Послышались шум и гам, когда архангел неистово забилась, трясся прутья клетки. Люди Хэнка тут же схватились за цепи с голубым свечением, без сомнения, приправленные дьявольской силой, и стали хлестать ее. После многократных ударов ее кожа приобрела то же мистическое голубоватое свечение, и она покорно склонилась.
— Возьмешь на себя эту честь? — предложил Хэнк Марси, указав рукой на ожерелье. — Или ты предпочитаешь, чтобы я надел его на ее шею.?
Марси уже заметно трясло. Цвет лица стал мертвенно-бледным, и она съежилась, ничего не ответив.
— Иди сюда, милая, — торопил ее Хэнк. — Тебе нечего бояться. Мои люди надежно держат ее. Она не тронет тебя. Вот что значит быть нефилимом. Нам приходится отстаивать свою точку зрения перед врагами.
— Что ты собираешься с ней делать? — запинаясь, спросила Марси.
Хэнк засмеялся, но по голосу было очевидно, что он теряет терпение.
— Надеть на нее ожерелье, конечно же.
— А потом?
— А потом она ответит на мои вопросы.
— А зачем сажать ее в клетку, если ты хочешь только поговорить с ней?
Улыбка исчезла, и Хэнк поджал губы.
— Дай мне ожерелье, Марси.
— Ты сказал, что кража ожерелья будет небольшой проделкой. Ты сказал, что это будет нашей совместной шуткой над Норой. Ты и слова не сказал о ней. — Марси кинула испуганный взгляд на клетку с архангелом.
— Ожерелье, — приказал Хэнк, выставив руку.
Марси попятилась назад, но глаза выдали ее — они молниеносно метнулись к двери. Хэнк резко бросился к ней, но она оказалась шустрее. Она протолкнулась в дверь и налетела на Патча.
Он остановил ее, выхватывая взглядом свое ожерелье, все еще свисающее из ее зажатой ладони.
— Будь умницей, Марси, — проговорил он тихим голосом. — Это не твое.
Я вдруг осознала, что события этого воспоминания, должно быть, произошли сразу после того, как мы с мамой покинули склад — и как раз перед тем, как я подобрала Марси на улице. Я разминулась с Патчем всего на несколько минут. Все это время он собирал команду из Гейба и его приятелей, чтобы пойти против Хэнка.
С трясущимся подбородком Марси кивнула и протянула руку. Патч молча убрал ожерелье в карман. Затем сурово приказал: — Уходи.
Он тут же подал сигнал Гейбу, Иеремии и Доминику. Они рванули вперед, вломившись через дверь на склад. Патч вошел последним, втащив с собой охранника.
При виде группы падших ангелов Хэнк издал сдавленный скептический рык, выказывая свое неверие.
— Ни один из присутствующих нефилимов не принес клятву верности, — сообщил Патч Гейбу. — Угощайтесь.
Сверкнув ухмылкой, Гейб обвел взглядом помещение, задерживаясь на каждом нефилиме в отдельности. С горящей жадностью его глаза остановились на Хэнке.
— Он хотел сказать, никто из вас, таких чудесных парней, не принес клятву верности… пока что.
— Что это значит? — Хэнк кипел от злости.
— А на что это похоже? — ответил Гейб, похрустев костяшками на кулаках. — Когда мой приятель, Патч, рассказал мне, где я смогу найти Черную Руку, он возбудил мой интерес. Я еще не упомянул, что как раз присматриваю себе нового вассала?
Нефилимы заняли свои позиции, но по их лицам было видно, как они напряжены и напуганы. Я не до конца понимала, что задумал Патч, но это явно было частью его плана. Он говорил, что нелегко найти падших, которые помогли бы спасти архангела, но возможно, он нашел способ нанять их. Предложив забрать трофеи после войны.
Гейб знаком приказал Иеремии и Доминику распределиться, беря на себя по одной стороне комнаты.
— Вас — десять, нас — четверо, — обратился Гейб к Хэнку. — Делай подсчеты.
— Мы сильнее, чем ты думаешь, — возразил Хэнк со злобной ухмылкой. — Десять на четверых. На мой взгляд, ваши шансы невелики.
— Забавно, а я думаю, у нас чертовски привлекательные шансы. Ты ведь не забыл слова, Черная Рука? «Господин, я стану твоим рабом». Начинай репетировать. Потому что я не уйду отсюда, пока ты не пропоешь их мне. Ты мой, нефилим. Мой, — закончил Гейб, насмешливо поманив его пальцем.
— Не стойте, как истуканы, — сорвался Хэнк на своих людей. — Поставьте этого высокомерного падшего на колени.
Однако сам Хэнк не остался, дабы дальше раздавать приказы, а нырнул в дверной проем. Смех Гейба эхом отозвался от металлических балок. Широкими шагами он направился к двери, распахнул ее настежь, и его раскатистый голос прогремел в ночи:
— Испугался, нефилим? Ну, и правильно. Я уже иду.
В следующее мгновение нефилимы ринулись к главному и черному проходу. Иеремия и Доминик погнались за ними, смеясь и прикрикивая.
Патч остался на опустевшем складе, глядя на архангела в клетке. Он подошел ближе, но она попятилась, предупредительно зашипев.
— Я не трону тебя, — уверил ее Патч, подняв руки так, чтобы она могла их видеть. — Я лишь хочу открыть клетку и выпустить тебя.
— И зачем бы тебе это делать? — недоверчиво проскрежетала она.
— Потому что ты не должна быть здесь.
Ее измученные глаза придирчиво изучали его лицо.
— А что ты хочешь взамен? На какие всемирные тайны ты хочешь получить ответы? Какую ложь ты будешь шептать мне на ухо, чтобы услышать правду?
Открыв дверь клетки, Патч медленно потянулся к ней, беря ее за руку.
— Мне ничего не нужно, только чтобы ты выслушала меня. И мне не нужно ожерелье, чтобы заставить тебя говорить. Я думаю, когда ты услышишь то, что я хочу тебе рассказать, ты сама охотно поможешь мне.
Прихрамывая, архангел вышла из клетки, слегка опираясь на Патча. Ее отдающие голубоватым свечением ноги были явно повреждены дьявольской силой.
— Как долго я останусь в таком состоянии? — спросила она, едва сдерживая слезы.
— Не знаю. Но думаю, архангелы смогут тебе помочь.
— Он срезал мне крылья, — добавила она хриплым шепотом.
Кивок. — Но он не вырвал их. Еще есть надежда.
— Надежда? — повторила она, сверкнув глазами. — Ты видишь что-то обнадеживающее во всем этом? Не могу тебя поддержать. В любом случае, какая помощь тебе нужна? — печально осведомилась она.
— Мне нужен способ убить Хэнка Миллара, — прямо ответил Патч.
Безрадостный смешок. — Вот теперь я поддерживаю тебя.
— Ты можешь этому поспособствовать.
Она открыла было рот, чтобы возразить, но он прервал ее.
— Архангелы уже однажды манипулировали смертью, они смогут сделать это снова.
— О чем ты говоришь? — усмехнулась она.
— Четыре месяца назад одна представительница потомственной линии Чонси Ланже сбросилась с перекладины в спортзале средней школы — самопожертвование, которое убило его. Ее зовут Нора Грей, но судя по твоему лицу, ты уже слышала о ней.
Слова Патча шокировали меня. Не потому, что они звучали для меня чуждо. В одном из его других воспоминаний я слышала, как сама говорила, что убила Чонси Ланже, но так как я не помнила содеянного, я упорно все отрицала. Теперь же я больше не могла закрывать глаза на правду. Туман в голове рассеялся, и в непрерывной цепи воспоминаний я увидела себя, стоящую в спортзале несколько месяцев назад. С Чонси Ланже, нефилимом, который хотел убить меня, чтобы досадить Патчу. Нефилимом, который не осознавал, что я его потомок.
— И я хочу знать, почему ее жертва не убила Хэнка Миллара, — продолжил Патч. — Хэнк был самым близким родственником по ее нефилимской линии. Что-то мне подсказывает, архангелы приложили к этому свою руку.
Девушка уставилась на него в немом оцепенении. Патч заметно пошатнул ее самообладание, которое уже изначально было сведено на нет. Со слабой улыбкой, выражающей насмешку, она, наконец, произнесла:
— Будут еще теории заговора?
Патч покачал головой.
— Не теория. Прикрытие. Сначала я не придал этому значения, но впоследствии понял, что произошло. Я знал, что архангелы поиграли со смертью. Вы позволили Чонси умереть вместо Хэнка. Почему, учитывая доставленные им вам неприятности?
— Ты, правда, думаешь, я стану обсуждать это с тобой?
— Что ж, в конце концов, тебе придется выслушать мою версию. И вот что я думаю. Около пяти месяцев назад архангелы прознали, что Чонси и Хэнк заигрались с дьявольской силой, и захотели их остановить. Наивно полагая, что Хэнк — меньшее из двух зол, архангелы связались сначала с ним. Они непременно предвидели самопожертвование Норы и решили предложить Хэнку сделку. Они позволят Чонси умереть вместо него, если он больше не прикоснется к дьявольской силе.
— Поразительное воображение, — заключила архангел, но голос выдавал ее измождение, а я поняла, что Патч что-то задумал.
— Ты не дослушала до конца, — сказал он. — Готов поспорить, Хэнк предал Чонси. А затем он предал архангелов. Начиная с гибели Чонси и по сей день, он пользуется дьявольской силой. И архангелы хотят вывести его из игры прежде, чем он сообщит кому-то подробности. И они хотят вернуть дьявольскую силу туда, где ей место — в ад. Здесь мой выход. Я прошу архангелов вмешаться в планы смерти еще один раз. Позвольте мне убить Хэнка. Он унесет все знания о дьявольской силе с собой в могилу. И если моя версия верна, а я полагаю, я попал в самую точку, то и ты, и другие архангелы хотите именно этого. Хотя, конечно, у тебя есть и свои причины желать Хэнку смерти, — добавил Патч многозначительно.
— Ладно, давай представим на минуту, что архангелы могут манипулировать смертью. Я бы не могла принять такое решение в одиночку, — заявила она. — Оно должно быть принято единогласно.
— Так давай вынесем это на обсуждение.
Архангел развела руками.
— Если ты вдруг не заметил, я сейчас не в совете. Я не могу попасть отсюда туда. Я не могу летать. Я не могу позвонить домой, Джев. И пока я проклята дьявольской силой, я — невидимая точка на их радарах.
— Мощь ожерелья сильнее дьявольской силы.
— У меня нет ожерелья, — ответила она устало.
— Ты воспользуешься моим. Поговоришь с архангелами. Передашь им мое предложение, а затем вы проголосуете. — Он достал свое ожерелье из кармана и расстегнул его для нее.
— Откуда мне знать, что это не уловка? Откуда мне знать, что ты не заставишь меня отвечать на твои вопросы?
— Ты не можешь знать. Все, что у тебя есть в данный момент, — это доверие.
— Ты просишь меня довериться известному предателю. Изгнанному ангелу. — Она встретилась с ним взглядом, изучая его лицо, непроницаемое, словно полночное озеро.
— Это было в прошлой жизни, — ответил он тихо, вновь раскрыв для нее ожерелье. — Повернись, и я застегну его.
— Доверие, — повторила она тихо.
Судя по глазам, она взвешивала имеющиеся у нее альтернативы: довериться Патчу или решать свои проблемы самостоятельно.
Наконец она развернулась и приподняла волосы.
— Надевай.
Глава 32
От осознания, что руки Патча обнимают меня за талию, дыхание мое пришло в норму. Мы сидели на полу в его спальне, и я прислонилась спиной к его груди. Он бережно укачивал меня, шепча успокаивающие слова мне на ухо.
— Значит, это правда, — сказала я. — Я действительно убила Чонси. Я убила Нефилима. Бессмертного. Я убила кого-то. Косвенно, но все же. Я убила.
— Твое самопожертвование должно было убить Хэнка.
Я тупо кивнула. — Я видела, как ты говорил это архангелу. Я видела все. Ты использовал Гейба, Иеремию и Доминика, чтобы освободить склад и ее от нефилимов.
— Да.
— Гейб догнал Хэнка и заставил его присягнуть на верность?
— Нет. Он бы это сделал, но я добрался до Хэнка первым. Я был не совсем честен с Гейбом, позволив ему думать, что отдам ему Хэнка, а сам привел Дабрию, которая ждала снаружи. Когда Хэнк появился, она схватила его. Вернувшись сюда и обнаружив, что ты ушла, я решил, что он добрался и до тебя. Тогда я позвонил Дабрии и привез Хэнка сюда, чтобы допросить его. Прости меня за Дабрию, — извинился он, — Я взял ее с собой, потому что мне наплевать, что с ней может случиться. Она ничто для меня, а ты нет.
— Я не сержусь, — ответила я.
Дабрия беспокоила меня сейчас меньше всего. У меня была проблема и посерьезней, и она грызла меня изнутри.
— Архангелы проголосовали? Что теперь ожидает Хэнка?
— Прежде чем проголосовать, они хотели поговорить со мной. Учитывая все, что произошло, они мне не доверяют. Я сказал им, что если они позволят мне убить Хэнка, то им не придется больше беспокоиться о дьявольской силе. Также я напомнил, что если Хэнк умрет, ты станешь лидером его армии Нефилимов. И пообещал, что ты остановишь войну.
— Любой ценой, — подтвердила я, нетерпеливо кивнув. — Я хочу, чтобы Хэнк умер. Голосование было единогласным?
— Они хотят, чтобы этот бардак закончился. Они дали мне зеленый свет на все, что касается Хэнка. У нас есть время до восхода солнца. — Именно тогда я заметила на полу рядом с его ногой пистолет.
Он продолжил: — Я обещал, что не отниму у тебя право разделаться с ним, и если ты по-прежнему хочешь этого, то я не стану возражать. Но не могу позволить тебе пойти туда вслепую… Смерть Хэнка будет всегда преследовать тебя. Ты не сможешь отмотать все назад, и никогда об этом не забудешь. Яубью его, Нора. Ясделаю это, если ты разрешишь мне. Выбор за тобой, а я в любом случае буду стоять рядом, но хочу, чтобы ты была готова.
Я не отступила и подняла пистолет.
— Я хочу увидеться с ним. Хочу посмотреть ему в глаза и увидеть в них сожаление, когда он осознает, что ему не оставили выбора.
Меньше чем через мгновение Патч кивнул, соглашаясь с моим решением.
Он повел меня в потайной коридор. Свет исходил лишь от закрепленных на стене факелов, они то вспыхивали, то гасли. Их пламя освещало только первые несколько футов коридора, а за ними я ничего не могла разглядеть сквозь удушливую черноту.
Я шла за Патчем все дальше и дальше, коридор, плавно изгибаясь, вел нас по склону вниз. Наконец мы увидели дверь. Патч дернул железное кольцо, и она распахнулась перед нами.
Хэнк был наготове. Как только мы вошли, он бросился на Патча с кулаками. Но цепи, которыми он был прикован, ограничивали его движения.
Со сдавленным смешком, который, как мне показалось, прозвучал с излишней истеричностью, он сказал:
— Не обманывай себя, полагая, что это сойдет тебе с рук. — Его глаза блестели в равной степени и убеждением, и ненавистью.
— Как ты полагал, что сможешь одурачить архангелов? — последовал ответ Патча.
Хэнк подозрительно прищурился. Его взгляд наткнулся на пистолет в моей руке, лишь сейчас заметив его.
— Что это? — спросил он по-настоящему жутким голосом.
Подняв пистолет, я нацелила его на Хэнка. И испытала удовлетворение, видя, как на его лицо попеременно ложится то тень сомнения, то враждебности.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — рявкнул он.
— Твое время истекло, — ответил ему Патч.
— Мы заключили свое собственное соглашение с архангелами, — сказала я.
— Какое соглашение? — зарычал Хэнк, каждое его слово было пронизано яростью.
Я выбрала мишенью его грудь.
— Ты больше не бессмертен, Хэнк. В конечном итоге, смерть всегда стучится в двери.
Он издал краткий недоверчивый смешок, но жуткий блеск в его глазах дал мне понять, что он поверил мне.
— Мне интересно, на что будет похожа твоя следующая жизнь, — прошептала я. — Интересно, хотя бы сейчас ты жалеешь о том жизненном пути, который избрал? Оглядываешься ли на каждое свое решение и пытаешься ли понять, когда совершил роковую ошибку? Вспоминаешь ли о несчетном количестве людей, которых использовал и которым навредил? Помнишь ли имена каждого из них? Стоит ли у тебя перед глазами лицо моей мамы? Я надеюсь на это. Надеюсь, что ее лицо будет преследовать тебя. Вечность — это очень долго, Хэнк.
Хэнк рвался вперед настолько яростно, что я подумала: цепи могут не выдержать.
— Я хочу, чтобы ты запомнил мое имя, — сказала я Хэнку. — Хочу, чтобы запомнил, что я сделала для тебя то, что ты должен был сделать для меня — проявить чуточку милосердия.
Дикое, мстительное выражение его лица вдруг исчезло, сменившись настороженным размышлением. Он был умен, но я сомневалась, что он так сразу разгадал мои намерения.
— Я не встану во главе поднятого тобой восстания нефилимов, — продолжила я. — Потому что ты не умрешь. Более того, ты проживешь даже чуть дольше. Разумеется, жить ты будешь отнюдь не в Ритце. Если только Патч не собирается повысить статус этой камеры до его уровня.
Вскинув брови, я взглянула на Патча, предлагая ему обдумать эту возможность.
Что ты делаешь, Ангел?Прошептал он в моих мыслях.
К моему удивлению, способность отвечать ему в своей голове пришла ко мне совершенно естественно. Встроенный в мозг переключатель щелкнул, и силой мысли я послала ему свои слова.
Я не собираюсь убивать его. И ты тоже, так что оставь свои идеи.
А архангелы? Мы заключили сделку.
Это неправильно. Его смерть не должна быть предметом торга. Мне казалось, что я хотела этого, но ты был прав. Если я убью его, то никогда не забуду об этом. Он останется со мной навсегда, а это совсем не то, что мне нужно. Я хочу двигаться дальше. И делаю правильный выбор.
И хоть я не высказала этого вслух, но была уверена, что архангелы использовали нас, чтобы мы выполнили за них их грязную работу. Мне было достаточно того, что мои руки и так уже были в крови.
К моему удивлению, Патч не стал спорить. Он обернулся к Хэнку.
— Я предпочту, чтобы эта камера осталась холодной, темной и тесной. И я сделаю ее звуконепроницаемой. А значит, как бы громко и долго ты ни орал, единственным твоим собеседником будет лишь твое собственное нытье.
Спасибо. Со всей искренностью сказала я Патчу.
Недобрая улыбка скользнула по его губам. Смерть была бы для него наилучшим исходом. А так гораздо забавнее.
Если бы я не была настроена так серьезно, то обязательно рассмеялась бы.
— Это тебе за то, что доверился Дабрии, — заявила я Хэнку. — Она не пророчица, она психопатка. Век живи, век учись.
Я предоставила Хэнку право последнего слова, но, как я и ожидала, он хранил молчание. Я надеялась на, как минимум, неуклюжие попытки извиниться, но не особо на них рассчитывала. Вместо этого, реакция Хэнка проявилась в виде странной, едва заметной улыбки, словно он предвкушал что-то. Сей факт меня немного разочаровал, но я решила, что он этого и добивался.
В крохотной камере воцарилась тишина. Витавшее в воздухе напряжение ослабло. Отогнав все мысли о Хэнке, я остро ощутила присутствие Патча у себя за спиной, и мое состояние резко изменилось — от неуверенности к расслабленности.
На меня накатила усталость. Первыми ее жертвами стали мои руки, которые сразу затряслись. Колени также начали дрожать, а ноги подкосились. Как приступ тошноты, подкатило ко мне чувство опустошения. Стены камеры, застоявшийся воздух и даже Хэнк, казалось, отошли на второй план. Единственным, что удерживало меня от падения, был Патч.
Без предупреждения я кинулась в его объятия. Он прижал меня к стене и впился в губы поцелуем. Дрожь облегчения пробежала по его телу, я запустила пальцы под его рубашку и притянула его к себе, отчаянно нуждаясь в том, чтобы сейчас он был так близко, как никогда раньше. Его губы с силой вжимались в мои и пробовали их на вкус. В том, как он целовал меня сейчас, не было никакой нежности — в ледяной тьме камеры нас соединила отчаянная потребность друг в друге.
— Давай выбираться отсюда, — прошептал он мне на ухо.
Я была готова согласиться, когда боковым зрением заметила кое-что. Сначала я подумала, что один из факелов выпал из подставки. Но это было завораживающее, неземное голубое зарево, которое плясало в руке Хэнка. Мне понадобилось лишь мгновение, чтобы понять, чтó видели мои глаза, но я отказывалась в это верить.
Осознание пришло незамедлительно. Одной рукой Хэнк подбрасывал шар из обжигающего синего пламени, а в другой вертел черное перо Патча. Два совершенно разных предмета: один светлый, другой темный. Непреодолимо тянущиеся друг к другу. Струйка дыма спиралью поднималась вверх от кончика пера. На то, чтобы своим криком привлечь внимание Патча, времени не было. Совсем. За крохотную долю секунды я вскинула пистолет. И нажала на курок. Выстрелом Хэнка отбросило к стене, его руки раскинулись по обе стороны от тела, а рот раскрылся от удивления. Он никогда больше не пошевелится.
Глава 33
Патч не стал рыть могилу для тела. Было темно, час или два до восхода солнца, он оттащил его к берегу, прямо за воротами Дельфийского парка, и, подтолкнув сапогом, сбросил со скалы в бушующие волны.
— Что с ним будет? — Спросила я, прильнув к Патчу, чтобы согреться. Ледяной ветер проникал под одежду, покрывая кожу слоем инея, но настоящий холод шел изнутри, откуда-то из глубины костей.
— Течение унесет его, а акулы получат легкую добычу.
Я покачала головой, чтобы показать, что не это имела в виду.
— Что будет с его душой? — Я не могла не думать о том, были ли правдой все слова, что я сказала Хэнку. Будет ли он страдать вечно? Я отбросила всякие зарождавшиеся угрызения совести. Я не хотела убивать Хэнка, но в конце концов, он не оставил мне выбора.
Патч стоял безмолвно, но от меня не ускользнуло, что он обнял меня сильнее, словно стараясь защитить от всего мира. Он провел своими руками по моим.
— Ты замерзаешь. Давай я отвезу тебя к себе.
Я не отступала.
— Что будет дальше? — Прошептала я. — Я убила Хэнка. Я должна возглавить его людей, но что я буду с ними делать?
— Разберемся, — ответил Патч. — Мы придумаем план, и я буду на твоей стороне, пока все не закончится.
— Ты действительно веришь, что это будет так просто?
Патч издал кроткий смешок. — Если бы я хотел, чтобы все было просто, я бы нашел себе место в аду рядом с Риксоном. Мы оба могли бы расслабиться и понежиться в лучах.
Я смотрела вниз на волны, разбивающиеся о скалы.
— Когда ты заключал сделку с архангелами, они не волновались, что ты заговоришь? Им это не на пользу. Все, что тебе нужно сделать — это распространить слухи, что дьявольскую силу можно обуздать, и ты развязал бы войну между нефилимами и падшими за право обладать этим черным рынком.
— Я дал клятву молчать. Это было частью соглашения.
— Можешь ли ты попросить что-нибудь в обмен за свое молчание? — Спросила я спокойно.
Патч напрягся, и я чувствовала, как он угадывает ход моих мыслей.
— Это имеет значение? — Спросил он мягко.
На самом деле имеет. Теперь, когда Хэнк был мертв, туман, окутывающий мою память, исчезал, как облака под солнцем. Я не могла вспомнить все части пленки, но картинки уже появились. Вспышки и проблески, которые становились сильнее с каждой минутой. Сила Хэнка и контроль надо мной умирали вместе с ним, оставляя меня открытой настолько, что я могла вспомнить все, что нам с Патчем довелось пережить. Проверки предательством, верностью, доверием. Я знала, что заставляет его смеяться, что приводит в ярость. Я знала его самое тайное желание. Я видела его так ясно. До умопомрачения ясно.
— Ты мог бы попросить их сделать тебя человеком?
Я почувствовала, как он медленно выдохнул, и когда он заговорил, в его голосе была только грубая честность.
— Короткий ответ на этот вопрос — да. Я мог бы.
Слезы затмевали мои глаза. Меня переполнял мой собственный эгоизм, хотя разумом я понимала, что не могу принимать решение за Патча. И все же. Он сделал это из-за меня, и мое чувство вины вздымалось и бурлило, как море подо мной.
Увидев мою реакцию, Патч издал звук несогласия.
— Нет, выслушай меня. Развернутый ответ на твой вопрос заключается в следующем: все во мне изменилось с момента нашей встречи. То, что я хотел пять месяцев назад, отличается от того, что я хочу сегодня. Хотел ли я человеческое тело? Да, очень. Главное ли это желание на данный момент? Нет. — Он смотрел на меня серьезными глазами. — Я отказался от того, что хотел, ради того, что мне нужно. А мне нужна ты, Ангел. Мне кажется, больше, чем ты можешь себе представить. Теперь ты бессмертна. И я тоже. Это уже что-то.
— Патч… — начала я, закрывая глаза, мое сердце болталось на ниточке.
Его губы скользнули по мочке моего уха, обжигая волнующим давлением.
— Я люблю тебя, — его голос был открытым и нежным. — Ты заставила меня вспомнить, каким я был раньше. Ты заставила меня хотеть стать таким же снова. Прямо сейчас, обнимая тебя, я чувствую, что мы сможем преодолеть все разногласия вместе. Я твой, если ты хочешь.
Вот так просто я забыла о том, что совершенно замерзла и вся дрожу, даже о том, что я стану следующим лидером нефилимов, с которыми не хотела иметь ничего общего. Патч любит меня. Все остальное неважно.
— Я тоже тебя люблю, — ответила я.
Он склонил голову к моей шее, мягко прошептав:
— Я любил тебя задолго до того, как ты полюбила меня. Это единственное, в чем я тебя обыграл, и я буду использовать это при каждой возможности. — Его губы, прижатые к моей коже, растянулись в дьявольской улыбке. — Давай выбираться отсюда. Я заберу тебя к себе, на этот раз навсегда. У нас есть незаконченное дело, и, думаю, самое время что-то с этим сделать.
Я колебалась, один большой вопрос маячил в моем сознании. Секс — это важное дело. Не уверена, что я готова усложнить наши отношения — или мою жизнь — настолько, и это было только вершиной длинного списка последствий. Если падший ангел, который спал с человеком, создал нефилима — существо, которое никогда не должно было жить на Земле — что произойдет, если у падшего будет связь с нефилимом? Судя по прохладным отношениям между ангелами и нефилимами, вероятно, подобного еще не случалось, но это заставляло меня еще больше сомневаться в последствиях.
Как бы я не стремилась выставить архангелов плохими в прошлом, тень сомнения зародилась в моей голове. Была ли причина, по которой ангелы не должны влюбляться в смертных, или, в моем случае, в нефилима? Древнее правило должно было разделить наши расы … или гарантировать невмешательство в природу и судьбу? Патч как-то сказал, единственная причина, почему раса нефилимов существовала, была в желании падших отомстить за изгнание с небес. Чтобы расквитаться с архангелами, они развратили тех людей, которых обязаны были защищать.
Они получили возможность мести. И разожгли подпольную войну, которая бушевала много столетий: падшие ангелы с одной стороны, нефилимы с другой, и человеческие пешки, зажатые где-то между ними. И хотя мне было страшно даже подумать об этом, Патч обещал, что все закончится, если уничтожить целую расу.
Какую именно, нам предстояло выяснить.
А все потому, что падший ангел ошибся кроватью.
— Еще не время, — сказала я.
Патч выгнул темную бровь.
— Не время уезжать или не время уезжать со мной?
— У меня есть вопросы. — Я многозначительно посмотрела на него.
Улыбка растянулась на его губах, но она не скрыла тени неопределенности на его лице.
— Я должен был догадаться, что нужен тебе только для ответов.
— Ну, для этого и еще для твоих поцелуев. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты потрясающе целуешься?
— Единственный человек, чье мнение важно для меня, сейчас рядом со мной. — Он взял меня за подбородок, чтобы наши глаза могли встретиться. — Мы не обязаны возвращаться ко мне, Ангел. Я могу отвезти тебя домой, если ты этого хочешь. Или, если ты захочешь спать у меня в разных углах спальни с проведенной посередине границей, так и будет. Мне это не понравится, но так будет.
Тронутая его искренностью, я зацепилась пальцем за его рубашку, пытаясь найти правильный жест, чтобы показать свою признательность. Под рубашкой я задела его загорелую кожу, и во мне всколыхнулось желание. Почему, ну почему, он так легко заставляет меня чувствовать все эти эмоции и ощущения, пылающие и мучительные, заставляя забыть о причинах?
— Если ты еще не догадался, — сказала я, что-то задорное закралось в мой голос, — ты тоже нужен мне.
— Это значит — да? — Спросил он, запуская пальцы в мои волосы, обнимая меня за плечи и пристально глядя мне в глаза. — Пожалуйста, пусть это будет да, — сказал он сиплым голосом. — Останься со мной сегодня вечером. Позволь мне обнимать тебя, даже если мы на этом остановимся. Позволь мне защитить тебя.
В качестве своего ответа я переплела наши пальцы, соединяя нас. Я встретила его поцелуй смело и без сожалений, жадно и безрассудно, чувствуя, как от его прикосновений подкашиваются коленки, как плавится мое тело. Каждый новый поцелуй ломал меня снова, выводя меня дальше и дальше из-под контроля, бросая меня в жар, темноту и возбуждение, пока не остались только я и он. Пока я уже не понимала, где кончаюсь я, и начинается он.
Глава 34
В полдень, когда солнце уже вовсю светило, Патч припарковал свой мотоцикл перед фермерским домом. Я, пошатываясь, слезла с него, глупая улыбка прилипла к моему лицу, теплый свет пронизывал каждый сантиметр кожи. Совершенство.
Я была не настолько наивна и не думала, что это будет длиться долго, но сейчас мне хотелось жить одним мгновением. Я уже решила отложить на потом всё связанное с моим чистокровным нефилизмом, и все последствия, включая управление армией Хэнка и то, как именно будут проявляться изменения во мне.
Сейчас у меня было все, что я могла желать. Список был не длинным, но все в нем было очень важным, начиная с воссоединения с любовью всей моей жизни.
— Прошлой ночью я классно провела время, — сказала я Патчу, отстёгивая ремешок с подбородка и передавая ему шлем. — Я официально влюблена в твои простыни.
— Это единственное, во что ты влюблена?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |