— Ну не я же. Итак, обратись к Лувиде. Всем домовым и Чеславе нужна какая-то форменная одежда. А учитывая, что фигуры у вас, домовых, несколько нестандартные, одежду так быстро мы не подберем. Так что обсуждайте, рисуйте эскизы, к вечеру мне их покажете. Я куплю ей швейную машинку и нужные ткани закажем. И чтобы были все одеты подобающе.
— Э-э… А сейчас как? — он оглядел себя.
— А сейчас кто как. Я понимаю, что вам по духу ближе старинная русская мода, но дорогие мои, мы живем в междумирье. Надо соответствовать. Все ясно?
— А как же…
— И приведите в порядок прически. Вот Пересвета, Чеслава и Любава следят за своими прическами, а ты, Белозар и Ведогор, уж прости, но… В общем, нужно вам троим подстричься.
— Ага… — Велисвет смотрел на меня в изумлении.
— А теперь пойдем-ка, пройдемся по этажам. Посмотрим где что недоделано, где нужно добавить мебель, где убрать… Ковров не слишком много?
— Ну… Многовато вообще. Пыли много копится.
— Идем. Показывай, какие можно убрать, чтобы стало чище. Как тайфун, с кодовым именем «Виктория», я пронеслась по замку. Убрала половину ковровых дорожек из коридоров и часть ковров из гостевых пустующих комнат. Кое-где велела перемыть окна. Ну… Что называется — навела шороху.
Эрилив следовал за нами и помалкивал, только брови его поднимались все выше и выше. Такими темпами скоро на затылке окажутся, точно говорю. Встретив Лувиду, сидящую в эркере и вышивающую какую-то салфетку, озадачила ее униформой, удобной, неброской и подходящей для домовых. Но ей идея очень понравилась. А когда я сказала, что жду к вечеру эскизы и примерное описание тканей, она оживилась. Окончательно покорившей ее новостью было сообщение, что приобрету швейную машинку. На пальцах объяснив, что это такое, я пошла дальше, а портниха бросилась в свою комнату.
Досталось и детишкам.
— Чем занимаемся? — вкрадчиво спросила я Менарна, несущегося с воплем по коридору.
— Ой, — он едва не врезался в меня. — Балуемся, — он засмущался и спрятал грязные руки за спину.
— Балуемся… Так, дорогие мои, — я поманила пальцем Кидора, который прятался от меня за напольной вазой. — С этой минуты вы ответственные за Марса. Выгуливать несколько раз в день. Сколько именно — уточните у господина Эрилива.
— А можно?! — у них загорелись глаза.
— Нужно! Бегом за ним и марш из замка, гулять.
Когда громко стуча пятками, мальчишки умчались, предварительно получив от лирелла инструкцию, я огляделась в задумчивости. Что бы еще устроить?
На свою беду в поле моего зрения попал Ведогор.
— Ведогор, пойдем-ка на улицу. Обсудим кое-что…
Сгорбив плечи, домовой уныло побрел за мной. Весть о моем кровожадном настроении уже неслась по замку впереди меня, так что…
— Итак, Ведогор. Сейчас выберем во дворе где-то в сторонке, поближе к забору место. Обязательно на солнечной стороне. Там построите детскую площадку.
— А?
— Не знаешь как? А я тебе картинки найду. Только из дерева постройте все. Горку, качели, шведскую стенку, какие-то лазательные башенки и домик на сваях. Понятно?
— Понятно. Для демонят?
— Для них.
— Так я тогда знаю место, хозяюшка, идем, покажу.
Место я одобрила и сказала, что пусть берет, кого нужно, и добывает строительный материал в соседних селах.
— Так. Теперь покажи мне, где стоит автомобиль?
— Дык на улице и стоит.
— Накрыли хотя бы?
— А как же. Но гаража-то нет.
— Вот именно, Ведогор. Вот именно! Вы почему до сих пор не позаботились о гараже? В любой момент начнутся дожди. И что тогда?
— Дык кирпичи надоть.
— Вот, значит, вместе с досками, купите кирпичи. Что не найдете в Ферине, приобретем на Земле. И чтобы в ближайшие дни автомобиль стоял в гараже. Ясно?
— Ясно, — домовой поскреб затылок. — Дык я пошел тогда?
— Иди.
Любаве тоже перепала толика моего внимания. Ей я сообщила о бондарных шедеврах, кои делают в Ферине, и велела посмотреть образцы в Листянках. Подумать и посчитать, сколько нам нужно в подвал. Определиться с количеством и заказать. Кроме того — медной и глиняной посуды, если вдруг нужно.
Вот. Вроде всем досталось… Тимар и Янита еще отсутствовали. Арейна была и так при деле, ее подгонять не нужно. Кто остался? Алексия!
Свою экономку я нашла с трудом. Она бедная разрывалась, так как трое посторонних гостей в замке, а горничной ни одной. Домовые и банная матушка выполняли все же несколько иные функции.
— Лекси? Привет. Как дела?
— Да нормально в целом.
— Устала?
— Ну… Ничего страшного, — она смущенно поправила волосы.
— Не скажи. Небось, жалеешь уже, что ввязалась во все это? — я рассмеялась и получила ответную улыбку.
— Зато интересно как тут.
— Это да. Так, Лекси. Подумай, кого можем еще принять на работу тебе в помощь? Нужна расторопная неболтливая девушка. Честная и работящая. Уборку делать от нее не потребуется, а вот выполнять функции камеристки и помогать тебе — очень даже.
— О-о… Я подумаю.
— Давай, сообщишь мне, если вспомнишь кого-то, кому можно доверять. Оставив ее, я замедлила шаги. Вроде всё учла. Или не всё?
— Рил, что еще я забыла охватить? Есть идеи?
— Какая ты сегодня кровожадная, — он рассмеялся. — Сад, точнее голую землю вокруг дома ты забыла.
— Ага-а-а!!! Только вот, что делать с землей я не знала. Мне, как городской жительнице, все это было так же понятно, как китайский язык жителю Папуа Новой Гвинеи. И наоборот. А значит…
Я отправила свою юную фрейлину в свои комнаты с просьбой принести мне удобные бескаблучные босоножки и мы отправились к водяному.
— Привет, водяной, — я улыбнулась нечисти.
— Виктория, рад видеть, — он улыбнулся большим ртом.
— Слушай, я к тебе по делу, — взяла я быка за рога.
— За водой? Давай бутылки.
— Нет, не по этому. Мне нужен твой совет. Тут такое дело… У меня куча совершенно голой незасаженной земли вокруг замка. Хочу, чтобы было красиво и зелено. Сама не умею.
Есть идеи?
— Ой… — растерялся водяной. — Так я ж не по этому делу-то.
— Я знаю. Но вдруг подскажешь что? Вот, как ты думаешь, реально договориться с лешим, чтобы помог? Или с дриадами, нимфами?
— Ого, вот ты придумала-то, — он почесал волосы-водоросли. — Ну, тебе как фее, может, и подсобят.
— А давай мы сейчас прямо и спросим?
— Ну давай, — он засунул два пальца в рот и залихвастки свистнул, хитро блеснув глазами.
— Ну, чаго шумишь? — ворчливо произнес пенек, возле которого стоял Эрилив.
Блондин шарахнулся в сторону и схватился за кинжал на поясе, а пенек встал на ножки- корни, потянулся веточками, и уставился на нас зелеными круглыми глазами.
— Ить тута я ужо. Все слышал.
— Ик, — я от неожиданности икнула и плюхнулась на траву. — Ну вы… Я ж так заикаться начну или разрыв сердца получу. Останетесь без феи.
— Да ладно, ниче с тобой не будет, красава. От, водяной тебя водичкой польет, и будешь снова как ягодка, — скрипуче хохотнул леший.
— Ну да, только малость заикаться начну, — я смущенно рассмеялась. — Леший, слушай, а это у тебя всегда такой вид? Я думала, ты на человека похож.
— Могу и на человека. Надоть?
— Ага.
Пенек подпрыгнул вверх, оттолкнувшись корнями, перекувыркнулся в воздухе и приземлился на землю уже бородатым седым старичком.
— Так лучше?
— Намного, — улыбнулась я. — Присаживайся, — и показала на травку рядом.
— Ну, красава, говори, чего хочешь? — удобно устроившись напротив обратился ко мне леший, с хитринкой косясь на Эрилива.
— Хочу сад красивый. Цветы, деревья, кусты, траву. Плодовых деревьев и ягодных кустов, березок парочку, сосну можно. А учитывая, что у меня четыре мира, хочу растения со всех миров. Чтобы поделить двор на четыре части и каждую посвятить своему миру.
— А семена есть?
— Пока нет. Надо купить?
— Надо. Я-то лесных цветов только могу тебе направить.
— А если куплю?
— А вот когда купишь, я тебе деревца и траву направлю. И помогу приняться им.
— Ага, — задумчиво протянула я. — Поняла.
— Токма ты с лешими али нимфами из прочих миров поговори. Пусть поднимают свои участки.
— Да я бы с радостью. Но где ж я их найду? Я только с феринским водяным дружу, а он с тобой познакомил.
— Тю… Тоже мне проблема. Сейчас организуем.
Вскочив как белка, леший быстро подошел к дереву, постучал по нему, и в его руки упала сухая толстая веточка. Он повертел ее в руках, что-то шепнул и через минуту держал свистульку.
— Держи, красава. Как понадоблюсь, свисти — приду. А в другом мире придет тот леший, что за округой следит.
— Спасибо, леший, — я с благодарностью приняла деревянную свистульку. — Я непременно обращусь. Слушайте, — я перевела взгляд на водяного. — А у вас имена есть? А то как-то несолидно. Леший… Водяной… Вот у моих домовых у всех имена есть.
— Э-э… — двое представителей нечисти переглянулись. — Да как-то непринято у нас. Мы ж далеко друг от друга живем, — пожевал губами леший.
— Ну а как вы друг к другу обращаетесь?
— Да так и обращаемся.
— Нет, ну это неправильно. А давайте придумаем вам имена? Хотите, я вам земные перечислю, а вы выберете?
— Ну давай, — задумчиво протянул водяной.
— Вот хотите похожие? Фаддей и Фрол, например?
— Ой, чур, я Фаддей, — водяной захлопал перепончатыми ладошками.
— А у нас даже есть поговорка: «Кто Фаддей, тот своим счастьем владей!».
— А Фрол? — подвигал косматыми бровями леший.
— А Фрол, это немного видоизмененное греческое имя Флор, которое переводится как «Цветущий».
— Подходит, — он улыбнулся в бороду.
— Ну что ж, Фаддей, Фрол… Рада была повидаться, надеюсь, скоро снова увидимся, — я собралась возвращаться в замок.
— Ступай-ступай, феечка, — водяной Фаддей помахал мне рукой. — А мы имена обмоем. Это ж надо… Сколько веков живу, и только именем обзавелся.
— Ты неподражаема, — хмыкнул Эрилив, когда мы удалились подальше. — Это ж надо, нечисти имена давать.
— А что такого-то? — я глянула на него.
— Да непринято. Нечисть же они.
— Ой, да ладно тебе. Лучше общаться с приличной нечистью, чем с неприличной… эм… честью. Короче маги-люди в Керистали в разы непорядочнее вот этих представителей нечисти. Так что, делай выводы.
В замке нам попались Тимар с Янитой и тут же получили ценные указания. Тимар был отряжен в помощь Ведогору — объехать села и закупить стройматериалы, а так же продемонстрировать Назуру все, чему уже успел научиться на занятиях по тхэквондо. Хотя бы пару приемов-то они же уже выучили? Вот, пусть учит. А Яниту я попросила больше помогать сестре.
Потом, разыскав Ниневию и Селену, попросила у них помощи в приобретении семян и саженцев. Они пообещали написать письма своим поставщикам, а Эйлард отправит их и заберет потом все, что заказано.
То же самое было поручено Арейне. Раз она жила ранее в поместье, значит, точно разбирается во флоре Мариэли. А уж отправить письмо это можно исхитриться. Либо, как в прошлый раз, из села, либо узнать у господина Нерзока, как они справляются с магической почтой, и отправить ею.
Вот с Лилирейей было сложнее, что там растет мне неведомо, как заказывать — тем более. Пришлось возложить миссию на Эрилива, и он написал к себе домой, попросив о помощи свою маму. Доставлять тоже придется нам самим, благо амулет переноса уже есть.
А раздав всем просьбы-задания, снова утащила Эрилива на Землю. Поздним вечером мы вернулись в замок с кучей пакетиков семян и бланком заказа на доставку саженцев. Пока ювелир в замке, я уехать все равно никуда не могу. Значит, займемся тем, что нужно здесь.
Деньги творят чудеса. Прописная истина, но почему-то убеждаясь в этом, я каждый раз заново удивлялась. Насколько быстро и легко решаются все вопросы, если не нужно мучительно выискивать самого выгодного для покупателя продавца, не нужно самой организовывать доставку. Просто выбираешь нужное, оплачиваешь товар и транспортировку и ждешь. К тому времени, как ювелир изготовил мои кольца, у меня уже лежала куча саженцев и семян из Ферина и с Земли, и ожидались из Мариэли и Лилирейи. Про всякие горшки, кашпо, оградки, фонарики и садовые фигурки, я не упоминаю. Так же как и про внушительную стопку журналов по садовому интерьеру.
Кольца-печатки с моим гербом вышли изумительные. Женское — легкое, изящное, выглядящее именно украшением с камеей, а не печатью для документов. Мужское более весомое, но тоже красивое. А сюрприз оказался в том, что они могли магически менять свой размер на пальцы разной толщины. Ведь кольца-то родовые. И у моей будущей наследницы вполне могут оказаться не такие тонкие пальцы, как у меня. А какие руки будут у моего будущего супруга вообще неизвестно.
Уколов палец, я приложила его по очереди ко всем украшением, которые были выполнены руками ювелира. В том числе к сережкам и кольцу-бабочкам. Нерзок наложил нужные заклинания, уверив, что теперь никто и никогда не украдет, не скопирует, не подменит…
Распрощались мы с Нерзоком невероятно довольные друг другом и совместным бизнесом. Он увозил внушительную денежную сумму, плакаты и мои фотографии, кои Эйлард зачаровал от кражи, выцветания, намокания, мышей, насекомых, а так же сделав их неуязвимыми от любителей пририсовать усы.
Ну что? Весьма недурственно я заканчиваю лето. Весну я проводила владелицей маленького домика на стыке двух миров в компании оборотня. А осень встречаю владелицей двух баронств, замка стоящего между четырех миров, в окружении существ из этих странных миров. Сложно все перечислить. Не говоря уж о том, что я — фея, мой кот — говорящий разумный фамильяр, телохранитель из неизученного мира, в замке со мной живут домовые, маги, демоны, я дружу с водяным и лешим… Есть некий загадочный суженый. И жених-эльф…
Да, Викуля, разошлась ты не по-детски. Уж если попадать в сказку, то масштабную. Земляне не приемлют полумер. И моя сказка намного круче, чем история спящей царевны, например. Ну что она? В лесу пожила, всем богатырям отказала, яблочко схрумкала, в гроб попала. Поцелуй схлопотала, — бац! — и под венец.
Не-э-эт, так неинтересно. А как же развернуться? Дом построить? Дерево вырастить? Бизнес наладить? С женихом поженихаться… э-э-э… на свидания походить, лямур, тужур и всё такое?
Дом — есть, баронства — есть, бизнес — есть, дерево — будет. Осталось разобраться с женихами.
Есть некий загадочный суженый. И жених-эльф…
Да, Викуля, разошлась ты не по-детски. Уж если попадать в сказку, то масштабную. Земляне не приемлют полумер. И моя сказка намного круче, чем история спящей царевны, например. Ну что она? В лесу пожила, всем богатырям отказала, яблочко схрумкала, в гроб попала. Поцелуй схлопотала, — бац! — и под венец.
Не-э-эт, так неинтересно. А как же развернуться? Дом построить? Дерево вырастить? Бизнес наладить? С женихом поженихаться… э-э-э… на свидания походить, лямур, тужур и всё такое?
Дом — есть, баронства — есть, бизнес — есть, дерево — будет. Осталось разобраться с женихами.
Книга 3
Глава 1
— Эрилив! — я, хитро улыбаясь, смотрела на своего телохранителя. — А как ты смотришь на то, чтобы посмотреть на мою 'богом забытую халупу в деревне'?
Утром следующего дня после отъезда демона-ювелира я встала решительно настроенная на поездку к родителям. Ха! Еще бы мне не быть столь решительно настроенной. Мама мне уже весь мозг вынесла, названивая по телефону и требуя моего приезда.
Звучало это примерно так:
— Дочь моя блудная, а есть ли у тебя хотя бы жалкое подобие совести?! — примерно так начинался каждый разговор.
— Есть, мамо, есть, — и я скорбно вздыхала.
— Тогда почему ты все еще не здесь? — вопрошала она.
— Улажу последние дела и приеду, — лепетала я.
— А когда? — не сдавалась мама.
— А скоро, — обещала я.
— А поточнее?
— Совсем скоро.
— Ждем тебя. И смотри у меня! Не вздумай приезжать одна! Непременно привози с собой своего друга, того чудного мальчика с непроизносимым именем.
— Ага, мамуль, непременно. А если не его, так другого привезу. Не менее чудного, и точно такого же друга.
— Прокляну! — начинала мама свою обычную Песнь Песней.
— Да за что?! — включалась я в игру.
— Жениха! Жениха, когда привезешь?
— А вот как обзаведусь этим редким видом, занесенным в Красную книгу, так сразу и привезу.
— О, господи, — сокрушалась мама. — Ну за что нам с папой такое наказание? Ростили тебя, ростили… Ночей не спали, холили и лелеяли, воспитывали, уму-разуму учили. А толку? Выросла красивая, умная, целеустремленная… А толку никакого!
Вот и вчера, получив очередную порцию пропесочивания на тему моей бездарно проживаемой жизни, тогда как уже могла бы порадовать внуками старых родителей, — ну-ну, моя сорокасемилетняя мама считала себя 'старой' исключительно в воспитательных разговорах, — я с утра встала весьма рано и бодро. Особенно меня добил довод, что если уж не внуками, то хоть салатиком на свадьбе я просто обязана их обеспечить, пока у них зубы свои, а не вставные челюсти. А если не этим, то хотя бы навестить и подать 'старикам' стакан воды.
Ну, это я запросто. И мамуле, и папуле, я стаканы воды привезу. Да не простые, а волшебные. Водяной Фаддей уже обеспечил меня водичкой в двойном комплекте. Будем омолаживать моих 'стариков', глядишь, меньше давить на жалость будут.
— Эрилив, ау? — снова позвала я своего телохранителя.
— Так ты же говорила, что ты из города? — осторожно уточнил он.
— А как же. Из города. Но одно другому не мешает. Хочешь посмотреть на халупу?
— Не знаю что это такое, но хочу, — улыбнулся лирелл.
— Славно, собирайся. И да! Мечи, кинжалы и прочие опасные для жизни окружающих предметы не бери. Нельзя у нас с ними ходить, в полицию заберут. Как я тебя оттуда потом выцарапывать буду?
— А как же тогда? Я же должен тебя охранять.
— Магией и кулаками будешь охранять… Слушай, а может, нам Марсика с собой взять? Как думаешь? Ему же нужно больше со мной общаться.
— Ну, если ты не боишься, что на тебя будут показывать пальцем, то бери, — рассмеялся Эрилив. — А то он такого цвета… На Земле выглядеть будет, мягко говоря, странновато.
— Да это ерунда. Я оденусь как гламурное блондинко, и все проглотят как нечто само собой разумеющееся.
— Леди, а гламурное блондинко, это как? — тоненько уточнила Тамия, которая сидела вместе с нами в комнате.
— О-о, Тамия, это страшное оружие девушек. Побольше стразиков и злата-серебра, каблуки повыше, одежду как можно более обтягивающую. А главное — выражение лица. Иначе не поверят.
— И какое же должно быть выражение лица? — заинтересовался Эрилив.
— Глазки наивные и не обремененные интеллектом, ресницы килограммовые, губки 'рыбкой' и делать вид, что я самая красивая.
— А как это — губки 'рыбкой', - озадаченно переспросила Тамия.
— Да? Как это? — повторил за ней лирелл.
— А вот так, — я изобразила силиконовые губы, надув их. — Только надо еще накрасить их яркой помадой.
— Ой! — Тамия звонко рассмеялась.
— Да-а, — Эрилив ее поддержал своим хриплым смехом, отчего у меня по спине помчался табун мурашек, а удерживать губы 'рыбкой' стало трудно. — Вики, ты уверена, что выдержишь так долго? Может, пусть лучше Марсик ждет нас дома? А то еще отвалятся губы по дороге?
— Ну не знаю, — я подмигнула им. — Можно еще купить толстый гламурный журнал с картинками и листать с видом, словно это что-то необычайно умное и важное. Тогда можно будет забыть о губах. Невозможно же в мозгу удержать одновременно такие сложные мысли, как удержание губок и постигание последних коллекций моды. А еще я могу с глупым видом виснуть на твоей руке и щебетать.
— Нет! Щебетать не надо, — пошел на попятный Эрилив. — Я согласен на губы и журнал.
Вот так мы и собрались ехать к моим родителям. Эрилив, Марсик — по такому случаю получивший поводок с наложенной иллюзией стразов, и я. А-ля блондинко гламурное: узкие голубые драные джинсы, лодочки на шпильках, много-много туши на ресницах, обтягивающий сиреневый топ (в тон Марсу), пиджак с закатанными руками, открывающими запястья, украшения, подаренные княгиней, и маленькая сумочка в руках. Ах да, в другой руке поводок, заканчивающийся лиловым щенком.
Сумку с вещами, — одну на двоих, — нес Эрилив.
Сказать, что Марсик произвел фурор — это не сказать ничего. На нас оглядывались и показывали пальцем. Его пытались потискать дети, которым лиловый щенок не казался страшным собаком, а потому его непременно нужно было погладить и почесать за ушком. Несколько девушек 'соплеменниц', из той же породы гламурных блондинок, горя глазами, задавали вопрос: 'Где?! Где могут так покрасить их собачек?' Пришлось сказать, что красила сама, жутко дорогой и редкой краской, привезенной из Бразилии. М-да. Про то, что все встречные особи женского пола ломали глаза об Эрилива, я молчу. Это и так понятно, и уже привычно. Тот только изредка закатывал глаза, когда очередная моя 'соплеменница' наклонялась к песику, выгодно выпячивая то, что считала особо выдающейся частью тела. Тут уж по разному, кто гордился филеем в микро-шортах или юбке, кто содержимым декольте. Но практически все не забывали про губки рыбкой. А Эрилив сдерживался изо всех сил, чтобы не смеяться в голос. Теперь-то он знал, что означает это дебильное выражение лица. Впрочем, сегодня звездой программы был не лирелл, а Марс, так что он легко отделался.
В электричке мы заняли свободные места, и я смогла расслабить лицо. Вот уж не предполагала, что 'держать губы' — это так тяжело. Невольно зауважала девушек, способных на такое постоянно. Эрилив только посмеивался, но комментариев не отпускал. И только, когда я приняла свое нормальное выражение, он не выдержал и, хрюкнув от смеха, спрятал лицо в ладонях.
— А кто сказал, что быть девушкой легко? — философски протянула я онемевшими губами, и он мелко затрясся от смеха.
Доехали мы до моего дома без приключений. Взяв на вокзале такси, благополучно высадились у 'хрущевки' родителей, и я, жестом указав на дом, произнесла:
— Ну вот, смотри. Вот в этой халупе я выросла, и тут же продолжают жить мои родители.
— Да? — он оглядел пятиэтажку. — Я думал все хуже. А так ничего в целом, нормальный дом.
— Ну, тогда затаивай дыхание, и не дыши, пока не дойдем до второго этажа, — предупредила я его и нырнула в подъезд.
— Боги! — выдохнул лирелл на лестнице. — Почему так пахнет-то?
— А я тебя предупреждала, чтобы не дышал, — фыркнула я, стараясь не рассмеяться.
— А надписи на стенах зачем? И вот та, про Вичку-стерву — это про тебя?
— Ага. Мое имя увековечено в веках.
— Почему в веках? — Эрилив стоически пытался не дышать.
— Потому что этот дом будет стоять, скорее всего, до тех пор, пока сам не развалится. Новое жилье-то никто не хочет предоставлять жителям сего 'монументального' строения.
Дойдя до квартиры, я позвонила и стала ждать. Мама уже знала, что я приеду не одна, а потому открывать своим ключом я не стала. Мало ли, может, они с папой еще не оделись. Клацнул замок, мама выпорхнула с радостным лицом, и остолбенела.
Первым в поле ее зрения попал Эрилив. О-о-о, это нужно было видеть. Такая непередаваемая гамма чувств пронеслась по маминому лицу, что я пожалела, что у меня собой нет видеокамеры. Изумление, восторг, недоверчивость, умиление, а потом понимание, что этот объект живой и настоящий, более того, стоит рядом с ее квартирой, а она в обычном сарафане… И о ужас! Он на нее смотрит, улыбается и даже моргает. Нервно поправив лямку сарафана, она перевела взгляд, не сумев выдавить из себя ни слова, и уставилась на умильную собачью морду лилового цвета с высунутым языком. Тут мама икнула, моргнула и протерла глаза. Марс тоже моргнул и улыбнулся во всю свою пасть. Мама издала сдавленный звук, прошлась взглядом по собачьей шерстке до хвоста и обратно, и снова подняла глаза на Эрилива.
— Леди, — хрипло произнес он и улыбнулся еще обаятельнее.
Мама начала багроветь и я поняла, что мне пора вмешаться, пока не вмешался Кондратий и не обнял мамулю.
— Мама, привет, — я выступила из-за Марсика вперед. — Я вот привезла своего друга Эрилива. Он тоже иностранец и коллега Эйларда. А это мой щенок, Марс.
— Э-э-э… — выдала мама.
— Марс, это моя мама. Веди себя прилично, как настоящий взрослый пес.
Марсик убедительно, а главное, громко, гавкнул и мама вздрогнула.
— Эрилив, знакомься, моя мама, Анастасия Витальевна, и прекрати смущать ее. Сделай лицо попроще, — посмеиваясь, обратилась я к телохранителю. — Мам, а ты отомри уже. Впускай нас, а то я устала стоять на каблуках.
— Леди, приятно познакомиться, — лирелл взял безвольно повисшую мамину руку и легонько ее поцеловал. — Вики о вас много рассказывала, и я весьма польщен нашим знакомством.
Ой! Кажется, мама превращается в соляной столб, как жена Лота. Пора вызывать тяжелую артиллерию в папином лице, и я, засунув голову в дверь, громко позвала отца. Мама снова вздрогнула и начала приходить в себя.
— Виктория! Ну ты… Предупреждать же нужно, — выдавила она, наконец и освободила нам дорогу.
— Пап, привет, — я обняла отца, вышедшего в коридор. — Знакомьтесь. Это мой друг и коллега Эйларда — Эрилив. Эрилив, это мой папа — Сергей Константинович.
Мужчины обменялись рукопожатием, и я продолжила.
— Па, а это мой щенок — Марс. Он пока маленький, но должен вырасти крупным и мощным, будет моим защитником.
— Вик, — папа задумчиво оглядел щенка и поправил очки в тонкой оправе. — А почему он такого цвета? Ты вроде как никогда не увлекалась розовой гаммой.
— Да! — вмешалась мама, к которой вернулся дар речи. — Я вот тоже в шоке!
— Папуль, Марс не розовый, а лиловый. Так уж получилось, я потом расскажу. А сейчас встречайте гостей и кормите нас.
— Ой! — переполошилась мама. — Что же это я? Эрилив, проходите скорее. Сейчас будем обедать. Марс, и ты проходи, только не вздумай грызть обувь, а то я не посмотрю, что ты розовый.
— Лиловый!!! — произнесли мы хором с папой.
— Да хоть серо-буро-малиновый в крапинку. А сожрет туфли — получит по шее.
— Понял, Марс? — я, улыбаясь, посмотрела на озадаченного щенка. — С моей мамой не забалуешь. Веди себя хорошо, тогда получишь вкусненького.
Усадив гостя в гостиной, мама утащила меня в кухню.
— Ну? — она уперла руки в боки.
— Я же уже сказала, Эрилив коллега Эйларда. Мне — друг! — многозначительно подчеркнула интонацией последней слово.
— Твою ж маму! Вика! Да даже я чуть не забыла про супружескую верность твоему отцу и о своем возрасте, — она всплеснула руками.
— Ма-а-ам, — я прыснула от смеха. — Не обижай мою мать.
— Твою маму!!! — эмоционально повторила мамуля. — Это ж надо было такую дуру, прости господи, вырастить. Так, учти, не выйдешь замуж за этого… этого… — с придыханием произнесла она, — я от тебя откажусь. И кстати, — она недоуменно оглядела меня. — А ты чего так вырядилась-то?
— Мне нужно было соответствовать образу гламурной блондинки.
— Да? И волосы покрасила, я смотрю. Тебе идет. Ну, может, ты и не совсем безнадежна, раз ради этого зеленоглазика так нарядилась и прихорошилась. А то как-то несолидно в моем возрасте ругаться, поминая твою мать. Еще кожа испортится…
— А я тебе чудо-воду привезла. И папе… Заговоренная. Живая и мертвая, вот примешь с ней ванны, так тебя за мою сестру принимать будут, — начала я подлизываться. — Я сама ею пользуюсь.
— То-то я смотрю, ты выглядишь больно уж молодо. Лет восемнадцать, не больше, — мама кокетливо поправила волосы. — Эх, и я еще молодая совсем. Прямо не стыдно стоять рядом с такой взрослой дочкой, пусть все думают, что ты только школу окончила. Что за вода-то?
— Я ж говорю, заговоренная. Сначала принимаешь ванну с той, что в маленькой бутылочке. Но она опасная, мертвая, так что ее чайную ложку на ванну. Потом воду слить, снова набрать и четыре столовых живой добавить, из большой бутылки. И еще полчаса полежишь. Ну и папа… Здоровенькие станете и омолодитесь.
— Подлиза, — мама обняла меня. — И привет, я соскучилась. А то меня твои спутники так ошарашили, я даже поздороваться забыла.
— Это они могут, — я рассмеялась. — Ладно, давай за стол. А то мы рано выехали, есть хочется.
Во время обеда мама потчевала гостя, не забывая умиляться Марсу и подсовывать ему вкусные кусочки. Даже мой сдержанный папа под столом тихонько совал ему куски мяса. Мама на него ругалась, что он балует Викиного пса, и сама тут же подзывала щенка к себе.
— Марсик, ты не бери у него мясо, ты же Викин собак. Вот, я тебе сама дам хороший кусок. Смотри, совсем не жирный, — и тут же вслед. — Эрилив, и вы кушайте. Пироги сегодня очень удались, давайте я вам еще салатику подложу. И вот мяса, мяса еще не забудьте.
Марс был негордый, вниманием избалованный еще в замке, а потому благосклонно принимал подношения с обеих сторон и хитро косил на меня фиолетовым глазом.
— Эрилив, а хотите, я вам покажу Викины фотографии? — завела мама свою любимую песню, как только мы выбрались из-за стола.
— Мама! — взвыла я.
— А ты иди посуду пока помой. Нечего тебе тут сидеть, что ты в своих фотографиях не видела.
— Рил, не соглашайся, — шепотом попыталась я воззвать к разуму лирелла. — А то тебе сейчас будут показывать все мои фотографии, начиная с младенческого возраста.
— А я с удовольствием посмотрю на твои фотографии, — хитро подмигнул мне блондин. — Особенно в младенческом возрасте.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |