скорость у тебя, молодец.
- Какая еще скорость? - разозлилась она, и свой подарок отобрала. - Понятия не имею, что это
ему в голову пришло!..
- Серьезно? Тебе объяснить? - Жаба вдруг потрепал ее за ухо, Нина отвернулась от него, но
указание все-таки получила: - Не забудь их сегодня надеть. Порадуй человека.
Интересно, как порадовать? Весь вечер ушами шевелить, чтобы до всех дошло, какой Шохин
щедрый?
Самое странное, что в этот вечер он так и не появился. Прислал цветы и подарок, а сам даже не
позвонил и записки не прислал. Нина отработала свой номер, исподтишка исследуя взглядом
зал, но Кости не было, и это отчего-то беспокоило. После танца с трудом отклонила
предложение все того же Сергея выпить с ним и его друзьями, в ответ на свой отказ нарвалась
на грубость, и, если честно, с трудом удержалась от того, чтобы разъяснить этому грубияну, кто
ее с некоторых пор одаривает, и кто может ему гонору-то поубавить. Очень хотелось высказать
все это Сергею в лицо, лишь в последнюю секунду себя остановила, побоявшись опередить
события. Шохин даже не появился, чтобы узнать, понравился ли ей его подарочек. Может, она
бежит впереди паровоза, и он не слишком-то и заинтересован в ней? Его отсутствие заставляло
нервничать.
- Можно как-то узнать, в городе он или нет? - на третий день ожидания, рискнула она задать
Грете вопрос.
Та пожала плечами.
- Можно позвонить в офис.
- Позвонишь?
- Я? Сама позвони.
Нина отвернулась от нее.
- Нет, я не могу.
- Почему это?
- А вдруг он там и ответит?
- Нин, это же Шохин. Чтобы он подошел к телефону, тебе нужно быть по меньшей мере
губернатором. - Нина не ответила, пудрилась, сосредоточено глядя на себя в зеркало. Грета
пересела к ней поближе, и спросила: - Серега достает?
Она кивнула. Грета же вздохнула.
- Что поделаешь. Я, правда, не знаю, почему с Костиком у тебя все сорвалось.
- Зато я знаю, - зло пробормотала Нина.
- Да?
- Да! Он предложил поехать к нему, а я отказалась.
- Ну, что я могу тебе на это сказать?..
- Скажи, как есть. Что должна была поехать. И сделать все, что бы он ни захотел. - Нина, переполняемая гневом, вскочила, скинула с ног тапочки и надела туфли на высоком каблуке.
- Какой толк тебе об этом говорить? Ты бы все равно не поехала.
- Конечно, не поехала бы. А если этот Сережа ко мне сегодня подойдет, я дам ему по башке чем-
нибудь тяжелым, так Вите и передай. Он будет первым, кого похоронят в "Тюльпане"!
Конечно понимала, что это не больше, чем бравада, и ей вряд ли достанет сил оказать достойное
сопротивление, но от собственного бессилия становилось противно. Каждый вечер, появляясь в
зале, что с некоторых пор ей вменили в обязанность, Нина чувствовала себя приговоренной к
казни. Причем, казнь была изощренной, начиналась снова и снова. Даже заказанные для нее
коктейли в баре не радовали. Пить она не пила, но количеством бокалов измерялась ее
популярность, на данный момент она лишь росла, но это только пугало, хотя Нина старалась
этого не показывать.
Но сегодня все вышло по-другому. Как только вышла на сцену, сразу заметила Шохина. Не
пришлось выглядывать его в зале, за столиками, взгляд сразу его нашел, сам собой. Еще
удивилась, как могла в предыдущие вечера гадать - здесь он или нет. Он сразу внимание
привлекал. Сегодня сидел в баре, с бокалом виски в руке, и наблюдал за ней. Нина без конца
поворачивалась в его сторону. Чувствовала странное облегчение, хотя, по лицу Шохина нельзя
было сказать, что он получает удовольствие, глядя на нее, на лице ни тени интереса.
Практически заставила себя улыбнуться, прежде чем уйти со сцены, понимая, что даже не
помнит, как танцевала. В ушах музыка, перед глазами пелена из слез, а внутри от страха холод.
Каждый раз, когда Шохин наблюдал за ней с таким выражением, она начинала мерзнуть, как от
ледяного ветра.
- Он здесь, - шепнула ей торжествующая Грета, когда Нина проходила мимо нее.
Она отдернула руку.
- Черт бы с ним.
Оказавшись в гримерке, скинула с ног туфли, они полетели в разные стороны. Поймала себя на
мысли, что кипит от возмущения. А еще больше, хочет заорать, уйти отсюда и никогда не
возвращаться. Платье в мелкую сетку было повешено на плечики и убрано в шкаф, кружевной
бюстгальтер небрежно брошен на спинку кресла, Нина опустила голову, расчесывая пальцами
волосы и собирая их в хвост, потом вздрогнула, почувствовав чужое прикосновение. Чья-то
рука осторожно дотронулась до поясницы и поднялась выше, едва-едва касаясь позвоночника.
По телу пробежала дрожь в перемешку с ознобом. Нина выпрямилась, убрала волосы с лица, потом с претензией поинтересовалась:
- Где ты был?
В ответ легкий смешок.
- В Москве. Срочно вызвали.
У нее внутри все опустилось. Даже не сразу сообразила прикрыть рукой голую грудь. А когда
это сделала, он уже придвинулся, горячая ладонь легла на ее живот, а губы прижались к плечу.
У нее никак не получалось вдохнуть. Живот судорожно поджался, когда Шохин ее коснулся, другой рукой он провел по ее руке, что прикрывала грудь. Все прикосновения были смелыми и
знающими, словно он не в первый раз к ней прикасался, а просто вернулся из командировки, соскучившийся по своему и хорошо знакомому. Развернул ее к себе лицом, а когда Нина
подняла руки, чтобы обнять его, опустил глаза на ее грудь. И наклонился, чтобы поцеловать ее, 62
прижался губами к ямке на ее шее, в которой бешено бился пульс. Твердые губы скользнули по
ее горлу, она нервно сглотнула, и когда встретилась с его губами, уже не думала ни о чем.
Возбуждение накрыло с головой: только мужские руки, исследующие ее тело, жадный поцелуй, и ощущение бесстыдства, от понимания того, что она прижимается голой грудью к полностью
одетому мужчине.
Открылась дверь, кто-то заглянул, после чего голосом Греты со смехом повинился:
- Извините, что помешала.
Поцелуй они прервали, но не обернулись. Дверь тут же закрылась, снова оставляя их наедине, Нина облизала губы и обвела большим пальцем нижнюю губу Кости, стирая свою помаду. Сама
не знала почему с таким интересом вглядывается в его лицо. А он подцепил пальцем серьгу в ее
ухе.
- Они тебе идут.
- Даже записки не оставил.
- Я не умею писать письма.
- А свое имя?
Он улыбнулся.
- Ты долго гадала?
- Нет.
- Вот видишь. - Нина не отодвигалась от него, медлила, и Костя положил ладони на ее ягодицы, чуть сжал, прижимая к себе. Честно предупредил: - Если не отодвинешься, придется
продолжить.
Нина смущенно кашлянула.
- Я же голая почти.
- И я об этом
Не зная, что еще сделать, прикрыла ему глаза своей ладонью. Шохин хохотнул.
- Нин, не сходи с ума.
- Стой, - предупредила она, свободной рукой потянувшись за халатом. Неправильно расценила
расстояние, и Косте пришлось поддержать ее, подхватив под живот. Они оказались в несколько
провакационной позе, и Шохин рассмеялся.
- Ну, раз ты так настаиваешь, - начал он.
Нина же попыталась вывернуться из его рук.
- Ладно, смотри, только не трогай!
Он притянул ее обратно, в щеку поцеловал и отпустил.
- Одевайся, я подожду в баре. А сумку оставь за дверью, Ваня заберет.
Нина кивнула, а когда Шохин вышел, тяжело опустилась в кресло, посмотрела на себя в зеркало
и ужаснулась видом своей раскрасневшейся физиономии. Как девчонка, честное слово.
Подправила макияж, снова припудрилась, скрывая лихорадочный румянец, надела платье,
спрятав повседневную одежду, в которой пришла сегодня в клуб, в сумку, и выставила ту за
дверь, а сама вернулась, чтобы еще раз посмотреть на себя в зеркало. Это был важный момент, она собиралась выйти в зал, чтобы показать всем, что у нее отныне есть защитник. И самой
нужно принять все, как есть, прямо в эту минуту. Выбор сделан.
Грета подмигнула ей, когда увидела. Нина ответила ей возмущенным взглядом, и направилась в
бар. Шохин уже был не один, он, вообще, редко оставался надолго один, к нему сразу кто-то
подсаживался с важными разговорами. Вот и сейчас до нее донеслись слова "тендер" и "кредит", и поэтому она вмешиваться не стала, присела на соседний с ним стул, коротко улыбнувшись
мужчине, который что-то отчаянно Шохину втолковывал. Даже стучал ребром ладони по
барной стойке, увлекшись дележкой предполагаемых доходов. Правда, к ней обратил
заинтересованный взгляд, сбившись на мгновение. А Костя тем временем тер подбородок,
пребывая в раздумьях. Подался чуть назад, привалившись спиной к стойке, а руку положил на
ногу Нины, обхватив ладонью коленку. Это было сделано напоказ, и Нина почувствовала
неловкость, но знала, что таким образом
Шохин показывает всем, что она принадлежит ему. Так сказать, территорию столбит. А этому
она мешать не собиралась, только окинула зал быстрым взглядом поверх бокала с белым вином, и постаралась принять невозмутимый вид.
- Так что думаешь?
Его пальцы чуть сжали коленку Нины, потом принялись вырисовывать круги на коже, Шохин
даже взгляд к ее ногам опустил, отчего Нина слегка заволновалась, припомнив, что было совсем
недавно в гримерке.
- Ничего я пока не думаю. Давай встретимся через неделю, и все обсудим. Не здесь же, в конце
концов. У меня пока от этого детского центра зуд по всему телу.
- Сам хотел.
- Так я не спорю. - Костя голову повернул, посмотрел на Нину. - Ты собралась?
- Да.
- Тогда поедем, поужинаем. Федь, в общем, договорились, да? Через неделю.
Мужчина понимающе ухмыльнулся.
- Еще бы.
- Ладно, не порть девочке настроение своим кислым видом. До торгов еще месяц, успеется.
Когда они шли через зал, Нина чувствовала, что их провожают взглядами, но в этот раз это было
не просто любопытство. На многих лицах ясно виделось ехидство, мол, все-таки сдалась и
посмотрите кому, не продешевила. К горлу подкатил горький комок, но Нина, усилием воли, заставила себя его проглотить, и от особо рьяных поклонников, которые докучали ей в
последнее время, глаз прятать не стала. Как говорила Грета, нужно послать всех куда подальше, вот она и посылала, именно в этот момент.
- Ты в "Эрмитаже" была?
- Это тоже ресторан?
Костя кивнул, пропуская ее вперед в дверях.
- Нет, не была. - И добавила, во избежание дальнейших распроссов: - Я нигде не была. Я учила
второклашек танцевать ча-ча-ча.
Шохин моргнул.
- Занятно.
- Что занятно? - Нина даже локтем его пихнула, вызвав смех.
- Тогда поедем в "Эрмитаж". Там здорово готовят перепелов.
- Ты ведь шутишь?
- Нисколько.
Он улыбался, и Нине показалось, что ему доставляет удовольствие поражать ее воображение. То
один ресторан, то другой, серьги с рубинами, перепела и ананасы в шампанском. Возможно, Косте это на самом деле нравилось, она же себе на его фоне простушкой казалась. Особенно, когда замолкала, слушая его разговоры о больших деньгах, что он вел по телефону и лично.
Глядя на Шохина, все казалось таким простым: приходи и бери, и вся эта роскошная жизнь
станет твоей, и лишь заглянув ему в глаза и встретив лютую стужу, становилось понятно, что
все это не просто так, на этом пути любого человека ожидает немало оплеух, и нужно либо
терпеть, ради денег, либо научиться давать сдачи. А еще лучше опережать события, не допуская
конфузов.
- Ты каждый день в ресторанах ужинаешь? - спросила она, когда они уже сидели за столиком.
- И обедаю, а порой даже завтракаю, - сознался Костя, разглядывая ее с улыбкой.
- Бедный. Значит, один живешь?
- Нет, с попугаем. Иногда домработница заходит.
- С попугаем?
- Да. Большой такой, ара. От деда достался. Они с ним лет пятнадцать душа в душу, и вот деда
уже семь лет, как нет, а я каждый день слушаю его слова и выражения, причем его голосом.
- Правда? Он говорит?
Шохин хмыкнул.
- Говорит... Иногда мечтаешь, чтоб помолчал.
- Ты любил деда?
- Да. Хотя, его трудно было любить, он постоянно пропадал на работе. Только когда кресло мэра
оставил, дома осел, но ему уже семьдесят было. И после он очень быстро сдал, наверное, по
работе тосковал. Ты его помнишь?
- Нет. - Нина улыбнулась в сторону. - Я не из этого города, приехала девять лет назад.
- А откуда ты?
- Ты не знаешь этого города!
- Так расскажи, узнаю.
Она сомневалась минуту, потом призналась:
- Город Данилов Ярославской области. Точнее, это даже не город, а городок. Тридцать тысяч
жителей.
- И там ты начала танцевать?
- Мне повезло. Наверное. В нашем ДК появился отличный хореограф, молодой, с амбициями, собрал группу ребят, начал возить нас по всяким конкурсам, соревнованиям, сначала городского
масштаба, потом областного. В таком маленьком городке молодежи нечем заняться, все новое
вызывает острый интерес, вот я и попалась на удочку. Но Слава, на самом деле, был отличным
учителем.
- Ты звала его Славой? - с намеком поинтересовался он, а Нина взглянула укоризненно.
- Конечно нет, это уже потом...
- Ясно. Рассказывай дальше.
- Что рассказывать? Совершенно не ожидали, что областной выиграем, эйфория просто была.
Пара из районного городка, репетировали в зале без окон, сквозняки ужасные, и тут такой
успех. Нас позвали тренироваться в Ярославль, благо, что не слишком далеко, потом начали
ездить по стране. Много работали, много выигрывали и мало учились. - Нина пожала плечами, чувствуя смятение от столь простого изложения истории своей жизни. Сейчас, оглядываясь
назад, все казалось по-детски глупым и ненадежным, никаких надежд и амбиций не осталось, только удивление на собственную смелость и бесшабашность. Как она могла уехать в
семнадцать лет от родителей, выйти замуж и, чувствуя себя счастливой, скитаться по съемным
углам, совершенно не думая не то что о будущем, а даже о завтрашнем дне?
- Что за травма у тебя?
- Я сломала лодыжку. Совершенно глупо, поскользнулась в гололед, упала, в итоге разрыв
связок. Но впереди был важный этап соревнований, и я вышла на танцпол. – Нина грустно
улыбнулась. – Надеялась, что смогу оттанцевать программу, но вместо первого места
закончилось все осложнением. Операцию сделали, нужно было восстанавливаться... - Нина
замолчала, водя зубчиком вилки по скатерти.
Костя тоже помолчал, потом все-таки спросил:
- Не получилось?
Нина печально улыбнулась.
- Все считают, что я сдалась. Может быть они правы. Просто... Мне было девятнадцать, самый
пик карьеры, о нашей паре говорили, нам пророчили большое будущее, звали в Москву, и
никому не было никакого дела, что у нас нет времени даже выспаться. А когда это все
случилось, я каждый день только и слышала, что: работай, восстанавливайся, ты все испортишь, ты ставишь на нас крест. Я сама знала, что бывали случаи, когда танцоры восстанавливались за
короткий срок после более серьезных травм, я знала, и хотела, - у нее вырвался вздох, и Нина
вымученно улыбнулась. - В общем, я не смогла. Я слушала врачей, а надо было слушать Пашку
и Славу. Наверное. Я до сих пор не знаю, кто был прав.
- Пашка - это тот, с кем ты танцевала?
- Мой партнер, - помедлив секунду, ответила она.
- И все на этом?
Она плечами пожала.
- К тому времени, как нога восстановилась, я уже была никому не нужна. Это как в спорте, никто никого не ждет. Каждый день появляются новые девочки и мальчики, которые наступают
тебе на пятки.
- И ты пошла работать в школу?
- Пошла. Мне нравится работать с детьми. - Нина поставила бокал на стол и веско заметила: -
Правда, за это мало платят.
Костя улыбнулся.
- Это да.
Нина пару минут ждала, что он задаст ей еще какой-нибудь вопрос, но Шохин молчал,
уткнувшись взглядом в свою тарелку, а Нине не терпелось объяснить, высказать вслух то, о чем
так долго думала и за что себя винила.
- Понимаешь, я могла бы вернуться к родителям. Конечно, могла бы, они бы меня приняли, но
что бы я стала там делать? В нашем городе только фабрика, которая, слава Богу, при новых
хозяевах работает, но я себя как-то не представляла на фабрике. Я умею только танцевать, я
даже школу закончила, находясь за три тысячи километров от нее. Привезла золото и получила
диплом об окончании среднего образования. Меня даже секретаршей не возьмут!
- Возьмут. - Костя кинул на нее выразительный взгляд, а Нина его осудила:
- Тебе не стыдно?
Он рассмеялся.
- Я пошутил. Извини. И, конечно, понимаю, почему ты не вернулась. И мало того, я рад, что ты
не вернулась. Иначе бы мы не встретились.
- Ну, спасибо.
- Нин, ты мне нравишься, - сказал он, и это было мало похоже на обычный комплимент. - И мне
нравится, что ты отводишь глаза, когда я тебе об этом говорю. Потому что все понимаешь. Ты
знаешь, что мне от тебя нужно, а я, в свою очередь, обещаю, что избавлю тебя от всех насущных
проблем. Думаю, мы с тобой найдем общий язык.
- Это ты меня сейчас в любовницы зовешь?
Он не ответил, поднес бокал к губам и кивнул, при этом не спуская с нее глаз.
- Да, очень ненавязчиво, - пробормотала она, а Шохин усмехнулся.
- Ну, а что мне делать после сегодняшнего? Обхаживать тебя или изнасиловать в машине?
Нина смяла в руках салфетку, что лежала на коленях.
- Костя, давай начистоту? - Он согласно кивнул. - Я не знаю, что бы вышло у нас при других
обстоятельствах, но сейчас я в таком положении, что у меня нет выбора. И дело не в том, что ты
мне не нравишься, ты вообще к этому отношения не имеешь, я говорю о себе. Мне нужна
защита. Я только сейчас начинаю понимать, во что же влезла, и не знаю, как самой с этим
справиться. Понимаю, что вряд ли смогу.
- Это точно.
- Я хочу, чтобы меня оставили в покое, - честно призналась она.
- Я понимаю. Не переживай. - Он поднял бокал, предлагая ей чокнуться. - Отпразднуем?
Нина коснулась бокалом его бокала, правда, веселья и довольства не ощущала.
- Сделку?
- Все отношения, в своем роде, сделка, наши не хуже других. Ты это поймешь.
- А тебя не смущает, что я...
- Меня ничего в этой жизни не смущает, - перебил он ее.
Нина все-таки улыбнулась.
- Заметно.
- Тебе кажется это странным?
- Конечно. Ты же единственный в своем роде.
Он рассмеялся, оценив ее маленькую хитрость. Протянул руку, и Нина, после секундного
колебания, вложила свою ладонь в его пальцы, и замерла, глядя, как Костя ее осторожно
сжимает.
- Я завтра уеду, - сказал он, и Нина вскинула на него удивленный взгляд.
- Ты же только приехал.
- Всякое бывает. Мне срочно нужно в Киев.
- Надолго?
- На неделю, может, дней на десять.
Нина наблюдала за тем, как его палец кружит по ее ладони, никак глаз отвести не могла, а еще
ждала, какого подарка Шохин потребует от нее на прощание. И, наверное, он понимал, о чем
она думает, потому что усмехался.
- Поэтому я сейчас отвезу тебя домой, - сказал он, с едва заметным смешком. Именно после
этого смешка, который все расставил по своим местам, Нина поняла, что начинает краснеть. - У
меня самолет рано утром, надо хоть немного поспать. Ты меня простишь?
Она освободила руку из его пальцев.
- Прекрати!
Шохин, не скрываясь, рассмеялся.
- Ты сначала побледнела, потом краснеть начала. Думаю, когда я вернусь, мы обсудим этот
вопрос подробнее.
- Как хочешь. Только не говори, что тебя это не устраивает. - Она взяла бокал и залпом допила
вино.
Он пожал плечами и нахально улыбнулся.
- Не знаю. Но выясню.
Остаток вечера Нина украдкой наблюдала за ним. Как он сидит, как ест, что говорит. Пару раз к
ним подходили люди, чтобы просто поздороваться с Шохиным, или, как Нина это про себя
назвала: засвидетельствовать почтение. Это именно так и выглядело, ему едва ли не кланялись, но сказать, что он наслаждался этим или хотя бы замечал такое отношение, было нельзя. Он
всех слушал. Слушал, сразу задумывался, отчего его лоб прочерчивала глубокая морщина.
Кажется, он настоящий трудоголик, даже в ресторане, ужиная с девушкой, не может послать
работу куда подальше, хотя бы на час. А иногда он пугал Нину пронизывающими взглядами или
резкими словами. Он не был груб, он был безапелляционен, по некоторым вопросам у него было
собственное мнение, оспорить которое возможным не представлялось. Нина смотрела на него, отмечая про себя деталь за деталью, и невольно начала представлять их вместе в постели, но
представлять - слишком сильно сказано, представить это никак не получалось. Хотя, после
сегодняшнего, вроде чего проще? Целовал он ее со знанием дела, и у нее не нашлось ни сил, ни
желания его остановить, но, думая об отношениях с ним, как с человеком, пусть и основанных
не на любви и доверии, не могла понять, как сможет к нему приспособиться, найти подход.
Константин Шохин был глыбой, тем самым айсбергом, который сумел потопить "Титаник", а
она рядом с ним весельная шлюпка, больше напоминающая щепку. Чувствуя некоторую досаду, подумала о том, что с мужем они всегда были друг другу под стать, а с Костей ей надо держать
ухо востро, чтобы не надоесть ему своей простотой и, наверное, врожденной
провинциальностью слишком быстро. Он увидел ее и захотел, но насколько хватит его
желания? И что с ней будет, когда он от нее устанет?
Прежде чем расстаться у ее дома, Костя протянул ей визитку.
- Если тебе что-то понадобится, звони Ване, он все решит.
Визитку Нина взяла, покрутила между пальцев.
- Что мне может понадобиться?
- Что угодно. Помощь, деньги, машина.
- Уверена, что я справлюсь, - заверила его Нина, но визитку убрала в сумку, решив не спорить.
- Угу, - невнятно отозвался Шохин, разглядывая ее. Они стояли у машины, единственный
фонарь у дома был слишком далеко, и Нина могла лишь прислушиваться к своей интуиции, не
видя Костиного лица и не зная его реакции на ее слова. Просто стоять рядом с ним было глупо, не дети ведь, и после коротких сомнений она положила руку ему на грудь. Пальцы легко
пробежались по пуговицам рубашки, она почувствовала, как поднялась его грудь на глубоком
вдохе, и инстинктивно подалась навстречу его губам. Ее давно не целовали, тем более так, со
всей страстью, ничего удивительного, что тело отреагировало с такой готовностью. Стало
жарко, приятно от его ласк, и захотелось большего. Мелькнула шальная мысль, будто жаль, что
он уезжает. Что оставит ее сейчас, и не вернется много дней. Странно было думать так о чужом, практически незнакомом мужчине. Чувствовать его руки, губы, прикосновения языка, ощущать
его дыхание и запах чужого одеколона, и еще получать от этого какое-то удовольствие.
- Я могу поспать в самолете, - заверил он ее приглушенным после поцелуя голосом.
Нина обняла его за шею, прижалась губами к его щеке, но затем отстранилась.
- Поезжай домой и выспись.
- Нин...
- Поезжай. - Она легко толкнула его в грудь и улыбнулась. - Я буду ждать тебя и никуда не
денусь. - Он продолжал держать ее за руку, хватка была, как у бультерьера. Не зная, как еще не
допустить его визита в свою квартиру, сказала: - Не хочу, чтобы ты сбегал от меня через час, это
будет ударом по моему самолюбию.
К ее счастью, он улыбнулся.
- Продолжим, как только вернусь.
- Конечно. - Нина бодро улыбнулась, хотя к этому моменту уже успела запугать себя
предстоящим. Ее снова притянули к мужскому телу, правда, на этот раз поцелуй был коротким, после чего развернули и играючи шлепнули пониже спины.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |