Владимир Александрович Потресов

Владимир Александрович Потресов

Под брендом «Historia Rossica»

Шенк Фритьоф Беньямин. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263–2000). Авторизованный перевод с немецкого Е. Земсковой и М. Лавринович. М., 2007

Это, собственно, не рецензия, а, что называется, «реплика по поводу».
В № 6 «Московского журнала» за 2009 год в рубрике «Тайны далеких веков» был опуб­ликован мой очерк «Где происходило Ледовое побоище?» об экспедиции, предпринятой советскими исследователями в середине ХХ века с целью ответа на этот вопрос. Поскольку мне самому довелось участвовать в той уникальной экспедиции на Чудское озеро, в результате которой была поставлена точка в долгом споре ученых-историков по поводу места легендарной битвы (по крайней мере, в течение почти полувека, прошедшего после опубликования этих результатов, новых серьезных версий не возникло), я рассказал не только о решавшейся тогда задаче, но и о том, как организовывались исследования, об их руководителе - военном историке генерал-майоре Г. Н. Караеве, о патриотическом порыве (говорю без малейшего преувеличения), охватившем членов экспедиции. По итогам экспедиционных изысканий Институтом археологии АН СССР был выпущен сборник «Ледовое побоище 1242 г. Труды комп­лексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища» (М.-Л., 1966).
С тех давних времен я, не став историком, интересуюсь всем, связанным с именем Александра Невского, слежу за публикациями, посвященными битве на Чудском озере. Потому не мог пройти и мимо вышеназванной книги, выпущенной издательством «Новое литературное обозрение» в серии «Historia Rossica» (вызывает удивление «зарубежный» аромат названия серии).
Автор, немецкий ученый, сделал, на первый взгляд, невозможное: собрал и обобщил огромный материал, отражающий образ князя Александра Невского, запечатленный на иконах, в летописях, многочисленных публикациях, живописи, художественной литературе, кинематографе. Подобное представилось бы весьма сложным и русскоязычному исследователю. Некоторым кокетством, правда, мне видится зачин - байка Фр. Б. Шенка о том, что, мол, он заинтересовался темой, лишь увидев в Центральном музее Великой Отечественной войны изготовленный тульскими мастерами макет меча Александра Невского, подаренный Борисом Ельциным к 50-летию Победы. Однако каждый, кто занимался литературным трудом, знает, как трудно начать, - прос­тим же историку этот не совсем научный жест.
Удивило меня другое: отношение автора книги к трудам упоминавшейся экспедиции. Ей посвящен раздел под названием «Расколдовывание с помощью государства» (не знаю, кто придумал оборот - сам Шенк или «авторизованные» переводчики), который начинается так: «Ирония истории видится в том факте, что некоторые усилия Советского государства, приложенные к тому, чтобы поддержать почитание Александра Невского и укрепить память о нем на новых основаниях, внесли свой вклад и в подрыв советского патриотического образа героя». Далее раскрывается тезис: Советскому государству, мол, позарез требовалась «нужная» археологическая находка, для чего и снаряжалась экспедиция, которая, однако, на дне Чудского озера так ничего и не обнаружила.
К данному тезису мы еще вернемся, а пока читаем далее: «Академия наук предоставила в помощь историку Г. Н. Караеву группу исследователей, состоящую из историков-медиевистов, археологов и филологов, и снабдила его дорогостоящими средствами (исследовательские суда, вертолет, специально обученный водолаз и пр.)». И через несколько фраз звучит злорадное резюме: «Сравнительно с затратами результаты предприятия оказались достаточно скромными», потому что якобы не доставили столь ожидаемых государством «археологических находок». Вот в чем, оказывается, заключается «ирония истории»!
Мне не хотелось бы употреб­лять слово «бред», потому выскажу предположение: либо автор не владеет русским языком, либо не хочет его понимать. Задачей экспедиции - это в сборнике ее трудов не раз подчеркивал Г. Н. Караев - являлось окончательное определение, а вслед за тем и историческая реконструкция места сражения. Ведь до середины ХХ века это место разными учеными указывалось абсолютно по-разному, вплоть до того, что на разных берегах Чудского озера. И именно результаты экспедиции положили конец затянувшимся спорам, поскольку, в отличие от прошлых «кабинетных исследований», были получены непосредственно на акватории и берегах Чудского озера. Как участник экспедиции и автор ряда посвященных ей публикаций, со всей ответственностью могу утверждать: вульгарное понимание целей, стоявших перед Г. Н. Караевым, - «добывание» со дна озера какого-нибудь ржавого меча или кольчуги (последнюю, кстати, как раз обнаружили) - принципиально было чуждо Георгию Николаевичу и его сподвижникам.
Ледовое побоище - не фильм Сергея Эйзенштейна, где рыцари поголовно идут на дно Чудского озера, образуя там свалку металлолома и человеческих тел. «Инех вода потопи», - сообщает летопись, имея в виду не всех, некоторых, небольшое число. И даже если бы из-под трехметровой водной толщи удалось бы достать, скажем, меч, доспехи или наконечник копья XIII века, это не говорило бы ровным счетом ничего о сражении без определения точного его места.
В 1950-1960-х годах возникла математическая дисциплина «исследование операций» (название взято из лексикона штабных офицеров). Позже она влилась в набор методов принятия решений, объединенных термином «системный анализ». Генерал Караев, военный историк, на практике интуитивно применил кибернетический метод, позволивший путем анализа множества факторов (границ озера на момент битвы, направлений водных и сухопутных путей, летописных и топонимических данных) определить в качестве места Ледового побоища единственную точку на огромной поверхности озера, которая удовлетворяла всем известным условиям. Видимо, Фр. Б. Шенк никогда не занимался кибернетикой, поэтому он, не замечая уникальности системных исследований Караева и ссылаясь на «справедливое» мнение бесконечно им чтимого историка, профессора Ганноверского университета Ханса-Хайнриха Нольте, повторяет вслед за ним, что сборник научных трудов экспедиции «не стал вкладом» в науку, отмечая лишь опубликованную там «сенсационную» статью о посвященных сражению письменных источниках. Согласен, отличный материал. Ну а «сенсационность» исследований гидрологов, установивших границы озера на момент битвы? Или раскрытие причин «исчезновения» легендарного Вороньего Камня? Или открытие сети водных путей? Или математическое вычисление искомого пункта? Да просто Шенку это неинтересно, точнее, не укладывается в придуманную им схему: ему нужно «советскую экспедицию» отнести к числу никчемных, представив ее неким агитационно-пропагандистским проектом.
Или вот упоминание о «дорогостоящих средствах». Нужно не иметь никакого понятия о структуре АН СССР, чтобы заявить, что именно она их «предоставила». «Исследовательские суда», о которых пишет Шенк, - это старенький грузовой катер под номером ГК-201 - его с командой выделило экспедиции псковское пароходство да весельная шлюпка. Вертолет - да, действительно, был, и даже два, не считая самолета, делавшего аэрофотосъемку. Так ведь Караев, участник обороны Ленинграда, боевой генерал с огромным авторитетом, лично договаривался с военными летчиками округа, которые в итоге согласились оказать помощь - такое время стояло на дворе. Впрочем, особенностей того времени Фр. Б. Шенку простительно и не понимать.
Что же касается ученых (автор перечислил лишь малую часть специальностей участников проекта), то они трудились на общественных началах, то есть в свободное от основной работы время. А «дорогостоящий» водолаз - «подарок» Ленинградского отделения ДОСААФ (Добровольное общест­во содействия армии, авиации и флоту): была в СССР такая общественная организация, уважаемый г-н Шенк.
То же касается и школьников и студентов-практикантов. Наш отряд, например, обследовавший сеть водных путей новгородцев, работал в летние каникулы, действительно получив от государства... тушенку, сгущенку, мешок вяленой воблы и 20-литровую канистру подсолнечного масла. Но все мы не «расколдовывали» и не «заколдовывали» Александра Невского, а изучали места боевой славы предков...
Словом, та экспедиция была образцом истинного патриотизма людей самых разных возрастов и профессий - повторюсь, Фр. Б. Шенку этого просто не понять! Впрочем, увы, как и многим нынешним нашим соотечественникам. Избавляясь от негатива советского прошлого, мы походя уничтожали и то хорошее, что сами же создали в те непростые годы.
Еще одна показательная, на мой взгляд, деталь: упоминание в книге об установленном под Псковом памятнике Александру Невскому, предваряющее посвященный экспедиции раздел: ведь монумент - прямое следствие ее результатов, разочаровавших, по мнению автора, Советское государство. Но в таком случае, разве стало бы оно его устанавливать?! Ну а уж название места, где стоит памятник, - «холм Соколица» (с. 445) или «Соколичья гора» (на вкладке) попросту искажено, что, кстати, заставляет усомниться в достоверности и других материалов «фундаментального исследования».
В свое время экспедиция Г. Н. Караева стала ответом на утверждения немецких историков и публицистов о том, что, дескать, никакого Ледового побоища и вов­се не было, коли русские историки сами не знают, где оно произошло. С тех пор минуло несколько десятилетий. Неужели немецкие ученые снова пытаются втянуть нас в дискуссию? И то: кому приятно вспоминать, как били их предков?..

Дата добавления: 2015-08-29