Как давно вы вместе? – тихо интересуюсь я.
Я познакомился с ней три недели назад. Две из которых она провела рядом с тобой. – он ставит стакан с водой и две таблетки на стол, я выпиваю их.
Простите за неудобства. – бубню я.
Когда ты последний раз ела? – его серые глаза настороженно смотрят прямо, от чего я начинаю вертеться на стуле. Он красивый. Черные волосы, прямой нос, резко очерченные скулы. Маме повезло с ним.
Как то не до этого было. – я равнодушно подала плечами. Женя покачал головой и подошел к холодильнику.
Вы с нами живете? – спросил я, когда он без труда отыскал сковородку и поставил ее на газ. Он нарезал ветчину и отправил ее на сковороду.
Откуда такие мысли?
Даже я путаюсь где у нас сковородки лежат. – мой голос был безэмоциональным, наверное, препарат начал действовать.
Я не живу с вами, но готовил здесь не один раз. – он активно разбивал яйца на сковороду, попутно нарезая салат.
Вы повар?
А ты наблюдательная. – улыбнулся он.
Яичница, наверное, слишком мелко для вас. – заметила, что даже сейчас, я не перестаю думать о Саше. Сама я не любитель готовить, и все время готовил он. Точно так же, еще несколько недель назад он стоял на его месте и помешивал картошку. Дурацкие успокоительные, почему они не действуют? Я начинаю тихо всхлипывать. Евгений разворачивается ко мне и медленно подходит.
Ты чего, плачешь? – он приобнял меня за плечи, а я окончательно разрыдалась.
Он тоже готовил мне.
Тебе нужно привыкать жить без него. – я усилено замотала головой.
Не хочу, не могу!
А куда ты денешься? Все это уйдет.
Как любовь может пройти? – я поднимаю заплаканные глаза, а он просто отворачивается и продолжает готовить.
В этом мире проходит все. Ты не единственная кто страдает. Люди умирают десятками, тысячами. И мы просто должны двигаться дальше. – я мучительно закрыла глаза. Двигаться? Я не хочу никуда двигаться, я застыла. Сейчас в моей жизни нет никакого движения. Я живу одним и тем же днем. Днем, его смерти. Евгений ставит передо мной большую тарелку с яичницей и салат. Меня подташнивает при виде еды.
Я не хочу жить в мире, где его нет.
Ешь. Я не уйду, пока ты все не съешь. – он садится напротив, с чашкой чая.
Я не голодна. – пытаюсь встать со стула, но тело не слушается. Евгений насильно сажает меня на место.
Окажи ка мне почтение, и съешь эту чертову яичницу! – у меня нет сил спорить или сопротивляться. Я отламываю кусочек и засовываю в рот. Даже вкуса не чувствую. Осиливаю половину тарелки, и чувствую что больше просто не влезет.
Я больше не хочу. – смотря в столешницу произношу я. Евгений все это время пристально следит за каждым моим движением.
Я провожу тебя. – он приобнимет меня за талию, и я медленно поднимаюсь со стула. Первые шаги я делаю благополучно, но это все на что я способна. Евгений что-то проворчал, и подхватил меня на руки.
Ты хоть что-нибудь весишь? – ворчит он, а у меня нет сил спорить или переговариваться. Кажется, он хороший человек, и не обидит мою маму. Он укладывает меня в кровать, и накрывает одеялом. Я сразу же сворачиваюсь клубочком, поджимая ноги. Когда дверь закрывается, я даю волю слезам. Плачу навзрыд. Легкие горят, лицо опухло, но я не могу остановиться.
Почему ты оставил меня? Я так сильно тебя люблю.
Утро не приносит ничего, кроме головной боли. В моей комнате царит полумрак, несмотря на то, что солнце уже давно в зените. Вы когда-нибудь чувствовали себя опустошенной? Позвольте мне рассказать вам об этом чувстве. Это когда все краски мира превращаются в один цвет – серый. Это когда на любые звуки ты равнодушно смотришь в одну точку. Это когда тебе не нужна пища, а инстинкт самосохранения летит к чертям. Это когда в груди необъятная дыра, залатать которую не в состоянии даже самый искусный мастер. Это когда желание жить вытесняет ненависти ко всему миру. Это когда ты проклинаешь рассвет, ибо он несет еще один день наполненный болью и разочарованием. Это когда ты в слезах рвешь все его фотографии, а после истерически склеиваешь их по кусочкам. Это то состояние, в котором сейчас пребываю я.
Я сидела на кровати, обхватив свои ноги руками, и раскачивалась из стороны в сторону. Повсюду были наши снимки. В парке, на аттракционах, в Москве, Питере. У нас должно было быть еще много времени. Моя мама постоянно забегала в комнату, узнать нужно ли мне что-то, а я молчала. В моей голове была революция. Уже смерилась с тем, что меня ненавидят. И главное – я сама себя ненавидела. Как же мне хотелось причинить себе боль. Хотелось, чтобы физические раны отвлекли от душевных. На слабых ногах, я направилась в ванну. Набрав полные руки ледяной воды, я брызнула себе в лицо. Отшатнулась когда подняла голову, и встретилась со своим отражением в зеркале. Мне казалось, что на меня смотрят глаза убийцы. Я убила единственного человека, которого любила. Грудную клетку тяжело сдавило. Я с ненавистью посмотрела на себя, и с громким криком стукнула кулаком об стекло. Резкая боль пронзила руку, распространяясь по всей длине. Я осела на пол, и закрыла лицо руками. С моей руки текла кровь вперемешку со слезами. Евгений ворвался, как ураган.
Аня! – он опускается на колени, беря меня за поврежденную руку. – Что ты наделала?
Я убийца, я убила его. – слез уже нет, есть какое-то садистское смирение.
Что ты несешь? – он взял мое лицо в руки, но мой взгляд был расфокусирован. Его лицо расплывалось, а мое сознание уходило все дальше, в те места, в которых я еще не бывала.
Смотри на меня! Не закрывай глаза, черт! – даже если бы я и не хотела закрывать глаз, то не смогла бы противиться этому. Боль стала заменяться непонятной легкостью, словно я пушинка. На заднем фоне разговаривают люди, но их голоса я слышу будто через вату. На смену легкости приходит тяжесть и снова боль. Пора бы уже привыкнуть. Несколько минут прибываю в таком сознании, но не решаюсь открыть глаза. Чувствую, как будто в чужом теле. Голова плохо соображает, а тело предательски болит. Каждая клеточка, словно в огне. Открыв глаза хочется рассмеяться. Я снова в больнице. Тот же белый потолок, лампочка постоянно затухающая в правом углу, но рядом уже не мама, а Женя. Еще не видела его таким суровым, и мне не понятна причина его переживаний. Я не его проблема, он был не обязан помогать. На моей руке тугая повязка, а в голове полная каша.
Ты не убийца, я хочу что бы ты хорошенько это запомнила. – спокойно говорит Евгений.
Это моя вина, это моя смерть не его. – я горько усмехнулась, но мои глаза не умели лгать. Мне было далеко не весело, а даже грустно от всего свалившегося на мои плечи.
Аня! – рявкнул он. – Ты не виновата! Кого ты слушаешь? Мать, потерявшую ребенка? Она просто ищет причину, человека которого можно было бы винить, потому что мужчина, врезавшийся в вас, погиб. – его глаза горели и смотрели в упор. Он взял мою не поврежденную руку и крепко сжал ее. – Я не буду нести чушь, что со временем ты забудешь. Нифига подобного мы не в мыльной опере, но все на что ты способа сейчас, это двигаться дальше. Прекрати искать виновных, иди вперед и не оглядывайся.
Я НЕ МОГУ ИДТИ БЕЗ НЕГО! – я не могу вдохнуть. Меня начинает трясти, из глаз брызжут слезы, а в голове образ, такой любимый и далекий. Не чувствую, а скорее доходу до этого сама, что мне вкололи успокоительное. Мне нравится какой эффект оно оказывает. Всхлипов больше нет, рыданий тоже. Но что-то все же остается неизменным – это пустота, которая сжирает тебя постепенно. С каким-то садистским желанием я снова погружаюсь в прошлое. В ту жизнь, когда была самым счастливым человеком. Когда его мать любила меня, и считала идеальной для ее сына. Когда я не была убийцей.
***
Аня! – воскликнула Алла Романовна. – Золотце как же мы тебя заждались! – она крепко обнимает меня и целует в обе щеки.
Здравствуйте Алла Романовна, на улицах ужасные пробки, простите за опоздание. – я наклоняюсь чтобы снять сапоги. На улицах ужасные морозы, но моя мама как всегда на работе. Для нее не существует праздников, поэтому этот новый год я встречу с семьей Саши. Вообще-то они приглашали нас с мамой, но приехала я одна. Подняв голову, встречаюсь с ним взглядом. На лице невольно расползается улыбка, как происходит всегда при нашей встречи.
Привет. – шепчет он мне в губы, и меня можно считать потерянной для общества. Вот он, рядом, такой теплый и милый. Ему всегда шли свитера, поэтому дома он носил только их.
С новым годом! – улыбнулся Саша.
Рано еще, вот в двенадцать и скажешь это. – я вывернулась из его рук, и прошла на кухню. Его мама суетилась, бегая от духовки и раковине.
Вам помочь? – спросила я.
Конечно милая, и Сашу позови, займетесь пирогом. – Сашу звать было не нужно, он уже удобно расположил свои руки на моей талии, а подбородком уперся в мою макушку. Я чувствовала себя как в домике, защищённая со всех сторон. Знала, что он был моей опорой. Человеком, который готов на все ради меня. Я подняла голову, и получила легкий поцелуй в губы.
Пошли. – он взял меня за руку, и повел к столу. Помню, что мы долго дурачились, и были вымазаны мукой с ног до головы. Так странно, но эти воспоминания самые свежие несмотря на то, что срок давности их уже очень долог. Уже за обеденным столом, я почувствовала ту атмосферу уюта и праздника. После смерти отца мама много работала, и праздники в кругу семьи становились все реже. Я никогда не упрекала маму, более того восхищалась ее силой.
Куда мы будем поступать? – попивая горячий шоколад, на длинном диване, спросила я.
Я хотел на журналиста, и присмотрел уже несколько институтов. – он ласково перебирал мои волосы. Это всегда успокаивало меня.
А я на дизайнера, но я присмотрела только один институт.
Где?
В Москве. – гипнотизируя кружку, я плотнее прижалась к нему.
Значит мы поступаем в Москву. – я подняла взгляд, и посмотрела в его лицо.
Я не хочу, чтобы ты сокращал список из-за меня.
Не говори глупостей, я не оставлю тебя. Мы всегда будем вместе. – я отвернулась. Конечно, его ждет перспективное будущее, но Москва не единственный для него выбор. Есть море институтов, где его мог бы ожидать больший успех, нежели мальчика-провинциала. Я и сама не горела желанием ехать в столицу, но для меня это серьезный шанс получить престижное образование, и другого выхода у меня нет.
Я хотел сделать это под бой курантов, но ты вынуждаешь меня сделать это сейчас. – я удивленно посмотрела на него, а он достал черную коробочку из заднего кармана джинсов. Когда он открыл ее, я робко улыбнулась. Там было две подвески. На одной было мое имя, на другой его. Имена были вписаны на половинках одного сердца, разделённого на две части. Я закусила губу, чтобы не разреветься.
Я люблю тебя. Никогда бы не подумал, что возможно в таком юном возрасте испытать столь сильное чувство, но факт остается фактом. Мое сердце уже принадлежит тебе, и мне не выносима мысль о том, что я могу расстаться с тобой хотя бы на день. Я вижу свое будущее только с тобой, и этот подарок, скорее подтверждение нашей любви. Я знаю что тоже в твоем сердце, засел там так же прочно как и ты в моем, и мне просто хотелось бы, чтобы ты никогда об этом не забывала.
Глупенький! По-моему, все мои мысли только о тебе. Не знаю что должно случится, чтобы я тебе забыла. Тебе не нужны никакие подтверждения моей любви. Достаточно того, что мы это знаем. Но мне так приятно! – он достал повестку, и аккуратно закрыл замок на моей шее, после чего тоже самое проделала я.
Я люблю тебя. – я поцеловала его в щеку.
Аня, можешь помочь мне? – мы не заметили, как в комнату вошла Алла Романовна.
Конечно. – я бросила взгляд на Сашу, и пошла за его мамой.
Нужно убрать со стола, и расставить сладости и шампанское, уже скоро будет обращение президента.
Конечно. – я принялась собирать тарелки.
Саша любит тебя. – я посмотрела в сторону Аллы Романовны. Она собирала столовые приборы, и казалось что говорит сама с собой. – Это видно. Хотя бы по тому, как он смотрит на тебя.
Я тоже люблю его. – тихо произнесла я.
Я это знаю. Саша мой единственный ребенок, и я желаю ему всего самого хорошего. Ты для него нечто гораздо больше чем влюбленность. Такой сильной связи, как у вас, я еще никогда не встречала в своей жизни. Кажется, что вы дышите друг другом. А как загораются его глаза, когда он говорит о тебе. Я даже не могу передать это словами. – я не понимала почему она говорит об этом так задумчиво, но перебивать не решилась. – Я переживаю. Такие сильные чувства как окрыляют, так и причиняют самую сильную боль.
Вы не уверены во мне? – она резко перестает собирать приборы, и первый раз поднимает на меня взгляд.
Я не уверена в вашей молодости. Вы скоро войдите во взрослую жизнь, где будет море соблазнов и препятствий. Вы слишком привязаны друг к другу. Я боюсь, что на маленькой кочке бы можете сильно поранить друг друга.
Я не понимаю вас.
Пока ты знаешь моего сына ласковым и нежным, но он не всегда такой. Он очень вспыльчив и ревнив. Я уверенна, что по отношению к тебе все это только усиливается.
Я люблю вашего сына, и не собираюсь выводить его на ревность. А его вспыльчивость мы будем гасить вместе. – она опустила взгляд и продолжила уборку.
Я просто беспокоюсь за него. Ты изменила его, сделала каким то…ручным. Он с открытым ртом слушает тебя, сводит всех в доме с ума, когда ты болеешь. Я надеюсь, что вы проживете долгую и счастливую жизнь, и на вашем пути будет все гладко.
Так к чему был этот разговор?
Я хотела чтобы ты поняла, что в жизни все будет совсем не сахарно. Мой сын руководствуется эмоциями, а ты должна служить разуму. Только так ты сможешь сохранить баланс в вашем доме. Я просто мать, которая переживает за то, что ее сын покидает родное гнездо. Но я рада, что он покидает его с такой очаровательной девушкой, как ты.
Спасибо вам. Я не могу знать что нас ждет в будущем, но знаю что с ним буду счастлива, потому что наши чувства взаимны.
Отлично, потому что задача Гриши проводит такую же беседу с Сашей. – она улыбнулась мне, и мы вместе засмеялись. Тогда наши отношения были дружескими. А теперь меня возненавидели. Я сама себя возненавидела.
Глава 6.
Сидя в ванной, я прижимаю ноги к груди и тихо плачу. Единственная вещь на моем теле – это подвеска с его именем. Все чаще стала сжимать ее в руках, порой так сильно, что до крови царапала руку. Я потерялась. Это была уже не жизнь – это было существование. Я вставала с болью, принимала душ с болью, завтракала погруженная в прошлое. Почему все так? Инцидент с моей рукой замяли, и отправили домой. Теперь на моей двери не было замка, так же как и в ванной. Меня не оставляли одну дольше чем на пятнадцать минут. Все чаще стала понимать что не живу. Физически я существую. Пью, ем, функционирую. Но внутри меня давно все умерло. Там поселилось горе, отчаяние, скорбь. Я хоронила себя живьем. Меня невозможно было вывести из дома, случалась настоящая истерика. Каждый день бессмысленно приносил новый, от которого нечего было ожидать. Во мне умирало самое главное – надежда. Я хорошо запомнила 28 июня. Этот день был началом и концом всей моей истории. В этот день впервые решила свести счеты с жизнью.
Евгений перебрался к нам уже на следующей неделе. Они по очереди следили за мной, как за подопытной. Мама переживала, но и Евгению было не все равно. Для меня все происходящее превратилось в спектакль одного актера. Где просвет? Где желание встать с кровати и улыбнуться солнцу? Вместо этого я вставала в пять утра, словно от толчка, и бессмысленно смотрела, как солнце восходит над горизонтом. Как же я проклинала его! Каждый день за новую боль, к которой я не могла привыкнуть. В моих снах я умирала без него, наяву было так же. Не выдержав душевных мук, я решилась на самое правильное, по моему мнению, решение проблемы. Смерть. Вы скажите что я не в себе? Не буду с вами спорить, я и не чувствую себя нормальной. Сколько времени нужно чтобы забыть? Я живу так неделю за неделей, и мне не становится легче, а это значит что и не станет. Вернемся к моему плану. Будучи в бреду, я все же рассуждала логично. Мне нужно остаться одной. Хотя бы на полчаса. Нож, лежавший еще в ту ночь, когда меня кормил Евгений, так и продолжал манить меня к себе острым лезвием. Все что нужно, это провести металлом об кожу, позволяя крови свободно вытекать из моего тела, принося покой и умиротворение. Не буду вас пытать, в тот день я не смогла. Я взяла его в руки, долго крутила, вертела. Знала, что должна, но страх пересилил. Если вы думаете, что после этого я перестала думать о самоубийстве, вы ошибаетесь. Теперь я жила этой мыслью. Нож, я спрятала в своей комнате, бережно проводя указательным пальцем по лезвию.
А сейчас, я поведаю вам свою, действительно первую попытку самоубийства.
Где я? – еще плохо соображая что это сон, спросила я у седовласого старца, сидящего на срубленном дереве с гуслями в руках.
А где бы ты хотела быть? – не поднимая головы, интересуется он.
Там где он. – не раздумывая отвечаю ему. Я все еще в дурацком свадебном плате. Каждый день я брожу в нем, по стране моих снов. Но мне не суждено стать замужней женщиной.
Ты знаешь что для этого нужно. Либо забыть, либо воссоединиться.
Я не могу забыть. Он это я. Забыть его, значит забыть себя.
Поступай как знаешь. – сказал он и растворился. А как я хочу поступить? Самоубийство? Несомненно, это сделать проще всего, но вот выход ли это? Меня как будто окунули в новый мир, к которому я была совсем не готова. Оказалось что я совсем не хочу жить в мире без него. Мой самый большой страх сбылся. Почему мне сниться этот сон? Решение? Но что я могу решить? Жить? Ради кого? Мне не за что держаться в этом мире. Нет якоря, чтобы пришвартоваться. Впереди я вижу его. в черном смокинге, такой улыбчивый и красивый. Мой Сашка. Я знаю что будет сделай я шаг в его сторону. Я начну задыхаться, вследствие чего проснусь.
Я люблю тебя. – шепчу я, и упорно приближаюсь к нему. Горло схватывает в тиски. Я не могу дышать.
Нет, нет, нет! – я хватаюсь за горло. Моя кровать пропитана потом и слезами. Тяжело хватаю ртом воздух, развеивая остатки сна. Все, осточертело. Не хочу я больше так жить. В потёмках, при лунном свете, я отыскала рукоятку ножа. Острое лезвие блеснуло в руке, и через секунду руку пронзила острая боль. Я запрокинула голову, глотая собственные крики и слезы.
Самое ужасное для человека разочароваться в жизни. Потерять ту прелесть каждого дня, радость встречать восход и прощаться с закатом. Проживать дни не в муках, а перебарывая себя. Ведь наша жизни это борьба. Каждый день это новая схватка с неизвестностью, и каждый день может стать последним. Я не понимала этого. Тогда не понимала. Это чувство не передать словами. Тот момент, когда ты физически чувствуешь как твоя жизнь ускользает от тебя, словно песок в раскрытых ладонях. Было больно? Не знаю что тогда было больнее физические или духовные раны. Я просто отчетливо понимала что превратилась в один большой сгусток из собственных страхов и боли.
Тогда я выжила. До сих пор не понимаю за что мне был дан этот подарок, ведь я буквально отказывалась от жизни. Многие люди говорят, что после суицида их мировоззрение меняется. Отчасти это так. Во мне сдвинулся мой механизм, но переключатель так и остался на кнопке безысходность. Что я могу добавить? Очнулась я в больнице, с перевязанным запястьем и расфокусированным взглядом. Суета, какие то вопросы, которые я усердно игнорировала. В голове было только одно «я не должна была выжить». Если они думают что я продолжу жить, то глубоко ошибаются. Я ступила на эту дорожку, у меня нет обратного пути.
Ты свихнулась! Я не знаю что твориться в твоей голове, но это просто за пределами понимания нормального человека! – Женя мерил шагами маленькую комнату.
Я не хочу жить. Как я выжила?
Ты сумасшедшая? Он умер и это его судьба, какого черта ты заголяешь себя в гроб? – он оперся руками о железные пруты кровати в ногах. – Идиоты психологи говорят что у тебя затяжная депрессия, а я думаю что у тебя хрень какая то собачья в мозгах! Думаешь перерезать вены это выход? – в его глазах я видела только осуждение. Я и не надеялась на понимание. – Запомни девочка, так делают только слабаки. Эгоисты, которым совершенно фиолетово на всех остальных. Ты о матери думала в тот момент когда делала это? А отвечу тебе. Ни черта ты ни о ком не думала. Есть только ты и твое горе.
Заткнись! Да, мне плевать на всех. Ты понятия не имеешь какого это просыпаться от удушья, какого это чувствовать себя потерянной. Какого это каждый день видеть его во сне. – на последних словах мой голос сорвался. Они никто не понимали. Считают меня эгоисткой? Но эта жизнь сделала меня такой.
Ты хоть знаешь что было с твоей матерью, когда она нашла тебя всю в крови? – тихо спросил он. И я только сейчас заметила как ему плохо. Реально плохо и, возможно, я виновата в этом больше чем думаю.
Когда она нашла меня? – не поднимая глаз, спросила я. больше всего я не хотела чтобы свидетелем моего суицида становилась мама.
Почти сразу. Она услышала вскрик из твоей комнаты. – он устало потер виски, и присел на диванчик. – Зачем? Зачем ты это сделала?
Мне трудно жить. Проще умереть. Я должна была умереть.
Ты ложишься в психушку, поздравляю. – о чем он говорит?
Какая психушка?
Психологическая лечебница №143. Они считают что твой суицид может повториться, из-за нарушений твоего психологического состояния. Такие поступки не забываются бесследно. Они так же выяснили, что ты уже попадала в больницу с порезами на руках. – я закрыла лицо ладонями.
Уходи. Я так понимаю ты все сказал. Призираешь меня? Твое право. Прошу, уходи. – он встал, и направился к двери. - И сделай мне одолжение, - его рука замерла на дверной ручке. - Не пускай сюда маму. – он ничего не ответила, и быстро вышел. Так даже лучше. Завернувшись в одеяло, я повернулась на правый бок, и уставилась в окно, где моросил мелкий дождь.
***
Ну давай, расскажи своим подругам, как обстоят дела на личном фронте?
Почему вас так интересует моя личная жизнь? – расставляя лак для волос, улыбнулась я.
Потому что у нас ее нет. – воскликнула Лена.
Вчера мы ходили в кино. – перебирая пудру, в больших коробках, ответила я. они всегда мешали мне работать. Каждое лето я устраивалась в этот магазинчик косметики продавцом, а две эти егозы, постоянно ошивались рядом.
Да сдалось нам ваше кино! – размахивая руками, Лена явно хотела создать новый рекорд по наматыванию кругов в одном помещении.
Может ее познакомить с кем-нибудь? – предложила я. Лера читала журнал в дальнем углу, и изредка хихикала над подругой.
Сведешь ее! Для нее все косые, кривые, некрасивые! – отложив журнал, она скрестила руки. – Хотя в вопрос она задала правильный. Как у вас дела с Сашей? Работка не мешает двум влюбленным голубкам?
Ты знаешь, не мешает. Сашка устроился в какой-то журнал помощником. Ему все нравится. Ты бы видела с каким упоением он рассказывает о работе там. А если ему хорошо, то и я рада. – я достала последнюю пудру, и поставила ее на прилавок. Мне нравился этот маленький, уютный магазинчик. Моя тетя имела целую сеть таких, и разрешала мне подрабатывать в одном из них. Клиентов здесь был не очень много, потому что магазинчик находился на окраине города, но именно это меня и привлекло. Я не гналась за деньгами, а просто хотела скоротать время.
-Мы рады, если ты рада. Сегодня открытие клуба, ты с нами? И предупреждаю сразу, идем только девочками. Нечего нам давать слюни пускать на то, какие вы счастливые! – я улыбнулась. В этом была вся Ленка. Она хотела любви, но хотела ее моментально. Такого в жизни не бывает. Любовь сама найдет когда прийти, а все что остается нам, это ждать ее на пристани и махать платочком заметив ее.
Хорошо, я заканчиваю в восемь, плюс надо переодеться и предупредить Сашу.
Хорошо, тогда мы пойдем. Нам еще платья выбирать. – вставая с места, произнесла Лера.
Мы так рады что ты с нами! Будет весело! Пляски до утра. – Лена повиляла бедрами, и покрутилась на месте. Мы с Лерой переглянулись и тепло улыбнулись.
Пойдем уже. – Лера поцеловала меня в щеку, тоже с делала Лена и обе вышли из магазина.
Остаток рабочего дня я провела за чтением книги, и обслуживанием покупателей. Саша забирал меня ровно восемь, что повторилось и сегодня. Он приезжал за пять минут до закрытия, и я всегда с упоением ждала его приезда. Порой в магазинчике становилось скучно.
Привет. – входная дверь открылась, и моему взору представилось лицо любимого человека.
Привет. – улыбнулась я и, выйдя из прилавка, поцеловала его. На его щеках появилась щетина, которая приятно царапала руку и, становилось щекотно, когда он целовал мою шею.
Щекотно. – обнимая его за шею, засмеялась я.
Я соскучился. – он потерся своим носом об мой, и внутри меня зародился клубок нежности и любви к этому мужчине.
Я тоже. Мы сегодня с девчонками пойдем в клуб. – он наморщил нос и отрицательно покачал головой, а я улыбнулась.
Да. – все еще прижимаясь к нему, ответила я на его немой протест.
Может ну его? Накупим попкорна, скачаем фильм, я даже согласен на плаксивую мелодраму.
Ну Саш! – отодвинувшись, я подняла голову и посмотрела в его глаза.
Ладно, ладно. – он поцеловал меня в нос. – Не долго, и позвони если что.
Я люблю тебя. – я правда любила его. обожала, боготворила. Этот человек являлся для меня всем. Многие его друзья говорили что я меняла его, но мне же казалось что это он меняет меня. Приручает, делает зависимой от него. Я еще никогда не переживала таких чувств, как с Сашей.
И я тебе. Уже…- он посмотрел на часы. – восемь часов вечера. Пора домой.
Хорошо, я только поставлю на сигнализацию магазин, и переобуюсь. – Саша ушел в машину, а я отправилась переодеваться. Когда со всеми манипуляциями было покончено, я села машину, где Саша слушал музыку.
Как у тебя дела на работе? – спросила я, когда он завел двигатель.
Чувствую себя, как будто прожил с тобой двадцать лет в браке. – я скептически посмотрела на него. - Мне нравится.
И все же?
Нормально. Сегодня приходил один мужчина, хотел чтобы его снимки были на первой полосе, ну якобы он разоблачил одного из чиновников с любовницей.
И что ему ответили?
Что у нас не желтая пресса. Ну посуди сама. Он приходит в престижный и успешный журнал, и предлагает сомнительные фотографии с достаточно серьезными обвинениями.
Да уж, скучным твой день не назовешь!
И не говори. Я еще не сказал тебя супперскую новость.
Что за новость? – я прислонилась щекой к сидень, и стала вглядываться в такой любимый профиль.
Мне предложили напечатать статью о выборе студентов по поступлению в институты и ВУЗы.
Господи, Сашка это так круто! Ты так мечтал об этом. – вопреки всем требованиям по безопасности, я обняла его за шею и поцеловала в щеку.
Мой план по поводу фильма еще в силе. Отпразднуем это?
Саш, я обещала им.
Ладно. – он припарковал машину около моего дома.
Я обещаю что как только выйдет твоя статья, я буду первой кто наброситься к тебе на шею, и будет долго тебя целовать и говорить какой ты у меня хороший.
Сомневаюсь. Первой будет моя мама.
Ты прав. – рассмеялась я.
Не задерживайся, хорошо? Позвони мне если что то будет не так. – он погладил меня по щеке.
Позвоню. Люблю тебя. – Саша меня этим очень подкупал. Он никогда не посягал на мою свободу, заставляя проводить все время только с ним. Я слышала что бывают такие отношения, когда парень буквально следит за каждым передвижением своей спутницы. Это не для меня. Я предпочитаю в отношениях доверие и понимание. Без этих составляющих не может быть идеального союза.
Долго крутиться около шифоньера не для меня. Я вытащила легкое белое платье выше колена, одно плече которого было открытым. Волосы я распустила так, что теперь они водопадом струились по моим плечам. Каблуки не частый гость в моем гардеробе, поэтому я одела босоножки на плоской подошве, с кучей всевозможных ремешков. Мой телефон завибрировал спустя пол часа.
Слушаю.
Мы уже внизу, спускайся. – раздался голос Леры.
Уже бегу! – подмазав губы блеском, я взяла маленькую сумочку на цепочке, и помчалась вниз. Девушки ждали меня в красной машине, за рулем которой сидел какой то парень.
Привет. – поздоровалась я.
Приветик Нют, это Паша, сегодня он наш водитель. – прощебетала Лена.
И сколько же вы ему заплатили? – скептически осмотрев парня, спросила я. карие глаза, не высокого роста, с короткими черными волосами.
Почему заплатили? – спросила Лера.
Да потому что ни один доброволец просто так не захочет весь вечер лицезреть пьяных девиц!
Это наш общий друг, так что расслабься. – улыбнулась мне Лера. – Он гей. – уже на ухо прошептала она. – Не пьет, чтобы быть трезвым при знакомствах, а подвести нас ему совершенно не трудно. – я просунула голову между сидений.
Я Аня.
Роман. Очень приятно. – улыбнулся парень.
Вы правда не пьете?
Ты. - я вопросительно посмотрела на него. – Не Вы, а Ты. А в остальном, я правда не пью.
Почему?
Ну как ты себе это представляешь? Я такой пьяный, на шатающихся ногах начинаю подкатывать к какому-нибудь натуралу. Да он меня нокаутирует. Мне еще дорого мое личико.
Понятно. Значит, тебе не тяжело за нами присмотреть?
Нисколько. – остаток поездки я запомнила как самое смешное мероприятие в своей жизни. Роман оказался очень смешным и жизнерадостным. Помню что мы очень много пили и смеялись над попытками Ромки познакомиться с парнем.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |