Дорогие друзья, наши читатели и зрители! Вот и закончился наш прекрасный отдых в Оксфорде, длившийся три с половиной недели. Для начала, мы хотим подробно рассказать о нашем путешествии с самого

Дорогие друзья, наши читатели и зрители!
Вот и закончился наш прекрасный отдых в Оксфорде, длившийся три с половиной недели. Для начала, мы хотим подробно рассказать о нашем путешествии с самого первого дня. Да, мы выкладывали видео, выставляли посты в инстаграме, но разве этого было достаточно, чтобы вы смогли ощутить и пережить вместе с нами все те эмоции и приключения? На самом деле, почти все отзывы и очерки обычно наполнены своего рода враньем, немного придумок, а может и на оборот недосказанности. Но мы решили написать все честно, без преувеличений и лицемерия, чтобы полностью помочь вам сделать правильный выбор по поводу посещенного нами лагеря. А так же мы разделим этот блог на несколько частей. Некоторые будет писать Настя, некоторые я. Мы хотим показать вам месяц с разных сторон и мнений, так, чтобы вы на сто процентов окунулись в рассказ.

Итак.

ВИКА: Первый день каждый из нас помнит смутно, всего в нескольких ярких вспышках. Так получилось из-за того, что мы не спали до этого всю ночь, а весь следующий день засыпали на ходу. Я помню, как встретилась с Настей у стойки регистрации, держа в руках свой любимый бирюзовый пенни. Сказать честно, этот скейт борд был нужен нам только для фотографии в инстаграм. В Оксфорде не было дорог, подходивших для катания на доске. Да-да. Как бы это не смешно звучало, но вот уже месяц до отъезда в Англию мы мечтали об одном фото: подруги вместе, пенни в руках, улыбки и счастье на лицах. Мы хотели, чтобы каждый человек смог нам позавидовать о таком же лете мечты. Еще одна наивность: мы слишком много мечтали, гадали ожидали… Скажу честно, наши представления сильно отличались от реальной поездки.

Итак, когда я все-таки дошла до стойки регистрации, моя рука уже успела затечь, и я поняла, что брать пенни, была ужасная ошибка. Параллельно с болью в руках от тяжёлой доски, чемодана и сумок, меня подташнивало от усталости. Рейс у нас был ранний, в пять утра, а чтобы никуда не опоздать, мы даже не ложились спать.

Я, по натуре очень рассеянный человек, безумно волновалась потерять паспорт или билет, и это наводило на меня еще большую панику.

Но встретившись, мы все таки ушли от взрослых.

Проходя паспортный контроль, каждый думал о своем. Вот что крутится у вас в голове, пока вы стоите в очереди, отдаете документы, проходите дальше? Скорее всего, для вас это уже обыденное дело. Ну а что? Сесть в самолет, улететь… А мы летели не просто в Англию, для нас это был последний шанс почувствовать себя детьми, насладиться подростковой жизнью, может еще раз влюбиться, получить вдохновение, понять, что мы свободны. Сейчас скажу, что мы глубоко ошибались. Но а в тот момент для нас прохождение паспортного контроля был не просто процесс, а целый обряд, который оставлял позади нашу обыкновенную, немного наскучившую жизнь.

Мы прошли. Представьте себя в 15-16 лет в аэропорту перед долгожданным полетом в вашу любимую страну. Что вы будите чувствовать? Нет, не счастье и не радость и даже не чувство свободы, о которой я вам говорила. Мы с Настей оказались одни во взрослом мире, и вместо «окрылённого» настроения, ожидавшегося нами за месяца до поездки, мы почувствовали только озабоченность. Нам было страшно опоздать, потерять вещи, сделать что-то не так. Да, это было чувство ответственности, которое мы по-настоящему почувствовали только в тот момент. Мы сосредоточенно нашли правильное место отправления своего самолета и принялись ждать вылета. Нам было настолько плохо от усталости, от недосыпания, что мы отказались даже от идеи с фотографией. А пенни нам пригодилось разве что сидеть на них в зале ожидания…

Если вы спросите, жалеем ли мы, что взяли их с собой. Или, что взяли настолько ранний рейс, мы обе ответим вам твердое и окончательное «нет», поскольку даже такие не очень приятные моменты останутся в нашей памяти, как отголосок детства, как бездумный поступок, как опыт, в конце концов…

Посадка началась. Уставшие, обеспокоенные, но все-таки немного, совсем чуть-чуть, радостные мы встали в очередь. Сколько детей вылетало в лагерь нашем рейсом… Все галдели, смеялись, что-то оживленно обсуждали. А мы… Мы не понимали, почему все они такие радостные, мы были настолько уставшие, что хотелось просто уснуть.

Наконец очередь продвинулась вперед, и мы вошли в трап, а затем и в сам самолет. Двухэтажный Боинг: махина, гигант… Его турбины были уже включены и издавали громкий, оглушающий гул.

Мы поспешили пройти к своим местам по билетам, и, о Боже, оказалось, что наши сиденья находились в первом классе! Самое интересное, что за них никто не платил, и мы должны были сидеть в более дешевом.

Я помню только загадочную ухмылку на лице Насти и ее тихий радостный голосок: «Что дали то дали, не раскрывать же нам наш маленький секрет».

Мы не раскрыли. Так и остались в первом классе, в уютных «коконах» креслах. Перед вылетом нам дали освежающие напитки, горячие тряпочки и пледы.

Вы, наверное, предположите, что наше настроение улучшилось в связи с удачным расположением мест? Нет, дело, вовсе, не в первом классе… Мы были до безумия, до фанатизма, до дрожи в теле рады слышать английскую речь, поскольку летели на Британских авиалиниях. Знаете чувство, когда после длительной пробежки или занятий спортом вы хотите пить? У вас настоящая жажда, и когда вы глотаете холодную, освежающую воду, когда вы насыщаетесь влагой, вам становится хорошо. По-настоящему хорошо. Так и в английском языке: если долго не быть в среде настоящих британцев, начинаешь скучать по нему, а когда вновь слышишь его, понимаешь, что снова счастлив. Счастливее многих.

И конечно же, мы не стали терять шанса и сразу же разговорили одну из стюардесс, просто, чтобы говорить, произносить иностранные слова и буквы. Слышать их в ответ…

Наш самолет достаточно быстро подготовили к вылету, и я помню, последние секунды перед вылетом. Турбины ревут, шасси вот-вот тронутся, капитан нажимает на рычаг…

В тот момент в моих наушниках играл оглушающий бит. Я слушала свою самую любимую песню, и по моему телу вновь шла дрожь. Самолет рванул вперед по взлетной полосе, все быстрее и быстрее. Я закрыла глаза… Как же я обожаю взлеты. Это неописуемое чувство, не сравнимое ни с чем. В момент, когда шасси отрываются от земли, меня словно накрывает волна… А когда еще играет любимая песня, когда рядом сидит лучшая подруга, когда ты в первом классе, когда ты без взрослых и когда ты летишь в Англию, на встречу приключениям, любви, свободе… Да… Тогда эта волна превращается в настоящее цунами.

Наш самолет взлетел. Поскольку это был огромный Боинг, мы летели на самой большой высоте, приближаясь к так называемому «потолку», к концу атмосферы.

Уже был рассвет, и небо озарилось пурпурным свечением. А наш самолет все летел… Так высоко, одиноко…Как огромный кит плыл глубоко в темноте океанских вод.

НАСТЯ: Полет прошел достаточно быстро, и следующее, что мы с Викой помним, это огромную очередь за багажом. Я решила опустить описание прохождения паспортного контроля, поскольку в нашем рассказе это далеко не важный момент. Те чувства, которые мы испытали в московском аэропорту, пропали, а в замен им вернулась дикая усталость и эффект нереальности. Ни я, ни Вика не могли представить, что уже находились в нашей любимой Англии, что скоро поедем в лагерь нашей мечты. Казалось, мы просто возьмем багаж, и нас снова посадят на рейс в Россию, а месяц детства так и не наступит.

Народу было очень много, и на месте раздачи багажа совсем ничего нельзя было увидеть. Люди стояли в несколько рядов, выжидая появления своих чемоданов. Мы достаточно долго пытались протиснуться вперед, но было очень сложно, поскольку с нами были пенни, сумки и Викин ноутбук. Просто оставить свои вещи без присмотра мы не могли, а проталкиваться через толпу вместе с ними было не очень приятным занятием.

Вскоре я заметила свой яркий разноцветный чемодан и с силой стащила его с конвейера. Мы принялись ждать Викин багаж. Народа становилось все меньше, сумок тоже, проходило все больше времени, а моя подруга начинала волноваться. Ее чемодана до сих пор не было, хотя все знакомые нам сумки, уже давно привезли.

Вика начала немного паниковать. Я тоже волновалась, хотя и не подавала виду. Нет, в первый час ожидания я была уверена в сохранности ее багажа, но когда прошло столько времени, а Викины вещи так и не показались, в мои мысли тоже стало закрадываться сомнение.

Подруга указала на какой-то черный чемодан и взбешенно проговорила «Он так похож на мой, но не тот! Почему этот чемодан катается с самых первых минут раздачи багажа, а моего нет?!»

Вика по-настоящему расстроилась и уже была готова уходить без своих вещей, но я настояла на том, чтобы она обратилась в службу потери багажа. Мы, уставшие, опухшие, чуть ли не перессорившиеся между собой, угрюмые и давно забывшие о своем счастье пребывания в англоговорящей стране, подошли к стойке помощи туристов. Как мне показалось, женщина работавшая там, в первую секунду испугалась нашего вида: красная от злости и негодования Вика, бледная от усталости и недосыпания Настя. Вот парочка. Моя подруга взахлеб рассказала о нашей проблеме, поделилась, что не видела свой чемодан с самой Москвы. Но работница поспешила заверить ее, что буквально несколько секунд назад ее багаж проезжал на конвейере. Вика бегом вернулась обратно и подтвердила свои догадки о том, что чемодана не было. Она снова прокричала, уже настолько гневно и разочарованно, что мне самой стало не по себе: «Здесь есть только один чемодан, похожий на мой, но ЭТО НЕ ОН!!! Хотя надо проверить!!!» Подруга силой скинула его с конвейера, так, что послышался грохот. Она не сдерживая себя раскрыла чемодан. И, о боже, в нем были ее вещи.

Да-да, вы все правильно поняли. Мы сидели в аэропорту два с половиной часа, ждали Викин багаж, перенервничали, страшно устали… И все ради чего? Ради чемодана, который с самого начала ездил по конвейеру перед нашими глазами?

А еще, спешу добавить, моя рассеянная подруга успела забыть пенни у стойки помощи туристов. А когда вся красная, разгоряченная, эмоциональная вернулась обратно за скейтом, на нее так посмотрела работница, словно проговорив «Вот вы русские чокнутые. Знала же, надо было искать другую работу подальше от этих сумасшедших… Вот эти две, красная и бледная, могут же и накинуться, кто их знает!!!»

Но нам было все равно, что думала эта женщина, что считали охранники и другие туристы, ведь мы двигались дальше, приближаясь все ближе к мечте, к лагерю, который должен был нас изменить. Сказать честно, он изменил, но по-другому, не так, как мы ожидали…

В общем, спустя два часа поисков чемодана, оказавшегося под носом, мы все-таки дошли до места встречи учеников нашего колледжа.

Нас встретила с первого взгляда очень дружелюбная девушка, стафф (так называют вожатых в английских лагерях), она спросила наши фамилии и познакомила с еще одной ученицей. Это была Дени из Нью-Йорка.

«Америка!» в шоке подумала я. Никак не могла представить, что в нашем лагере будет кто-то из Штатов. На тот момент для меня все это было безумно необычно, да и для Вики, по ее удивленному выражению лица было понятно, что тоже. Пока мы шли до поезда, который должен был перевезти нас в другой терминал, мы говорили с американкой, и первое, что я заметила, был темп ее речи. Порой, может от усталости, а может и правда из-за быстроты ее слов, мы с Викой просто не понимали ее. Было забавно порой кивать в ответ будто все понятно, а самим не иметь понятия, о чем шла речь… Нет, конечно, все было не так плохо, а уже через несколько дней вообще пропало недопонимание в сфере языка, но в момент нахождения нас в аэропорту, было довольно тяжело.

Не забывайте про наше состояние, а также про тяжеленые вещи в руках. Вы бы смогли нести сумку и пенни в одной руке, а чемодан с перевесом везти за собой другой? Может, конечно, показаться и легко, но, поверьте, на практике вы забудете какие-либо ухмылки. Сказать честно, в какой-то момент мне казалось, что я падаю от усталости, а Вика уже лежит. Сейчас вспоминаю, даже смешно, а тогда и плакать хотелось. Были мысли «не дойду, руки оторвутся с этим всем багажом.» А ведь всем вокруг было всем равно, самообслуживание, видите ли.

Сейчас уже не помню как, но мы все таки доползли до автобуса. Там стояли еще десять человек, прибывшие рейсами ранее и попавшие в наш автобус. Они были рады узнать, что мы последние.

Нас пригласили в автобус. Поднимаясь и идя к своему месту я помню свои мысли: на ча ло ось… Лето мечты.» Жаль, я тогда не знала, что оно пройдет совсем по-другому.

Мы заняли свои места, и автобус тронулся. Мы ехали по пустынному шоссе, вперед. К лагерю, к исполнению мечты. Или не совсем мечты, а точнее, ее исполнению?

ВИКА: Как вы обычно выходите из автобуса, когда параллельно вас снимают на камеру? Я не знаю, что там у вас, а я упала. Да-да, я поскользнулась на лесенке и свалилась на землю лепешкой. Прекрасное начало месяца, не правда ли? Не волнуйтесь, было не больно, я сразу встала, отряхнулась и уже стояла в очереди за своим чемоданом. Пока я ждала его, мое внимание привлек паренек, которому на вид было лет 17. Он пытался тащить свой багаж сам, хотя был и сам чуть выше своей сумки. Кто-то предложил ему помощь, но незнакомец отказался. Он яростно пытался сдвинуть чемодан по гальке, по которой и нам с Настей было сложно везти свои. Что говорить о парне, который ниже нас на две, а то и больше головы. Было видно, как он старался, кряхтел, нервно дышал… Мое сердце сжалось. Чемодан упал. Мальчик яростно отпрыгнул назад, его ноги подкосились и он свалился на колени, разбив их об острые камешки в кровь. Мне было трудно дышать, потому что грудь свело от жалости. Ни я ни Настя не знали, что делать. Пройти мимо означало проявить дерзость и безразличие к человеку, нуждавшемуся в помощи, а предложить помощь – показать пареньку, что он реально слаб, и что две девочки сильнее его. Конечно, он и так это знал, но сыпать соль на рану никогда не являлось лучшей идеей. Слава Богу, один из стаффов все таки уговорил запыхавшегося мальчика отдать ему багаж. Я была уверена, что парень бы не согласился на помощь, если бы его ситуация не была настолько безвыходная. Он был слишком мал ростом и слаб, чтобы стащить сумку по гальке своими силами. Тем более, нужно было обработать колени от дорожной грязи. Кстати, вскоре мы познакомились с этим американским мальчиком, правда из-за жалости, потому что никто другой не хотел дружить с Эмори, называя «Каратуном» и оставляя его везде позади.

НАСТЯ:

Сдав в офисе все документы, нас направили в наши общежития. Как оказалось, мы с Викой жили в разных концах колледжа. В момент, когда нам сообщили об этом, мы обе безумно расстроились. Мы так мечтали жить в одной комнате, а нас расселили в разные общежития. Наверное, наши эмоции были преувеличены из-за, в сотый раз повторюсь, усталости, но, как сейчас помню, когда я увидела удалявшуюся в противоположную от меня сторону подругу, во мне вспыхнуло одиночество, и я чуть не заплакала прямо у входа в здание. А Вика, как она мне рассказала позже, заплакала. Нет, никто не заметил, ведь моя подруга привыкла плакать беззвучно и почти без слез, но на душе ей было отвратительно, как и мне. И вот, с первых же минут нахождения в этом лагере, мы обе поняли, что все будет по-другому. Что не будет так сладко и весело, как хотелось…

Так же в нашем колледже подростки с их проблемами были предоставлены сами себе. К примеру я. Мне показали вход в общежитие и ушли. Передо мной располагалась узкая деревянная винтовая лестница, ассоциируемая у нас потом весь отдых с лесенкой «Гарри Поттера». И мне пришлось самой тащить свой чемодан на третий этаж. Нет, здесь шутить я не буду. Просто на шутки сил нет. Я, девочка пятнадцати лет, всеми силами, до надрывов поднимала, а точнее сказать затаскивала 32 килограммовый багаж вместе с сумкой и этим вечно мешающимся пенни наверх. Честно? От боли в руках и спине у меня текли слезы, но никто так и не соизволил помочь, и я сама дотащила по крутой лесенке до своей комнаты чемодан.

В то время как Вике помог донести вещи довольно симпатичный стафф.

А она еще на что-то могла жаловаться…

Немного отойдя от безумно тяжёлого пути на свой этаж, я все таки вставила ключ в замок и отомкнула дверь…

ВИКА: Несмотря на то, что я шла за стаффом, я все равно терялась и не понимала, где находилась. На первый взгляд голые белые стены лестничной площадки показались мне уж очень неуютными, настолько, что я еле могла справиться с собой. На душе было безумное одиночество, небольшой страх, непонимание обстановки. Я в прямом смысле не знала, где находилась. Не чувствовала времени в пути к комнате, не запоминала дороги к выходу. Я просто следовала за весьма дружелюбным мужчиной. Когда мы поднялись наверх, на четвертый этаж, сразу вошли в узкий темный коридор. А в самом конце была дверь в мою комнату. Я еле управляла собой, пытаясь хоть как то улыбаться.

«Это тебе.» прошептал стафф, отдавая мне ключи, бумажку и шоколадку. Я поблагодарила его и вошла в комнату. Дверь захлопнулась. Все. Вот я снова одна, моя подруга не со мной, я не понимаю, как выйти обратно на улицу, я устала и мне безумно грустно. Да, в тот момент я была готова просто упасть. Мне было до чертиков, до дрожи одиноко и неуютно. С первого взгляда моя комната показалась мрачной и крохотной: небольшая кровать, деревянный стол, шкаф и раковина. Кто бы мог подумать, что потом моя комната будет одним из самых приятных и любимых мест в колледже. Именно там мы с Настей укрывались от импульсивных и невероятно громких американцев, которых оказалось было больше всего в лагере. Например мой этаж: я – единственная русская, еще девочка из Мексики и все, остальные дети из Соединенных Штатов. А знаете, как нас они раздражали? Их постоянные крики, смех после отбоя, сплетни и лицемерие. Нет, не подумайте плохо о них, есть и хорошие американцы, но таких, к сожалению, в нашем лагере было очень мало.

Что ж, вернемся к первому дню.

Кинув все свои вещи и наспех разобрав чемодан, я отправилась на поиски подруги. Но, как я сказала ранее, у меня была полная дезориентация, и я еле нашла выход из своего общежития.

Настроение было на нуле, одиночество и грусть били в висках. Когда я увидела Настю, мне немного полегчало, но основная волна грусти не ушла. Мы отправились в ее комнату вдвоем, чтобы скрыться от громких, надоедливых и в какой-то мере жестоких американцев. Хотя было еще только раннее утро, почти все наши сокурсники образовали компании и парочки, куда нам, видимо, потому что мы были русские, «вход» являлся закрытым.
У Насти в комнате казалось очень холодно, и мы не снимали толстовок. Наверняка, я не смогу описать всей той усталости, перемешанной с одиночеством и разочарованием, которую мы испытывали лежа у подруги на кровати. Самое странное было, что время шло безумно медленно, минуты в прямом смысле длились, как часы, а сам день ощущался больше года. В пять часов вечера у нас должна была состояться встреча со своим «родителем» по этажу. Но до этого времени оставалось еще несколько часов, а мы с Настей не хотели расставаться. Все то время до самого митинга мы проспали у подруги в комнате. Настя сидела за столом, положив голову на руки, а я прилегла на край кровати. Сном наше состояние было слишком сложно назвать, скорее это была поверхностная дремота. Да. Так честнее. Крепко спать мы не могли, слишком одинокого и плохо было. А через открытое окно с улицы слышался смех и разговоры счастливых и радостных иностранцев.

НАСТЯ: Но тот день прошел, мы свыклись с мыслью, что целый месяц проведем в колледже, с непонятными нам людьми, что этот лагерь не будет полон прекрасных эмоций и грандиозных приключений. Родителям и знакомым мы не говорили о нашем настроении. Зачем было ранить их души? Пусть так и считают, что нам хорошо, и что относятся к нам отлично.

Наступило утро, и после довольно приятного завтрака мы разошлись по классам. С нашего блога вы уже поняли, что я училась на «Мировом бизнесе», а Вика на «Психологии развития.» На обоих курсах больше всего было опять таки американцев, у Вики вообще все, кроме итальянца Карло, а у меня училось достаточно много испанцев и подростков из Гватемалы. А также я познакомилась с русской девочкой Лизой, с которой мы с Викой и дружили на протяжении всего лагеря.

Итак, что представляли из себя курсы?
На «международном бизнесе» было очень скучно. Мы же говорим правду, так? Учительница у нас была хорошая, преподавала с энтузиазмом, но, по моему мнению, уроки бизнеса сделать интересными она не смогла. Да, мы и читали статьи, и смотрели документальные фильмы, и обсуждали положение дел по всему миру, а так же писали различные эссе на эту же тему.
Но сами представьте, что за фильм про сухую теорию бизнеса? Экономические диаграммы и случаи. По крайней мере, мне и Лизе было безумно скучно. Настолько, что мы засыпали. Но сразу скажу, все таки мы что-то новое узнали.

У Вики курс психологии был гораздо интереснее. А также он пришелся ей по вкусу, ведь она с детства любила изучать психологические факторы, болезни, теории и все в таком роде. Они тоже писали эссе, смотрели фильмы и так далее. Еще у них были финальные проекты, по которому моя подруга получила самый высокий балл. Сама психология, по словам Вики, могла бы протекать и повеселее. Ведь темы интересные, но учительница бубнила, будто засыпала, вгоняя в сон и всех остальных.

Еще у нас были дополнительные предметы:

У меня «Финансы», у Вики – «Дебаты или публичное выступление.»

Что можно сказать про мой второй курс? Если вы любите сложные и скучные математические вычисления – вам нужно идти туда. Честно, финансы мне не понравились совсем. Может, это лето, может просто я не доросла, но такой скуки, я не испытывала нигде. Два часа примеров. Два часа голых и сложнейших вычислений. Даже мне, отличнице, было сложно разбираться с финансами. Что говорить об остальных? Дети просто спали. И учительница их даже не могла расшевелить. Ей и самой было скучно перечитывать нудные формулы, от которых меня порой мутило.

У Вики на дебатах преподавал довольно строгий мужчина. Но он безумно интересно учил. По словам моей подруги, публичные выступления ей очень понравились, и она реально научилась очень многому. Хотя бы начать с того, что она теперь не боится выступать на публике. На курсе они учились доказывать свои точки зрения, дебатировали, писали речи. Они даже учились, как правильно врать! Ну разве не замечательно? В общем, моя подруга была в восторге от уроков и безумно рада, что выбрала именно этот дополнительный курс.

ВИКА:

Мы сидели на первом студенческом собрании, в большом просторном зале, где в ряды были расставлены стулья. Народу было очень много, настолько, что было трудно дышать. Только представьте, все ученики колледжа и профессора в одной комнате. Мы с Настей сидели достаточно далеко от «сцены», на которую уже вышел директор лагеря. Моя подруга указала на часы, на которых было без пяти девять. Через считаные минуты начнется собрание. На нем нас должны разделить на группы, познакомить с нашими учителями, зачитать довольно большой список правил программы Самммерфьюила и, конечно же, поздравить с началом летнего курса в Оксфорде. Я волновалась. Причины так таковой не было, но щемящее чувство беспокойства в груди не затихало. Я осмотрела глазами лица студентов, пытаясь разглядеть тех, кого уже более менее знала. Мой список был весьма короткий: импульсивные американки с этажа и парни из нашего автобуса, с которыми мы обменялись лишь парой предложений, таких как: «Как вас зовут? Сколько вам лет?» Все ученики переговаривались, смеялись и шептались. Мы же с Настей не могли чувствовать себя столь же уверено в такой обстановке.

По не многу гул затихал, и вот наш директор начал:

- Друзья! Добро пожаловать в Саммерфьюил! Желаю вам прекрасного отдыха!

Он говорил долго, достаточно громко, но в меру: так, чтобы каждый сидящий в зале подросток смог его услышать.

После введения мужчина представил нам рабочий коллектив, а затем пришло время профессоров.

Мы с Настей замерли. Кто будет обучать нас? И с кем в группе мы будем учиться?

Имена проносились по всему залу, отзываясь эхом. Наконец, пришла очередь моего курса «Психологии». Я быстро пробежала взглядом лица оставшихся учителей и остановила взгляд на худенькой, миниатюрной женщине. На вид, ей было не больше 35, но осанка и мудрый отстранённый взгляд делали ее гораздо старше. Одета она была в серую юбку намного ниже колен, парадную, но полностью закрывавшую тело блузку и туфельки на низком, еле видном каблучке.
Почему-то как только я ее увидела, поняла, что именно эта женщина будет вести мой курс и совсем не удивилась, когда послышался строгий голос директора:

- Ханна Балала будет учить тех подростков, которые на курсе «психологии развития».

Вперед выдвинулась именно эта женщина, ее лицо немного просветлело, и на секунду я смогла рассмотреть улыбку.

Как бы странно это не звучало, но, услышав ее имя, я даже ухмыльнулась. Мне резко стало смешно: Ханна да еще и Балала! Имя, как в голливудских комедиях!

Уже через несколько секунд моя учительница снова заняла свое место в углу «сцены».

Пришел черед узнать Насте, у кого же она будет учиться «мастерству» бизнеса.

- Ребята, которые поступили на курс международного бизнеса, поприветствуйте свою единственную и неповторимую Венди!

Показалась весьма молодая, дружелюбная девушка, в которой, судя по ее внешности, текла индийская кровь. На лбу учительницы красовалась ярко - красная бинди, которая говорила о том, что девушка уже была замужем. Одета она была в современный пиджак, брюки и каблучки.

Настя радостно загорелась:

- какая улыбчивая и стильная моя учительница! – она ухмыльнулась, - Не то, что у тебя..

Мы обе еле слышно засмеялись. Правда являлась правдой. Моя профессорша была словно не от мира сего, и одевалась подобающе своему имиджу. Но это нисколько не портило ее, а скорее прибавляло интерес, так же, как и ее короткая, короче чем у многих мужчин, стрижка.
- А теперь: время для ваших первых уроков! – директор кашлянул – Удачного всем дня!

Подростки разом повставали со своих мест, нашли своих профессоров и отправились за ними в классы.

Теперь нам с Настей нужно было расстаться. Быстро переглянувшись, мы поспешили найти свои группы.

Все еще не ориентируясь в пространстве, я не заметила, как вошла за учительницей в классную комнату. Она была небольшая и тусклая, окна были плотно зашторены, на серых стенах висели старые блеклые портреты профессоров. Напротив двери располагались деревянные стульчики, с приделанными к ним столиками. Так же в комнате имелась маленькая доска, на которой Ханна Балала нередко что-то писала, и учительский стол.

- Рассаживайтесь, - проговорила отстраненно женщина. Отчётливо слышался акцент, придававший профессорше еще более загадочный и необычный вид.

Я не знала, с кем сесть, поэтому нашла свободное место рядом с единственным иностранцем в нашей группе, итальянцем Карло. Тогда я еще не знала, что подружусь с ним, и буду завязана в весьма нелегкий любовный треугольник. Тогда Карло был просто парнем, сидевшим рядом со мной. Когда мы встретились взглядом, улыбнулись друг другу. На этом на целые два дня наше общение было закончено.

Наконец, начался урок.

Мы перезнакомились между собой, рассказали о себе, поделились опытом в психологии. Ханна Балала поделилась с нами случаями из весьма нелегкого детства. Родилась она в Кении, в мусульманской семье, где был отец тиран, который постоянно избивал ее и жену. В десять Ханну оправили в религиозную школу интернат, о которой учительница отозвалась, как о страшной пытке, в четырнадцать забрали снова домой, теперь уже под домашнее обучение, где отец усиленно «обучал» ее ударами то по голове, то спине… Когда девушке было шестнадцать, ее родители развелись, оставив Ханну на попечение отцу. В двадцать ее хотели выдать замуж за незнакомого ей мужчину. Но профессорша сбежала в Англию и закончила психологический факультет…

К чему я пересказываю ее биографию? Просто, чтобы вы знали, почему Ханна Балала была настолько странная.

После полу урока знакомств, мы все таки начали занятие, на котором проходили введение. Так же учительница задала нам домашнюю работу.

НАСТЯ:

Наш класс был гораздо больше чем Викин. По центру стоял огромный круглый стол, за котором мы и расселись. На ярко белых стенах висели картины, а у двери стоял проектор.

Я села рядом со знакомым мне мальчиком, а другой стороны ко мне подсела незнакомка. Я думала, что она была тоже американка, но, услышав тихое и родное «привет», ухмыльнулась «русская»! А ведь по ее кудряшкам, стилю одежды и внешности было никак не понять, что она была моей соотечественницей. Красавица, но не русская!

Так мы и познакомились с Лизой, девочкой приехавшей из культурной столицы России: Санкт-Петербурга.

Мы сразу же разговорились и говорили бы так весь урок, если бы нас не перебила профессорша. Она начала занятие, раздав папки, множество файлов и листочков по теме «международный бизнес». После нескольких минут знакомства с предметом, нас разделили на небольшие группы по три человека. Я оказалась с двумя американцами Крисом и Уилом: оба не очень общительные на первый взгляд. А ведь именно они будут потом кем-то на подобии друзей.

Задания были достаточно скучные, погруженные в теорию, так же нам показали документальный фильм про фабрики и рынки.

Я почти сразу заскучала и принялась ждать конца занятия, который никак не хотел наступать.

- На сегодня все! – устало, но более менее бодро сказала Венди, и мы поспешили выйти на улицу.

- Хочешь зайти ко мне в комнату? – предложила я Лизе, - Я познакомлю тебя с Викой, моей близкой подругой.

Моя русская одногруппница сразу же согласилась, и мы двинулись ко мне. С тех пор я, Вика и Лиза расставались только на уроки и сон, а все остальное время проводили вместе. Кстати, как только в нашей компании появился еще один человек, стало гораздо приятней заводить знакомства.

Этим же днем мы пошли вместе в город, на ленч. В лагере был предоставлен только завтрак и ужин, а обед нужно было покупать самим. И поэтому каждый день в течение всего месяца, мы проделывали огромный путь от окраины Оксфорда до его центра, только, чтобы поесть. Спешу добавить, что все это время в Англии была невыносимая жара, настолько, что даже в майке и шортах было трудно находиться на улице. Что говорить о душных комнатах или же пути до центра пешком под солнцем? Порой, казалось, что мы могли просто упасть в обморок, но были и плюсы. Как часто повторяла Вика:

- Зато худеем!:)

И это была правда. Питаясь в основном сэндвичами и бургерами, мы наоборот худели, оставляя лишние калории на жарком, испепеляющем пути от лагеря до центра и обратно.

Основным рационом питания у нас была еда из кафе «pret», а также Itsu sushi.

Мы покупали пищу, брали в пакетах и обедали, сидя в центральном парке Оксфорда под тенью деревьев.

Иногда мы все-таки пробовали что-то новое, снимая это на камеру (смотрите рубрику «Еда наше все») и делясь опытом и мнениями с вами. А иногда просто не шли в город на ленч, оставляя это время для монтажа видео для нашего блога в стадилабе.

В общем, как бы то ни было, приехав из Англии в Москву мы сбросили пару килограмм и солидно похудели.

Итак, проходили дни, мы освоились, познали пути к общению с американцами, привыкли к каждодневной учебе и даже, в каком-то смысле, забыли, как нам жилось до Оксфордского лагеря. Я полюбила свою комнату, как и Вика свою, мы влились в ритм лагеря и конкурса, которым мы жили весь месяц.

Помимо обычных курсов с понедельника по пятницу, у нас были развлекательные программы, по субботам мы ездили в Лондон и на другие экскурсии, а воскресение был свободный день, когда можно было и отдохнуть. Почти все мы заснимали на видео или писали в наших блогах, поэтому пересказывать будет просто лишнее. А вот дополнить, почему бы и нет. Итак, все по порядку.

Что представляла из себя развлекательная программа, так называемые «активитиз»? Поскольку наш колледж был для подростков, а не для детей, развлечения были необязательными. Их устраивали каждый день после ужина, но у нас всегда был выбор идти или остаться в комнате, а может погулять по вечернему Оксфорду. Многие ребята выбирали свободу, поэтому на активитиз было всегда очень мало народу. Но мы ходили, ведь все еще пытались испытать «детство», и нам реально было интересно. Развлечения были разные: от футбола, водной битвы до вечера караоке или специальных «туров», о которых вы можете тоже узнать в наших видео. Так же у нас были более посещаемые активитиз, такие как «вечер талантов», «гипнотизер», «вечер кино». На них приходила большая часть лагеря, а стаффы радостно снимали все это на камеру. Как и мы. Все развлекательные программы были наполнены массой эмоций, смеха и радости.

Особенно нам понравилось посещение Оксфордского катка, где мы повеселись реально от души.

Иногда правда, мы с девочками предпочитали погулять по парку перед сном, увидеть закат и послушать любимые песни.

Теперь об экскурсиях.

За месяц у нас было две поездки в Лондон, экскурсия в театр Глобус (Шекспира), посещения городка под названием «Бат», поездка в Стоунхендж, а так же катание на лодках по реке, проходившей через Оксфорд. Все экскурсии были безумно интересные, за исключением Стоунхендж (размер камней нас немного разочаровал), и почти все мы засняли, опять таки, на видео. Больше всего эмоций принесла мне последняя поездка в Лондон, когда мы потерялись на жаре в городе и чуть не опоздали на автобус. Вот это я понимаю – экскурсия!!!

По воскресениям мы обычно спали, но все равно не удавалось выспаться, поскольку нужно было заниматься нашим блогом и монтировать видео. Еще мы проводили время с нашими знакомыми, которых было достаточно много, они менялись, кто-то нас забывал, с кем то мы наоборот становились ближе.

В общем, месяц прошел незаметно. Каждый день сменялся другим, блог влогом, смех, слезами и наоборот. Мы взрослели. В этот раз лагерь не приносил нам частички детства, он делал нас самостоятельными, целеустремленными и смелыми. Мы гуляли, отдыхали, учились…

И не заметили, как прошло четыре недели и настал последний день, время дискотеки и прощального ужина…

ВИКА: Мы стояли у подруги в комнате, красуясь перед зеркалом. Лиза припудривала щеки, я осматривала свое платье, а Настя красила губы блеском. Казалось, мы все были заняты делом, но на самом деле, каждый не мог избавиться от назойливых мыслей:

«Как пролетело быстро это время…», «Неужели сейчас мы идем на прощальный ужин?», «Куда делись все четыре недели в лагере?»

Что мы чувствовали? Радость или грусть? Волнение или эффект нереальности? Эти ощущения было трудно описать. Наверное, мы были навеселе из-за невыносимой грусти осознания того, что все заканчивается. А ведь в первые дни мы ненавидели лагерь…

Настя присела на подоконник:

- Мне будет не хватать этих звезд, на которые мы любовались перед отбоем…

Я грустно кивнула. Мне тоже. Да, звезды есть везде, и Луна тоже, но в Оксфорде на небе, видном из окон нашего колледжа они, казалось, светили ярче, вдохновляя нас, вселяя в нас некий романтизм…

Я посмотрела на часы:

- Нам пора, - тихо, еле слышно прошептала я, молясь, чтобы подруги не услышали моего голоса, и мы остались в этой комнате навечно. Я хотела, чтобы время остановилось, и больше не бежало, унося последние часы в колледже Леди Маргарет.

Но девочки услышали.

Мы все еще раз прихорошились, убедились, что прически лежали идеально, что блеск не смазался с губ, что румянец не сошел с щек, поправили платья и вышли из комнаты.

В коридорах почти никого не было, видимо, все уже зашли в столовую и заняли свои места на праздничном ужине, а мы, как и в прочем очень часто, опаздывали. Мы ускорили шаг, и вскоре уже были у дверей столовой.

- Готовы? – тихо спросила Настя. Выдохнув, мы кивнули и зашли внутрь. У меня захватило дух:

Огромный зал сверкал в серебристо-белых оттенках. Столы были украшены белоснежными скатертями, на них красовались громадные золотые подсвечники, золоченая посуда, бокалы и расписные ткани. Мы словно попали в сказку. Стройные, одетые во фраки официанты разносили напитки на больших круглых подносах.

Я посмотрела в конец зала: там, на сцене играли классическую музыку приглашенные музыканты. Мелодия лилась из их инструментов, разносясь нотами по всей столовой.

У меня закружилась голова. Все было безумно красиво, как в фильме или сказать честнее – в книге. Казалось, мы попали в мир Гарри Поттера, где на потолке виднелись звезды, а еда сама появлялась в золоченых блюдах.

Нет, конечно, здесь было ненастоящее волшебство, но от этого сердце билось не менее быстро, а дыхание не переставало спирать в груди.

- Вот свободные места. – Лиза указала на один из столов. Мы согласились.

За нашим столом сидело еще человек двадцать, если не больше. Все они выглядели прекрасно, в парадных платьях и костюмах, с прическами и макияжем. Подростки весело делились между собой эмоциями, говорили, смеялись. Казалось, никто не понимал, что уже через несколько часов покинет колледж навсегда. И больше никогда не будет сидеть на уроках в крохотных классах, спать на привычных им кроватях, обниматься и сплетничать со своими иностранными друзьями, гулять по Оксфорду. Нет, такого больше не будет. Лагерь закончится навсегда. И останется лишь в воспоминаниях.

Сидя на прощальном ужине никто из подростков не грустил, поскольку просто не верил в окончание поездки, поскольку хотел насладиться последними часами в колледже Леди Маргариты.

К нам подсел наш «друг» из Америки. Он тоже был счастлив, как и все остальные.

- Красиво, не правда ли? – спросил Майкл нас имея в виду оформление зала.

- Очень… Как в сказке. – завороженно прошептала я.

Вскоре нам принесли еду. На закуску был салат и тартар из говядины. Наверное, ничто не сможет передать этот прекрасный вкус… Я была готова закрыть от наслаждения глаза, пробуя свежий, ароматный тартар. А листья салата совсем не горчили, были сочные и пропитанные вкуснейшим соусом.

И все это готовили те повара, которые обычно подавали на завтрак яичницу с тостами! Уму не постижимо.

Я ела довольно медленно, чтобы распробовать и ощутить на языке каждый кусочек, Настя и Лиза же доели все очень быстро и уже пили свежеприготовленный лимонад.

Горячее было даже вкуснее закуски. Был выбор, есть курицу с пюре или спагетти с морепродуктами.

Я выбрала курицу и ничуть не пожалела: Сочная мякоть птицы была покрыта хрустящей аппетитной корочкой, лоснившейся от налитого на нее топленого масла.

Пюре было настолько легкое, что казалось оно таяло на языке.

Так вкусно я не ела весь месяц, ели не больше. И закуски, и горячее было приготовлено на высшем уровне, а что тогда говорить о десерте? Ванильное мороженное и ароматный крем брюле, сверху которого были насыпаны свежие лесные ягоды.

В общем, наелись мы до отвалу и к концу трапезы не могли даже пошевелиться.

Но на этом прощальный ужин не закончился: настало время слайд шоу, на котором были фото и видео с этого месяца.

На них были и мы, и остальные ребята, стаффы и даже директор. На фото все были такие счастливые, улыбчивые и радостные. Что еще нужно от лагеря?

Во время того, как одни фото сменялись другими, Настя шептала мне на ухо:

- А здесь мы после водной битвы, помнишь? – она грустно ухмылялась – А вот Карло! Какой он смешной… Это, кажется, было на футбольном поле. – она замолкала, но потом вновь начинала говорить, - А здесь я с девочками со своего этажа!

Я кивала, вспоминая эти моменты. Что я ощущала тогда? Грусть? Ностальгию? Может, радость?

Как ни странно я ничего не чувствовала. Может, это был эффект нереальности, может что-то другое…

Слайд шоу закончилось, и на сцену вышел директор лагеря. Я выдохнула, вспомнив, как увидела его на первом собрании. В этот раз мужчина был одет в черный костюм, белую рубашку и бабочку. Он, в прочем, как и всегда, прокашлялся и произнес:

- Дорогие друзья! Вот и пролетел этот незабываемый месяц… - он говорил, но я не слышала слов, поскольку поняла, что правда скоро уеду. Именно директор заставил меня поверить в правдивость происходившего. Также он заставил поверить всех остальных подростков…

- Итак, давайте же поаплодируем нашим профессорам, стаффам и вашим «родителям» по этажу! А теперь я объявляю программу Саммерфьюил официально закрытой!

Зал взорвался в криках, аплодисментах, улюлюканье. Все ученики встали со своих мест и начали благодарить своих учителей, взрослых, директора и его помощников.

Мы последовали примеру остальных.

Кто-то фотографировался, некоторые танцевали, кто-то обнимался…

«Программа официально закрыта» прошептала я, осмотрела столовую, которая превратилась из сказочного места в кипящий эмоциями котел и вышла за подругами в коридор.

НАСТЯ:

Мой телефон завибрировал – пришло сообщение от Вики:

«Насть, нам уже раздали паспорта, проверили комнаты. Можно идти на дискотеку! Вы как?»

Я поспешила ответить, что тоже была готова выходить.

После прощального ужина мы должны были показать своим «родителям» по этажу, что все убрали, сложили вещи в чемодан. После этого получить документы обратно из сейфа колледжа и сфотографироваться на прощальное фото. После – нас ждала последняя дискотека, которую мы все очень долго ждали. Она должна была длиться до часу ночи, а после можно было либо идти спать, либо тихо сидеть с друзьями и ждать своего отъезда, если такси выезжало ночью.

Я посмотрела на часы: до начала танцев оставалось две минуты.

Причесавшись и прыснув на себя свои любимые духи, я выбежала из комнаты навстречу Вике и Лизе.

Они ждали меня у входа в танцевальный зал.

- Скорее! – увидев меня, Вика весело закричала. Она была так эмоциональна, а в ее голосе чувствовался восторг. – Дискотека уже началась! Играет классная песня!

Я подбежала к девочкам и обняла их. Мы были по-настоящему счастливы. Вика чуть ли не прыгая залетела в «бар», где на танцполе уже зажигало пол лагеря. Мы последовали ее примеру, и вот уже все танцевали. Как мы только не отжигали! Нет, честно, так я не смеялась, не бесилась, не прыгала, не крутилась и не кружилась давно. Ди-джей был то что надо, и песни были одна лучше другой. Вскоре, мы устали и вышли на улицу, где уже подали пиццу, а также кока-колу, спрайт и фанту. На улице было достаточно прохладно, но нам это нравилось, поскольку внутри, в танцевальном зале было трудно даже дышать. Съев пару кусочков пиццы, мы захотели немного прогуляться по парку колледжа Леди Маргариты. Надо было попрощаться с этим прекрасным местом.

Мы вышли на дорогу и двинулись к футбольному болю, в темноту, в обитель свободы, одиночества и звезд. Ночная прохлада обдувала наши разгорячённые тела, мы дрожали, но двигались в перед. Мы не разговаривали, боясь потревожить небо и Луну, следивших за каждым нашим шагом. Музыка и свет, исходившие из здания, оставались позади. Наконец мы зашли за деревья, сели на пустынную, мокрую от росы поляну. Из-за темноты мы не видели ее конца, хотя луна светила довольно ярко.

Мы легли на траву и обратили взгляды на звезды. Их было так много, казалось, целые миллиарды…

- Девочки, - тихо прошептала Вика, - Я буду скучать по этой ночи. Запомните ее навсегда. И скажите себе, что наслаждаетесь ей, чтобы потом не жалеть.

Мы согласились с подругой и запомнили ночь, когда мы лежали на бесконечно огромном поле, смотрели на небо, дрожали то ли от холода, то ли от осознания нашей беспомощности перед вселенной и этими звездами, которые существовали за миллионы лет до нашего рождения и просуществуют еще столько же после нашей смерти.

Мы запомним ночь, когда стали взрослыми, осознав ответственность, которую клали на нас весь этот месяц. Ответственность – быть людьми, уважать людей и любить их.

Луна спряталась за темным плотным облаком, из которого через несколько секунд пошел дождь. Мы поспешили забежать обратно в «бар».

Дискотека длилась еще два часа. Мы снова танцевали, бесились и радовались, но каждый помнил о нашем обещании помнить о моменте на поляне.

Последней песней была знаменитая танцевальная. Все подростки двигались в ритм, кричали, обнимались, прыгали!!! Все были счастливы. Счастливы перед слезами и ностальгией.

И вот последний трек закончился. Включили свет. Объявили о конце дискотеки.

Все.

Ребята начали обнимать друг друга, плакать, прощаться…

Мы тоже обняли пару человек, с которыми «дружили», а потом остановились прямо посреди комнаты. В горле резко появился какой-то ком, а слезы сами проступили на наших глазах.

Лиза вытерла их, посмотрела на нас с Викой и закричала на весь зал, где было больше ста человек:

- Мы будем скучать ребята! – и то ли это американская импульсивность, то ли наши «друзья» оказались нам настоящими ДРУЗЬЯМИ, они кинулись нас обнимать в ответ. Весь зал. Образовался один большой круг, где каждый подросток обнимался, плакал… Да. В тот момент я по-настоящему поняла, что буду скучать в Оксфорду. Буду скучать по людям, которых сначала так невзлюбила.

- Пора! – стаффы начали разгонять толпу, чтобы те шли либо в комнаты, либо в «гостиную», где и провели все оставшееся время.

Мы двинулись к выходу. Только сейчас понимаю, что некоторых людей, обнимавших нас я и по имени не знала…

ВМЕСТЕ:

Мы должны были выезжать в три часа ночи, а время, которое мы провели после дискотеки, разговаривая у Лизы в комнате, пролетело, как одна минута.

И вот мы стащили багаж на первый этаж, вот проверили документы. Попрощались с Карло, который ждал нас у дверей, и вышли на улицу.

Нас провожали два стаффа – Бенджамин и Олли. Они опередили нас, давая нам время осмотреть колледж в последний раз. Он был такой красивый, освещенные фонарями… Колледж стал для нас любимым.

Мы молчали, не говорили ни слова, только потому, что не знали, что сказать. Лизу мы увидим очень нескоро, если вообще когда либо увидим, ведь она из другого города. А в колледж Леди Маргарет больше не вернемся ни ко г да…

Подъехало такси, водитель начал загружать вещи в багажник…

Мы стояли втроем и молчали.

А потом, как по команде взорвались. Мы плакали. И плакали до боли в груди. Потому что знали, что даже не получив того незабываемого месяца детства, мы получили незабываемый месяц свободы и нереального опыта.

Водитель попросил нас быть скорее, и мы, обняв Лизу в последний раз, сели в машину. Такси тронулось, и вскоре мы уже летели по пустынному ночному шоссе.

Мы плакали, но одновременно были безумно рады тому, что испытали все эти эмоции.

Машина ускоряла свой ход, а мы все отдалялись и отдалялись от лагеря, от «детства», к рассвету, к новой жизни.

Спасибо за внимание, голоса и поддержку.

Дата добавления: 2015-09-29