Интервью с Томасом Милианом.

Вестерны.

Интервью с Томасом Милианом.

Интервью – Эрик Маше.

Дополнительные материалы – Майк Фергюсон.

В феврале 1989 года Томас Милиан вернулся к своим театральным корням, приняв участие в SUENOS – постановке испано-американского центра искусства INTAR, расположенного в Нью-Йорке. Данная многослойная, глубоко символичная пьеса отличается своим уникальным сочетанием танцев, песен, поэзии и драмы. Томас Милиан сыграл латиноамериканского диктатора на закате своих дней. Эта роль удалась ему на славу – было видно, что он вложил в нее всю свою душу.

Увидев Томаса Милиана в столь необычном амплуа, я внезапно осознал, как много лет прошло с его последнего итальянского вестерна. На подобные роли обычно берут актеров вроде Орсона Уэллса или Эдуардо Фахардо. Было чрезвычайно странно, что Милиан, вечный лидер повстанцев, играл диктатора.

После шоу меня провели в гримерку. Вымотавшийся и уставший, Томас сидел в одиночестве. Он был очень удивлен и польщен, что к нему заглянул поклонник его старых работ, и любезно согласился дать интервью. Неделю спустя мы встретились дома у его агента. Мистер Милиан выглядел значительно посвежевшим и отдохнувшим.

***

Эрик: Насколько мне известно, вы начали актерскую карьеру именно с театра. Это было примерно в 1958 году.

Милиан: Да, верно. И начинал я как раз здесь, в Нью-Йорке.

Эрик: И теперь вы вернулись к театру, сыграв в SUEDOS.

Милиан: В Америке я почти неизвестен. Я начал как театральный актер, потому что в театре было проще получить роль. Ну и так как сейчас я начинаю новый этап своей жизни, занимаюсь своей «американской» карьерой, лучшее, что я могу сделать – это практиковаться в театре.у

Эрик: То есть, нельзя сказать, что вы предпочитаете театр кинематографу.

Милиан: Конечно нет. Я их одинаково люблю… или одинаково ненавижу. Даже не знаю.

Эрик: Давайте поговорим о некоторых ваших вестернах.

Милиан: Давайте.

Эрик: Есть такая книга, называется ВЕСТЕРНЫ, в ней упоминается фильм ХРОНИКА ОГРАБЛЕНИЯ режиссера Хайме Хесуса Балкасара. Одновременно с этим, по телевидению недавно показывали картину НОЧЬ НЕНАВИСТИ, в которой снялись вы, Фернандо Санчо и многие другие актеры жанра. Это тот же самый фильм?

Милиан: Да. Оригинальное название было LA LUNGA NOTTE DE TOMSTONE.

Эрик: И в общем-то это не вестерн, а фильм про ограбление, действие которого происходит в наши дни.

Милиан: Именно.

Эрик: Твоим первым вестерном был ОХОТНИК ЗА ГОЛОВАМИ (оригинальное название – EL PRECIO DE UN HOMBRE).

Милиан: Да. К тому времени я уже пять лет снимался во всяком итальянском интеллектуальном кино. Хотелось вернуться в Америку и продолжить заниматься карьерой там, но у меня совсем не было денег… ну вы знаете, все как всегда – я был связан контрактом с Франко Кристальди, он платил мне ежемесячное жалование. Мне нужно было сняться в каком-нибудь фильме, чтобы подзаработать деньжат, и мне подвернулась роль в этом вестерне. Правда, изначально я должен был играть типичного плохого мексиканца. Из тех, которые появляются на экране только для того, чтобы их застрелил американец. Я позвонил продюсеру и режиссеру, сказал, что мне хотелось бы глубже развить персонажа под их руководством. Ведь нужно показать, почему этот Мексиканец стал таким злодеем. Так что я внес некий социальный мотив в его действия.

Эрик: Вы просто затмили своего напарника Ричарда Уайлера, который, насколько я знаю, уехал из Америки в Италию специально ради съемок в таких фильмах.

Милиан: Верно, он пытался стать еще одним Клинтом Иствудом.

Эрик: Расскажите о фильме СМЕРТЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР.

Милиан: Ой, я уже и не помню, как мы его снимали. Мне опять нужны были деньги. Вообще, за свою карьеру я очень много заработал, но и потратил не меньше. По правде говоря, именно финансовые проблемы стимулировали меня играть в кино, подстегивали меня работать.

Эрик: Это была твоя идея сыграть припадочного альбиноса, или это изначально было в сценарии?

Милиан: Это была моя идея. Подобные роли я всегда разрабатывал для себя сам, единственным исключением стал БОКАЧЧО 70, так как Висконти очень ясно представлял то, каким должен быть этот парень.

Знаете, я так и не посмотрел СМЕРЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР. Не посмотрел, потому что на протяжении всей своей карьеры выстраивал определенное амплуа, а СМЕРТЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР был в некотором роде компромиссом. Мне предоставили полную свободу, я мог делать с персонажем все, что хотел, но я думал, что если он выйдет чересчур ярким, то это испортит мой образ.

Эрик: Здесь в Штатах твоим самым успешным фильмом был СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ.

Милиан: Да, по крайней мере, если верить кассовым сборам.

Эрик: Ли Ван Клиф к тому времени уже снялся с Иствудом, его имя было у всех на слуху. Насколько хорошо вы ладили друг с другом? В фильме вашим персонажам удалось найти взаимопонимание.

Милиан: Ван Клиф сам по себе не очень общительный. Хотя человек он хороший. И в жизни у него тоже было немало проблем. В общем, я старался не докучать ему.

(Здесь Милиан прерывается и показывает фото со съемок СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ. Сцена в свинарнике, когда Том осыпает людей хозяйки ранчо градом насмешек, а сама женщина в это время находится в доме и пытается соблазнить Ван Клифа.)

Милиан: Видишь этот снимок? В этой сцене все было по-настоящему. Грязь, свиное дерьмо, коровье дерьмо, протухшая еда. Съемочная группа не хотела, чтобы я падал в эту дрянь, они боялись, что я чем-нибудь заражусь. Но мне казалось, что это совершенно необходимо. Раз уж у них не было времени соорудить шоколадную гору, в которую могла бы упасть их крутая знаменитость, то я решил падать прямо в дерьмо.

Эрик: Во всех фильмах с твоим участием отлично подобраны актеры второго плана. Да и в целом ты всегда сотрудничал со съемочными группами высочайшего класса. Саундтрек Эннио Морриконе к СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ, например, является одним из лучших саундтреков в жанре.

Милиан: Да, Эннио написал восхитительную музыку.

Эрик: Была ли у тебя возможность поработать с Леоне?

Милиан: Было дело, он предложил мне роль, но я отказался. Нужно было играть пренеприятнейшего типа, мне это не понравилось.

Эрик: Некоторые твои вестерны имели политическую окраску.

Милиан: Что я могу сказать, мои лучшие работы всегда содержали политический подтекст. Взять хоть ТЕПЕПУ, где я снимался с Орсоном Уэллсом. Политика – одна из важнейших составляющих этого фильма. Его создатели хотели высказаться.

Эрик: Недавно при просмотре БАНДИТА я задумался о том, что этот фильм во много перекликается с ТЕПЕПА. У Уго Пальяи и Джона Стайнера похожие роли, да и ты в обоих случаях играл персонажей, начавших с самого низа и выбившихся в предводители революционных сил. Правда, БАНДИТ все же несколько ярче, чем ТЕПЕПА.

Милиан: К БАНДИТУ сценарий написал Бернандино Дзаппони, долгое время сотрудничавший с Феллини. Над ТЕПЕПОЙ совместно работали Иван Делла Меа и Франко Салинас, известный по БИТВЕ ЗА АЛЖИР. Его уже нет в живых, но именно он написал сценарии ко всем фильмам Понтекорво. Он был замечательным сценаристом.

Эрик: Был ли фильм БАНДИТ ремейком более ранней одноимённой картины?

Милиан: Нет. Я отчаянно ругался с продюсером, но все было бестолку. Мне хотелось, чтобы в первой половине фильма я был с бородой, а продюсер, когда это услышал, чуть с ума не сошел. С пеной у рта доказывал, что без бороды я буду выглядеть моложе, мы, мол, таким образом сможем подчеркнуть, что прошло много времени. И что когда я стану святым, мне как раз логично носить бороду и копну спутанных волос.

Эрик: Твоего врага сыграл Эдуардо Фахардо.

Милиан: Он актер другого рода. Актер театра.

Эрик: Он мексиканец или испанец?

Милиан: Испанец.

Эрик: И БАНДИТ, и ТЕПЕПА были сняты в 1969 году?

Милиан: Мы снимали ТЕПЕПУ в 1968-ом. На дворе революция, всюду хиппи, ну я и не отставал, делал собственную революцию – только в кино.

Эрик: В твоих фильмах того периода, даже исторических, очень много от хиппанов.

Милиан: Я ведь и сам был хиппи. За свою жизнь я кем только не был. Особенно благодаря ролям в кино. Бывало, после окончания съемок я не переставал играть свою роль, оставлял в себе какую-то частичку персонажа.

Эрик: Ты начинал с театра. Вдохновлял ли тебя пример Орсона Уэллса?

Милиан: Ни в малейшей степени.

Эрик: А трудно было работать с ним вместе?

Милиан: Очень. Но ведь и со мной нелегко работать. Два подобных эго вместе – разумеется, мы конфликтовали. Я из тех актеров, которые выкладываются на все сто в любой своей роли, в любом фильме я играю так, будто этот самый важный фильм на свете. Даже если это картина категории B, мое отношение к ней все равно будет самым высоким. В таких фильмах часто бывает обидно, что кино выходит плохим из-за посредственного режиссера. Стараешься подходить к своему делу со всей серьезностью и профессионализмом, насколько позволяют способности, а всем все по барабану. Плевать они хотят на фильм. В подобных случаях я часто прихожу в ярость. Пытаюсь заставить съемочную группу серьезно отнестись к работе. Естественно, Орсон Уэллс не горел идеей ехать в Испанию и сниматься в вестерне с этим (на тот момент) зеленым Томасом Милианом. Было видно, что он здесь только ради денег. Но из чувства собственного достоинства я хотел, чтобы он хотя бы делал вид, что снимается потому, что ему нравится сценарий и сам фильм. Он упрямился, и тогда я в прямом смысле слова схватил его за яйца и серьезно с ним поговорил.

Эрик: Джон Стайнер сыграл в ТЕПЕПЕ молодого доктора, который хочет убить твоего персонажа. Каково было работать с ним?

Милиан: Он замечательный человек, и отличный актер. Это не единственный фильм, над которым мы работали вместе. Я, Стайнер и Элиотт Гулд снимались в ИГРЕ В УБИЙСТВО режиссера Дамиано Дамиани. Джон играл агента персонажа Гулда.

Эрик: Я так понимаю, ТЕПЕПА – это один из твоих любимых фильмов.

Милиан: Да, я очень люблю этот фильм, за исключением одной сцены. Той, где Стайнер убивает меня, проткнув мне сердце. Мы тогда сделали две версии. Сначала средний план, я настроился, был в образе, а потом уже перед самым обеденным перерывом сняли крупный план. У меня не хватило характера доказать, что в этой сцене я сплоховал и не смог показать те же чувства, что и в предыдущей. Я чувствовал себя очень паршиво, с моим мнением не считались. При просмотре эта сцена нарушает логику предшествующей.

Я слышал, что когда ТЕПЕПУ показывали в Мексике – а мексиканцы очень придирчивы к иностранцам, рассказывающим их истории, публика на премьере аплодировала стоя. Им очень понравилось.

Эрик: Какое у тебя отношение к ЛИЦОМ К ЛИЦУ?

Милиан: Я не люблю этот фильм. Работать с Волонте было невыносимо трудно. Кроме того, подразумевалось, что мой персонаж очень агрессивный и жесткий, а уже в самой первой сцене он ранен. У героя Волонте был свой колорит, а мой персонаж абсолютно тусклый. В самом начале он уже ранен, и до самого конца он почти не предпринимает никаких действий. Все говорят, что он знаменитый бандит и все такое, но самого бандита-то в фильме не видно. Поэтому я и не люблю этот фильм.

Эрик: ДЖАНГО, СТРЕЛЯЙ! содержал очень много насилия и вызвал неоднозначную реакцию. Какие у тебя остались впечатления о съемках в этом фильме?

Милиан: Дайте подумать. Во-первых, режиссер точно знал, чего от нас хочет. В определенной степени напоминало съемки у Антониони, ведь Джулио Квести – это бунтарь-интеллектуал. Он был помощником режиссера, сценаристом – в общем, проще сказать, кем он не был. Этот фильм он снимал совместно с Франко Аркалли, талантливым и глубоким человеком, который монтировал такие фильмы Бертолуччи, как 1900 и КОНФОРМИСТ. Франко был настоящим гением. Они с Джулио были не разлей вода, и работали над этим фильм сообща. Именно Франко монтировал ленту. И сам Джулио человек очень творческий, даже безумный. Как я уже говорил, сниматься у них – все равно, что работать с Антониони. Его ведь тоже в первую очередь интересовало именно визуальное воплощение картины, а не игра актеров. Но я все равно старался, как мог.

Эрик: В итоге фильм получился очень сюрреалистичным.

Милиан: Кстати, мы были крайне ограничены в деньгах. Я снимался почти бесплатно.

Эрик: Рваный монтаж во многом опередил свое время.

Милиан: Франко Аркалли лучший в своем деле.

Эрик: В фильме очень реалистично показано насилие. Даже чересчур реалистично для тех лет. Кстати, сцена, в которой тебя пытают, почти полностью совпадает с такой же сценой из фильма ИНКВИЗИЦИЯ Лючио Фульчи.

Милиан: Итальянские режиссеры любили меня мучить в отместку за мой скверный характер (смеется).

Эрик: История Кучильо была продолжена в БЕГИ, ЧЕЛОВЕК, БЕГИ.

Милиан: Да, СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ был очень хорошо принят, и авторы решили воспользоваться успехом Кучильо.

Эрик: Но фильм был менее хорош, чем СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ. Не хватило цельности.

Милиан: Да, мне он тоже не понравился.

Эрик: Как тебе было работать с Дональдом О’Брайэном?

Милиан: Дональд О’Брайэн хороший, замечательный человек, очень легкий в общении.

Эрик: Тебе когда-нибудь хотелось стать певцом?

Милиан: Да, но знаешь, терпеть не могу, когда вспоминают об этом.

Эрик: Ты пел в саундтреке к БЕГИ, ЧЕЛОВЕК, БЕГИ.

Милиан: Да, пел, но не дай бог мне это снова услышать.

Эрик: Альберто Гримальди. Он принимал участие в съемках СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ и ЛИЦОМ К ЛИЦУ, но не входил в съемочную группу БЕГИ, ЧЕЛОВЕК, БЕГИ. Предлагали ли ему продюсировать картину?

Милиан: Да, предлагали, но он отказался.

Эрик: Это потому, что Гримальди в то время отошел от вестернов, стал работать с Бертолуччи и Феллини?

Милиан: Да, верно. Тем более Гримальди уже много лет, как живет в Америке.

Эрик: А какие у тебя воспоминания о совместной работе с Сьюзен Джордж в СОННИ И ДЖЕД?

Милиан: Великолепные! Просто великолепные! Она восхитительная актриса.

Эрик: На экране между вами проскочила искра.

Милиан: Да, так оно и было. Кстати, знаешь, что самое интересное с этим фильмом? Продюсер должен был заплатить мне 60 000 долларов сверх основного гонорара. Целая куча денег по тем временам. В общем, по договору эти деньги причитались мне после того, как фильм выйдет в прокат в Америке. Но соль в том, что когда фильм вышел в прокат, он попросту умолчал об этом. Кто-то из знакомых сказал мне, что его показывают в Нью-Йорке на 42-ой улице. Я позвонил своему агенту Уилльяму Моррису и спросил, что мне делать. Он ответил, что мне нужно пойти в кино, сфотографировать афишу и попросить директора кинотеатра написать мне письмо, удостоверяющее, что они показывали этот фильм. Ровно 8 утра я был на 42-ой улице, мне сказали, что директор будет у себя в 11:30. В 11:30 я вернулся, сфотографировал афишу и отправился к директору. У меня были длинные волосы вот до сюда (показывает), точно такие же, как в фильме, плюс я носил повязку. И вот я у директора. Меня, с сигарой в зубах, встречает огромный жирный тип. Я ему говорю: «Сэр, видите ли, я играл в том фильме, который вы показываете сегодня вечером». Он отвечает: «проваливай отсюда». Я продолжаю: «Сэр, но поймите. Посмотрите на плакат, а потом посмотрите на меня». Он говорит: «Я кому, бля, говорю, проваливай отсюда». В общем, он меня выгнал, денег я не получил, а продюсер угодил за решетку. Правда, не из-за этой истории, а потому что он был по уши в долгах. Роберто Лойола его звали.

Эрик: Импровизировал ли ты в своих фильмах?

Милиан: Я постоянно импровизирую. Взять, например, экшен режиссеров, которые не работают в интеллектуальных жанрах, они же почти не обращают внимание на диалоги. Оставляют это на совесть сценаристов. Я так не могу, мне нужно чувствовать свои слова. Обычно я переделываю свои фразы на более разговорный манер. Позже я снялся в целом ряде боевиков про Монеццо и Нико Джиральди. Так вот, почти все свои диалоги в этих фильмах я написал себе сам.

Эрик: Дублируете ли вы свои роли?

Милиан: Дублирование вызывает у меня смешанные чувства. В начале своей карьеры я не дублировал свои роли из-за плохого знания итальянского. Но я уже занимался дублированием к тому времени, когда начал сниматься в вестернах. Единственным исключением стала английская версия СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ. Мне просто не дали возможности поработать над дубляжем в этом фильме, даже не поставили в известность о том, когда его будут дублировать. Из итальянских фильмов я работал над ЛУНОЙ Бертолуччи. Причем я дублировал на итальянском, и за свою работу мне присудили премию Nastro D’Argento (итальянский Оскар). Также я принимал участие в дублировании ИДЕНТИФИКАЦИИ ЖЕНЩИНЫ Антониони. В целом, не в последнюю очередь из-за дубляжа я и переехал в Америку – здесь мне не нужно этим заниматься. Последние лет 5, если я играю в итальянских фильмах, то только в тех, где я могу дублировать себя на английском, или в тех, которые изначально снимают на английском. Из числа последних, например, такие картины, как САЛОМЕЯ, в которой я сыграл Ирода Великого, ИГРА В УБИЙСТВО с Эллиоттом Гулдом, ДОМ В РИМЕ с Валери Перрайн, ну и, естественно, все американские ленты. Если в итальянском фильме меня должны дублировать, я отказываюсь от съемок. Поэтому-то я и переехал в Америку. Больше никаких компромиссов.

Эрик: В ПОЙДЁМ ПОУБИВАЕМ, ДРУГ! ты снимался вместе с самим Франко Неро!

Милиан: Франко очень много внимания уделял внешнему виду. Помню, как он вечно бегал в гримерку. Ему тогда года 23 или 24 было. В гримерке он обычно торчал не меньше трех часов, ему рисовали морщинки, подкрашивали бороду и все такое. Я его как-то спросил: «Франко, а зачем ты пытаешься выглядеть старше своих лет?». Он ответил: «тебе, интересно, зачем? Хорошо, я объясню. Когда я стану старше, когда мне будет 50, для зрителей я буду выглядеть так же, как и сейчас. Всем будет казаться, что я вообще не старею. А мне именно это и нужно, ведь я никогда не брошу кино». Звучит безумно, правда?

В ПОЙДЁМ ПОУБИВАЕМ, ДРУГ! есть сцена, где Франко стоит на бочке. Его руки связанны за спиной, а на шее петля. Я должен был залезть по столбу наверх и ослабить веревку. Развязывая узел, я стал напевать песенку. Придумывал текст на ходу. Что-то вроде (поет) «красивые глаза, голубые как небеса». Он при этом не мог пошевелиться, и я сделал следующее – взял, и потянул его за веко, так что у него глаз закатился. Он был в ужасе, что предстанет перед зрителями в таком виде. И вот, не переставая петь себе свою песенку, я открыл его глаз настолько широко, насколько мог. Он той ночью сам потом не спал и режиссеру, Серджио Корбуччи, спать не давал. Все приговаривал: «Серджио, пожалуйста, давай переснимем ту сцену… Я побоялся остановить съемки… Томас Милиан хочет меня угробить… Он психопат!» Но, не смотря на это, я очень люблю Франко. Честное слово.

Эрик: Ты хорошо ладил с Джулиано Джеммой?

Милиан: Он замечательный человек. Если честно, я совсем не ожидал, что в том фильме, БЕЛЫЙ, ЖЕЛТЫЙ, ЧЕРЁНЫЙ, мне доведется работать с таким чудесным актером. Сам я сыграл там полу-японца, полу-испанца.

Эрик: Ты сыграл этого персонажа в нескольких фильмах.

Милиан: Да. Сын японки и испанца. Джулиано сказал мне: «Томас, прошу тебя, постарайся рассмешить людей. Чем смешнее ты сыграешь, тем лучше для меня и лучше для фильма в целом». Мы понимали друг друга с полуслова. Он чудесный человек.

Эрик: В этом фильме еще снимался Эли Уоллах.

Милиан: С ним тоже было очень приятно работать.

Эрик: Актерский состав был подобран просто замечательно, но твои поклонники не приняли фильм. Помню, когда он только вышел, я и сам ожидал, что это будет Ринго, Кучильо и Туко в одном флаконе…

Милиан: Собственно, поэтому я никогда и не был по-настоящему успешным актером. Как только зрителю начинает нравиться мой конкретный образ, я сразу даю ему под дых, снимаюсь совсем в другой роли. Публике это не нравится, но я заставляю их привыкать, что все на свете временно.

Эрик: Это относится и к твоим ролям в фильмах про ПРОВИДЕНИЕ.

Милиан: Да, хорошие были фильмы.

Эрик: Первый из них, ЖИЗНЬ ОЧЕНЬ ТРУДНАЯ ШТУКА, ПРАВДА, ПРОВИДЕНИЕ?, был довольно типичной итальянской комедией-вестерном, второй же, МЫ СНОВА ЗДЕСЬ, ПРОВИДЕНИЕ?, был более безумным.

Милиан: Да. Первый фильм должен был стать обычным смешным вестерном. Правда, постепенно мы стали уходить куда-то в сюрреализм – взять ту сцену, где я подражаю птице, или когда мы все ни с того ни с сего начинаем петь. Если в Италии сходить на ПАРНИ И КУКОЛКИ, ты вместо голоса Марлона Брандо ты услышишь «бу-бу-бу» - его и всех остальных дублируют итальянцы. Правда, им пришлось проявить капельку уважения к голосу Брандо. Песни идут без дубляжа. Но это только потому, что на оркестр нужно тратить деньги, да и дублер может не уметь петь. Так что настоящего Брандо слышно только в песнях. В первой части ПРОВИДЕНИЯ была одна невыносимо скучная сцена. По идее, она должна была смешить людей, но у меня она вызывала лишь раздражение. Я не мог сняться в этом, и обратился к режиссеру с предложением: «Джулио, почему бы нам не снять эти сцены в той же манере, в какой американские мюзиклы ставят в Италии – когда актеры внезапно начинают петь какую-нибудь американскую песню?» Он ответил: «Томас, ты сошел с ума!». Я продолжил: «Я обращаюсь к девушке с песней, она поет мне в ответ, а затем вступит толстяк со своим басом». Я просто влюбился в эту идею, и отказывался продолжать сниматься, если мы не поставим сцену в этом варианте. Съемки заглохли. Ребята позвонили продюсеру. Продюсер, узнав, что Томас не хочет работать, потому что хочет спеть песню, тут же примчался из Рима на машине. Они все думали, что я чокнулся, но, в конце концов, мне удалось их убедить, и мы сняли эту сцену так, как мне хотелось. Когда выяснилось, что фильм очень успешно прошел в прокате, они решили, что в следующей части я буду не только петь, но и танцевать, и вообще отчебучивать всякое.

Эрик: Твоим последним вестерном стал ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА АПОКАЛИПСИСА режиссера Лючио Фульчи. Ты также работал с Фульчи над несколькими другими фильмами.

Милиан: В общей сложности я снялся в трех его фильмах. В этом, ИНКИВЗИЦИИ и НЕ ТЕРЗАЙ УТЁНКА. Сам Фульчи считает, что ИНКВИЗИЦИЯ – это лучшая из всех его работ. Кроме того, он большой поклонник моего творчества.

Эрик: В ЧЕТЫРЁХ ВСАДНИКАХ АПОКАЛИПСИСА ты сыграл бандита.

Милиан: Да, это было очередным моим камео. Всего десять дней на площадке. Когда я добился широкой известности в Италии, меня старались запихивать куда только можно. Тем не менее, фильм вышел отличный.

Эрик: Расскажи о самом персонаже. Привнес ли ты в бандита что-то свое?

Милиан: Не знаю. Я просто сыграл роль. Вообще, я всегда сам подбираю себе костюмы, разрабатываю свой образ. В очень редких случаях костюмы мне подбирает съемочная группа. Например, так было на съемках СДАВАЙСЯ И РАСПЛАТИСЬ. В то время я просто еще не мог настоять на собственном мнении. После вестернов, году в 1969, я уже стал полностью выстраивать своих персонажей.

Эрик: Эта роль не похожа на других сыгранных тобой бандитов-мексиканцев. Под глазами у тебя были нарисованы кресты, ты пичкал других героев наркотикам, словно предводитель культа хиппи-садистов, словно Чарльз Мэнсон. Это ведь было неспроста?

Милиан: Да, все эти вещи оказали на меня влияние. Во время съемок я вел себя так же, как мой персонаж. Знаете, ведь когда я играл эту роль, на площадке был Майкл Поллард. Мой образ во многом был основан на том, что Майкл привнес в американский кинематограф. Он снял БОННИ И КЛАЙДА. В моем образе было много и от его совместных фильмов с Деннисом Хоппером. Я просто играл то, что хотел, без оглядки на остальных, и вот что вышло.

Эрик: Да и сам сценарий у фильма не был похож на обычный вестерн.

Милиан: Это ведь Лючио Фульчи. Он очень… Ну, знаешь, он любит насилие. Если ты хорошо знаешь режиссера, то ты можешь заигрывать с его больной фантазией. Его безумие подпитывало меня, а я в ответ питал его безумие – понимаешь, о чем я? Я обычно именно так и работаю.

Эрик: Твой герой в этом фильме, как по внешности, так и по поведению, очень напоминает твою же роль в ленте ЧЕЛОВЕК С ЖЁСТКОЙ КОЖЕЙ 1972 года. ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА АПОКАЛИПСИСА был снят в 1975, правильно?

Милиан: Да, верно. Наверное, я руководствовался тем, что в такой роли особо не развернешься, да и фильм не был таким уж успешным, и поэтому как бы слил этих героев воедино.

Эрик: Какое у тебя мнение о Фабио Тести?

Милиан: А какое у меня должно быть мнение? Он хорошо выглядит, да и актер он неплохой.

Эрик: Он начинал как модель.

Милиан: Знаешь, как на самом деле началась его карьера в кинематографе? Я должен был принять участие в САДУ ФИНЦИ-КОНТИНИ с Де Сики, но одновременно с этим у меня была возможность сняться в вестерне. Я предпочел вестерн, и отказал Де Сике. Мне обещали кучу денег, я собирался махнуть в Америку и закатить там пирушку, казалось, весь мир хочет, чтоб я снимался в вестернах. Поэтому меня не привлекала мысль сниматься в САДУ ФИНЦИ-КОНТИНИ, бегать там в шортиках и играть в теннис (смеется). Поэтому я отказался, и они взяли Фабио Тести. Тогда-то он и стал актером. Фабио очень приятный и добрый человек с отменным здоровьем. Правда, у него очень своеобразное чувство юмора. Иногда он переходит границы. Как-то раз он сказал мне: «Томас, знал бы ты, с каким уважением я к тебе отношусь с самого своего детства». Я ответил: «Фабио, завязывай». Такое вот у него чувство юмора. Я тогда почувствовал себя таким старым.

Эрик: А где ты жил в те годы, когда снимался в вестернах?

Милиан: Я жил в Италии со своей женой и сыном, а остальная моя семья жила во Флориде.

Эрик: А каким образом ты попал в ПОСЛЕДНИЙ ФИЛЬМ Денниса Хоппера?

Милиан: Мы с Хоппером дружим с 1957 года. Все благодаря Джеймсу Дину.

Эрик: Так ты был знаком и с Джеймсом Дином?

Милиан: Это долгая история. Вообще-то я его не знал, но в то же время, как будто и знал. У нас был общий агент, ее звали Джейн Диси. Когда я приехал в Нью-Йорк, она сама позвонила мне и предложила свои услуги. Я не искал агента. Когда я пришел подписать документы, я увидел фотографию Джимми на ее рабочем столе. Оказалось, что она его агент, и хочет работать и со мной тоже. Потом я познакомился с Хоппером, и мы подружились. Когда я уехал в Италию, мы потеряли контакт, но в 1969 году мне пришла телеграмма с приглашением на съемки в ПОСЛЕДНЕМ ФИЛЬМЕ. Джимми Дин в какой-то мере всегда был с нами. Например, в его честь Хоппер назвал свой бар «У Джимми». Было в этом всем что-то магическое.

Эрик: Странное у вас получилось кино. Я его только недавно посмотрел.

Милиан: Очень, очень странное. Странная манера съемки, странная атмосфера. Странный фильм во всех отношениях. Зато настоящий, не постановочный. Фильм о том, чем мы занимались во время его съемок. Настоящее кино.

Эрик: Деннис Хоппер тогда отрывался на всю катушку. Его жизнь была полна безумия.

Милиан: Именно этому и посвящен фильм. Всем тем событиям, которые происходили во время съемок.

Эрик: Возвращаясь к итальянским вестернам, нужно отметить, что в последнее время было осуществлено несколько попыток возродить жанр. К таким относятся ТЕКС И ПОВЕЛИТЕЛЬ ГЛУБИН с Джулиано Джеммой и ВОЗВРАЩЕНИЕ ДЖАНГО с Неро.

Милиан: Позволь мне кое-что рассказать. Примерно год назад я позвонил Корбуччи. Меня мучила ностальгия по Испании и лошадям, по тем моментам, когда я словно был единым целым с окружающим миром, еще одной скачущей лошадью. В общем, я ему сказал: «Серджио, а почему бы нам не тряхнуть стариной и не снять вестерн?». Он ответил: «Боже, разве ты не знаешь, что вестерны больше никто не смотрит». Ну, я и подкинул ему мыслишку: «А давай снова соберем всех вместе, и по сюжету просто будет, что мы уже постарели». Он отказался. И знаешь, что? Недавно я слышал, читал где-то, что он собирается снять вестерн.

***

За последнее время Томас Милиан появился в нескольких фильмах, включая ИГРА В УБИЙСТВО с Эллиоттом Гулдом, свежей картине МЕСТЬ с Кевином Костнером и Энтони Куинном, КОТЯРА с Келли МакГиллис и ДОМ В РИМЕ с Валери Перрайн. Самая последняя его работа на сегодняшний день – это ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ c Сандой Доминик, съемки которого проходили в Сан-Франциско. Также ожидается, что он и Роберт Редфорд сыграют в ГАВАНЕ Сидни Поллака. Текущий этап его карьеры является сознательной попыткой порвать со старыми комедийным ролями в фильмах Бруно Корбуччи. Поэтому в большинстве случаев сейчас он играет серьезных молчаливых персонажей. Меня очень радует, что Томас Милиан собрался с силами и снова появляется на экране. Быть может, однажды он снимется в том самом вестерне, о котором он говорил, и это вернет жанр в жизни!

_______

Оригинал опубликован в зине «Westerns... All'Italiana!»

Перевод: Язид ибн Искандер

Редактор: Иван Смех

Дата добавления: 2015-08-28