В популяционной биологии есть правило, что самый свирепый и результативный хищник, самый вирулентный и живучий микроорганизм, самый плодовитый и ядовитый паразит не выживают. Они уничтожают популяцию своей жертвы, а потом гибнут сами. „От бескормицы”.
Государство было изначально людоедом, и только людоедом. Не раз становилось оно людоедом и потом. В разное время и в разных местах. Но если бы оно осталось только людоедом, оно бы скоро сдохло, как некая „супер чума”. Уничтожив перед этим всех, кого оно осчастливило своим существованием.
Все эти проблемы наиболее полно и комплексно первым поставил и изучил А. Грамши в своих знаменитых „Тюремных тетрадях”. Грамши сформулировал в них, т.н. „теорию гегемонии”. Согласно этой теории, государство не может длительное время существовать, если большинство его подданных это государство отвергают.
При этом отнюдь не надо „идти на баррикады”. Можно просто не помогать этому государству, рассматривать его как бедствие. Или конкретно, в нашем примере с преступником и полицейским, слегка толкнуть бегущего полицейского, а не преступника.
Это массовое отторжение, это массовое отсутствие поддержки, скажется довольно быстро. А активных врагов у любого режима всегда достаточно, чтобы свалить его, когда он сгниет сам. Впрочем, не только персонифицированных врагов. Есть ведь и природно-обусловленные вызовы, и случайное стечение обстоятельств, которые по отдельности даже и вызовами то не являются.
Так что государство живо, пока поддерживается, хотя бы пассивно, большинством населения. Именно поддерживается, и именно большинством. Более того, со временем обеспечение этой поддержки становится гораздо важнее насилия. Ненасильственное обеспечение поддержки становится главной задачей властей, а массовое насилие направляется не на всех, а на выбранные в качестве жертвы слои и группы.
Современная действительность являет нам очень много способов обеспечения этой поддержки, найденных эмпирически, в процессе политической практики, или целенаправленно созданных по заказу властей в разное время в разных местах.
Но этот процесс поиска адекватных методов управления, не сводимых к голому насилию, начался давно. В Первой империи.
То, что голое насилие является тупиком, продемонстрировала практика первых же столетий существования первого государства. Дурная цикличность противостояния с гиксосами, безрезультатные попытки закрепиться в Палестине, неумение выйти из неуклонно учащающихся кризисных ситуаций в долине Нила заставили начать поиск новых, дополнительных механизмов управления большими массами людей.
Мы уже писали ранее, что внутренние цели сохранения государственного управления сводились к трем моментам:
1) обеспечить непрекращающуюся разобщенность эксплуатируемых масс;
2) обеспечить подавление любой попытки части этих масс изменить порядок вещей;
3) обеспечить максимально возможную монолитность правящей группировки при отсутствии твердых психологических и биологических предпосылок к ее единству.
В первой и третьей задачах превалировали ненасильственные методы. Во второй задаче они были вспомогательными. Далее по мере нарастания кома нерешенных проблем и ослабления государственного гнета возникла еще одна возможность:
4) обеспечить привлекательность образа жизни имперской верхушки для еще не разложившейся истинной аристократии окрестных племен и народов.
Ибо сама имперская верхушка для себя эту привлекательность создала. Изрядно при этом потряся „родное государство”. Но, как оказалось, не без пользы для дела. В итоге актуализация этой возможности стала задачей.
Если говорить предельно просто, то все эти цели и задачи ненасильственной политики сводились к двум весьма грубым установкам.
Первая. Массы оболванить.
Вторая. Верхушку сплотить.
Оболванивание происходило двумя путями. Первый путь сохранился до наших дней. Это классическая, можно сказать, государственная религия. Она базируется на внушении идеи могущества Бога, или Богов. Но главное в государственной религии - убедить паству, что Бог (Боги) на стороне власти.
Историческая память зафиксировала в основном довольно поздние варианты реализации данной задачи. Это словесное убеждение и специфический „религиозный театр” церковных служб. Между тем, в древности, данный театр был гораздо разнообразнее. И сопровождался гораздо большим количеством чудес. Многие из которых, были элементарными фокусами.
Кстати, обратим внимание читателя, что во многих европейских языках слова „цирк” и „церковь” однокоренные.
Первоначально, в государстве голого террора, „религиозный театр” в основном „ставил ужастики”. При этом спецэффекты достигались натуральными жертвоприношениями. Именно на этом этапе застали развитие религии испанцы в доколумбовой Америке.
Отметим, что цивилизации ирригационного земледелия и соответствующие империи доколумбовой Америки по многим системообразующим признакам сходны с Первой империей. Поэтому можно предположить, что и методы управления там были схожи. Поэтому и религии этих цивилизаций были схожими, по большей части устрашающими.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 13 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |