Вот так наши учителя повышают квалификацию на педагогических семинарах! Не говоря о том, что многие из самих семинаров, предлагаемых вниманию педагогов, носят откровенно неприкрыто рекламный характер: некоторые лекции и семинары являются обыкновенной прямой рекламой товара: учебников, пособий, зарубежных учебных программ и образовательного туризма. На протяжении трёх часов приходится тупо слушать рекламу. Некоторые встают и уходят с таких семинаров, и правильно делают.
После бешеного ажиотажа с погоней за сертификатами организаторам мероприятия пришлось даже потом ввести правило предварительной записи и регистрации в интернете для участия в мероприятии. А я, загодя зайдя на их сайт, чтобы зарегистрироваться, не смогла этого сделать — регистрация уже была завершена. Одно и то же мероприятие и, посмотрите, какая разница: без сертификатов — никакого ажиотажа; с сертификатами — бешеный ажиотаж и массовый наплыв! Вот зачем подавляющее большинство училок ходят на эти мероприятия: не за содержанием, а за бумажкой.
Чтобы быть совсем точным, есть ещё четвёртая категория участвующих в таких мероприятиях — это пожилые интеллигентные учительницы, которые ходят на них больше для общения: увидеть новые лица (ведь в стенах школы замкнутый, за много лет надоевший, ничем не интересный коллектив), послушать разных людей, поговорить, поделиться своим наболевшим или чем-нибудь приятным. Но эти участники составляют совсем небольшую долю от общей массы.
Учителя-реалисты, а среди них бывают и новаторы, если и попадают в такие сообщества, долго там не задерживаются, поскольку деятельность таких организаций не направлена на развитие сферы образования и вообще не имеет никакого отношения к реалиям этой сферы. Эти организации существуют в полной оторванности от действительности. Вы знаете, я сама очень любила до поры до времени ходить на такие мероприятия. Я там даже встречала отдельных очень интересных деятелей сферы образования (учителей, профессоров), которые говорили очень умные вещи. Один деятель, например, проводил сравнительный анализ дошкольных учреждений России и других стран. Ятогда после семинара не успела подойти познакомиться с ним, в зале было очень много людей, трудно было протиснуться, а он быстро исчез сразу после окончания своего выступления. Но любила я всё это, пока не поняла, что, к сожалению, это ярмарка тщеславия их организаторов. Ну и, конечно, средство заработать на курсах, тренингах и специализированной, издаваемой ими литературе.
Опять обращаю ваше внимание на то, что честные, умные, стремящиеся к самосовершенствованию и развитию своей сферы деятельности люди есть, но дело в том, что пока они рассеяны по разным учреждениям, пока они не объединят свои знания, стремления, усилия в одном направлении, в каком-нибудь реальном проекте (не путать с бутафорскими госпроектами), вся их деятельность, упорный труд тонет в море помоев — продуктов деятельности менеджеров от образования и училок-формалисток-приспособленок. Для обычного учителя трибуны нет: его даже на планёрке и педсовете в школе слушать не желают. На планёрках выступают всегда одни и те же — приближенные директора, а остальные — это стадо, которое должно молча внемлить всем их инструкциям и брать под козырёк. И то, опять же, формально, на деле никто проверять не будет, исполняет ли учитель эти инструкции (и это все знают). Стоит только открыть рот и поднять какую-нибудь проблему, тебя тут же обработают, заткнут, указав на дверь, дескать, «не нравится — вот порог, вот выход», или же ограничатся замечанием: «тебе что, больше всех надо» или «всех всё устраивает, одну тебя не устраивает» и т. д. Хотя далеко не всех всё устраивает, но они боятся рот открыть: им проще приспособиться, научиться закрывать глаза, чем что-то предпринять ради улучшений. Они выбирают «лёгкий» путь. Хотя для меня это, наоборот, путь самый тяжёлый и бесперспективный — плавать в помоях каждый день и натянуто улыбаться, зная, что так и проведёшь всю жизнь в этой помойке по самые уши. Япросто не мазохистка, наверное. Но в современном обществе извращения в моде, и такой мазохизм, наверное, тоже сейчас в моде. Не наверное, а точно, судя по всему. Они придумывают всякие отговорки, наподобие: «всё равно я одна ничего не добьюсь», «станет ещё хуже», «от плохих людей не надо требовать хорошего», «мне моих нервов жалко» и т. п. Однако если следовать их логике, то и с уголовниками ничего не надо делать. Не надо их ловить, судить, требовать от них не совершать преступления — они же такие плохие люди, что уж тут с ними разговаривать, что тут поделать? Пусть себе дальше режут, грабят. Вот будут твой дом грабить, а ты сиди в кустах и помалкивай — береги нервы, сядь в позу лотоса и медитируй… Железная логика, на все случаи жизни! Правда, не вечная — работает до первого случая, как говорится, до той поры, пока тебе самой черепушку не проломят (твои же ученики). Хотя не стоит принимать их слова за чистую монету: практика показывает, что даже те редкие ахи-охи — всё это болтовня ради болтовни, и по большому счёту их всё устраивает и к лучшему они вовсе не стремятся. Надо мной и близкие, и подруга постоянно смеются, говоря: «Опомнись, это ты ходишь на работу для работы, для своих учеников, а все остальные туда ходят исключительно за зарплатой!!!» Я долго не могла, вернее, не хотела им поверить, но потом пришлось, потому как так и есть.
Но есть и порядочные, честные люди, которые, к сожалению, не умеют отделять мух от котлет, так и едят всю жизнь котлеты с мухами, и уже привыкли, и чуть ли не любят это блюдо. Для них пойти поднять проблемный вопрос или встать в защиту ученика или своего коллеги — это действительно трепать нервы, а когда им самим грубят, нарушают их трудовые права и т. д., они также молча терпят. Они думают, что в этом постоянном напряжении терпения их нервы не страдают! Да в сто раз больше! И всю жизнь мы потом обиженные, недооценённые, обделанные. И бегаем из одной школы в другую, в поисках лучшего места, из одного детского садика в другой, третий, четвёртый и т. д. Язнаю многих учителей и воспитательниц, которые так и делают: бегают по школам и садикам, ищут лучшего, не понимая, что лучшего нет, не существует, точнее, не создано. И я так же бегала, пока не поняла, что нужно не бегать, а что-то менять или создавать. В школе не дадут этого сделать, в школе ты пешка, винтик в большом механизме.
А есть ли на свете другие образовательные механизмы, и как они
устроены, как работают?
Но неужели ж везде так, неужели нигде и никто не решал подобные проблемы, а если решал, то как? Или, может быть, я просто того, тю-тю, как-то там неадекватна? Слишком, может быть, я идеалистична, и действительно никакой такой другой практики не бывает и быть не может?!
Будучи человеком, владеющим иностранными языками, я имею возможность лично узнавать, а как там, в других странах, обстоят дела с образованием, — и должна сказать, что в беднейших странах Африки есть школы получше, чем у нас. Там весьма бедные интерьеры, иногда буквальные лачуги, только самое необходимое, но многое держится на энтузиазме самого местного населения, общины (и это не профанация, не показуха, поскольку люди там выживают в крайних условиях, а не пробавляются баловством, меняя одни комфортные условия на другие, сменой одних «гаджетов» и модных увлечений на новые, короче, потому что не задурены ещё шальными бюджетными «возможностями» и благополучием вообще, меньше дурака валяют, не до того). Ну, и, конечно, вместе с общей помощью все старания в направлении учёбы и воспитания сосредотачиваются, концентрируются в учителях, настоящих энтузиастах своего дела. Кто такие эти учителя-энтузиасты? Это учителя, работающие в школах не зарплаты ради, доказательством тому служит тот факт, что у них бывают периоды, когда они месяцами не получают никакой зарплаты (не потому, что задерживают чиновники, крутя деньги в банках, а вообще не получают). Но они не бросают школу, не работают спустя рукава и поплевывая по сторонам. Это люди, видящие своё призвание в том, чтобы создать учреждение, в котором дети их народа получали бы необходимые им для их жизни знания, навыки, а также заботу и уход, который необходим всем детям вне зависимости от страны и континента. Это люди, любящие детей, и люди, стремящиеся понять, что нужно знать и уметь детям, какие трудности они испытывают в своей жизни и, в частности, в учёбе, и стараются дать именно то, что нужно этим конкретным детям, проживающим в этом конкретном месте в это конкретное время и условиях (а не то, что написано выжившими из ума маразматиками-методистами, давно уже не видавшими ни живых детей, ни далекой от них школьной жизни, ни процессов, протекающих в школе, так сказать, «образовательных», образующих кого-то как-то, как-что-получится…).
В отличие от наших методистов, клепающих пачки писанины, названной стандартами, к которым учителя и дети почему-то должны стремиться. Мыши, не вылезающие из своих пыльных, захламлённых кабинетиков и смотрящие на всё сквозь свои запылившиеся очки. Это не образное описание. Я бывала в кабинетах методистов и видела эти кучи сваленного чёрт-те чего на их столах, полках, под столами, на подоконниках, на шкафах и под ними… Впечатление такое, что в этих кабинетах давно уже никто не работает, что лет десять назад по воздушной тревоге жители города побросали всё, включая эти рабочие места, и убежали навсегда, а эти груды хлама теперь принадлежат мародерам, мышам и крысам. На меня эти кабинеты всегда производят весьма удручающее впечатление, тоску и неприязнь.
Надо видеть, как в нищих африканских странах учителя общаются со своими учениками — как со своими родными детьми. Ничегошеньки кондового и казенного нет в этих людях и их взаимоотношениях. Смотришь и не знаешь — плакать от зависти или от радости за этих бедных, живущих в очень сложной ситуации, иногда буквально на углях какой-нибудь гражданской войны, и при этом таких счастливых людей. Они счастливы, потому что любят и поддерживают друг друга. Там люди знают, что такое помогать друг другу. А не только прыгать по головам друг у друга (в забеге за зарплатой, прибавкой, кабинетом, мебелью в кабинет или ремонтом, дополнительными часами, дополнительными материалами и т. д. до бесконечности). И потому что у них есть смыслы жизни, выходящие за рамки, в которых существует большинство из нас: набивать до отказа собственный трёхкамерный холодильник продуктами из супермаркета, закупать в аптеке пачки и целые блоки пилюль от ожирения и «витаминов», менять свой мобильник на новую модель (все уже поменяли, одна я, как дура), сопеть-копить «на тачку», тоже шоб как у всех, чтоб не выбиваться из рядов соседей слева и справа, сделать химический пилинг или вожделенную эпиляцию во всех местах и зонах (все ж делают, ё-моё, а я что, хуже их, что ли), посмотреть очередную кровавую дрянь на дивиди, а на десерт порнушку в узком интимном кругу и т. д. А что не так? Все так живут! И чего, нормалёк, хаваем, потребляем, мы же потребители, общество потребления — вот и чавкаем с утра и до вечера! А что, можно ещё чем-то заниматься?!..
Что касается европейских стран, то, как там люди работают, может восхищать и вызывать искреннее уважение. В частности, они уже некоторое время назад поняли, что программы и стандарты надо создавать для детей, т. е. под их потребности, а не наоборот — детей под стандарты, как до сих пор у нас. Там недопустимы разговоры такого плана, как у нас, когда завуч говорит учителю: «Да, у вас учебник, не соответствующий стандартам, да, у вас учебник, не соответствующий возрасту учащихся, но вы должны дать стандарт, а как вы это делаете, никого не интересует». Когда иностранцам рассказываешь такое, они не очень верят и не очень понимают, что такое может быть вообще. Для них это нонсенс, а у нас это норма. Вездесущая норма. Абсолютно надуманные, бездарные, взятые с потолка стандарты, учебники, не соответствующие одобренным программам, причём списки учебников, рекомендованных Министерством образования, каждый год меняются, в некоторых школах эти правила соблюдаются, а их нарушение под страхом дисквалификации учителя. При этом в школах по соседству плевали на эти правила и занимаются по импортным, нигде у нас не одобренным учебникам. Т. е. нет никакого единого подхода, никакой здравой логики, никакой преемственности, никакого порядка, но на каждом педсовете кричим о необходимости повышения качества образования! Да откуда оно возьмётся, это «качество»?! А они знают, что не возьмётся, и кричат о прогрессе просто для галочки. Педсовет проведён, план выполнен, отчёт напечатан и заверен печатью. Мы молодцы и идём в отпуск с чувством выполненного долга.
В ряде европейских стран вся машина базового образования работает как один механизм, слаженно, в единых целях. Все: чиновники, учителя, администрация школ и детских садов, социальные работники — работают на реальный результат, реальное качество, а не бла-бла-бла, не мыльный пузырь, и поэтому у них есть реальные положительные результаты. И они не собираются останавливаться на достигнутом, наоборот, хорошие результаты подстёгивают и вдохновляют их ещё больше. Ещё раз подчеркну, что вся их работа базируется на истинных естественных потребностях детей в знаниях, потребностях в общении, в тяге к новому, к информации, к овладению различными умениями. Они, в отличие от наших, всегда самоудовлетворенных начальников от образования, не были удовлетворены качеством образования, которое раньше и у них не было основано на воспитательных, интеллектуальных и практических потребностях личности и общества, было оторвано от практической стороны жизни человека и общества. Поэтому у них стали стараться обучать тому, что действительно пригодится ребёнку/подростку в его жизни и в его будущей работе. Тогда как у нас до сих пор как в старом анекдоте, где пришедшему из школы в институт профессор говорит: «А теперь забудьте всё, чему вас учили до этого момента», и потом снова, когда ты приходишь после вуза на работу, начальник или куратор тебе говорит: «Так, забудь всё то, чему тебя учили в институте, потому что это тебе не пригодится, а пригодится совсем другое».
Кроме того, они (например, британцы), ощутив на собственной шкуре всю сложность и многоуровневость социальной среды и возникающих в ней конфликтов, отравляющих жизнь всему обществу, пришли к выводу, что жизненно необходимо учитывать интересы детей из семей с различным социальным положением, разных национальностей, культур, говорящих на разных языках. Для таких детей в школу нанимают специальный персонал, который переводит детишкам то, что говорит на уроках англоязычный учитель, подключают и родителей к работе в школе в том или ином качестве, например, вести уроки кулинарии, быть ассистентом учителя. И государство, и общество с большой скоростью навёрстывают упущенное, ведь у них в отличие от нашей страны не было многовековой многонациональной истории. А поглядеть сейчас — так как будто всё наоборот: у нас её как и не было, а у них она как будто была, судя по пестроте улиц, по умению уживаться людям разных национальностей, культур и религий в одном обществе и даже стараться вместе двигать его к процветанию. Они, европейцы, уже во многом пересмотрели свои капиталистические ценности и повернулись к ценностям прежде всего социальным и коллективным. Работа в команде, сотрудничество, взаимопомощь — это те факторы, которые сейчас ставятся во главу угла при обучении подрастающего поколения. Детей с первых классов учат работать вместе, друг с другом (без постоянного деления на лидеров и подчинённых, как у нас, провоцируя постоянную грызню и самоутверждение среди детей). Учат стараться на благо, и не только свое, но и на благо другим детям, на благо школы, на благо района, в котором они проживают (а не заучивать пустословные лозунги для линейки и выступлений перед родителями). Детей годами приучают помогать друг другу, работать сообща. Они в своё время, во время расцвета капитализма, уже наелись сполна плодами индивидуалистического общества, существующего по так называемому закону джунглей «каждый сам за себя». Они, западные люди, устали от обособленности, социальной несправедливости и, как следствие, от постоянных социальных протестов, устали расталкивать друг друга локтями, выгрызая своё «счастье», социальное и материальное благополучие. Они поняли, что общество эгоистов нежизнеспособно. Поэтому теперь они пытаются построить сплоченное общество, где принято помогать друг другу, уважать друг друга. Поэтому теперь у них на уроках в школе разбирают с детками притчу о добром самаритянине, воспитывая привычку не проходить мимо того, кто в беде. Они прививают с самых малых лет любовь к природе, учат уважать и беречь природу, те ресурсы, которые она нам даёт, и учат не лозунгами и плакатами для галочки, а делами: экскурсиями, уборками природных зон, улиц, выращиванием, уходом за растениями, детей пересаживают на велосипеды, и не просто пересаживают, а создают все условия (разрабатывают удобные маршруты, специальные дорожки, знаки, стоянки для велосипедов), увлекают проектами по вторичному использованию отходов: бумаги и других материалов, использованных канцтоваров, воды и др. И это в государстве с самой индивидуалистической, колониальной, собственнической идеологией, в самом исторически иерархическом и социально расслоённом обществе Европы — в Великобритании!
Если там речь идёт о дисциплине, то это всегда чёткие правила, которые одинаковы для всех, о которых знает каждый ученик и сотрудник школы, и если это дисциплинарное наказание, то оно неотвратимо. Пришёл очередной раз на урок без учебника — остаешься на дополнительное занятие после уроков и т. д. Если идёт речь о повышении квалификации учителя, то это полноценная поддержка со стороны более опытного педагога, регулярные консультации, беседы, взаимные посещения уроков, совместные уроки и их разборы, и многое-многое другое, даже нанимают специалистов из узких областей, например, лингвистов, которые приезжают прямо в школу и занимаются с учителем, чтобы улучшить его произношение, различные знания и умения. Это правда, это не сон. Если речь идёт о превышении полномочий и психологическом насилии над учителями со стороны их начальников, то там существует специальная организация, которая расследует подобные случаи и защищает права обычного учителя. А у нас всё фальшивка: уважение к ребёнку, физическое и нравственное здоровье ребёнка, здоровье и права учителя и т. д. Это всё враньё, всё клюква «для бедных». У нас никого не волнует, в частности, здоровье учителя, не говоря уже о детях: в школьных столовых нет нормального питания. В столовые привозят какие-то полуфабрикаты. Никто не знает, какую посуду они используют и запрещена ли, наконец, как в Европе, опасная тефлоновая посуда, ракообразующая. Явидела, какое питание в зарубежных школах, мне есть с чем сравнивать, и из своей собственной жизни я также имею представление о том, что такое здоровое, полноценное питание, поэтому я не могу питаться в российских школьных столовых. У нас, правда, народ неприхотливый, привык питаться как попало, поэтому едят и не жалуются. Но от этого у нас пол населения страны практически всю жизнь на таблетках и по больницам. Надо отметить, что дети-то питаются в школьных столовых, а учителя вообще редко имеют время пообедать и предпочитают накрыть в кабинете стол тем, что приносят с собой из дома, из магазина, и перекусывают, как иногородний на вокзале, а не обедают.
А на западе уже вовсю выстраивают новую систему школьного питания и прежде всего отказались от системы привозных готовых и полуготовых блюд в школы. Теперь всё готовят в самой школе из свежих продуктов местного происхождения. Контролируется всё: где выращена продукция, в каких условиях, чтоб без химикатов, чтоб всё только натуральное. Были проведены исследования по результатам этих реформ, которые показали, что у детей улучшился аппетит, теперь детям нравится школьная еда, они стали лучше кушать, стали меньше болеть, улучшилось общее самочувствие, повысился тонус организма, снизилась утомляемость, дети стали более активными, лучше работают на уроках, улучшилось настроение, поведение, усвояемость материала, память. А у нас принцип «Пипл хавает» — имеет здесь уже буквальный смысл. Но, как всегда, где-нибудь в конце августа перед первым сентября в новостях покажут репортажик о том, какое хорошее питание в школе №…, — выберут одну из нескольких блатных (образцово-показательных) школ и рассказывают, что теперь так питаются во всех школах. Неправда, не верьте.
В Великобритании учитель снабжен всем необходимым для выполнения своей работы, но и от учителя требуется немало: самодисциплина, самоотдача, аккуратность, пунктуальность, даже щепетильность во всём. Но при этом учитель имеет нормальные условия работы: нормальный график работы, оснащенное всем необходимым рабочее место. Мы же, московские учителя, работаем, как бомжи, у многих нет никакого рабочего места: тетради приходится проверять либо дома, либо в учительской, где всегда шум-болтовня, или в чужом кабинете, где над ухом кто-нибудь занимается, или проводят уборку, опять же, шумят при этом сильно. А ведь для проверки работ требуется большая концентрация, внимание, сосредоточенность, чтобы не пропустить ни одной ошибки, чтобы предложить лучший, наиболее подходящий вариант исправления (если у тебя предмет не математика, где 2x2 всегда 4). Работаем в разных кабинетах — бегаем из одного крыла школы в противоположный, с четвертого этажа на первый и так по нескольку раз в день, ключ взять, ключ сдать, ключ взять, ключ сдать. А бывает, что хозяйка кабинета его заперла, а ключ не сдала на охрану, а запасных ключей почему-то на вахте нет (их там в принципе нет), и нам с детьми заниматься негде. И не раз приходилось мне с учениками заниматься в актовом зале или прямо в коридоре. Администрация школ заставляет учителей дежурить в коридорах на переменах по 2–3 раза в неделю. Сейчас модно хаять советскую школу, но вы знаете, когда я училась в советской школе, никогда не было такого, чтоб мы хоть раз в коридоре занимались. И учителя не дежурили в коридорах, а спокойно готовились к уроку и общались с учениками, параллельно за ними и приглядывая. А в современной российской школе для учителя сходить в туалет — это настоящая проблема. Однажды во время дежурства я отлучилась в туалет, а в это время в коридоре с подоконника упал цветочный горшок, так заставили писать объяснительную: «была в туалете — кто свалил горшок, не видела». Унизительный бред! Сейчас модно хаять всё советское, «совок» и его «маразмы». А сейчас что-либо изменилось к лучшему? Раныне-то было понятие подготовки учителя и кабинета к уроку. Сейчас этого вообще не существует, я об этом уже писала. Выставить оценки в дневники и то некогда — надо бежать на дежурство в коридор (начальницы-то ходят, следят, не дай бог тебя не будет на дежурстве — будешь объяснительную писать). Мне нужно выставить оценки в дневники ученикам, а я не могу, мне надо нестись в другой корпус, успев схватить в охапку свои пособия, тетрадки, письменные принадлежности, очешник, сумку… А потом родители приходят и жалуются, почему они не увидели вовремя в дневниках оценок своих детей. И правильно делают, что жалуются. Но в данном случае учитель не виноват, а виноваты те, кто создаёт учителю такие условия работы, точнее, никаких условий не создал, и даже хуже устроил — антиусловия. Ябыла бы рада-радёхонька работать без всяких там комфортных условий, лишь бы антиусловий не было! Вот до чего дожили. Ну, или, ладно б тогда всё плохо и все бы отдавали себе отчёт в том, что всё плохо, тогда бы хоть как-то шевелились. Так нет же: так как ещё не полный апокалипсис, как-то ещё этот картонный домик всё же держится, выживает, шатаясь, то можно мириться, притираться, приспосабливаясь, и всех всё устраивает.
В пример могу привести случай, когда они, училки, спокойно соглашались даже на то, чтобы на протяжении двух недель (и это не предел) проводить уроки тремя учителями в трёх разных учебных группах в одном кабинете в одно и то же время! Это было введено администрацией школы вместо нормального гриппозного карантина. Нет чтоб закрыть школу на неделю, а потом продолжить нормально работать, а они промурыжили всех детей и учителей две недели этим полукарантином, а потом всё-таки и закрыли школу ещё на неделю.
Так вот, когда всё это только началось, я говорю своим коллегам-училкам: давайте сходим к директору, объясним, что невозможно работать трём разным группам в одном кабинете. Все как одна на меня вылупились со словами: «Нет, это бесполезно, такие правила для всех»… Я говорю: давайте обсудим, что за правила такие, спросим, кто ввел эти правила, кто отвечает за эти введения, почему не спрашивают нашего мнения. «Не-е, мы не пойдём. Хочешь, иди сама». И я, как всегда, пошла к директору одна, но её в тот момент не оказалось в школе. А потом я поняла, что одной идти бесполезно: всех остальных этот маразм устраивает, а ради меня одной никто ничего пересматривать или даже обсуждать не будет. Так и работали полмесяца в полном дурдоме, под конец этого спасительного карантина нервный срыв грозил и некоторым учителям, и некоторым ученикам — еле-еле выдержали. А некоторым училкам это даже нравилось: ходит по классу, вышагивает и во весь свой поставленный учительский голос громогласно поучает, как будто в двух метрах от неё нет ни чужих учеников, занимающихся совсем другими вещами, ни других учителей, вполголоса пытающихся донести хоть что-то до своих учеников. Такие толстокожие, меднолобые матрёны очень хорошо выживают в условиях современной столичной школы, они там как рыбы в воде.
Правда, иногда всплывают и какие-нибудь некрасивые истории с вымогательством взятки директором школы или с оплеухой от учителя, и нам тут же по телевизору рапортуют: «Сейчас же во всём разберёмся, всех, кого надо, накажем», и опять создают видимость работы, улучшения. Только окончания большей половины таких разбирательств мы не знаем, их в СМИ не освещают, в отличие от обещаний разобраться. Как вы думаете, почему? Ответ ясен: нашли козла отпущения, крайнего, который, может, и не виноват ни в чем, уволили, и всё — дело замяли. Зато продолжают, как ни в чём не бывало, непрестанно вдалбливать своё заскорузлое, что у нас всё хорошо, развиваемся, прогрессируем, модернизируемся, интернет в каждую школу и т. д. и т. п., и деловой стиль одежды, и социокультурные центры в школах, и чёрт знает что ещё! В общем, создаётся видимость благополучия, а люди и рады обманываться — людям же хочется верить в лучшее, вот на этих слабостях людских и играют. А король-то голый! И не отсохнут же языки продолжать нахваливать его «наряд»?!
В советские времена учителя уважали, к его мнению прислушивались, потому что считалось, что учитель — это культурный человек, интеллектуал, и это так и было. А теперь учитель — это обслуживающий персонал. Завучи и директора школ так и говорят:
«Мы тут не для того, чтобы думать, рассуждать, — мы тут для того, чтобы выполнять стандарты, программы, а то, что они тупые, — это не наше дело». Т. е. другими словами: «Мы тут не для того, чтобы думать и рассуждать, а для того, чтобы выполнять, исполнять и рапортовать, в стойке смирно! Наше дело — быть удобным и послушным материалом, а не светом каких-то там знаний во тьме невежества и бескультурья, что по определению вторично, в отличие от парадной дисциплины!» И только парадной, другой, не фасадной, просто не существует в природе нашей школы. А подавляющее число учителей — это люди, действительно далеко не интеллектуальные, не мыслящие, не задумывающиеся, тупо делают свое дело, дрессируют детей, как цирковых собачек, если не хуже. Смотришь — в других странах учителя имеют и мнение, и волю его выразить, отстоять свои права, свою профессиональную область. А у российских учителей нет ни профессиональных амбиций, ни профессиональной чести, ни совести — как лишили их всего этого в 90-е годы, так и продолжается по сей день. Они, конечно, никогда не согласятся с этим и назовут меня сумасбродкой. Но это только подтвердит мои слова: именно человек, не имеющий ни чести ни совести, не в состоянии осознавать и признавать свои пороки и меняться к лучшему.
Я не идеализирую слепо и во всем европейское образование. И у них есть проблемы. Например, коллизия прав учеников против прав учителей, доходящая до абсурдических форм и настоящих человеческих трагедий. Нередки такие случаи, когда учитель, разнимавший драку подростков, поплатился за это потерей работы, а то и запретом на работу учителем вообще. Это нездоровый перекос в сторону введения того правила, что учителя не имеют права пальцем прикоснуться к ученику, даже если тот дерётся с кем-то, отказывается выполнить словесные указания учителя. Дети и родители злоупотребляют такими правами учащихся и засыпают учителей обвинениями, часто совершенно ложного характера, многие учителя, лишившись из-за этого своей работы, своей профессии, приобретают серьёзные психические расстройства, заболевания, их жизнь разрушена. И даже если, спустя годы разбирательств и волокиты, комиссией будет установлено, что обвинения в адрес учителя были необоснованными, это уже не поможет учителю. Другой негативный пример европейского образования — это обязательное сексуальное воспитание в школах, часто являющееся пропагандой активного и беспорядочного полового поведения подростков, пропаганда гомосексуальных отношений, абортов. Т. е. пропаганда максимальных сексуальных свобод с максимально малого возраста. Поэтому надо четко разделять плюсы и минусы. Но я знаю и ряд положительных, очень полезных принципов и тенденций развития их образования, и именно эти плюсы надо изучать и внедрять в работу наших детских учреждений образования. И на чужих ошибках тоже можно учиться. Было бы желание. А его-то и в упор не видать.
Количество или качество?
Вот ведь вроде, казалось бы, разве ж это вопрос? Разве сама жизнь вокруг не отвечает исчерпывающе на этот вопрос? За исключением случаев, где количество — сущностный критерий, категорически необходимый и важный? Разве один качественный, талантливый полководец не стоит сотни армий, если он способен разносить их в пух и прах, несмотря на количественное превосходство? Разве один классный топ-менеджер или руководитель в компании не стоит двух десятков протирателей штанов, если он способен получать лучшие контракты, уметь находить новые рынки сбыта или ещё как-то качественно извлекать прибыль? Как одна хорошая, классная картина всегда будет стоить сотен, тысяч бездарных поделок. Разве для любого нормального пассажира два десятка плохих самолётов, еле летающих или выработавших свой ресурс, сравнятся пусть всего лишь с одним, зато новеньким и качественным? Или разве, скажем, заменит ему нормального полёта в самолёте воздушная тяга тысячи воздушных змеев или миллиона бумажных самолётиков? Вы, кто-нибудь из вас, предпочтёте для полёта в отпуск бумажных змеев самолёту? Сравнится ли в глазах голодного человека целое ведро леденцов с одним-единственным блюдом классного жаркого, или с глубокой тарелкой горячего свежего борща со сметаной? И так далее.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |