Трей повернулся к Тарин.
– Я хочу, чтобы ты ждала здесь и…
– Вот чёрт, нет! Это всё из-за меня и ты думаешь, что я буду сидеть здесь и бездельничать, получая удовольствие от собственной безопасности?
– Ты остаёшься.
Тарин улыбнулась.
– Уверена, что тебя предупредили перед нашим соединением не гавкать на меня, если только ты не испытываешь радость от того, что тебя игнорируют.
– Тарин, – раздражённо протянул Трей, – я твоя пара…
– А я упрямица. Если хочешь полного послушания, заведи себе лабрадора. Я не нежный цветочек, которым считают меня люди. А теперь пошли.
В этот момент Трею не хотелось ничего больше, чем отшлёпать её по заднице. Он не хотел, чтобы она приближалась к мужчине, который её домогался.
Трей и его волк хотели знать, что она находится в безопасности, но он понял по выражению её лица, что Тарин просто проигнорирует его и последует за ним из пещеры вне зависимости от того, что он скажет.
– Ты не должна вмешиваться, понимаешь? Вероятно, там будет битва волка против волка. Тебе не стоит в это лезть.
Трей знал, что как только оказывался в волчьей форме и вступал в бой, то становился просто диким.
Тарин искренне начала жалеть его.
Очевидно, он считал, что имеет над ней какую-то власть, и Тарин понимала, что потребуется какое-то время, чтобы Трей понял, что женщина, которую он взял себе в пару, делает всё по-своему.
– Чувствую, что снова придётся тебе напомнить, что я не в ладах с приказами, но я не хочу, чтобы разгорелся спор, поэтому моё молчание возымеет тот же эффект.
Сопротивляясь дикому желанию встряхнуть её, Трей раздражённо отвернулся и увидел, что некоторые с весельем следили за их перепалкой.
Он не винил их. Перед ними стояла маленькая привередливая женщина, которая плевала на его приказы и даже умудрялась всё делать по-своему.
– Тебе просто необходимо было её сюда приводить, – зарычала Грета. – Трей, она тебе не нужна. Даррил не приведёт свою угрозу в исполнение. Просто отдай её обратно и дело с концом.
– А мы не можем вместо меня отдать её? – спросила Тарин. Было ли неправильным то, что она серьёзно рассматривала этот вариант?
– Дерзкая девчонка не стоит этого боя. Если Роско хочет её, пусть забирает.
– Она моя. Никто её не заберёт. – Трей кивнул окружавшим его мужчинам. – Пойдёмте. Тарин, оставайся позади.
– Нет.
– Что это значит?
– Для внешнего мира я здесь альфа-самка, Трей, – напомнила Тарин, надев светло-джинсовую куртку, подходящую к её джинсам. – При стычках альфа-пара действует единым фронтом. Я не говорю, что если он бросит тебе вызов, я не отступлю, но и болтаться позади я не стану.
Сталь в её голосе одновременно возбуждала и до чёртиков злила его волка. Трей ощущал то же самое.
– Тарин, ты не можешь рассчитывать на то, что я или мой волк согласимся с тем, чтобы ты настолько приближалась к Роско и подвергала себя опасности.
Сладко улыбнувшись, Тарин обхватила его подбородок.
– Я не окажусь в опасности. Ты меня защитишь.
Несмотря на всё происходящее, Трею очень хотелось улыбнуться её озорству.
Остальные мужчины низко опустили головы, чтобы спрятать улыбки.
– Отлично, мы выступим единым фронтом, но только потому, что без этого не сможем выглядеть истинной парой. – Трей посчитал эту отмазку хорошим способом сохранить лицо, но кто-то из мужчин фыркнул. – Пойдёмте.
Трей с Тарин бок о бок, а также остальные вышли из пещер и направились к воротам.
Тарин восхищалась тем, как все эти мужчины могли одновременно идти такой ленивой походкой и излучать грозный вид. Казалось, что каждый из них внезапно стал на два дюйма выше и выглядел очень зловеще.
Даже обычная ухмылка Маркуса уступила место враждебной хмурости. А Трей… что ж, он – совсем другое дело. До усрачки зловещий и враждебный, он выглядел так, словно ему требуется прививка от бешенства.
Он являл собой ходячее обещание смерти. И волчица Тарин это одобряла – ещё один признак её тупости.
Приближаясь к воротам, они увидели несколько припаркованных возле охранного пункта машин и стоящих рядом с ними оборотней.
Обычно бесстрастное выражение лица Роско было перекошено от гнева, а руки сжаты в кулаки.
– О господи, – сказала Тарин, фыркнув от явно возмутительного количества волков, которых он привёл с собой.
Сорок против семи? Да уж, очень храбро. Это была очевидная попытка запугивания, но Тарин знала, что она не принесла желаемого эффекта.
Почему Роско решил, что Трей – тот, кто практически олицетворяет устрашение – испугается, можно было только гадать.
Когда Трей остановился в двенадцати футах от прибывших, Райан присоединился к стене, которую образовали волки стаи Феникс. Взгляд Роско остановился на Тарин и его лицо перекосилось от гнева, скорее всего, из-за меток, оставленных на ней Треем.
– Никогда не мог подумать, что ты опустишься до подобного, Тарин. Но, как видишь, игра окончена. Садись во внедорожник, а я пока поговорю с Коулменом.
Тарин едва не рассмеялась.
– Говоришь так, словно действительно веришь, что я тебя послушаюсь.
– Пойдёшь сейчас и мы сможем всего этого избежать.
– Я лучше лягу с широко открытым ртом под слона, страдающего диареей.
– Ты знаешь, что случится, если ты будешь продолжать упорствовать. Пострадают люди, а именно, Коулмен. Ты точно хочешь, чтобы это оказалось на твоей совести?
– О нет, тебе не повесить груз ответственности на меня. Если кто-то и пострадает сегодня, то лишь из-за того, что ты отказался отпустить то, что не принадлежало тебе с самого начала. – Тарин могла поставить деньги на то, что если бы сейчас находилась в пределах досягаемости Роско, он бы её ударил.
– Не смотри на Тарин, смотри на меня. – Тон Трея требовал внимания. – Именно обо мне стоит беспокоиться.
– Коулмен, ты, должно быть, ищешь смерти, – сказал Роско. – Это единственная причина, объясняющая похищение моей пары.
– Похищение твоей пары, – повторил с улыбкой Трей. – Думал, ты поймёшь, что она моя.
– Она носит мою метку.
– Не метку, а рану… которую я с большим удовольствие покрыл своей меткой.
– Она моя, – прорычал Роско.
В ответ семеро окружающих её мужчин неодобрительно зарычали.
Тарин не могла не заметить, что несмотря на количество оборотней, которых с собой привёл Роско, они не стояли с ним рядом, как подкрепление Трея.
Никто не прикрывал фланг и не присматривался к стае Трея, выбирая противника на случай, если все перерастёт в тотальное сражение. Они просто стояли… там.
– Значит так, Роско. Тарин – моя пара, я заклеймил её, и я убью любого, кто попытается забрать её у меня. Если ты это примешь, то останешься в живых и можешь спокойно отсюда уйти. В противном случае, ты умрёшь.
– Значит нас рассудит бой.
Тарин от изумления разинула рот.
– Ты, должно быть, шутишь. Зачем себя утруждать? Только не говори, что зациклен на идее сломить меня и превратить в рабыню.
– Так вот что он задумал? – Волк Трея рвался из-под контроля, желая выпотрошить парня.
Роско пожал плечами.
– Какой мужчина не хотел бы превратить доминирующую самку, как Тарин, в совершенно покорную рабыню?
– Разве что находящийся в здравом уме, – ответила Тарин.
– Держись позади, детка, – приказал Трей, снимая футболку и расстегивая ширинку на джинсах. – Ты слышала его. Он хочет решить всё боем.
Она могла попытаться разрядить обстановку, если бы не знала из собственного опыта, что когда два доминантных волка договорились о сражении, ситуацию уже нельзя было изменить. Тарин испытывала странный порыв поцеловать Трея, но понимала, что он не должен выглядеть сейчас слабым.
– До последней капли крови, – сказал Трей Роско спокойным, но ледяным тоном. – Мы будем сражаться до конца. – Услышав, что Роско приготовил для Тарин, волк Трея не остановится, пока не вырвет ему глотку. Ни при каких обстоятельствах Трей не смог бы успокоить его.
Теперь уже раздетый, Роско кивнул.
– Битва насмерть.
И тут же кости его начали деформироваться, а тело – изменяться и, спустя несколько секунд, он уже был огромным рыжим рычащим волком.
Но Трей оказался огромнее. Это Тарин вскоре поняла, наблюдая, как он превратился в роскошного, серебристо-серого волка семь футов [8] длиной и около тридцати двух дюймов [9] высотой.
В волчьем обличье он выглядел таким же устрашающим и внушающим благоговейный страх с мощным телосложением, крепкой мускулистой шеей и сильными конечностями.
Шерсть на загривке и спине стояла дыбом, гневные глаза сверлили Роско, уши навострены, губы обнажали дёсна и клыки.
Рычание, которое Трей издал, больше походило на гул моторной лодки.
Внезапно рыжий волк выпрямился из согнутого положения и бросился на серого волка, чтобы лишь клацнуть зубами.
У серого волка и мускул не дёрнулся. Он просто стоял и выглядел огромным и внушающим страх, ясно давая понять, что в этой ситуации он был лидером.
Рыжий волк медленно дал обратный ход, только чтобы снова агрессивно броситься вперёд и клацнуть зубами.
Видимо тогда серый волк решил, что рыжий использовал свой шанс отступиться, и не собирался больше спокойно стоять на месте.
Зарычав, он начал кружить вокруг рыжего волка, который начал копировать движения так, что оба волка начали кружить вокруг друг друга.
Может из-за глупости, может из-за склонности к самоубийству, рыжий волк зарычал на Тарин. И именно тогда её самец вышел из себя.
Серый волк ринулся на противника и они сошлись в столкновении клыков и когтей.
Так как оборотни обладали сверх скоростью и силой, наблюдение за дракой походило на просмотр видео в быстрой перемотке.
В драке было и рычание, и удары тел друг о друга, царапанья и кусания, и столкновения по касательной, потому что каждый волк пытался пригвоздить противника к земле.
Тарин поморщилась, когда серый волк сильно прикусил заднюю лапу противника, заставив его громко взвыть. Визг перешёл в скуление, когда серый волк жёстко дёрнул мощными челюстями, снова прикусывая лапу рыжего волка.
Чёрт, а это должно быть больно. Когда раненый волк попытался подняться, второй волк напрыгнул на него и прижал спиной к земле.
Затем, типичным движением для убийства оборотня, серый волк вспорол когтями живот противника, одновременно сомкнул челюсть вокруг его шеи и одним резким движением вырвал глотку сопернику.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем всё закончилось, хотя на самом деле разъярённому волку потребовалось не больше минуты, чтобы одолеть рыжего противника.
Одолеть – это ещё мягко сказано. Чёрт, серый волк вцепился в глотку безжизненного тела и, громко рыча, тряс его как тряпичную куклу.
Прошло ещё несколько минут, но серый волк продолжал терзать безжизненное тело, не показывая ни единого признака усталости, ни успокоения, ни желания расстаться с жертвой. Было ясно, что в ближайшее время он не выйдет из дикого состояния.
– Кому-то из нас нужно что-то сделать, – произнесла Тарин.
Данте пожал плечами.
– Когда он в подобном состоянии, остаётся лишь ждать, когда он вымотается.
Трик кивнул.
– По крайней мере, на этот раз он не напал ни на кого из нас.
– Но он ранен, а я не могу исцелить его, пока он в волчьем обличье. – Тарин знала, что пожалеет о своих действиях. – Посмотрим, смогу ли я его успокоить.
– Стоп-стоп-стоп, погоди, – начал Данте, подняв ладони и останавливая её. – Тарин, ты же видишь в каком он сейчас состоянии? Это не Трей. Он похоронен где-то глубоко в этом волке, осознаёт всё происходящее, но не способен взять всё под контроль, пока зверь в ярости. Если ты к нему приблизишься, он воспримет тебя как угрозу и нападёт, как и на любого другого.
Тарин закатила глаза, намекая на драматизм Данте. На самом деле, он был совершенно прав.
– Он не причинит мне вреда. Я знаю, что это не Трей, что его контролирует волк, но и зверь, как Трей считает меня своей парой.
– Она права, – вздохнув, произнёс Трик. – Она – та, на которую Трей с наименьшей вероятностью нападёт. Обычно, к этому времени он проявляет признаки успокоения.
– Его самка оказалась под угрозой. Вот поэтому он в таком состоянии, – Маркус, такой же взволнованный и напуганный, указал жестом на волка. Когда бы альфа не выходил из себя, это отражалось на всех через связь стаи.
– Я просто не могу здесь стоять. – Когда Данте опять преградил ей путь, Тарин зарычала. – Уйди с моей дороги.
– Тарин, ну же, я бета. Он убьёт меня, если с тобой что-то случится.
– А я временно альфа-самка, что означает, я превосхожу тебя по званию, но даже не будь я альфой, я всё равно ожидала бы, что ты уберёшься к чёртовой матери с моей дороги. Так что, сделай это.
– А что если он причинит тебе вред? Знания о том, что он навредил своей самке причинит ему страдания. Ты подумала об этом?
– Он не причинит мне вреда, – раздражённо выпалила Тарин.
– Ты в этом уверена?
Конечно же, нет.
– Да, уверена. А теперь отойди.
В конце концов он сдался, просигнализировав остальным пропустить Тарин, но не подпускать слишком близко. Она очень медленно сделала несколько шагов в сторону волка.
Тарин понимала, что нет никакого смысла звать Трея по имени и просить его вернуться. Волк не откликнется на имя, не поймёт слов.
Единственный способ для Трея взять под контроль волка – это вывести его из дикого состояния. А этого не сделать, пока Тарин не уведёт его от трупа.
Запах крови только сильнее заводит его.
Так как Тарин, определённо, не могла стащить из-под носа волка его приз, то решила, что лучшим вариантом будет отвлечь зверя.
Когда в голове сформировалась идея, Тарин сняла джинсовую куртку и начала её раскручивать над головой.
Чертовски надеясь, что это сработает, а не подействует, как красная тряпка на быка, она аккуратно бросила куртку так, что она приземлилась рядом с трупом. Волк моментально накинулся на куртку, как будто это кролик.
Зажав куртку челюстями, волк начал трясти её как тело до этого.
Затем, казалось, он остановился, его рычание немного стихло, как будто он узнал запах на куртке. Тарин надеялась, что он признает этот запах, как аромат своей самки, а не ещё одной угрозы.
– Эй, Куджо [10], – окликнула Тарин волка успокаивающим голосом.
Волк повернул голову, посмотрел на Тарин и зарычал, стоя над трупом, прижав уши, предупреждая, чтобы она держалась подальше от его приза.
В глазах волка не было ни логики, ни рациональности.
– А это совсем не хорошо, – произнесла Тарин тем же нежным тоном.
Тарин знала, что он не поймёт её, что слова будут неразличимыми, но надеялась, что он сможет узнать её голос и сочтёт его успокаивающим.
Он вытянул голову в её направлении, ноздри его раздувались, втягивая воздух.
Волк низко зарычал, и у Тарин появилось ощущение, что он осознал кто она, но не знал, как успокоиться.
Почувствовав уверенность от того, что он её узнал, Тарин сделала ещё один шаг в его направлении, но потом остановилась. Она хотела, чтобы волк подошёл к ней и тем самым отдалился от мёртвого тела.
Конечно, легче сказать, чем сделать.
– Ну же, большой мальчик, ты же не хочешь играть с этим мерзким трупом. Трей, если ты слышишь, что происходит, позволь сказать, что с тебя новая куртка. Моя теперь вся в пене, шерсти и крови.
Тао шагнул к ней.
– Тарин…
– Не двигайся, – приказала она Тао, но серый волк уже заметил мужчину, приближающегося к его самке, и его это не слишком обрадовало. С курткой Тарин в пасти он начал надвигаться на Тао, который замер. – Куджо, – нараспев произнесла Тарин. – Эй, вспомни меня.
Взгляд волка метался между Тарин, трупом и Тао.
Очевидно, он разрывался между желанием продолжить играть со своей новой игрушкой, отправиться к своей паре и напасть на мужчину, который осмелился с ней заговорить.
Осознавая, что делает себя более уязвимой к нападению, Тарин присела на корточки и постучала пальцами по земле.
– Ну же, давай.
Волк сделал один неуверенный шаг к ней, но снова взглянул на труп.
– Серьёзно, ты же не хочешь с ним играть. Ну же.
Она снова постучала пальцами по земле, зная, что волк ощущает вибрации.
Бросив сердитый взгляд на Тао, волк медленно сделал несколько шагов к ней, перед тем как остановился и жалобно завыл на труп.
– Нет, мы найдём тебе другую игрушку. Тащи сюда свою мохнатую задницу.
Также не торопясь, волк преодолел оставшееся между ними расстояние и бросил куртку у ног Тарин.
– Вот так. – Волк потёрся щекой о её щеку, ткнулся носом ей за ухо и вдохнул аромат. Затем он счастливо облизал её челюсть. – Фу.
Теперь она радовалась, что пена и кровь из его рта остались на её куртке.
Пусть лучше куртка, чем её лицо.
Тарин вздрогнула, увидев, что он ранен в нескольких местах, и хотя раны не были смертельными и даже не причинили бы ему боли, целительнице в ней хотелось их залечить.
Позволяя волку ластиться к ней, Тарин повернула голову к толпе волков, которых привёл с собой Роско, и которые спокойно ожидали в стороне.
Ни у одного из них даже мускул не дёрнулся. Продолжая говорить спокойным тоном, чтобы не испугать животное, Тарин спросила:
– И кто же теперь считает себя альфой, потому что я уверена, вы это решили, прежде чем объявиться здесь?
Они одарили её "не-знаю-о-чём-ты" взглядами.
– Да ладно вам, немыми не прикидывайтесь. Никто из вас не выглядит и в малейшей степени огорчённым смертью альфы. Мне и правда не важно, что вы чувствуете по этому поводу. Мне просто хочется знать, кого я должна спросить ожидать ли нам отмщения. – Вызов был разрешён честно, но бывали случаи, когда кто-то расстроенный потерей решал отомстить.
Трое мужчин, стоящих впереди толпы, переглянулись, а затем тот, кто стоял по центру, вышел вперёд, давая понять, что он новый альфа.
– Не будет никакого отмщения. Мы не были согласны приходить сюда ради того, чтобы разделить пару, но Роско был настроен получить тебя.
– А вы следовали приказам. В этом нет ничего неправильного, как и в том, что вы не готовы умирать по глупости.
Волк, очевидно недовольный, что Тарин не уделяет ему достаточно внимания, прикусил её за подбородок.
Она потёрлась щекой о его щёку, и снова повернулась к новому альфе.
– Теперь, когда Роско больше нет, и между стаями нет вражды, не вижу причины, почему бы нам не образовать альянс.
На лице нового альфы читалась смесь удивления и согласия.
– Альянс будет допустим, – холодно произнёс он, явно пытаясь скрыть возбуждение и придать себе вид бесстрастного вожака.
– По очевидным причинам мы не можем сейчас обсудить всё должным образом, – сказала Тарин, бросив взгляд на альфу своей стаи, который по-прежнему оставался в волчьем обличье. – Назовём это временной устной договорённостью, срок которой истечёт через тридцать дней, если вы не свяжетесь с нами, чтобы обсудить детали с Треем.
Посмотрев со страхом на серого волка, альфа спросил:
– Ты же тоже будешь там присутствовать, верно?
Тарин улыбнулась.
– Не переживай, я не позволю ему тебя съесть. Как только мы уйдём, можете забрать тело Роско. – Увидев удивлённый взгляд альфы, Тарин добавила: – Мы не оставляем себе трупы в качестве трофеев. – Он кивнул в знак уважения.
С этими словами Тарин медленно поднялась и зашагала в пещеры, просигнализировав остальным членам стаи соблюдать дистанцию, чтобы Куджо не почувствовал угрозу и снова не взбесился.
Ей не пришлось побуждать серого волка следовать за ней. Он шёл с ней рядом – наполовину спутник, наполовину охранник.
Ей не пришлось побуждать серого волка следовать за ней. Он шёл с ней рядом – наполовину спутник, наполовину охранник.
Как только они прошли главный вход Бедрока, Тарин отправилась в гостиную и уселась на большом ковре. Волк сел между её ног и закрыл глаза, когда она запустила пальцы в его мех.
– Трей, мне нужно, чтобы ты сейчас вернулся или мне тебя не вылечить. Мне не хочется слышать дерьмо в стиле "мачо-альфа-самцы-не-нуждающиеся-в-лечении". Если ты рассчитываешь на секс со мной, то не станешь мне препятствовать в этом деле.
Прошло около двадцати секунд, когда начали происходить изменения, и внезапно перед ней предстал Трей в человеческом обличье. Он тут же упал на спину и тяжело задышал.
– Кто-нибудь, принесите ему бутылку воды, – крикнула Тарин, когда гостиная наполнилась людьми.
– Я в порядке, – прохрипел Трей.
– Конечно же, Флинстоун [11].
На самом деле его раны оказались не так уж плохи, но были уродливыми и могли оставить шрамы, если Тарин их не исцелит.
В комнату вошла Грета и заворчала:
– Трей, если бы ты просто отдал её, то был бы в порядке.
– Не сейчас, злая волшебница востока [12], – проворчала Тарин.
– Вот. – Грейс поставила рядом с Тарин бутылку воды.
Она предложила бутылку Трею, но он покачал головой.
– Эй, у тебя на губах ещё осталась кровь, и я не приближусь к тебе, пока ты хотя бы не умоешься.
– Зачем тебе для излечения приближаться к его рту? – спросил Ретт с любопытством в голосе.
Тарин повернулась и увидела, что к окну ближе всех стоит Трик.
– Трик, открой окно, – попросила она.
– Зачем?
– Затем, чтобы я могла полюбоваться солнцем. Так ты откроешь его?
Ворча, он сделал так, как попросила Тарин, в то время, как Трей наконец-то глотнул немного воды и обтёр лицо.
– Теперь не шевелись.
Тарин была уверена, что он сделал это чисто из любопытства.
Тарин положила ладонь на лоб Трея и увидела, как несколько участков кожи с царапинами и укусами моментально засветились.
Она услышала за спиной несколько изумлённых вздохов, "Ух-ты" и "Срань господня", но проигнорировала.
Тарин наклонилась, прильнула губами ко рту Трея и глубоко вдохнула, втягивая в себя его боль, а затем выдохнула её в окно.
Она снова и снова повторяла это действие, пока не потух последний участок кожи Трея.
– Я бы сказала, что ты в порядке.
С этими словами она позволила себе плюхнуться на спину, как подобное проделал пятью минутами ранее Трей.
Тарин едва не рассмеялась, когда, открыв глаза, увидела, что на неё уставились находившиеся в комнате. Затем её резко подняло с ковра и прижало к груди Трея.
– Тебе не стоило этого делать. Ты выглядишь хуже, чем я до этого.
– Я буду в порядке, неблагодарный засранец. Мне просто нужно немного воды и какой-нибудь сладкой пищи.
– Сейчас принесу, – сказала Грейс и выбежала из комнаты.
– Ты же знаешь, что это было превосходно, верно? – Данте улыбнулся почти такой же широкой улыбкой, как клоунская улыбка Маркуса.
– Скорее, неестественно, – пробормотала Грета.
– Ты только что использовал слово "превосходно"? – усмехнувшись, спросил Доминик Данте.
– Да ладно тебе, она полностью укротила дикого волка и в то же время договорилась о союзе, прежде чем сделала эту странную штуку с исцелением. Это было реально круто.
Трей ощущал странную гордость за Тарин, хотя по-прежнему желал отшлёпать её за то, что она оказалась рядом с ним, пока он был в обличье дикого волка.
– Мой волк мог навредить тебе.
– Да, я знаю. Вини в этом Данте, он сказал мне, что я должна это сделать.
– Это не так, – быстро затараторил Данте. – Я не… Она…
– Видел бы ты своё лицо. – Её смех прервался кашлем. Горло всегда немного саднило после применения дара. В этот момент Грейс дала ей бутылку с водой и энергетический батончик. – Спасибо.
– Впредь я запрещаю тебе пользоваться даром, – твёрдо заявил Трей, которому не понравилась её бледность. Его волк тоже этому не обрадовался.
– Не будь дураком. Конечно же, я буду использовать дар. Иначе я не была бы целительницей.
– Ты бледная как труп.
– Со мной всё будет хорошо. Просто забрось меня на то чудовищное подобие дивана и позволь вздремнуть минут двадцать, и я буду живой как прежде. – Тарин не потребовался бы сон, если бы у Трея не оказалось столько синяков и ран. – Просто немного сна и я буду в порядке.
Трей не мог сдержать улыбку при виде того, как она спустя пять минут свернулась калачиком на массивном диване.
Она выглядела даже более миниатюрной, чем обычно, но всё равно не хрупкой. Для этого в ней было слишком много стали.
– Только что звонил Райан, – проинформировал Трея Тао. – Они уехали.
Трей кивнул и с удивлением посмотрел на некоторых членов стаи, собравшихся вокруг Тарин. Данте, Грейс и Ретт сели слева от неё, а Лидия, Маркус и Кэм устроились справа.
Трик, Доминик и Тао сели на пол и прислонились затылками к её ногам. Это был жест поддержки, утешения и благосклонного отношения, а также признак того, что они намерены охранять её сон.
Тарин заслужила уважение каждого из них за то короткое время, что пробыла здесь.
Странная острая боль пронзила грудь Трея – незнакомая и пугающая.
– Пойду приму душ. Вернусь через несколько минут. – Они кивнули, но были полностью сосредоточены на Тарин, которая моментально уснула.
Трей со своим волком успокоились тем, что они побудут с Тарин, пока он смоет со своего тела потёки крови и застоявшийся запах мёртвого волка. Мёртвого волка, который больше не был угрозой его паре и их отношениям.
Пока Трей принимал душ, он вспоминал, как чувствовал себя, когда ничего не оставалось, как наблюдать за тем, как Тарин неуверенно пыталась завладеть вниманием его волка.
На него опять нахлынули злость, отчаяние и беспокойство. Но в этом коктейле эмоций было что-то ещё. Страх. Трей действительно испытал страх.
Не то чтобы он не испытывал эту эмоцию раньше. Конечно испытывал. Наличие слаборазвитой совести и взрывного характера не означало, что он не знал страх.
Но больше всего его беспокоило сейчас то, что он так сильно боялся за Тарин, боялся, что она будет серьёзно ранена и боялся, что её у него заберут вот так… и это будет его вина.
Он даже не мог сказать, что этот страх принадлежал волку. Его волк сейчас был по уши в своём дерьме. Нет, эти эмоции принадлежали Трею.
Должно быть, это было прямым последствием естественного ненормального собственнического инстинкта и беспредельного покровительства, которое пришло с соединением. Очевидно, это были традиционные инстинкты, которые выходили на передний план, поглощали и брали верх.
Трей понял, что соединение может и будет временным, но инстинкты защищать его пару очевидно превзойдут здравый смысл.
Очевидно. Так же, как его инстинкт пометить свою самку и подчинить её себе превзошёл его настоящее безразличие к подобным вещам.
Да, это всё инстинкты, только они. Очевидно. Только это не улучшило его настроения, так как оставалась ещё одна проблема, беспокоившая Трея. Тарин не должна обладать возможностью успокаивать его волка.
Когда оборотень переходил в дикий режим, он вёл себя больше как бешеный. Он атаковал бесчувственно, не испытывал никакой эмоциональной привязанности, терял все доводы разума и логики.
И всё равно её запах и голос пробились даже сквозь тот туман к его волку.
Трей почувствовал, как быстро его волк принял её как свою пару, как быстро он переключился от желания убивать на желание защищать.
Единственной причиной, из-за которой его волк не отходил от трупа было то, что он не был достаточно стабильным, чтобы понять, что рыжий волк умер и не представлял никакой угрозы для Тарин.
И если его волк был так привязан к Тарин сейчас, то каким же он будет через три месяца? Что случится, когда она уйдёт?
Волк Трея прорычал в знак протеста, подтверждая подозрения Трея, что возможный разрыв с ней будет более проблематичным и неудобным, чем он предполагал, даже если учесть, что они не запечатлены.
В отличие от настоящих пар, отношения между запечатлёнными могут угаснуть со временем.
Для несчастливой запечатлённой пары было нелегко просто пожать друг другу руки и разойтись из-за существующей между ними сверхъестественной связи.
Боль от расставания была как на психическом уровне, так и на физическом.
Для большинства волков это означало постоянные мигрени, томительное чувство пустоты и периодические приступы депрессии на протяжении нескольких лет, если не дольше.
Некоторые волки замыкались полностью в человеческой половине, неспособные существовать без своих пар.
В самом худшем варианте развития событий для любого волка, расставшегося со своей парой, было начать деградировать, оставшись в волчьем обличье, и полностью одичать, нападая на любого, с кем он вступает в связь – как случилось с его матерью.
После того, как Трей был изгнан отцом, его мать – которая была покорной волчицей – впервые в жизни восстала против авторитета его отца.
Когда он отказался пересмотреть изгнание, она ушла с Треем и другими, надеясь, что справится с расставанием, потому что её связь с его отцом была через запечатление, а не то, что они не были настоящей парой.
Однако расставание оказалось для неё очень тяжёлым, скорее всего из-за того, что она была покорной волчицей. В течение шести месяцев она деградировала… и именно Трею пришлось её убить.
Он никак не был готов пройти через что-либо подобное ещё раз. Поскольку он и Тарин не запечатлены, ни для кого из них не было никакого риска страдать от таких последствий, когда они расстанутся, но было очевидно, что его волк уже начинал привязываться к ней. И это пугало Трея до чёртиков. Поэтому вместо того, чтобы пойти прямиком к Тарин и узнать как она, он закрылся в своём кабинете.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |