Передо мной замаячил большой арочный проем, несколько отличающийся от моей окрестности. Густой белый дым, словно усики, затанцевали, когда двери распахнулись, и хотя мне не было страшно, но я знала, что эта дверная арка вела за собой кошмарные вещи.
Вне света оказался Леви, стоящий оперевшись о стенку – расслабленный и улыбающийся. За пределами круга доверия и подозрительсти, мы были погружены разговором. Я знала его, а он знал меня. Мы были друзьями – больше, чем друзьями. Притяжение между нами было подобно наркотику – затягивающим, Леви стоял в дверном проеме, скрываясь от тех, кто может возразить против наших разговоров.
― Пора и нам отправиться к ним, ― сказал он. ― Мы должны потребовать мира.
― Это невозможно. Они не станут слушать, ― ответила я.
Леви был настроен против владычества своего отца, так же во многом, как и на Земле. Прощение и мир монополизировали наши переговоры в течение многих десятилетий, пока он не признался, что любил меня.
― Что невозможно? ― сказал он с той улыбкой, от которой я не в состоянии отвернуться.
― Наш запрос на повестке дня. Они будут знать.
― Это – столь же хорошая причина, как и любая. ― Он вздохнул. ― Никакого притворства для нас. И никакого скрывания в тени.
― Я хочу этого. И боюсь, что именно поэтому этого не случится.
― Лапочка, ― сказал он, протягивая руку, чтобы коснуться моего лица.
Я прильнула к его руке, смакуя каждую секунду его прикосновений ко мне.
― Если ты этого хочешь, то получишь. Мы найдем способ быть вместе.
Я удерживала его руку у своей щеки, вдыхая мускусный аромат, который любила.
― Я не могу остаться, ― сказал он, глядя через плечо. ― Все будет хорошо. Обещаю.
Оглянувшись через плечо и зная о последствиях, так или иначе, я нуждалась в нем.
― Я боюсь, ― сказала я.
― Страха – не существует. ― Леви потянулся за моей рукой. Он смотрел с такой любовью и пониманием, хотя знал, что я все разрушила. ― Это не чувства. Это лишь вещи, которые происходят с нами. Сейчас не время для страха. Пришло время для храбрости. Ты мне доверяешь?
― Да.
Взгляд в его глазах не оставил мне выбора, кроме как протянуть ему руку. Я возжелала его рот и его прикосновения, но как только я, наконец-то, почувствовала его руки вокруг себя, поняла, что мы были обнаружены, оказавшись вдвоем в центре внимания.
Он напрягся.
― Я люблю тебя, ― прошептал он мне на ушко. ― Помни об этом.
Он потянулся за дверью, и я закричала, протягивая руки в темноту.
Михаил стоял позади меня, с глазами полных сожаления.
― Пойдем со мной.
Я кивнула, понимая, что борьба была абсолютно бессмысленной.
На Небесах не было ни разбирательств, ни сторон. Только один Верховный, только единственный господствующий, и правосудие осуществлялось с любовью. Меня отослали подальше – в покой, где я должна была осознать и сосредоточиться на истинной цели.
Приговор прибыл в исполнение, как только его огласили. Мгновение греюсь в любви и свете Творца, и как только я прикрыла глаза, словно от солнца – он исчез.
Я очутилась на четвереньках в темной комнате – в полном одиночестве. Я позвала Леви, затем Архангелов: Гавриила, Михаила и Эли, и даже Творца. Заставив себя оторваться от земли, я удерживала руки перед собой. После пары минут скитания по темноте, я поняла, что стены отсутствовали, а полы простирались длиною с вечность. Расширив свои глаза, я пыталась уловить малейший кусочек света, но то место, куда я направлялась было лишено всего.
― Леви? ― громко позвала я. Мой голос не отдался эхом обратно. Он был поглощён тьмой, как и я сама.
Я не знала ничего об этом месте. Без каких либо мыслей, где я прибывала уже так долго, я встала на колени и обняла себя руками, молясь с закрытыми глазами, до тех пор, пока не смогла проговорить что-либо. Тогда я молилась в уме, пока не смогла прекратить думать. Когда казалось, Вселенная ушла во тьму, я лежала на боку, свернувшись калачиком на холодном и жестком полу, выпадая повторно из сознания.
― Эдем, ― позвал знакомый голос.
Я поднялась на ноги, защищая глаза от красного зарева, доносившегося в ста ярдах из открытой двери. Стоя в темной форме перед дверью, плечи опускались и поднимались в учащенной последовательности, словно побывав в долгой битве, прежде чем добраться до меня.
― Леви?
***
Мои глаза распахнулись, щеки были мокрыми от слез во сне. Тьма превращалась в небольшую комнату с белыми стенами и старыми портретами. Чистый воздух и изобилие цветочного аромата были заменены запахом дождя, морских брызг и знакомого резкого аромата походного костра Леви.
Леви смотрел на меня с явным беспокойством. Его глаза были полны осторожной надежды, пока ожидал от меня хоть какого-нибудь знака на успешные воспоминания.
― Скажи, что ты вспомнила.
Прикоснувшись своими пальцами к губам, я пронаблюдала за небольшими падающими каплями на землю, затем окунулась в размышления о переломных воспоминаниях – в том числе, когда нас сослали – приходящих и уходящих, как будто переключавшиеся каналы на телевизоре.
― Было ли это сном?
― Был ли я там?
Я медленно кивнула.
― Ты забрал.
Он вздохнул с облегчением.
― Ты помнишь.
Я соскочила со своего места на диване и кинулась к нему на колени, свернувшись калачиком у него на руках и уткнувшись в ключицу его шеи.
Недолго думая, Леви обнял меня и притянул ближе, прижимаясь щекой к моим волосам.
― Все?
― Фрагментами. Миллионы кусочков, которые нужно собрать воедино. ― Я обняла его в ответ. ― Ты есть ты.
Он выдохнул, излучая чистое довольство своего тела. Ощущение было настолько странным. Прежде, я не была влюблена в кого-то, я всегда любила Леви – незнакомца обнимающего меня, словно для него драгоценный камень. Мы вместе потратили сотни тысяч жизней – и эта будет нашей последней. Отчаяние моего прежнего «я», чтобы быть с ним вместе, вступило в противоречие с неопытной молодой девушкой, которой я являюсь сейчас.
Он нахмурил брови.
― Ты сказала там, что настанет время, когда это не будет ранить так сильно, поэтому я не скучаю по прикосновениям рук, или по твоему запаху, по звуку твоего смеха или по цвету твоих глаз. Это время наступило прямо сейчас.
В моем горле сформировался комок.
― Но я всегда знал, ты была единственной, ― сказал он мягко. ― Так или иначе, ты мое начало или конец.
― Всегда? Как на заре времен?
― В буквальном смысле. Кто знал, что любопытство может привести ко всему этому? Я видел тебя в Эдеме (саду), у меня было дело с беспорядком, который отец наделал, искусив Еву. Я наблюдал за тобой весь день, а потом дни складывались в месяцы. Я не мог остановиться, ― сказал Леви, поверх моих волос.
― Сожалею, ― прошептала я.
― Я нет. Я бы скорее скучал по тебе, чем никогда не любил тебя. Не было ни единственного дня, когда я не мог чувствовать этот путь.
Белые стены отражали зеленые тона от заходящего солнца, пробивающиеся сквозь бурю. Мой сотовый телефон не звонил, что означало, мои родители точно знали, где я была и почему. По крайней мере, они мне доверяли хоть раз.
― Я долгое время пребывала во тьме, ― сказала я. ― Очень долго. Ты спас меня.
Он коснулся моего лица.
― Я заключил сделку на второй шанс.
― Заключил что?
Помолчав, он пожал плечами.
― Все.
Я посмотрела на него.
― Вот на чем остановился сон. Что произошло дальше?
Он посмотрел вниз на меня, глядя глубоко в мои глаза, с милой улыбкой на лице.
― Это.
Он поцеловал меня в губы раз, затем еще. Мои губы разомкнулись, впустив его язык внутрь. Он притянул меня ближе, его руки коснулись моей челюсти, а затем его пальцы погладили по челке.
Потом он отстранился, прикоснувшись лбом к моему, и закрыл глаза.
― Я ждал твое жизненное воплощение.
Он оглянулся назад, в сторону двери, и в тот же момент, мои чувства вышли за пределы и ощутили темные существа, окружающие Маяк, Леви, и работников в доме. Смесь из добра и зла была на подходе — и их было много.
― Леви?
Он поднялся вместе со мной.
― Я это чувствую.
― Они – ракушки (кто не помнит – это вселяющиеся демоны в простых людей).
― Знаю, ― сказал он, отпустив меня, чтобы открыть деревянный сундук, набитый оружием. Он зарядил пистолет и бросил его мне.
Я надавила на курок своим большим пальцем, и зажим выскочил из захвата.
― Что мне с этим делать?
― Обстреливать их.
Мои родители говорили о ракушках из своего путешествия в Иерусалим, где я родилась. Тысячи демонов овладели людьми и напали на нас, надеясь остановить мое рождение. Владение облегчило для демонов проводить самолет с Земли, даже если это было мерзостью и унижением достоинства Баланса.
― Обстреливать? ― Я опустила свое оружие. ― Я не могу никого убивать.
Он стиснул зубы и снова поднял вверх оружие, удерживая меня своей властью.
― Эти демоны нарушают равновесие, Эдем. Это разрешено.
― Демоны оставляют их, и они снова приходят в человеческое сознание. Я не буду их убивать.
Леви сунул мне пистолет.
― Но ты можешь замедлить их.
Я кивнула, выхватив из его рук пистолет. Взяв еще один, я впихнула его в ремень своих шорт за спиной.
― Что-то еще надвигается. Я не могу прочесть это, но он большой.
― Михаил… полагаю. Возможно твой дед. Твоя семья не отстает.
Я отрицательно покачала головой.
― Что-то еще.
― Скоро мы все узнаем.
Я последовала за Леви к выходу, затем обернулась вокруг на услышанные шаги, топающие вниз по лестнице. Он двигался не естественно, как будто его тело было переломанным. Спустя секундное мгновение, пальцы Леви обвили шею Пауло, прижимая того с небольшим усилием к стене.
Пауло зашипел, его глаза походили на сплошные черные шары, неестественно выпирающие из глазниц. Леви уперся лицом к Пауло, обнажая зубы, из его горла вырвалось плотское рычание.
Пауло сжался, но продолжал шипеть в знак протеста.
― Принеси мне веревку из сундука, Эдем. Вперед, ― скомандовал Леви.
В считанные секунды, я достала веревку. Затем помогла Леви привязать Пауло к толстой опоре перил. Пауло сопротивлялся против связывания. После мы вновь встали у двери, держа пистолеты близко к груди.
― Это конец? ― спросила я. ― Та часть, в которой мы умираем?
Леви улыбнулся.
― У моего отца бывают истерические позывы. Мы можем справиться с этим.
― Но ты сказал, что идет Михаил. Зачем Творец отправил…
― Он не любит, когда Ад портит его планы.
― Так он будет защищать нас, пока мы не умрем? Это логично.
Леви снял пистолет с предохранителя.
― Разве они не выстраиваются в ряды смертников?
Я выглянула за занавеску, увидев пятьдесят ракушек стоящих в совершенной линии: десять поперек, а пять в глубине. Они промокли от дождя и моря.
Я посмотрела на Леви.
― Не убивай никого. Пообещай мне.
Леви подмигнул.
― Я сделаю все от меня зависящее, лапочка.
Пауло фыркнул, и пугающий рык пронесся сквозь кляп у него во рту.
― Они идут за тобой, ― сказал он, его слова произносились глухо. ― И за ней. ― Его акцент изменился, становясь низким и хриплым.
Раньше я слышала голоса демонов, но звук, исходящий из Пауло походил на сотни перемешанных нечеловеческих и это нервировало.
― Замолчи, Нуббас, ― невозмутимо рявкнул Леви.
Как только Леви назвал демона по имени и повелевал ему, тот пошатнулся и завопил.
Леви подмигнул мне.
― Не волнуйся. Я позабочусь об этом.
Мне пришлось улыбнуться, но натянуто.
― Я верю тебе… Леви.
Его ресницы дрогнули, а затем все его тело напряглось, а спина выгнулась.
― Нет... нет! ― Его голос ревел, заполняя весь дом. ― Я сказал нет! ― Он не был похож на себя, когда повелевал тому, кто хотел завладеть его телом. От напряжения, вены на его шеи и лбу вздулись.
― Леви? ― закричала я.
Он хмыкнул и, тяжело дыша, присел, все еще сопротивляясь. Я потянулась к нему, протягивая руку, но он остановил меня жестом, сигнализируя держаться от него подальше.
Он упал на колени, возвращаясь в свое прежнее состояние.
― Ты в порядке? ― спросила я.
Леви кивнул.
― Что это было? ― в ужасе спросила я. ― Что это? Что случилось?
Леви стиснул колено своей рукой, тяжело поднимаясь; он ослаб.
― Они пытались сделать из меня ракушку.
От удивления, мои брови взметнулись вверх.
― Кто?
― Все они.
Пауло снова засмеялся, содрогаясь всем телом от восторга. Его пальцы и спина изогнулись, как у примата, а плечи сгорбились. Он весь был в своем собственном поту, стекавшем с волос, словно он только что побывал на улице под дождем.
Леви подошел к нему.
― Замолчи, демон.
Но Пауло продолжал смеяться, Леви согнул в локте руку и взметнул вверх, направляя его в лицо Пауло. Кровь потоком хлынула из носа от удара, а голова откинулась назад, затем тело обмякло.
― Они будут еще пробовать? ― взволнованно спросила я.
Леви расправил плечи назад, всасывая больше воздуха и предлагая утешительную улыбку.
― Даже в одиночку, они не достаточно сильны.
― Ты уверен?
Он кивнул и улыбнулся, пытаясь не выглядеть столь нерешенным, как я ощущала себя.
― Полезно знать.
― Они здесь, ― сказал Леви. ― Катрин пришвартовалась с твоей семьей. Пойдем.
Я кивнула и открыла дверь, направляя свой пистолет на десятки ракушек стоявших под проливным дождем. Я сняла свое оружие с предохранителя и указала его на женщину, стоящую в середине, ее глазах были похожи на большой мрамор обсидиана, ее кожа казалась бледной и тонкой, как бумага. Человек тяжело восстанавливался после того как побывал ракушкой и заболевал, их жизнь никогда не становилась прежней после случавшегося. Сканируя их лица, я знала, что каждая невинная жизнь будет навсегда изменена из-за меня и этой несокрушимой заявки на власть.
― Отойди назад, демон, ― приказала я, заряжая свой пистолет.
Дождь попадал мне в глаза и на лицо, заставив меня смотреть искоса.
Демоны попробуют использовать наше сострадание против нас, рискуя смертью ракушки, но я не позволю это. Она обнажила зубы, белая длинная ночная рубашка, была прозрачной, периодически подсвечиваясь лучом маяка. Я представила, какой испуганной, насколько холодный и больной она будет, когда демон оставит ее.
― Оставь ее! ― сказала я.
Она дернулась, темный дух внутри нее изо всех сил пытался удерживаться. Ракушка напала на Леви, и он легко свалил вниз мужчину, дважды превышающего его рост. С конечностями, вытянувшиеся во всех направлениях, тело мужчины скользнуло по земле и остановилось в неглубокой луже.
― Последний шанс, ― сказал Леви существу, стоящему перед нами.
Мои волосы были полностью промокшими от дождя, а капельки начали стекать с кончиков к подбородку. В считанные минуты я полностью промокла, как та женщина, стоявшая передо мной. Мне пришлось стереть воду с лица и глаз, теряя на мгновение внимание, и воспользовавшись этим моментом, женщина и еще десятки ракушек побежали на встречу ко мне. Выкидывая удары кулаками и ногами, я пыталась обороняться и выныривать из рук, но их было много. Они устояли перед моими ударами, и были сильны так же, как Бекс и Клэр. Вскоре, они навалились на меня – нанося все больше ударов, кусая и царапая, хватаясь за мои волосы и кожу.
Я упала на колени, ладонями упираясь в траву и грязь, и ощущая тяжесть на своей спине свыше десятка бешеных людей. Секунда спустя, и они исчезли. Леви перебрасывал их через двор, по три или четыре человека одновременно. Я боролась за путь моим ногам. Адреналин нахлынул, после того, как осознание быть настигнутой пронеслось в мгновение, и выместил много силы в мои кулаки. В тридцати метрах от меня, мужчина упал на землю, бездыханно. Я замерла, упирая руки в бока, пока дождь стекал с моего носа и подбородка.
― Здесь! ― закричал Леви, все еще боровшись с ракушками. ― Мы здесь!
Михаил появился радом со мной – абсолютно сухой, ливень не попадал на него.
― Покинь это место! ― проревел он на существо так громко, что мне пришлось закрыть уши.
Ракушка отпрянула в страхе, отходя к озеру.
Затем рядом со мной появился Самуил, и я почувствовала целую армию Архов и Киммерийцев позади себя и вокруг маяка, которые заполнили каждый квадратный фут земли между нами и скалами.
― Подожди, ― сказала я, сделав шаг. Я посмотрела на Михаила, прищуриваясь от дождя. ― Они оставят их в Наррагансетте. Они проснутся ослабленными и в воде.
Михаил приподнял бровь.
― Они утонут, ― настаивала я.
Михаил хмуро посмотрел на удаляющихся ракушек.
Папа, Клэр и Бекс подбежали к Леви и ко мне, где мы все еще стояли.
За несколько минут до этого, мы были окружены сотнями Архов. Теперь же мы остались одни в ночи, пока солнце не начало пробираться сквозь тучи, разгоняя дождь.
― Они ушли? ― спросила Клэр.
Леви покачал головой.
― Они убедились, что люди благополучно добрались.
― Приятно за них, ― сказала Клэр, удивившись.
― Что это было? ― спросил папа; две глубокие линии образовались между его бровями.
Леви покачал неуверенно головой.
― Она вспомнила. Я думаю, что это вызвало что-то.
― Может быть, гнев? ― сказал Бекс, расстроившись.
― Я не видела со времен Иерусалима столько ракушек, ― сказала Клэр.
Папино выражение оказалось более сильным, когда он исследовал мое лицо.
― Что это?
― Я не была готова, ― сказала я, стыдливо признаваясь в правде. Я все еще находилась в недоумении. ― Они сокрушили меня.
Бекс и Клэр переглянулись, а папа продолжал наблюдать за мной, с недовольством.
― Ну, она тренировалась с нами. Мы бросили ей вызов, ― сказал Бекс.
― Говори за себя, ― сказала Клэр.
― Достаточно, ― рявкнул папа. Он уставился на Леви. ― Ну? На что ты способен? Сможешь ли ты бросить ей вызов?
― В переулке он удерживал ее в подчинении, ― сказал он. ― По крайней мере, он может хотя бы несколько секунд это делать.
― Больше, чем несколько, ― сказал Леви.
Я удивилась.
Леви заметил выражение моего лица, затем откашлялся.
― Мне было поручено ее убить. Я уверен, что могу бросить ей вызов, но не думаю, что… ― Он поднял глаза и посмотрел на меня.
― Что? Ты не можешь ударить ее? ― ухмыляясь, сказала Клэр.
Леви стиснул зубы.
― Я знаю, ты не можешь.
Ухмылка Клэр исчезла, и она шагнула. Папа остановил ее тыльной стороной ладони, напротив груди, не спуская глаз с Леви.
― Если бы ты тренировался с ней, смог бы тогда нанести удар? ― спросил Бекс, искренне задавая вопрос.
― Да, но я не хочу… ― начал Леви.
― Решено, ― сказала я. ― Я буду тренироваться с Леви. ― Я посмотрел на него, касаясь его груди. ― Это просто более безопасно для меня, в конечном счете, правильно?
Леви нахмурился, недовольно подумав, что будет нападать на меня по-настоящему.
― Я не хочу делать этого.
― Ты считаешь, что именно ты выиграешь, ― сказала я, протягивая свою руку.
Он взял ее, и мы последовали со всей моей семьей к причалу, где ожидала Катрин, чтобы отвезти нас обратно в Ньюпорт.
Глава 11
Морган стоял в длинной очереди Бэкдор Бургер. Ярко-оранжевая входная дверь была расположена между двумя зеленными мусорными контейнерами в переулке центра города, но здесь делали самые лучшие BLT (трехслойный сэндвич с беконом, салатом и томатом) во всей Новой Англии. Я присоединилась к нему, одергивая его за футболку, оповещая, что я пришла.
Полы, стены и потолок были одного стиля – деревянными. Мансардная часть столовой оказалась без окон, но достаточно освещалась за счет света от ламп.
Женщина за стойкой регистрации была по возрасту моей мамы, чем, нежели мне. Каждый раз, когда я посещала это место, она была либо сервисным служащим, либо хостес. На ее руках красовались татуировки, а в носу было вставлено кольцо, как у быка. Но то, что в ней меня привлекало, так это ее стиль: футболки или худи-толстовки, что совершенно не вписывались с ее внешностью.
На сегодняшней рубашке изображен черный череп с лопаточкой и вилкой, пересекающиеся друг с другом, и с надписью внизу «Кулинарный задира».
― Следующий! ― прокричала она.
― Прости, что опоздала, ― сказала я. ― У меня была долгая ночь.
― Ты ходила на вечеринку? ― спросил он, стараясь не выглядеть обиженным.
― Конечно, нет. Я была с Леви.
― Леви, ― Морган произнес безразлично. ― С парнем, которого ты ненавидишь.
― Я не ненавижу его больше.
Мы прошли пару мелких шажков, когда очередь двинулась вперед.
― И почему это?
― Мы провели некоторое время вместе. С ним все в порядке.
― Так… значит, я не должен его теперь ненавидеть?
― Это верно.
― Круто. А почему ты не пришла вместе с ним?
― Следующий! ― прокричала женщина-кассир.
Мы двинулись вперед.
― Мы прошлой ночью вместе болтались. Сегодня я хотела бы побыть с тобой, Морг.
Морган усмехнулся, одобренный моим настроением. Спустя десять минут, наконец, мы добрались до прилавка, сделали свой заказ и получили номерок от нашего столика.
Морган выбрал столик на двоих в углу мансардной части, и мы потягивали каждый свою содовую, в ожидании наших BLTs (сэндвич) и приправленного картофеля-фри. Сейчас мы били обычными подростками, убивающие сами себя жирным фастфудом, а не сражающиеся с демонами. Вот почему я не пригласила Леви. Морг был моим спасением. Всем необходимо отдыхать от трудной части своей жизни, даже если это был просто обед, раз или два в неделю.
Мы болтали о летней подработке Моргана и о его родителях, пока нам не принесли еду, а потом мы вообще перестали о чем-либо говорить. Вместо этого наполнили свои рты полным сочным совершенством.
Морган протянулся за салфеткой, чтобы вытереть остатки еды с его рта, и улыбнулся, когда я, воспользовавшись моментом, потянулась украсть у него немного картофеля.
― Осталось всего лишь шесть недель до твоего отъезда в Эндрюс в Браун, да?
― Да, ― ответила я.
С момента окончания учебы, я не думала, что доживу до колледжа. Теперь, когда Леви поможет мне оставаться нейтральной, я уже начала верить, что смогу остаться в живых на долгое время и обрести хоть какое-то подобие нормальной жизни.
― Когда ты уезжаешь?
― В середине августа.
― Ты нервничаешь?
― Я желала поступить в Браун. Давай просто скажем это таким образом.
― С тобой все будет в порядке.
― Ты мой единственный друг.
― Сейчас. Но это не значит, что я буду единственным другом, который есть у тебя на данный момент.
Морган посмотрел мимо меня, и я оглянулась через плечо, затем увидела группу девушек, хихикающих за столом на противоположной стороне комнаты. Я подавила улыбку, и украла у него еще одну дольку фри.
― Колледж – совершенно новый для тебя мир, Морг. Ты можешь быть там кем угодно, кем только пожелаешь. Словно начать все с чистого листа.
― А что, если я буду сам по себе, и по-прежнему не заведу друзей? Что станет подтверждением того, что я полный неудачник.
― Мне нравишься ты. И это не настолько плохо.
― У тебя нет друзей.
― Будь лучшим.
― Ну, это не мой выбор. Просто я не нравлюсь людям. Скажи мне правду, Эдем. У меня изо рта воняет? Тело пахнет не так? Я одеваюсь как лох? Что во мне такого, что людям во мне не нравится?
Я пожала плечами.
― Я честно не знаю. ― Я наклонилась вперед. ― Но что бы это ни было, никто не будет знать об этом в колледже. Высшая школа – это помойка, и мы просто случайно упали на дно. Существует стигма, связанная с этим. Но у нее есть свойство, исчезать в колледже.
― Откуда ты знаешь?
Я снова пожала плечами.
― Моя мама сказала мне. Что ж, она просто согласилась с тетей, потому что я не верю ей. Клэр была на домашнем обучении. Она тоже та еще сучка, но в лучшем виде.
― Я никогда не встречался с твоей тетей.
― Считай, что тебе повезло. Леви она не понравилась.
― Подожди. Мы дружим много лет, и я никогда не встречался с твоей семьей, и не был у тебя дома. Ты вроде как знаешь Леви всего несколько недель, а он уже познакомился с твоей тетей? Тот, кто отсутствовал большую часть времени?
― Это был несчастный случай.
Морган по-прежнему был недоволен.
― Морган, если тебе от этого станет легче, то пойди и познакомься с моей семьей с ними со всеми. Просто… позвони сначала. Моя бабушка не жалует гостей.
― Может быть, и позвоню.
― Хорошо. ― Я посмотрела на часы. ― Мне пора идти. Тренировка.
― Ты должна тренироваться с Леви. Кажется он мастер своего дела.
Я выдохнула со смехом.
― Да, возможно, должна.
***
Земля все еще была мокрой, даже после того, как летнее солнце начало прогревать ее. Я хрустнула суставами своих пальцев в кроссовках, стоя перед Леви во дворе. Моя семья расположилась по углам. Клэр едва сдерживала свое ожидание, Бекс и папа наблюдали с интересом, а мама с Райаном выглядели обеспокоенными.
― Ты готов? ― спросила я у Леви.
Постоянно хмурый взгляд овладел его красивым лицом, еще до восхода солнца.
― Мне не нравится все это.
― Почему? Боишься продуть?
― Мы равны, Эдем. Это займет лишь больше времени, чем силы. Ты должна руководствоваться своей головой.
― Руководствоваться головой?
― Да, ты не можешь просто…
Я отступила назад и ударила своей головой ему по лбу, жестким и резким рывком. Он упал навзничь, а затем поднялся обратно на ноги.
― Как сейчас? ― спросила я.
Клэр возбужденно прыгала то вверх, то вниз, не в состоянии стоять спокойно.
― Я же говорила тебе. У нее есть это.
Папа успокоил ее.
Леви прогулялся вокруг меня широким кругом.
― Я хочу повторить, что не хочу делать этого.
Я присела в оборонительной позиции.
― Ты должен бросить мне вызов. Все, что я слышу – это разговоры.
Он положил руки на бедра и посмотрел вниз.
― Это не то, что я имел в виду, когда думал, что это будет походить на встречу с тобой снова.
Его челюсть заиграла под кожей, и тогда он посмотрел на меня.
― Перестань быть ребенком, вваляй ей! ― прокричала Клэр.
― Навевает воспоминаниями, ― тихо сказала мама папе.
― Эдем…
― У нас нет целого дня! ― завопила Клэр.
― Хорошо, тогда… ― сказала я, ― попробуем по-другому.
Я начала атаковать, посылая ему удар. Леви согнулся в спине, и я пролетела мимо, мое колено миновало его лицо в считаных сантиметрах. Он нанес удар, и мне пришлось отступить. Затем он двинулся мимо меня, но я отшатнулась и нанесла удар в его спину, вынудив его по инерции сделать несколько шагов вперед.
Он обернулся, и я нахмурилась.
― Ты не стараешься, ― сказала я.
Я снова бросилась на него, нанося удар ему по челюсти и, когда он развернулся, то я схватила его, оборачивая вокруг себя. Моя спина выгнулась, и мы оба упали на землю. Голова Леви ударилась о цемент. Затем я схватила его за лодыжки, и швырнула его через двор, где стоял Бекс.
Бекс приподнял его обратно, и Леви встал, стирая кровь со своих губ.
Он кивнул.
― Довольно хорошо.
Клэр схватила его, удерживая и прижимая к внешней стене нашего дома.
― Ты видел, что произошло с ней прошлой ночью. Ты хочешь, чтобы все повторилось? Что делать, если вы постоянно отвлекаетесь? Что произойдет, если ты не сможешь добраться до нее? Ты хочешь, чтобы она знала, как защитить себя? Или ты хочешь, чтобы она умерла, ожидая тебя, что ты спасешь ее?
Леви посмотрел на меня, и затем кивнул моей тете.
Он вернулся к центру двора и глубоко вдохнул.
― Прости.
― Ты пока что не поразил меня, ― сказала я.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |