Несмотря на все ее мужество и упорство, моя мама все же скончалась от рака 12 декабря 2005 года. Мы были просто убиты горем. Чуть больше месяца спустя, 21 января 2006 года, в Каннах на сцене Фестивального дворца Грегори получил награду NRJ Music Awards в номинации «Открытие года». Этот трофей, это признание публики, которого он так ждал перед началом своего турне, он посвятил бабуле Симоне.
После кончины нашей удивительной самой любимой бабушки Грег сказал мне:
- Мама, ты только никогда не продавай этот дом.
Сегодня моей мамы и Грегори больше нет с нами. Трофей NRJ до сих пор стоит у нас в Сонназе в гостиной моего отца. Мы никогда не продадим эту ферму. Кстати, после 30 апреля 2007 года я даже уезжать оттуда надолго, и то не люблю. Я могу провести в другом месте максимум неделю, а потом мне просто физически необходимо туда вернуться, как будто меня что-то зовет. Наверное, дело в том, что я тоже только там могу набраться энергии, чтобы «перезарядить батарейки».
***
Вне всяких сомнений Грегори всегда получал огромное количество любви от своей семьи, но в водовороте его жизни не хватало самого главного: любви женщины. За всю его жизнь до Стар Академи он представил нам от силы трех подружек. В юношестве мой сын никогда не был соблазнителем, он был скорее романтиком. Наверняка ему просто не хватало этой кричащей уверенности в себе, которой обычно так полны молодые люди в его возрасте. Грег же, напротив, никогда не был доволен своей физической формой и своим телом. Несмотря на волчий аппетит, несмотря на постоянные занятия спортом, он все равно был очень худеньким, и комплексовал по этому поводу, я бы даже сказала – страдал по этому поводу. Муковисцидоз не позволял ему нормально усваивать жиры и другие питательные элементы, поэтому ему трудно было походить на «Мистера Мускула». Разве что только пресс у него был очень накачанный – как плитка шоколада. Он всегда с юмором говорил, что это благодаря приступам кашля, которые отлично тренировали его мышцы. Грег во всем умел найти позитив.
Но в сентябре 2005 года, судя по всему, Грегори неожиданно снова обрел уверенность в себе. Вскоре он признался нам, что действительно встретил девушку. И уточнил, чтобы нам с самого начала все было ясно:
- Только она еще более сумасшедшая, чем я…
Для него лучшей черты характера просто быть не могло! Его глаза светились счастьем. Впервые в жизни он рассказывал нам о девушке с такой страстью и с таким увлечением. Это Летисия, его гример, познакомила его со своей подругой Карин Ферри – телеведущей. Я познакомилась с Карин в конце декабря 2005 года. Грег пригласил ее отпраздновать Новый год вместе с нами. А я ведь «мамочка-наседка», конечно, вначале я отнеслась к ней настороженно. Что ей нужно от моего сына? Он такой естественный, наивный провинциал, а она с экранов телевизоров казалась такой искушенной и гламурной парижанкой. И к тому же, честно признаться – не могу сказать, что участие Карин в реалити-шоу «Холостяк» за полтора года до этого, сильно склонило меня в ее сторону. Надо было мне сразу вспомнить старую поговорку: внешность обманчива. А Грег предупреждал меня:
- Мама, доверься мне!
Он был прав. Постепенно я наконец поняла, какой на самом деле человек Карин. И самое главное – всей своей душой я знаю, что Карин – ТА самая единственная девушка на этой земле, которую моему сыну суждено было встретить. Она заинтересовалась настоящим Грегори – тем, которого не знал никто, кроме нас. Она хотела все знать о муковисцидозе. Впервые в жизни Грегори смог довериться девушке и подробно рассказать ей о своей ужасной болезни, не опасаясь при этом ее реакции. И Карин не испугалась. Как же сильно она должна была его любить! Люди даже не подозревают, какую сильную любовь нужно питать к человеку, чтобы бок о бок прожить с кем-то, чья жизнь каждую минуту ограничена этой мерзостью. Здесь нельзя обмануть, в этом невозможно притвориться! Они оба словно расцветали рядом друг с другом. С самой первой минуты они сразу же поняли, что они на одной волне. Они мгновенно «признали» друг друга – это невозможно объяснить. У них были одинаковые желания, одинаковые бзики, они строили свои жизни на одинаковых ценностях: на чувстве семьи, на уважении дружбы и на соблюдении своего слова. К тому же оба они обладали, скажем так, закаленным характером! Грегори необходим был кто-то равный, и в Карин он нашел свое отражение, своего двойника – все, чего он только мог ожидать от женщины.
Грегори мог временами становиться очень ревнивым. И Карин тоже отвечала ему взаимностью. Однажды моему мужу-приколисту пришло в голову сыграть с ней шуточку. Пьер и Грег были на Корсике, участвовали в благотворительном турнире по пляжному футболу, организованном Паскалем Ольмета. И увидев, что Грегори говорит по телефону со своей невестой, которая осталась в Париже, Пьер незаметно подошел к нему и – достаточно громко, чтобы она услышала – выдал какую-то глупость вроде:
- Грег! Поторопись, нас тут модели из агентства Элит заждались, у тебя же с ними фотосессия…
Карин это не понравилось. Совсем не понравилось. И когда через несколько дней Грег поехал встречать ее в аэропорт, чтобы вместе продолжить каникулы, она все еще не находила это смешным… На самом деле они полностью доверяли друг другу, но Карин терпеть не могла, когда другие девушки крутились вокруг ее любимого, и Грег точно так же реагировал на ее поклонников. С высоты своих двадцати трех и двадцати четырех лет, они наслаждались своей историей любви на полную катушку, и делали все, чтобы их совместная жизнь всегда была праздником.
Глава 6
«Ты делаешь меня сильнее»
(...окончание)
А самым лучшим праздником для Грегори и Карин было просто остаться вдвоем или встретиться с друзьями, поужинать, поболтать, посмотреть какой-нибудь DVD. Они постоянно избегали светских вечеринок. На самом деле публичные люди очень часто стараются спрятаться – это их естественный рефлекс, чтобы никто не вмешался и не испортил их счастье. Но их попыток спрятаться всегда оказывается недостаточно. И, конечно же, об их идиллии все равно все узнали. Грегори терпеть не мог читать глупые сплетни об их с Карин личной жизни в журналах. Его очень часто пытались выставить маленьким неискушенным мальчиком, маменькиным сынком, а ее – женщиной-вамп, бросающейся на свою добычу. Об их отношениях вообще писали много бреда. Многие упорствовали на тему того, что якобы эти отношения вообще не могут быть правдой и являются лишь пиаром. И в то же время папарацци повсюду гонялись за ними, чтобы ухватить какой-нибудь интересный кадр. И, естественно, в определенный момент Грегори и Карин все это просто надоело, и они решили официально открыться и рассказать о своей истории любви, надеясь, что этим они остановят охотников за «сенсациями». Во время каникул, которые они проводили на острове Ре летом 2006 года, они попросили своего друга фотографа Филиппа Уоррена провести для них совместную фотосессию, и согласились дать интервью журналу Gala. Эти фотографии Филиппа вышли просто великолепными, и их интервью тоже было очень красивым. Да, они любят друг друга. Вот уже год. Да, они строят совместные планы на будущее. Да, их достали все эти нелепые слухи. Они счастливы, просто счастливы.
Но несколько недель спустя журнал Voici опубликовал сделанные без разрешения фотографии Карин в парке, в компании какого-то мужчины. И с заголовком «Грегори обманут». И в самом журнале был целый разворот под названием «Ну и что вы теперь скажете насчет Карин Ферри и Грегори?». А снизу, под этой «шапкой», фраза, которая резюмирует всю статью и предназначена для того, чтобы зацепить читателя и вызвать у него желание прочесть: «В начале нового сезона ей захотелось обновок. Но вместо того, чтобы купить себе новое пальто, она просто завела себе нового жениха».
Подписи под фотографиями были столь же прекрасны и деликатны: «Прошлой весной Карин была без ума влюблена в своего Грегори. Просто тогда она еще не видела его в плавках…»
Или вот еще…
«В итоге она сказала себе, что мужчина – действительно мужчина – это не так уж и плохо…»
«Вообще-то вроде как Карин нравятся высокие и худые. Ну да ладно, она могла и изменить мнение…»
«С Франсуа красавица-брюнетка открывает для себя новые ощущения…»
Этот мужчина, с которым Карин якобы изменяла моему сыну, был всего лишь ее начальником, и в тот день они обедали вместе…
Грегори был очень глубоко оскорблен и шокирован силой и жестокостью этой атаки. И даже не из-за того, что в очередной раз взялись за его пару, а из-за того, что под вопрос поставили его мужественность. Его фактически упрекали за его хрупкий внешний вид – по сравнению с другими, «нормальными» мужчинами. Он и так уже был наказан с самого рождения – каждый день он вынужден был бороться с муковисцидозом. А теперь его снова решили наказать за то, в чем он даже не был виноват. Эта несправедливость его возмущала. Он подал в суд на Voici, но муковисцидоз забрал его раньше, чем состоялось слушание. Поэтому мы взяли на себя продолжение этого судебного дела – такая неприкрытая злоба должна все-таки быть хоть как-то наказана. И Грегори выиграл этот процесс, в январе 2008 года. О чем вообще думают подобного рода журналисты, когда они пишут все эти вещи? Они ведь должны хотя бы минимально догадываться о том, какую боль они причиняют человеку, нет? И я также пытаюсь понять их главных редакторов, которые читают эти убийственные фразы и подписывают их в печать. Но у меня никак это не получается.
К счастью, любовь, которая связывала Грегори и его маленького ангела, не уступила перед этими постоянными нападками. Грег был уверен в своих чувствах. Карин была для него «той самой», той единственной, с кем он хотел провести всю жизнь. Грег ведь не был каким-то сверх-человеком, и у него тоже бывали периоды депрессии, периоды, когда он терял остатки мужества, и каждый раз Карин ставила его на ноги. Это было самым прекрасным доказательством любви, которое она могла ему подарить. Текст песни De temps en temps, который Грегори написал для нее, буквально вылился из его сердца: «Я поднимаюсь под твоим пристальным взглядом / Во сне я захожу все дальше и дальше»
«Все дальше и дальше» - это имелось в виду продолжить жизненный путь вместе.
Грегори также написал в этой песне: «В глубине души все, чего я жду / Это увидеть результат наших усилий / Чтобы любовь все еще жила здесь, с нами».
Результат их усилий, начало новой жизни, должны были произойти после пересадки легких, столь важной для Грега. Если бы их пара смогла пройти через это финальное испытание, никто и ничто уже не смогло бы их разлучить.
В тексте неизданной песни Tu me rends plus fort («Ты делаешь меня сильнее»), Грегори пишет об этом еще более открыто: «Красота наших детей / Ослепит и покорит судьбу / Они будут постепенно расти / А мы станем единым целым…».
Карин и Грег хотели пожениться после пересадки и собирались завести ребенка. Конечно, они сделали бы все необходимые генетические тесты, но Грегори был убежден, что Карин не являлась носителем гена, отвечающего за муковисцидоз. Они уже представляли себя с маленьким мальчиком, темноволосым, как они сами, и ужасно непоседливым… как они сами! Какое счастье, что у моего сына была не только одна лишь музыка, чтобы строить планы на будущее! Он хотел стать отцом – это ведь не ерунда какая-нибудь! Поскольку муковисцидоз приводит к стерильности практически всех мужчин, больных этой болезнью, им пришлось бы прибегнуть к искусственному оплодотворению. И Грегори уже разговаривал об этом со своим врачом – он расписал им все этапы, через которые пришлось бы пройти.
Всем тем, кто скептически относится к возможности и целесообразности заводить ребенка, когда человек болен такой серьезной болезнью, я хочу сразу ответить, что мой сын не собирался умирать молодым и оставлять своего ребенка сиротой. После пересадки можно позволить себе любые надежды. И когда надежда на будущее – это единственное, что помогает вам держаться, а также твердая вера в то, что любовь сильнее всего на свете – нет никаких причин для того, чтобы запрещать себе жить нормальной жизнью. Каждый из нас может завтра умереть, причем совершенно неожиданно, глупо и непредсказуемо. Нет «правильного» возраста для смерти. Большинство людей надеются на одно: покинуть эту Землю очень-очень старыми, и главное – безболезненно. Но на самом деле в жизни редко все случается именно так, но из-за того, что главной одержимостью человека становится «отодвинуть этот день», он в итоге забывает жить и наслаждаться каждым прожитым мгновеньем. Люди, страдающие от муковисцидоза – во всяком случае те, кого я знаю – не затмевают все свое существование страхом смерти, и даже несмотря на то, что с точки зрения статистики есть все шансы, что к ним она придет раньше, чем ко мне или к вам. Они просто живут – каждую секунду. И даже в самые тяжелые моменты Грегори ни одного дня не провел без веселья и смеха. Что бы ни случилось – да, жизнь должна оставаться праздником. И с Карин их праздник никогда не должен был заканчиваться.
***
Карин заслуживает гораздо большего, чем все те люди, которые иногда пишут мне письма, чтобы оскорбить ее или чтобы рассказать о том, как они сочувствуют мне и Пьеру, что нам пришлось присутствовать на спектакле безутешной вдовы, разыгранном этой Карин Ферри, якобы чтобы воспользоваться славой нашего «бедного сына». Иногда эти письма бывают даже написаны поклонниками Грегори. Я еще могу простить какую-то ревность со стороны маленьких девочек, которые сами не понимают, что говорят, но простить бред взрослых людей – не могу. Естественно, подобные письма всегда анонимные, без адреса, по которому можно было бы на них ответить. Поэтому я отвечу им всем сразу, и надеюсь, что они меня поймут: запомните раз и навсегда, хватит уже попусту тратить марки, письма с подобным содержанием сразу же отправляются на свое законное место – в мое мусорное ведро.
И я думаю, что мне даже жалко этих анонимных авторов, потому что они не знают такого человека, как Карин, а я знаю. В прошлом году она согласилась выступить в Олимпии на благотворительном концерте «Tout le monde chante», направленном на борьбу против рака при помощи сбора финансовых средств и заботы о больных детях. Выйти на эту сцену, где так счастлив был ее любимый, потребовало от нее нечеловеческих усилий. Но она сделала это, а потом ушла за кулисы и плакала вдали от фотографов. Вот она какая, моя невестка. Она вынуждена всегда носить панцирь, чтобы оставаться достойной. Карин всегда будет членом нашей семьи. Когда мы не видим ее – нам ее очень не хватает. Наша связь с ней нерушима, она не поддается времени. И больше всего на свете мы хотим, чтобы она была счастлива. Она еще слишком молода, чтобы ставить крест на своей жизни. Но в тот день, когда она наконец-то начнет с кем-нибудь встречаться, все те же самые люди, которые обвиняли ее в том, что она пользуется своим горем ради пиара, начнут любой ценой охотиться за подробностями ее новой истории любви, а некоторые из них тут же объявят о ее «предательстве» Грегори, обвинят ее в том, что она «быстро забыла» своего жениха, а потом вся эта компания дружно перейдет на что-нибудь другое или на кого-нибудь другого. А я знаю, что она все это вынесет. И еще я знаю, что Грегори всегда будет жить в ее сердце. Мой сын изменил ее навсегда, а он – я знаю это точно – он ушел из жизни счастливым, и только благодаря ей.
Глава 7
«Я мечтаю»
Я мечтаю
Я мечтаю, чтобы люди очнулись ото сна
В своих гнездышках, и чтобы они восхитились…
Я мечтаю о городах без загрязнений
Чтобы можно было свободно дышать чистым воздухом
Я мечтаю о небе со множеством звезд,
Где не будет злодеев и дураков
Я мечтаю, что можно было бы повернуть время вспять
И броситься наперекор ветру
Если хорошо подумать,
То ведь уже так давно
Нам хотелось бы получить шанс
Изменить те вещи,
Которые нам навязывают
Прежде, чем мы не выдержим и взорвемся
Уже давно нас окружают
Словами, оставляющими неизгладимый след…
Грегори Лемаршаль
Возможно, Грегори был мечтателем, идеалистом, но уж кем он совершенно точно не был, так это дураком. Выбрав для себя карьеру артиста – которая к тому же еще и началась с ярлыка «Стар Академи» - он прекрасно осознавал, чем рискует. И, конечно, он понимал, что после такой медиатизации его личная жизнь уже больше никогда не будет только его личной. И, разумеется, он знал, что его песни, его голос, его поступки так или иначе все равно станут объектами критики – положительной или отрицательной. И он готов был все это принять. Но чего он никогда – никогда – не мог предположить, так это того, что ему придется бороться с муковисцидозом не только в жизни, но и в нападках СМИ.
И пока он находился в замке Стар Ак и был отрезан от внешнего мира, Грег был, наоборот, убежден в обратном. Где-то в конце ноября он признался в этом своему преподавателю по самовыражению на сцене. Майло спросил у Грегори, чего самого важного, как ему кажется, он добился за эти два месяца интенсивных занятий и выступлений на праймах под постоянным присмотром телекамер. И ответ моего сына был очень показательным. Он сказал примерно следующее:
- Самое главное – это то, что я наконец-то избавился от этикетки, которую мне пытались приклеить с самого начала передачи. Я еще тогда сказал своим родителям, что хочу участвовать в Стар Академи, но вовсе не для того, чтобы показаться перед камерами и помахать ручкой «всем привет, посмотрите на меня, я могу петь, несмотря на всю ту гадость, которая происходит в моей жизни». Я пришел сюда, потому что пение – это моя страсть. Ради музыки я даже бросил учебу. Я знал, что передо мной будет стоять сложная задача, что все будут меня жалеть из-за болезни и говорить «Ой, бедный мальчик». А я всю свою жизнь – и мне кажется, что так происходит со всеми людьми в похожей ситуации – как раз за то и боролся, чтобы люди видели во мне просто человека, а не больного. Мы такие же, как все остальные! Иногда даже, может быть, сильнее, чем все остальные. Но почему-то многие люди просто не могут смотреть на нас с этой точки зрения. Поэтому я знал, что мне на лоб тут же приклеят этикетку «больного», но сейчас мне кажется, что я доказал, что могу ее снять.
Мой Грег, если бы ты только знал…
Первая газета, которая попалась на глаза Грегу, когда он вернулся домой после окончания проекта, была Télé Star. В тот день на всю обложку еженедельника красовался огромный заголовок:
«Грегори вызывает беспокойство. Он чуть не упал без сил после своей победы. Выдержит ли он участие в турне?».
За десять дней до этого, на следующий день после финала, журналист из этого издания действительно присутствовал на записи выпуска «Best of», которым должен был завершиться четвертый сезон Стар Ак, чтобы устроить интервью с Грегори, в котором Никос спрашивал его об итогах проекта. И ему даже удалось и нам задать несколько вопросов – судя по одному из них, мы должны были сразу же насторожиться: «Пресса очень много говорит о болезни Грегори, вас это не раздражает?». Пьер и Александр – пресс-атташе канала TF1 - спросили у журналиста, каковы его намерения, но он их успокоил: пусть они доверятся ему и не сомневаются, все будет отлично!
Когда Грегори прочитал статью, он был просто шокирован ее тоном и специально подчеркнутой драматизацией событий! Репортаж из-за кулис: «17:05. Приходит Грегори. Он бледен и очень много кашляет». И продолжение все в том же духе. Журналист рассказывает о «напряжении» и даже о «панике» на съемочной площадке, якобы связанных с состоянием здоровья Грегори, который не в силах присутствовать на репетиции, заставляет в последний момент поменять свою песню на более легкую и т.д. Оказывается, даже пришлось вызвать спасателей «чтобы удостовериться, что он сможет все-таки принять участие в передаче».
Прочитав такую статью, любой человек бы решил, что Грегори как минимум при смерти. А мы, его родители, спокойно позволяем TF1 и Endemol подвергать его жизнь опасности. В статье не говорилось этого прямо, но уж очень явно подразумевалось, что якобы Грегори дорого платит за все свои усилия, положенные на победу в передаче, что теперь его состояние ухудшается с каждым днем, и что муковисцидоз вот-вот его одолеет. На самом деле, если Грегори и не был в форме в тот вечер, так это только потому, что он очень устал после целой недели подготовки к финальному шоу, и потому что он простудился в Замке, как и Люси, вторая финалистка. У него поднялась довольно высокая температура, поэтому, конечно, было предпочтительно, чтобы перед записью «Best of» он как можно больше экономил силы и отдыхал. Но я так понимаю, что «Грегори вызывает беспокойство», конечно, лучше продается, чем «Грегори выиграл Стар Ак, как это здорово!». Однако проблема в том, что эти журналы читают сотни тысяч человек. И исправить общественное мнение потом становится уже практически невозможно.
Постепенно Грегори открыл для себя все, что было написано о нем в прессе за эти четыре месяца проекта. Мы сохраняли для него все посвященные ему статьи, но не раскрывали их содержания. Но он сам захотел все их прочитать. И большая часть изданий намекали или подразумевали, что Грег был изначально самым главным фаворитом проекта, а затем – что он выиграл только потому, что болен муковисцидозом. Если им уж так сильно хотелось написать об этой генетической болезни, они ведь могли написать что-то вроде: «Посмотрите на Грегори Лемаршаля, он доказывает, что, даже страдая от муковисцидоза, человек все равно может делать удивительные вещи». Но между этими двумя углами зрения они почти всегда выбирали тот, который более негативен. Грегори это очень глубоко ранило, для него это было ударом. Он говорил:
- Это просто невозможно, они выпячивают и подчеркивают один лишь муковисцидоз! А как же мой голос, мои выступления, все, что происходило на сцене? Это их даже ни капельки не заинтересовало?
Вероятно, он тоже немного преувеличивал – ведь некоторые журналы все-таки писали хвалебные отзывы на его выступления – но он вот воспринял все именно так. Его просто убило, когда он прочитал, что руководство программы, оказывается, наделило его какими-то немыслимыми привилегиями, что TF1 специально пиарили его болезнь, чтобы сделать себе рейтинг. Что они хотели этим сказать? Что он может вызывать у людей только жалость? Его гнев перешел в ярость, ярость доказать им всем, что он настоящий артист, и что муковисцидоз – это лишь одна из частей его жизни, да, не самая приятная часть, но и не самая важная.
Мы с Пьером тоже на собственной шкуре испытали, на что могут быть способны журналисты. В вечер финала Стар Академи мы, конечно, находились в Париже, чтобы поддержать Грегори. И вдруг нам звонит мэр Сонназа: по его словами, над нашим домом завис вертолет. Мы в тот момент с трудом ему поверили, и над нами еще все смеялись, кому мы это рассказывали. А на следующей неделе журнал Voici опубликовал вид сверху на дом победителя Стар Академи… И после этого мы заставали журналистов, прятавшихся вдоль нашего дома, а потом читали в газетах результаты их «расследований». Потому что они увидели, как к нам в семь часов утра приехал человек, и тут же сделали вывод, что это медсестра на дому, которая ходит к Грегори, и, безусловно, это означает только одно – он уже на грани реанимации и чуть ли не на искусственной вентиляции легких. А на самом деле речь шла всего лишь о медсестре моей мамы, которая в тот момент проходила курс химиотерапии.
Глава 7
«Я мечтаю»
(...продолжение...)
Мы никогда не рассказывали ему об остальном – о том, что не было связано с прессой и чего мы сами никак не могли ожидать. Например, мы были вынуждены сменить номер телефона, потому что нам постоянно звонили – причем не только днем, но и ночью. И далеко не всегда с целью сказать что-нибудь приятное. Эти умники будили нас в три часа утра, чтобы прямо в лицо сказать нам, что Грегори все равно ничего не добьется. А уж как они от всего сердца веселились на форумах в Интернете… Обсуждали, как Грегори умрет прямо на сцене Стар Ак, а его похороны, естественно, покажут в прямом эфире на TF1, и все это спланировано компанией Endemol. А некоторые не ограничивались форумами, некоторые писали нам лично. Я, например, получила письмо от одного пожилого мужчины, который был твердо убежден, что мой сын – самозванец, что у него нет никакого муковисцидоза, и что все это только лишь фарс, хитро разыгранный по сценарию. Это письмо меня просто добило. Я специально нашла номер телефона этого человека, позвонила ему и сказала: «Я бы отдала все золото мира, лишь бы только вы оказались правы, мсье, и мой сын был бы всего лишь обманщиком!».
И, кстати, это далеко не первый случай, когда Грегори обвиняли во лжи. В лицее один преподаватель прямо в глаза заявил ему:
- Что-то ты не выглядишь больным! Я знаю одну девочку, которая больна муковисцидозом, и у нее цвет лица гораздо бледнее твоего!
В школе Грегори часто обвиняли – в том, что он пропустил письменную контрольную работу - хотя он в то время проходил курс лечения – в том, что он вообще часто отсутствовал на занятиях. Каждый раз приходилось все заново объяснять, но чем больше мы это делали, тем больше менялось отношение к нему, муковисцидоз клеили ему на лоб, как ярлык. Та самая знаменитая «этикетка», про которую Грегори рассказывал Майло Ли, впервые появилась именно в школе, и столкновение с ней было очень жестоким. Именно поэтому Грегори так остро отреагировал на тот ажиотаж, который создался вокруг его болезни в период Стар Ак – это напомнило ему ненавистные школьные годы, когда все окружающие постоянно подчеркивали, как он отличается от других.
***
Есть один парадокс, который я не могу себе объяснить: во время Стар Академи такое огромное количество средств массовой информации постоянно только и говорили, что о болезни Грегори, и никого это не смущало, но несколько месяцев спустя, когда вышел его первый альбом, многие из этих же самых СМИ стали его критиковать за то, что он слишком автобиографичный, слишком личный. Некоторым муковисцидоз там мерещился чуть ли не в каждой строчке… Особенно это проявилось в истории с песней A corps perdu – это, кстати, моя любимая песня, и, наверное, любимая песня Грегори наравне с Je t’écris. Сейчас все обожают эту песню, а в то время ни одна радиостанция не дала ей даже шанса. Якобы, это слишком грустная песня: «Всей душой / В опьянении, без прикрас / Чтобы не быть больше марионеткой судьбы / И даже если жизнь – это заранее проигранное дело / Моя душа свободна, потому что я по крайней мере в нее поверил». Грег так и не понял, за что эту песню так жестко отвергли, он вполне искренне даже не предполагал, что эту композицию воспримут, как подведение итогов его жизни и как описание того зла, от которого он страдал. С его точки зрения это был великолепный текст. С его точки зрения, наоборот, песня A corps perdu несла в себе замечательную, позитивную мысль: «Иди вперед, проживай каждый момент настоящего на полную катушку», а вовсе не «Я скоро умру от муковисцидоза, ну и ладно!». Мой сын хотел петь только те тексты, которые соответствовали его жизненным ценностям. И этот гимн свободе веры в себя ему соответствовал, вот и все. И к тому же Грегу в принципе это казалось несправедливым. Его песни кто-то посчитал грустными? Но даже если бы так оно и было на самом деле, то почему именно ему запрещено было петь грустные песни, когда другие исполнители только это и делали? Просто потому что, раз он болен муковисцидозом, то петь о грустном ему не положено? Опять двойные стандарты. Он был просто в ярости: «Чего они от меня хотят? Чтобы я пел исключительно Tata Yoyo?»
Очень часто так получается, что мы с гораздо большей четкостью помним о тех вещах, которые нас ранили, но было бы нечестно ничего не сказать о тех, кто был справедлив к моему сыну, неважно, любили они его или нет. Кстати, Грегори получал большое удовольствие, когда давал интервью. Его даже не нужно было специально «настраивать» или давать ему советы, когда он ходил на встречи с журналистами. На все вопросы он отвечал с удивительной естественностью, своими собственными словами – простыми, идущими от сердца. Он хотел только одного: чтобы собеседник видел, что он не играет, не обманывает, что он искренен. Хотя, конечно, он предпочитал, когда людям нравилась его работа, его всегда очень радовало, когда Gala, Télé 7 Jours, Télé-Loisirs или TV Grandes Chaînes помещали его на обложку и писали прекрасные статьи… И он также невероятно ценил постоянную поддержку издания Dauphiné Libéré, ежедневной газеты из его региона.
Промо альбома давало Грегори возможность знакомиться с очень интересными людьми. Именно таким образом он узнал одного бельгийского журналиста – Марка по прозвищу «Бэтмен» - который впоследствии стал его другом, и дружба эта была взаимной. В частности, именно благодаря Марку Грегори смог принять участие в некоторых бельгийских телепередачах и дать интервью бельгийским изданиям, а также просто очень хорошо провести время в этой стране. Этот журналист даже организовал ему визит в одну из школ, где Грег смог пообщаться с детьми. Он был просто на седьмом небе от счастья.
Я просто хочу сказать, что, как мне кажется, никто до конца так и не понял, как важны для Грегори были СМИ. Каждому артисту хочется, чтобы о нем говорили, и каждый артист боится, что его забудут и что ему не дадут шанса защитить плоды его труда. И для Грега это было просто жизненно необходимо… И поэтому его легко было уязвить и ранить.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |