Первая книга Египет, потрясен тобой

ЕГИПЕТ

Первая книга Египет, потрясен тобой…

Передовая обитель дороги тугой.

По наделам каждая дышит, по наделам разная мучает.

Были плоды излишества природы, и тьмы колючей.

Первый день март – мини-данс света.

Мой бутон-плеть – нервная сигарета.

Вне пределов всех отношений, меж каскадами центрифуги

Рвется в погоню движение, буги меняют фуги.

Бриллианты дешевые: - вода камень источит.

Пломбы изжеваны – бедный источник.

Богаты плодами рынки, перечень монотонный.

Здесь выбирают крынки предки, но не потомки.

ОТГОРОЖЕННЫЙ МИР

Я читаю в газетах слова про слова.

Я смотрел телевизор - улыбок свет.

Радио слушал я - «fortune» успех.

А приятель сказал мне: «Вокруг нас стена.

Не пытайся, не пробуй, не лезь на рожон».

Сумасшедший сказал: «Сын, ты просто смешон.

Видишь - люди другие, выходя из кино,

Покупают конфеты и жуют эскимо».

Я прочел много книжек про труд и любовь.

Много видел я фильмов - им нет конца.

Сотни песен я слышал - бред, скука, фон.

А приятель заметил – «Вокруг нас стена.

Не пытайся, не пробуй, не лезь на рожон».

Сумасшедший сказал: «Сын, ты просто смешон.

Видишь - люди другие, выходя из кино,

Покупают конфеты и жуют эскимо».

Состояние покоя, в безвременье лет.

Состояние прострации, день ото дня.

Сонной одури накипь, и страха гнёт.

Отгороженный мир. Отгороженный свет.

Не глумись и не смейся, лишь брейся, и жри.

На себя не надейся, а лучше умри.

Подыхай, как собака в тоскливом кино,

Пока мудрые люди жуют эскимо.

ХАНЖА

В последний день Она, по-моему, немного больна,

Но быть беде, когда ее разбудит лаем весна.

Она вредна, ее украсил безобразный мотив,

И ни одна ее строка не превращается в стих.

Она не ждет бандуэру. Она плюет на химеру.

Ее лицо угасает. Времени вызов бросает.

Жажда желания – смерть.

В последний день, она его не знает, и не ждет.

В осенней воде еще играет и на время цветет.

Но как мутит, когда заразен безобразный мотив

Она противна в нежеланиях по ценам платить

Когда плывет бандуэра, Когда приходит химера

Она безглава в обрядах. В своих бездумных нарядах

В каждом желании…смерть

В последний день она представлена в круг суеты

Она модель, где расположены пустые мечты

Она во мне Ей не понятен безобразный мотив

Она во мне бледна в понятии серьезных картин

Когда плывет бандуэра Когда приходит химера

Что я скажу этой даме, когда войду в это здание

В каждом желании о-о-о

ГОРОД РЫБ

Я видел город. В нем жили рыбы

Город на суше, ни капли воды

К чему вода, когда есть голос

И право голоса…

И рыбы говорили, смеялись и пели

Собаки, кошки, овцы, птицы, рыбы

А рядом жили собаки, кошки

Они имели свои дома.

Важней гораздо -

Они имели собственное мнение

О всем, о всем, о всем

Собаки, кошки, овцы, птицы, рыбы

Овцы и птицы с ними дружили,

И разводили свиней.

Они кормили их ветками вербы,

И отмывали их до белизны.

Белые свиньи, как снежные сугробы,

Мечтали лишь об одном -

Как их заколют, потом побреют,

И подадут их к столу.

Собаки, кошки, овцы, птицы, рыбы

Их убивали, их брили, брили

Их подавали к столу.

Их ели овцы, их ели птицы,

Собаки, кошки и рыбы-рыбы-рыбы

Их ели-ели, потом летали

Потом летали, потом летали.

Собаки, кошки, овцы, птицы, рыбы.

Они умели летать как птицы.

Летал бы с ними, если б умел.

Если б смог, если б смел…

Собаки, кошки, овцы, птицы, рыбы

КУКЛА

От стекляшек глаз до пластмассы ботинок,

Ты - воплощенье покорности

Перевязанный скотчем

Ты придавлен ее деспотичной рукой,

И рукой ее легкой.

В половодии чувств и стремлений,

Ты, в руках её – кукла, и только

Перевязанный скотчем

Фаворит лиги сломанных кукол

Ты свидетель немой,

Очевидец падений и взлетов.

Прокурор и защитник,

Утешитель и объект издевательств

Ты весь соткан мечтой,

Сбалансирован, выстроен, точен.

Сфинкс, твое назначение -

Прогнозировать сны статуэток

Перевязанный скотчем

Фаворит лиги сломанных кукол.

Вечно в поисках счастья,

Ты - певец маникюрных наборов.

Нигилист из сатина,

Фаворит лиги сломанных кукол

Перевязанный скотчем,

Фаворит лиги сломанных кукол

КЕЛЬТ

Я кельт. Моя лодка холодным ручьем обогрета.

Мой пеленг растет в образованных днях суеты

Я чествую мир, про который мне шепчут свободные льдины.

Урчащие волны приветствуют кровь возбуждением

Я – кельт!

Я кельт. Моя родина - белые снежные бури.

В зеленых кафтанах одетые сосны величия.

Я верю - сегодня удачной должна быть охота.

Притихшие твари молчат в бесконечных протоках

Я – кельт!

Открой мне свой дом, ощущениям, что беспокоят.

Присядь на плечо, резвый ворон,

Недавно ль я сроден с тобой?

Давай говорить про кобальтовый лес одичалый,

Над ясной луною, взглянув на его нетерпенье.

Я – кельт!

Звезда, что алмазом восходит над низкою кровлей,

Хранит мне трижды, да будут ей сочны орехи.

На бурых источниках зорь, и на северных снежных полянах,

Я знаю и помню врагов, но друзей моих больше сегодня.

Я – кельт!

ДЫБА

Листья с древа познания,

Кроют мертвую землю.

Им по душе крики,

Сов, в полуночном небе.

Ветры в них сеют шелест.

Ворон трубит призывно.

И покрывают листья

Хлопья тяжелого снега.

В окровавленной дыбе,

Летучие рыбы.

С гильотины-корзины

Волка щерится пасть.

На песке, рядом с солнцем изжаренной рыбой,

Охотничья снасть.

Лунные тени предметов

Селят в душах тревогу,

Гасят надежду в окнах

Дома, среди пустыни.

Тонкие, ветхие листья

Прячут обманом, украдкой,

Сонные, горькие мысли

Брошенных в дальней дороге.

Неврастеник с сарказмом

Речь ведет о соблазнах.

Параноик безглазый

Внемлет, дух затая.

Главный из всех соблазнов,

Быть немного безглазым.

Ну, к примеру, как ты…

Ты разгреби снег и листья.

Семя найди цвета неба,
Что не склевали птицы,

Брось его на рассвете.

Ты разгреби снег и листья

Семя найди цвета неба,
Что не склевали птицы,

Брось его на рассвете

Можно ль с сытым поэтом

Говорить о сонетах,

Как с убитым жокеем

Говорить о бегах?

На вопросы на эти

Не найдешь ты ответа.

Лишь в груди бьется страх

Дата добавления: 2015-10-21