Раздался мурчащий голос супруга:
– Кто бы подумал, что огненная может быть настолько скованной. Но мы это исправим…
Сквозь туман, окутывающий разум, я поняла, что эти слова мне почему-то не особо понравились, но очередная ласка Вейла заставила подавиться протестом и вновь прильнуть к его груди.
А потом мыслей не осталось. Совсем. Уже не сдерживаясь, провела немного отросшими когтями по коже мужа. Тихий смех над ухом заставлял щеки пылать от смущения, но я, неосознанно закусив губу, выгибалась в сильных руках, сгорая от желания быть еще ближе. И стонала от ощущения, что я на грани. Я была на краю той бездны, куда сейчас просто мечтала ухнуть с головой. Вдруг он прекратил меня ласкать и резко развернул к себе.
Я успела лишь издать короткий разочарованный стон. Муж впился мне в губы страстным поцелуем, жадно скользя ладонями по телу. Все, что было связано с Вейлом, я воспринимала очень остро. Близость, прикосновения, только ему присущий тонкий аромат мяты и лимона. Приоткрыла глаза, выхватывая расфокусированным взглядом мелкие детали. Капельки пота на лбу и висках, которые я, поддаваясь соблазну, слизываю. Спутанные рыжие волосы с мелькающими в них алыми отблесками света… или это его собственное пламя искрится? Не знаю…
И вдруг почувствовала, что супруг отстранился.
– А вот теперь можно и искупаться, – проговорил Вейл. Он тяжело дышал и был весь покрыт испариной.
– Как? Зачем? – только и смогла пролепетать я, пытаясь прийти в себя.
Супруг провел рукой по моей спине, которую покрывали капельки пота, и пояснил:
– Потому что ты… влажная. – И так двусмысленно усмехнулся, что я покраснела и отвела взгляд.
Вздрогнула от соприкосновения прохладной пены с разгоряченной кожей. Вейл сел в ванну позади, и я уже почти настроилась понежиться в водичке, как меня неожиданно опять развернули и страстно поцеловали. Тот огонь, который, казалось, отступил, вновь пылающей змеей свернулся внизу живота. Заставлял приникать к мужу, часто дышать. Откидывать голову, подставляя шею под губы Вейла. Выгибать спину, едва на грудь ложились сильные руки.
Я даже не поняла, в какой момент оказалась сверху. Просто с запозданием осознала, что жадно целую мужа, намотав мокрую косу на кулак. Но мне было мало, я быстро расплела его волосы и зарылась в них пальцами, тесно-тесно прильнув к мужской груди. Вейл сдавленно зарычал и, одарив меня голодным, полным желания взглядом, крепко сжал мои ягодицы, прижимая к себе еще плотнее. Его руки ласкали изгибы моего тела, поглаживали поясницу, и я вцепилась когтями в мокрые плечи мужа и сильно прикусила губу отросшими в момент страсти клыками. Порочная улыбка на миг осветила хищное лицо Вейла, и он медленно, смакуя, слизнул выступившую кровь, которая невесомой каплей скатилась по моему подбородку. Резкий рывок, и мы, замерев на миг, становимся единым целым. Толчок, и желание, дикое, первобытное, заставляет запрокинуть голову и застонать в голос.
Подалась вперед и коснулась губами скул, скользнула ниже, к подбородку. Ринвейл ловит мои губы и страстно целует. Сильные пальцы жестко впиваются в мои бедра, задавая темп, но сегодня я хочу сама. Мягко, но настойчиво отвожу его руки от своего тела и переплетаю наши пальцы.
От остроты ощущений, от почти нестерпимого желания не то прекратить, не то, наоборот, продолжить, я закрываю глаза и судорожно всхлипываю. Глажу плечи, двигаясь все быстрее, лихорадочно перебираю влажные медные пряди, ощущаю руки на талии, когда он не выдерживает и все же перехватывает контроль.
Поднимаю взгляд и проваливаюсь в омут голубых глаз, они затягивают и завораживают. Вейл подается вперед и нежно меня целует. Я снова балансирую на грани пропасти, и так хочется сорваться вниз… Но сдерживаюсь, с мазохистским удовольствием упиваюсь своими ощущениями, когда живот уже сводит от желания, а тело как в огне пылает, и любое прикосновение воспринимается особенно остро.
– Ну же, Ири, – раздался срывающийся голос Ринвейла. – Ты ведь близко. Не знаю, как ты… а я долго не выдержу.
Вдруг он отстранился, и не успела я разочарованно застонать, как меня вынудили опереться о бортик ванны. Вейл схватил меня за бедра и резко подался вперед, заставив тихо охнуть и ошеломленно распахнуть глаза.
Супруг, видимо, решил, что достаточно дал мне свободы и теперь его очередь. От той томной нежности, что была недавно, не осталось и следа. Его руки скользили по телу, беззастенчиво лаская, заставляя дрожать от возбуждения, щедро сдобренного смущением. Пожалуй, только сейчас я поняла, насколько мало он себе позволял все это время.
Из-за смены позы я все чувствовала более остро. Даже с некоторым оттенком дискомфорта, но это только добавляло нотку пикантности. В какой-то миг я выгнулась дугой, до крови прикусила нижнюю губу. Не сползла на дно ванны только потому, что муж придержал меня за талию. Еще немного, и уже он застонал от удовольствия.
Отстранился, сел рядом и притянул меня к себе. Я рассеянно взглянула на остатки воды в ванне, потом посмотрела на залитый пол. Встретилась взглядом с мужем и легонько фыркнула. Вейл уткнулся лицом мне в плечо, рассмеялся, потянулся к кранам, и в ванну вновь хлынула прозрачная вода.
Через десять минут мы оказались в постели, и муж, по обыкновению, практически мгновенно уснул. Я же еще долго ворочалась в темноте, но в конце концов сон сморил и меня.
Глава 14
О мужском шовинизме и женской эмоциональности
Чтоб жить, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать, и опять начинать, и опять бросать, и вечно бороться. А спокойствие – душевная трусость.
Л. Толстой
Надо признаться, что за несколько ночей, проведенных спокойно, успела хоть отчасти себя убедить, что странные сны были последствием потрясения. Как физического, так и морального.
Потому первое, что почувствовала, как только открыла глаза в сверкающем зале, – это досаду и желание что-нибудь пнуть.
Потом до меня дошло, что перенеслась я, как обычно, в том виде, в каком ложилась спать. То есть в обнаженном!
– Арви-и-иль! – коротко рыкнула я, судорожно прикрываясь волосами.
– Добрый вечер, – спустя несколько секунд вежливо поздоровался Спящий, потом последовала пауза, и меня недоуменно спросили: – А что это ты… в таком виде?
– Потому, что ты меня в таком виде выдернул из реальности!
– Эм… Извини, я не подумал, – рассмеялся бесплотный. – Просто ты раньше всегда одета была…
– Потому что раньше я в полубессознательном состоянии из-за ранения находилась, – недовольно пояснила я. – А ты уже несколько дней не являлся. Вот я и выдохнула с облегчением!
– Я дал тебе время отдохнуть и примириться с действительностью. А наряд… сейчас что-нибудь придумаем.
По залу пронесся ветер, потом стены ослепительно ярко вспыхнули изумрудом. Сияние потускнело, и от колонн стали отделяться маленькие отблески – вскоре в центре зала переливалась малахитом небольшая сфера. Потом искры еще раз полыхнули, волосы взметнул вверх поток воздуха, и через секунду на мне оказалось длинное платье из темно-зеленого сверкающего шелка. Следом на плечи опустилась пушистая белоснежная шаль.
– Арвиль!
Спасибо, что одел, конечно. Но! Я все понимаю, но зачем перед этим было лишать меня даже такого ненадежного прикрытия, как волосы?!
– Что? – невинно осведомился невидимый. – Тебе не понравился наряд? По мне, так вполне миленько…
Я зарычала и спрятала за спину окогтившуюся руку. Спокойствие и только спокойствие! Одел же! Да он и не мужчина в полном смысле этого слова. Дух есть дух. А значит, не стыдно. Так что прекращаем беситься. Его все равно не побьешь. Вот никак! Я подпрыгнула и ожидаемо ощутила невесомость. Постаралась устроиться поудобнее и поизящнее, независимо сложила руки на груди.
– Ну и зачем ты меня притащил?
– Как зачем? – удивился Арвиль Тейнмир. – У нас договоренность. Ты даешь мне доступ к определенной информации, а я отвечаю на твои вопросы.
– Хорошо, – кивнула в ответ. – Но где гарантия, что ты не полезешь в личное?
– А ты просто выведи на верхний слой сознания воспоминания о мире и политической ситуации, – посоветовали мне. – Тогда не придется лезть дальше. Но даже если и придется, то ничего не относящегося к моему делу я не увижу. Мозг выдает только ответ на вопрос. А интересоваться твоей личной жизнью у меня нет никакого желания. Все же ты женщина и замужем, а я не извращенец.
Засомневалась в последнем утверждении, но промолчала.
Повода не «рассказывать» ему об общеизвестном я не видела. Да это и шанс узнать немного про самого загадочного типа. Он меня очень интриговал.
– Что нужно делать?
– Ничего, – шепнул возле ушка низкий голос, заставив страх и предвкушение легкой дрожью прокатиться по спине. – Просто расслабься.
Искры постепенно гасли, погружая помещение во тьму, только несколько разноцветных бабочек вились вокруг меня, зависшей в центре.
– Попробую, – тихо ответила, закрывая глаза.
Вокруг кружил теплый ветер, овевая лицо, играя с распущенными волосами, невесомой лаской скользя по обнаженной коже рук.
А сейчас надо вспомнить… То, что он хочет знать.
– Замечательно, – эхом прокатилось в темноте. – Молодец, Ирьяна. А теперь…
Ставший прохладным лавандовый ветер в последний раз обнял за плечи, коснулся лба почти материальным «поцелуем», и сознание меня покинуло.
В реально-иллюзорный мир я вернулась от легкой щекотки. Поморщилась, фыркнула и открыла глаза. С лица вспорхнула аметистовая бабочка, взлетела под потолок и растворилась в темноте. Спустя секунду из этого места побежали искорки, и вскоре зал опять засверкал. Но на этот раз всеми оттенками неба и бирюзы.
Красота!
– Арвиль, а почему цветовая гамма меняется? – полюбопытствовала я.
– От моего желания и настроения, – ответил мужчина. – Я очень тебе благодарен. Все прошло хорошо.
– Значит, теперь я могу задать свой вопрос?
– Можешь, – согласился он. – Но… внимательно думай над формулировкой.
Я прикусила губу.
Раса… Но что мне это даст? Ну скажет он название. Даже самоназвание, как уже обронил однажды.
И этот загадочный термин… «Один из Спящих».
– Откуда ты? – все же решила рискнуть я.
Несколько секунд в зале стояла тишина, которая вдруг показалась мне очень тяжелой и гулкой.
– Из другого времени, – тихо ответил Арвиль. – Да и, наверное, из другого мира. Теперь все не так…
Я разочарованно поболтала ногой в воздухе и досадливо поморщилась.
– Вот знаешь, ты сейчас ну ничего не прояснил!
– Знаю, – рассмеялся Арвиль. – На то и расчет.
– Какой ты… – вздохнула я.
– Собственно, какой есть. – В голосе явственно слышалась улыбка.
– Хороший, – сделала неожиданный даже для себя вывод я.
– Видишь то, что я тебе показываю. – Ветер растрепал мои волосы.
– Не знаю, – честно ответила я. – Можешь считать это женской глупостью… Или интуицией. Ты не добрый. Но и не злой. Хитрый и изворотливый, правда…
– У всех свои недостатки! – прокатился по залу веселый смех моего собеседника.
– Кстати, а как ты выглядишь? Ведь если спишь, то значит, что ты живой. Есть ли у тебя материальное воплощение? – внезапно заинтересовалась я и немного откинулась назад.
Равновесие не удержала и через миг повисла вниз головой. Хоть платье успела ухватить…
Порыв сильного ветра вернул вскрикнувшую от неожиданности меня в вертикальное положение.
– Может, когда-нибудь и узнаешь, – ответил на ранее заданный вопрос Арвиль.
– А тут показать не можешь? – состроила просительную мордочку я.
– Ирьяна, ты ведь знаешь, что в некоторые области любопытный нос лучше не совать, – иронично проговорил Тейнмир. – Можно по нему и получить.
– Но ты же сказал, что когда-нибудь могу увидеть! – возмутилась я.
– А вот об этом мы с тобой поговорим в следующий раз, – раздался низкий смешок собеседника, и освещение стал медленно тускнеть. – Тебе пора.
Очертания зала почти растворились в темноте, аметистовая бабочка, как и в прошлый раз, самой последней исчезла в своде зала. Стоило мне коснуться ногами пола, в глазах потемнело, и я проснулась.
Открыла глаза, оглядела залитую солнцем пустую комнату и улыбнулась.
Тело ломило после вчерашнего, но ломило… приятно. Да было очень хорошо. Вейл, Вейл. И сбежал, как обычно… Не мог попрощаться?
Хотя, если судить по прошлому разу, во время встреч с Арвилем сплю я очень крепко.
Ладно! Все равно я ничего не могу о нем узнать сама. Слишком молода и… не имею нужного уровня доступа.
Арвиля ведь именно усыпили. И не только его, похоже. «Один из Спящих». То есть они представляли опасность. И если судить по тому, как он играючи затягивает меня в свой разум… Не зря считали.
И ведь наверняка глупость я делаю! Нужно бы мужу рассказать. А что скажу?
«Дорогой, ко мне тут в снах незримый тип приходит».
Нет… Не поверит. А еще и в душевном здравии усомнится.
Потому, что возможно, вытягиваем из самого Тейнмира.
С такими мыслями я оделась и спустилась в столовую.
Заметила сервирующего стол на одну персону Фрика и изумленно вскинула брови.
– Доброе утро, льета. – Дворецкий положил последнюю ложечку и склонился в безупречном поклоне.
– Здравствуй, – сказала я. – А почему ты не с Вейлом?
– Господин распорядился, чтобы я остался в Летящем, – невозмутимо ответил ледяной.
– Ага, – задумчиво кивнула я и опустилась на стул, потом посмотрела на Фрика: – Присоединяйся.
– Как скажете, – едва заметно улыбнулся мужчина. – Но я не голоден, так что, если не возражаете, просто выпью чай.
– Не возражаю.
Дворецкий сел на свободное место, потянулся к чайничку и налил в чашку янтарный напиток. Я подвинула к нему свою, и он без слов наполнил и ее тоже.
– Сахар? – не глядя на меня, поинтересовался ледяной, положив себе два кусочка.
– Нет, спасибо, – покачала головой и, чуть прищурив глаза, посмотрела на него, пытаясь мысленно выстроить беседу. – Каково твое полное имя? – вдруг неожиданно даже для себя спросила я.
Фрик едва заметно дернул светлой бровью и невозмутимо поднес к губам чашку. Отпил, покрутил в руках тонкий фарфор, поставил на блюдечко и с легкой улыбкой ответил:
– Не сочтите за обиду, госпожа, но я предпочту оставить эти данные при себе.
Я поджала губы и даже обиделась. Впрочем, это его право.
– Ладно, – кивнула в ответ. – Тогда расскажи, почему у вас с Вейлом отношения на уровне «слуга – господин», если вы друзья и даже бывшие сослуживцы?
Фрик немного подумал и проговорил:
– Потому что это другая сцена. И нужно играть по ее правилам, льета. Да и я не тот, кем был ранее…
Все же этот ледяной – мастер играть словами. Вроде ответил, но информации мне это не прибавило.
Прямо как при беседах с Арвилем.
Вдруг раздался звон: что-то разбилось, Фрик отставил чашку, извинился и быстро вышел из столовой. Я покрутила в руках свой чай, отодвинула чашку в сторону и решила все же нормально позавтракать. После ранений надо хорошо питаться. Потом я решила, что после ранений также неплохо бы много гулять. Конечно, в ближних окрестностях замка. Приключений мне уже хватило.
Потому вышла из дома и направилась в сад. Меня догнал Фрик и следовал на расстоянии пяти метров сзади. Я сначала не придала этому особого значения: мало ли куда дворецкому надо. Но спустя несколько минут начала с подозрением на него поглядывать. Потому как ледяной и не думал лишать меня своего общества.
Немного подумала и решительно повернула в сторону горной тропинки. У калитки передо мной появился Фрик и с почтительным поклоном проговорил:
– Льета Ирьяна, могу я вас просить воздержаться от прогулок в ту сторону?
– Почему?
– Господин просил.
– Господин приказал, так ведь? – процедила, сжимая кулаки.
– Верно. Все ради вашей безопасности.
– А что еще тебе приказано делать для моей безопасности?! – зло прищурила глаза и поджала губы, пытаясь не дать раздражению вырваться из-под контроля.
– Все, – спокойно ответил Фрик.
Так, значит?! То есть, если я сейчас вдруг все же решу прогуляться, то он просто потащит меня в комнату?! Ведь если он станет меня сопровождать и мы встретим монстра, то дворецкий может и не справиться. Даже с одной тварью. А они не всегда одиночки.
Я тихо рыкнула, обошла Фрика, с трудом удержавшись от детского желания задеть его локтем, и быстро повернула в сторону дома.
Надо отдать дворецкому должное, он не стал меня провожать. Да и смысл? Я же домой иду! Но Вейл! Он меня запер! Я вот одного не понимаю: он что, не мог со мной сам поговорить?! Я что, идиотка? Не пойму? Так почему в такой форме! Мое мнение и желания, получается, вообще не учитываются!
Я влетела в дом, с грохотом захлопнула за собой входную дверь и с мстительным удовлетворением прислушалась к эху от удара. Потом метнулась к лестнице и побежала в свои покои.
Да как он посмел!
Я носилась по апартаментам и с извращенным удовольствием крушила все, до чего могла дотянуться.
Гад!
В стенку полетела ваза.
Сволочь самоуверенная!
На пол упала изящная статуэтка.
Алчно покосилась на дверь, вспомнив, сколько бесценных и, главное, хрупких экспонатов хранится в выставочном зале. У-у-у!!! Добраться бы!
Но, к сожалению, у нас не идиоты служат и все важные помещения наверняка заперты. Осталось только то, что не жалко. Ибо эта рыжая двуличная скотина не могла не понимать, какая будет реакция на то, что он меня запер!
Я пнула очередную подушку и тихо зашипела.
А как красиво себя вел недавно! И ведь уже тогда знал, что запрет. Выгулял на прощание! Лужок с цветочками показал. Выбирай, милая! А то «я опасался, вдруг ты срезанные не любишь»! А меня «срезать» и в вазу можно, значит?!
Схватила маленькую подушечку и с тихим рыком метнула ее в окно. Взялась за следующую, но когти пропороли тонкую ткань, и на пол посыпались перья. Рассеянным взглядом наткнулась на брошенную в кресло рубашку мужа. Кровожадно улыбнулась, швырнула в окно рваную подушку, оставившую в воздухе облако оседающего пуха, и решительно подняла рубашку драгоценного.
Положила на постель. Красиво расправила. Эм, пожалуй, нет. Неудобно будет! Взяла из шкафа вешалку и повесила одежку на нее. Прицепила на дверцу шкафа. Полюбовалась на отращенные коготки и осторожненько на пробу провела одним по рубашке. Прикрыла глазки, наслаждаясь, как музыкой, треском рвущейся ткани. Потом закатала рукава и хищно потянулась к одежде супруга. Гр-р-р!
Через пять минут довольно посмотрела на результат.
Но тут в голову пришла относительно дельная мысль. Что веду себя как мелкая истеричка. И если муж это увидит, то ни о каком изменении решения не может быть и речи.
Стащила с вешалки изувеченную рубашку и начала озираться в поисках места, куда ее можно спрятать. Вдруг услышала шаги в коридоре и, испуганно пискнув, метнулась к постели. Подняла подушку и закинула туда результат моего гнева. Быстро расправила покрывало и только успела принять красивую скорбящую позу, как двери открылись.
– Ири, – Вейл опустился рядом на постель и попытался приобнять меня за плечи, – ну зачем так сердиться?
Я даже не взглянула на него, только отодвинулась и скинула с плеча руку.
– А ты не понимаешь? Я опять вещь, Вейл, которую ты не считаешь нужным даже в известность о своих решениях ставить.
– Так было нужно, Ирьяна, – серьезно ответил супруг. – Я вынужден тебя контролировать. Хотя бы пока не минует опасность.
Я вскочила и недоверчиво уставилась на мужа. В его глазах не было и тени сомнения в правильности собственных поступков.
– Ты что? – почти шепотом спросила я. – Ты не понимаешь?! Я не могу взаперти!
– Ты не взаперти, – покачал головой Ринвейл. – Просто теперь гуляешь только с охраной.
– Это именно так и называется! – уже на повышенных тонах сказала я. – В четырех стенах, и выгул под конвоем!
– А чего ты хочешь?! – устало вздохнул муж. – Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.
– Так возьми с собой! – С надеждой посмотрела на него. – Я смогу быть полезной! Я научусь! Всему, чему нужно.
– Невозможно, – поморщился цай Тирлин. – Станешь мешать, а у меня и так много проблем и дел. Не хватало еще тебя развлекать и постоянно следить, чтобы ты неприятностей не отыскала.
Вдох-выдох. Спокойно.
– Вейл, – заглянула в такие непреклонные голубые глаза, – я не буду мешать. Просто хочу быть с тобой рядом. Научусь. Мне интересно, а значит, научусь.
– Я тебе уже сказал, – непримиримо мотнул головой рыжий. – Мы там делом занимаемся, и следить за тобой, обучать и контролировать тебя некому.
– Хочешь, скажу напрямую все то, что ты так искусно замаскировал полуправдой? – коротко рыкнула я, не сдержавшись. – Ты просто не знаешь, что со мной делать, драгоценный! Вот и вся проблема!
– Ты опять все передергиваешь! – разозлился дракон. – Я про одно, а ты про другое!
– Я про то, что ты не имеешь понятия, что такое жена и как ее в хозяйстве использовать! – едко отозвалась я. – Или ты раньше видел настолько однобокие отношения, что считаешь наши верхом совершенства? Или думаешь, что функции супруги – это ублажать тебя в постели, следить за домом и все тебе прощать за обаятельную улыбку и пару драгоценных цацек?!
– Это-то тут при чем?! – выдохнул муж.
– Создается полная уверенность, что ты откупаешься! Милая, на побрякушки, и не мешай заниматься серьезными делами!
– Создатель, да я не это имел в виду… – Вейл устало потер виски. – Я просто видел, что ты расстроена, а украшения обычно девушкам настроение поднимают.
– Правильно! – кивнула я. – Тот янтарь, что ты дарил перед балом, хранится отдельно и регулярно греется в руках.
– Я понял, – вздохнул цай Тирлин.
– И? – спросила с тайной надеждой на просветление разума супруга.
– Украшения дарить не стану, – с полной уверенностью в собственной правоте пообещал Вейл.
Мне захотелось стукнуться обо что-нибудь головой. Ну или его стукнуть.
– Так… зайдем с другого края, – попыталась успокоиться я. – Что ты знаешь о моих родителях?
– Эм… – протянул муж. – Приближенные к огненному трону. Тесть неоднократно служил послом как у нас, так и в Изначальной империи. Результативно так служил… Дориан всякий раз после его визитов пребывал в «превосходном» расположении духа.
– А про маму у вас ничего особо не слышно, – резюмировала я. – Это потому, что папа соблюдает обычаи народа, к которому едет. А у ледяных прекрасный пол и политика не больно-то сочетаются.
– Ири, давай ближе к делу.
– Хорошо. Мои родители, можно сказать, ярчайший пример иномирного выражения «муж и жена – одна сатана». Отец учитывает мнение мамы, советуется с ней, он ставит ее… наверное, все же не вровень с мужчинами, но не отказывает ей в уме и полезности! А ты?!
– А что я? – сверкнул глазами Вейл. – Я стараюсь, но, родная моя, тебе по человеческим меркам и восемнадцати нет! Ты маленькая…
– …глупенькая, и у тебя нет времени со мной возиться, – закончила мысль супруга. Вейл закатил глаза и попытался вставить хоть слово, но у него не получилось. – Вот почему, когда ты меня в постель тащишь, о возрасте не задумываешься? Да и когда мы просто разговариваем, тебе совсем не мешают ни это, ни мой гуманитарный склад ума!
– Как меня все достало! – зарычал муж и зло стукнул кулаком о прикроватный столбик. Вмятина осталась, но дерево выдержало. – Я опять тебя уговариваю, пытаюсь что-то объяснить, а ты не желаешь слушать и слышать! А у меня еще очень много дел!
– Ну и катись в свой Мерцающий, к своему наследничку и трупам зверюг в придачу! – взвилась я. – Видеть тебя не желаю!
– Да угомонись ты наконец! – Спокойствие с супруга как ветром сдуло, и голубые глаза теперь сверкали ярче обычного, а на лбу и скулах проступил еле заметный синий узор чешуи.
– И не подумаю! – независимо скрестила руки я.
– Ты же умненькая девушка, – решил зайти с другой стороны цай Тирлин.
– Если бы ты считал меня умной, то не держал бы в имении в качестве постельной грелки!
– А какую роль ты еще себе отводишь сейчас? – холодно осведомился Вейл. – И не выражайся так. Мне это не нравится, тем более я тебя так не воспринимаю.
– А как? – истерически рассмеялась я. – Если бы не твои потребности, я бы тебя дома не видела!
– Ты правда думаешь, что единственная женщина на все окрестности?! – рыкнул муж. – Время, когда я мог заниматься любовью только с тобой, позади вообще-то!
– Ну и иди к другим! – всхлипнула я. – Проверил уже, да?!
– Ири, – попытался обнять меня рыжий, – мы наговорили друг другу много гадостей… Иди ко мне.
– Не пойду. – Истерика пошла по нарастающей. – Уйди от меня! Не хочу!
– Ирьяна! – потерял терпение муж.
– Отпусти!
Меня била крупная дрожь, по щекам катились слезы, и я судорожно отталкивала супруга. Тот растерянно смотрел на меня и явно не понимал, что надо сделать, чтобы я успокоилась. А надо было всего лишь обнять через сопротивление и не отпускать, сказать что-то приятное! И не один раз. Ну и что, что я не даюсь?! Ведь у меня истерика! Но муж этого не знал, а потому пробормотал что-то про то, что дает мне время успокоиться и зайдет позже. Я беспомощно поглядела на улегшуюся вьюгу портала и зарыдала еще горше. Бесчувственный!
Ни-и-чего не по-о-нял!
Мне было плохо как никогда. Это наша первая ссора. Причем какая!
С одной стороны, Вейл на все смотрит со своей колокольни. Я и правда уже не раз рисковала. Но ведь он не может не понимать, что в таких условиях я стану еще больше беситься и делать глупости?! Потому что я огненная! Мне нужно движение! Сам развлекается вовсю и доволен! А я?!
Забралась на постель, закуталась в покрывало и с энтузиазмом продолжила себя жалеть.
Привезли невесть куда! Бросили! Муж вроде оказался нормальный, но и это первое впечатление-э-э! Защищает он меня!
Ну, положим, и правда защищает… но мог же и с собой взять!
Как и любая эгоистичная юная барышня, я видела только свою сторону проблемы и не считала нужным взглянуть на нее с другой стороны. Мне плохо, и важно только это.
Вот в таком состоянии – «бедная я, несчастная, все кругом черствые и бессердечные!» – уплыла в сон.
Проснулась спустя несколько часов. Устало села на постели, ощущая себя разбитой. Помассировала виски, поморщилась от легкой головной боли, потом сползла с кровати и направилась в ванную.
Отражение не порадовало. Личико опухшее, глаза покрасневшие, да и выражение… Загнанное.
Что мы имеем?
Вейл, Вейл… Одна лишь фраза: «А какую роль ты еще себе отводишь сейчас?» – перечеркивает все дальнейшие благие доводы и заверения. Потому что ты сначала сказанул то, что думал, а потом старался сгладить впечатление. Ведь и правда? Что нас связывает, кроме постели и интереса?
На этой невеселой ноте раздался стук в дверь. Я быстро умылась и вышла из ванной. Стоящая возле дверей Наина поклонилась и сказала:
– Льета Ирьяна, прибыла ваша мать, я проводила ее в зеленую гостиную.
О-о-о! Этого мне только не хватало! И зачем же принесло драгоценную матушку?
– Хорошо, – кивнула. – Наина, помоги мне одеться.
Могу и сама, но с помощью служанки это будет быстрее и… безупречнее. А перед льетой Мирабель я предпочитаю появиться в идеальном виде.
Девушка достала из шкафа зеленое платье, которое очень подходило к моим глазам. Я немного подумала и отрицательно покачала головой. Оттенок ткани похож на цвет, в котором выдержана гостиная. Стану сливаться.
– Лучше желтое, – подсказала я.
Спустя десять минут вдевала в уши серьги с темным изумрудом в золотой оправе, а Наина как раз защелкивала на моей шее ожерелье. Встала и оглядела себя со всех сторон. Элегантна, спокойна, сдержанна. Все правильно. Теперь еще любезную улыбку, как завершающий штрих к наряду, и можно спускаться.
Уже на подходе к гостиной услышала веселый щебет матушки и мимолетно удивилась. Кому она там может мозг выносить? Разве что Фрику…
Осторожно заглянула и удостоверилась в своих подозрениях. Каменно-невозмутимый дворецкий стоял с подносом в руках и выслушивал тараторящую огненную. Впрочем, чем дальше, тем сильнее в глазах мужчины вспыхивало раздражение. А если это даже видно, то, похоже, Фрик практически в бешенстве.
– Любезный, что вы мне принесли? Я же просила эклеры с шоколадной начинкой. А это что? Да в них в лучшем случае щепотку какао бросили. А чай? Просила жасминовый зеленый и непременно из южных провинций Изначальной империи. Но по отвратительному вкусу понятно, что это ваше, местное. И что вы так на меня смотрите?! Как можно так неуважительно относиться к гостям, голубчик?
«Голубчика» отчетливо перекосило, но, к чести Фрика, он сдержался и ничего не сказал. А я быстро зашла и жестом отпустила страдальца. Дворецкий кинул на меня благодарный взгляд и стремительно вылетел из комнаты.
– Ири, деточка, – подскочила с дивана матушка и метнулась ко мне.
– Мама, хватит, – устало вздохнула я. – Он ушел, на публику играть не надо.
Льета Мирабель недовольно поджала губы и осуждающе посмотрела на меня.
– Что, и обнять дочку не могу?
– Я про «деточка» и этот тон, – улыбнулась в ответ и обняла подошедшую ближе матушку.
– Ну что поделаешь, если меня так и провоцирует эта невозмутимая физиономия, – тихо рассмеялась женщина и откинула упавшую на глаза кудрявую золотую прядку.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |