– Если ты победишь завтра, то что намереваешься делать с территорией Бьорна и теми, кто останется в живых из его стаи, – спросил Лэнс.
– Позволь кое-что прояснить. Когда завтра я одержу победу, то не собираюсь изгонять волков или делить территорию. Мне многое известно о том, каково это жить без территории или защиты, и я не хочу ставить других в такою же положение. Тому, кто покинет стаю, будет позволено сохранить свою территорию, и он сможет выбрать нового Альфу, при условии, что присягнет мне на верность. Я ожидаю, что они сделают то же самое для стай, которые поддержат меня, но это максимум, что я могу предложить в плане вознаграждения за чью-то поддержку. Другими словами, если шанс свести кое-какие счеты с Даррилом для вас не достаточный фактор, важно, чтобы вы сказали об этом сейчас.
– То есть, в итоге, мы заучились поддержкой лишь одной стаи? – спросил Кэм в этот же день за ужином, он казался испуганным и словно избитым.
– Двух, – поправил его Данте. – Не забывай, Ник Акстон поддержит нас.
Со своего места на столешнице, Тарин наблюдала, как на лицах людей, сидевших за столом, расцветает отчаянье. От этого зрелища у неё перехватило дыхание, и она перестала есть. Трей и Грейс, стоящие по обе стороны от Тарин, нахмурились, и девушка запихнула кусок стейка в рот. Кирк окинул Трея укоризненным взглядом.
– Ты сказал, что союз с Тарин принесет нам нужных союзников, чтобы пройти через это сражение.
– А ты сказал, что Даррил никогда не пойдет до конца, – заметил Доминик.
– Разве я не говорил, что это всё пустую?
Тарин даже не заметила движения Трея. В одно мгновение он стоял рядом с ней, а в следующее уже сжимал рукой горло Кирка, подняв его со стула.
– Всё впустую, да? – прорычал Трей. – Ты говоришь о моей паре. Паре, которая беременна моим ребенком. Моей паре, которая также и твоя Альфа-самка.
– Трей, знаю, он перегнул палку, но… ему нечем дышать, – попытался привлечь внимание Трея Брок, но это было бесполезно.
– Существует предел, до которого ты можешь давить на кого-то, Кирк, а ты слишком сильно и часто провоцировал меня, и слишком далеко зашел. Ещё одного толчка будет достаточно, чтобы я окончательно слетел с катушек, – страх, исходящий от его кузена, удовлетворил и Трея, и его волка, чтобы отпустить Кирка. Тот плюхнулся на свое место, кашляя и пытаясь вдохнуть. Трей вернулся к Тарин, и она мягко поцеловала его, снимая напряжение.
– Во сколько Лэнс и Ник прибудут со своими стражниками? – спросила Лидия.
– Они согласились появиться в полдень. Не представляю, во сколько объявится Даррил, но думаю, не многим раньше.
– На нашей стороне могут быть не только Лэнс и Ник, – произнес Ретт. – В сети стай много сообщений для тебя, Трей. Похоже, слухи о вызове разошлись. Очевидно, за многие годы Даррил нажил немало врагов, и все они предлагают встать на твою сторону в завтрашнем сражении.
– Быть на стороне Трея и принимать участие в сражении, или просто, в буквальном смысле, стоять, как деревья? – спросила Грейс.
– Это означает, что они будут присутствовать в качестве резерва, если всё пойдет дерьмово, – пояснила Тарин. – Если же станет понятно, что Трей не проиграет, они не станут вмешиваться.
– В большей или меньшей степени, они просто любопытные ублюдки, желающие понаблюдать, а потом пойти и всем рассказать, что они там были, – сказал Трик. Райан хмыкнул, соглашаясь с этим.
Неожиданно Тарин зевнула, и, закрыв глаза, позволила голове склониться на плечо Трея.
– Устала, детка? Пойдём, уложим тебя в постель, нужно поспать.
– Я не устала. Просто проверяю веки на отсутствие щелей. Это может занять некоторое время.
Он засмеялся и взял её на руки, прижимая к груди.
– В кровать.
– В первый месяц беременности ты будешь быстрее уставать, – сказала Грейс. – Это совершенно нормально.
Пожелав всем спокойной ночи, Трей отнес Тарин в их спальню, наслаждаясь тем, что она не боролась с ним и позволила нести себя. Оказавшись в комнате, он осторожно положил её на кровать, снял джинсы и кофту с длинным рукавом.
– Что за мрачный вид на лице, малышка?
– Шутишь, да? Выбирай. Факт, что завтра у тебя сражение. Ужасное осознание того, что в нашей стае предатель. О, и небольшая неприятность – завтра я буду прятаться вместо того, чтобы драться.
Трей вздохнул и навис над ней, нежно целуя в шею, желая расслабить Тарин.
– Детка, ты не можешь злиться из-за моей просьбы держаться подальше от битвы.
– Нет. Я никоим образом не стану подвергать нашего ребенка такой опасности, а просто беспокоюсь о том, что может произойти с тобой. С любым из вас. Хуже всего знать, что я могу исцелить и помочь, но меня не будет рядом.
– Я понимаю твои чувства. Я бы с ума сошел, зная, что ты где-то там, рядом с опасностью, а меня нет рядом. Но мне нужно, чтобы ты осталась здесь, внутри. Ничто не должно случиться с тобой или малышом, Тарин, просто не может, я этого не допущу.
– С тобой тоже, так что чертовски хорошенько постарайся вернуться ко мне, – она прижалась своим ртом к его, жестко целуя Трея. Он запутал руку в её волосах и потянул, напоминая кто тут главный, затем взял инициативу в поцелуе на себя. Его язык завладел её ртом, Тарин хотела, чтобы и его член так же завладел её телом, но по какой-то причине, Трей отступил. Он был так напряжен, будто готовился к какому-то удару. Девушка выгнулась под ним и почувствовала довольно внушительное доказательство его возбуждения. Всё тело Трея напряглось и, кажется, он собрался спрыгнуть с кровати.
– В чём дело?
Взгляд Трея опустился к её животу, затем вернулся к лицу.
– Не хочу сделать тебе больно.
Тарин застонала.
– Вот почему ты сдерживаешься? Трей, ты не навредишь ни мне, ни ребенку, трахая меня, – он не выглядел убежденным. Тарин театрально вздохнула. – Полагаю, я достану свой старый вибратор или…
Он пригвоздил её взглядом.
– Помнишь, ничто не будет находиться в тебе, кроме моего члена?
– Да, я помню о своем согласии… но это было до действующих условий.
– Действующих условий?
– В ситуации, когда ты отказываешь мне в своем члене, я откапываю свой вибратор и забочусь о себе сама, – на его лице появился грозный, угрюмый вид. Или, по крайней мере, он думал, что Тарин сочтет его грозным. Вместо этого, она рассмеялась. И обхватила рукой его ствол, прижимающийся к ткани джинсов.
– Я его хочу. Он – мой.
– Да, твой, – согласился он. – В действующих условиях. При угрозе заменить его искусственным членом, ты не получишь ничего.
Хитрый ублюдок.
– Это действительно хорошо, что я люблю тебя и твой член, Трей, иначе мне бы пришлось оторвать его от тебя, – выражение шока заменило угрюмый вид на лице Трея. Тарин прижала палец к его губам. – Не нужно ответных признаний. Не хочу, чтобы ты говорил то, чего на самом деле не думаешь. Может, однажды, ты скажешь это искренне, но мы оба знаем, что не сегодня. Просто хочу, чтобы ты знал.
Вот почему она заслушивает пару лучше – он так чертовски не подходил ей, что это даже не смешно. Всё же, она оставалась там, где и была.
– Ты для меня всё, Тарин. Я сломан, детка. Ты это знаешь. До тебя… казалось, что я разбит на куски, разбросанные повсюду. Я никогда не чувствовал себя целым. До тебя. Ты соединила те кусочки. Я не преувеличивал, говоря, что ты удерживаешь в своих руках мое здравомыслие. Без тебя я развалюсь, – если бы его слова для неё имели смысл, Трей бы удивился. Тарин провела подушечкой пальца по его нижней губе.
