Чайник визжал. Я выбрался из-под теплого пледа. Ноги передвигались с трудом. К тому времени, когда добрался до плитки, чайник уже сплюнул свистком в стену и только раздраженно пыхтел. Щелкнув

Смотритель.

Чайник визжал. Я выбрался из-под теплого пледа. Ноги передвигались с трудом. К тому времени, когда добрался до плитки, чайник уже сплюнул свистком в стену и только раздраженно пыхтел. Щелкнув переключателем плитки, я проверил наличие заварки в чайнике, попутно отметив, что его давно необходимо отмыть от желтых разводов.

Не обнаружив чистых чашек, было склонился над раковиной, чтобы помыть одну из грязных, но потом плюнул и просто вылил остатки чая из ближайшей.

Кипяток смешался с заваркой до темно-коричневого цвета. Я удовлетворенно хмыкнул, вытащил из пакета овсяное печенье и поднялся на башню.

Часы показывали половину пятого. Сейчас, в начале ноября, темнело около шести, поэтому у меня было время до запуска. Из башни открывался превосходный вид на окружающие острова. Я потягивал чай и рассматривал приближающиеся с запада тучи. Выглядели они крайне подозрительно, намекая на возможность шторма. По радио об ухудшении погоды не предупреждали, однако верить синоптикам – в высшей мере глупо. Я подумал, не внести ли запись об этом в журнал, однако решил, что стоит это сделать лишь во время шторма. А пока – штатный режим.

Я спустился вниз, проверил, заряжены ли фонари и исправно ли работают генераторы, когда в дверь маяка постучали.

Резкий стук заставил меня вздрогнуть. На острове не было никого, кроме меня. Кто же стучал? Я подошел к двери. Мой взгляд упал на топор, стоящий рядом с дверью. Я остановился на секунду, но решил все-таки не давать воли своей паранойе.

- Кто там? – спросил я, не открывая двери.

- Альберт Кортни? Могу я поговорить с вами?

- Можете. Но пока не представитесь – придется делать это через дверь.

- Меня зовут Глен Каутц. Я журналист.

- Как вы попали на остров? – задал я самый интересующий меня вопрос.

- На лодке. Меня привез Мак’Лири.

Старый Оуэн служил единственным связующим звеном между мной и землей. Так что вопрос о том, как парень сюда попал, был снят. Однако было очень странно, что Оуэн даже не зашел поздороваться. Объяснение этой несообразности было одним – те тучи на западе несли шторм, а подставляться ради какого-то журналиста с немецкими корнями, старый шотландец не желал.

Я снял засов и открыл дверь. Соленый ветер ударил меня в лицо. Мда, погода определенно портится. Похоже, мне с этим журналистом придется просидеть пару дней... Несказанная радость.

- Проходите, разувайтесь. Куртку – туда, - я указал ему на вешалку.

Журналист был молод, от силы лет двадцать пять. Истинный ариец – светловолос, голубоглаз, хорошо сложен. Очень интересно, что могло ему от меня понадобиться. Но не стоит проявлять любопытство, он мне сам все расскажет.

Журналист повесил куртку на крюк и затоптался на месте, не зная, куда ему проходить. Я приглашающе махнул рукой в сторону жилой комнаты, которую именовал «гостиной». Глен прошел туда и, не дожидаясь разрешения, сел в кресло. В мое любимое потертое кресло, помнящее еще «пропавшую троицу».

- Мистер Кортни, я занимаюсь журналистским расследованием, связанным с…

- Со случаем на Эйлин Мор, полагаю? Чем еще может привлечь эта груда камней?

- Да, вы правы! Полагаю, все смотрители маяка знакомы с этой историей?

- Еще бы. Раз в пару лет сюда даже приезжают туристы, чтобы взглянуть на таинственный маяк.

- А он таинственный? Вы вправду так считаете? – неизвестно как он успел выудить блокнот и огрызок свинцового карандаша, но сейчас в его руках были именно они.

Ну что же, следует попробовать быть гостеприимным.

- Я считаю, что это обычный маяк, - я взглянул на его лицо, по которому скользнула тень скуки, - Однако на этом обычном маяке порой происходят необычные вещи.

- Например?

- Всякое. Бывает так, что вчера только целый фонарь разобьется. Причем, обычно, когда некому даже прикоснуться к нему. А порой один из дождевиков оказывается мокрым, - теперь мне удалось его удивить.

- И капает с него на пол не вода, а кровь! – закончил я зловещим голосом, взглянул на удивленную мину моего собеседника, и рассмеялся.

Он непонимающе глядел на меня несколько секунд, потом произвел на свет несколько фальшивых звуков, отдаленно напоминающие смех. Вежливый паренек, отметил я. Пора вспомнить о вежливости и мне.

- Чай будете?

- А покрепче не найдется чего-то? Пока мы доплыли до острова я успел основательно замерзнуть.

- Чай у меня достаточно крепок, однако ложка-другая бренди вам не повредит в качестве приправы к нему.

- Был бы очень признателен, мистер Кортни.

Я поставил чайник на плиту и глянул в окно. Смеркалось. На часах было без четверти шесть. Пора запускать машину.

- Мистер журналист, не хотите взглянуть на запуск маяка?

- Очень хотел бы – журналист с готовностью вскочил с кресла.

Артрит снова разыгрался и, подымаясь по лестнице, я чувствовал себя Русалочкой, получившей ноги. Моя черепашья скорость не очень нравилась Глену, но он молчал. Помощи, правда, тоже не предложил. Когда мы поднялись на смотровую площадку, я первым делом глянул на запад. Тучи подползли совсем близко, из них время от времени срывались молнии, будто электрические нити, призванные сшить небо и море.

Журналист разглядывал прожектор. Вид неба его не занимал. А зря.

- Глен… Ничего, если я буду обращаться к вам по имени?

- Нет, ничего, - он даже ко мне не повернулся, настолько был поглощен созерцанием линз.

- Так вот, Глен, я надеюсь, что вы никуда не торопитесь?

- О чем вы, мистер Кортни? – спросил он и тут увидел небо за моей спиной.

- Но прогноз погоды… - начал было журналист и осекся.

- Глен, вам двадцать пять?

- Двадцать семь.

- В вашем возрасте пора перестать верить сказкам и метеорологам. Не беспокойтесь, пару дней-то мы протянем, а там шторм кончится. Надеюсь, вы меня не боитесь?

- Нет, что вы, мистер Кортни. Надеюсь, я вас не стесню.

Я хмыкнул и прошел к пульту. Рычаг питания легко сдвинулся. Внизу, в подвале маяка, загудели генераторы. Реле щелкнуло, приводя в движение прожектор. Яркость света я выкрутил на максимум, как предписывалось по инструкции.

- Не советовал бы смотреть в прожектор. Можете ослепнуть, - предупредил я Глена. Снизу засвистел чайник. Я еще раз посмотрел на шторм. И начал спускаться.

Пятнадцатью минутами позже мы сидели и пили чай. Я прикурил трубку, предложил табака Глену. Тот отказался, достал из кармана пиджака портсигар и закурил сигарету. Дым поднимался к высоким потолкам и растворялся в воздухе. Когда молчание стало уж слишком гнетущим, журналист прокашлялся.

- Вы позволите задать несколько вопросов?

- Уже позволил. Так что вы хотите узнать?

- Как вы считаете, что произошло со смотрителями в 1901 году?

- Они пропали.

- Хм, вы абсолютно правы. А подробней?

- Вы считаете, что я был на этом острове в декабре девятьсот первого?

- Нет, что вы, мистер Кортни. Но Вам, как смотрителю, должны быть известны подробности. Вы же многое слышали от своих предшественников.

- Глен, на дворе семидесятый. Через год маяк закроют, переведут на автоматику и больше на острова Фланнана не поплывет никто, кроме техника, который раз в год будет проверять состояние механизмов. Вот об этом люди судачат куда охотней, чем о пропаже трех человек семьдесят лет назад.

- А что думаете об их пропаже лично вы?

- Об их пропаже я стараюсь не думать, жутковаты мысли получаются. Я ведь, как вы заметили, без напарника здесь.

- Разве это безопасно?

- Молодой человек, я работаю здесь уже пятнадцать лет. Месяц через два. И большую часть времени без напарника. Мало желающих идти сюда работать. Некоторая доля дурной славы и закрытие маяка через год – не совсем то, чтобы привлечь работников. Да и привык я в одиночку со здешней техникой справляться. Тем более раз в неделю сюда приплывает Оуэн.

- А как вы вообще решили работать смотрителем маяка? Тем более, Эйлин Мор?

- Я знаю этот маяк как свои пять пальцев. Именно поэтому руководство маяка позволило мне работать здесь. Тем более, мой дед был среди пропавших.

- Что?

- Да, именно так. Вы удивлены?

- Крайне. Мне не удалось отыскать никого из их родных.

- Неудивительно. Журналисты и их расследования у наших семей сидели просто в печенках. Поэтому мы сделали все, чтобы исчезнуть.

- Примерно это я и предположил. Не могли три семьи исчезнуть бесследно.

За стенами резко взвыл ветер и, секундой позже, ударил гром. Шторм начался. Я улыбнулся Глену.

- Вы спрашивали, какая у меня теория? Вам и вправду это интересно?

- Да, крайне, - Глен оживился, карандаш в его руках приготовился заплясать.

- Сейчас очень популярна теория о внеземной жизни. Что инопланетные корабли иногда терпят крушения. Так вот, мне кажется, что на этом острове именно так и случилось.

- Вы считаете, что здесь упал корабль пришельцев? – Глен очень странно на меня смотрел. Так смотрят на внезапно сошедшего с ума дедушку-военного, у которого в шкафу хранится парочка трофейных пушек.

- Да. Четырнадцатого декабря первого года здесь упал корабль внеземной цивилизации. А пятнадцатого его обнаружили смотрители Эйлин Мор.

- И пришельцы их убили?

- Да. Своеобразный защитный рефлекс. Как им еще было реагировать на наставленное на них ружье?

- Например, спокойно поговорить? – мальчик принял условия моей игры.

- Они не успели, Глен. Просто не успели. Одного из инопланетян пристрелили. Если бы они не убили смотрителей – им пришел бы конец.

- Но можно же как-то обездвижить или придумать что-нибудь еще?

- Глен, представьте ситуацию, на вас ползет гигантский таракан. У вас есть ружье. И вы можете с ним поговорить. Какой из вариантов вы предпочтете?

- Поговорить, - замявшись, предположил Глен.

- Не лукавьте. Никакого поговорить. Ружье, курок и труп таракана. Именно так вы бы поступили. И это естественно. Защитные рефлексы никто не отменял.

- И вы их убили? – он вскочил с кресла.

- Сядьте, Глен, - попросил я, - Не порите горячку. И с чего вы взяли, что я инопланетянин? Мы просто говорим о моей версии, я не претендую на ее стопроцентную верность.

Журналист сел. В глазах его читалось недоверие и страх.

- С вашего позволения, я продолжу. Итак, пришельцы убили смотрителей маяка. Была это самозащита или врожденная кровожадность – не будем спорить. Расклад получился таким – смотрители мертвы, а инопланетяне заперты на острове.

- И что же было дальше по вашей версии, мистер Кортни?

- А дальше было вот что. Инопланетяне спрятали все следы своего пребывания на острове. Так что, когда сюда прибыла спасательная экспедиция – ничего не было найдено. Сюда возили репортеров, детективов. Уйма народу. И никто ничего не нашел. Когда десять лет спустя внук одного из смотрителей приплыл на остров, который в детстве он излазил вдоль и поперек, в глаза ему бросилось одно несоответствие. Скалы на правой оконечности острова. Их было пять. А стало шесть. Поначалу он не поверил себе. Решил, что детские воспоминания шутят над ним злые шутки. Потом были воины, Депрессия и прочие передряги. Внук уже и думать забыл о дедушке. Однако как-то раз ему приснился Эйлин Мор. И он четко понял, что количество скал из воспоминаний не соответствует количеству скал в реальности. И приехал сюда, чтобы расставить точки над «i». Пятнадцать лет лазал по этим чертовым скалам и вот восемь дней тому назад нашел вход.

- Что? Вы нашли корабль пришельцев? – журналист подскочил на кресле. Во взгляде читалось одновременно недоверие, удивление и предвкушение славы. Гремучий коктейль, - Вы кому-нибудь говорили про это?

- Нет, что вы. Я и теорию-то свою держал при себе, чтобы родные не сдали меня в психушку.

- Я хочу взглянуть на него!

- Там начался шторм, Глен. Вы уверены, что хотите отправиться туда прямо сейчас? Корабль простоял там без малого семьдесят лет, может подождать и пару дней.

- Да, уверен. Вы сможете меня проводить?

Я поднялся с кресла.

- Одну минуту, выгляну наружу.

- Хорошо, я подожду, - он выудил из портсигара еще одну сигарету и принялся ее раскуривать.

Я поднялся к прожектору, поглядел на небо. Поднимавшийся шторм, несмотря на свой грозный вид, был не сильнее четырех баллов. Вполне можно было пройтись по острову, не боясь быть смытым в море. Тем более мне и самому хотелось еще раз увидеть плавные обводы этого корабля.

- Пойдемте, Глен, пока шторм не усилился, - сказал я журналисту, набрасывая дождевик и взяв со стола фонарь. Он с готовностью подскочил, затушил сигарету в пепельнице и бросился к вешалке.

- Не советую брать ваше пальто, там все-таки дождь. Лучше наденьте вот это, - я протянул ему дождевик.

Он принял его, надел. Из-под капюшона его лицо выглядело каким-то более изможденным, осунувшимся. Этакая чистокровная смерть, пришедшая за кем-то из гестапо…

Я улыбнулся своим мыслям, который раз поняв, что та война никогда меня не отпустит до конца, и вышел из маяка.

Штормовой ветер ударил меня в лицо, разом выбив весь воздух из легких. Дождь вмиг намочил дождевик, но водонепроницаемый фонарь избег губительного воздействия воды. К скале с тайником вела протоптанная мной за годы пребывания на острове тропа.

По правде говоря, подобные тропки вели ко всем скалам, на поиски пещеры у меня ушла уйма времени…

На путь к кораблю у нас ушло не так много времени, как я боялся. Шторм мешал, но не настолько чтобы хоть чуть задержать нас. Давая ему беглую оценку, я ошибся, сила его была не больше двух баллов.

Журналист следовал за мной след в след, очень аккуратно и внимательно глядя себе под ноги. Высоко над нами крутился прожектор маяка, то вырывая из темноты очертания камней и скал, то снова скрывая их.

Подойдя к монолитному склону, я ударил по маленькому камушку возле подножия скалы и твердь раздалась, впуская нас. Журналист не смог сдержать восторженного возгласа, который я услышал даже сквозь звук шторма.

Мы вошли внутрь скалы и пошли по абсолютно сухому коридору. Впереди, отражая свет моего фонаря, светился борт корабля. Журналист порывался меня обогнать и я не стал его задерживать. Он практически бежал к кораблю, так не терпелось ему увидеть то, что прилетело к нам с другой планеты. А мне стало жарко. Я расстегнул дождевик, поправил рубашку. Щелчок кнопки на кобуре был практически бесшумен, однако Глен все-таки услышал. Обернувшись, он увидел направленный на него «рюгер».

- Что вы дела…

Выстрел прогремел в пещере. И с громом этот звук был не сравним. Скорее уж с трубой Иерихона. Череп журналиста раскрылся, как цветок, забрызгав камни кровью и кусочками мозга. В свете фонаря они фосфоресцировали, давая мне понять, что я не ошибся.

Однако даже с ошметками на месте головы журналист продолжал двигаться. Лишь две пули в грудную клетку остановили его. Глен упал.

Я подошел, пнул ногой тело с еще скребущими по земле руками. Плюнул на кровавые фосфоресцирующие ошметки.

- Это тебе за деда и его друзей, ублюдок. Не следовало давать воли рефлексам!

Слюна, вступив в реакцию с кровью пришельца, зашипела и начала плавить камни. Журналист все продолжал скрести ногтями по камням, никак не желая подыхать окончательно. Я выстрелил еще раз. Открыл барабан, вытряхнул пустые гильзы, дрожащими руками из кармана выудил патроны, зарядил револьвер и сделал еще три выстрела до того, как пришелец окончательно сдох.

Энергетический импульс, уже знакомый мне по предыдущей жертве, вырвался из трупа. Фонарь в ту же секунду погас. Маяк, я был уверен, тоже. Но это ничего, сейчас я оторвусь от стеночки и дойду до него, зажгу свет и буду, как ни в чем не бывало ждать последнего члена экипажа корабля пришельцев. Как сказал мне первый убитый мною пришелец – они должны вернуться на корабль до закрытия маяка, иначе возможности тайно попасть на остров у них больше не будет.

Сердце кололо. Мне даже стало на миг страшно, что могу сейчас упасть с инфарктом, однако сегодня бог был ко мне милостив. Когда сердце успокоилось, и у меня нашлись силы оторваться от стены, я двинулся к маяку.

На ощупь выйдя из пещеры, я оказался в царстве мрака. Маяк от воздействия импульса выключился. Но ничего, белые стены Эйлин Мор были видны даже сквозь завесу шторма. А уж попав внутрь, я и на ощупь смогу найти генератор и запустить его.

На ум пришла как нельзя лучше подходящая песенка модной нынче группы, которую постоянно крутили по радио и названия которой я никак не мог запомнить ­- то ли «Двери», то ли «Окна». Я ухмыльнулся и запел себе под нос, сознавая, что ужасно фальшивлю, но кого бы это покоробило на этом пустынном острове, где был я, три трупа пришельцев, их корабль и мой маяк.

Come on baby, light my fire
Come on baby, light my fire
Try to set the night on fire…

Дата добавления: 2015-09-29