибудь движение внутри темного входа.
Чёрт, чёрт, почему так долго?
И я вовсе не замечал, как в руку, которой я опирался на сидение, что-то впивалось. Лишь когда быстро опустил глаза, увидел, что под ладонью пряжка от лежащего на диване фотоаппарата.
И стоило мне обратно поднять голову, как…
- Том!!! – а рука уже судорожно искала ручку на двери, - Том! - будто запертый в клетку, я чуть ли не начал метаться внутри, смотря как Мэт и Дирк под руки ведут моего брата, а он произносит моё имя.
Том еле наступает на ногу, но он целый! Его не тронули! Боже мой, спасибо, спасибо тебе!
- Том! – будучи на пределе от ожидания, я чуть ли не лёг на сидении, потянувшись на встречу Тому. Вот он, невредимый, до чего я же боялся, что ему что-то сделают!
Дирк раскрыл дверь шире, так как у меня это так и не вышло.
- Билл! – Том не отрывая взгляда смотрел на меня, когда парни стали аккуратно стараться посадить его, а я сам не мог больше терпеть.
- Том! Том! – я хотел его схватить за руки, скорее притянуть к себе. Волнение не желало отступать, напротив, оно усилилось от того, что вижу его снова, что смогу наконец-то дотронуться, обнять.
-Билл! Господи, Билл! – даже не сев как следует, он тут же кинулся ко мне, хватаясь сначала за руки, а потом беря мою голову и крепко-крепко прижимаясь своей, - наконец, - обжёг шепот Тома в висок, - ты в порядке? Скажи мне, ты порядке? Ответь… - по моей щеке текли слёзы. Мои и его.
Я слабо закивал, потому что и Том, и я прижимали друг друга к себе так крепко, насколько были вообще способны. И никто первым не хотел разнимать рук.
- Тоооом, - протянул я, чувствуя вибрацию в горле, - я… ведь наверное… н-наверное с ума сошёл…
- Скажи… скажи, что это по-настоящему… пожалуйста, скажи… - он зарывался пальцами мне в волосы.
Я закусывал губы, жмурился от бегущих слёз и только утвердительно кивал головой.
- Наконец-то… наконец-то… ты, ты… - большего Том не смог договорить, сильнее заплакав.
- Всё… п-прошло, всё, Том… слышишь? - я попробовал заглянуть в его глаза, но Том только сильнее сжал меня, безостановочно заглаживая мне волосы то с уха, то со лба.
- Что я…. ч-что я только не думал, этот п-подонок увёл тебя… я бы побежал…
- Да, да… усп… успокойся, п-пожалуйста, Т-том… - сам почти навзрыд просил я.
- Помнишь… т-ты, ты боялся, что он… а вдруг… если бы…
- Нет, Том…. всё… всё… - все слова выходили кое-как, короткие резкие вздохи от плача не позволяли ни мне ни брату выговорить полностью ни одной фразы.
- … когда он уводил тебя… - снова начал повторять Том, - … а эти так ни… ничего и не… я пытался… правда… я п-просил… чтобы ска.. сказали, а…
- Всё… всё за…закончилось… всё х…хорошо, Том, п-прошу пос... посмотри на меня, - я с трудом старался выровнять дыхание, но каждый взгляд на Тома сводил мои жалкие попытки к нулю, и всё начиналось по новой.
- Билл…
-Том… посмотри на меня, - повторил я, - всё хорошо, - постаравшись это произнести насколько мог убедительнее.
Брат всхлипнул, еле ощутимо кивнув в моих руках.
- Би-и-илл… - зажмурил он глаза и вновь слёзы …
Равномерное движение машины по дороге сопровождалось мягким гулом двигателя. Безотрывный взгляд в переднее стекло, за которым всё сливалось в сплошную тянущуюся линию из зелёных деревьев и глади дороги.
Впереди, на обочине, чуть возвышаясь над поверхностью, своим цветом отличалась лишь одна точка. На продолжительно неменяющемся фоне зелени, синяя табличка-стрелка выглядела абсолютно лишней. Не там поставили.
Его грудь мерно поднималась и опускалась. Знаю, моё дыхание сквозь нашу одежду чувствует и Том сейчас. Брат сидел неподвижно, а моя рука, которой я прижимал к себе Тома, время от времени невесомо проводила по его голове. Да, мы так и не разнялись, пусть уже более спокойно и легко, но, оставаясь сидеть, обняв друг друга.
Кожа на щеке получала родное тепло от соприкосновения с горячим виском брата.
Выдыхаемый Томом воздух не успевал остыть, прежде чем спустя секунду невесомо докоснуться до моей шеи. Не отпущу. И никто больше не посмеет отобрать.
Глава 18.
Я вздрогнул от неожиданного звонка, в это же время почувствовав под рукой слабое движение Тома.
- Это наши, наверное, - тихо сказал я ему, проследив, как Мэт берёт телефон с панели.
- Они там точно с ума посходили, – Том медленно поднял голову с моего плеча, от чего стало уже непривычно ощущать отсутствие совсем не мешающей тяжести.
- Ещё как, - устало моргнул я, не в силах кивнуть.
- Да, - ответил Мэт, - да, да, я узнал вас… - торопливо сказал он, - мы звонили, а у вас телефон был отк… - он прервался, - а, всё понятно… куда нам подъехать? - быстро проговорил парень.
- Хорошо, обязательно… Ребята? Да, вдвоём… конечно, конечно, сейчас передам, - Мэт развернулся к нам, отнимая от себя трубку.
Без слов Том принял телефон, уже зная от меня, что я разговаривал с Гордоном, и не мог внятно ответить на то, почему брата не было рядом.
- Гордон, это я, - произнёс Том чуть хрипло, - нас везут, всё нормально… вы только не пугайтесь, - как и я, какое-то время назад, уже Том старался успокоить родителей.
- Да, мы вместе… - брат посмотрел на меня, мягко кладя свободную руку мне чуть выше колена. Я немедля накрыл её своей, несильно сжимая пальцы.
Том стал ему рассказывать, что именно произошло с нами, почему его со мной до этого не было, а я слушал, слушал, пристально смотря на брата, а в памяти всплывали отрывки страшной реальности, в которой я находился совсем недавно. Без содрогания не могу подумать, как могло всё обернуться, казалось, то, что было, это просто немыслимо, как такое может вообще происходить? Со мной… с нами.
А после мне пришлось мысленно собраться, приготовившись принять трубку, так как из-за того, что так близко сидел к Тому, услышал просьбу отчима поговорить со мной.
- Хорошо, уже передаю, - подтвердил это Том, отдавая мне мобильный.
- Гордон, я тут… мы вдвоём, - отозвался я мгновенно.
- Билл, ну как вы там? – сочувственно и уже чуть более спокойно, чем в первый раз спросил он. Такой же вопрос Гордон задавал и Тому.
- Да ничего… относительно, - приблизительно то же, что и брат, ответил я, и чуть шевельнулся на месте, будто сам себе хотел подтвердить собственное уверение, но тут же пожалел, зажмурившись, чувствуя, что после неподвижного состояния стало ещё больнее.
- Мальчишки, вы держитесь… это кошмар какой-то, мы здесь себе места не находим…
- Да… да, мы стараемся… - ответил я, ловя на себе немного грустный взгляд Тома, который легонько поглаживал меня по руке, - А где вы сейчас? – с вопросительным выражением на лице я пробежался глазами по брату.
- Билл, я попросил этого мальчика, они вас сразу к больнице привезут, мама уже там, я сейчас подъезжаю…
- А мама, как она? – взволнованно перебил я его, видя что Том сам замер, ожидая моей реакции.
- Мама у нас молодец, держится, - обнадёживающе ответил Гордон, хоть и ясно, что он старался не навлекать лишней паники.
Я сделал глубокий вдох, уже собираясь ещё что-то сказать, как неожиданно где-то в лёгких словно сжалось всё, вырывая из меня кашель.
- Билл, что такое? - Том тут же всполошился, забирая у меня из руки телефон, - Гордон, мы уже подъезжаем, - наспех проговорил он, отдав мобильный развернувшемуся на мой кашель Мэту.
Я же подался вперёд, сгибаясь и прижимая руку к груди, не зная куда себя деть от невозможности нормально вдохнуть. Как больно…
- Билл? Билл, ты задыхаешься? – совсем рядом перепуганный Том пытался понять, что со мной.
Я лишь смог отрицательно махнуть головой, зажимая рот рукой.
- Да что же такое-то, - Том начал собирать назад спадающие мне на лицо волосы, нагибаясь ближе ко мне.
- Что, совсем не хорошо? – осторожно спросил он, поймав момент, пока я замер, всё также не отнимая руки, надеясь что боль внутри меня отпустит.
- Как будто, - подал я голос, чуть отняв руку ото рта, - узел… - прервался я, снова кашлянув, - как будто узел завязали, - постарался скорее проговорить, пока мог.
- Сейчас… мы уже приехали, всё, Билл, - отпустил Том мои собранные в хвост волосы, погладив по спине.
Машина, действительно, уже не двигалась. Я медленно стал принимать ровное положение, как со стороны Тома Мэт уже открыл дверь.
Я видел, как к нам бросились мама с Гордоном, за ними быстро шли работники больницы. А потом стало слишком много всего. Родные и незнакомые голоса, вопросы, просьбы, сдержанные и аккуратные действия медперсонала, нам с Томом в несколько рук помогали выйти из автомобиля, после сразу поняв, что самостоятельно мы не способны даже стоять…
И только к позднему вечеру всё более менее успокоилось. Прошло несколько часов, с тех пор как мы с Томом находились в медицинском центре. Осмотры, рентгены, анализы – все обследования остались позади. Ощущение от того, что я наконец-то чистый, что хоть и не обошлось без посторонней помощи, сыграло не последнюю роль в моём самочувствии.
История с тем пострадавшим, в травмах которого так абсурдно с лёгкой руки этого наркомана Ричи обвиняли меня, оказывается закончилась ещё в тот самый день, когда нас с Томом увезли бандиты. Парень остался жив. Однако с его слов было понятно, что нападающие явно ожидали иного исхода. Естественно, меня он ни разу в жизни не видел, подтвердив это следствию, тех, кто его избивал, он также не знал. А значит, это не была типичная разборка среди наркоманов. Вывод о том, что это всё было подстроено, подкреплялся нашим с Томом похищением.
Конечно, снятие с меня всяких подозрений было положительный моментом, наверное даже слишком, но было, как считал я, оправданное чувство, что я это недооценивал. Может, потому что знал, что к этому не имею никакого отношения, а может, потому что было нечто другое, что в общей спокойной обстановке пользовалось возможностью одолевать меня внутри. Когда в остальном всё хорошо, это принимается как данное, как так и должно быть, наверное, поэтому, узнав, что с Томом все побои серьёзно не угрожают здоровью, а нога оказалась лишь неудачно подвёрнута, и скоро придёт в норму, я облёгчённо смог вздохнуть и за брата успокоился. Ведь он был рядом, я его видел постоянно. Это и была данность. И опять, даже наконец отсутствие постоянного чувства, что впервые за долгое время меня перестало выворачивать наизнанку от боли благодаря искусственной помощи введённых обезболивающих радовало только первые часы.
Потому что душу они, к сожалению, не лечат.
В этом-то и была проблема, затмевающая собой всё остальное, радостное, нет, она перекрывала всё.
Две с лишним недели в больнице, а после столько же мы с Томом жили в доме у родителей. Первые дни мама не сдерживала себя, сидела, обняв нас с братом, и плакала. Целовала по очереди меня и Тома, и плакала. Конечно, про то, что именно произошло со мной, она уже знала. Я часто замечал, что в глазах брата тоже появлялся блеск, вот только был он в них от собравшихся слёз, после чего пара дорожек всё же пробегали по его щекам. Я видел слёзы Тома и мне так хотелось одёрнуть самого себя, вытереть мокрые глаза и сказать ему, чтобы он не плакал, что всё хорошо. Но это не так. Внутри всё разрывает, какое бы сильное желание не было стереть всё это из памяти, у меня не выходит, и мне не хорошо. Совсем.
Так больно смотреть на того, кто плачет рядом, а мне было горько вдвойне – передо мной были брат, мама. И они плакали из-за меня.
Поэтому я молчал. Поэтому вместо того, чтобы как можно чаще с ними проводить время, я уходил в себя. Большую часть времени отсиживался в одной из комнат, которая обычно на время пребывания у Гордона и мамы считалась моей. Забирал еду с собой, постоянно закрывал дверь. Но если стучался Том, естественно пускал его, и тогда мы могли обедать или ужинать вдвоём, но общение не строилось как прежде. По-крайней мере, мне казалось именно так. Я старался улыбаться, отвечать на его шутки, которыми, знаю, Том пытался поднять мне настроение, но вот именно, что я СТАРАЛСЯ. Я выдавливал это из себя. Не знаю, получалось ли правдоподобно, но, кажется, Том верил.
А может и совсем не верил, но боялся лишний раз бередить воспоминания, полагая, что чем скорее я забуду, тем скорее всё наладится. Но было всё как раз с точностью наоборот. Замкнутый круг. Каждая улыбка Тому для меня означала сдержанные слёзы. Каждое «да, я сейчас иду спать» означало «нет, я буду несколько часов переворачиваться с одного бока на другой, стараясь ни о чём не думать, но это как назло заставит меня переживать с удвоенной силой, поэтому усну я ещё не скоро».
Всё копилось, наваливалось и давило. Но я всё равно боялся признаться. Мне было жалко Тома, жалко маму. Мне было жаль себя, но это же я, а значит должен потерпеть.
Однако, в один момент запас места внутри себя, куда я собирал все свои гнетущие чувства, кажется подошёл к концу.
Это был второй день, когда я и Том вернулись в свою квартиру.
Было около десяти утра. Минут за двадцать до этого я проснулся, сходив в ванную умыться, при этом стараясь не разбудить Тома, дверь в комнату которого напротив моей была чуть приоткрыта. После зашёл на кухню, и также бесшумно налил себе воды, забирая стакан с собой в комнату. Отставив его ближе к оконной раме, я присел на стул, боком к широкому подоконнику, и подставив руку, уткнулся в неё лбом.
Снова один на один сам с собой, собственноручно загнав себя в эти рамки. Но опять же, это я, а я потерплю, так я себя ведь убеждаю? Боюсь волновать остальных, это ни к чему, я не могу перевалить на Тома свои проблемы, это из-за меня случились все неприятности.
Если бы я головой думал, когда за сумкой потянулся в машине в тот роковой день… Хотя нет, если бы я не сглупил с тем указателем! А что теперь? Теперь Том сказал, что естественно, когда машину восстановят, мы её продадим. В ответ я лишь кивнул, и сказал тихое «спасибо», хоть и знал, что свой Кадиллак Том очень любил. Но в то же время я сам понимал, что больше ни за что бы не сел в эту машину. Да, напоминает.
Что ещё? Ещё мне стало страшнее выходить на улицу, если раньше вынуждали обстоятельства, то теперь таковых нет, и выходя с Томом, пусть до своей машины, я начинаю впадать в тихую панику. Даже когда закончатся продукты, что нам закупили родители, один спуститься на нижний этаж нашего жилого комплекса в супермаркет, я и то, вряд ли решусь.
Бездумный взгляд фокусировался на белой пластиковой поверхности под локтём, но что-то отвлекало, было здесь лишним, будто чёрным пятном рябило перед глазами.
И вот уже подоконник стал расплывчатым, уступив место сделаться четкой для глаз ползущей по руке пряди волос. Почему-то колется.
Мешает.
Я не сдвинулся, внимательно разглядывая каждый волосок. Один к одному, когда отрывается единственный, чувствуешь неприятный, но легкий укол на коже. А если взять больше? В кулаке зажать хвост и потянуть назад. Стараясь избежать боли, откинешь голову назад. Именно так мне и приходилось делать.
Напоминает…
"- Лежи и не рыпайся, понял?
- Понял, я спросил? – хватает за волосы и тянет назад.
…не успеваю опустить голову как...
- А-аа!!! –... дикая боль, дёргаюсь вперёд..."
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |