Интервью журналу Terrorizer, предположительно январь 1997 г., интервьюер Ник Терри (Nick Terry)

Интервью журналу Terrorizer, предположительно январь 1997 г., интервьюер Ник Терри (Nick Terry)

Оригинал: http://www.oocities.org/staynegative/ints/peteint8.htm

День святого Валентина вызывает у Питера Стила смешанные чувства. Однако Ник Терри обнаружил, что автору альбома года за 1996 г. по версии журнала Terrorizer и официально наименее сексуально привлекательному музыканту (титул, прим перев.) тоже не чужды романтические чувства.

В этом году в День святого Валентина у Питера не будет обычной возни со всеми этими любовными штучками. Так как в прошлом году в этот день любовь и смерть для него сплелись воедино.

«Расскажу тебе про худший День святого Валентина в моей жизни, - начинает он с глубоким вздохом, – это был 1995 год, и в этот день умер мой отец. Так что теперь моё восприятие этого дня полностью переменилось, он вызывает во мне смешанные чувства, и, возможно, я проведу его с тем, кто мне дорог, и кого уже нет. Так что…, а, блин, и последний День святого Валентина был какой-то не такой, и я уверен, что и следующий будет такой же».

«Смешно, конечно, но мой любимый День святого Валентина был, кстати, когда мне было пять лет, отец пришёл с работы и взял меня с собой в кондитерскую – купить маме коробку шоколадных конфет на День святого Валентина. Он купил одну ей, а одну мне, но с тем, чтобы её я тоже отдал маме, это было так трогательно».

И это не сломало твои устои?

«Не думаю», – отвечает он. «Просто это было, своего рода, смешение эмоций. Если тебе интересно знать, худшее валентиново свидание (не день) было у меня в юности, между тринадцатью и восемнадцатью, у всех были подружки, кроме меня, и в такой день я чувствовал себя полным неудачником, все ходили покупать открытки, цветочки и прочее дерьмо, а я сидел дома и теребил перец».

Более жестокие могли бы заявить, что, дескать, с тех пор ничего не изменилось. В действительности же любой, кто знаком с самоуничижительным чувством юмора Питера, поймёт, что он обращался как раз к ним. Многое изменилось, с тех пор как автор песен Type O Negative о любви и ненависти впервые взял в руки музыкальный инструмент и, можно сказать, занялся с ним любовью. В его песнях определённо прослеживается романтическая нотка, будь то сугубо личная «Red Water», целиком и полностью посвящённая умершему отцу, сексуально-религиозные размышления на «Bloody Kisses», или патологические любовные песни на альбоме «October Rust», такие как: «Love you to Death», «Haunted», «Die with me». В свои тридцать четыре Стил уже не варвар-рокер, как в былые времена (Carnivore, Fallout, прим перев.). Начало интервью, плёнка крутится, Пит просматривает декабрьский выпуск Terrorizer, отмечая ошеломительный успех «October Rust» в Writers' Poll (список альбомов года по версии коллегии журнала, прим. перев.), а также обращает внимание на высокую позицию группы Swans с их последним альбомом «Soundtracks for the Blind», мы слегка болтаем о них, они раньше очень нравились Питу. Любопытно, что как у Майкла Джиры (основатель и постоянный участник Swans, прим перев.), так и у Питера Стила есть песни или композиции, посвящённые их отцам, написанные в поздний период их карьеры в области экстремальной музыки. Похоже, что авторы таких опусов как «Filth» («Самый шокирующий альбом, что я слышал в жизни, - заявляет Питер. «Самый провоцирующий».), или «Slow, Deep and Hard», всё же утихомирили своих демонов и изгнали призраков юности.

Ведь, в самом деле, музыка и романтика – два кратчайших пути для агрессивного молодого человека, чтобы вырваться из-под семейной опеки и разорвать её узы. И, как обычно, они тесно переплетаются друг с другом. А что бы выбрал Питер Стил, если бы ему пришлось выбирать, музыку или любовь?

«Музыка это очень важная часть моей жизни, - говорит Питер, - это не просто музыка, это самовыражение через звук. Ведь если ты кого-то любишь, этот кто-то просто делает тебя счастливее. И думаю, что для меня было бы очень сложно взять и отбросить часть меня для кого-то, кого я, будем это так называть, «люблю», ведь я буду тосковать за музыкой, и, боюсь, я начну раздражаться на любимого человека, из-за той пустоты, что образовалась внутри меня, независимо от того, причастна ли к этому любимая или нет. В действительности это не имеет значения, ведь когда ты расстроен или подавлен, то обычно, к несчастью, ты выплёскиваешь свои проблемы на близких, а я как раз таки этого и не хочу. Так что я предпочёл бы музыку любви, в принципе, это как предпочесть себя кому-то другому. Скажем так, музыка – моя первая и последняя любовь».

Возвращаясь к годам твоей юности, была ли музыка заменой тогда?

«Музыка? О, определённо. Я сублимировал все свои юношеские годы, хотя это была нездоровая сублимация. Я полагал себя самым ужасным существом на свете, не мог завести себе девочку, у меня не было друзей, я чувствовал отторжение со стороны семьи и, вместо того, чтобы податься на улицу закидываться наркотой или колотить кого-нибудь, или калечить себя, или крушить чужое имущество, как тот гигант в гневе, я просто сидел у себя в подвале и играл на каком-нибудь из двух разных инструментов по четыре, по пять часов в день. Я держался подальше от улицы, это было что-то вроде самозаточения».

Изменилось ли твоё отношение к музыке, после того как ты вырос, и твои юношеские годы прошли?

«Музыка всегда была для меня чем-то очень личным, и, поскольку теперь она стала моей жизнью, и все хотят знать обо мне всё, это как если бы кто-то изучал твои гениталии, причём в любой момент, когда только заблагорассудится. Они тычут и колют меня в гениталии, когда, блядь, хотят, и, к несчастью, я так живу, хотя когда-нибудь придётся положить этому конец, потому что я правда ненавижу выступать, не люблю толпу, яркий свет, оглушающую музыку, не люблю давать интервью, терпеть не могу фото-сессии, и делаю всё, чтобы изолировать себя. Так что, по истечении неопределённого времени, в течение которого я буду заниматься всем вышеперечисленным, у меня будет лишь два варианта: а) я всё еще буду хотеть этим заниматься и буду продолжать, или б) всей человеческой расе я покажу средний палец, исчезну в лесах, и меня уже никто не найдёт».

Как говорится у классиков, «музыка пища для любви». Коль это так, как ты думаешь, какого рода пища есть Type O Negative?

«Музыка пища для любви… Хмм». Какое-то время он обдумывает вопрос.

«Это как если бы жрать блевотину».

Даже со всеми этими пьянящими любовными песнями?

«Да, полагаю, что так. Оглядываясь на всё, что я сделал, не думаю, что это здорово или стоит того, чтобы это покупать, по сути, это всего лишь звуковая отрыжка».

Говорили ли тебе, что песни Type O Negative использовались для совращения?

«Ага, говорили, а я при этом думал: «Что же за секс у вас был? Да и был ли?»

А с Carnivore были такие истории?

«Нет, - смеётся он, - у Carnivore песни не такие».

Очевидно, Питер недостаточно нарцисс, чтобы возбуждать себя с помощью своих же песен. (Хотя все, кто слушал «The Origin of the Feces», тот самый «наполовину живой» альбом, помнят тот забавный момент, когда он стенает «Я готов к любвиииии» в середине убийственной «I know you're f***ing someone else»). Какие же тогда записи он использует для такого рода ситуаций?

«Я думаю, когда ты с кем-то, кто тебе небезразличен, - говорит он, - должны задействоваться не только тактильные ощущения. Конечно, для меня это очень важный момент, когда касаешься то тут, то там, естественно это страсть, однако должны также присутствовать чарующие звуки, прекрасные вещи, которыми можно любоваться, чудесные запахи, которыми можно упиваться, т.е. любое из чувств есть своего рода мастурбация».

«Конечно, есть определённые диски, что я ставлю, когда встречаюсь с кем-то в интимной обстановке, однако когда я, к примеру, занимаюсь в зале, я ставлю другую музыку.

Хороши Cocteau Twins, ранние Xymox, Lush, Swallow, Lycia из Штатов (открывали выступления TON, прим. перев.), монотонная трансово-танцевальная музыка любого рода, такая, знаешь, не тяжёлая. До того как отношения перейдут в спальню, я всегда стремлюсь узнать человека лично, для меня важно, если у нас схожие музыкальные вкусы, взгляды на политику или на жизнь, если есть то, над чем мы можем вместе посмеяться. Так что задолго до того, как мы окажемся в кровати, я уже знаю, что она не станет врубать Вагнера, или Souse, или что-то типа этого.

Есть ли записи, которые для тебя перестали существовать, так как они чересчур ассоциируются с определённого рода отношениями?

«Да, есть, я бы не сказал, что «больше не существуют», но они определённо вызывают сильные эмоции при прослушивании, просто потому что они как, своего рода, саундтрек к определённому моменту. У меня была девочка, она мне, ну очень сильно нравилась, и она была большой фанаткой Cure. Так что все вещи с альбома «Kiss me...» и с того сингла, что был у них семь лет назад, «Lovesong», этот орган, от которого мурашки по коже, всё это вызывает во мне странные ощущения. Ещё мне довольно тяжело слушать альбом Talk Talk «Spirit of Eden», он для меня связан с не слишком приятными воспоминаниями, типа, знаешь, я был с этой девочкой и слушал эти альбомы, так что да, я бы сказал, есть несколько дисков, о которых я бы дважды подумал, прежде чем их поставить».

Когда ты был с этой Cure-девочкой?

«Да, Cure-девочкой», - он опять бесстрастен. «Black No. 1» - это как раз про неё. Она была сукой в квадрате (данный перевод дан для понимания контекста, «boo-bitch» имеет значение «провоцировать ненужные жертвы» или «отдаваться за наркоту», прим. перев.), и это не моё определение, она сама себя называла «сука в квадрате», она была, типа, такая сексуальная девочка-гот, и она это сама сознавала, она и правда была горячей штучкой. Так что я использовал этот термин в песне, надеюсь, люди не истолкуют его как проявление сексизма, это не моё изобретение, но, думаю, ей такое определение очень шло».

А о какой самой необычной фоновой музыке тебе доводилось слышать?

«В плане секса? Я знаю людей, что любят трахаться под техно, но я бы не смог двигаться так быстро».

Теперь, когда мы знаем, какие музыкальные прелюдии проводит Питер, возможно, настал момент спросить, что он ещё такого делает, чтобы валентиново свидание прошло с блеском. И получал ли он какие-либо подарки за все эти четырнадцатые числа февраля, между его восемнадцатью и тридцатью четырьмя годами.

«Открытки, конфеты, цветы, да, в прошлом всё это было».

А посылал сам?

«Много, больше, чем получал».

Клише гласит, что ты посылаешь открытку «от обожателя», и, глядишь, предмет твоих грёз у тебя на пороге, и далее следует взрыв обоюдной страсти. У тебя так бывало?

«Никогда не занимался ничем подобным», - говорит Питер. «Обычно весь день я готовлюсь, так чтобы он стал действительно особенным. Однажды я был с женщиной, нанял хижину с камином за городом, украсил её всю цветами и прочими штучками, было вино, я привёл её туда, заказал еды, такой, знаешь, полный набор, чтобы всё выглядело пристойно».

Что для тебя самое романтическое из того, что ты когда-либо совершал?

«Не хочу себе льстить, скажу, что таких вещей хватает, чтобы иногда чувствовать себя… ммм… романтиком».

Он продолжает: «Раз была девочка, она попала в аварию, и она написала мне, она была в бруклинской больнице, и я без предупреждения поехал навестить её и привёз ей цветов. У меня и в мыслях не было о каком-либо сексе с ней, ведь она вся была в кокситной гипсовой повязке. Но, клянусь, я был тронут, увидев, как она счастлива».

А было ли так, что ты рассчитывал на романтику, а выходило наоборот?

«Думаю, каждый мужчина время от времени перегибает палку или торопится. Если женщина позволяет мужчине к себе каким-либо образом прикоснуться, то он уже думает, что ничего страшного не случится, если расширить рамки. Иногда меня ставили на место, причём поделом, так что теперь я уже не думаю, что женщина ляжет и, знаешь, позволит мне делать с ней, всё, что заблагорассудится, естественно, нет. Тут вопрос доверия».

Раз уж речь зашла о доверии, кажется, настало время задать дурацкий вопрос, коль мы так по-свойски чешем языками.

Будь ты женщиной, ты бы выплёвывал или глотал?

«Выплёвывал или глотал?»

При этом Питер абсолютно не выглядит обескураженным и отвечает с обычным, невозмутимым видом:

- Знаешь, когда я с женщиной и у неё менструация – я глотаю её кровь. Полагаю, что если бы я был женщиной и чувствовал к мужчинам любовь в той же степени, что я испытываю к женщинам – то, скорее всего, я бы хотел, чтобы мужчина весь был во мне. Так как мое правило в постели – нет слова «нет». Так что да, я бы глотал.

И, наконец, настало время узнать реакцию нашего респондента на тот титул, что был недавно присвоен ему подавляющим большинством аудитории Terrorizer, «Наименее сексуально привлекательный музыкант 1996 года».

Надо ли говорить насколько польщённым выглядит Питер?

«Я восхищаюсь их проницательностью. Полностью согласен. Однако, если я настолько непривлекателен, какого хрена я занимаюсь всей этой фигнёй на День святого Валентина?»

«Ну знаешь, это вполне в твоём извращённом вкусе», теперь уже я бесстрастен в свою очередь.

Ведь, в конце концов, Type O Negative же замешаны на крови и иронии.

Перевёл: Nick Fandeev

Дата добавления: 2015-09-29