КИТАЙ-ГОРОД (Между Москворецкой набережной и Никольской улицей)

КИТАЙ-ГОРОД
(Между Москворецкой набережной и Никольской улицей)

Это одна из древнейших частей Москвы, где был торговый и ремесленный посад, разросшийся под стенами первой укрепленной московской крепости на узком мысе Боровицкого холма над устьем реки Неглинной.

Вполне вероятно, что первое поселение за деревянными стенами града тянулось длинной и узкой полосой вдоль берега Москвы-реки - в те времена водные пути были главным средством сообщения. От стен Кремля к посаду шла улица, получившая позднее название Великой. Предполагалось, что и выше, в нагорной части, существовали ранние поселения сельского типа. Так, историк И. Е. Забелин считал, что село Кучково находилось на берегу реки Неглинной, а церковь Троицы, "что в Полях" (недалеко от нынешней Никольской улицы, у Лубянской площади), была приходской церковью этого села. Под "полями" могло иметься в виду некоторое пространство, отведенное для проведения судебных поединков.

Как выяснилось в результате раскопок на Красной площади, в верхней части Китайгородского холма уже в ранний период истории города, не позднее рубежа XII-XIII вв., существовали поселения (так, там была найдена деревянная постройка, относящаяся к концу 1230-х гг. - она, возможно, сгорела во время штурма города ордынцами в 1238 г.), а, например, участок, занимаемый Богоявленским монастырем, был освоен не позднее второй трети XIII в.

С годами посад расширялся, занимая все большую территорию; в конце XIV в. делается попытка устройства на восточной границе посада, примерно на линии Большого Черкасского переулка, оборонительного сооружения-рва шириной в сажень (примерно 1,52 м), а глубиной "в человека стояща". Летописец, сообщая о поспешном строительстве этого рва, добавлял: "...много бысть убытка людям, понеже сквозе дворы копаша и много хором разметаша, а не учинили ничтоже, а ничего не доспеша".

На посаде жило много ремесленников, теснившихся ближе к реке. В его низменной части находились небольшие дворы гончаров, кузнецов, кожевников, портных. Постепенно ремесленники расселялись по окраинам растущего города, образовывая новые ремесленные слободы в Заяузье, Заречье и других местах. Под защитой кремлевских стен сосредоточилась и торговля, тесно связанная с речной пристанью и ремесленными поселениями. После строительства стен Кремля в конце XV в. торговля обосновалась на "Пожаре", или Красной площади, и оставалась там в продолжение более трехсот лет.

Вытесняемые из Кремля крупное боярство, духовенство, дворянство обосновывались на посаде, заставляя переселяться, в свою очередь, ремесленников, мелких торговцев и проч. На посаде появились большие монастырские подворья и крупные боярские усадьбы - целые "осадные дворы", во многом определившие планировку этой части Москвы, которая закрепилась в результате строительства оборонительной деревянной стены 1534 г. Тогда "...по повелению Государя великого князя Ивана Васильевича всеа Русии поставиша град около всего посада, иде же у них все торговые места: и устроили хитрецы велми мудро, начен от каменныя болшия стены (Кремля. - Авт.), и сплетаху тонкий лес около болшого древия и внутр насьшаху землю и велми крепко утвержаху, и того ведоша по реце Москве и тако приведоша к той же каменной стене, и на версе устроиша град древян по обычаю". Царским повелением новому "граду" дали имя "Китай". Возможно, что он получил это название по способу строительства - "китой" называли хворостяную плетеницу около "болшого древия".

Через год, в 1535 г., вместо этого временного сооружения начали строить большую каменную стену и закончили ее в 1538 г. Ее фрагменты сохранились в нескольких местах в центре города - позади здания гостиницы "Метрополь" и по Китайскому проезду у гостиницы "Россия".

В Китай-городе издавна находились крупные административные учреждения - Ямской, Мытный и Земский дворы, а также культурно-просветительные-Славяно-греко-латинская академия, Печатный двор, Московский университет.

Со временем многие подворья (городские владения монастырей) становятся гостиницами и складами товаров, появляется все больше купеческих владений. Застройка становится уже более плотной, улицы и переулки Китай-города превращаются в длинные и узкие ущелья между каменными зданиями. Значительно перестраивается Китай-город в XIX в., особенно в пореформенное время. Теперь это московское "Сити", средоточие деловой жизни. Строятся банки, конторы, гостиницы, магазины. Китай-город, или просто "город", становится центром банков и оптовой торговли. Живую картину его жизни нарисовал писатель П. Д. Боборыкин в романе, который так и называется - "Китай-город".

В советское время во исполнение имперских амбиций Сталина Москву должны были полностью перекроить, сделав ее образцом коммунистического рая. Предполагалось изменить планировочную основу города, прорубить новые магистрали, снести не только многие ценные здания, но и целые районы города. Так, Китай-город должен был исчезнуть полностью, а на месте его оригинальной и неповторимой застройки хотели возвести несколько помпезных зданий, долженствующих возвышаться посреди огромных пустых площадей. Начали с уникального Зарядья, наполненного незаурядными архитектурными и историческими памятниками. Снос начался до войны и закончился в конце 50-х гг. Сломали все, за исключением нескольких церквей на Варварке, оставленных в качестве витрины. В Зарядье предполагали выстроить одно из высотных зданий. Как вспоминал один из участников строительства, к началу 1953 г. из предполагавшихся 32 этажей были уже смонтированы 14 или 15. "Занимался этим проектом главный архитектор Москвы Дмитрий Николаевич Чечулин. Здание предназначалось для Комитета государственной безопасности - Берия хотел устроить там свою резиденцию". После ареста Берии стройку остановили, а потом каркас здания использовали для возведения стадиона в Лужниках. На этом же месте стали строить существенно менее высокое здание для гостиницы "Россия" (1964-1967 гг.), ставшее на месте древнего Зарядья и безнадежно испортившее панораму Красной площади.

Название "Зарядье" эта часть города получила после сосредоточения посадской торговли в специальных рядах против кремлевских стен. Оно по планировке и застройке значительно отличалось от остальной, нагорной части Китай-города - было изрезано целой сетью кривых переулков, образованных скученными постройками, где жили в основном мелкие ремесленники и торговцы. Типичным для Зарядья был двух-трехэтажный дом с маленькими комнатами, вход в которые шел с пристроенных со двора галерей, или, как их звало зарядское население, "галдареек". На них, по воспоминаниям писателя И. А. Белоусова, проведшего юность в Зарядье, "в летнее время располагались мастеровые со своими работами: сапожники сидели на "липках" и стучали молотками, евреи-скорняки делали из польских (заячьих и кошачьих шкур - Авт.) - камчатских бобров или сшивали лоскутья меха, хозяйки выходили со своим домашним шитьем, около них вертелась детвора. А по праздникам на "галдарейках" собирались хоры и пели песни".

Основной улицей Зарядья была Великая, или Большая, улица, шедшая вдоль москворецкого берега. Позднее она превратилась в Мокринский переулок, названный так потому, что в нем находилась церковь Николы Мокрого, построенная женой окольничьего Е. А. Чириковой - в подклете был престол святителя Николая, освященный около 1695 г., а наверху - Покрова Богородицы 1697 г. В 1802 г. здание церкви было перестроено в псевдоготическом стиле и выстроены трапезная и колокольня. Никольская церковь не случайно была построена здесь, в районе пристани. Святой Николай в Древней Руси почитался покровителем путешествующих по воде и иногда изображался с мокрыми волосами - отсюда и название церкви. Переулок выходил к углу, образованному стенами Китай-города, где до сих пор стоит церковь Зачатия Анны.

Первый раз в летописях она была упомянута в рассказе о московском пожаре, начавшемся в воскресенье 28 июля 1493 г. от свечи в церкви св. Николая на Песках: "Из города торг загорелся и оттоле посад выгорел возле Москву-реку до Зачатия на Востром конце и по Васильевский луг, и по Все Святые на Кулишках.., а летописец и старые люди сказывают: как Москва стала, таков пожар на Москве не бывал". Летописные сообщения о многочисленных пожарах в деревянной Москве приносят нам свидетельства о городской застройке, и только благодаря им можно получить более или менее достоверные сведения о различных районах города или об отдельных постройках в нем. Можно предположить, что так как церковь Зачатия Анны не была упомянута в известиях о пожарах ранее 1493 г., то она и была выстроена около этого времени. Урочище "Вострый" или "Острый конец" находилось у конца Великой улицы и Ва-сильевского луга, после постройки Китайгородской стены церковь стала называть "в Китай-городе, в углу", или "что у городовой стены в Углу".

Первоначально здание церкви было деревянным, каменное же было выстроено, вероятно, в начале XVI в. С течением времени к церкви неоднократно делались пристройки, и сама она изменялась. Реставрация, проведенная под руководством архитектора Л. А. Давида, вернула древние формы памятника, хотя и пришлось поступиться более поздними постройками (в частности, колокольней). Стены храма разделены на три части лопатками, образуя с повышенной средней частью так называемую трехлопастную арку.

От Мокринского переулка вверх к Варварке шел Кривой переулок, выходивший к зданию Покровской церкви (или Георгиевской - по приделу), "что у Старых тюрем" - неподалеку от нее, ближе к Китайгородской стене, находились строения тюрем, показанные на планах-рисунках Москвы XVI в. Церковь была возведена в 1657 г. на фундаментах более старой, находившейся у владения боярыни Марии Кошкиной-Голтяевой, тещи великого князя Василия II. Трапезная и паперть построены в XIX в., а колокольня - в 1818 г. иждивением купца П. Ф. Соколова в стиле "псевдоготики". Внутри сохранились интересные росписи XVII - XVIII вв.

На углу этого переулка и Варварки стояли постройки Знаменского монастыря, образовавшие целый квартал и давшие имя двум переулкам - Большому и Малому Знаменским. Южнее их проходил Ершов переулок, названный по одному из домовладельцев. Он выводил к Зарядьевскому переулку, вдоль которого шли торговые помещения - так называемые Нижние ряды. Рядом с ними находился Мытный переулок и старинный Мытный двор, на котором собирался "мыт" - пошлина за привезенные товары.

Сейчас вся территория Зарядья расчищена от старых построек, остались только несколько великолепных архитектурных памятников, стоящих на фоне самой крупной в СССР гостиницы "Россия", выстроенной в 1964-1967 гг. по проекту Д. Н. Чечулина. В этом здании большой концертный зал и кинотеатр, только в названии которого - "Зарядье" - сохраняется память об этой части Москвы.

Первые два переулка, Хрустальный и Рыбный, ближайшие к Красной площади, сохранили названия товаров, которые когда-то продавались в этих местах. Хрустальный переулок проходит между зданиями Средних торговых рядов и Старого Гостиного двора.

Средние торговые ряды были частью тех рядов, которые тянулись по восточной границе Красной площади, начиная с Никольской улицы, где находились Верхние ряды, и, кончая берегом Москвы-реки, к которому подходили Нижние.

К концу XIX в. старые ряды совсем обветшали, и настоятельно встал вопрос об их перестройке. Начали с Верхних, и, как обычно, дело не обошлось без сопротивления консервативных купцов, не желавших никаких перемен. Генерал-губернатору Москвы пришлось отдавать приказ о насильственном закрытии рядов, ставших просто опасными для пребывания там. Во время сломки и постройки новых купцам предоставили временные ряды, построенные вдоль кремлевской стены. Верхние торговые ряды выстроили к началу 1893 г. Одновременно приступили к сломке Средних рядов, завершили закладку 18 июля 1890 г., в декабре 1892 г. закончили основные строительные работы и приступили к отделке, но только через год, 21 февраля 1894 г. состоялось освящение законченного здания. Автор этого здания, архитектор Р. И. Клейн, прекрасно справился с трудной задачей постановки здания на неудобном месте с крутым перепадом высот рельефа и увязки его декоративной обработки с окружающими строениями.

Стоимость здания Средних рядов составила почти три миллиона рублей. В новых рядах торговали писчебумажным товаром, чаем, хрусталем и посудой, парчовыми изделиями. На втором этаже находились нотариальные, банковские, экспедиторские конторы, а в корпусе, расположенном во дворе - москательные, аптекарские и химические товары.

В советское время все здание, специально предназначенное для торговли, было занято учреждениями - Средние торговые ряды стали "2-м Домом Реввоенсовета", в котором разместились различные военные конторы и, в том числе, редакция газеты "Красная звезда". И до сих пор, когда в центре так чувствуется нехватка торговых помещений, это здание занимают военные.

Другое крупное сооружение в этих местах - Старый Гостиный двор.

С давних времен в Москве был не только торговый рынок, но и специально построенный "Гостиный двор", то есть здание, куда приезжали иногородние купцы, складывали там свои товары, жили и торговали там. Впервые упоминает о таком дворе Сигизмунд Герберштейн, бывший в Москве в 1517 и 1526 гг.: "Недалеко от крепости есть большой, обнесенный стенами дом, называемый двором господ купцов, в котором купцы живут и хранят свои товары".

Гостиный двор, находившийся на Ильинке, был перестроен в 1638-1641 гг., но с увеличением торговых оборотов стал опять тесен, и в 1661-1665 гг. его расширили в сторону Варварки. Строительство проходило под смотрением богатого купца Аверкия Кириллова (его палаты сохранились на правом берегу Москвы-реки на Барсеневской набережной). Новый гостиный двор был по отзывам иностранцев "наилучшим зданием во всей Москве". Его окружали высокие побеленные стены с воротами, над которыми стояла восьмиугольная башня с маленькими шатриками по бокам. Все было украшено многоцветными изразцами, расписано желтой, красной, зеленой, голубой красками, а верх башни венчал медный, весом более 20 пудов, позолоченный орел. Гостиный двор с утра до вечера был полон покупателями и продавцами - вот впечатления иностранца, бывшего в Москве в конце XVII в.: "...двор так заполнен санями, всякими товарами и народом, что нельзя пройти, но нужно беспрестанно пролезать. Тогда там найдешь астраханских осетров и стерлядей, лежащих для продажи многими сотнями друг на друге, также много кавиара".

В Гостином дворе были не только лавки и склады товаров, в нем находилась и первая в России аптека, в которой всякий желающий мог купить нужное себе лекарство. В 1673 г. "указал Великий Государь продавать из нее спирты, водки и всякие лекарства всяких чинов людям по указной книге".

Через сто лет опять поднялся вопрос о перестройке гостиного двора. В 1786 г. московский главнокомандующий граф А. Я. Брюс докладывал Екатерине II: двор "...пришел в совершенную ветхость и угрожает разрушением и падением, как-то кирпич и белой камень из стен во многих местах уже выпадывает, а равно и крышка, стены и столбы начали обваливаться, отчего не токмо торгующие в магазейнах, но как оный двор положение имеет на четырех улицах, то проходящие и проезжающие подвергаются крайней опасности, а паче от находящихся на воротах башен, которыя совсем наклонились".

Екатерина согласилась с тем, чтобы "гостиный двор распродать по частям желающим с обязательством покупщиков, чтоб новый выстроен таковым же квадратом". В Москве архитектором С. А. Кариным был составлен проект и послан в Петербург, но оттуда прислали другой, "который по Высочайшему Ея Императорского Величества повелению Архитектором Гваренгием зделан".

Строили по петербургскому проекту, но московские архитекторы нестрого смотрели за соблюдением его, владельцы строили "...весьма медленно и неровно: один выводил оба этажа, другой один, кто как хотел; иные разрывши землю, так и оставляли ее". В конце концов после многих переделок и остановок возвели корпус двора по Ильинке с заворотами его в переулки, а также и часть здания (юго-западный угол) по Варварке. Все это продолжалось с 1701 по 1805 г. Но закончен же Гостиный двор был только в по-слепожарное время - между 1825 и 1830 гг.

В итоге получилось весьма представительное и функциональное здание, послужившее образцом для десятков гостиных дворов во многих провинциальных городах России. Фасад Гостиного двора решен в крупном, на два этажа, коринфском ордере - каждая ячейка между колоннами была предназначена для отдельной лавки. Впечатляют его высокие мощные колонны, мерный ритм арок, просторные внутренние галереи, проходящие по его периметру.

В 1903 г. средняя часть Гостиного двора (в Хрустальном переулке) была перестроена в духе псевдоклассицизма по проекту архитектора К. К. Гиппиуса.

Старый Гостиный двор был много лет занят десятками мелких контор и без настоящего хозяина медленно, но верно разрушался. Недавно начались работы по восстановлению великолепного памятника - вычищен захламленный двор, реставрированы внутренние помещения, предполагается перекрыть двор стеклянной крышей, которая будет опираться на столбы в теле старинной постройки. В будущем тут будет крупный информационный и современный гостиничный и выставочный центр.

Другой переулок - Рыбный - проходит между двумя Гостиными дворами - Старым и Новым. Здание Нового Гостиного двора (№ 3) занимает доминирующее положение в этом узком и коротком переулке. Его фасад протяженностью более 100 м не кажется монотонным: с большим тактом его деляг выступающие части здания-ризалиты и портики ионического ордера с куполом в центре. Казалось бы, в России, где все и вся находилось под неусыпным наблюдательным оком начальства, авторство такого большого здания было бы легко установить, но, к сожалению, до сих пор так и неизвестно, по чьему же проекту построено это выдающееся сооружение. Оно возведено к 1840 г. на месте "общественного Рыбного двора" (отсюда и название переулка), находившегося в одноэтажных каменных лавках, поставленных в два ряда параллельно переулку. Позади них в середине XVIII в. стояли каменные палаты, где "имелось присутствие" Главного магистрата, учреждения, которое должно было содействовать развитию торговли и промышленности в России. По нему переулок некоторое время назывался Магистратским.

На углу Рыбного переулка и Ильинки находится импозантное здание (№ 1/6), основательно испорченное советской надстройкой. Это - московская Биржа.

Московские купцы издавна собирались для заключения сделок у Старого Гостиного двора, на углу с Хрустальным переулком. Вскоре объем таких сделок существенно увеличился, народа стало собираться больше, и перед городскими властями и руководством купеческого сословия встал вопрос о строительстве специального биржевого здания. На углу Рыбного переулка и Ильинки приобрели два частных владения и участок, на котором стояла церковь св. Дмитрия Селунского, упраздненная в конце XVIII в., и начали строить биржу. Закладка ее происходила 1 июля 1836 г., закончили строительство по проекту М. Д. Быковского во второй половине 1839 г. Здание было довольно необычным для Москвы - между двумя арочными входами по бокам низкого здания расположена терраса, с тонкими металлическими столбиками. Здесь долгое время и собирались биржевые маклеры, не желавшие почему-то входить в здание, центр которого занимал круглый зал, специально предназначенный для биржевых операций. Это здание оказалось, очевидно, настолько неудобным, что через тридцать лет купечеству пришлось собирать деньги на новое.

В 1866 г. купеческое общество купило участок земли, расположенный позади здания Биржи по Рыбному переулку, на котором стояла ветхая Успенская церковь, и в 1873 г. заложили новое роскошное здание по проекту "присяжного архитектора" купечества А. С. Каминского, завершенное через два года (освящение происходило 9 декабря 1875 г.). Оно господствует на площади, выделяясь своим торжественным портиком, за которым расположена глубокая лоджия со входами в биржевые помещения.

Параллельно Рыбному переулку идет Никольский, ставший уже, по сути дела, не городским проездом, а внутриквартальным, или, скорее, "внутриучрежденческим" - так расплодились чиновники в Москве, что они стали захватывать и перегораживать исконные московские переулки. Вот так перегородили и старый Юшков переулок, ставший в 1928 г. проездом Владимирова (в честь М. К. Шейнфинкеля-Владимирова, заместителя председателя ВСНХ), а недавно получивший новое название-Никольский, по сохранившейся в этом переулке Никольской церкви. Назывался он в XVII в. Посольской улицей, так как на углу с Ильинкой (на месте современных зданий № 8-10) находился "Посольский двор".

Бернгард Таннер, бывший в Москве в 1678 г. вместе с польским посольством, оставил нам описание Посольского двора: "...это прекрасное здание построено Алексеем Михайловичем из кирпича (что здесь по деревянным городам редко), в три жилья (т. е. Этажа - Авт.), по четырем углам украшено четырьмя башенками, или, как их называют, куполами, возвышающимися над столькими же ступенями. Оно заключает внутри четырехугольный двор, средину коего занимает большой колодезь. Главная краса здания - высокая и изящная башня служит великолепным в него входом и своими тремя балконами.., приятными для прогулки, придает немалое украшение этого городу". Сюда, на Посольский двор "ставились" иностранные послы, прибывавшие в столицу Московского государства.

После того, как Петр перенес столицу на берега Невы, он в 1706 г. поместил в бывшем дворе полотняную фабрику, а в 1717 г. отдал все здания компании, заведенной для эксплуатации шелковой фабрики, которую составили его приближенные Апраксин, Шафиров и Толстой вместе с несколькими купцами. Фабрика была самой большой из частных московских текстильных фабрик. В конце XVIII в. участок перешел к купцам А. И. Павлову и Н. С. Калинину, которые выстроили в 1785-1790 гг. прекрасный дом по Ильинке по проекту М. Ф. Казакова. Это было трехэтажное протяженное здание с арками и с выразительным шестиколонным портиком, которое использовалось, в основном, для сдачи внаем под лавки, квартиры (т. е. было одним из первых московских доходных домов) и под различные учреждения - так, здесь помещался Немецкий клуб и Купеческое собрание. В XIX в. участок разделился на две части (№ 8 и 10 по Ильинке); левая часть - на углу с Никольским переулком - была существенным образом переделана в 1882 г. архитектором Б. В. Фрейденбергом для Московского торгового банка.

В Никольском переулке находилась усадьба (на месте дома № 6) Юшковых, по имени которых переулок назывался в старой Москве. Они владели этой усадьбой по крайней мере с XVII в. и славились в Москве богатством и роскошными праздниками. Иван Иванович Юшков, губернатор в Москве во время чумного бунта, был женат на Настасье Петровне Головкиной, "...женщине почтенной, но безграмотной, что не мешало ей с большим порядком управлять огромным имением". Их единственный сын Петр Иванович получил огромное наследство - дома в Китай-городе и на Мясницкой, обширное полузагородное имение на Девичьем поле, более 10 тысяч крепостных и несметное количество серебра, ювелирных изделий, тканей и прочего. Одной серебряной посуды у него было 40 пудов.

В обширной и старинной усадьбе в Китай-городе в Никольском переулке стояли каменные палаты и большое деревянное строение, в котором хранились, как было специально отмечено на плане 1757 г. "богато убранные заморские и российские кареты, берлины и коляски с конскими уборы".

Однако всего богатства не хватило ему, он сумел растранжирить его на разные затеи и разорился дотла. В июле 1814 г. усадьба здесь в Никольском переулке была продана коломенскому купцу Ивану Резцову, позднее она перешла к Московскому купеческому обществу, и в 1875 г. оно сломало все постройки на участке и построило "Шуйское подворье" по проекту архитектора А. С. Каминского (современный № 6).

Тот же архитектор выстроил и соседнее здание (№ 5 по Варварке), протянувшееся по Варварке до Рыбного переулка. Оно находится на месте жилой усадьбы и церкви Воскресения, "что в Булгакове", которая стояла, далеко выдаваясь на Варварку, на углу с Никольским переулком. Здание ее, увенчанное девятью главами, построено в конце XVII в. неким Фомой Булгаковым на участке земли, им пожертвованным. Церковь была за ветхостью "от духовного правительства упразднена и сломана" в 1791 г.

Владельцем усадьбы в середине XVIII в. был бургомистр И. В. Федотов, потом купец В. Г. Чирьев, который прикупил к ней еще и подворье Спасо-Прилуцкого монастыря. Его вдова довольно долго продавала этот участок (в "Московских ведомостях" в 1777 г. было опубликовано объявление о продаже), но только в 1785 г. его купил капитан И. М. Лугинин, начавший строить новый роскошный дом "регулярною фасадою" с двумя полуротондами на углах с обеими переулками. Дом этот, однако, был закончен уже другими владельцами только в 1831 г. Через тридцать лет его коренным образом перестроили - купец М. Н. Баранов надстраивает и изменяет фасад его по проекту А. С. Каминского. В результате перестройки получилось весьма невыразительное здание, которое тогда же подверглось уничтожающей критике в печати: "Фасад возбуждает душевное прискорбие. Мелкие, до крайности робкие линии, едва заметные для глаза, проявляют нищету, безжизненность и представляют образец какой-то карточной архитектуры..."

Возвратимся в начало Никольского переулка. Его левый угол со стороны Ильинки открывает импозантное здание (№ 1/12), перестроенное Р. И. Клейном в 1904 г. из старинного здания, которое стояло здесь еще со времен М. Ф. Казакова.

В 1778 г. он по заказу "Московского городского правления бургермейстера" Петра Хрящева выстроил большой трехэтажный дом с полуротондами, отмечавшими углы здания, выходившие в переулки, и с первым этажом, обработанным арками. Уже в 30-х гг. XIX в. к нему для большей представительности приделали восьмиколонный портик, опиравшийся на арки первого этажа. В 1838 г. дом принадлежал серпуховскому купцу В. В. Варгину, человеку интересной судьбы: он разбогател на поставках обмундирования во время Отечественной войны, но чиновниками из военного ведомства был обвинен в незаконных деяниях (он не желал давать им взятки). Судебный процесс длился долго, обвинения не подтвердились, однако Варгин был все-таки разорен. Позднее брат его пожертвовал этот дом Серпуховскому городскому обществу, и дом долгое время назывался "Серпуховским подворьем". В этом доме в 1870- 1880 гг. находился часовой магазин Калашникова, в котором служил приказчиком Михаил Алексеевич Москвин, отец знаменитого артиста Художественного театра. До 1917 г. в доме на втором и третьем этажах находились банки: Сибирский торговый и Русский для внешней торговли. После краха Советского Союза здание стал занимать "Центр хранения современной документации", в котором находятся документы партии коммунистов.

На соседнем участке по Никольскому переулку - конторское здание (№3), выстроенное в 1891 г. для петербургского купца 1-й гильдии М. А. Александрова архитектором А. В. Ивановым - оно очень похоже на здание того же архитектора для того же владельца, находящееся на углу Старопанского и Большого Черкасского переулков.

На эту же сторону переулка выходит серая масса подсобного строения из комплекса центрального комитета коммунистической партии, построенного в 1970-х гг.; при его постройке передвинули здание, сохранившееся от старинного подворья Боровского Пафнутьева монастыря. В этом подворье, как и во всех монастырских, находилась собственная церковь, освященная во имя преп. Пафнутия Боровского, - она была упразднена в 1837 г. В продолжение XIX и XX вв. подворье использовалось как гостиница - в справочнике 1862 г. говорилось, что в нем насчитывалось 22 номера. Это была одна из многочисленных в Китай-городе гостиниц, носивших здесь, как правило, название "подворий". Это была типично московская особенность - "нечто среднее между гостиницей и меблированными комнатами... Тут съезжается торговый люд, прикативший за товаром с разных концов России... к его (купца - Авт.) услугам сарай для его экипажа и амбар для склада товаров".

Церковь подворья стояла стена в стену с приходской церковью св. Николая "Красный звон" (№7), известной по документам 1561 г., когда летописец отметил строительство ее каменного здания. Главный престол был освящен в честь Рождества Иоанна Предтечи, а придел во имя святого Николая чудотворца. Церковь прозывалась по-разному: "что слывет у Красных колокольниц на Посольской улице", "у хороших колоколы", "что у Красных колоколов", - все эти названия говорят о том, что церковь издавна славилась своим колокольным звоном. Изображение старой церкви сохранилось - оно приведено в издании середины прошлого века "Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества". Трапезная была выстроена значительно позже, а колокольня - начала XVIII в.

У апсид были похоронены вкладчики на эту церковь и приметные прихожане. Тут был и могила окольничьего Алексея Соковнина, брата известных раскольниц Морозовой и Урусовой и противника реформ, известного по замыслу его на жизнь Петра 1. Заговор был открыт. Соковнина арестовали и осудили на смерть - ему отрубили голову на Красной площади. Тело его отвезли в убогий дом, а голову выпросили родственники и похоронили у церкви св. Николая, "что у Красных колоколов".

Много раз церковь горела, обновлялась, перестраивалась, и к середине XIX в. стала и тесна и ветха: необходимо было строить заново. В 1848 г. составили смету, подписанную архитектором А. М. Шестаковым, в 1854 г. одобрили проект и выдали указ о строительстве, а в 1855 г. она была уже построена. Автор ее остался неизвестен - им мог быть либо А. М. Шестаков, либо Н. И. Козловский, которому достоверно принадлежал рисунок иконостаса. Правда, есть сведения о том, что проект церкви, составленный в Москве и посланный для одобрения в Петербург, был там отвергнут и переделан, "...дав фасаду более благовидности" - возможно, что какой-либо петербургский архитектор мог приложить руку к окончательному проекту.

Закрыли храм около 1927 г., он был предназначен к сносу, но каким-то образом уцелел.

Далее здание (№9), построенное фирмой "П. Митрофанов" (торговля сукном) по проекту А. В. Иванова в 1912 г. - интересны керамические цветные вставочки под окнами, оживляющие суховатый фасад его. До постройки этого здания здесь долго сохранялась типичная для Китай-города периметральная застройка - на улицу выходил каменный двухэтажный дом с проездом в центре, а по периметру двора располагались служебные помещения.

На углу с Варваркой - высокий доходный дом под № 11/7, выстроенный в 1891 г. Р. И. Клейном для Варваринского акционерного общества домовладельцев. В советское время его надстроили, и его пропорции были искажены.

Параллельный Никольскому Ипатьевский переулок также перегорожен и, по существу, перестал быть частью сети городских проездов. Из застройки остались лишь здания у его пересечения с большими улицами - Ильинкой и Варваркой.

В начале Ипатьевского переулка у Ильинки - дом № 1/14, составлявший часть обширных владений центрального комитета коммунистической партии. Он был выстроен заново после пожара 1812 г. московским 1-й гильдии купцом Василием Митюшиным - в архиве сохранилось изображение дома, датированное 1813 г. и подписанное архитектором О. И. Бове - двухэтажное протяженное здание с закругленным углом и частым ритмом крупных проемов для лавок на первом этаже. На втором этаже находились квартиры, сдававшиеся внаем. Одна такая квартира, где жил в 1832 г. художник А. С. Ястребилов, привлекла внимание московской полиции - по вечерам в ней регулярно собиралось несколько человек, зажигались свечи, и окна ее тщательно занавешивались. Оказалось, что к нему приходили любители рисования и работали с натуры. Позднее они с разрешения московского генерал-губернатора образовали натурный класс, превратившийся в конце концов в знаменитое училище живописи, ваяния и зодчества.

В конце XIX в. здание было перестроено весьма значительно, когда Московский купеческий банк решил расширить здание и приспособить его для банковских нужд. В 1894 г. архитектор Б. В. Фрейденберг надстраивает его и изменяет фасад.

В Ипатьевский переулок можно зайти с его южного конца, у пересечения с Варваркой. В переулке находится здание (№12), в котором угадываются старинные палаты - то тут, то там видны барочный наличник, окно, прорезанное там, где ему, казалось бы, не должно быть, толстые стены. В Китай-городе, особенно после тотального сноса Зарядья, сохранилось совсем немного старинных гражданских, нецерковных построек, а тут находятся так называемые палаты Симона Ушакова, знаменитого "изографа", иконописца, испытавшего на себе влияние Запада, начавшего в своих произведениях передавать черты живой натуры. Точных данных о том, кем были построены палаты, нет. Возможно, что строителями были купцы, владевшие ими в середине XVII в., а в 1670-х гг. палаты уже имеет С. Ушаков. По исследованиям реставраторов, которым, к сожалению, не удалось довести до конца работы по восстановлению палат, парадный фасад был обращен не на улицу, как обычно, а во двор, где находилось щедро украшенное красное крыльцо.

В 1829 г. в палатах находилось училище, для которого они были значительно перестроены.

Во двор палат в 1968 г. было передвинуто из соседнего Никольского переулка одно из зданий Боровского подворья, выстроенное, возможно, в середине XVII в., надстроенное около 1816 г. и полностью перестроенное во второй половине XIX в.

В Ипатьевском переулке находилась церковь Вознесения Господня с приделом св. мученика Ипатия, по имени которого она была более всего известна. Церковь, здание которой было построено в 1757 г., находилась в подворье знаменитого костромского Ипатьевского монастыря, стоявшего по правой стороне переулка, примерно на его середине. С 1849 г. церковь была отдана для представительства Антиохийской патриархии. Снос церкви начался еще в конце 1940-х гг., но окончательно ее остатки исчезли в 1965 г.

Ипатьевский переулок выходит на Варварку солидным доходным домом (№ 9), выстроенным архитектором А. В. Ивановым в 1896 г. для известных текстильных фабрикантов Морозовых - той ветви богатой семьи, которая владела Тверской мануфактурой. Буквы "ТМ", что и обозначает "Тверская мануфактура", до сих пор видны над главным входом в здание.

советское время тут находилось широко известное учреждение - "Главсевморпуть", на которое было возложено освоение новых и труднодоступных пространств Севера, а также совсем новый тогда "Аэрофлот".

Иконы Симона Ушакова украшают церковь св. Троицы, "что в Никигниках". Так называлась эта местность в XVII в. - по фамилии богатого ярославского купца Григория Никитникова, построившего церковь (1631-1634). По нему же именуется и Никитников переулок. В церкви есть придел, посвященный иконе Грузинской Богоматери, отчего иногда и церковь и переулок (до 1922 г.) назывался Грузинскими. Икона была приобретена в Персии в 1629 г. и поставлена по обету в дальнем северном монастыре. В трудные времена чумы, "морового поветрия", в 1654 г. ее принесли в Москву и поставили в Троицкой церкви в Никитни-ках, потом сняли с нее копию, оставшуюся в церкви.

Церковь стояла рядом с домом самого Никитникова, большой подклет ее использовался как амбар, а в южном приделе была и родовая усыпальница Никитниковых. В нижнем этаже храма в 1904 г. на средства церковного старосты А. В. Александрова был устроен особый придел в память 250-летия избавления от эпидемии и ознаменование посещения церкви в 1900 г. императором Николаем II.

С 1934 г. Троицкая церковь стала филиалом Исторического музея, а в 1991 г. возвращена общине верующих.

Здание церкви - поистине жемчужина русской архитектуры XVII в., вызвавшее множество подражаний и в столице и в провинции. Поставленная на высокий подклет на холме, она была видна издалека, привлекая взгляд необыкновенной живописностью силуэта - устремленный вверх четверик со спаренными колонками и горкой изящных кокошников увенчан пятью главами на высоких барабанах, обработанных колонками и арочным пояском. Основному четверику вторят пирамиды кокошников двух приделов: северного, Никольского, и южного, Никиты Воина, над усыпальницей купцов Никитниковых, а главному объему - парадная шатровая колокольня и небольшой шатер крыльца. Исследователи считают вероятным участие в строительстве мастеров из Ярославля. Разнообразное декоративное оформление фасадов подчеркивается яркой двухцветной окраской. Уютные интерьеры храма покрыты ковром многоцветной росписи, которая была завершена около 1653 г.

В иконостасе есть иконы строгановского письма, многие иконы местного ряда выполнены иконописцами Оружейной палаты. Для этой церкви в 1659 г. Яков Казанец, Симон Ушаков и Гаврила Кондратьев написали икону "Благовещение с акафистом", а иконы "Великий архиерей", "Богоматерь Владимирская" или "Насаждение древа Государства Российского" принадлежат кисти Симона Ушакова.

На рубеже XIX и XX вв. Никитников переулок значительно изменился - напротив церкви Варваринское домостроительное общества в 1898 г. построило деловое здание (№4) по проекту А. В. Иванова, а там, где переулок выходил к Китайгородской стене, на углу со Старой площадью, Московское страховое общество в 1901 г. выстроило большое здание, которое включало в себя гостиницу "Боярский двор" и торговые помещения. Это одно из интересных произведений Ф. О. Шехтеля. Архитектор поставил на здании высокий фигурный аттик, а декор сосредоточил, в основном, на верхних этажах, так как оно ранее почти не было видно из-за стен Китай-города. Оттуда поднималась лишь центральная часть, соответствовавшая крупной башне Китайгородской стены.

Возвратимся опять к Красной площади, к зданию ГУМа. Небольшой переулок, по одной стороне которого протянулось оно, образовался только после его возведения, то есть в 1893 г. Ранее здесь был Ветошный рад торговых рядов, где торговали "ветошью", (так раньше назывались меха). Новый переулок получил такое же название - Ветошный.

Почти вся левая сторона переулка до советского времени была занята подворьями, где останавливались представители монастырей, приезжавшие в Москву по хозяйственным и иным делам. Такие владения монастыри, как правило, сдавали в аренду. Здесь располагались также Китайгородские меблированные комнаты и гостиницы.

Переулок начинается от Никольской улицы с Шевалдышевского подворья (№ 1,3 и 5), получившего название от фамилии купца Т. Д. Шевалдышева, владевшего им в 1788-1803 гг.

В продолжение XVII в. тут находилась усадьба князей Хворостининых, потом Голицыных, а в 1773 г. перешла к генерал-поручику С. М. Ржевскому, у которого в глубине участка находились двухэтажные каменные палаты, которые он в 1776 г. надстраивал третьим этажом. Тогда в помещениях, выходящих на Никольскую, помещались различные лавки и, в том числе, "французские галантерейные" и кондитерские. В газете "Московские ведомости" в апреле 1776 г. можно было прочитать такое объявление: "В доме генерал-майора Степана Матвеевича Ржевского, состоящем на Никольской улице, в правом флигеле, у Кандитера Апре продаются разного рода десерты, плат-филе, сделанные на •горелках, регулярные декорации, бискюи, макароны, разные Французские конфекты, сыроп и всякого рода драже".

В 1873 г. купец С. И. Алексеев (приобретший все владение от Шевалдышевых) строит "для торговых помещений и меблированных комнат" существующее здание (архитектор Н. И. Финисов) с разветвленными дворовыми проходами (по проекту над ними предполагались стеклянные крыши), в которых еще сохранились красивые ажурные металлические лестницы.

В доме, кроме множества разнообразных торговых учреждений, были и съестные заведения и, в том числе, под самой крышей трактир, прозванный купцами из соседних рядов почему-то "Четырьмя компаньонами". Часть дома, выходящая в переулок, стоит на месте бывшего здесь питейного дома "Ветошная истерия". Его обветшавшее здание было продано с торгов только в 1868 г. "Истерия" - это искаженное латинское слово "австерия", появившееся в России при Петре 1 и означавшее трактир, питейный дом, гостиницу. По этому питейному дому переулок одно время назывался Истерийским.

Следующее подворье называлось Пантелеевским, по фамилии владельца; в переулок входят два его здания - № 7, выстроенное в 1873 г. по проекту А. Н. Стратилатова, и № 9 (1878, архитектор Н. Н. Васильев).

Здесь был двор генерала Ивана Дмитриевича Бухольцева, по фамилии которого подворье, здесь находившееся, называлось "Бухольцевым".

Казанское подворье (№ II) было отстроено заново в 1874 г. архитектором А. Н. Стратилатовым. Его здания требуют внимательного исследования, так как, возможно, в их составе еще остались древние части, которые видел историк и знаток Москвы И. М. Снегирев и автор статьи о подворье К. П. Аверин, предполагавший, что именно здесь (а не на Никольской) находился монастырь Николы Старого. Оба они в июне 1836 г. отправились в Китай-город осматривать Казанское подворье: "...там видал я, - пишет в дневнике Снегирев, - здание, по-видимому, XV и XVI в., в два этажа с полуколоннами двойными во втором этаже; а в другом здании, примыкающем к нему, внизу, темницы для монахов". Аверин предполагал, что здесь происходила встреча митрополита Киприана в 1380 г. и здесь игумен Давид постриг в иночество супругу Василия III Соломонию, вынужденную идти в монастырь из-за бесплодия.

Известно, что Казанское подворье было отведено для Греческой школы, где преподавал и жил Софроний Лихуд. Там он, как сообщалось в 1722 г. Синоду, "...сделал на свой счет много каменной пристройки, за которую ему ничего не заплачено". Во дворе сохранились ажурные металлические балконы и лестница.

Так же необходимо исследовать и здание Мещанинова подворья (№ 13). Застройка этого участка в основном сложилась к 1870-м гг., когда архитектор А. Н. Стратилатов строит для купцов Бубновых дошедший до нас дом. Журнал "Зодчий" писал в 1873 г., что первый и второй этажи предполагается отдать под магазины, на верхнем устроить трактир, "состоящий из больших и светлых зал и отдельных комнат, освещенных полукруглыми окнами... Подвальный этаж назначается для торговли чаем и съестными припасами - это, так называемое простонародное отделение трактира".

Старобубновский трактир "...в жизни торговцев Гостиного ряда играл большую роль. Каждый день, исключая воскресные и праздничные, он с раннего утра и до поздней ночи был переполнен купцами, приказчиками, покупателями и мастеровыми. Тут за парой чая происходили торговые сделки на большие суммы". Подвальное отделение трактира получило прозвание "Бубновская дыра": "...помещение "дыры" состояло из большого подвала с низким сводчатым потолком, без окон, перегороженное тонкими деревянными перегородками на маленькие отделения, похожие на пароходные каюты. В каждом таком отделении, освещенном газовым рожком, стоял посередине стол с залитой вином грязной скатертью и кругом его четыре стула. Другой мебели там не было. В этих темных, грязных и душных помещениях ежедневно с самого раннего утра и до поздней ночи происходило непробудное пьянство купцов. Эти "троглодиты" без воздуха и света чувствовали себя там прекрасно, потому что за отсутствием женщин там можно было говорить, петь, ругаться и кричать громко и откровенно о самых интимных и щекотливых предметах... Общая картина "Бубновской дыры" была похожа на филиальное отделение ада, где грешники с диким криком, смехом, а иногда и с пьяными слезами убивали себя алкоголем..."

Позади этого "памятника" старого быта и части ГУМа, выстроенной одновременно с его главным зданием, до XVIII в. находилась Певческая слобода, населенная патриаршими певчими. Там было два переулка - Большой и Малый Певческие, образованные радами двухэтажных каменных домиков. "Это Певчая, то есть, строения, принадлежащие духовному ведомству, и занимаемая певчими. Но здесь мелкая промышленность гнездится до такой степени, что смотря на туземцев Певчей, не понимаете: где могут улечься на ночь все жители этого грязного закоулка? Тут бреют, стригут, шьют, кроят, стучат молотом, варяг, пекут, красят, декатируют, торгуют вином и квасом. Тут целый мир страстей, отношений, занятий", - писал в 1832 г. журнал "Телеграф". Певческая слобода обосновалась на месте митрополичьих огородов, находившихся в этих местах в XVI в., а певчим отданных патриархом Иоакимом в конце XVII в.

Певческие переулки выходили в Богоявленский (по монастырю, расположенному в нем) переулок. В 1930 г. его переименовали в Блюхеровский в честь героя гражданской войны, участника создания Красной Армии маршала В. К. Блюхера, а после того, как его расстреляли по ложному обвинению, назвали переулок Куйбышевским проездом в память умершего до разгула сталинских репрессий видного партийного деятеля В. В. Куйбышева.

В 1865 г. на участках Певческой слободы и соседнего Новгородского подворья (Ильинка, 3) московские предприниматели Азанчевский и Пороховщиков по проекту архитектора А. С. Никитина выстроили Теплые ряды (№ 8) - торговые помещения, которые, к удивлению и восторгу москвичей, отапливались (ранее все лавки в Китай-городе из-за боязни пожаров не имели отопления) и даже освещались, что тоже было новинкой. С Теплыми рядами граничили однотипные с ними здания Богоявленского подворья (№ 6 по Богоявленскому переулку), также предназначенные для торговли и приносившие доход Богоявленскому монастырю.

Его возникновение и история связываются с именем первого московского князя Даниила Александровича, с митрополитом Алексием, который якобы именно здесь был пострижен и проходил послушание, и с его братом Стефаном, бывшим игуменом монастыря.

Недавно на территории монастыря известным археологом Л. А. Беляевым были проведены тщательные исследования, которые позволили ему утверждать, что этот монастырь появился здесь на уже застроенной территории посада во второй половине XIII в. Первые строения монастыря были деревянными, но очень рано - в конце XIV-начале XV в. - здесь появляется каменный собор. Есть даже известия, что его заложил Иван Калита, а "по отшествии его от земных к богу... совершил сию церковь чюдное Богоявление во святой обители сей и их болярин, зовомый именем Протасий", тысяцкий из рода Вельяминовых, происходивших от Кучковичей. Вообще, можно предположить, что первоначально монастырь мог быть тесно связан с усадьбой Вельяминовых здесь.

К концу XVII в. собор отстроили заново. В 1690- 1693 гг. возвели нижнюю церковь, престол которой освятили в честь иконы Казанской Божьей Матери - в ней были похоронены Шереметевы, Долгорукие, Репнины, Ромодановские, Голицыны, Юсуповы, Меншиковы. Там находился некрополь с прекрасными памятниками выдающихся скульпторов. В начале 1696 г. освятили верхнюю Богоявленскую церковь, украшенную в 1704-1705 гг. мастерами, приехавшими в Россию из Тессинского кантона Швейцарии.

Собор Богоявленского монастыря - один из самых ярких образцов московского барокко, с его ярусным построением здания и пышным декоративным убором, где использовались ордерные элементы.

В советское время собор передали под общежитие студентов Горной академии, нижнюю церковь отдали Метрострою, а в послевоенное время там помещался цех металлообработки. Позади собора находятся здания XVIII- XIX вв., монашеские кельи и дом настоятеля.

Первоначально территория монастыря не выходила на Никольскую улицу, и только в 1671 г. княгиня К. И. Репнина пожертвовала земельный участок по улице, находившийся к северу от монастырского и полученный ею "по родству" от дяди ее князя Ю. П. Буйносова-Ростовского. По Никольской улице была выстроена церковь и ограда, и там же стояла часовня Пантелеймоновского монастыря. Она была переведена в новое грандиозное здание на той же Никольской улице, построенное архитектором А. С. Каминским в 1881-1883 гг., а Богоявленский монастырь не остановился перед тем, чтобы снести, несмотря на протесты Археологического общества, старинную церковь и выстроить доходный дом (1905 г., проект Н. Н. Благовещенского).

На противоположной, левой стороне Богоявленского переулка, нет интересных строений с архитектурной точки зрения, но история участка, на котором находится здания под № 1 и 3, довольно интересна. Он составился из нескольких частей, принадлежавших различным владельцам. Одной из них, на углу Богоявленского переулка, в 1626 г. владел князь А. Т. Телятевский, тот самый, который вместе со своим холопом Иваном Болотниковым поднял восстание против царя Василия Шуйского; в XVII-XVIII вв. он принадлежал Салтыковым. Одним из владельцев была известная в русской истории княгиня Наталья Борисовна Долгорукова, урожденная Шереметева, дочь фельдмаршала Бориса Петровича. Она 16 лет вышла замуж за фаворита императора Петра II князя Ивана Алексеевича Долгорукова, но после внезапной смерти Петра, через 3 дня после свадьбы фаворит был сослан в Березов, и молодая жена, несмотря на уговоры родных, последовала за ним. Через восемь лет совместной жизни в ссылке ее мужа увезли и колесовали после жестоких пыток. Она вернулась в Москву и много позже постриглась в монахини киевского монастыря. Жизнь Н. Б. Долгоруковой послужила темой нескольких литературных произведений, а ее "Записки" стали прекрасным образцом исповеди любящей женщины.

Позднее участок здесь перешел к ее сыну М. И. Долгорукому (отцу поэта Ивана Михайловича), потом к В. П. Мусину-Пушкину, вице-президету Военной коллегии, командующему армией в русско-шведскую войну 1788-1789 гг., далее Потемкиным, родственникам знаменитого екатерининского фаворита, и наконец надворному советнику П. А. Кусовникову и его наследникам. Они продали в 1842 г. все владение купцам 1-й гильдии Гавриилу и Алексею Чижовым, владельцам банковской конторы, открывшим здесь через пять лет "подворье", т. е. гостиницу с помещениями для торговли и хранения товаров, которое называлось "Чижовское подворье". В 1844-1854 гг. Чижовы строят существующее здание по периметру участка. Внутри его сохранилось здание Успенской церкви (ее можно увидеть, зайдя во двор со стороны Никольской улицы), выстроенной Салтыковыми в 1691 г. - она была их домовой церковью. Радом с нею находилась другая - во имя Жен Мироносиц, бывшая приходской для Печатного двора, в ней происходило освящение рукописей, перед тем как отдавать их на печатный станок. Эта церковь дожила до начала XIX в., когда ее разобрали, а материал отдали на строительство колокольни соседней Космодамианской церкви.

ижовское подворье было заполнено множеством контор и магазинов; так, в помещении на углу Никольской и Богоявленского переулка располагался магазин известной парфюмерной фирмы "А. Ралле и Ко".

После большевистского переворота в Чижовском подворье устроились чиновники прибывавших из Петрограда учреждений - в частности. Комиссариата путей сообщений, позднее подворье отдали под военное общежитие - это был "3-й Дом Реввоенсовета", где жили ставшие известными позднее военачальники: маршалы М. Н. Тухачевский, С. М. Тимошенко и К. К. Рокоссовский.

Длинное и невыразительное строение, в котором встроен вестибюль станции метро "Площадь Революции (1947, архитектор Ю. П. Зенкевич), сооружен купцами Чижовыми в 1857 г., и в нем перед 1917 г. находилось Ново-Чижовское подворье.

В Богоявленский выходит Старопанский переулок, который назван в 1922 г. по местности Паны, или Старые Паны, упомянутой в 1508 г. (здесь, возможно, селились выходцы из Польши).

В середине XVIII в. на углу Старопанского переулка (№ 5/1) находилось владение купца и фабриканта И. Ф. Карунина, по фамилии которого соседняя площадь долгое время называлась Карунинской. Здесь стоял трехэтажный каменный дом, первый этаж которого был занят казенным питейным домом и, конечно, торговыми лавками. В середине 1840-х гг. этим участком владел человек с весьма характерной фамилией: "купецкий брат Карп Петров сын Капканчиков". В 1870-х гг. участок переходит к "Товариществу Даниловской мануфактуры", и оно в 1877-1878 гг. сносит все старинные здания и строит сохранившееся до нашего времени здание по проекту архитектора М. П. Степанова. В нижних двух этажах его размещались магазины (во дворе сохранились даже номера над входами в них), а верхние этажи отводились для жилых комнат, в обширных же подвалах были склады товаров.

Другой угол Старопанского переулка - часть Шеинова двора, выходившего на Ильинку, большой усадьбы, принадлежащей в 1620-1630-е гг. известному полководцу и государственному деятелю М. Б. Шеину. Его несправедливо обвинили в неудачах в войне с Польшей ив 1634 г. казнили, а усадьба позднее перешла к государству и была продана частным владельцам. В 1875 г. этот участок принадлежал А. И. Хлудову, богатому купцу, владельцу одной из самых крупных и ценных коллекций старопечатных книг. При нем на углу переулка по проекту П. П. Скоморошенко строится пятиэтажный дом в русском стиле, образовавший ансамбль с расположенным напротив зданием Троицкого подворья того же автора. С переходом этого дома в руки новых владельцев, банкиров Рябушинских, требовалось что-то солидное, простое, но впечатляющее своей простотой, и модное, но в меру. Переделка фасада была поручена Ф. О. Шехтелю, и он создал один из своих шедевров - здание почти лишено каких-либо украшений, только скромная гирлянда над верхним этажом и плоские венки под ним несколько оживляют строгий фасад. Почти вся его плоскость занята огромными окнами, которые оставляют немного места для междуэтажных перекрытий и горизонталей, облицованных глазурованным кирпичом. Надстройка этого здания в 1913 г. архитектором А. В. Кузнецовым зрительно утяжелила его верх и исказила пропорции.

Прежнее имя Старопанского переулка - Космодамианский - произошло от названия церкви, остатки которой еще стоят в переулке. История строительства этого здания подробно не исследована - известно, что тут находились две церкви, стоявшие рядом - Космодамианская и Иоаннозлатоустовская (ставшая позднее приделом).

Впервые церковь здесь упоминается при описании летописцем пожара, случившегося 24 июля 1564 г. - тогда она была деревянной, но от того времени осталось очень мало - церковь неоднократно перестраивалась. В XVII в. церковь называлась по соседям ее "за Степановым двором Годунова", "за двором боярина Михаила Борисовича Шеина", "за двором стольника Семена Ивановича Шеина" или "в Панех".

Возможно, что около 1650 г. была выстроена северная (выходящая в переулок) часть здания с Успенской церковью, перестроенная в 1803 г. - тогда пристроили к уличному фасаду портик и построили колокольню из кирпича, оставшегося после разборки церкви Жен Мироносиц на Никольской.

По московской легенде в этой церкви венчался Иван Грозный со своей шестой (!) женой Василисой Мелентьевой. Ее называли даже не "женой", а "женищем", подчеркивая этим, вероятно, необычность такого брака. Она была пострижена царем в монахини после того, как он заметил ее, "зряшу яро" на своего оружничего, который поплатился своей жизнью. Драма А. Н. Островского "Василиса Мелентьева" отражает некоторые события из жизни Василисы, Ивана Грозного и его царедворцев. Сам факт церковной церемонии бракосочетания вызывает сомнение, ибо церковь отнюдь не одобряла матримониальные устремления царя, да и то, что он венчался здесь, в деревянной церкви, где-то в переулке, также заставляет сомневаться в достоверности этого рассказа. В 1925 г. была проведена очень тщательная реставрация церкви под руководством архитектора Д. П. Сухова, который восстановил редкое и интересное Двухшатровое ее завершение, сбитое впоследствии.

Напротив Космодамианской церкви, на небольшом участке, принадлежавшем ей, в 1899 г. было построено конторское здание (№ 5) для арендатора-торгового дома "Аршинов и Ко". Первое, что останавливает внимание, - огромное, в три этажа, окно, являющееся основой всей композиции. С обеих сторон оно обрамлено эркерами. Это здание - одно из первых произведений талантливого архитектора Ф. О. Шехтеля. Он проектировал не только само здание, но и детали внутреннего убранства - там еще кое-где сохранились старые дверные ручки.

Заказчик и владелец дома В. Ф. Аршинов разбогател на торговле сукном (лавка его была поблизости, в доме Мещеринова на углу Старопанского и Богоявленского переулков). Он выстроил для своего любимца, старшего сына Владимира, целый институт на Большой Ордынке - "Литогеа" (также по проекту Шехтеля); сын стал известным геологом, основателем Института минерального сырья.

Рядом с домом Аршинова расположен большой участок (№ 3), на котором находятся разного рода здания. Он был застроен в основном в 60-е гг. XIX в. (архитектор Н. В. Никитин), и путеводители того времени писали, что Носовское подворье - так назывался этот участок по фамилии купца-владельца - представлял собой целый гостиный двор, так как там ютилось много мелких лавочек. В 1880-х гг. архитектор В. Г. Залесский строит несколько зданий во дворе и устраивает под ним обширные подвалы, которые и сейчас активно используются под склады продовольственных и аптечных товаров.

Старопанский переулок выходит в Большой Черкасский, который был назван по фамилии князей Черкасских, владевших здесь несколькими дворами. Ранее он назывался Грамотиным - по фамилии имевшего здесь усадьбу дипломата, думного дьяка И. Т. Грамотина, умного, начитанного, красноречивого и беспринципного деятеля Смутного времени, перекидывавшегося от одного Лжедимитрия к другому, от польского королевича Владислава к патриарху Филарету.

Большой Черкасский переулок начинается от Никольской улицы домом, который выходит и на Никольскую и на Лубянскую площадь. Этот дом (№ 1/12) в XVIII в. было владением Измайловых, в 1778-1785 гг. генерала П. Ф. Талызина, а в конце XVIII в. принадлежал Н. П. Шереметеву и назывался "Талызинским двором"; на протяжении же почти всего XIX в. он принадлежал графам Орловым и Орловым-Давыдовым. Существующее здание было построено в 1869-1870 гг. архитектором Р. А. Гедике. Здесь в 1830- 1850-х гг. помещалась аптека Карла Феррейна.

За этим строением на углу Малого Черкасского переулка - здание Калязинского подворья (№ 3), принадлежавшего монастырю в городе Калязине. На участке подворья находились трехэтажные здания, занятые дешевыми наемными квартирами, лавками и мастерскими, где, по словам очевидца в прошлом веке занимались "...приготовлением разного носильного платья, преимущественно русского для простого класса людей; а потому жилые помещения в сем доме при бедном их устройстве не отличаются опрятностию и чистотой". На подворье была и домовая церковь во имя Макария чудотворца, разобранная еще в начале XIX в.

Калязинский монастырь владел этим участком до советского времени, и на нем в 1905 г. был построен большой доходный дом по проекту инженера Г. И. Макаева. В 1920-х - начале 1930-х гг. здесь помещались редакции газет "Беднота" и "Комсомольская правда", а сейчас наряду со многими учреждениями одно из крупных издательств - "Детская литература".

Малый Черкасский переулок выходил к так называемым "проломным" воротам в китайгородской стене, сделанным после заложения Никольских ворот, перед которыми Петр 1 выстроил земляные бастионы. На правом углу Малого Черкасского в XVII-XVIII вв. находилось подворье (№ 5) ярославского Спасского монастыря, того самого, где был обнаружен единственный список "Слова о полку Игореве", сгоревший в 1812 г. в доме графа А. И. Мусина-Пушкина на Разгуляе. В конце XVIII в. этим местом владеет уже "привилегированный аптекарь" Готлиб Гильдебрандт, который строит каменное двухэтажное здание своей аптеки с ротондой на углу. С 1777 г. оно простояло до 1909 г., когда на всем участке, перешедшем к Московскому купеческому обществу, по проекту Ф. О. Шехтеля строится дом, сохранившийся до сих пор, - один из провозвестников конструктивизма в русской архитектуре. В советское время здесь разместился Народный комиссариат здравоохранения РСФСР, где работал Н. А. Семашко.

Рядом находится несколько зданий, образующих разветвленный двор, принадлежавший в начале XIX в. отставному поручику Н. Д. Пашкову, который подарил его в 1810 г. Московскому купеческому обществу с тем, чтобы на доходы от этого дома общество содержало бы в Андреевской богадельне 50 призреваемых. По его фамилии двор долгое время назывался Пашковским. Купеческое общество обстроило его по периметру каменными двухэтажными лавками в аркадах и сдавало их в аренду. Здесь был центр толкучего рынка, "тут был мир лоскутьев, тряпиц, поношенного белья, ломаных вещей, старых книг, сапогов без подошв, чашек без ручек, нищих, мошенников, перекупщиков, бродяг", - так писал в 1832 г. журнал "Телеграф". В Пашковском или "общественном" дворе кроме лавок были и меблированные комнаты. В таких комнатах жил художник В. Е. Маковский, который видел многих героев своих картин ("Толкучка", "Крах банка") непосредственно у своего жилища. Вечером 15 сентября 1881 г. тут начался большой пожар. Потушить его было невозможно - горели все лавки с товарами, воду приходилось возить из Москвы-реки. Свет от пожара был сильнее света от фонарей даже в Замоскворечье, и газеты сравнивали его с пожаром 1812 г. На месте пожарища в 1882 г. возвели существующие здания по проекту архитектора Б. В. Фрейденберга, который использовал в оформлении фасадов готические мотивы старонемецких, ганзейских торговых строений. В них, кроме конторских и торговых помещений, находились и меблированные комнаты в верхних этажах. Здесь находилось студенческое общежитие 1-го Московского университета, где в 1927-1931 гг. жил поэт Муса Джалиль.

Дома № 9 и 11 стоят на большой усадьбе князей Черкасских, давших свое имя переулку. В 1832-1866 гг. дом № 9 принадлежал знаменитой Русско-Американской компании, учрежденной для освоения и управления так называемой Русской Америкой-Аляской, Алеутскими островами и северо-западным побережьем Северной Америки. Тогда здесь стояло двухэтажное здание с торжественным портиком на арках, увенчанных аттиком. В 1901 г. все постройки на участке были сломаны и сооружено новое здание по проекту архитектора А. Ф. Мейснера. Ему же принадлежит и выразительный рисунок металлических створок ворот, один из редких теперь примеров прикладного искусства модерна.

Дата добавления: 2015-09-29