Беты (редакторы): Одна Вторая Симбиоза

Подарок на тридцать лет.

Автор: Frontwomen

Беты (редакторы): Одна Вторая Симбиоза

Фэндом: Tokio Hotel

Персонажи: Том/Билл, Моника, Ким, Георг, Густав и др.

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Ангст, Hurt/comfort

Размер: Миди, 24 страницы

Кол-во частей: 4

Статус: закончен

Описание:

Биллу тридцать и он девственник. А ещё он гей, с пуританским воспитанием и весьма религиозными родителями. На свой юбилей решает сделать себе подарок - парня на одну ночь. Но, у этого парня свои планы...

Посвящение:

Посвящаю Маше и, как всегда, всем)))

Часть 1

Сижу в раздевалке и смотрю на свои отбитые ладони. Урок физкультуры в целом и игра в волейбол в частности меня когда-нибудь убьют. Ну, не создан я для спорта!

- Ну, Каулитц, где будешь днюху отмечать? - ко мне на скамейку подсел Георг, мой одноклассник, толкая меня плечом.

- Не знаю, - отвечаю тихо, продолжая пялиться на руки.

- В душ идёшь? - он стукнул меня своей футболкой.

- Да, сейчас, - оборачиваюсь на него.

Начинаю развязывать кроссовки. В раздевалку продолжают заходить одноклассники.

-...и тут, она, такая, падает на колени и начинает сосать! - я обернулся и увидел Густава и Криса, который с воодушевлением рассказывал о своей новой подружке.

- Да ладно! - не поверил Густ.

- Говорю тебе! Такая девка ненасытная! Аж дух захватывает! Вот тебе и ученица по обмену! Наташа что надо! У тебя как с твоей, как там её?..

- Хайди, её зовут Хайди. Да как? Никак. Вчера хотел у неё остаться, но предки пришли и всё обломали. Дальше поцелуев дело не дошло. Хотя, она мой член трогала, - гордо объявил Густав.

Я слушал их и лениво стаскивал с себя обувь. Почему-то сразу захотелось свалить оттуда, когда Густ дошёл до финала своего рассказа. Каким-то, наверное, шестым или седьмым чувством знал, что сейчас они доберутся со своими тупыми расспросами до меня. Ну, а, собственно говоря, что они от меня хотят? Нет у меня никого и, честно признаться, как-то не очень хочется.

Я за все свои почти четырнадцать ещё ни одной девчонки не встретил, которая бы мне понравилась. От которой бы меня «вштырило», как они это называют. Да и потом, с моими глубоко религиозными родителями попробуй, с кем-нибудь повстречайся. Это же начнётся шоу «Большой Брат». А их лекции по поводу похоти, разврата и растления я уже знаю наизусть. У нас с ними уже был разговор, который, кстати, они же сами и начали, мол, в этом ничего плохого нет, чтобы встретить свою вторую половинку с целью создания семьи в будущем, но чтобы до свадьбы ни-ни! Жених и невеста должны быть на венчании, по их мнению, невинны и непорочны. Ну, а там, я не знаю. Невозможно с ними в полемику вступать. Мама ещё куда ни шло, а вот отец... Он вечно как гром среди ясного неба. Тиран в этом плане, одним словом. Да я и сам, если честно, немного этого всего побаиваюсь.

Меня с детства пугали всякими бяками на этот счёт. Типа, болезней много, ответственность, при нежелательной беременности, и, чего хуже, смерть, а после неё - неоспоримая дорога в Ад. Перспектива, однако, я вам скажу. Поэтому я до сих пор девственник. Одноклассники знают это, поэтому некоторые не упускают возможности это высмеять. Такие как Крис, например. Вот я и хочу свалить по-быстрому в душ, дабы не слушать в свой адрес очередные насмешки «мачо». Быстро скидываю кроссовки, футболку и... Я просто не успел.

- Билли, мальчик мой, - елейным голоском тянет одноклассник, опуская свою руку на моё плечо, - не хочешь с нами поделиться своими сексуальными победами на личном фронте?

- Нет, - убираю его руку со своего плеча и оглядываюсь. - Не хочу.

- Почему? Ты поссорился со своей рукой? - заливисто начинает ржать Крис.

- Слушай, чего тебе надо от меня? Вот чего ты ко мне прицепился? Иди и трахай свою Наташу, а меня в покое оставь! - я просто не выдержал и сорвался, подходя к нему вплотную.

- Оу, потише, Каулитц! Я просто спросил! А чего это ты такой нервный? От недотраха? - и он снова заржал.

Я, собрав всю свою гордость в кулак, медленно его сжав, развернулся и ушёл в душ. Мне в такие моменты хочется доказать всему миру, что я тоже на многое способен. Ну, или хотя бы залезть на самый высокий мост и долго и надрывно орать. Второе, наверное, сделать будет проще.

Весь из себя разобидевшийся, захожу в душ и становлюсь рядом с Георгом.

- Чего хмурый такой? Опять Крис? - спрашивает друг, намыливаясь.

- А кто же ещё? - регулирую воду и подставляю лицо под струи.

- Не слушай ты его, он вечно ерунду говорит и цепляется, почём зря.

- Какое ему дело вообще?

- Хочет зависть вызвать. Посмотрите, какой я мачо! - Георг изобразил походку обезьяны и засмеялся.

Я его поддержал в этом.

- Ну, а если серьёзно, то ты не боишься остаться девственником надолго? - всё лицо Гео было в пене, и он смотрел на меня, открыв один глаз.

- Нет, не боюсь. Мне всего-то четырнадцать...

- Уже четырнадцать! Это много, брат. Ну, по крайней мере, для девственности.

- Ты мне ещё отсосать предложи, - буркнул я и отвернулся.

- Не, брат, я не такой! - рассмеялся Георг. - Я нормальный, а не из этих... как их там... короче, ты меня понял.

Гео продолжал смеяться, а я так и стоял к нему спиной. Вода била по плечам и шее, лениво стекая по ногам. Я смотрел на неё и думал, что наша жизнь на самом деле такая же быстротечная. Вот взять, к примеру, Криса. Ему четырнадцать, а он уже с девушками вовсю спит. А потом что? А потом он поступит в какой-нибудь колледж или университет и будет продолжать спать с девушками. Пройдёт ещё немного времени, и он, возможно, обзаведётся семьёй. Будет спать с женой. У них родятся дети, а он всё равно будет продолжать заниматься сексом. И так до старости. А с чего всё началось? Правильно, с минета.

И как только мне в голову взбрело сказать Гео про минет? Георг и минет. Георг делает мне минет... О, а вот от таких мыслей меня потряхивать начинает. И откуда только они в моей голове? Георг и минет... Георг делает мне минет, а я хватаю его за волосы и вгоняю свой член глубоко ему в горло... Упс, кажется, кто-то возбудился. Блин, да нехило так! Что делать?! Оглядываюсь по сторонам в поисках свидетелей. Никого нет, только я и... Георг! Он уже выключил свой душ и сейчас стоит и обтирается полотенцем. Ну, давай, Златовласка, надень полотенце на голову! Стою и жмусь, как дебил. Да что же это такое?! Гео как слышит, начинает наматывать полотенце на голову, опустив её при этом вниз. Самое то!

В мыле бегу из душа в туалет, благо всё рядом. Пена хлопьями падает с моего тела. На одну из таких «шапок» я и наступаю... Святые Небеса! Я умер и попал в Рай? Нет? Вижу, что нет. Упал и со всего маху сел на копчик. На кафель. Непередаваемые ощущения. Боль, пронзившая всё моё бренное тело, победила возбуждение. Ну, хоть что-то. Зато не придётся дрочить, я и встать-то не могу! Боль адская! Через несколько секунд надо мной склоняется Гео.

- Жив? - и протянутая рука.

- Жив... - разговаривать тоже даётся с трудом, дыхание перехватило, как будто я не копчиком ударился, а лёгкие отбил.

- Ты чего так ломанул? - спрашивает друг, не теряя надежды поднять меня на ноги.

- В туалет захотел, - да, вру, а куда деваться?

- Ну, ты даёшь! - с горем пополам, но я всё же встал.

Знаю, Гео, сам в шоке. Слава Богу, он ничего не видел. А мой организм, оказывается, предатель! Не ожидал, не ожидал... Возбудиться на парня, пусть даже на такого симпатичного... Я не гей! Или гей? Ладно, посмотрим. В принципе, ничего противного я не увидел. Но всё же, лучше посмотрим.

Встаю на ноги и стою, тру пятую точку, морщась от боли.

- Хорошо на задницу сел, а если б... сломал бы, - снова ржёт друг.

- Спасибо за заботу, дружище. Я запомню, - сдавленно улыбаюсь.

- Ну что, идём? Вот ты камикадзе! - не унимается Гео.

Я вернулся в душ, смыл остатки мыла с себя, обтёрся полотенцем и пошёл одеваться.

Следующим и последним уроком был немецкий язык. Со мной села Келли, самая популярная девочка из всей параллели. Обычная блондинка с вечно затянутым «конским хвостом», да судя по всему, так сильно, что уши у неё были в районе затылка, а глаза... В общем, трындец! Но, тем не менее, она считалась самой привлекательной. У неё красивая фигура: пышная грудь, которую она постоянно демонстрировала, нося облегающие кофточки с глубоким декольте, тонкая талия, которую она непременно подчёркивала, намертво затянутыми ремешками, отчего её бёдра казались очень объёмными, под стать груди. Я часто замечал, какие пылкие взгляды она постоянно бросала в мою сторону. Сегодня я решил ей подыграть. Вместо того чтобы пялиться в окно, как я обычно это делаю, я решил с ней заговорить.

- Кэл, а ты встречаешься с кем-нибудь? - шёпотом спрашиваю, отчего она начинает глупо улыбаться и краснеть.

- Нет. А есть предложения? - она положила свою руку мне на колено под партой.

Я, мягко говоря, очень удивился такому жесту. Я, конечно, всякое про неё слышал, но чтоб так!

- Есть, - нервно проглатываю.

Так, главное сейчас не стесняться! Очень уж трудно всё даётся. Хотя, кто сказал, что будет легко?

- Через две минуты выходи. Не раньше, - она подняла руку. - Разрешите выйти из класса?

Получив одобрение, она повернулась ко мне, улыбнулась и подмигнула, после чего просто вышла. Я сидел как на иголках. Мне эти две минуты показались вечностью. Всё время было страшно поднять руку и отпроситься. А вдруг учитель что-то заподозрит. Ну же, Билл, соберись!

- Разрешите мне выйти? - да, я сделал это!

Учитель немного нахмурился, но отпустил. Встав из-за парты, стараюсь держать лицо, идя по классу. Всё тело словно током прошибает! Страшно до одури! Вот и дверь, главное не хлопнуть, от невроза. Вроде всё нормально. Выхожу в коридор и оглядываюсь. Через три двери от класса, у туалета, стоит Кэл и манит меня пальцем. Жуть какая! Иду к ней, а самого немного потряхивает. Я ещё не дошёл до неё, как она проскальзывает за дверь. Смотрю на табличку: «Мужской». Ну, даёт! Делать нечего, захожу. Кэл сразу, с порога, кидается мне на шею и пытается поцеловать. Я, если честно, ничего не понял, растерялся жутко. Настойчиво сосёт мне губы, а меня аж затошнило. Нет, ну честно! Такой слюнявый рот, эти руки, намеревающиеся меня задушить, какие-то непонятные всхлипы... Я замер, с широко раскрытыми глазами, даже не зная, что предпринять. Она схватила мои руки и положила их себе на талию, а сама начала исследовать мою ширинку, гладя член через ткань штанов. Честно сказать, ни я, ни, тем более, мой член не поняли, чего от нас хотела сия персона. Он, бедный, вообще вжался в тело, и, казалось, втянется до конца, наградив меня влагалищем. От этих неуместных мыслей становилось дурно.

- Пойдём, звонок скоро, - единственное, что пришло мне в голову, лишь бы её остановить.

На это девушка лишь недовольно замычала и надула губы.

- Милый, а мы продолжим после уроков?

- Не знаю, может, завтра. Я тебе позвоню, - я поспешил ретироваться из туалета и пулей влетел в класс.

На моё счастье, вскоре, действительно, прозвенел звонок. Я просто ушёл домой. Мне нужно было собраться с мыслями и проанализировать весь свой сегодняшний день, проведённый в школе.

Зайдя домой, поздоровался с мамой и, поднявшись к себе, закинул сумку подальше и развалился на кровати, глядя в потолок. Однозначно, день был насыщен событиями. Вскоре на лестнице услышал шаги мамы, которая любезно пригласила обедать.

Разделся и зашёл в душ. Вода расслабляет. Не обхожу вниманием и свой ушибленный копчик, на котором, как я заметил в зеркале, красовался небольшой синяк. Стою под струями воды и думаю о Кэл. Вспоминаю её прикосновения к своему члену. Ну и что, что через штаны?! Да... она его чуть не убила! И опять в голове прокручивается Георг, в душе делающий мне минет... Член снова ожил. Да ещё как! Беру свою плоть в руку... движение... ещё... ещё... быстрее... и... О, Боже, Билл, какой ты извращенец! Кончаю, рвано дыша, облокачиваюсь рукой о кафель стены. Чёрт возьми, как приятно и хорошо! Смываю с себя попавшую таки сперму и, довольный, выхожу.

Пока одевался, всё размышлял о том, чем же плох секс до брака? С моими родителями-пуританами разговаривать на эту тему было бесполезно. К их страхам я, конечно, прислушивался, но хотелось бы и самому до истины докопаться, взвешивая все «за» и «против». Наверное, когда мужчина вкушает первый раз женщину в браке, он остаётся ей верен на всю жизнь. Получается, что расчёт сделан на честность? А как же Крис? А что, Крис? Он в Ад попадёт, это даже не обсуждается. Ну и что? Я, может, тоже... А что, собственно, гадать? Надо просто взять и попробовать. Если бы это было так просто... Все эти разговоры про блуд и прелюбодеяние... Я запутался. Я будто разрываюсь на две части. Одна из них твердит о морали и нравственности, а вторая как будто умирает и кричит из последних сил о том, как она хочет жить. Жить блудом плохо, но так многие живут и не жалуются.

За мыслями не заметил, что оделся и сижу сейчас и пялюсь на своё отражение в зеркале, на двери шкафа. Так и захотелось спросить: «Свет мой, зеркальце, скажи...».

- Билл, обед стынет! - мама как всегда вовремя.

- Иду, мам! - встаю, на некоторое время задерживаясь у зеркала, обречённо глядя на своё отражение.

Думаю, маме не обязательно знать об этих инцидентах в школе.

***

Прошла ещё неделя и... барабанная дробь... У меня день рождения! Четырнадцать лет - это вам не... Короче, вы меня поняли. Вся вечеринка происходила дома. Со своими родителями я, если честно, на другое и не рассчитывал. Пришли почти все мои одноклассники, даже Крис! Да, узнав, что мы с Кэл встречались, он поменял ко мне своё отношение. Хотя у нас с ней ничего и не было. Нам обоим было стыдно признаться в этом. Ей, потому что она так и не смогла меня распалить, а мне, потому что у меня, банально, не встал. Совсем. Как по закону Подлости. Зато могу похвастаться, что всякий раз, заходя в душевую после физкультуры и наблюдая обнажённые тела одноклассников, мой член оживал как по команде. Вот тогда-то я и понял, что я - гей. Ну и что? Таких, наверняка, миллионы.

Сегодня Георг обещал сказать что-то очень важное. Даже не представляю, с чем бы это могло быть связано. Придёт, и всё узнаю. Не терпится уже!

Гости постепенно собирались. Родители обещали уйти в кино и оставить нас часа на три одних. Это же уже много! А вот и Гео!

- Поздравляю, брат! - протягивает мне коробочку с подарком и обнимает.

По этикету я знаю, нужно вскрыть подарок и поблагодарить, но Гео, почему-то, меня остановил и, наклонившись к моему уху, прошептал, что это очень «личное», улыбнувшись при этом ну очень загадочно. Что ж, оставлю на потом.

- Спасибо, - улыбаюсь.

Дальше подходили остальные гости. Наконец-то родители уехали. Мы остались одни. Ура!

- Гео, ты хотел мне что-то важное сказать, - я подошёл к другу.

- Давай не здесь, - он огляделся. - Шумно очень и народу много.

Я взял его за руку и повёл на второй этаж, в свою комнату. Когда мы зашли, я закрыл дверь. Музыка здесь была тише.

- Так что там у тебя? - я сел на край своей кровати.

Он закрыл дверь на замок изнутри, после чего подошёл ко мне.

- Билл, я... - замялся парень, после чего посмотрел мне в глаза.

Я замер, в ожидании продолжения, а он... а он впился в мои губы поцелуем, наваливаясь сверху. От шока я онемел. Я совершенно не мог пошевелиться! Он целовал меня, а я упивался этим поцелуем. Он проталкивал свой язык мне в рот, а я впустил. Я просто потерялся в ощущениях. Мне казалось, что земля уходит из-под ног, точнее, кровать из-под меня. Я неосознанно начал водить руками по телу Гео, но он резко отстранился, а я чувствовал себя голым, стоящим посреди улицы.

- Билл, я...

- Гео...

- Нет, дай скажу. Я уезжаю.

- Что? Куда?

- Заграницу. Навсегда.

- Но... - я коснулся пальцами своих губ.

- Ты про это? - я кивнул. - Ты думаешь, что я не замечал твоих взглядов на себе? Ещё как! Ты нравишься мне, Билли.

- Ты мне тоже, Гео...

- Прости, что я так... спонтанно, что ли. Билл, я хочу тебя. Позволь мне...

- Гео, я...

И тут раздался настойчивый стук в дверь и взволнованный голос мамы.

- Билли, ты тут?

Я соскочил на пол, а Гео закинул свой подарок под кровать.

- Да, мам, - я открыл дверь.

- Билл, я тебя повсюду ищу. Всё в порядке?

- Да, мам. Представляешь, а Гео уезжает... - грустно констатировал я маме сей факт, прячась за дверь, чтобы она не обнаружила моего возбуждения.

- О, как жаль, Гео! Нам будет тебя так не хватать! - она обняла парня.

- Мне вас тоже, - он обнял её в ответ.

Когда все разошлись, и вечеринка была окончена, я, пожелав всем спокойной ночи, отправился к себе в комнату. Первым делом убедившись, что за дверью никого нет, заперся и полез за подарком, который Гео так услужливо швырнул под кровать. Найдя заветную коробочку, вскрыл обёртку. Внутри красовался чёрный двадцатисантиметровый фалоимитатор, а рядом лежала записка.

«Билл, любимый! Если ты сейчас читаешь эту записку, значит максимум, что я сделал, это отважился тебя поцеловать. Не могу знать, ответил ты мне или нет, но в любом случае знай, что я люблю тебя. Давно. С тех самых пор, как появился в твоём классе новеньким. Я всегда буду помнить тебя, Билл. И я... Я хочу, чтобы ты вспоминал меня, а посему дарю тебе ЕГО. Его зовут Георг, и я надеюсь, что он будет скрашивать твои скучные вечера. С любовью, Я».

Часть 2

Окончив, наконец, школу, я поступил в Гейдельбергский Университет имени Рупрехта и Карла, на факультет юриспруденции. Почему я выбрал профессию юриста? Не знаю, но скорее всего из-за себя самого.

Прошло уже шесть лет с того момента, как я признал себя гомосексуалистом. За это время у меня ни разу не было отношений. Я шарахался от девушек, тайно поглядывая на парней. Подойти и познакомиться с кем-нибудь, честно признаюсь, духу не хватало, да и воспитание не позволяло, а посему, приходилось тихо страдать вечерами в своей комнате. С Георгом после моего четырнадцатилетия мы потерялись. Он не давал о себе знать, а я, как ни искал, так и не смог его найти. Но у меня всё ещё остался его «подарок», которым я так ни разу и не воспользовался. Одиночество угнетало, не давая жить полной жизнью. Я всё время проводил за книгами, вместо того чтобы веселиться как остальные студенты. Мне безумно хотелось ощущать тепло любимого тела рядом, делиться мыслями и переживаниями, коротать вечера в объятиях, чувствовать поддержку... И однажды я сломался.

Мама готовила праздничный ужин по случаю моего двадцатилетия, а отец ещё не вернулся с работы. Я сидел за столом и нарезал салат. В моей голове уже давно созрел разговор с мамой, но вот только я всё не решался его начать.

- Сын, а почему ты никого не пригласил? Ведь двадцать - это такая дата, юбилей. Ты вступаешь во взрослую жизнь, - спросила меня мама, присаживаясь рядом и теребя салфетку в руках.

- Мам, я хотел с тобой поговорить, - неуверенно начал я, стараясь смотреть ей в глаза.

- Что-то случилось? - она и вправду встревожилась.

- Да, мам, случилось. Случилось то, что твой сын гей, - у меня сердце в пятки ушло, а щёки неприлично порозовели.

Она охнула, приложив руку ко рту, глядя на меня огромными глазами. Я в тот момент вообще не знал, куда себя деть и что сказать. Хотя, стоило ли ещё что-то добавлять? Мама продолжала упорно молчать, а я начинал нервничать ещё больше. Она, казалось, вся посерела и лет, эдак, на десять постарела.

- Мам... - я попытался аккуратно вывести её из ступора.

- Я надеюсь, что это шутка, - более чем серьёзно сказала она.

- Ну, вообще-то нет, - я виновато опустил глаза.

- Я также надеюсь, что ты понимаешь, что это грех, очень большой и серьёзный грех, - она говорила спокойно, а моё сердце колотилось о рёбра. - Церковь этого не приемлет...

- При чём тут церковь? - начал я.

- Мы с твоим отцом пытались вырастить из тебя человека высоконравственного, целеустремлённого, морально здорового, понимающего, где грех и не совершающего поступков, которые бы претили всем этим представлениям о порядочности. Я очень хочу верить, что это не больше, чем детские эксперименты. Не бери грех на душу, сын. Это аморально и безнравственно - быть геем. Повторюсь, церковь этого не приемлет.

- Да, но среди Святых тоже есть гомосексуалисты, - пытался из последних сил защитить себя я.

Мама вопросительно подняла брови, глядя на меня.

- Правда? И кто же?

- Сергий и Вакх, например.

- Их гомосексуальная связь не доказана.

- А как насчёт Нектария и Полиевкта?

- Допустим, но они Святые!

- Они тоже были людьми...

- Они мученики! А ты? Ты мученик? Как говорится в Библии: «Не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость», - не отступала мама.

- Но есть и другой перевод: «Не ложись с мужчиной в постель женщины, это мерзость». И там отнюдь не гомосексуализм имеется в виду, а измена как таковая. Мам, почему бы тебе просто не принять меня таким, какой я есть? Разве не Бог говорил о толерантности и равноправии? Я же тоже сотворён по образу и подобию... - у меня, если честно, слёзы навернулись.

Мама встала из-за стола, подошла ко мне сзади и обняла.

- Мальчик мой, мужеложство всегда наказывалось, и до сих пор считается смертным грехом. Ты не попадёшь в Рай, если будешь продолжать говорить на себя такую ересь. Посмотри, какой ты красивый. Уж не знаю, какой модой тебе это навеяно, но семья и дети всегда стояли в основе основ. Это пройдёт, не переживай, я уверена, - она поцеловала меня в макушку. - И ещё одно. Не вздумай ничего говорить отцу, я запрещаю. У него слабое сердце, и такого позора он просто не переживёт. Содомию дома я тоже не потерплю. Ну, надеюсь, ты всё усвоил.

- Да, мам, - отвечаю, глядя в одну точку.

Слёзы сами покатились из моих глаз. Мама отошла от меня, встав у плиты, а я так и продолжал пялиться перед собой.

Сердце сжималось в маленький комок, болезненно ноя в груди. Неужели я всё испортил? Я так надеялся на поддержку, ведь мне и так нелегко носить всё это шесть лет в себе. Я был просто опустошён. По словам мамы, я аморален и безнравственен, всё моё существо пропитано содомией... Очень тяжело слышать такие вещи от родного человека. Я безумно жалел, что вообще начал этот разговор.

- Мам, можно я пойду к себе? - я спешно стёр мокрые дорожки с лица.

- Да, конечно, - она даже не повернулась, но ответила спокойно.

Зайдя в свою комнату, рухнул на кровать. Как же гадко на душе. Пролежал я недолго, быстро вскочил на ноги и достал из ящика стола блокнот и карандаш.

Друг не осудит. Осудит - не горе.

Осудит - не выдаст, а выдаст - не друг.

Бьётся о камни житейское море,

Бродит по свету ветер разлук.

Странность, так часто бывавшая битою,

Всё да простит и научит, дай Бог.

Что-то, быть может, давно позабытое

Вновь, не спросясь, переступит порог.

Мы - дровосеки в лесу мирозданья.

В мире иллюзий - как в мире из снов -

Проводы - встречи - разлуки - свиданья.

Пригоршней листья увядших цветов.

Пригоршней звёзды. Небо охапкой.

Озером слёзы по ком-то в ночи.

Тревожное утро, когтистою лапкой

Сердце сжимает. Тс-с-с-с-с, помолчи.

Тс-с-с-с-с, помолчи. Это только начало.

Только начало солнц и лун.

Лодка, что в бурю была у причала,

В щепки разбилась о старый валун.

Сердце разбилось. Осколок остался.

И высохнут слёзы, стихнет плач.

И сказку, с которой когда-то расстался,

Поглотит Время - старинный врач.

Ещё раз пробегаюсь глазами по строчкам. Больно... Очень больно... С силой выдрав лист, комкаю его, швыряю в угол и падаю лицом вниз на кровать, заливаясь слезами, обнимая подушку. Почему это происходит со мной? Зачем? За что? От бессилия стучу кулаком по постели рядом с собой... За что... Я не знаю, сколько длилась моя истерика, но, немного придя в себя, я стал думать как же мне дальше жить. Мама была права, как бы противоречиво и странно это не звучало. Долго смотрел на блокнот, после всё же решил взять его в руки. Повертел карандашом.

Посмотри на меня. Посмотри и забудь.

В симфонии ветра запутав мотивы

Вещих сумрачных снов, мы отправимся в путь -

В страну звёзд и дождей, где предчувствия живы...

Не зная - прости; не видя - поверь,

Я буду лишь тенью, лишь всполохом света.

Дух - человек - взлёт - падение - зверь.

Отблеск холодный на стали стилета.

И не оружие даже - лишь смех,

Оборванный где-то над пропастью Плача...

Я - всё, что ты можешь подумать, во всех

Цветных воплощеньях Свинцовой Удачи,

Беспечного Горя и просто Тепла;

Я - всё, что ты видишь, и всё, что ты знаешь, -

Оковы Свободы, осколки стекла,

Кудри строчек неровных, что ты прочитаешь...

И нет ничего, чем я быть не могу.

Разлиться водой, о камни разбиться,

Огнём трепетать на колючем снегу,

А если захочешь - и в смерть превратиться.

Да уж, не слишком весело получилось. Зато отражает во всей красе моё внутреннее состояние. Это, конечно, всё замечательно, но нужно приводить себя в порядок и спускаться вниз, дабы не пропустить собственные именины. Убираю свою канцелярию обратно в ящик и топаю в душ.

Когда я спустился вниз, то увидел, что вся семья была в сборе, папа уже приехал.

- Привет, пап, - поздоровался я, усаживаясь за стол.

- Привет-привет! Ну, кто у нас сегодня именинник? - он подошёл ко мне, потрепал за волосы и протянул мне небольшую коробочку. - Мы долго с мамой думали, что тебе подарить и... В общем, вот.

Я поспешил открыть свой подарок и, когда с замиранием сердца разорвал упаковку и открыл коробочку, потерял дар речи. Внутри оказался золотой перстень. Да не какой-нибудь, а с гравировкой «БК»!

- Спасибо огромное! Не поверите, я только недавно думал о таком! - конечно же, я соврал.

Страх разговора с мамой тревожил меня куда больше, чем мысли о подарке, коими я себя совсем не напрягал. Я демонстративно натянул подарок на палец, счастливо улыбаясь. Кажется, все счастливы, если бы не угрюмое лицо мамы, которое заметил и отец.

- Что-то не так? - обратился он к ней, и мама немного смутилась.

- Я просто подумала, что скоро, возможно, нас могло бы стать на немного больше, - запинаясь на каждом слове, промямлила она, поглядывая на меня. - Я имею в виду, что Билл, возможно, в недалёком будущем, надеюсь, женится и...

- Кстати, Билл, а действительно, когда нам ждать внуков? Ты вырос, и этот дом давно не слышал детский звонкий смех. У тебя уже есть кто-нибудь на роль твоей будущей жены? - отец потянулся за салатом.

- Ну, пап... Опять ты начинаешь? Я же ещё учусь, и мне совершенно некогда думать о семье, не говоря уже о детях. Рано ещё, я слишком молод, - ответил я ему, отмечая недовольное лицо мамы. - Вот стану юристом и подумаю.

- Ну, да, наверное, ты прав, - отец уткнулся в свою тарелку.

- Как, прав? И ничего он не прав! Ему уже двадцать! Что значит, потом? Потом уже поздно будет! - начала свою гневную тираду мама.

- Моника, успокойся. Наш сын уже вырос, и будь уверена, что он не наделает глупостей. Как можно заставлять кого-то жениться? Ему виднее. Он же сказал, что сначала хочет доучиться, так давай дадим ему такую возможность и не будем приставать к человеку с глупыми претензиями! - папа остановил её, немного повысив голос.

- Нет, я совсем не понимаю. То ты хочешь внуков, то не хочешь! - мама всё не унималась.

- Может мы, всё-таки, поужинаем?! - громко спросил я, привлекая к себе внимание.

Они переглянулись и затихли. Дальнейшая трапеза проходила молча.

***

Спустя пару дней мама поставила меня в известность, что сегодня у нас будут гости. К нашему разговору мы с ней не возвращались. Надеюсь, что вернёмся, но немного в другом ключе. Я до последнего не терял надежду, что она всё-таки прислушается ко мне и сменит гнев на милость, но у неё, к сожалению, были свои далеко идущие планы.

- Дорогой, познакомься, это Нина, - мама подвела меня к сидевшей на диване девушке.

- Добрый вечер, Билл, - представился я и протянул ей руку.

Она, не вставая, подала свою, улыбаясь. Вечер прошёл достаточно весело. Нина, оказывается, была новой секретаршей папы в его клинике. У неё был недостаточно большой опыт работы, и она с удовольствием рассказывала обо всех забавных ситуациях, в которые она попадала, пока училась на стоматолога. Забыл сказать, что у моего отца собственная стоматологическая клиника, которой он владел уже достаточно давно. Нина была очень умна и образована, а также молода и весела. С ней не было скучно. Ей, кажется, двадцать три года, чуть старше меня, но, несмотря на это, выглядела намного моложе. Болтая обо всём и ни о чём, смеясь и шутя, мы не заметили, что неумолимое время пронеслось быстро, и на улице было уже довольно поздно. Нина вызвала себе такси, тактично отказавшись от того, чтобы её довёз до дома отец.

Девушка уехала, и я многозначительно посмотрел на маму. Поняв, что её разоблачили, она, уличённая в сводничестве, откланялась и отправилась спать. Её примеру последовал и отец, так ничего и не понявший из нашей игры «гляделки».

Мамины попытки познакомить меня с девушкой на этом не закончились. Периодически она приводила домой всё новых и новых барышень: развязных и скромных, всех возможных и невозможных внешностей и возрастов. Только все её старания проходили напрасно...

Ads by TubeSaverAd Options

Часть 3

Окончив Университет с отличием, я стал достаточно знаменитым юристом в Германии. Адвокатура пошла на пользу. Востребованных юристов не так уж и много, но мне повезло. Я всегда выигрывал, даже самые провальные на первый взгляд дела. Я стремился защищать взгляды, честь и достоинства людей в суде, так рьяно отстаивая их интересы, как когда-то, десять лет назад, не смог отстоять свои.

Да, я всё ещё помнил тот разговор с мамой. С тех пор прошло уже десять лет, я съехал от родителей, с которыми до сих пор общаюсь только по Скайпу, вру, что встречаюсь с девушкой, показывая им на видео-звонках свою коллегу, очень хорошо зарабатываю и, в принципе, ни в чём не нуждаюсь. Хотя, нет. Нуждаюсь в том, чего не купишь за деньги - в любви.

Мне всегда сопутствовали удача и успех, фортуна и везение, моё имя было на слуху, и я был счастлив вполне, но одинокими по-прежнему вечерами, сидел в своей квартире и нередко тихо плакал от одиночества. Праздной жизнью рано или поздно пресыщаешься, вспоминая о себе. Можно улыбаться на публику, но когда в душе пустота, а в сердце боль одиночества, поневоле становишься сам собой. Рано или поздно, но это настигает всех. Длинными пустыми вечерами, сидя у камина, когда твой собеседник, в лице бокала виски, терпеливо слушает твои монотонные рассказы о прожитом дне, становится особенно грустно.

Конечно, я мог всё изменить! Вот взять и познакомиться с каким-нибудь парнем. Начать встречаться, влюбиться, наконец... Мог, но не делал этого. И не потому что не хотел, а потому что до сих пор помнил слова матери, да и вообще, даже будучи геем, я не представлял себя в обществе мужчины как спутника жизни. Как-то уж больно противоестественным это казалось, не по-христиански, что ли. Естественно, мне не хотелось быть освистанным или, чего хуже, закиданным камнями. Ночами мне, правда, снились откровенные сны с моим участием. Чем старше я становился, тем чаще и откровенней были сцены, предстающие передо мной. Мои партнёры всегда были разными, но все однотипными и обязательно почему-то моложе меня. После таких сновидений я целый день не мог собраться и сосредоточиться на делах, становился рассеянным и невнимательным. Из колеи меня выбивало капитально.

Итак, на своё тридцатилетие я решил-таки сделать себе подарок. В лице парня, но, признаюсь, на одну только ночь. Я, во что бы то ни стало, решил попробовать не перечить хоть раз своей природе. Всего лишь раз...

Вечером, после работы, я решил сходить в ночной клуб, дабы найти себе желаемый «подарок». Облачился в кожу, макияж поярче, уложил волосы и, вуа-ля, я готов к разврату! Боже, какой ужас... Что я творю?.. Отступать я не намеревался.

Приехав к заведению, паркую машину и захожу внутрь. Громкая музыка, оглушительные басы, танцующие тела и терпкий запах алкоголя. Улыбаюсь и подхожу к барной стойке.

- Виски, - бросаю бармену, оглядываясь по сторонам.

- Герр Каулитц, за счёт заведения! - парень двигает ко мне бокал со скотчем, улыбаясь.

Всматриваюсь в его лицо.

- Джереми! Вечер добрый! - один из моих давних клиентов. - Спасибо. Стал законопослушным?

- Да, вот, как видите, - парень немного засмущался. - А вы часто здесь бываете?

- Нет. Очень редко. Время не позволяет, - я отпил из бокала и улыбнулся ему. - А ты молодец! Похвально.

- Я совсем недавно здесь, но мне нравится, - он улыбнулся в ответ. - Приятного вечера!

- Спасибо, - отвечаю и опять оглядываюсь.

После пятого бокала меня начинает немного штормить.

- Бармен, виски... - раздаётся над моим ухом, и чья-то тяжёлая тушка наваливается на меня сзади, вжимая в барную стойку.

Громко шикаю. Чуть виски на себя не вылил! Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с виновником этого инцидента.

- Упс, простите! - извиняется парень с шоколадными глазами.

- Да ничего. Можете повторить, - смеюсь и не могу отвести от него глаз.

- Том... - пьяным голосом выдаёт это «чудо» и тянет ко мне руку.

- Билл... - с удовольствием жму горячую руку своею холодной.

Том задерживает на мне сосредоточенный взгляд, поигрывая пирсингом в своей губе. Я вдруг понял, что хотел бы провести эту самую единственную ночь именно с ним. Вот он, мой «подарок». Никто из нас даже не пытался выдернуть руку из этого сладкого плена. В моей душе затеплилась жалкая надежда на... Боже, какой бред! Том резким и уверенным движением дёргает меня за руку на себя, и я оказываюсь в его объятиях, так близко к его лицу... Слишком близко... Глаза в глаза. Я застенчиво опустил взгляд.

- Давай убежим, - предлагает он, а я мысленно уже давно не здесь.

- Давай, - отвечаю ему, снова глядя в его глаза.

Я еле успел положить купюры на стойку, как Том потащил меня к выходу. Выйдя на улицу, я направился к своей машине.

- Ты куда? - спрашивает парень, не отпуская мою руку.

- К машине.

- Какая твоя?

- "Ауди", чёрная... - тычу пальцем.

- Поедем на такси, - заявляет Том.

Уверенным движением руки он сразу останавливает машину. Так странно. Мне очень редко это удавалось сделать вечером.

- Мы куда? - только успеваю спросить у этого мальчишки, как он запихивает меня на заднее сидение.

- Как куда? К тебе... - припадает к моей шее и начинает её вылизывать.

Практически теряю рассудок от его манипуляций. Кое-как называю адрес водителю и продолжаю млеть в руках Тома. Краем сознания успел заметить, что он однозначно моложе меня. Этот факт ещё больше заводит. Прям как в моих снах... Он уже успел забраться руками под мою футболку и начал ласкать соски, пощипывая и покручивая их пальцами. А он очень самоуверен, как я заметил. Мне кое-как удаётся отстраниться от него, хочу рассказать ему правила своей игры, прежде чем мы перейдём к делу.

- Том, подожди, я должен тебе кое-что сказать... - на миг он попытался сосредоточиться, изображая внимательного слушателя, а затем снова набрасывается на меня, затыкая мне рот поцелуем.

Доехав до моего дома, расплачивается с водителем, после чего отрывается от меня. Быстро открывает дверь авто и буквально вытаскивает меня на улицу. Я чуть не навернулся, зацепившись небольшой платформой о порожек машины. Уверенно тащит меня за руку к подъезду.

- Ключи, - командует, и я на автопилоте протягиваю ему их, достав из кармана.

Всё происходит настолько быстро, что я едва успеваю соображать. Как во сне. Открывает парадную дверь и заталкивает меня в подъезд.

- Какой этаж? - снова слышу императивный тон.

- Де... десятый... - язык еле шевелится от шока и алкоголя.

Нажимает на кнопку, и когда двери перед нами распахиваются, заталкивает в лифт, сжимая меня в объятиях. Я аж растерялся от такой наглости. Это что получается? Я хотел найти себе парня на ночь, а выходит, что парень нашёл меня? Забавно. Том тем временем, обнимая меня сзади, успел просунуть свою руку мне в штаны и, положив её на мой возбуждённый член, стал водить по нему то вверх, то вниз. Ощущения, я вам скажу! Однако!

- Том, я всё-таки, должен тебе сказать, - опять начал я, запрокидывая голову ему на плечо.

- Говори, - нежно проводит языком по ушной раковине, отчего у меня колени подгибаются.

- Ты мне нужен всего на одну ночь. Я девственник и у меня сегодня день рождения. Я решил сделать себе вот такой вот подарок. Если ты уйдёшь сейчас, я пойму, - я решил, что лучше сразу расставить все точки над «i».

На моё удивление, он не только не остановился, но ещё и с большим усердием принялся ласкать мой член.

- Как скажешь, - как-то быстро он согласился. - С днём рождения.

Такого томного и сексуального шёпота на ушко сможет выдержать разве что глухой.

- Так ты не против? - ох и зря я это спросил, а вдруг передумает?

- Я никогда не меняю правил, когда играю в чью-нибудь игру. Я просто разбавляю их своими... - он вытащил руку из моих штанов и вытолкал меня в коридор, потому что мы уже приехали.

Вернув мне ключи и пошло при этом улыбаясь, он всё-таки дал мне возможность открыть дверь. Я просто не верил своему счастью! Этот парень здесь, со мной! Меня в любом случае уже ничто не остановит, хоть и страшно до чёртиков. Я как пёс, сорвавшийся, наконец, с цепи, сам прижал его к стене, целуя и стаскивая с него футболку, когда мы зашли в квартиру. Он был очень даже не против моего напора.

- Сколько тебе лет? - спрашиваю, отстраняясь от парня, продолжая поглаживать его грудь руками.

- Двадцать два. А тебе? - отвечает и задаёт встречный вопрос, тяжело дыша.

- Сегодня тридцать, - вновь припадаю к его губам, таким сладким и податливым.

Отвечает мне с нежностью, на которую, видимо, только способен, снося мне крышу. Его руки, его губы... Как же долго я этого ждал... Абсолютно ничего не могу с собой поделать, когда он рядом. Я прекрасно понимаю и отдаю себе полный отчёт в том, что завтра этот парень просто исчезнет из моей жизни навсегда... Тяну его в спальню, двигаясь задом. Подхожу к кровати, ноги сгибаются в коленях, и я падаю на неё, утягивая его за собой.

Он быстро целует в губы, спускаясь на ключицы, дальше на живот и, расстегнув мои штаны, стаскивает их вместе с бельём и припадает к моему члену. Всего лишь на миг оторвавшись, он обильно смачивает слюной свои пальцы и вставляет мне в анус сразу два. Шикаю от мгновенной боли и начинаю недовольно ёрзать, перебирая ногами. Успокаивает поглаживанием по животу и беглыми поцелуями снова от шеи к ключицам, с них на живот и, наконец, вбирает мой член полностью в свой горячий рот. Жутко стыдно, но я стараюсь держаться.

- Расслабься... - шепчет Том, добавляя третий палец.

Легко сказать, расслабься! Но ведь я сам этого хотел... Громко выдыхаю и пытаюсь расслабиться, но чувство дискомфорта всё же присутствует. Нет, больно не было, просто как-то неприятно, что ли. Заставляет подтянуться на кровати повыше, вгоняя пальцы до конца и при этом задевая простату. Сдавленно стону, но поднимаюсь, шире разводя ноги. Да, мне уже не до приличий. Каждое его движение, каждый поцелуй, прикосновение дарили блаженство, негой разливаясь по телу. Хотелось, чтобы его ласки не кончались. Никогда...

Он отстранился от меня на секунду, стягивая с себя штаны с бельём, а мне она показалась вечностью. Выудив из кармана смазку, он вновь набросился на меня, задирая на мне футболку. Обильно смазав свой член и мою пока ещё девственную дырочку, он стал ласкать мои соски, покусывая их от возбуждения, одновременно приставляя головку к растянутому анусу. Чувствительно прикусив сосок, он вошёл в меня. Я шикнул от боли, а позже, ощутив его член внутри, рефлекторно сжался. Он застонал.

- Расслабься, солнышко, всё хорошо, - прошептал он мне в губы, закидывая мои ноги себе на талию.

Я лишь кивнул. Он начал движения огромным членом внутри меня, задевая заветную точку, и я вскоре расслабился, полностью отдаваясь во власть ощущений. Как нежно и трепетно он сдувал капельки пота с моего лба, буквально вдалбливая меня в кровать. Нежность и животная, дикая и безудержная страсть. Заманчивый коктейль, пить который я готов был всю свою сознательную... Стоны нарастали, как и его движения внутри меня. Сдерживаться, а уж тем более прекращать было бессмысленно, да и поздно. Я подавался навстречу, вторя его толчкам. Волны удовольствия, которые накрывали меня изначально, теперь превратились в настоящее цунами, безжалостно затапливая нас обоих. Фрикции стали резче и жёстче, дыхание рваное у обоих. Он положил руку на мой член, и буквально через пару движений я кончил, забрызгивая наши животы и его руку. Через пару-тройку фрикций кончил и он, по основание вогнав свой член глубоко в меня и запрокидывая голову, после чего наклонился ко мне и поцеловал в губы. Робко я обнял его за шею, притягивая ближе. Он усмехнулся и, выйдя из меня, свалился рядом. Я лежал и смотрел в потолок, пытаясь отдышаться. Однозначно, сегодня самый лучший вечер в моей жизни. Жаль, что первый и последний. Немного отойдя от оргазма, мы юркнули под одеяло, где, обнявшись, уснули.

Я проснулся и обнаружил, что по-прежнему одинок. Он ушёл. Что ж, таков был уговор. Я сам придумал эти злосчастные правила, совершенно не подозревая, от чего мне придётся отказаться в итоге. Потянувшись, встал с кровати, лениво направляясь в душ.

На кухне, сварив себе чашку кофе, снова предался воспоминаниям о нём. О Томе. Поддавшись импульсу, я достал лист бумаги и раздобыл ручку.

Не хочешь верить - так не верь.

Иди, пока ещё не поздно.

Иди, пока открыта дверь,

Туда, куда укажут звёзды.

Ты им так верен, значит путь

Твой будет светом озарён.

Забудь, что знал, скорей забудь.

Ты снова в Млечный Путь влюблён.

Забудь того, кто ждал тебя

В холодной келье зимним утром,

Кто жил тобой, тебя любя,

В свеченье хрупком перламутра

Черты твои смотрел во сне,

Боясь проснуться и исчезнуть,

Растаять в липкой зябкой мгле,

Что за окном гудит помпезно.

Забудь его. Что он? Лишь миг,

Оборванный тобой беспечно.

Кто он? Растрёпанный старик,

Чья жизнь была так быстротечна.

Его мечты на что тебе?

Ты безупречен в этом танце.

Назло взбесившейся толпе

Ты словно сам хотел расстаться

С последним, кто ещё был жив.

Иди, он будет ждать и верить.

Прибой, следы нещадно смыв,

Урчит как алчущие звери,

Почуяв вдох твой, затаясь,

В надежде дикой ноздри тянут.

Иди. Твой путь, смеясь,

Цветы взлелеют и завянут.

И твой безумный странный день

Опять взойдёт над Вифлеемом.

И от звезды шальную тень

Опять согреет грустью Демон.

Как давно мне ничего не приходило в голову.

Это тебе, милый мой мальчик...

Часть 4

Я сидел за столом и пил свой кофе, когда услышал, что открывается входная дверь. Сказать, что я напугался - промолчать. Продолжаю сидеть на одном месте и очумело смотреть на дверной проём. И тут на пороге кухни появляется... Том! В руках у него были две коробки пиццы, на которых лежали МОИ ключи от МОЕЙ квартиры, а в зубах висели ключи от МОЕЙ машины. Я ошарашенно продолжал смотреть на него, а он прошёл к столу, поставил на него пиццу и выплюнул ключи сверху на коробки.

- Мог бы и помочь, - он подошёл ко мне и чмокнул в губы. - А где мой кофе? Ты мне что, даже кофе не налил?

- Нет, - тихо сказал я, не сводя с него удивлённых глаз. - Я тебя не ждал. А что ты тут делаешь?

- Я просто рано встал и решил купить чего-нибудь на завтрак, да и машину твою забрать заодно. Ты же вчера её у бара оставил, помнишь? Слушай, я вот не знаю, какую пиццу ты любишь, поэтому купил с анчоусами и с ветчиной. Всё-таки кофе можно было бы мне и налить...

Я как завороженный наблюдал за парнем, так свободно перемещающимся по моей кухне, и совершенно не понимал, что он тут делает. Какая-то пицца, моя машина...

- Что всё это значит? - я встал со стула и скрестил руки на груди, глядя на него. - Я же тебе говорил, что ты мне нужен всего на одну ночь.

- Я помню, сладкий, помню, - Том отчаянно пытался найти себе чашку для кофе в моих многочисленных шкафчиках. - Я же уже говорил тебе, что не нарушаю правил. Просто немного разбавляю их своими... О! Вот она!

Я просто поразился такой наглости и дерзости! Найдя, наконец, чашку, он победно поднял её вверх, демонстрируя мне и улыбаясь. С каким-то щенячьим восторгом наливал себе кофе, а я смотрел на него и понимал, что, похоже, Билл Каулитц всё-таки влюбился. Я пытался отогнать эти мысли, нецелесообразно было испытывать такие чувства к «подарку». Том тем временем уселся за стол и стал есть пиццу, запивая её кофе.

- И какие новые правила ты решил привнести в мои?

- Ты мне понравился, - с набитым ртом ответил парень.

- Ну и что?

- А то, - немного прожевав, отвечает. - Сколько я твоих условий выполнил?

- Ни одного...

- Как ни одного? Смотри, ты хотел, чтобы именно я провёл с тобой эту ночь, правильно? Первое условие я выполнил. Ты сказал, что ты девственник, в чём я, собственно, убедился, - он пошло улыбнулся. - И доставил тебе только удовольствие. Второе тоже выполнил. Так? Я, конечно, не беру в расчёт доставку твоей машины...

- Так, что ты придумал? - я всё ещё не понимал, к чему он клонит.

- Я просто хочу быть с тобой, Билли. Ты мне очень понравился, правда. Скажи, тебе было хорошо со мной? - он встал из-за стола, подошёл ко мне, обнял сзади, и я почувствовал его горячее дыхание у себя на шее.

- Да, очень... - в его руках у меня ноги подкашивались, а мозг упорно отказывался думать о чём-либо.

Я закрыл глаза и прижался всем телом к нему ещё ближе. Он ухмыльнулся и стал целовать мне шею. Я чувствовал, как его напряжённый член упирался мне в попку, всё ещё помнящую те сладострастные пытки, которые он ей доставлял. Я невольно застонал.

- Хороший мальчик, - Том опустил руку к моему паху, медленно лаская мой вставший член через ткань домашних штанов.

- Том... мы не должны... - прошептал я, после чего отстранился от него и сел за стол, пряча голову в руках.

- Что значит, не должны? - он сел напротив меня, возвращаясь к своему кофе.

- У меня не было в планах строить с кем-либо отношений, - я серьёзно посмотрел на него. - Я очень занятой человек, я адвокат, и мои родители...

Вот тут-то я и осёкся. А что я должен был ему сказать? Что они ярые гомофобы, которые не знают, что их сын - гей? Что я вру им, что встречаюсь с девушкой? Что мне стыдно за мою натуру? Что? Вот и я не знал. Мне очень хотелось поддаться порыву чувств, бушующих внутри, но стереотипы, навязываемые мне годами, просто не позволяли этого сделать. Было безумно страшно.

- Ну и что, что адвокат, - буднично произнёс Том. - Я, вот, например, в группе играю.

- Том, ты не понимаешь...

- А что там за фишка с твоими родителями? И вообще мне очень интересно, как ты дожил до тридцати девственником?

- Вот, именно это я и имею в виду... Понимаешь, мои родители, они как бы... - чёрт, даже не знаю, как ему сказать.

- Они гомофобы, и ты скрываешь свою сущность. А ещё ты врёшь, что встречаешься с девушкой, потому что они задолбали тебя вопросами о внуках. Всё верно, ничего не упустил? - он смотрел на меня, улыбаясь и поигрывая колечком пирсинга.

У меня прямо-таки дар речи пропал! Как? Откуда он узнал?

- Откуда ты...

- Да это и ежу понятно. У тебя ж всё на лбу написано! Я встречал таких как ты, прячущихся и скрывающихся. Ты же должен понимать, что рано или поздно всё вскроется. Они не дождутся внуков ни в пятьдесят, ни в шестьдесят, ни в семьдесят, ни в...

- Стоп, хватит! Не продолжай... ты прав. Но это ничего не меняет. Значит, такая у меня судьба... - мне было неприятно это слышать, хотя это и истинная правда.

- Пф! Судьба! Мы сами строим свою судьбу. Скажи, тебе нравится врать людям?

- Нет, - я непонимающе посмотрел на него.

- Значит, людям - нет, а себе - да? - он хитро прищурился.

- Себе тоже нет.

- Тогда почему ты до сих пор это делаешь? Зачем отказываешься от собственного счастья? Может, я тебе не нравлюсь? - Том наклонился ближе ко мне, через стол, и посмотрел в глаза.

- Нравишься... очень... - чувствую, как румянец заливает щёки.

- Билл, если судьба подарила мне тебя, я не собираюсь от тебя отказываться. Вчера, там, в баре, я вдруг понял, что ты тот человек, которого я ждал всю свою жизнь.

- Ты был пьян, - улыбнулся я, глядя на него.

- Ну, ты тоже особой трезвостью не отличался, - он засмеялся. - Скажи, ты хочешь быть со мной? Ты хочешь, чтобы я остался? Слушай исключительно своё сердце, оно не обманет.

- Хочу, - немного подумав, выдохнул я.

- И я хочу, - Том мне улыбнулся.

***

Дальше всё происходило как в сказке. Том был очень раскован в наших отношениях, чего нельзя было сказать обо мне. Он вёл очень активный образ жизни и везде таскал меня с собой. А ещё мы постоянно занимались сексом. Всегда. Мы ели мороженое в парке, а позже, дома, занимались сексом; ходили в кино и занимались сексом; читали друг другу стихи и занимались сексом; пили виски и занимались сексом... А ещё Том обнаружил у меня старое кресло-качалку. Он садился в него, уютно пристраивал меня на своём члене лицом к себе, и мы раскачивались...

Было настолько весело и интересно с ним! Каждый мой день был насыщен событиями, развлечениями, ласками и любовью. Именно об этом я так долго мечтал!

Однажды, когда мы спали после очередных любовных утех, сквозь сон я услышал, как Том с кем-то разговаривал по телефону.

- Хорошо, я ему обязательно передам. И вам приятного дня!

- Кто это был? С работы? - сонно спросил я, потягиваясь и зевая.

- Нет. Это был твой отец. Он просил, чтобы ты ему перезвонил, - Том легонько чмокнул меня в губы.

- Что? Что ты ему сказал? - я совершенно не ожидал такого поворота событий.

- Сказал, что ты ещё спишь, - он был очень удивлён, видя меня таким.

- А ещё что? - я уже сидел на кровати, потирая лицо руками. - Он спросил кто ты?

- Я сказал, что я твой парень...

- Чё-ё-ё-рт! Только не это!

- Да в чём дело-то? Ты им что, до сих пор не сказал? Билл, ты же обещал!

- Знаю, помню... Я просто не смог, понимаешь?.. - я смотрел на него обречённым взглядом. - Что мне теперь делать?

- Расскажи ему правду. Я уверен, он поймёт, - Том обнял меня сзади, придвигаясь ближе и целуя мою спину.

- Хорошо. Наверное, ты прав. Я больше так не могу, мне надоело скрываться, - я уверенно взял в руки телефон.

Я вышел на кухню и набрал номер отца.

- Алло, пап, привет, это я, - начал я как можно спокойнее, но голос предательски дрожал, как и мои руки.

- Здравствуй, сын. Хотя, я не уверен, что могу тебя так называть. Ты живёшь с мужчиной? - его голос был ледяным, что у меня аж мурашки по спине пробежали.

- Д-да. Прости, что не сказал...

- Ничего страшного, не извиняйся. Это твоё дело, а не моё. Больше не моё. Хочу сказать тебе только одно, не появляйся больше на пороге моего дома. Тебе будут не рады. Номер твой я удалю, ибо детей у меня больше нет. Мужеложники горят в Аду, а в своей семье я такого не потерплю, - его голос даже не дрогнул, он чеканил слова, словно разговаривал с каким-нибудь партнёром по бизнесу, а у меня глаза на лоб лезли от его слов. - Желаю счастья.

После этого разговора мы больше не общались. Родители не отвечали на звонки, а я настойчиво пытался с ними связаться. Со мной всегда рядом был Том, и в радости и в горе, как говорится. Как бы жутко это ни звучало, но прошло три месяца, а я так и ни разу и не съездил к ним. Нет, это была не гордость, а скорее страх. Я их разочаровал.

Спустя ещё недели две, мне позвонила мама. Голос у неё дрожал, когда она мне сообщила, что отец болен и очень плохо себя чувствует. С её слов я понял, что он уже два месяца прикован к постели и иногда в бреду зовёт меня. На мой ответ ей, что я приеду только с Томом, она сказала, что это было бы хорошим поводом нам всем помириться, потому что с отцом она уже говорила на эту тему и он обещал подумать. Незамедлительно мы стали собираться.

Машину вёл Том, легко лавируя между попутками на высокой скорости. Добрались мы довольно-таки быстро. Нас встретила мама и поочерёдно обняла. Мы все прошли в комнату к отцу. Вид у него был болезненный и очень усталый. Я сел возле него, а Том немного подальше.

- Папа, прости меня, - я уткнулся в его руку.

- Так это и есть твой избранник? - спросил отец и закашлялся.

- Да, - я обернулся на Тома.

- Ты его любишь?

- Очень, - шёпотом ответил я отцу и опустил глаза.

Отец опять закашлялся и я сильнее сжал его руку.

- Подойди ко мне, - обратился он к Тому.

Парень послушно встал и подошёл, встав рядом со мной. Отец стал внимательно изучать его, после чего протянул ему руку.

- Добро пожаловать в семью, сынок, - папа пожал протянутую в ответ руку.

У меня прям камень с души свалился! Слёзы сами потекли, и я даже не собирался их сдерживать.

- Спасибо, пап, - я упал ему на грудь и разрыдался в голос.

- Спасибо, герр Каулитц, - ответил Том, поглаживая меня по спине рукой.

- Береги моего сына. Я вижу, что ты хороший человек, Том, порядочный и очень любишь его. Я мечтал о том дне, когда Билл подарит мне внуков, а вместо этого он подарил мне ещё одного сына, - папа улыбнулся, гладя меня по голове, и снова закашлялся. - Я никогда не одобрял этого, не видя счастья своего мальчика. Прости меня, сынок. Я был слеп.

Я взял Тома и отца за руки.

- Вы самые дорогие для меня люди, - слова получились вперемежку со всхлипами.

Мы весь вечер провели в комнате отца. Он задавал вопросы, а мы с удовольствием отвечали. Мы смеялись и беседовали до глубокой ночи. Мама принесла всем чаю со свежей выпечкой. Я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле!

Пожелав всем спокойной ночи, мы с Томом отправились в некогда мою комнату.

- Билл, ты выйдешь за меня? - спросил Том, неожиданно встав на колени передо мной и открывая маленькую коробочку с перстнем внутри.

- Я согласен, - немного растерявшись, я встал на колени перед ним, переплетая наши пальцы.

Дата добавления: 2015-09-29