Адыги в кавказской войне (1763-1864 гг. )

АДЫГИ В КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЕ (1763-1864 ГГ.)

Антиколониальная борьба в Кабарде

Вотечественной и зарубежной исторической литературе «Кавказской» или «Русско-Кавказской» войной называют процесс завоевания царской Россией Северного Кавказа в 1763-1864 гг. В начале 60-х гг. XVIII в. царская Россия активизировала политику на Северном Кавказе, чему способствовали рост ее военного потенциала и упрочение позиций на международной арене. Власти царской России разрабатывали планы присоединения Северного Кавказа. В этом случае Россия получала восточное побережье Чёрного моря, а также пути, связывающие её с Закавказьем и Ближним Востоком.

Начало этой войны, приходится на 1763 г., когда царизм развернул колониальную политику на Северном Кавказе. В 1763 г. на территории Кабарды в урочище Моздок царские власти начали строительство крепости и Кизляро-Моздокской военной линии, представлявшей собой цепь укреплений и казачьих станиц. Под строительство укреплений царская военная администрация стала планомерно захватывать земли Кабарды. Захват в первую очередь Кабарды был обусловлен военно-стратегическим значением её территории, находившейся в центре Северо-Кавказского региона. Также Кабарда в то время являлась наиболее значительным государством, оказывавшим влияние на соседние народы. Не подчинив себе Кабарду, в то время наиболее сильную в военном отношении и многочисленную по населению, царская Россия, конечно же, не могла приступить к покорению других народов Северного Кавказа. К середине XVIII в. границы Кабарды проходили: на западе по рекам Лаба и Кубань; на востоке до р. Сунжи. Во 2-й половине XVIII в. численность кабардинцев составляла приблизительно 350-400 тысяч человек.

В 1764 г. кабардинские князья отправили в Санкт-Петербург депутацию с требованием ликвидировать Моздокскую крепость и военную линию. Но правительство императрицы Екатерины II отклонило требования кабардинской депутации и фактически ликвидировало условия Белградского мирного трактата 1739 г., согласно которым Кабарда признавалась независимым государством. От союзнических отношений с кабардинскими феодалами царизм перешел к колониальной политике. Царские власти активизировали колонизацию в регионе, усиливали гарнизоны крепостей. Таким образом, строительство Моздокской крепости на территории Кабарды без согласия кабардинских князей стало началом колониальной политики царизма на Северном Кавказе.

В процессе завоевания Северного Кавказа царское командование широко применяло тактику аннексии (захвата) равнинных земель и районов, имевших стратегическое значение. Затем следовало застраивание аннексированных территорий укреплениями и казачьими станицами. После заключения российско-турецкого Кючук-Кайнарджийского договора в 1774 г. царские власти активизировали деятельность по упрочению своих позиций на Северном Кавказе. В 1777 г. началось строительство Азово-Моздокской военной линии, которая должна была укрепить новые границы России и служить планомерной колонизации Северного Кавказа. В течение 1777-1778 гг. на территории между Азовом и Моздоком были построены 10 российских укреплений: Екатерининская, Ставропольская, Георгиевская и др., которые несли на себе не только нагрузку военно-стратегического характера (в них были размещены казачьи полки), но обладали также и административными функциями. На территории Кабарды в 1780 г. было основано Константиногорское укрепление (современный г. Пятигорск), в 1784 г. - крепость Владикавказ.

Царское командование, стремившееся подавить борьбу за независимость северокавказских народов, отправляло против них карательные экспедиции, во время которых царские войска уничтожали аулы, запасы хлеба и сена, угоняли скот. Народы Северного Кавказа, в частности народ Кабарды стал оказывать упорное сопротивление царским войскам, совершать ответные нападения. Боевые действия между царскими войсками и кабардинскими отрядами имели место в 1765, 1769, 1774, 1778-1779, 1785, 1794-1798 гг. Особенно масштабными были военные действия 1778-1779 гг., проходившие в районе Пятигорья. В сражениях с войсками генералов Якоби и Фабрициана погиб «цвет кабардинского дворянства». В декабре 1779 г. кабардинцы вынуждены были признать поражение и уплатить в порядке контрибуции 10 тыс. руб., выдать более 2 тыс. лошадей, около 5 тыс. голов крупного рогатого скота и свыше 4,5 тыс. овец.

Царское правительство также планомерно устанавливало в Кабарде и административно-судебную систему. Прежде всего, было введено приставство. Первым приставом Кабарды в 1769 г. стал майор Дмитрий Тоганов. С этого времени кабардинские князья и дворяне должны были свои действия, особенно внешнеполитические, согласовывать с приставом. Действия царизма на этом этапе были рассчитаны на то, что кабардинцы привыкнут к должности пристава и это со временем даст возможность заменить институт верховного князя Кабарды.

Для управления делами на обширной территории всего Кавказского края царизм в 1785 г. учредил наместничество. Центром Кавказского наместничества стал сначала Екатериноград, а затем Георгиевск, расположенный на северной границе территории Кабарды. Командующий войсками линии, в лице которого была совмещена гражданская власть с военной, осуществлял контроль над общественно-политической жизнью местных жителей через назначаемых приставов из числа строевых офицеров действующей русской армии.

Одновременно с изменениями в административной системе, правительство проводило мероприятия в области правовых институтов. Старая горская система суда, основанная на обычном праве (адате), не отвечала интересам царизма. В 1793 г. в Кабарде были учреждены судебные органы – родовые суды и родовые расправы, в результате чего судебная система в Кабарде переходила под контроль царских властей, ограничивалась власть князей и влияние мусульманского духовенства.

«С учреждением родовых судов и расправ, - писал Н.Ф. Грабовский, - было воспрещено кабардинцам: отлучаться за границы России без дозволения главного воинского начальника в крае, мстить самовольно убийцам, укрывать преступников под видом обычая гостеприимства, собираться людям в кошах (нечто вроде хуторов) для промыслов удальства и, наконец, созывать общественные собрания без особого на повеления…»

По-существу, как считает В.Х. Кажаров, эти мероприятия положили начало кризису традиционных общественных институтов в Кабарде. Особенно ярко этот процесс проявился в запрещении созывать «общественные собрания» (Хаса). Ничто так наглядно не характеризовало зависимое положение Кабарды, как подчинение ее высшего законодательного органа распоряжениям Моздокского коменданта.

Значительный урон царские войска нанесли Кабарде в первой четверти XIX в. Во время карательных экспедиций в 1804 и 1805 гг. царские войска под командованием генерала Г.И. Глазенапа уничтожили 92 кабардинских аула, а в апреле 1810 г. войска под командованием генералов С.А. Булгакова и И.П. Дельпоццо уничтожили 200 кабардинских аулов. С.А. Булгаков хвалился сим подвигом перед начальством: «кабардинский народ доселе никогда такой чувствительной не имел потери, и никогда еще войска не доходили туда, где ныне чинили поиски, и что они потеряли много имущества, которое сожжено с двумястами селений».

Император Александр I негативно воспринял известие о трагедии в Кабарде и указал командующему войсками генералу А.П. Тормасову, что Булгаков «употреблением непомерных жестокостей и бесчеловечия превзошел границы своей обязанности». Военный министр Барклай де Толли также осудил результаты военной акции С.А. Булгаков: «Если верить известиям, то экспедиции против кабардинцев и закубанцев состояли в совершенном разграблении и сожжении их жилищ: жесткие сии действия, доводя тех народов до отчаяния, возбуждали к нам только ненависти их, и вообще обращение его со соседственными народами более служит к отвращению их от нас, нежели к установлению в том крае спокойствия».

Тем не менее, методы Булгакова получили повсеместное распространение и в последствии были рекомендованы и другим царским генералам в качестве наиболее эффективной стратегии борьбы против горцев.

Окончательное установление царского правления в Кабарде связано с деятельностью главнокомандующего царскими войсками на Кавказе генерала А.П. Ермолова. Прежде чем приступить к описанию военных акций Ермолова на Кавказе, следует раскрыть отношение главнокомандующего к проводимой им здесь политике. А это, как нельзя лучше, видно из слов самого генерала, который заявлял: «В здешнем краю и добро делать надобно с насилием. Я толкую здесь, что, взяв на себя охранение земли и дав высокое покровительство Грузии, Россия должна повелевать властию, а не просьбами». Или «здесь снисходительное наказание преступлений, народами не просвещенными, принимается за слабость. Здесь за важные преступления необходима казнь, и строгость сия предупредила бы много преступлений». Такой подход во многом объясняет те суровые, порой жестокие меры, которыми наполнена деятельность Алексея Петровича во время его пребывания на посту командующего Отдельным Грузинским (Кавказским) корпусом. Исходя из этого и строил свою практику, планировал свои замыслы.

Вся военная деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе была направлена на быстрое усмирение горцев, ибо как признавался сам генерал: «Боюсь я, что мы не воспользуемся мирным расположением соседственных земель и не укротим внутренних беспорядков, а когда случится война внешняя, то все горские народы и сядут нам на шею». С этой целью в 1818-1821 гг. он провёл ряд репрессивных мер. В 1822 г. войска под командованием генерала Ермолова совершили крупномасштабную военную экспедицию в Кабарду. В 1822 г. внутри Кабарды был основан ряд укреплений. Проведены были и кардинальные административные преобразования. Упразднялся пост великого князя Кабарды, управленческие функции переходили к царской администрации. На основе прокламаций (распоряжений) генерала Ермолова, земли феодалов, отказавшихся изъявить покорность, были конфискованы, а их зависимым сословиям даровалась свобода. В 1825 г. царские войска подавили последнее крупномасштабное антиколониальное восстание в Кабарде.

Среди кабардинских князей, возглавлявших борьбу за независимость, необходимо отметить: Адиль-Гирея Атажукина, Росламбека Атажукина, Джембулата Мисостова, Джанхота Кайтукина.

Часть феодалов и представителей других сословий, не желавших жить под контролем царских властей, еще в конце XVIII в. покидали Кабарду и переселялись в еще свободную – западную часть Кабарды, в Западную Черкесию, в Чечню, Дагестан и даже в Османскую империю. В первой четверти XIX в. в Западную Черкесию переселилось около 20000 кабардинцев. После репрессий 1822-1825 гг. группы кабардинцев вынужденно переселились в Османскую империю и Египет. В середине 30-х гг. XIX в. из Кабарды и Западной Черкесии вынужденно переселились в Османскую империю около 370 семей.

В результате военных действий, эпидемии чумы (1803-1811 гг.) и вынужденной эмиграции, численность кабардинского населения (на территории Кабарды) сократилась к 30-м гг. XIX в. до 30000 человек. Установленный царскими властями в Кабарде режим и аннексия значительной части земель – пахотных угодий и пастбищ послужили причиной вынужденной эмиграции кабардинцев и в последующие годы.

Борьба Западной Черкесии за независимость

Колониальная политика царизма встречала сопротивление и в Западной Черкесии. В XVIII в. западная граница Черкесии проходила по Черноморскому побережью от Тамани до р. Шахэ. Северная граница Западной Черкесии проходила по р. Кубани, до места впадения в нее р. Лабы. Восточная граница проходила по р. Лабе. В XVIII-XIX вв. западные черкесы (адыги) подразделялись на ряд субэтнических групп. Самыми многочисленными к XIX в. были шапсуги, натухайцы, абадзехи, бжедуги, кемиргоевцы, бесленеевцы и убыхи. По разноречивым данным российских и европейских авторов, в середине XIX в. численность западных черкесов составляла около 1 млн. человек.

Если в Кабарде Россия открыто укрепляла свои позиции, то в отношении закубанских адыгов она проводила осторожную политику, боясь внешнеполитических осложнений. Главной заботой российского правительства было поддерживать мирные соседские отношения с народами Закубанья и укреплять Кубанскую оборонительную линию, служившую надежной охраной русских границ от постоянных набегов турок и непокорных горских феодалов.

После потери в конце XVIII в. Крыма и Северного Причерноморья Турция стала уделять особое внимание Северо-Западному Кавказу. Султанское правительство приступило к строительству укреплений на Черноморском побережье Кавказа. Одной из таких крепостей являлась Анапа, построенная в 1781 г. с помощью французских инженеров и названная турками «ключом азиатских берегов Черного моря». С тех пор крепость стала внушительным оплотом турецкой агрессии на Северном Кавказе. Отсюда анапские паши совершали свои грабительские набеги на Северный Кавказ, подстрекали горских феодалов к нападению на русские станицы и кордонные линии. Кроме того, Анапа служила центром работорговли и торгового обмена горских феодалов с турецкими купцами, а также центром религиозной пропаганды – распространения ислама среди северокавказского населения.

По условиям русско-турецких договоров XVIII – начала XIX в. Западная Черкесия признавалась в сфере влияния Османской империи. Границей между Российской и Османской империями объявлялась река Кубань. Сами же западные черкесы считали себя независимыми. Во время русско-турецких войн 1768-1774, 1787-1791, 1806-1812 и 1828-1829 гг. территория Западной Черкесии становилась ареной боевых действий, в которые втягивали и мирное население. В 1800 г. царские власти предоставили право регулярным войскам и казакам переходить пограничную р. Кубань и вторгаться вглубь черкесских территорий. Народ Западной Черкесии оказывал упорное сопротивление царским войскам. Предпринимая ответные действия, черкесские отряды переходили р. Кубань и совершали нападения на царские укрепления. В результате крупномасштабных походов царских войск в Западную Черкесию в первой трети XIX в. были уничтожены сотни адыгских аулов.

По условиям русско-турецкого Адрианопольского трактата 1829 г., османские власти признали Западную Черкесию во владении Российской империи. Черкесские лидеры отказывались признавать решения Адрианопольского трактата, заявляя, что Османская империя не имела полномочий уступать кому бы то ни было Западную Черкесию, которая не входила в её состав. Тем не менее, царизм развернул действия по захвату Западной Черкесии. Сразу после Адрианопольского договора, в 1830 г. Николай I поставил перед своей армией на Кавказе задачу изгнания черкесов и всех остальных горцев, не желающих примириться с установлением российского господства. В рескрипте на имя графа И. Ф. Паскевича, командующего армией на Кавказе, Николай I писал: «Кончив, таким образом, одно славное дело (победа над Турцией) предстоит вам другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее - усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных... воспользоваться сиими обстоятельствами, чтобы произвесть одновременный поиск противу всех горских народов, завладеть важнейшими пунктами их земель, а в особенности низменностями оных, и таким образом, лишив горцев средств пропитания, принудить их к покорности».

Вслед за рескриптом, в приказе командиру Отдельного Кавказского корпуса Николай I требует: «Нанести как можно более чувствительное наказание абадзехам, шапсугам и натухайцам и, не ограничиваясь довершением устройства возведенных на Лабе укреплений, поселений четырех станиц, предпринимая бы в видах будущего занятия линии на Белой, сильное наступательное движение к этой речке и далее за оную, вдаваясь сколь можно далее в горы».

В том же 1830 г., воодушевленный позицией императора, соратник Ермолова генерал А.А. Вельяминов представил план завоевания Черкесии, согласно которому предлагалось «занять все плоскости земли горцев, особенно изобилующие пастбищными местами, и заселить их казачьими станицами, очистив военной силою пространство между верхней частью Кубани и Урупа, селить там первоначально казачьи станицы, а также и на Лабе, а потом занимать земли горцев по р. Белой и другим рекам, заселяя их тоже станицами казаков».

Одним из эффективных инструментов воздействия на непокорных адыгов Вельяминов считает создание голода: «Истребление полей их в продолжение пяти лет сряду дает возможность обезоружить их и тем облегчить все дальнейшие действия».

Метод поэтапной аннексии звучит во всех отчетах и проектах начала 30-х гг. Фельдмаршал Паскевич уже в 1830 г. предлагал расширить так называемый «операционный базис», то есть не ограничиваться вторжениями с правобережья Кубани, а устроить себе плацдарм на северо-западе Черкесии - в области Натухай. Паскевич предлагал проложить линию фортов от укрепления Ольгинское на нижней Кубани к Геленджику, расстояние между которыми составляло 75 верст. Таким образом, почти весь Натухай оказался бы отрезанным от остальной Черкесии. После занятия Натухая планировалось изгнать из него все население. По замыслу Паскевича, Геленджикская кордонная линия стала бы удобным плацдармом для вторжений в Шапсугию «для дальнейшего очищения земель на юго-восток по обеим сторонам хребта».

Однако, вопреки прогнозам царского правительства, завоевание Черкесии затянулось на длительный период; её народ вел героическую борьбу за независимость. В 30-х гг. XIX в. лидеры Западной Черкесии разделили страну на 12 округов, в которых избирали военачальников, судей, формировали военные отряды. Был принят и флаг независимой Черкесии - зеленого цвета с изображением 3 перекрещенных стрел и 12 звезд.

В начале 30-х гг. XIX в. активизировало свою политику в Западной Черкесии и правительство Великобритании, стремившееся вытеснить Россию с Кавказа. Оно регулярно засылало в Западную Черкесию политических агентов, которые убеждали черкесских лидеров не прекращать борьбу за независимость и обещали военную помощь от Великобритании и Османской империи в ближайшем будущем. Британские агенты периодически осуществляли и поставки черкесам оружия и боеприпасов.

В 40-е-50-е гг. XIX в. в Западной Черкесии осуществляли деятельность и наибы имама Шамиля - Хаджи-Мухаммед (1842-1844), Сулейман-эфенди (1845-1846) и Мухаммед-Амин (1848-1859). Они использовали опыт имамата в Западной Черкесии; пропагандировали мюридизм и стремились установить шариатское правление. Однако наибы находили поддержку только в «демократической» Абадзехии. Деятельность наибов осложнялась недостаточной исламизацией адыгов и сопротивлением аристократии. В 1859 г. после капитуляции имама Шамиля Мухаммед-Амин отказался от дальнейшей борьбы и присягнул России.

В борьбе черкесов за независимость принимали участие и польские иммигранты. Так, в 1857-1860 гг. в военных действиях на стороне черкесов принимал участие Европейский легион, состоявший из 200 поляков и венгров. Командовал легионом польский полковник Теофил Лапинский. Еще один европейский легион, состоявший в основном из французов и поляков, участвовал в военных действиях на стороне черкесов в 1863-1864 гг.

Среди лидеров Западной Черкесии, возглавлявших борьбу за независимость, отличились как отважные военачальники Джембулат Болотоко, Казбеч Шеретлуко, Шарат Хамыз, Керандук Хаджи Берзек и др. Длительный период возглавлял борьбу Западной Черкесии за независимость и представлял ее на международной арене князь Сефер-Бей Зан.

13 июня 1861 г. съезд представителей убыхов, шапсугов, абадзехов и натухайцев вынес решение о создании центрального правительства Черкесии - меджлиса, которое установило новую систему управления в 12-ти округах, ввело единую налоговую систему и объявило всеобщую мобилизацию. Черкесский меджлис обратился за помощью к правительствам Османской империи, Великобритании и Франции. Западная Черкесия продолжала борьбу за независимость до 21 мая 1864 г.

Выселение адыгов в Османскую Турцию

В целях скорейшего завершения завоевания Западной Черкесии, царизм осуществил массовое выселение черкесов в Османскую империю в 1859-1865 гг. Необходимость массового выселения именно черкесов (адыгов) царское командование обосновывало стратегическим значением Северо-Западного Кавказа - районов, прилегающих к черноморскому побережью.

В 1859 г. с пленением Шамиля прекратились военные действия в Дагестане и Чечне, и царское правительство бросило более чем 200 тыс. армию во главе с главнокомандующим Кавказской армией князем А.И. Барятинским против горцев Северо-Западного Кавказа. В феврале 1859 г. вынуждены были изъявить покорность часть бесленеевцев; в июне – бжедуги; августе – темиргоевцы и закубанские кабардинцы; в ноябре – абадзехи; в январе 1860 г. – часть натухайцев. Однако основная часть адыгов, убыхов и других народов Закубанья оказывала упорное сопротивление значительно превосходящим силам царских войск.

В сложных условиях окончания Русско-кавказской войны началось выселение горцев со своей родины в Османскую империю, что явилось итогом продолжавшейся более 100 лет военно-колониальной политики царского правительства.

Впервые мысль о выселении горцев из родных мест и колонизации Северного Кавказа казачьим и русским населением была предложена начальником Главного штаба Кавказской армии генералом Д.А. Малютиным в 1857 г.: «Необходимо переселять их на Дон, - предлагал он, - потому что в Ставропольской губернии нет свободных земель, что водворение их в тылу казачьего населения было бы неудобно и отклонило бы нас от главной цели, т.е. развития русского населения на северной плоскости Кавказского хребта до решительного перевеса его над живущими там племенами азиатского происхождения. Не обращая там горцев в казаки, нужно устроить из них на Дону особенные поселения вроде колоний. Мы должны тщательно скрывать эту мысль правительства от горцев, пока не наступит пора для исполнения ее».

Развивая дальше эту мысль, главнокомандующий Кавказской армией князь А.И. Барятинский предложил применить эту меру главным образом в отношении горцев Северо-Западного Кавказа. Свое предложение он обосновал тем, что «закубанских черкесов трудно привести к покорности», так как этому препятствует «распространяющийся между ними мюридизм, привычка к безначалию и вольность». К тому же эта часть Кавказа «представляет обширное поле для тайных политических происков европейских агентов, которые всегда будут подстрекать черкесов к борьбе с Россией». В заключение Барятинский писал: «Единственным средством прочного утверждения нашего в Закубанском крае признано водворение казаков на передовых линиях, чтобы постепенно стеснять горцев и лишать их средств к жизни: Нет причины щадить те племена, которые упорно остаются враждебными, государственная необходимость требует отнятия у них земель».

Однако, убедившись на практике, что адыги решительно отказываются принимать покорность с последующим выселением их в русские пределы, высшее кавказское начальство решило избрать более легкий и удобный путь – выселение горцев в Турцию. Тем самым, царское правительство стремилось ускорить военно-политическое завоевание Кавказа Россией. Это давало возможность царизму в интересах колонизации Кавказа разрешить и земельный вопрос. Развивающаяся промышленность в Центральной России требовала превращения Кавказа в рынок сбыта ее товаров, в источник сырья для фабрик и заводов. Кроме того, заселение освободившейся территории казаками обезопасило бы южные границы России во время внешнеполитических осложнений с соседними государствами.

Официально выселение кавказских горцев в Турцию, как военная и политическая мера, началось в 1862 г., когда состоялось утверждение постановления Кавказского комитета по этому вопросу. В действительности же переселенческое движение началось еще задолго до завершающего этапа освободительной борьбы горцев вслед за усиливающимися военными действиями царских войск против горцев Северного Кавказа. Потеряв еще тогда уверенность в своих силах и предвидя неизбежность подчинения русской власти, многие протурецки настроенные горские феодалы и представители мусульманского духовенства начали вывозить свой семейства в Турцию. В донесении русского консула в Трапезунде прямо говорилось, что «переселяются преимущественно люди богатые и влиятельные из горцев». Но переселенческое движение еще не носило массового характера. Переселение в Турцию шло под видом паломничества в святые места – Мекку и_: Медину.

В 1860 г. была разработана новая политика, в соответствии с которой было решено насильственно выселять адыгов в Турцию.

Массовое выселение закубанских горцев в Турцию совершалось в два этапа: первый – в 1861-1862 годы; второй – в 1863-1864 годы.

Первыми, которым пришлось покинуть свои родные места, были бесленеевцы, занимавшие течение реки Ходзь, где началось с 1861 г. возведение казачьих станиц. Бесленеевцев как самых «опасных и вредных» из адыгов, «дававших всегда отличных вожаков», царские власти считали, что «им нельзя было оставаться на прежних местах жительства, а потому им было предложено перейти на указанные места или отправиться в Турцию в самый короткий срок». Они внезапно были окружены царскими войсками и «выведены силою на Кубань, оттуда 600 семейств отправились под конвоем в Турцию», а стальные 200 семейств поселились на указанных местах на лавой стороне Кубани, образовав первое ядро закубанских аулов. За бесленеевцами последовала очередь закубанских кабардинцев, темиргоевцев, абазинцев и других. Но основная масса закубанских народов: абадзехи, натухайцы, шапсуги, убыхи еще оставались на местах.

Чтобы ускорить выселение адыгов, в мае 1863 г. была создана специальная комиссия, которая выдавала изгнанникам денежные пособия в размере 10 руб. на семью, вела переговоры с Русским обществом пароходства и торговли, а также с владельцами транспортных судов о перевозке адыгов. Одновременно, войскам было приказано ускорить продвижение в горы с тем, чтобы заставить адыгов поторопиться с выездом. Постепенно дело стало доходить до ультимативных требований.

Массовое выселение черкесов имело катастрофические последствия - свыше 90% черкесов (адыгов) покинули родину. От прежде самого многочисленного народа Северного Кавказа остались лишь небольшие адыгские «этнические островки». В меньших масштабах вынужденные выселения адыгов в Османскую империю продолжались вплоть до начала 20-х гг. XX в. По разноречивым данным, численность черкесов (западных адыгов, кабардинцев, убыхов), выселенных в Османскую империю в XIX - начале XX в., включая и численность погибших в процессе выселения, составляет приблизительно 1 млн. человек. На кавказском побережье Черного моря, в пути следования и на османском побережье погибла значительная часть черкесских изгнанников.

Отношение прогрессивных офицеров царской армии

к Кавказской войне

Конечно же, нельзя отождествлять правительство царской России и царские войска на Северном Кавказе с русским народом. Прогрессивные представители российского общества критиковали завоевательную политику царизма на Северном Кавказе. Даже некоторые представители высшего офицерского корпуса осуждали силовые, карательные методы, применявшиеся царским командованием против народов Северного Кавказа. Так, главнокомандующий войсками на Кавказе генерал Н.Ф. Ртищев выступал за мирные и дружественные отношения с кабардинцами. Начальник Черноморской береговой линии генерал Н.Н. Раевский осуждал экономическую блокаду Черкесии, разорительные экспедиции в земли черкесов, осуществлявшиеся царизмом. Он с досадой отметил: «Наши действия на Кавказе напоминают все бедствия первоначального завоевания Америки испанцами. Но я не вижу здесь ни подвигов геройства, ни успехов завоеваний...». Н.Н. Раевский предлагал налаживать взаимовыгодные и дружественные отношения с черкесами, в связи с чем, царское командование вынудило его подать в отставку. Объясняя причину своей отставки, Н.Н. Раевский отметил: «...я здесь первый и один по сие время восстал против пагубных военных действий на Кавказе, и от этого вынужден покинуть край». Командующий войсками правого крыла Кавказской линии генерал Г.И. Филипсон также осуждал чрезмерно жестокие военные меры, применявшиеся царскими офицерами.

Массовое выселение адыгов в Османскую Турцию, гибель большого числа адыгов в процессе выселения, несомненно, является трагедией народа. Но мы должны изучать трагические периоды истории народа не для обвинений кого-либо, а для того, чтобы извлекать уроки. История учит не повторять и не допускать ошибок. Мы должны прилагать усилия к развитию экономики и культуры Кабардино-Балкарии и укреплению Российской Федерации.

Дата добавления: 2015-08-29