A A A A Размер шрифта: Цвет текста: Цвет фона: 1 страница

Испытание Одина

A A A A Размер шрифта: Цвет текста: Цвет фона:

Название оригинала: Chosen's Trial

Автор: gravidy, gravidys на gmail.com, http://gravidy.livejournal.com/

Пейринг: ГГ/ДМ

Жанр: роман/приключения

Рейтинг: R/NC-17

Саммари: Вызвано заклятье, порождающее цепь разрушительных событий. Мир близится к закату, мертвые пробуждаются, и Драко Малфой оказывается в центре всего этого.

Ссылка на оригинал:

вариант без цензуры

http://www.livejournal.com/community/dmhgficexchange/113037.html

или

http://hp.adultfanfiction.net/story.php?no=600008561

урезанный вариант

http://www.fanfiction.net/s/4129401/1/Chosens_Trial

8 глав, закончен.

От переводчика:

В фике мало секаса, зато много разных чудес с упоминанием древних богов и прочих достопримечательностей. Так что для общего развития можно быстренько просмотреть то, что написано ниже, и потом уже приступать к чтению.

Один — верховный бог в германо-скандинавской мифологии. Чтобы постичь тайну жизни и смерти, Один, пронзенный собственным копьем, девять дней висел на мировом древе Иггдрасиль. Затем, утолив жажду священным медом, он получил от великана Бёльторна, своего деда по материнской линии, магические руны — носители мудрости.

Знаю, висел я

в ветвях на ветру

девять долгих ночей,

пронзенный копьем,

посвященный Одину,

в жертву себе же,

на дереве том,

чьи корни сокрыты

в недрах неведомых.

Старшая Эдда, Речи Высокого (пер. с древнеисл. А.Корсуна)

Как выглядят руны Отала, Вуньо, Феху и Манназ, можно узнать здесь: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D1%83%D0%BD%D1%8B

oooo

Июль 1998

Гарри Поттеру ни к чему было задаваться вопросом о смысле своего существования. Он никогда не задумывался о том, зачем появился на свет или как ему оставить свой крохотный след в этом мире. Ребенку едва исполнился год, а ему уже вручили наследие, окрестили родительской кровью и заклеймили шрамом-молнией. Путь уже избран и ждет. Осталось только его пройти.

Конечно, пройти невероятно трудно. Под ногами зыбкая почва, повсюду препятствия и жуткие опасности. И каждый раз, встречаясь лицом к лицу с неизбежным, Гарри испытывал невыразимый ужас. А еще он часто размышлял, как же он справится.

Как, в конце-то концов, невысокий щуплый паренек восемнадцати лет от роду, который выглядит от силы на шестнадцать, сможет низвергнуть прожившего полвека Темного Лорда? Что Гарри, с неважным зрением и неважными отметками, противопоставит Вольдеморту, который так глубоко погряз в трансформациях и темных искусствах, что уже перестал быть человеком?

Было страшно. Страшно до дрожи. Ладони потели, к горлу подкатывал ком, и тогда Гарри прятался в своей комнате и молился: пожалуйста, пусть финальная битва начнется не сегодня. Только не сегодня.

Дело было в том, что он верил в свои силы. Ведь он не единожды сталкивался с Темным Лордом лицом к лицу и всякий раз выходил из переделок живым и невредимым. Не считая самой первой встречи, когда был совсем еще ребенком и все равно разнес старого урода в пух и прах.

Гарри действительно в это верил.

Иначе какой был смысл во всех этих легендах и пророчествах, зловещих астрологических прогнозах и сотнях тысяч жизней и надежд, которые взвалили ему на плечи? К чему было устраивать такую шумиху, если он вот-вот облажается и умрет, как и все остальные?

Жалко. Беспомощно. Без малейшего сопротивления.

На битву взирал молчаливый зверинец. Единороги, грифоны, гиппогрифы, морские чудовища с хвостами, свернутыми кольцами, застыли в собственном сражении, уже проигранном, а кровь фонтаном хлестала по стенам, как вода, бьющая из пожарного брандспойта на раскаленный асфальт.

Звери были безмолвны и неподвижны, зато люди не останавливались ни на секунду — метались, кричали, боролись. Градом посыпалось каменное крошево, пыль запорошила Гарри, забила саднящее, обожженное горло. Заклинание вспышкой пламени опалило покрытую волдырями кожу — но он это едва ощутил.

Копыта и когтистые лапы топали, не касаясь земли. Крылья хлопали, не сотрясая воздух. Запечатленные в минуту своего унизительного поражения.

Дамблдор все предвидел заранее.

Гарри, изувеченный, изломанный, безвольно лежал у Гермионы на руках. Вокруг, в своей тошнотворной яркости, свирепствовал хаос, но Гарри слышал лишь тихий напев ее колыбельной. На израненное лицо падали, стекая, теплые капли — не слезы, кровь. Гермиона не плакала — после удара головой она едва ли сознавала, что происходит.

Гарри осознал горькую правду в тот миг, когда увидел, как Пожиратели напали из засады. Увидел измученное лицо Ремуса, прорезанное глубокими морщинами. Снейпа, пышущего дикой, лютой яростью. И первый отблеск зеленого луча, отразившийся в глазах нарисованной на стене лошади.

Он все понял. Но страх пришел лишь, когда Снейп в последний раз скользнул по нему взглядом, полным мучительного сожаления.

— Прощай, Поттер.

Гарри на ощупь потянулся к лицу Гермионы, чувствуя под пальцами липкую кровь, остывающую на нежной щеке. Губы невесомо касались его ладони, обдавая теплым дыханием, и все так же спокойно и безмятежно звучала песня.

Наверное, Гермиона тоже поняла.

Они умрут.

И не потому что «так было предначертано» или «такова их участь» — всякая высокопарная чушь тут ни при чем. Когда в жизни случается что-то хорошее, например, настоящая любовь, каждый верит — это судьба. Но кто поверит в судьбу, когда она, как последняя сука, заявляет: «Ты сдохнешь».

Это не судьба. Это жизнь. Вот что происходит, когда школьник путается под ногами Темного Лорда. Как и его родители, как родители Невилла, Дамблдор и друзья Дамблдора.

И так же, как у них, в конце концов, нет смысла трубить в фанфары и слагать оды. В конце концов, в его смерти нет вообще ничего примечательного. Всего лишь еще одно тело среди сотен других погибших.

— УБЕРИТЕ ЕЕ ОТТУДА! ДА УБЕРИТЕ ЖЕ!

Грязный, забрызганный кровью Ремус Люпин обхватил Гермиону за пояс и оторвал ее от Гарри. Она завизжала от ярости, завопила резко и пронзительно, раздирая ногтями удерживающую ее руку, пытаясь дотянуться до Гарри, который не понимал, почему его оставляют совсем одного.

Почему забрали Гермиону?.. Как холодно... в круге так холодно… Звери потянулись, будто желая, чтобы их услышали, и Гарри почти смог. Почти услышал, как они кричат, вторя Гермионе.

— ГАРРИ! ГА-АРРИ! — ее голос срывался, проникая в глубину сознания, пробуждая что-то внутри. Гарри отстраненно пожалел, что не может подойти и утешить подругу.

— Слишком поздно, Гермиона! — проорал Ремус девушке в ухо, тщетно пытаясь зажать ей рот скользкой от крови рукой, прекратить эти ужасные крики, сделать так, чтобы она замолчала, замолчала, ЗАМОЛЧАЛА! Гермиона впилась зубами в его ладонь, не переставая приглушенно голосить.

Ремус еще сильнее прижал ладонь к ее губам и нечаянно сдавил нос. Гермиона дернулась назад и истошно завыла, задыхаясь. На краткое мгновение она успела увидеть, как Снейп с копьем в руке стоит над распростертым на полу Гарри, целясь ему прямо в сердце. А сзади к ним пробиваются Люциус и Беллатрикс.

Между ними вспыхнул яркий свет, по каменным плитам завихрились круги и кольца. Обжигающее алое сияние и руны, словно мазки крови. Снейп опустил копье, Ремус громко выругался, рванул Гермиону из круга, и мир содрогнулся. Оборотень придавил ее к земле, рухнув сверху с такой силой, что хрустнули ребра, и прикрыл стонущую девушку собой в бесплодной попытке защитить. С ударом следующей волны магии зажглась маленькая сверхновая, и перед глазами Гермионы полыхнуло ослепительно белое пламя.

Как мелкую пыль, как высохший листок, ее тело разметало взрывной волной.

Последним, что запомнилось Гермионе перед смертью, были звери, нелепо разинувшие пасти в безмолвном крике, и, благодарение небу, больше она не чувствовала своего тела.

В комнате внезапно наступила тишина. Все были мертвы.

И, в конце концов, Гарри оказался не таким уж особенным.

Июль 2007

Девятый год господства Лорда Вольдеморта

Революция подразумевает изменения. Или, скорее, революции не бывает без изменений. Наверное, так оно и есть, и про себя Драко с этим соглашался, но в глубине души по-прежнему таилась досада, поскольку ради сохранения привычного уклада жизни все хорошее и знакомое пришлось разрушить до основания, превратив в нечто совершенно неузнаваемое.

Молоденькие солдаты во все глаза таращились на его щегольский наряд, некоторые глумливо усмехались, но Драко пересилил желание поморщиться и одарил их знаменитым малфоевским взглядом, полным высокомерной снисходительности, — тем, что отец обычно приберегал для простолюдинов, магглов и министра Фаджа. На Драко была традиционная одежда главы рода Малфоев. На свете не было семьи, носившей мантий красивее и пышнее, однако здесь, в одном из новых центров бурлящей жизни волшебного сообщества, он выделялся белой вороной. Молодежь, остановившаяся поглазеть на него, была сплошь детьми военного времени — солдатами в плотно облегающих брюках и жилетах со множеством карманов. Им бы и в голову не пришло сражаться в мантиях, даже вышестоящие по званию Боевые Маги перестали носить эту мешковатую и неудобную традиционную одежду.

Неподходящее для боя шелковое великолепие, непрактично длинные белокурые волосы, в руке трость с набалдашником в виде головы дракона и съежившийся у ног эльф-домовик — в глазах солдат Драко представлял собой странное зрелище. Зрелище, от которого кривились губы и хмурились брови. Все в его облике говорило о жизни, проведенной в праздности и роскоши, а среди них, с юных лет напичканных до отвала идеалами Темного Лорда, те, кто не состояли на службе у их господина, считались отбросами общества. Разумеется, это не давало им повода для грубого обхождения. Особенно с Драко, ведь он пришел переговорить с их ротным командиром.

Были и другие, которые, завидев Драко, вели себя прямо противоположно солдатам — отворачивались и прикрывали глаза ладонью. Рабы.

Лондон был разорен дотла, вольных магглов в городе не осталось. У тех, кто попался Драко на глаза, на лбу было выжжено Клеймо раба — Отала, руна собственности. Знак напоминал ромб, из основания которого в противоположных направлениях выходили две диагональные подпорки. Магглы, закутанные в грязновато-коричневые мантии, не оглядываясь, спешили по своим делам.

Большинство рабов в этом районе были магглорожденными, попадались полукровки и даже чистокровные волшебники. Всех рабов, независимо от степени чистокровности, помечали руной Отала. Ношение знака должно было унижать их, показывая чистокровным и полукровкам, что по социальному положению они ничем не отличаются от магглов. Среди приближенных Вольдеморта считалось престижным иметь рабов с более высоким происхождением, поэтому для обозначения чистоты крови своей собственности хозяева взяли в привычку раскрашивать клейма: алый цвет для магглов, синий для магглорожденных, зеленый для полукровок, золотой для чистокровных. Иногда цвета смешивались.

Заметив реакцию рабов, кое-кто из Боевых магов поклонился Драко, догадавшись, кого видит перед собой. По долгу службы им было известно, что все рабы, откуда бы ни были, узнают Драко с первого взгляда, тогда как среди высших кругов знати лишь единицы имели представление о том, кто он такой.

Косой переулок с его закоулками сравняли с землей, на его месте раскинулась громадная площадь, где расположился Генеральный штаб армии Вольдеморта, окруженный мелкими учреждениями и ведомствами нового правительства. За ними стояли солдатские казармы. Старый торговый район сохранился, но его передвинули дальше — туда, где когда-то была маггловская часть Лондона.

Караульные у ворот штаба окинули Драко тем же холодным, вызывающим взглядом, что и остальные, задержавшись на дрожащем домовике. Вполне вероятно, они видели домашнего эльфа первый раз в жизни, поскольку те обычно привязаны к определенному месту или зданию и по своей природе не способны сопровождать солдат в их кочевой жизни.

Солдат справа был совсем еще желторотым — лет восемнадцати-девятнадцати, с жидкими светло-каштановыми волосами и огромными ушами, которые на выбритой практически «под ноль» голове казались еще больше. Драко поспорил бы на что угодно — парнишка наверняка Аберкромби. Глядя в его холодные глаза, Драко подумалось: знай парень о том, что его забрали из семьи, воевавшей на стороне Света, остальных членов которой, скорее всего, безжалостно уничтожили, он бы только вздохнул с облегчением, оттого что все его родственники-магглолюбцы давно мертвы.

Второй солдат заметил татуировку на правой скуле Драко и толкнул Аберкромби в бок. Угрюмость во взглядах сменилась откровенной кровожадностью. Оба воинственно нацелили на Драко палочки.

— Изложи свое дело… штатский, — потребовал стоящий слева. Последнее слово прямо-таки сочилось презрением.

Драко лишь приподнял одну бровь:

— Эмиль Оверсан к командиру Морису.

Насмешливые ухмылки приувяли, юнцы растерялись, не зная, как с ним обращаться. Драко их не винил, его статус в окружении Темного Лорда не поддавался определению.

В конце концов они решили проявить осторожность и поклонились.

— Работорговец Оверсан, командир ожидает вас в своем кабинете. Вас проводить?

— Не надо, я сам, — пробормотал Драко и величаво прошел мимо, постукивая тростью по полу. — Пойдем, Добби.

Домовик вздрогнул и засеменил следом.

Драко не вызывали в штаб уже шесть лет — с тех пор, как уволили с действительной службы, но он прекрасно помнил кабинет Брайтона Мориса, целиком занимавший верхний этаж крыла здания. Командующий ротой, сын одного из ближайших сторонников Темного Лорда, во время первого прихода Вольдеморта к власти был «мелкой сошкой». Зато во время второго ему посчастливилось попасть в число тех немногих Пожирателей, которые уцелели и повысили свою боеспособность, пройдя через магические эксперименты господина. Что сделало его невероятно ценным, и он это знал.

Драко вошел в холл и резко остановился, неожиданно увидев пару знакомых лиц — перед дверью кабинета околачивались Маркус Флинт и Адриан Пьюси. Добби врезался хозяину под коленки и, получив от него разъяренный взгляд, попятился назад и принялся выкручивать себе уши.

— Флинт? — позвал Драко.

— Салазар великий! — Флинт шагнул вперед и расплылся в плутоватой ухмылке. — Малыш Драко Малфой! С самого Хогвартса не видел нашу гордость! Смотри-ка, ну просто вылитый отец!

Флинт в конце концов раздался в боках, так что плечи уже не казались непропорционально широкими, как в школе. Лицо пополнело, руки бугрились мышцами, отчего исчезла прежняя крысиная внешность и перестал бросаться в глаза крючковатый нос. В целом, выглядел он неплохо.

Драко натянуто улыбнулся и дал Флинту дружески потыкать себя кулаком в плечо и от души хлопнуть по спине, с тоской подумав, что отца бы шокировало подобное обращение. Пьюси подошел ближе и потряс его руку — физиономия у старого знакомого странно вытянулась, а по-бычьи толстая шея стала еще толще. Череп был абсолютно лысым и гладким, ничем не напоминая свежевыбритые головы юнцов на площади.

— Ребята, что вы тут делаете? — спросил Драко.

— У нас назначена встреча с командующим Морисом и Главным работорговцем Оверсаном, — пояснил Флинт.

— А-а, — Драко поклонился. — Эмиль Оверсан к вашим услугам.

Флинта это страшно развеселило.

— Ну и ну… — присвистнул он, изображая нечаянную встречу. — Да это, никак, господин Малфой, магглоторговец, собственной персоной? И как я сразу не догадался?! Вряд ли есть ремесло, которое подошло бы тебе лучше.

— Ну что тут скажешь… что бы я ни делал, я всегда впереди, — протянул Драко, разглядывая новенькую, с иголочки форму Маркуса. — Отлично выглядишь, Флинт, — он щелкнул ногтем по одной из серебряных пуговиц.

Маркус принялся демонстративно полировать ногти о свой свежепошитый мундир.

— Пару месяцев назад меня назначили командиром взвода.

— Командиром взвода? — ошеломленно повторил Драко, неловко переступив с ноги на ногу. — Я и понятия не имел, что мы вели столько боев.

Маггловское население уже давным-давно полностью поработили. Самое крупное «сражение», проведенное военными в прошлом году, оказалось деревенским бунтом, который подавили менее чем за полчаса. Офицерам редко доводилось участвовать в настоящих боевых действиях, и назначение новых взводных казалось сущей нелепостью, в них просто не было нужды.

Пьюси многозначительно поиграл бровями. Несмотря на возраст и опыт в военном деле, он все еще носил форму младшего офицера без надежды когда-либо украсить мундир капитанскими погонами. Пьюси был выше Флинта, шире в плечах и, наверное, сильнее физически, но его шея и руки казались неестественно толстыми, а под плотной одеждой скрывались вздутые как канаты вены — последствия эксперимента, который наделил его мощью и в то же время изуродовал.

— Темный Лорд собирает войска, — пробасил он. — Похоже, нас ждет еще одно широкомасштабное наступление.

Драко качнулся на пятках и задумчиво провел пальцем по губам.

— На восток или на запад?

Японию и Китай защищала древняя магия этих земель — непостижимая и практически непреодолимая для европейских войск, тогда как в Северной и Южной Америках царило смешение самых разных видов волшебства и магических сил. В целом, покорение Востока казалось более легкой задачей, но угроза со стороны Запада была несравнимо выше, поскольку обе Америки вступили в союз почти со всеми оставшимися странами, включая, по слухам, Блуждающие города.

Пьюси с довольным видом пожал плечами:

— Точно сказать пока нельзя, но, говорят, мы пробили «окно» в какой-то канадский порт.

Кляня себя за недальновидность, Драко мысленно прикинул возможное развитие событий. То, что осталось от Европы, уже несколько лет пребывало в относительном затишье — Темный Лорд держал все под железным контролем. Теперь же ему, как видно, не терпелось расширить границы своих владений.

— Как поживаешь? — осторожно поинтересовался Флинт. — Я слышал, тебя комиссовали?

Драко чуть повернул голову в невольной попытке скрыть серебристую руну, вытатуированную на скуле. Адриан глянул на знак, поджал толстые губы и быстро отвел глаза. Самодовольство из него так и перло, черт бы его побрал.

Серебристая руна называлась Вуньо, руна радости — подарок Темного Лорда за годы преданной службы. На деле она отмечала Драко как бракованного воина, солдаты помоложе считали ее клеймом позора.

— Так и есть. Прошло уже почти шесть лет, как я ушел из отряда.

Когда-то Малфой был верховным военным советником — обсуждал дела с высшим командным составом и возглавлял не просто несколько отделений, а собственный взвод, бойцов в который отбирал самолично. То было раньше, во времена расцвета его славы, до того как Темный Лорд начал свои эксперименты.

— А Панси, стало быть… — Адриан многозначительно умолк в надежде услышать грязные сплетни.

Драко подавил раздражение и равнодушно ответил:

— Она развелась со мной. Решение было обоюдным, мы оба понимали, что я уже не смогу ее защищать. Кажется, она вышла замуж за кого-то из родственников Причарда.

— Вы не общаетесь? — спросил Флинт.

— Нет, — коротко ответил Драко. Он взял за правило оставаться неуловимым и загадочным для тех, кто его знал, и довел свое умение почти до совершенства.

— Зато теперь ты торгуешь рабами и купаешься в деньгах. Она, как пить дать, жалеет, что упустила такого богача, — осклабился Пьюси.

Драко едва заметно усмехнулся. «А-а, так это не личное. Им все равно, у кого несчастье, лишь бы было над кем позлорадствовать».

— Панси не в курсе, чем я занимаюсь.

Курсант, щеголявший настолько прямой выправкой, словно ему в задницу воткнули садовые грабли, открыл дверь и сурово уставился на посетителей. Ротный хмуро покосился на них из-за стола, не переставая царапать пером по пергаменту, и пробурчал:

— Так, мальчики, у меня мало времени.

Флинт скривился, услышав «мальчики», но смолчал и неторопливо прошел вперед. Адриан последовал за ним.

Морис был худым как жердь, с телом, закаленным в горниле войны. На макушке красовалась плешь, но на затылке росли жесткие темные волосы, которые он стягивал в коротенький хвостик. Удлиненное лицо с бакенбардами уродовало множество шрамов. Он сражался изо всех сил, отчаянно пытаясь доказать свою полезность, тогда как многие другие оказались не столь удачливы.

Курсант закрыл за ними дверь и встал рядом с Морисом. Тот подал ему стопку бумаг, со вздохом потер переносицу и прищурился:

— Назовитесь.

Флинт отдал честь:

— Маркус Флинт, сэр, командир взвода Виверн.

— Адриан Пьюси, сэр. Младший лейтенант в отряде Делоса Триббана, взвод командира Флинта.

— Эмиль Оверсан, — опираясь на трость, Драко отвесил легкий, едва заметный поклон, — Главный работорговец при Верховном совете милорда.

Не встретив должного почтения к своей особе, Морис нахмурился еще сильнее и смерил молодого человека неодобрительным взглядом, задержавшись на серебристой руне.

— А-а, наслышан, хотя ты уже лет семь не входишь в число приближенных лиц. Сквиб, верно?

Курсант, бесцеремонно рассматривающий клеймо, поймал взгляд Драко и прыснул.

Драко сделал бесстрастное лицо.

— Нет, сэр.

Морис фыркнул.

— Ну тогда, разве эльф так уж необходим? Право же, притаскивать в мой кабинет подобных тварей…

Драко понимал, что за этим последует.

— Эльф выполняет задачи, которые мне не по силам, а трость стабилизирует остатки моих магических способностей. Как вам хорошо известно, сэр.

Морис удовлетворенно выпрямился — Драко подтвердил именно то, что ему хотелось услышать.

— Ах да, точно. Ты один из тех неудачных экспериментов, — он прищелкнул языком, упиваясь чужим унижением. — Какая жалость. По-моему, дело в плохой наследственности. Только выходцы из самых могущественных семей смогли уцелеть и приумножить свою магию во время экспериментов милорда.

Драко промолчал, сохраняя безразличное, даже вежливое выражение лица. Морис не отводил взгляд, пока не уверился, что добился должного эффекта, затем выхватил из рук помощника несколько скоросшивателей.

— Здесь ваши приказы, — он подал одну папку Драко. Тот пролистал страницы, просматривая документы с быстротой, говорившей о немалом опыте.

Морис развернул другой свиток, оказавшийся картой Великобритании и прилежащих островов.

— Милорд требует эвакуировать все маггловские поселения. Жителей вывезти сюда, — он провел пальцем выше — к тому месту, где когда-то был Глазго.

— Всех? — уточнил Флинт, изучая карту.

— Всех до единого. Здесь они слишком рассредоточены, — Морис ткнул пальцем в несколько точек, обозначающих маггловские города. — Милорд хочет, чтобы всех магглов собрали в одном городе.

— Значит, милорд все-таки решил перебросить вторую волну десанта? — пробормотал Драко, закрывая папку.

Командующий пристально посмотрел на него.

— Он не отправит войска за границу, пока не будет уверен в том, что местные магглы не доставят нам неприятностей, — пояснил Драко.

— Что за вздор! — взревел Морис. — Милорд не боится каких-то жалких магглов!

«Забавно, — подумал Драко. — Когда-то мастерски лизал начальству задницу — теперь изображает оскорбленное достоинство».

— Да я и не думал возражать, — елейно улыбнулся он. — Разумеется, вы разбираетесь в этом гораздо лучше меня.

Морис подозрительно прищурился, от чего морщинки вокруг глаз обозначились резче, но промолчал и повернулся к Флинту:

— Твой взвод, хотя мне это и поперек горла, теперь находится в подчинении Оверсана. Он должен использовать твоих солдат для эвакуации и переселения.

Флинт сосредоточенно вгляделся в карту.

— О каком количестве магглов идет речь?

Морис с важным видом открыл было рот, но тут же закрыл его и беспомощно воззрился на Драко.

— В прошлый раз я насчитал около семнадцати миллионов, — тотчас подсказал Малфой и, когда Пьюси присвистнул: «Многовато!», с напускной скромностью добавил: — Ну, мы же не будем перевозить всех сразу.

— Насчитал в прошлый раз? — переспросил Флинт.

— Это моя работа, — раздраженно отрезал Драко. — Я поставляю рабов и, кроме того, веду учет маггловского населения. Если не отслеживать изменение их численности, наш тыл будет кишеть лазутчиками, подстрекающими магглов к бунту. Сколько нам дается? — обратился он к Морису.

— Месяц. До конца июля.

Конец июля. День рождения Гарри Поттера, подумал Драко. Что бы там ни планировалось, хорошо бы все закончилось до этой даты.

— И взвод Флинта переходит под мое командование? — уточнил он.

— Да, — неохотно процедил Морис, похоже, сочтя вопрос насмешкой.

— Тогда первым делом нужно отправить курьеров в маггловские города. Предоставим им три дня на сборы. — Драко передал папку Добби.

— Ты что, шутишь?! — возмутился Морис. — Нужно начинать немедленно, у вас нет времени на то, чтобы предупреждать каких-то магглов! Берите и вывозите.

— При всем уважении к вам, командующий, в моей работе важна прежде всего оперативность, — резко возразил Драко. — Дело не в вежливости, а в элементарной организованности. Если мы предоставим магглам трехдневную отсрочку, они соберут семьи и пожитки, и переселение пройдет с минимумом суеты. Если же просто надавить, они запаникуют, и мы потратим уйму времени, сгоняя их вместе.

Флинту явно хотелось поспорить, но армейская выучка пересилила, и он согласился:

— Хорошо, я немедленно отправлю гонцов. Что-нибудь еще, командующий?

— Вообще-то, да, — Морис вынул из ящика стола узкий металлический обруч и осторожно подал его Драко. — Что можно сказать об этом?

Драко, нахмурившись, повертел обруч в руках — очень тонкий, тоньше бумаги, сделан из серебристого металла.

— Это СЭР, средство электронной разведки. Шпионы используют их для передачи сведений — например, координат своего местонахождения или даже аудио и визуальной информации. Когда его надевают на шею, запястье или лодыжку, обруч автоматически принимает цвет кожи хозяина.

Драко аккуратно провел пальцем по внутренней стороне обруча. Что-то щелкнуло. Обруч внезапно разросся, превратившись в выпуклый браслет толщиной около сантиметра, с несколькими лампочками и кнопками. Драко удивленно распахнул глаза.

— Черт подери, усовершенствованная модель! Я такую еще не видел, — он вскинул голову. — Где вы его раздобыли?

— У чистокровной рабыни, служанки одного из ближайших советников Темного Лорда. Ее поймали за чтением важных документов, а этим браслетом она их фотографировала.

— Не может быть, — медленно произнес Драко. — Охрана советника обучена распознавать такие вещи.

— Он не был заметен на теле, но немедленно проявился, попав в чужие руки.

Драко задумался, не прекращая осторожно ощупывать браслет.

— В таком случае устройство не полное. На ней не было еще одного предмета?

Морис покачал головой.

Дата добавления: 2015-09-29