Я подумывал было откинуться на спинку стула, на котором сидел, но с удивлением обнаружил себя на табуретке. Поэтому продолжил слушать вояк и дальше, пока они расскажут все свои идеи.
Идей оказалось на три часа не очень торопливого разговора. Втроём вояки придумали и отмели столько ходов и вариантов, что не снилось даже Кроносу, если понятие сна было вообще к нему применимо. Я слушал их и не перебивал, с улыбкой глядя в их сосредоточённые пьяные морды, готовые отвергнуть любую идею, которую они же сами выскажут. Но с каждой идеей моя улыбка становилась шире и наглее, и в какой-то момент я перебил их.
Выпив залпом ещё стакан самогона, я спокойно сказал им:
- Вы думаете как военные.
На меня уставились две пары изумлённых глаз, так и светящихся непониманием. От такого заявления даже Динозаврик, пытавшийся перевернуться на своей лавке на другой бок, подал голос:
- А надо думать как кто?
Я посмотрел на военного инженера, усмехнувшись с его вопроса.
- Не как инженер тоже. Не хотел признаваться, но пока что никто из вас, и даже Кронос, не додумался до того, до чего допёр я. И я свою идею всё ещё не забыл, — я постучал пальцем по своему виску, — Потому что она хорошая. Понимаете?
- Не-а, — признались вояки.
- Тогда думайте. Я вам три часа назад сказал, а вы мимо ушей пропустили.
- Да пошёл ты! — рявкнул на меня Молотов, — Манипулятор хренов…
Я аж подпрыгнул от такой наглости.
- Что б завтра ни в одном глазу! — рявкнул я, — А потом поговорим!
Я вышел из домика в полном исступлении, но дверью хлопнул так, что зазвенело в ушах. Вот так да! Вот это я понимаю — вечер откровений! Я им хорошую идею принёс, а они — манипулируют! Мной!?
Хотя чего мне было злиться, всё-таки они были отличными воинами и логика в их слова была, пускай и кривая. Да, решение атаковать принял я, и робота этого в действии видели лишь несколько зверей из наших. Но я никогда не поведу своих воинов к самоубийству, и у меня было решение…
Снова озвучить его вслух, хотя бы для Кроноса. Мне помешал бегущий куда-то Шепард. И правило про бегающих военных снова сработало.
- Генерал, что произошло? — крикнул я ему вдогонку. Овчар использовал свой костюм, чтобы бежать быстрее обычного, так что догнал я его не скоро, и то, пользуясь джет-паком своего. Пёс шлёпнул себя по лбу и сам включил двигатели, поднявшие его в воздух.
- Делегация с Москвы прибыла! Два грузовика, их Чак встретил! Посмотрим, что он за герой на этот раз! Где Добб и Молотов? Кронос не смог до них дозваться…
- Медитируют, — ответил я, — А почему мне никто не сообщил!?
- Посчитали, что это недостойно вашего внимания, товарищ маршал, — ответил мне Шепард.
- В следующий раз считайте лучше!
Мы вмиг добрались до вокзала, у парадного входа которого стояли два крытых грузовика иностранной марки, вроде мерседеса или что-то в этом роде. Небольшой, где-то в сорок ящеров, отряд неприятелей уже выгрузился на землю, но пока никого их моих бойцов не было видно: Кронос отдал приказ всем сидеть не видно, не слышно, но держать незваных гостей на мушке.
- А где же Чак? — спросил я у Шепарда, как только мы залегли за насыпью щебня, по которой проходили две колеи железной дороги.
- Я здесь! — шикнул мне кто-то слева. Мы оказались не одни, но из-за брони, а в частности глухого шлема, я не распознал в снайпере нашего лучшего бандита.
- Чак, какая встреча! — негромко, но торжественно приветствовал его я.
- Не хуже первого раза, а, маршал?
- Это точно!
- Ну а где твоя суженная-то? — спросил я, оглянувшись. Вроде никого, кроме нас троих, больше за насыпью не было.
- Да у них в заложниках, — совершенно спокойно ответил мне Чак, скинув свой боевой шлем. Я, конечно, улыбнулся бы его задорно торчащим ушам и вечно хитрой морде, но сейчас во мне было слишком много удивления.
- Ну, точнее, они думают, что она у них в заложниках, — пояснил рыжий, поправляя свою винтовку, дуло которой он уложил на рельс, — Они же не знают, что вы здесь!
- Иди тогда! — встрял я, — Ну! И вообще, какого, она в заложниках!?
- Я попросил её сам. Она не так бросается в глаза в своей броне, чем мы все.
- Логично… Но всё равно! Чего мы ждём?!
- Представления, конечно же! — ответил мне Чак.
- Какого ещё нафиг представления, Чак? Иди, спасай свою любовь и всё такое! Ты же герой, в конце концов!
- Ладно, пойду, чего там! — он решительно встал из укрытия, — Эй, зелёножопые! Глядите все сюда!
Он вскинул лапы в разные стороны и тут же шлем накинулся на его голову сам, автоматически. В него полетел целый шторм пуль, но он даже не шелохнулся, а мы с Шепардом по старой привычке, прижали головы.
- Ну хватит, вы отлично знаете, что это бесполезно! И вы отлично знаете, откуда я, и зачем! — он выступил вперёд, и не особо скрываясь, пошёл к ящерам, — Давайте сыграем в игру! Сможете меня убить — и уедете отсюда целиком! А нет — то придётся вас всех упаковать в спичечный коробок!
В Чака снова полетели пули, из-за чего я не расслышал ответ главного из них.
- Ой, да ладно вам! Я простой снайпер! Понимаете, снайпер! Винтовка не может выпустить пуль больше, чем ваши автоматы, давайте, не стесняйтесь!
Но пули уже у них кончились.
- Кстати говоря, — начал Чак опять, — Я тут не один! Парни, покажитесь, сколько тут нас! Опа!
Я неохотно встал, сразу надев на себя шлем, чтобы мою морду не узнали. Но в этом необходимости не было: ящеры и без того сжались в одну кучку, ощетинились стволами и похоже заранее сдались. Это были совсем не те ребята, которые атаковали стадион Мародёров, а скорее совсем ещё новички. Традиционный термин "Зелёные" в этом случае был неприменим, потому что ящеры и так были зелёными.
- В общем есть ещё предложение! — сказал Чак, — Валите отсюда по-хорошему. И желательно — не в Москву, потому что мы идём туда, поняли? Здесь вам больше нечего ловить: вся Азия, если не за нас, то точно не против нас! А вас, зелёножопые, полмира терпеть не может! И… А, в общем не важно.
Из грузовика, что стоял рядом с центральным входом, выпрыгнула довольная жизнью лисица с винтовкой и в неизменном облегающем костюме. Совершенно ничего не таясь, она прошла мимо ящеров, одному их них, вручив какие-то дохлые наручники, которыми её, очевидно, пытались удержать внутри.
- Милая, чего так долго? — спокойно спросил Чак. Наёмница что-то ему ответила, но из-за выключенной рации я её не слышал. Однако реакцию Чака я видел очень хорошо: он широко улыбнулся и прижал лису к себе.
- Так чего стоим?! Нахрен отсюда!
Я ещё никогда не видел, чтобы кто-то забивался в машину с такой скоростью. В панике ящеры чуть не забыли пару своих сослуживцев, но их остановили наши же бойцы: заставили дождаться, пока погрузятся все и только тогда разрешили уехать. Проблема была решена без единого выстрела с нашей стороны, только благодаря нашим возможностям, и это не могло меня не радовать. Я снял шлем сразу, как убедился в отсутствии опасности. Мало ли какого шального снайпера они могли здесь оставить в качестве прощального сюрприза.
- А, генерал, — по старинке приветствовала меня наёмница, — Здравия желаю и всё такое!
- К пустой голове руку не прикладывают, — строго напомнил я ей, но тут же сменил гнев на милость, и даже обнял лисицу, — Рад и тебя видеть. Вижу, Чаку понравилось с тобой работать.
- Ну, — протянула лиса, сцапав рыжего за шиворот и прижав к себе, — Если бы не ему — то мне! Ну что за шоу он устроил тут, а? — она потрепала его уши, к веселью остальных.
- Достойно искренних аплодисментов, — признал я, для остатки пару раз хлопнув в ладони, но из-за стальных бронеперчаток дельного звука не вышло.
На привокзальную площадь подтянулись остальные бойцы, довольно обсуждая случившееся. Ещё бы, такое ведь не каждый день можно увидеть, как простой лис одним только убеждением останавливает целый отряд вооружённых до зубов ящеров. Сказали бы мне такое год назад — я бы пальцем у виска покрутил. Добб ещё, может быть, и нет, но сам факт нашей небывалой мощности признавали не только союзники, но и враги. И это было отличным доказательством.
- Хорошо бы так и в Москве, — грустно сказал кто-то из моих бойцов.
Я решил воспользоваться шансом и, наконец, выдвинуть свою идею на всеобщее обсуждение.
- А в Москве так и будет, боец, — я повернулся к нему. Это был какой-то кот, мне совершенно незнакомый, но судя по некоторым отличительным знакам на силовой броне, он принадлежал к гарнизону Забытых, и находился под командованием Шепарда, однако мне честь отдал.
- Разрешите узнать почему, товарищ маршал! — по уставу спросил он.
- Очень просто. В бой, а именно в настоящий бой, пойдёт только несколько сотен бойцов. Самые опытные и умелые, повидавшие за свой век множество боёв. Вы, молодые, должны оставаться и продолжать наше дело.
- Тогда зачем здесь так много зверей собирается в Москву? — задал кот вполне ожидаемый мною вопрос.
- Вы, а так же остальная часть бойцов, будете помогать эвакуироваться мирным жителям Москвы, на случай, если мы примем решение стереть её с лица земли.
- Тогда… Как мы справимся с роботом, маршал? — спросил меня Шепард.
Я гордо выпрямился и заложил лапы за спину, чтобы выглядеть солиднее.
- Зиры, — коротко ответил я.
Как и ожидалось, у тех, кто видел этих тварей, глаза расширились от нахлынувших воспоминаний. Те, кто вживую не видел, но был как-то ознакомлен с их возможностями — неприятно поёжились. Остальные только пожали плечами.
- Товарищ маршал? — переспросил Шепард, подходя ближе ко мне, — Мы же перебили этих тварей.
- Попросим Кроноса сделать ещё десяток.
- А если они выйдут из-под контроля? От них больше вреда, чем пользы, их нельзя использовать в бою!
- Против живой силы, — поправил я его, — Но против ПШРК, которым завладели наши неприятели, они могут оказаться весьма и весьма полезны…
Шепард, уже почти шептавший мне свои слова на ухо, внезапно отпрянул и поднял перед мордой свой палец, будто грозя мне. Он помолчал пару секунд, и спокойно спросил:
- Что Кронос на это ответил?
- Сейчас узнаем, — сказал я, включая рацию в своём костюме на общий приём, — Что скажешь, Кронос?
Бот не ответил. В какой-то момент, я даже подумал, что что-то случилось с рацией, но он предостерёг меня от вмешательства:
- С вашей рацией всё в порядке, товарищ маршал. Я произвожу расчёты.
- Неужели так сложно?
- Задача крайне неординарная. Ни зиры, ни ПШРК "Зверь" не рассчитаны на выполнение задач подобного рода. Создание расчётных формул занимает какое-то время.
Снова воцарилось молчание, и я улыбнулся Шепарду.
- Не всегда математика побеждает красоту и изворотливость живого ума, не правда ли?
Овчар немного очумело кивнул.
- Не могу не согласиться, — ответил он, и мы получили ответ Кроноса.
- Как я и говорил, задача неординарная, и расчёты проведённые мной не дают точного положительного или отрицательного результата, но я позволил себе развить вашу идею, Маршал. Позволите?
- Конечно.
- Вы действительно полностью уничтожили популяцию зиров, но все записи к их созданию в моей базе данных сохранены, и мне достаточно данных для создания новых зиров. Однако, учитывая ошибки их прошлых создателей, людей, я внесу некоторые коррективы в их системы и программы. Я сделаю их более управляемыми, а так же добавлю систему самоуничтожения, контролируемую лично мной, или, если пожелаете, вами. Не скрою, в таком случае их боевая эффективность упадёт на девять процентов, но в общей формуле это отклонение даёт лишь две сотые процента от конечного результата.
- Нам всё равно пригодится защита от них. Тенесси убила сотню этих тварей с электропушкой, нам понадобятся ещё такие.
- Разумеется, маршал.
Я подождал немного, пока Кронос продолжит, но он почему-то замолчал. Я оглянулся: все уже давно ждали главной цифры, к которой мы так привыкли. Я не хотел её слышать, но надо было удовлетворить любопытство, поднять боевой дух своих бойцов, поэтому я спросил Кроноса прямо:
- Так какие у нас шансы на успех? Зиры победят "Зверя"?
Кронос помедлил с ответом, но всё-таки ответил.
- Шансы победы Зиров над ПШРК — пятьдесят процентов.
По небольшой толпе собравшихся бойцов пронёсся дружных вздох разочарования, в воздухе начали витать слова "Самоубийство" и "Бессмысленно".
- Отставить! — рявкнул я, выключая рацию, — Ничего плохого в этом нет! Победа или поражение — другого тут не дано, да и не надо! Всегда так было!
А уже в рацию, лично для Кроноса я сказал шёпотом:
- Лучше бы ты этого не говорил.
- Я не мог врать, товарищ маршал. Специально подождал, чтобы вы переключили рацию в личный режим.
- Предупредить не мог?
- Нет, товарищ маршал, — признался Бот, — Все бы услышали.
- Дебильная система, — рыкнул я, выключая рацию совсем, и снова обращаясь к своим бойцам, — Хватит унывать! Не нужны нам эти проценты: мы всё равно справимся и порвём этих гадов, как тузик грелку! Никто, даже Кронос не в силах отменить красоту и полёт обычной мысли у вас в голове! Своими действиями мы сломаем любой расчёт, и всё что угодно подвластно русской армии! Давайте, парни! -
- Это точно сказано, товарищ маршал! — поддержал меня Шепард, — Как говорил один человек в стародавние времена — когда противник находит новый плацдарм и изучает его, русские солдаты за ночь меняют ландшафт и противник, выходя на незнакомую местность — теряется!
Кто-то усмехнулся, а кто-то засмеялся в голос. Мне шутка Шепарда, хоть и показалась немного скомканной, но довольно забавной.
- Да, никто не говорит вам, что будет легко! — продолжил я за него, — Но теперь у нас есть план, и есть то, что надо сделать! Так сделаем это любой ценой — я лично поведу вас в бой! И каждый может рассчитывать на мою помощь в любой перестрелке. Так рассчитывайте на своих друзей в нелёгкие времена! Мы победим, обязательно победим!
И хотя неожиданно неплохая для полной импровизации речь, не сильно подбодрила бойцов, расходились всё равно в приподнятом настроении. Как я когда-то говорил, как только встретил организацию мародёров — каждый зверь думает за себя, и за то, как за него думают другие. В этом и лежит основа для настоящей свободы, к которой кучка дикарей подошла за несколько лет своего существования. Когда каждый делает то, что должен и что умеет хорошо делать, работает на благо не только себе, но и обществу — начинаешь думать немного иначе. Если ты не строитель, и не можешь построить себе дом, но отличный пекарь или кондитер — попроси строителя сделать тебе булочную, а когда дом будет готов, просто давай ему поесть. Что может быть сложнее?
Но в этой ситуации мозги работали немного так. Все, кто мою речь услышал, отметили про себя, что ещё кое-кого я даже не упомянул. Даже Кронос, обычно обо всём догадывающийся заранее, не смог предположить какой ход я запланировал ещё задолго до того, как вспомнил про зиров. Я знал, что кое-кого даже зиры боятся как самого сатаны, а враги начинают ссать в штаны, как только она на них посмотрит.
Все догадались, кого я не упомянул. Потому что знал, что между нами есть какая-то незримая миру связь, и как только я упомяну её вслух, она обязательно появится за моей спиной и спросит, что случилось.
Но посмотреть в глаза ей я уже не смогу. Не смогу сказать, что ей придётся идти в бой против самой страшной боевой машины, когда-либо созданной человечеством, не смогу её отпустить. И поэтому я не упомянул её. Потому что никогда не дам ей такого приказа, и единственное на что я мог надеяться – то, что она сама вызовется сражаться против ПШРК.
- Эй, генерал, чего раскис? — подошедшая ко мне наёмница, хлопнула меня по плечу, довольно улыбаясь, — Разве не здорово иметь под началом такую армию?
- Я уже маршал, — буркнул я, пожав плечами, — Да, наверное здорово.
Она даже не обратила внимания на мой пессимизм, лишь засмеялась.
- Ну, так это даже лучше. Чак очень хотел чтобы нас обручил кто-то очень важный, правда дорогой?
- Ага, — кивнул снайпер, покачивая кожухом винтовки гаусса, — Маршал вообще хорошо, но мне бы хватило и старшего лейтенанта.
Тут уже пришло время мне усмехнуться: моё первое повышение именно до старшего лейтенанта. Лис прямо как знал это.
- Ну так когда планируете свадьбу, — спросил я, снова натянув на морду улыбку, — Прямо сейчас?
- Не, мы планировали сделать это непосредственно во время боя, — задорно ответила мне суженная нашего бандита, — Под аккомпанемент свиста пуль, взрывов и криков умирающих, но потом…
- Потом рушили остепениться, и сделать всё как положено, — продолжил Чак, обнимая наёмницу за талию, — Может даже кое-кто вылезет из своего облегающего костюмчика и натянет на себя что-то белое.
- Кто бы говорил, мистер "Железный дровосек"! — возмущённо воскликнула наёмница, — Без брони своей и мусор вынести не пойдёшь!
- О времена, — протянул Чак, носом дотрагиваясь до шеи своей любимой, — О нравы.
Я посмотрел на влюблённую парочку и усмехнулся с них.
- Нет повести счастливее на свете, — припомнил одну строчку древнего писателя я, — Ну как соберётесь, — я пощёлкал себя когтем по наушнику в ухе, — Вы знаете, как меня найти. А пока у меня есть одно незаконченное дело.
Не прощаясь, я быстро развернулся и отправился обратно, к избушке, где откровенно бухали два моих дуга, среди которых один был самым лучшим и преданным на свете. Дойдя, я постучался, но внятного ответа не услышал. Медленно приоткрыв дверь, я просунул морду внутрь и с удивлением обнаружил Молотова, сидящим на полу и настраивающим древнюю, чиненную-перечиненную гитару.
А ведь я даже не знал, что он умеет играть! Порой мне казалось, что я один во всей нашей армии не имею ни малейшего представления о том, как исполнить хоть какую-нибудь песню. Но тут Молотов перебрал струны и остался доволен. Тогда он взял несложный аккорд и начал тихо петь:
В твоем парадном темно,
Резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей -
В нем немного ближе до звезд.
Ты шел не спеша,
Возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы,
С горьким чувством вины:
Вот твой дом, но в двери уже
Новый замок.
Здесь ждали тебя так долго,
Но ты вернуться не мог.
И последняя ночь прошла
В этом доме в слезах.
И ты опять не пришел,
И в дом пробрался страх:
Страх смотрел ей в глаза
Отражением в темном стекле.
Страх сказал, что так будет лучше
Ей и тебе.
Он указал ей на дверь
И на новый замок.
Он вложил в ее руки ключ и сделал так,
Чтоб ты вернуться не мог:
И ты вышел во двор,
И ты сел под окном,
Как брошенный пес.
И вот чуть-чуть отошел,
Да немного замерз.
И ты понял,
Что если б спешил,
То мог бы успеть.
Но что уж теперь поделать -
Ты достал гитару и начал петь:
А соседи шумят -
Они не могут понять,
Когда хочется петь.
Соседи не любят твоих песен,
Они привыкли терпеть.
Они привыкли каждый день входить
В этот темный подъезд.
Если есть запрещающий знак,
Они знают — где-то рядом объезд:
А ты орал веселую песню
С грустным концом.
А на шум пришли мужики,
И ты вытянул спичку -
Тебе быть гонцом.
Пустая консервная банка,
И ее наполняли вином.
И вот ты немного согрелся -
Теперь бороться со сном:
И тогда ты им все рассказал,
И про то, как был на войне.
А один из них крикнул:
Врешь, музыкант!,
И ты прижался к стене.
Ты ударил первый,
Тебя так учил
Отец с ранних лет.
И еще ты успел посмотреть на окно.
В это время она
Погасила свет:
В твоем парадном темно,
Резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей -
В нем немного ближе до звезд.
Ты шел не спеша,
Возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы,
С горьким чувством вины
И лишь когда я прослушал всю песню до самого конца, я понял для себя, кому принадлежит этот маленький домик, в котором пили мои друзья. С таким сокрушением и горем была спета эта песня, как будто Молотов пел не чужие стихи, а свою историю. И тогда стало ясно, что этот дом — его.
Я только сейчас догадался осмотреть интерьер избушки: здесь было многое для детей. Для довольно большой семьи. Я не знал, здесь Молотов родился или здесь жила его семья, но сейчас здесь больше никто не жил. Большая кровать, накрытая целлофаном и тряпками, пустые полки для игрушек и еды. Открытый настежь погреб — всё говорило о том, что здесь уже давно никто не живёт.
Молотову, судя по песне, было просто невыносимо сознание того, что здесь жил кто-то, кто не дождался его с войны. Я не знал, кто это был и куда ушли, но факт остался фактом: пёс пришёл, но опоздал — в его доме его уже никто не ждал.
В ту ночь я так и не рассказал своим друзьям о своей задумке: они всё равно узнают о моих планах, рано или поздно. Рано — если Кронос или я расскажу им, поздно — когда на поле боя на нашей стороне появятся эти страшные боевые твари. Но поздно такое точно не случится: мы все были по одну сторону баррикад и никаких секретов друг от друга не держали. Засыпая, Молотов сам показал мне на небольшой склад алкоголя, устроенный в погребе, а сам, вслед за Доббом, упал под стол и там уснул.
Я же взял себе бутылку самогона и спокойно откупорил горлышко, надёжно заткнутое початком кукурузы. Выйдя на задний двор, я посмотрел на небо, рассмотрел ближайшую красную точку и поднял бутыль над головой.
- Кронос, если ты хоть что-то понимаешь — мигни два раза.
И высоко-высоко в небе над моей головой, красная точка спутника сначала погасла, а потом снова зажглась, так два раза. Я рассмеялся небу в лицо, и тут же приложился к горлышку, осушая бутылку и смеясь как безумец: я уже мог заставить сами звёзды погаснуть!
И если люди подумают вернуться к себе домой, то их тут тоже никто не будет ждать! Они опоздают, как опоздал старый серый пёс, и этот мир больше принадлежать им не будет!
И лишь мой чуть ли не маньяческий смех выдавал меня с головой. Я кружил по заднему двору брошенной избушки, и пил, пил, пил, стараясь хоть как-то загасить в себе это пламя неимоверного пафоса, который овладевал мною с каждым днём всё больше и больше. Нет, я не такой как человеческие маршалы — я такой же, как мои бойцы, пьяница и дебошир, не выдающийся большим умом и какими-то способностями. Просто в нужное время и в нужном месте я оказался у маленькой камеры, и всемогущий супер интеллект принял меня за главного…
Завтра будет новый день, и мы будем планировать атаку на Москву, и сделаем свой первых ход.
Но пока — я нашёл себе уютный стог сена, разбил пузырь об землю, и рухнул мордой вперёд в сухую траву.
67.
За тобою наблюдаем…
Разлепив глаза, по которым уже не первый час било яркое солнце, я кое-как поднялся и взялся за голову. Ожидаемого похмелья после вчерашнего, как оказалось, не наступило.
Впрочем, повезло, наверное, мне одному. Молотов, которого было хорошо заметно и слышно, блевал в компостную кучу, и я поспешил на помощь.
Как оказалось, даже блевал старый вояка по-военному строго и организованно. Прикрыв глаза, он восстанавливал дыхание, после чего глубоко вдыхал и залпом выпивал полстакана солёной воды: так пёс прочищал свой организм. Он не пытался театрально страдать, жаловаться на тяжёлую жизнь или что-то в этом духе. Он просто нёс ответственность перед своим здоровьем за вчерашнее.
- Хорошо вчера было, — сказал он мне, перед тем как влить в себя ещё соляного раствора, — Сегодня будет ещё лучше.
- Не думал, что ты сторонник запоев, — признался я, сочувственно присев на корточки рядом с ним.
- Не сторонник, — согласился пёс, — Но теперь терять нечего. Готов в одиночку идти на Москву, только прикажи.
- Не говори глупостей, Молотов, — попросил я его, подняв глаза наверх, — Это же твой дом?
- Да.
- Кто-то тебя не дождался? — высказал своё вчерашнее предположение я.
- Да, — так же коротко и строго отвечал Молотов.
- Кронос найдёт кого угодно, — напомнил я ему, но пёс меня перебил:
- Не надо. Это их выбор, не мой.
- Кто хотя бы? Семья, родители?
- Все, — спокойно ответил вояка, и наконец, разогнулся, — Дети, жена. Батя…
- Понятно, — ещё раз кивнул я, — Только… Без самоубийственных заданий, хорошо?
- Вся Москва — одно больше самоубийственное задание, товарищ маршал. Я уважаю вас, но некоторые решения просто не укладываются в голове. Идти против ПШРК — идиотизм.
- Ты помнишь, о чём я вчера говорил?
- Нет, — признался пёс.
- Мы натравим на презика Зиров. Всё простоё гениально, а даже Кронос до этого не додумался.
- Мы ведь уничтожили всю популяцию, — напомнил мне пёс.
- Кронос сделает ещё.
Пёс тяжело вздохнул, но кивнул головой.
- Моя бы воля, ввек бы этих тварей больше не видеть. Но ради такого сражения стоит попробовать.
Стоило ему это сказать, из избушки вылез довольный и проспавшийся доберман. Молотов, только успевший как следует проблеваться, приветственно махнул ему лапой.
- Доброе утро, Феникс.
- Утро добрым не бывает, — констатировал Добб, отойдя к ближайшей яблоньке, расстегнул ширинку на запасных штанах и издал блаженный звук.
Я же косо посмотрел на Молотова:
- Феникс — потому что воскрес?
- Не. Потому что ты так и не удосужился узнать его настоящее имя.
Оставив меня в полном недоумении, пёс присоединился к моему лучшему другу. Я не понял шутки, так что изволил пошутить над ними:
- А чего это вы там делаете? Вдруг там провод оголённый?
Вояки дружно прервали процесс, посмотрев вниз. Древняя, как мир шутка снова сработала, и никто из них даже не придумал мне достойного ответа.
- Ладно, залезайте в броню и на собрание. Надо будет пару разведчиков в город послать.
- За хлебушком? — сострил Молотов.
- Ага, — поддержал его Добб, — И пакетом травы, килограмма на два. Кстати, не знаешь тут бабульку такую, кошечку, ещё травку растит?
- Дашку-то? — как-то необычайно быстро догадался Молотов, — Соседка наша через дорогу.
- Надо будет к ней заглянуть.
- Добб! — прервал своего друга я.
- Чё?
- Ты эту траву не догадался тогда на вкус попробовать?
- Нет, я что, на идиота похож?
- Будешь похож, когда я скажу тебе, что она тебе мяту толкнула, подрезанную под нужные тебе листочки!
Добб так и замер со спущенными штанами, действительно став похожим на идиота. Но тут он решительно заправил своё хозяйство обратно в штаны и подтянул их для солидности.
- Ну теперь мне точно к ней нужно, — сказал он.
Внезапно над нашими головами пролетел огромный двухвинтовой вертолёт. С непривычки я и Молотов задрали головы, Добб же сосредоточился на процессе завязывания шнурков. Но ему тоже пришлось поднять голову, когда над его макушкой пронёсся сначала второй, а потом и третий вертолёты того же класса, что и мародёрский. Я проследил за ними: летели эти трое необычайно красиво и организовано, а когда подлетели к посадочной полосе, их окружила стайка небольших, боевых вертолётов.
- Разлетались тут, — проворчал доберман, складывая ладони козырьком, — не пройти, не проехать.
- Что это вообще такое? — спросил я в пустоту, но как обычно ответил мне Кронос, до этого нас только подслушивающий:
- Небольшое подкрепление и пополнения припасов. Вертолёты улетят сегодня вечером.
- На кой? — спросил я, — Полезные ведь.
- Они будут переоборудованы в атакующие машины, товарищ маршал. Вместе они составят основную часть воздушной армады — Массив.
- Ты уже всё спланировал? — возмущённо воскликнул я, — И даже названия всем раздал!
- Что-то имеете против? — немного нагло спросил меня бот. Я подумал минуту, потом Добб толкнул меня в бок и выразительно на меня посмотрел.
- А, — догадался я, — Я-то тогда зачем нужен?
- Вы, Маршал, являетесь моральным ориентиром для всех бойцов, а так же символом предстоящей революции. Ваши действия должны вдохновить остальных сражаться за новый строй и уклад жизни в России, а так же по всему миру.
- Это многое объясняет, — признался я, немного очумело покачав головой. Вот так вот в одночасье из обыкновенного маршала целой армии превращаешься в кого-то ещё большего, чем просто высокого офицера. Не сказать, что это прямо такое повышение по службе, просто Кронос впервые сказал это мне вслух, по сути, признав свою маленькую слабость — он зависел от меня.
- Товарищ Маршал? — обратился ко мне Кронос, — Не забывайтесь. На вас всё ещё лежит грандиозная ответственность за жизни и судьбы ваших солдат. Включая даже тех, которые стоят сейчас рядом с вами.
Я улыбнулся своим друзьям, а те немного сочувственно улыбнулись мне. Не им нести крест такой ответственности. Кронос правильно подобрал слово — грандиозный крест этой непомерной ответственность за жизни…
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |