Мы, стало быть, разумно не 27 страница

V. Среди затрат есть такие, которые мы считаем почётными, например затраты на [почитание] богов, посвятительные дары, постройки и жертвоприношения, так же как и всё вообще связанное с божеством, а также всё то, что охотно делают из честолюбия на общее благо, например когда думают, что нужно блистательно снарядить хор или триеру, или устроить пир для всего города.

Во всех этих случаях, как уже было сказано, учитывается действующее лицо: Кто это такой и чем он располагает. Ведь затраты должны быть достойны того и другого, то есть подобать не только делу, но и деятелю. Поэтому бедняк не сможет быть великолепным, ведь у него нет средств, чтобы потратить подобающе много, и кто возьмётся – глупец, ибо это вопреки и достоинству, и должному, а только то, что правильно, сообразно добродетели. Подобают же такие траты тем, у кого имеются достаточные [средства, безразлично], сами ли они нажили их или получили от предков или друзей, а также тем, кто благороден, знаменит и тому подобное, потому что во всём этом присутствуют величие и достоинство.

Итак, великолепен преимущественно такой человек, и великолепие [проявляется] в таких затратах, о которых было сказано, ведь они самые величественные и почётные. В частных же делах великолепно то, что бывает единожды, например свадьба или ещё что – нибудь такое, а также то, о чём хлопочет весь город или высокопоставленные [граждане], кроме того, великолепны бывают встречи и проводы чужеземных гостей, подарки и отдаривания. Великолепный тратит, конечно же, не на себя самого, но на общие дела, а подарки чем – то похожи на посвящения богам.

Убранство дома, подобающее богатству, также признак великолепного (ведь и дом этот служит своего рода украшением города), кроме того, великолепный тратится больше на такие дела, которые сравнительно долговечны (а это и есть самое прекрасное), и на то, [наконец], что подобает каждому отдельному случаю, потому что не одно и то же подобает богам и людям, храмам и гробницам. И поскольку каждая из затрат великолепного в своём роде величественна, великолепнейшей безусловно является великая [трата] на великое [дело], а великолепной постольку – поскольку – великая для данных обстоятельств, причём различается великое с точки зрения самого дела или вещи, и с точки зрения затрат, ведь самый красивый мяч или лекиф, конечно, обладает великолепием как подарок ребёнку, но цена [этого подарка] ничтожная и скупая. Поэтому признак великолепного человека делать великолепно, какого бы рода ни было дело (ибо такое не легко превзойти), и затрачивая по достоинству. Таков, стало быть, великолепный.

VI. Кто преступает меру и безвкусен, преступает её, как было сказано, издерживаясь против должного. На что затраты [должны быть] малыми, на это он издерживает много и блистает роскошью невпопад: На пирушке в складчину угощает, как на свадьбе, а будучи хорегом в комедии, приносит для народа пурпурный [ковёр], словно мегарец. И всё это он станет делать не ради прекрасной цели, но показывая своё богатство и надеясь вызвать этим удивление, и где следует пойти на большие издержки, он тратит мало, а где на небольшие – много.

У мелочного же во всём недостаток: Даже издержавши очень много, он из – за мелочи погубит [красоту], и, что бы ни делал, он колеблется и прикидывает, как бы издержать поменьше, и всё равно сокрушается, будучи уверен, что всё делает великолепней, чем следует.

Итак, эти склады [души] являются пороками, но они всё же не вызывают [сурового] порицания, потому что не вредят окружающим и не слишком неприглядны.

VII. Проявлять себя в великом величавости подобает уже по самому названию, мы же прежде всего рассмотрим, в чём [именно], а исследовать ли [сам душевный] склад или его обладателя – это безразлично.

Величавый же – это, по – видимому, тот, кто считает себя достойным великого, будучи этого достойным. Ведь вопреки достоинству так считает только глупец, а ни глупцов, ни неразумных (ανοετοι) нет среди добродетельных. А значит, величавый [именно таков], как сказано. В самом деле, достойный малого и считающий себя достойным малого благоразумен, но не величав, ведь величавость состоит в величии, так же как красота бывает в большом теле, а малорослые изящны и хорошо сложены, но не прекрасны. Кто считает себя достойным великого, хотя не достоин, спесив, но спесив не всякий, [кто считает себя достойным] большего, нежели [действительно] достоин.

Приниженный же – это тот, кто считает себя достойным меньшего, [чем он достоин]: Велики ли его достоинства или незначительны, он всё равно считает себя ещё менее достойным, и тот, кто достоин великого, [а считает себя достойным малого], – тот кажется, пожалуй, самым приниженным: Каким же он считал бы себя, если б не был достоин столь [великого]?! Величавый поэтому – крайний с точки зрения величия и срединный с точки зрения должного [поведения], ибо ему свойственно ценить себя по достоинству, а те, [другие], отклоняются в сторону излишка или недостатка.

Если человек считает себя достойным великого, этого достоин, и особенно если он достоин величайшего, то этим величайшим в первую очередь бывает что – то одно. [Понятие] достоинства (ηε αχια) относится к внешним благам, а величайшим из таких благ мы признаём, видимо, то, что воздаём богам, то, к чему более всего стремятся высокопоставленные люди, и награду, присуждаемую за самые прекрасные [деяния]; это и есть честь, ибо именно она величайшее из внешних благ. Величавый, стало быть, как должно относится к чести и бесчестью. Что величавые имеют дело с честью, ясно и без рассуждения, они ведь считают самих себя достойными прежде всего чести, причём по достоинству.

Дата добавления: 2015-08-29