Юлия Набоковазначит вампир (Трилогия) 30 страница

– Хотите сказать, что я теперь стрелять умею? – потрясение спросила я.

– Руку на отсечение даю, – убежденно ответил Вацлав. – Причем не только умеешь, но и никогда не промахиваешься.

Здание фабрики выглядело черной дырой на фоне отдаленных огней микрорайона. Темное, пустынное, зловещее, оно лежало на заснеженном пустыре, словно спящий циклоп. Сравнение с одноглазым великаном не зря пришло мне в голову – в здании светилось одно окно, в углу под самой крышей.

Микроавтобус Гончих припарковался у обочины, слившись с тьмой. Я быстро клюнула в щеку Аристарха, наказав ему в случае чего не бросать Маркизу, кивнула ребятам и выпрыгнула из машины.

Мобильный завибрировал, когда я была на полпути к фабрике.

– Mon amour, – попенял мне голос Жана, – ты привела с собой хвост.

– Я принесла с собой Серебряную Слезу, – зло возразила я. – Неужели ты думал, что старейшины отпустят меня с ней без охраны?

– Иного я и не предполагал, – ухмыльнулся вампир.

– Так какого черта ты выделываешься?! – рявкнула я, сворачивая к главному входу с заржавевшей стальной дверью.

– Дикая кошка, – рассмеялся Жан. – Я жду тебя.

Я подошла к двери и шибанула по ней кулаком. Кулак вошел в сталь, как в пластилин, не встретив сопротивления. Спасибо тебе, Жан, ты выбрал правильные слова для приветствия, с мрачным удовлетворением подумала я, но тут же обругала себя за неосторожность. Только бы его гориллы не увидели вмятину на двери!

Дверь со скрежетом открылась, пропуская меня внутрь. Я проморгалась, привыкая к кромешной темноте после тусклого уличного фонаря, и удивленно присвистнула.

– Надо же, какой почетный прием! Двенадцать человек эскорта на меня одну – это крайне лестно.

Крепкие охранники, полукругом выстроившиеся у входа, не проронили ни звука.

– А, ну да, вы же французы. Бонжур, месье!

Из центра вооруженной до зубов дюжины (у некоторых за плащами было по два пистолета) выступил главный головорез.

– Только без глупостей, мадемуазель. Мне поручено обыскать вас.

Я, паясничая, подняла руки. Парень не думал шутить: он тщательно и деловито, без всякого мужского интереса, ощупал все мои выпуклости. Даже обидно, черт возьми!

– Проходите, – дал добро он, и его молодцы молча расступились, освобождая проход к лестнице. – На верхний этаж и налево до конца.

– Мерси. – Я издевательски изобразила книксен и не отказала себе в удовольствии: сделав вид, что оступилась, вильнула в сторону и вонзила шпильку сапожка в нос ближайшего черного ботинка. Приглушенный вопль не заставил себя ждать. Вот и первая потеря вражеской стороны.

– Пардон! – лучезарно улыбнулась я и взбежала вверх по лестнице.

Все пролеты я пролетела на одном дыхании. У входа на последний этаж едва сдержала испуганный вздох, когда от стены отделились несколько силуэтов. Жан серьезно позаботился об охране и на последнем этаже выставил еще шестерку своих людей. Охранники не стали чинить мне преград и молча пропустили на этаж, указав направление.

– Спасибо, я не блондинка и знаю, где находится лево, – ядовито процедила я, ступая в темноту неосвещенного коридора. Тут же наткнулась на какую–то железную коробку и чертыхнулась. Что за баррикады они сюда натащили?

Пройдя несколько метров, я поняла, что это постарались еще бомжи, заставившие коридор всяким хламом вроде сломанного дивана и кучи тряпья. Конечно же у Жана не было времени сделать евроремонт и провести генеральную уборку. Поэтому все железяки и коробки просто сдвинули к стене, и сейчас я шла мимо кладбища старых вещей к полоске света в конце коридора, впервые не жалея замшевых итальянских сапог и отбрасывая мыском металлические рейки и проволоку с пола.

С грохотом отмаршировав по этажу, я пинком открыла каким–то чудом уцелевшую дверь. Дверь едва не слетела с петель, но послушно растворилась, явив моему взору Жана, разодетого как на свадьбу. Белая рубашка, дорогой черный костюм, бутоньерка в лацкане пиджака. Романтический облик жениха портил только… ствол автомата, направленный прямо на меня.

– Ну здравствуй! – спокойно сказал Жан и спустил курок.

По всей фабрике эхом пронесся гром. Дверь, закрывшаяся за моей спиной, разлетелась в щепки. За секунду до этого я успела молнией метнуться в сторону и упасть на пол. Вампир кинул автомат на пол, удовлетворенно расхохотался и подал мне руку.

Я в бешенстве отбросила его ладонь и поднялась на ноги, отфыркиваясь от пыли.

– Что ты творишь, мать твою?! – Мой голос эхом прокатился по полупустой комнате и вылетел в разбитую форточку.

– Проверяю, не обманываешь ли ты меня, mon amour, – усмехнулся он.

– Какого черта?! Ты меня чуть не застрелил! – прорычала я, оглядывая декорации, которые чуть не стали моим последним пристанищем.

Когда–то здесь находился кабинет. Сейчас от него остался лишь громоздкий стол, который уцелел только благодаря своим габаритам: его невозможно было вынести ни в дверь, ни через окно. Другой мебели не было. В центре стола лежало серебряное блюдо, в котором тускло мерцали серебряные украшения – легендарные Слезы. Освещение создавали два больших напольных фонаря, которые лежали в разных углах кабинета. Бабушки и Саши здесь не было, но я заметила дверь в стене, ведущую в смежную с кабинетом комнату.

– Я должен был убедиться, что ты принесла настоящую Слезу, а не ее копию, – спокойно, без капли раскаяния в голосе сказал вампир.

– Ты совсем свихнулся? – опешила я. – Это Слеза Силы, а не Слеза Бессмертия!

– А ты не знала об этом ее свойстве, mon amour? – Жан с превосходством выгнул бровь и тоном лектора сообщил: – Сила этой Слезы не только в том, что она наделяет владельца превосходством над противником, но и в том, что она делает его практически неуязвимым для ножа и пули.

– Ты, наверное, и ножи метательные заготовил для нашего свидания тет–а–тет? – холодно поинтересовалась я. – Давай сразу проверим, чтобы тебя не томить.

– Ты сильно расстроилась, что мы не одни? – иронически протянул вампир. – Ну прости, mon amour, я должен был позаботиться, чтобы нам никто не мешал. Но, надеюсь, ты оценила место, которое я выбрал для нашего рандеву?

– Откуда ты знаешь, что я была здесь в тот вечер? – огрызнулась я.

– Я много чего о тебе знаю теперь, – охотно сообщил Жан, присаживаясь на край стола. – Перед отлетом в Париж я успел отдать кое–какие распоряжения. Должен же я был иметь представление, что за девчонка якобы случайно встретилась мне и якобы случайно сделалась вампиром с помощью моей крови. Слишком много совпадений, ты так не считаешь, mon amour?

– И что же ты подумал? Что это тщательно подготовленный план? А я – лучшая ученица Джеймса Бонда? И что моя секретная миссия – проникнуть в логово вампиров? Хотя нет, тебе–то что до того… Наверное, ты решил, что моя цель ты?

– Я, знаешь ли, не последний человек в нашем сообществе. И врагов у меня достаточно, – подтвердил мои догадки вампир. – А ты – совершенное оружие против меня самого.

– Зачем ты мне это говоришь? – Я покосилась на него с недоумением.

– Ты же не собираешься отдать мне Слезу добровольно? – ухмыльнулся Жан.

– Почему бы нет?

– Я бы не отдал. А ты – это я в женском обличье. У нас даже имена одинаковые, символично, не так ли?

– Ничего символичного, – фыркнула я. – Меня назвали в честь актрисы Жанны Моро.

– Даже так? – Вампир насмешливо вздернул бровь. – А ты говоришь – ничего символичного. Жанна была моей женщиной на протяжении трех лет.

– Завидное постоянство, – в растерянности огрызнулась я. Вот уж не ожидала обнаружить подобную связь!

– Знаешь, чем больше я о тебе узнавал после той нашей встречи, тем больше убеждался, что нас свела сама судьба. Если бы мы познакомились раньше, я бы не смог удержаться от соблазна заполучить тебя в вечные подружки. И мы бы с тобой вполне могли придумать хитроумный план, представив дело так, что я заразил тебя случайно.

– Ну да, – кивнула я, – одно неловкое движение – и ты вампир.

– Именно! – Жан довольно расхохотался. – Но ты сделала это сама, это просто гениально. Жанна, ты такая одна на миллион!

– Бери выше, на миллиард, – сварливо поправила я. – Или ты думаешь, в одной Москве живут еще четырнадцать таких, как я?

Вампир спрыгнул со стола и по–кошачьи двинулся ко мне, как–то подозрительно на меня поглядывая. Больших сил стоило не вздрогнуть и не отшатнуться, когда он схватил меня за локти и привлек к себе, словно намереваясь поцеловать. Ноздри защекотал пряный аромат дорогого парфюма, и я едва не чихнула.

– Согласен, ты такая одна на всей планете, – с восхищением прошептал он, развернул мою руку, чтобы разглядеть серебряное солнышко, и потрясенно вскрикнул: – Mon amour, где же ты так?!

Вид обожженной кожи привел вампира в оторопь, дав мне несколько секунд преимущества и предоставляя шанс сделать то, ради чего я терпела его ненавистную близость. Одним движением другой руки я выхватила пистолет у него из–за пояса и ткнула ствол в бок.

В глазах Жана мелькнуло неподдельное удивление: он был уверен, что пистолет надежно замаскирован пиджаком и я о нем не догадываюсь.

– Ну здравствуй, – усмехнулась я. – Теперь мой черед проверить тебя на прочность.

– Ты этого не сделаешь. – Он облизнул губы. Удивление в его глазах сменилось восхищением. – А знаешь, с тобой еще интереснее, чем я мог представить.

– Где бабушка и Саша? – почти ласково спросила я.

– Угадай с трех раз, – совсем овладев собой, промурлыкал он и с силой обхватил меня за талию.

В ответ я еще сильнее вдавила пистолет в его бок и с напускной нежностью прошептала:

– Надеюсь, пули серебряные?

– А ты бы предпочла золотые с бриллиантами? Или, может, с сапфирами? Они больше подойдут к твоим глазам. Все, что скажешь, mon amour, – пылко прошептал он мне на ухо. – У меня достаточно денег, чтобы удовлетворить любые твои капризы.

– Может, тогда сдохнешь сам? – предложила я.

– Какая ты жестокая, mon amour! – почти с восторгом прошептал он.

– Вся в тебя, – призналась я и прикрикнула: – Руки!

Вампир поднял руки и, повинуясь пистолету в моей ладони, отступил на шаг.

– Они там? – Я кивнула в сторону двери.

Он повел плечом:

– Проверь.

– Тронешься с места – пристрелю, – пообещала я, пятясь.

– Ты этого не сделаешь, – убежденно ответил Жан.

– Увидишь. – Я подобрала с пола брошенный автомат и направила на него уже оба ствола.

Превосходство было на моей стороне. Оружия у Жана не осталось, и надеяться он мог только на своих головорезов за дверьми.

– Не сделаешь, – уверенно повторил он. – А знаешь почему? Потому что я тебе нужен.

– Похоже, у тебя мания величия, – насмешливо сказала я, не сводя с него прицела и продолжая двигаться назад.

– Подумай сама. Ни один мужчина в мире не удовлетворит твоих запросов. Ни один мужчина в мире не поймет тебя так, как я. И ни один мужчина в мире не сможет посмотреть тебе в глаза без страха. Тебе нужен достойный спутник, а не рохля, каким был твой Глеб.

– Заткнись! – прорычала я.

– Ты все еще плачешь о нем? – Вампир удивленно вздернул бровь. – Я думал, ты уже утешилась в объятиях Вацлава. Как ты меня огорчила своим выбором… – Он поцокал языком.

– Тебя это не касается, – процедила я.

– Неужели ты не понимаешь, глупенькая? Он видит в тебе только мою преемницу, машину для убийства, ты сама по себе ему неинтересна.

Стиснув зубы, я толкнула дверь и сразу же уткнулась в знакомые лица. У стены на деревянной скамейке сидели Саша с бабушкой. Целые и невредимые. Связанные по рукам и ногам и чем–то одурманенные – на мое появление они даже не отреагировали.

– Какого?.. – Я в бешенстве обернулась к Жану, и в спину мне уткнулся ствол пистолета.

– Топай вперед, курица! – велел истерически звенящий женский голос.

Я застонала от собственной глупости и позволила разоружить себя. И Слеза не помогла: увидев бабушку с Сашей, я забыла обо всем на свете.

Незнакомка обошла меня спереди, держа на прицеле, и я с удивлением узнала в ней девушку с шарфом на шее, которая была в тот роковой вечер с Жаном. Тот подошел к красотке сзади и жестом собственника обнял за талию, одновременно отбирая автомат.

– Молодец, Элен! Ну, что скажешь, все при ней?

Элен прищурилась, оглядывая меня, и на ее лице отразилось удивление, словно она увидела что–то такое, чего не ожидала увидеть.

– О да, все при ней. Полный комплект, – с каким–то злорадством ответила она и нервно добавила: – Но учти, я слышала все, что ты говорил этой вешалке.

– Я заговаривал ей зубы, глупышка, – раздраженно сказал Жан.

– Ты называл эту выдру mon amour, – ревниво укорила его она.

– Элен, не будь дурой! – поморщился вампир.

– Он говорил, что мы созданы друг для друга, – подначила ее я. – И что я одна на миллиард!

Зря я это сказала. Потому что ревнивая Элен спустила курок, и защитная сила Слезы бросила меня на пол. Из глаз полетели искры, над головой пронесся рокот выстрелов, женский крик, снова грохот, и в комнате стало оглушающе тихо.

– Ты в порядке? – Жан с беспокойством склонился надо мной.

Я машинально дала ему руку и тут же отшатнулась, когда встала на ноги.

– Куда ушла эта истеричка? – Я потерла глаза, перед которыми плясали разноцветные точки, и испуганно вскрикнула.

Элен никуда не ушла. Она лежала на полу с простреленной грудью и навеки остекленевшими глазами смотрела в потолок. На ее лице застыло выражение безграничного удивления и детской обиды. Такого предательства от любимого человека она не ожидала.

– Зачем ты ее убил? – с дрожью спросила я.

– Иначе она бы убила тебя, – спокойно ответил вампир, поигрывая автоматом. Пистолет он уже успел убрать за пояс, но его нахождение не стало для меня тайной.

К счастью, тайной для Жана оставались мои мысли. Я напрасно боялась, что он раскроет меня с первой минуты и узнает про Тринадцатую Слезу. Читать мои мысли, как тогда, во время нашей первой встречи, он уже не мог. Благодаря кровной связи он чувствовал меня, он понимал меня, но он не мог проникнуть в мои мысли, как это без труда делали другие опытные вампиры, Вацлав и Инесса, бывшие даже моложе его.

– Слеза спасла бы меня, – напомнила я, прикидывая, как бы добраться до оружия.

– Сегодня – да, а потом ее бы никто не остановил. Ты разве не видишь, она совсем крейзи.

– Вот и сдал бы ее в психушку. Убивать–то зачем?

Жан с интересом взглянул на меня:

– Милосердие? Интересно. Разве моя кровь не избавила тебя от этой дурной привычки?

– Ты переоцениваешь свою черную кровь, – процедила я.

– Милосердие – плохой помощник в долголетии, – назидательно сказал вампир, воздев автомат. – Если хочешь прожить двести лет, забудь о нем.

– Спасибо за совет, – не сдержалась я. – Очень мило с твоей стороны рассуждать о долголетии над телом твоей любовницы.

Жан и не думал обижаться.

– Я все равно собирался от нее избавиться, – обронил он. – Ревнивая дура! Но ясновидящая отменная.

– Ясновидящая? – Я непонимающе подняла глаза.

– Она помогла мне найти Слезы, разбросанные по всему миру, – поделился Жан, присаживаясь на край стола и выуживая из горсти серебра блестящий ободок браслета. – Знаешь, я ведь ищу их много лет. Не я первый – многие искали до меня, еще в Средние века легенда о Серебряных Слезах будоражила умы вампиров. Но за пять веков никому не удалось собрать их. Что в общем–то неудивительно. Сама представь то время – ни газет, ни телевидения, ни Интернета. А Слезы расползлись по всему свету. – Голос Жана приобрел особенную глубину и завораживающую интонацию. В речи появилась несвойственная вампиру эпичность, напевность. История лилась из его уст легко и непринужденно, слова складывались в красивые фразы, ласкали слух, рисовали в воображении картины прошлого. Казалось, даже лицо рассказчика озарилось особым светом. Да это же Слеза Красноречия у него в руках, поняла я. Поэтому я и слушаю его развесив уши и даже не пытаюсь перебить, подколоть, высмеять.

– За век вампира и половины не успеешь объехать, – продолжил Жан, вдохновленный моим вниманием. – Поэтому некоторые объединялись в дюжины, по числу Слез, и колесили по закрепленным за ними странам, расспрашивая, прислушиваясь, приглядываясь. В надежде, что поодиночке им удастся разыскать амулеты, а потом встретиться и соединить их. Одной группе в конце позапрошлого века это почти удалось. По слухам, они собрали половину Слез, после чего истребили друг друга, намереваясь завладеть чужими амулетами. Поэтому я к своим поискам никого не привлекал. Только Элен, которой не было никакого дела до могущества над вампирами.

– А как же твои головорезы? Которых ты прислал за нами в Таиланд? – Я с трудом, но все–таки нашла в себе силы перебить Жана, и это стало для него сюрпризом.

Он осекся на полуслове и сухо сказал:

– Они преданные мне люди и не задают лишних вопросов.

– Хочешь сказать, что они не знали, за чем ты их отправил? – не поверила я.

– Они искали серебряное украшение моей покойной матушки, которое дорого мне как память, – усмехнулся Жан.

– Да они у тебя совсем гоблины, – не удержалась я. – А та кровавая бойня в Африке, когда погибла Ева Фиери? Тогда они искали серебряную подвеску твоей любимой бабушки?

– Их там не было. Я ездил туда один, – огорошил меня вампир.

Я оцепенела. В голове не укладывается: гора трупов – дело рук одного Жана? Да он еще более безумный, чем о нем думает Вацлав.

– Не пугайся так, mon amour, – качнул головой Жан, – я Еву не убивал. И остальных тоже. Мне тогда тоже досталось – еще месяц зализывал раны. Меня же тоже тогда убили. Вместе со всеми.

– Так это были террористы?

– Террористы, бунтовщики, революционеры, – Жан нервно повел плечом, – какая разница? Я в эти тонкости не вникаю. Только налетели всем скопом, и через пять минут в живых не осталось никого. С Евой я даже поговорить толком не успел. Окажись я там хотя бы часом раньше, Ева бы, возможно, сама отдала мне серебро, покорившись Слезе Красноречия. А так мы полегли там вместе, и Слезу я снял уже с трупа. Хорошо еще Элен побоялась долгого перелета и осталась во Франции, а то как бы я без нее?

Он почти с нежностью посмотрел на мертвую любовницу.

– За две сотни лет до встречи с Элен мне удалось собрать только четыре Слезы, – признался он. – Элен помогла мне найти оставшиеся меньше чем за год. – Он почти с благоговением опустил серебряный ободок на горстку других Слез.

– Хорошо же ты ее отблагодарил, – оторопело пробормотала я.

– Сама виновата, – поморщился он и пожаловался: – Замучила меня своей ревностью, а я никогда не страдал верностью. Ради того чтобы получить амулеты, пришлось почти год вести жизнь праведника, отказывать себе во всех соблазнах, питаться только ее кровью и донорскими подачками. Иначе она грозилась перестать заниматься поисками Слез.

– Бедный, как же ты страдал, – с отвращением прошептала я. Больше всего вампир сейчас напоминал брюзжащего старикана, все недостатки характера которого обострились к старости.

Не зная о моих мыслях, Жан насмешливо фыркнул, перегнулся через стол и дулом автомата придвинул к себе чашу с Серебряными Слезами.

– Как же я ждал этого дня, когда все Слезы окажутся в моих руках и я смогу наконец избавиться от той зависимости, в которую она меня поставила.

Он зачерпнул ладонью серебряные украшения и пропустил их между пальцами, пересчитывая. Всего Слез было десять. Получается, еще одну он держит при себе? Или я неправильно посчитала?

– Не будем медлить, – поторопил меня вампир. – Отдай мне то, что принесла.

Я не тронулась с места.

– Пожалуйста, – нежно попросил он, направляя на меня ствол автомата.

– Сначала отпусти заложников, – потребовала я.

– Хорошо, – после паузы кивнул он. – Ты можешь освободить их.

Я бегом кинулась в комнатушку и, не тратя времени на распутывание узлов, просто разорвала веревки, до крови расцарапав руки. Саша и бабушка пребывали в каком–то трансе.

– Саша, – тихо позвала я.

Подруга подняла голову и, мне показалось, узнала меня.

– Саш, возьми бабушку и спускайтесь вниз. За воротами завода стоит черный микроавтобус. Там тебя встретит Ирвинг.

При упоминании любимого Сашкино лицо прояснилось, а глаза сверкнули, как весеннее солнышко. Словно во сне, она поднялась с места, размяла затекшие ноги. Мы вместе помогли встать бабуле, и я проводила пленниц до двери. Дальше Саша повела бабушку сама. Я повернулась к Жану, с трудом скрывая торжество в глазах. Теперь меня ничто не заставит соблюдать этикет.

– Сразимся? – с азартом предложил он, удивив меня. – Я уже говорил, что не верю, что ты отдашь Слезу добровольно. Я бы на твоем месте не отдал. Видишь, я даже отпустил заложников. Они были нужны лишь как гарантия того, что ты придешь сюда и принесешь подлинник, а не подделку. Ты бы не стала драться в полную силу, если бы боялась за их жизнь. Теперь им ничто не угрожает, и ты можешь показать все, на что ты способна.

– Зачем тебе понадобилось двое заложников? – ощетинилась я. – Недостаточно было одного?

– Знаешь, когда я увез мадам Лизон, то подумал: а как бы я сам поступил на твоем месте? Ведь мы так похожи… И мне пришло в голову, что я вполне мог бы пожертвовать жизнью любимой, но уже отжившей свое бабушки ради тех двух веков молодости, которые ждали впереди меня. А вот ради лучшего друга я бы, пожалуй, мог рискнуть своей жизнью.

– Ошибаешься, – прошептала я, стиснув кулаки. – Я бы не бросила бабушку. А ты не способен пожертвовать собой ради друзей.

– Ну давай же, mon amour, ударь меня! – азартно попросил Жан.

– Боюсь тебя разочаровать… – Я облизнула губы, прикидывая, как бы завладеть автоматом. – Я не черепашка Ниндзя и не ангел Чарли. Я не владею боевыми искусствами и вряд ли смогу тебя удивить.

– У тебя есть Слеза Силы, и ты уже показала, на что она способна. Я предлагаю честный бой. Вижу, оружием ты владеешь хорошо, поэтому уравняем шансы. – Вампир распахнул дребезжащую раму и выбросил за окно автомат.

Я побледнела. Хорошо еще он не знает, что мне известно о пистолете. Тогда у меня есть шанс подобраться к нему во время рукопашной и разоружить. Сейчас нечестность Жана даже была мне на руку.

Однако Жан меня удивил. Вопреки своей репутации он решил играть по–честному.

– Ах, чуть не забыл! – Уже сделав шаг по направлению ко мне, он вернулся к окну и вынул из–за пояса пистолет.

Я с едва скрываемым ужасом проследила, как летит на землю мое единственное преимущество.

– Теперь все. Ну не тяни, mon amour. Совсем скоро здесь появятся твои друзья. Увидев, что я отпустил заложников, они не будут отсиживаться в своем микроавтобусе и захотят вызволить тебя из лап людоеда. А у меня не так много времени убедить тебя в том, что мы созданы друг для друга и ты должна отдать мне Слезу прежде, чем они нам помешают, – дурашливо сказал вампир. – Они должны ворваться сюда не раньше, чем я воссоздам чашу.

– Тебе нужна публика? – усмехнулась я.

– Мне нужны доказательства действия чаши. Если мне покорятся Гончие, то мне покорится весь мир.

– Но только не я, – пообещала я.

– Ты станешь моей самой сладкой победой, mon amour. – И он стремительно бросился ко мне, сгреб в охапку и наклонился к моей шее, явно намереваясь выдрать кусок с мясом.

Перед глазами все помутилось от ненависти. Извернувшись ужом, я выскользнула из его рук и наугад выбросила руку и ногу. Мои слепые удары неожиданно попали в цель.

Вампир охнул и согнулся пополам. Когда он выпрямился, на его губах играла улыбка.

– Неплохо для начала, ангелок.

Он снова напал, и снова мне удалось уклониться от его кулаков и нанести несколько болезненных ударов в грудь и в живот. Он нападал – я защищалась. Ногами, зубами, кулаками – как могла. Откуда только взялись во мне эти умения – понятия не имею. Только Жан со все нарастающим уважением поглядывал на меня и не оставлял попыток одержать надо мной победу. Он нападал – я защищалась. Не всегда это удавалось хорошо, и я получила несколько ощутимых толчков, которые наверняка синяками впечатались в тело. Спасибо Слезе – я не чувствовала боли.

– Ангелок, ты еще не устала?

– Вот тебе «ангелок»! – Удар по касательной по скуле, казалось, значительно подпортил голливудскую улыбку моего визави.

– Нет, это уже из другого кино, – осклабился он, вытирая кровь в уголке рта белоснежной манжетой.

– Ты о чем? – насторожилась я.

– Да ты используешь приемы из знаменитых боевиков, – с усмешкой сообщил вампир. – Дерешься, как ангелы Чарли и Беатрикс Кидо, уворачиваешься от ударов, как Нео из «Матрицы».

Неужели? Так вот откуда что берется. Спасибо тебе, Слеза. Спасибо, Голливуд! Спасибо, братья Вачовски и Квентин Тарантино.

Окрыленная этим знанием и пылая ненавистью Тринадцатой Слезы, я бросилась на Жана. Теперь уже я нападала, а защищался он. К чести Жана надо признать, он был достойным противником и владел единоборствами не хуже киношных персонажей, которых я непроизвольно копировала, так что скоро я изрядно выдохлась.

– Сдавайся, – прошептал он, в конце концов прижав меня к стене. – Увлекательно было сразиться с достойным соперником, но согласись – я сильнее. Я изучал единоборства в Китае, Таиланде и Корее. Я не хочу причинять тебе боли. Я ведь тебя почти люблю.

Я вдруг почувствовала, как сила стремительно уходит из меня и на меня накатывают страшная усталость и желание покориться Жану.

– Ты любишь только себя, – прошипела я, безнадежно пытаясь сопротивляться.

– Я готов полюбить тебя.

Я застонала, почти ощутимо чувствуя, как его слова лишают меня последних сил.

Я забилась в его руках, в надежде ответить ему с той фантастической силой, которой когда–то так испугался Глеб, которая вчера смяла железную кружку и сегодня погнула сталь входной двери. Но силы не было. Разрушительная сила, которой меня прежде питал сам Жан, ушла. С тех пор как я вошла сюда и вампир убедился в подлинности Слезы, спасшей меня от пули, он пытался заполучить меня в союзники, защитил от Элен, пел комплименты, демонстрировал по отношению ко мне свое дружелюбие, а сейчас и вовсе почти признался в любви, похоже, тем самым обезопасив себя и лишив меня сверхъестественной силы. Интересно, он это нарочно? Ненависть, которую усиливала Тринадцатая Слеза, бурлила в моей крови, Слеза Силы делала меня невосприимчивой к боли, давала преимущество во владении оружием и вызывала в памяти навыки боя, которые я видела в кино. Но сейчас, без подпитки силой Жана, я могла рассчитывать только на собственные физические возможности. То есть была совершенно беспомощна.

С первого этажа донеслись крики и выстрелы.

– Вот и твои друзья на подходе, mon amour, – вампир погладил меня по щеке, – пора.

Его рука сорвала с запястья Слезу Силы – шнурок, державший ее, ослаб во время драки и поддался без труда. Серебряное солнышко блеснуло в последний раз и исчезло в стиснутом кулаке вампира. Тут же ко мне вернулась боль: засаднили разодранные в кровь ладони, заныл ожог, заломило все тело, резкая боль пронзила ребро – так сильно, что я не устояла бы на ногах, если бы меня не удержал Жан.

Вампир, однако, по–своему расценил мой стон и мою слабость.

– Сложно расставаться со Слезкой? А теперь отдай мне вторую.

Я оцепенела от этих слов. Откуда он знает про Тринадцатую Слезу? Он не может ее видеть – она спрятана под воротом джемпера. Он не может про нее знать, про нее не знает никто, кроме старейшин и Вацлава…

Но он знает.

Знает, с ужасом поняла я, вспомнив его вопрос к Элен и ее ответ. «Да, все при ней, – сказала ясновидящая, глядя на меня. – Полный комплект». Но Тринадцатая Слеза не должна попасть к Жану, иначе случится катастрофа и к власти придет полностью сумасшедший правитель…

– Какую еще вторую? – хрипло прошептала я, не желая сдаваться.

– Ту, с которой все началось, – плотоядно улыбнулся Жан. – Ту, которая сделала тебя подобной мне.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о Слезе Привлекательности, которой ты владеешь, – ошарашил меня Жан. – Именно ее я искал в ту ночь в окрестностях твоего дома. Именно она заставила меня остановить тебя в той подворотне. Я потом долго думал: как же так получилось? Я ведь не был голоден, Элен подставляла мне свое горло по первому требованию. Незадолго до нашей встречи я как раз подкрепился. И тем не менее, когда я увидел тебя, то не смог пройти мимо. Почему?

– Почему? – эхом повторила я.

– Потому что у тебя было то, что я искал.

– Ты бредишь, – неуверенно возразила я, вспомнив, при каких обстоятельствах я получила серебряное кольцо, которое впоследствии переплавила в пирсинг.

Его подарил свихнувшийся на старинных кладах бой–френд Федор, утверждавший, что оно – часть древнего сокровища. Федор был отнюдь не похож на Индиану Джонса или на других широкоплечих и мужественных голливудских кладоискателей. Он был худым, как жертва тайских таблеток, невзрачным, как эпизодический персонаж в блокбастере, и прыщавым, как парень из рекламы «Клерасила» в начале ролика. У него были вечно сальные патлы до плеч и единственные джинсы с китайского рынка, застиранные до дыр. Даже терпимая Сашка не скрывала своего неодобрения нашего союза и недоумевала, как я в здравом уме могла обратить внимание на это «ископаемое». А меня приводили в восторг его длинные артистические пальцы, на которых он не снимая носил старинное серебряное кольцо, и его блестящие глаза, и его греческий профиль… «Приворожил он тебя, что ли?» – в сердцах говаривала Саша. Такую же версию высказала впоследствии и мама. А соседка Настя и вовсе однажды сдала Федора милиции. Она видела, как Федор открывал дверь моим ключом, и приняла его за вороватого бомжа. Моя влюбленность в Федора прошла в тот миг, когда он снял с пальца серебряное кольцо, с которым никогда не расставался, и подарил его мне. Я отчетливо помню, как с глаз моих словно спала пелена. Я увидела перед собой тощего, щуплого, потного юношу неопределенного возраста, в котором с трудом узнала своего романтичного кладоискателя…

Дата добавления: 2015-08-29