– Спасибо тебе за это. А теперь уже возьми меня.
Трей театрально вздохнул.
– Моя пара – нимфоманка
– Задница.
Переводчики: inventia, marisha310191
Редактор: navaprecious
Глава 19
Когда мобильный Трея зазвонил, все в кухне напряглись, а в особенности Тарин, которая сидела на высоком длинном кухонном столе, обхватив талию своего супруга ногами. Не отпуская её взгляд, он вытащил телефон из кармана и ответил:
– Алло.
– Они здесь, – сообщил ему Райан.
Трея не удивило, что они прибыли в десять утра. Единственная причина, по которой он прошлой ночью сказал стае, что ждет Даррила около полудня – Трей не хотел, чтобы доносчик рассказал Даррилу, что он ждет ублюдка.
– Сколько?
– Доминик говорит, там где-то около ста семидесяти, но, похоже, некоторые из них просто пришли постоять рядом.
– Что насчет трех стай, что предлагали прибыть и встать на нашу сторону, они здесь?
– Прибыли час назад, как раз перед Лэнсом и Ником. Все ждут во дворе.
Они подозревали, что Даррил атакует утром, надеясь застать Трея врасплох, и договорились с союзниками, что те прибудут рано.
– Хорошо. Не пропускай Даррила и его команду за ворота, пока я туда не доберусь.
– Конечно.
Трей закончил звонок и передал телефон Тарин.
– Я потеряю его в битве, если возьму с собой.
Тарин крепче обхватила его ногами, желая просто удержать здесь и попросить других встретиться лицом к лицу с Даррилом. Да, это было эгоистично и нечестно, но она ничего не могла с собой поделать и не собиралась за это извиняться. Это был её избранник, вторая половинка её души, отец её ребенка. Если у нее и было право быть в чем-то эгоистичной, то это касалось его.
– Я должен идти, детка, – сказал он нежно.
Она печально кивнула.
– Я знаю. Будь осторожен. Ты обязан ко мне вернуться.
– К концу этой битвы на моих руках будет много крови. Ты это знаешь, верно?
Она прижалась к нему лбом.
– Ты правда думаешь, что я стану тебя осуждать за защиту твоей семьи, твоей стаи, твоей территории? Очевидно, Даррил хочет умереть. Помоги ему.
Проклятье, эта женщина его понимала. Ни разу она не осудила его… ни за то, кем он был; ни за то, что он мог и не мог чувствовать; ни за все, что он уже наделал, или был способен наделать. Он поцеловал ее сильно и глубоко, притягивая к себе, черпая из неё силу так, как ему никогда не удавалось сделать с другим человеком. Прерывая поцелуй, он зарылся лицом в изгиб ее шеи и глубоко вдохнул запах, давая омыть себя и успокоить своего волка. Ему так не хотелось ее покидать, особенно прямо сейчас. Каждый первобытный инстинкт твердил ему остаться рядом с ней и быть постоянным защитником, но у него не было выбора. Он не мог приказать другим мужчинам из своей стаи в одиночку встретить опасность… он не такой, и Альфы так не поступают.
– Мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала, – сказал он, глядя в её глаза. – Пообещай, чтобы ты не почувствовала через нашу связь, что бы не думала, что происходит – ты останешься здесь. Ты не станешь пытаться добраться до меня, не будешь рисковать просто для того, чтобы меня вылечить. Ты остаешься здесь – с Грейс, Лидией, Гретой, Хоуп, Броком и Сельмой. Ты сосредоточишься на собственной безопасности и безопасности нашего ребенка. Обещай мне.
Трей не удивился, когда Тарин одарила его убийственным взглядом. Другой на его месте съежился бы.
– Так не честно, – сказал она сквозь зубы. – Конечно, я не хочу, чтобы что-то случилось с ребенком, но, когда ты просишь меня дать тебе такое обещание, то просишь выбирать между вами обоими, а я не могу этого сделать.
Он обхватил её лицо руками, настаивая:
– Да, ты можешь, и так сделаешь. Я не прошу тебя выбирать, а прошу не подвергать риску себя и ребенка.
Она сморгнула слезы. В голове заскулила волчица.
– Если ты умрёшь, я всё равно этого не переживу.
– Нет, переживёшь. Ты чертовски сильная и способна пройти через что угодно.
Это заставляло его гордиться тем, что она у него есть. Впервые он был по-настоящему рад, что брачная связь установилась лишь частично, поскольку это означало, что у Тарин есть лучшая возможность пережить разрыв связи. Не то чтобы он планировал сегодня умереть, но вероятность есть всегда.
– Я должен идти.
Неохотно она выпустила его из захвата рук и ног.
– Я люблю тебя, пусть даже ты засранец, и ведёшь себя нечестно.
Он хохотнул, но этот звук не мог спрятать тот гнев, который он чувствовал на самого себя за то, что не мог сказать ей эти слова.
Зная, что творится у Трея в голове, она предостерегающе посмотрела на него.
– Мне не нужны слова, просто вернись.
– Я это и планирую.
Поцеловав ее в последний раз, он повернулся и увидел, что Грейс и Лидия обе плачут, прощаясь с собственными избранниками, в то врем как Кирк и Брок крепко обнимаются. Хотя Кэм, Ретт и Кирк не были стражами и лишь иногда работали охранниками на воротах, Трей не мог им позволить остаться не у дел. Он нуждался во всех волках, что мог собрать, в особенности потому, что Броку было нужно оставаться в тылу… стая хотела, чтобы с женщинами находился хотя бы один мужчина.
Данте высказал сомнения по поводу того, чтобы брать с ними Кирка, поскольку тот был одним из их подозреваемых, но почему-то Трей просто не видел в нем доносчика. Вскоре выяснится… если это Кирк, он присоединится к Даррилу, когда они доберутся до ворот.
Пока Данте, Тао, Маркус и Трик прощались с Тарин, подошла Грета и крепко обняла Трея.
– Всего доброго, сын. Порви ублюдка на части.
– Всегда такая кровожадная, – сказал он с улыбкой.
– Не волнуйся, я позабочусь, чтобы с ней всё было в порядке.
Всё ещё улыбаясь, он посмотрел на неё прищурив глаза.
– С каких это пор ты заботишься о благополучии Тарин?
– С тех самых, как услышала о её беременности. – В ответ на его недоверчивый взгляд она пожала плечами. – Ладно, она мне чуточку нравится. Тарин напоминает мне себя.
Когда он рассмеялся, Грета ударила его по руке.
– Правда. Она с характером.
– Ага, ей его не занимать. – Он бросил на Тарин последний взгляд… в нем было предупреждение делать так, как он попросил; напоминание о том, что она была слишком важна для него, чтобы ее потерять и прощание. Затем он взглянул на остальных.
– Все готовы?
Кивнув, Данте, Тао, Маркус, Трик, Ретт, Кэм и Кирк последовали за Треем из комнаты. Когда мужчины выходили из пещер и спускались по многочисленным ступенькам в горе, никто не произнес ни слова. Войдя в лес, Трей жестом подозвал Данте поближе.
– Тебе не нужно просить меня убедиться, что с ней все в порядке, если что-то с тобой случится, – тихо сказал Данте. – Но мы победим, Трей.
– Но если нет, если ты почувствуешь мою смерть по связи между членами стаи, ты покинешь битву и уйдешь в пещеры… ты заберешь Тарин туда, где до неё не доберется Даррил.
Данте с трудом сдержался.
– У тебя есть мое слово, хотя я не знаю, переживет ли она разрыв связи.
– Она выживет. Тарин способна пережить что угодно. К тому же, связь установилась лишь частично. И еще одно… я бы солгал, если бы сказал, что надеюсь, она свяжется с кем-то еще, чтобы не оставаться одной; я слишком большой ублюдок для такого благородства, но, если она так поступит, позаботься, чтобы ребенок узнал, кем был его отец. – Удовлетворенный кивком Данте, Трей больше ничего не говорил, пока они продвигались через лес. Внутри Трея расхаживал волк, возбужденный от циркулировавшего в организме адреналина. Волк не хотел уходить от Тарин, но он и впрямь понимал, что поблизости угроза, и эту угрозу надо истребить.
Странно думать о том, что всего несколько месяцев назад для Трея важнее всего были стая, территория и их защита. Он бы никогда не подумал, что что-то способно быть важнее этого, никогда не ожидал, что кто-то станет для него важен. Теперь он дрался за другое: свою подругу, своего не рождённого ребенка, их будущее. Бля, эта женщина перевернула его жизнь с ног на голову, вывернула его, черт возьми, наизнанку, и все же, он бы не хотел, чтобы получилось как-то иначе.
Его удивляло, что до того, как она вошла в его жизнь, он считал себя довольным. На самом деле, он не знал значение этого слова. С Тарин он доволен. Она делает его более стабильным и счастливым так, как ничто и никто никогда прежде. Он не желает потерять свое счастье, отказывается его терять. Данте оказался прав: они выиграют битву, поскольку любой иной исход неприемлем.
Наконец лес поредел, и они вышли на очищенный от деревьев и кустарника участок земли, пройдя по которому оказались в двадцати футах от основных ворот. Несмотря на то, что Райан уже точно ему сказал, сколько волков привел с собой Даррил, Трея все же потрясло устрашающее зрелище, которое они производили. Если бы он был достаточно нормальным и адекватно реагировал на страх, то, возможно, у него возникло бы искушение остановить бой до его начала. Не для того, чтобы спасти себя, но чтобы спасти других, которые могли пострадать. Вскоре он выяснит, хорошо, или плохо, что он не нормальный.
На кромке леса собрались Ник и ряд мужчин из его стаи, включая его Бету, Джона и телохранителя Дерена. Трей узнал их из-за недавнего визита. Недалеко от них находился Лэнс с несколькими волками из своей стаи, включая своего телохранителя, Зака, и своих двух стражей – Перри и Оскара. Они кивнули ему из уважения, а затем продолжили бросать сердитые взгляды на Даррила и его последователей.
Волки-оборотни – их было приблизительно пятьдесят, которые пришли, чтобы поддержать Трея, все собрались недалеко от будки охраны. Было видно, что им не особо хочется здесь находиться. Трей догадался: союзники не ожидали, что его настолько превзойдут численно и им впрямь придется оказать поддержку.
Он гордо прошествовал к воротам с Данте и Тао защищающими его с двух сторон. Трей сделал ничего не выражающее лицо так же, как когда-то поступал ребенком, когда отец и дядя решали его помучить ради собственного развлечения – его стойкость вечно доводила их до белого каления. Трей остановился, когда подошел и встал прямо там, где на противоположной стороне ворот находился Даррил. Его волк зарычал в голове, смело встретив запах этого мужчины и начал выбираться на поверхность, желая добраться до него.
Даррил выглядел невероятно самодовольным и ухмыльнулся ему.
– Время вышло. Трей, тебе и впрямь следовало взять и уступить мне в самом начале. Вот что я тебе скажу: даю последнюю возможность мне сдаться, поскольку ты мой племянник и все такое.
Трей не смог удержаться, и его губы изогнулись в улыбке, тем более, что Данте и Тао посмеивались.
– Сдаться? Моя подруга права, ты и впрямь живешь в Стране грёз и фантазий.
– Не собираешься же ты на самом деле принять мой вызов.
– Почему это?
– Посмотри вокруг себя. – Он показал на своих многочисленных сторонников. – Сорок против ста семидесяти. Думаю, не ошибусь, если скажу, что тебя превзошли числом.
– Если это так сильно тебя беспокоит, давай устроим битву один на один. Уладим это, как Альфа с Альфой.
Страх Даррила не отразился на его лице, но его было слышно по голосу.
– Я так не думаю, Трей… мы оба знаем, что твоя стража нападет на меня, после того, как я тебя убью. У них совсем нет чести.
В ответ на оскорбление Данте и Тао зарычали и одарили Даррила взглядами, которые обещали, что он за это заплатит. Однако Даррил предназначался Трею.
– Тебе не выиграть битву, племянник. У тебя никогда не было ни одного шанса её выиграть. Даже после брака с дочкой влиятельного волка, тебе это не по зубам. Я жду не дождусь, когда познакомлюсь с ней получше, пусть она даже и латентная.
Трей чуть слышно зарычал. Его волк захотел вонзить свои зубы в горло этого мужчины и почувствовать, как его кровь хлынет в горло.
– Я и так порядком на тебя зол, дядя. На твоем месте, я бы не стал меня и дальше провоцировать.
Даррил рассмеялся, однако тут чувствовались беспокойство и колебания.
– Последняя возможность. Склонись перед моими требованиями, и мы сможем избежать этой битвы.
Когда Трей отступил от ворот с Данте и Тао, его дядя рассмеялся… очевидно, поверив, что Трей уступает. Тьфу. Размечтались.
– Райан, отвори ворота.
Даррил сразу же прекратил улыбаться и принял мрачный и хмурый вид.
Когда ворота скрипнули и медленно открылись, ещё больше волков вышло из-за деревьев… кто-то сзади Трея, кто-то слева от него, кто-то справа, пока рядом с ним не встали приблизительно сто пятьдесят волков. Это не сравняло счёт, но чертовски близко подошло к этому. Он заметил, что Квин улыбается, как ребёнок в магазине с игрушками. Остальные девять альф, с которыми Трей лишь вчера встретился за обедом, выглядели столь же нетерпеливыми и кровожадными.
Глаза Даррила расширились, и он с трудом сглотнул. Его лицо было само недоумение.
Трей наклонил голову.
– Неужели ты и впрямь подумал, что я расскажу всей стае, сколько волков собирается присоединиться ко мне, если знаю, что у тебя есть доносчик?
Глаза Даррила расширились ещё сильнее, хотя раньше Трей и не подумал бы, что такое возможно.
– А, да, я всё об этом знаю. – Наконец ворота полностью открылись. – Знай вот что, не важно, сколько волков тебя защищает, Даррил. Я до тебя доберусь и убью.
Даррил покраснел и завыл. Его сторонники восприняли это как сигнал к атаке, сразу же перекинулись в волчью форму и во весь опор устремились в ворота. Когда Трей побежал и прыгнул, быстро превращаясь в волка и смыкая челюсти на горле одного из врагов, сторонники последовали его примеру.
– Началось, – сказала Тарин Грете, Броку и Хоуп. Грейс и Лидия, которые стояли по обе стороны от неё, уже знали, благодаря связи со своими избранниками. Через связь с Треем до неё дошли отголоски его гнева и ярости, а заодно решимость и целеустремлённость. Несмотря на то, что она знала, как он силён и могуч, чертовски за него боялась и чертовски сердилась, что не может быть там. Конечно, она знала, что это для её блага. Но сама мысль о том, что в какой-то миг Трея могут ранить, а её там не окажется, чтобы исцелить его, преследовала, насмехаясь над даром исцеления.
Лидия, которая не находила себе места от беспокойства, потёрла лицо рукой.
– Боже, это изматывает нервы.
Грейс слабо улыбнулась.
– С ними всё будет хорошо. – Неуверенно она добавила:- Должно быть хорошо.
Когда Тарин поморщилась, все посмотрели на неё.
– Трей озверел.
– Сейчас это хорошо, – сказала Грета.
Грейс схватила стакан рядом с Тарин, который был наполнен ещё одним из её странных отваров.
– Вот, выпей до дна.
Тарин покачала головой и положила руку на живот.
– Я не могу ни есть, ни пить сейчас – слишком тошнит.
– И я тоже, – пробормотала Лидия.
– Это нервы, – сказала Грета. – Где Сельма?
– У себя в комнате, – ответила Хоуп. – Она отказывается выходить и не разрешает мне зайти. Она говорит, что я предала её, поскольку решила быть верной Трею и Тарин. Если честно, я всегда думала, что Сельма тоже так поступит чуть позже. Я никогда раньше не видела её настолько настроенной против кого-то.
– Может, тебе следует повидаться с ней, – предложил Брок с понимающей улыбкой. – Сельма ведёт себя грубо, но, должно быть, она беспокоится. Прямо сейчас никому не следует оставаться в одиночестве.
Хоуп кивнула и покинула комнату.
– Как думаешь, это надолго? – Спросила Тарин Грейс.
На это Брок ответил:
– Возможно, двадцать минут, возможно, сорок пять. Зависит от того, побеждает Даррил, или нет. Если нет, часть союзников может его покинуть. Тяжело думать, что некоторые из врагов уже могли пробраться мимо наших собственных волков и находятся на пути в пещеры.
Лидия издала низкий, скулящий звук.
– Даже не говори о таком.
– Нам надо подготовиться к тому, если это случится. Там, снаружи, нас всего сорок. Должно быть, Даррил привел, по меньшей мере, сотню, если не больше.
Конечно, Тарин знала, что на их стороне больше, чем сорок волков. Она могла им сказать об этом… Ведь если доносчик сидит с ней в этой самой комнате, то он не скажет Даррилу ничего такого, чего тот уже не знает… но затем её зрение слегка затуманилось, встревожив её.
– Тарин, ты в порядке?
Трижды моргнув, чтобы избавиться от тумана в голове, она взглянула на Грейс.
– Ага, прекрасно. Просто немного не в себе. Ты же не думаешь, что это Трей, правда? Ты же не думаешь, что он ранен и…
– Успокойся, используй связь.
Она сделала глубокий вдох, поискала и сразу же нашла Трея. Этот мудак совершенно озверел. Несмотря на лёгкую боль, он не был серьёзно ранен. Тарин вздохнула с облегчением.
– У него всё хорошо.
– Из-за беременности, ты, по началу, будешь себя чувствовать немного беспокойно. Не волнуйся.
Брок показал жестом на полупустой стакан.
– Грейс права, тебе следует выпить ещё этого… чтобы оно там ни было. Тебе нужны питательные вещества.
Тарин, гримасничая, покачала головой.
– Нет, мне нехорошо.
Лидия передёрнулась от боли и застонала.
– Какой-то засранец только что вцепился в заднюю ногу Кэма. Впрочем, он в порядке, слава Богу. Райан помог оторвать от него другого волка.
Грейс с сочувствием посмотрела на неё.
– Ретт получил несколько довольно-таки приличных царапин и укусов, но он не устал, и ему не так уж больно. Боже, я ненавижу это дерьмо.
– Мне нужно походить. Не снаружи, – быстро уверила их Лидия, нервозно и беспокойно переминаясь с ноги на ногу. – Просто по туннелям. Стояние на месте убивает меня.
– Я пойду с тобой. Идёшь, Тарин?
– Спасибо, Грейс, но у меня слишком кружится голова. Мне надо посидеть.
– Я могу остаться с тобой, если хочешь.
– Она в порядке, у неё есть я и Брок, – сказала Грета, взмахом руки выпроваживая Грейс и Лидию из комнаты. Она повернулась к Тарин, хмурясь.
– Да не беспокойся ты о нём так. – Эти слова прозвучали скорее как упрёк, чем как утешение. – Знает бог, он много повидал битв и всегда возвращался живым и здоровым.
– От этого я не стану волноваться меньше, – Ничто не облегчит её беспокойства, кроме стоящего рядом с ней Трея.
– Даррил всего лишь маленький старый пердун. Вот почему он привёл с собой так много волков… он знает, что никогда не выиграет бой один-на-один с Треем.
– Как ты думаешь, почему он так сильно хочет объединить стаи?
Грета вышла из себя.
– Беда Даррила в том, что хотя он и родился альфой, он был слишком слаб… слишком слаб, чтобы стать альфой стаи. С другой стороны, его младший брат, Рик – отец Трея – был очень сильным. А ещё он был ужасным мерзавцем. Даррил провёл жизнь в тени Рика, его не замечали. Но это не помешало ему так выебать Рику мозг, что всё закончилось тем, что его сделали бетой. Затем родился Трей, и даже по маленькому мальчишке можно было сказать, что он очень сильный альфа. Рик и Даррил оба видели в нём угрозу и обращались с ним очень плохо.
Тарин не смогла ничего с собой сделать, и её верхняя губа приподнялась от гнева.
– Ага, я немного об этом слышала.
– Когда Трей почти убил своего отца, Рик приказал Даррилу избить и наказать его. Но Даррил отказался… он знал, что не сумеет. Вот почему начали поговаривать о том, чтобы его прогнать. Догадываюсь, что никто из стаи не забыл, как Даррил боялся четырнадцатилетнего мальчишку, и поэтому его не уважали и не подчинялись ему как альфе.
– Похоже на то. Если бы его уважали, половина его стаи не явилась бы сюда, чтобы справиться о моём благополучии.
Грета кивнула.
– Если он не покажет своим волкам, что способен одолеть Трея и справиться с расколом в стае, ему довольно скоро бросят вызов, и он лишится своего положения.
Грета продолжала говорить, но Тарин не могла разобрать слова, поскольку с её слухом произошло что-то странное, она словно бы оказалась под водой или что-то вроде этого. Спустя секунды слух пришёл в норму, но зато в глазах снова всё расплылось.
– Тарин, Тарин, у тебя всё хорошо?
Она не была уверена, кто спросил, да её это и не волновало, поскольку от внезапного позыва к рвоте она была готова рвануть в ближайшую ванную комнату. Но ей это не удалось. Тарин даже половины пути не преодолела, когда согнулась пополам от боли и фонтаном вырвала на пол кухни. Затем её вырвало снова, и снова, и снова. Потом она шлёпнулась набок, тяжело задышала, застонала, её бросило в пот. Что ещё хуже, у неё не просто кружилась голова, Тарин была близка к потере сознания. Она почувствовала, как её поднимает Брок.
– Иди, приведи Грейс, – сказал он Грете. – Я отнесу и уложу её в комнате.
На Тарин вновь накатил приступ тошноты, но в этот раз из нее ничего не вышло. Она сомневалась, что в животе осталось еще хоть что-то, учитывая то немногое, что она съела утром. Ощущения, испытываемые ею сейчас, не сильно отличались от тех, которые она пережила при ударе головой. Немногим походило на невесомость, будто царство сна накрывает Тарин. Зрение становилось то нечетким по краям, то полностью размытым. Голова казалась невероятно тяжелой. Тарин словно парила отдельно от тела. Это плохо для ребенка. Страх пронесся по Тарин, когда она подумала, что теряет ребёнка.
«Дерьмо, какое яркое солнце».
Подождите-ка, чего? Тарин пришло в голову, что, эй, она на улице. Хотя не должна тут быть.
– Куда мы идем? – невнятно пробормотала она. Ее тело бешено трясло, и Тарин поняла, что они спускаются по ступеням горного склона.
– Прости, Тарин, но именно так всё и должно быть.
Его голос был колок, резок и холоден. Это не был тот Брок, которого она знала.
– Это ты. Ты – информатор.
Он посмотрел на нее, явно удивленный.
– Так ты знала. Теперь уже не важно. Важно доставить тебя Даррилу и быстро.
– Что ты со мной сделал? – Тарин застонала, когда по животу прошел спазм.
– Это просто наркотик, чтобы ты уснула. Я подсыпал его в тот отвратительный сок. Не представляю, как ты можешь пить ту дрянь, которую готовит Грейс.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |