Гермиона Грейнджер долго гадала, почему её оставили в живых. Более того, фактически вытащили с того света. Её могли бы оставить истекать кровью, задыхаясь от боли в переломанных рёбрах, но вместо 1 страница

Глава 1

Гермиона Грейнджер долго гадала, почему её оставили в живых. Более того, фактически вытащили с того света. Её могли бы оставить истекать кровью, задыхаясь от боли в переломанных рёбрах, но вместо этого её подлечили и перенесли в эту комнату, больше походившую на одиночную камеру. Девушка сидела на подстилке, брошенной прямо на дощатый пол, обвив ноги руками и уткнувшись в колени. Гриффиндорка видела лишь одну причину, по которой Упивающиеся Смертью сохранили ей жизнь: им нужны были сведения о Тайном Ордене: места сходок, пароли, имена … Должно быть, остальные пленные также были помещены в камеры, подобные этой. Гермиона была уверена, что Упивающиеся допрашивают каждого по отдельности, сверяя полученные сведения. Дрожь пробежала по её телу, когда она представила методы, которые используются во время этих допросов. Девушка боялась пыток и насилия, но возможность того, что она не выдержит и предаст Орден, выдаст своих друзей и соратников, страшила её намного больше.

Гермионе казалось, что прошло уже несколько суток, а может быть и целая неделя; часы тянулись медленно и однообразно, прерываемые лишь периодическим появлением и исчезновением пищи в жестяной тарелке, стоящей рядом с «постелью». Поначалу девушка ничего не ела из боязни, что в еду или воду может быть подмешена сыворотка правды … но в конце концов голод и жажда взяли своё. Гриффиндорка поднялась с подстилки и начала ходить взад и вперёд по комнате, разминая затёкшие суставы. Насчитав свою норму в пятьсот шагов, она вернулась к своей постели и легла лицом к стене, притянув колени к груди. Досконально изученные трещины в штукатурке стали расплываться, когда горячие слёзы, застилающие глаза, пролились и закапали на грубую ткань подстилки. С губ сорвался стон, и Гермиона свернулась, спрятав лицо в ладонях и содрогаясь от сдавленных рыданий. Мерлин, она бы все отдала, лишь бы хоть на одну минутку увидеть родителей и друзей! Как бы она хотела напоследок обнять маму, уткнуться ей в шею и, вдыхая до боли родной любимый запах, прошептать: «Я люблю тебя, мамочка …». У неё было все, о чем только можно было мечтать: любящая семья, верные друзья, любимый человек … у неё были мечты и планы, а впереди её ждало ослепительное будущее … и что стало со всем этим? Её родители на другом конце света теперь и не подозревают, что у них есть дочь. Друзья убиты. Любимый человек погиб. Радужные сияющие мечты валяются теперь у её ног – тусклые и безжизненные. Вся жизнь, создаваемая с такой любовью, с таким трудом, развалилась, словно карточный домик при дуновении ветерка … В душе, изнывающей от боли и горя, испепеляющей волной начала подниматься ненависть против тех, кто играючи уничтожил все, что у неё было…

- Аааааааа! — в неописуемой ярости Гермиона вскочила и изо всех сил впечатала кулак в стену, радуясь пронзительной боли, охватившей руку. Крича и визжа, словно раненное животное, девушка начала пинать ни в чём не повинную стену.

- Не дождётесь!! Не дождётесь! Сволочи! Ублюдки! Будьте вы прокляты! Будьте ПРОКЛЯТЫ!!!

Истощив себя, девушка упала на колени, потом свернулась клубочком, прижимая к груди ноющую руку и тяжело дыша.

- Не дождетесь … я не сдамся … не сдамся …

* * * *

Люциус Малфой остановился перед дверью, сделанной из грубых дубовых досок. Дверь была гладкой, без ручки и зрачка, лишь в центре была прикреплена маленькая дощечка с номером «9». Малфой подтянул перчатки на руках, вытащил из рукава волшебную палочку и резким движением вычертил в воздухе магический знак, который вспыхнул зелёным пламенем и тут же погас. Люциус толкнул тяжелую дверь и вошёл в камеру. В помещении стоял тяжелый запах давно не мытого человеческого тела, пота и испражнений, но темный маг даже не поморщился: он уже давно привык к запаху камер. Малфой быстро оглядел комнату и столкнулся с тяжелым взглядом карих глаз. Девушка сидела на рванной подстилке, обвив колени руками. Темные глаза взирали с ввалившегося грязного лица, наполовину скрытого свалявшимися космами волос. Сухие растрескавшиеся губы были плотно поджаты. На распухших костяшках пальцев Люциус заметил свежие синяки и царапины. Возле импровизированной постели валялась жестяная посуда, в углу комнаты стоял горшок. Больше здесь ничего не было. Малфой вновь перевёл взгляд на девушку, не сводящую глаз с неожиданного гостя. Её лицо казалось застывшей маской, но во взгляде читались страх и ненависть. Люциус криво усмехнулся. Ох уж эти Гриффиндорцы – все как на ладони. Про себя он подумал, что девушка похожа на избитого волчонка, загнанного в угол, но готового защищаться до последнего вздоха. Медленно ступая, Малфой подошёл к пленнице и, остановившись на безопасном расстоянии, растянул губы в улыбке и слегка поклонился.

- Мисс Грейнджер … моё почтение.

Девушка промолчала: подобная учтивость в сложившихся обстоятельствах выглядела издёвкой …чем она собственно и была. Ничуть не смутившись, Малфой продолжил:

- Ну надо же … какая жалость видеть молодую леди, вынужденную терпеть столь …стеснённые условия! – Люциус демонстративно оглядел помещение и с грустным вздохом покачал головой.

«Чёртов паяц!» — со злостью подумала Гермиона и встала. Длительное заточение и скудная пища дали о себе знать: от резкого движения закружилась голова и потемнело в глазах. Малфой быстро шагнул к покачнувшейся девушке и протянул было руку, чтобы поддержать её, но в последний момент остановился, вспомнив КТО она такая. Гриффиндорка стояла, тяжело уперевшись рукой о стену. Колени дрожали, а в голове всё ещё стоял туман, но, когда он рассеялся, она увидела гримасу отвращения на красивом аристократическом лице. Девушка почувствовала злость и, презрительно изогнув губы, выплюнула:

- Хватит паясничать, задница чистокровная! Делайте, что вам велено, либо убирайтесь вон из моей комнаты!

Если бы в этот момент на голову Малфою упал кирпич, его лицо выглядело бы менее изумлённым. Гермиона и сама испугалась своего ответа и сжалась в ожидании неминуемого наказания. Вместо этого она услышала полный презрения голос:

- Мисс Грейнджер, вы выглядите настолько жалко, что даже ваши глупые слова не могут вызвать моего гнева.

Девушка почувствовала, как румянец стыда заливает лицо. Уж лучше бы он ударил …

Малфой продолжил:

- Уж поверьте, для меня не было бы большей радости, чем оставить вас одну в вашей … «комнате», но, боюсь, это невозможно.

Гермиона подняла голову и впилась глазами в холённое лицо врага.

- Мой …а теперь и ваш Господин и Повелитель Тёмный Лорд отдал вас мне.

Гриффиндорка на миг почувствовала, словно её оглушили.

- Что?? … Что значит ОТДАЛ???

Малфой усмехнулся:

- Отдал, подарил, передал в полное моё пользование. Вы теперь принадлежите мне абсолютно.

Девушка тряхнула головой словно пытаясь проснуться от страшного сна.

- Вы что … издеваетесь надо мной? Как можно вот так живого человека отдать … в рабство??

Тёмный маг насмешливо изогнул бровь.

- Живого-то как раз очень даже можно …а вот мёртвого, по вполне понятным причинам, нельзя!

Гермиона сжала голову руками, пытаясь прийти в себя. Мерлин, её отдали в рабство Люциусу Малфою!

- Подождите! – девушка яростно взглянула в холодные серые глаза. — Подождите-ка! Я – член Ордена Феникса! Волдеморт не мог вот так просто взять и отдать меня вам!

Люциус изумлённо уставился на неё и затем громко рассмеялся.

- Мой Бог, что за самомнение!

Отсмеявшись, он пояснил:

- Мы уже допросили наиболее … ценных членов Ордена, – слово «ценных» Люций подчеркнул, словно намекая, что Гермиона ценной отнюдь не являлась, – и выяснили всё, что нам требуется. К сожалению, – тут Малфой вздохнул и развёл руками, – после наших допросов они стали уже ни к чему непригодными и их пришлось … ликвидировать.

Гермиона резко втянула воздух и отвернулась, пряча лицо.

«Господи … Гарри … Рон …».

- Ну а остальным наш Повелитель милостиво даровал жизнь. Нескольких он оставил себе для опытов с новыми зельями и заклинаниями, – Гермиона вздрогнула, представив себе подобную участь, – а оставшихся подарил своим наиболее преданным слугам. – Тут Малфой слегка поклонился, показывая, что он тоже оказался в списке «наиболее преданных».

Девушка всё ещё отказывалась верить.

- Но зачем я вам нужна??? Я же … — она запнулась и затем выплюнула ненавистное слово. — Грязнокровка!

Тёмный маг слегка поморщился.

- Что ж, моя дорогая, здесь вы абсолютно правы: вы действительно совершенно бесполезная вещь в моём хозяйстве. — Лицо Гермионы гневно исказилось при слове «вещь», но она заставила себя промолчать. — Но, как говорится, дарённому коню в зубы не смотрят. Я попытаюсь найти вам подходящее применение.

Девушка сжала зубы и подавила порыв броситься и разукрасить это холённое лицо синяками.

- Ну а теперь пойдёмте … мой домовик Вилли аппартирует вас в моё поместье.

Малфой повернулся и направился было к двери, но брошенное ему в спину слово заставило его остановиться.

- Нет.

Люций повернулся. Девушка стояла выпрямившись и сложив руки на груди. В глазах горел вызов.

- Я лучше сдохну, чем буду вашей «вещью», Малфой!

Колдун вздохнул в притворном сожалении:

- Что-ж, я ожидал чего-либо подобного, но все же надеялся на ваш хвалённый ум.

Гермиона скривилась, словно ей в рот попало что-то горькое.

- Что, чёрт возьми, вы имеете в виду? Что может быть хуже положения рабыни в вашем доме?!?

Малфой усмехнулся.

- О, много вещей могут быть хуже, моя дорогая! Быть отданной на забаву толпе пожирателей смерти хуже … Быть подопытным кроликом нашего Повелителя хуже … Быть отданной в рабство моей кузине — которая, кстати говоря, умоляла Тёмного Лорда об этом – хуже … В конце концов сойти с ума от пыток также не лучшая перспектива!

Гермиона стояла, бледная как стена, начиная осознавать какие перспективы ожидали её. Некоторое время она стояла в молчании. Потом, преодолев себя, тихо сказала:

- Что-ж … Я вынуждена признать вашу правоту, мистер Малфой.

Люциус кивнул словно ничего другого и не ожидал.

Девушка опустила голову и выдавила:

- Я пойду с вами …

- Чудесно, мисс Грейнджер! И все же хочу, чтобы вы запомнили на будущее, что вашего согласия никто не спрашивает. Это был первый и последний раз, когда я вас уговаривал. Вы должны осознать своё место и вести себя соответственно вашему новому положению. Иначе … — Тут взгляд Люциуса стал жёстким, и он слегка похлопал своей тростью по ладони.

Все краски схлынули с лица девушки.

- Я надеюсь мы поняли друг друга.

- Да … — прошептала Гермиона. – Я всё поняла …

Люциус улыбнулся.

- Я другого и не ожидал, дорогая!

Затем он отвернулся и подозвал своего эльфа.

* * * *

Гермиона сидела в огромной ванне и почти стонала от удовольствия, пока две эльфийки мыли и тёрли её, ополаскивали и распутывали её волосы. Отсутствие возможности помыться оказалось для девушки тяжёлым испытанием во время заточения, и теперь она полностью расслабилась и отдалась в руки домовиков, забыв даже и думать о том, как негоже использовать труд этих бесправных существ. Впрочем … похоже что она оказалась в таком же положении. Хотя, как это ни было странно, Малфой обеспечил ей вполне сносные условия – комната, в которую её отвели, не была шикарной, но вполне годилась для жилья. Её накормили, излечили все синяки и царапины на руках и ногах и в конце концов принесли одежду. Простое белое платье оказалось великовато, но эльфийка Тори несколькими взмахами крошечных лапок быстро подогнала его по фигуре. Впервые за долгое время, несмотря на её положение в этом доме, девушка почувствовала себя … комфортно. И всё же Гермиона мучительно задавалась вопросом, зачем всё это… почему Малфой обращается с неё так хорошо, и что её ждёт в этом огромном мрачном поместье…

Тори провела её к кабинету Малфоя и оставила одну перед дверью. У девушки мелькнула безумная мысль о побеге … но она тут же откинула её: она даже не знала в какой части дома находится: разобраться в этом хитросплетении коридоров, лестниц и закоулков казалось невозможным.

«Ну ладно, Грейнджер, возьми себя в руки!» — сказала себе девушка, пытаясь унять внезапно охватившее её волнение. Глубоко вздохнув, она подняла руку и тихо постучалась.

- Войдите! – раздался через мгновение голос Люциуса Малфоя.

Девушка толкнула тяжёлую дверь и вошла. Люциус сидел за большим чёрным столом и что-то писал. Он мельком глянул на неё.

- Проходи и садись.

Гермиона вошла, осторожно прикрыв за собой двери, и оглянулась. Обстановка комнаты подавляла своей роскошью, мебель казалась громоздкой и тяжеловесной. Внезапно девушка столкнулась с тяжёлым взглядом серых глаз. В глубоком кожаном кресле рядом со столом сидел Драко Малфой. Он смотрел на неё с таким выражением, словно увидел привидение. Поджав губы, Гриффиндорка подошла к небольшому дивану, стоящему напротив кресел, и опустилась на краешек. Она продолжала чувствовать на себе давящий взгляд Слизеринца, но, старательно игнорируя его, стала изучать рисунок на ковре под ногами.

«Господи, с каких это пор ты стала такой трусихой, Гермиона?? Это все тот же Слизеринский хорёк, которому ты как-то съездила про носу и на которого наложила кучу проклятий во время школьных разборок!».

Вспомнив, что отец этого хорька обладает над ней безграничной властью, девушка поёжилась.

Люциус закончил письмо, запечатал его и, вызвав щелчком пальцев одного из своих эльфов, велел отослать его с совой.

Наконец он перевёл взгляд на собравшихся в комнате. Девушка сидела, напряжённо выпрямившись и потупив глаза, на самом краешке большого кожаного дивана. Его сын, напротив, развалился в кресле и буквально пожирал Гриффиндорку взглядом. Тёмный Маг криво усмехнулся.

- Как же приятно, когда все друг друга знают и нет необходимости тратить время на представления!

При звуке его голоса девушка вздрогнула и подняла на него загнанный взгляд. У Люциуса вновь возникла ассоциация с маленьким волчонком. С трудом оторвавшись от её лица, Драко также взглянул на отца. Малфой старший неторопливо поднялся из-за стола и направился к Гермионе. Остановившись в шаге от неё, он сказал:

- Встаньте.

Старательно проигнорировав приказной тон, девушка медленно поднялась, остро осознавая насколько она меньше и слабее мужчины. Господи, она бы все отдала за свою палочку сейчас!

Дотронувшись до её подбородка, Малфой слегка приподнял побледневшее лицо и стал внимательно его рассматривать. Кожа девушки была мягкой и имела тот тёплый слегка матовый оттенок, который Люциус в глубине души всегда немного презирал, считая его неаристократичным. Умные глаза цвета тёмного шоколада были прикрыты тёмными пушистыми ресницами. Растерянный взгляд убежал в сторону, скрываясь от бесцеремонного осмотра. Малфой улыбнулся, увидев россыпь задорных веснушек на тонком прямом носу. Его жена скорее умерла бы, чем позволила хоть одному пятнышку появиться на её белоснежной коже! Мягкие губы девушки были недовольно поджаты. Внезапно Люциус осознал, что первый раз в жизни видит женщину абсолютно без макияжа! Его жена и любовницы всегда были безупречно накрашенными. От них пахло дорогими духами, а волосы были великолепно уложены в любое время суток. Тёмный Маг слегка наклонился и с удовольствием втянул чистый свежий запах, исходивший от тела Гермионы и её длинных слегка волнистых волос. Неожиданно Люциуса пронзило совершенно дикое желание засунуть голову девушке под юбку и узнать, как она пахнет там … Крайне недовольный собой, Малфой отстранился от девушки и встретился с её удивлённым, слегка встревоженным взглядом. С трудом растянув губы в язвительной улыбке, Люциус выдавил:

- Что ж, моя дорогая, я весьма доволен произошедшими в вашем облике изменениями … Раньше я думал, что элегантная одежда и изысканные украшения делают женщину женщиной … Теперь я вижу, что вода и мыло способны сотворить такое же чудо!

Гриффиндорка вспыхнула от унижения и усилием воли сдержала грубый ответ. Люциус обошёл девушку, встал позади и, положив руки на хрупкие плечи, глянул на сына. Драко сидел всё в той же вальяжной позе, но Малфой старший хорошо знал своего сына и мог душу заложить на то, что тот напряжён и собран внутри, как гончая, почуявшая добычу. Люциус понимающе улыбнулся.

- Драко …

Молодой человек взглянул на него.

- Я долго думал, как вознаградить тебя за то, что ты храбро сражался и не посрамил своего имени … Тёмный Лорд остался весьма и весьма доволен тобой. В конце концов я решил, что наиболее достойной наградой будет … — тут Малфой слегка подтолкнул Гермиону вперёд, — … твоя персональная рабыня!

Девушка в ужасе вскрикнула:

- Боже …нет!

Округлившиеся карие глаза впились в лицо Слизеринца. Драко медленно поднялся, чувствуя как по лицу расплывается широкая улыбка. Цепкий взгляд оббежал тоненькую фигурку задержавшись на высокой линии груди, где под тонкой тканью белого платья угадывались тёмные полукружия сосков.

- Конечно, если мой подарок тебе не по нраву, ты можешь отказаться, и я придумаю что-нибудь другое…

Драко удивлённо изогнул бровь, услышав в голосе отца слабую нотку надежды. Впрочем, выглядел Люциус так же бесстрастно как и всегда, и Драко решительно отмахнулся от мысли, что отец мог положить глаз на девушку. В конце концов, в ней не было ни капли чистой крови, а Малфой старший был чрезвычайно щепетилен в этом вопросе. Себя же Драко отнюдь не считал настолько привередливым.

- Благодарю тебя, отец. Твой подарок мне более чем по вкусу.

Люциус ответил на благодарность лёгким кивком головы.

- Я подумал, что это было бы забавным подарить тебе девушку, которая так долго … изводила тебя.

Глаза Гермионы сердито вспыхнули. Это ещё вопрос, кто кого «изводил»!

- Теперь ты можешь отомстить ей за все …

Драко улыбнулся, увидев как вздрогнула девушка при этих словах. Должно быть, она уже представляет себя в качестве объекта непростительных заклинаний. Мерлин … Он так долго не видел её! Она изменилась… Стала чуть повыше, отчего её и без того тоненькая фигурка стала и вовсе хрупкой. Тёмные волнистые волосы теперь спускались почти до талии. Слизеринец подавил желание провести по ним рукой. Это может подождать …

Она стала осторожнее и научилась контролировать свои эмоции. Прежняя Гермиона уже давно бы закатила истерику и залилась слезами. Эта же стояла молча, сжав кулаки и опустив глаза. Лишь прерывистое дыхание и слегка дрожащая линия плотно сжатых губ выдавали её состояние. Драко прикоснулся к её плечу. Гермиона подняла лицо и заставила себя взглянуть в мерцающие серые глаза…

- Тори!

Посреди комнаты тут же возникла эльфийка.

- Да, хозяин?

- Отведи нашу гостью в мои покои и приготовь для неё комнату рядом с моей спальней.

- Будет сделано, хозяин.

Низко поклонившись, Тори осторожно взяла девушку за руку и вывела её из комнаты. Та подчинилась, словно кукла, не осознающая что с ней происходит.

Проводив Гриффиндорку взглядом, Драко повернулся к отцу. Тот усмехнулся и подошёл к небольшому столику с напитками. Налив виски в два бокала, он подал один Драко.

- Садись, сын. Нам еще ещё многое нужно обсудить.

- Да, отец … – ответил Слизеринец и, ещё раз оглянувшись на дверь, опустился в кресло.

* * * *

Гермиона сидела в глубоком мягком кресле перед камином. Несмотря на весело пылающий огонь, ей было холодно. День пролетел как-то незаметно. Большую его часть девушка провела в этом кресле уставившись на огонь. Несколько раз она, словно очнувшись, выпрямлялась, с удивлением озираясь по сторонам, и на лице её возникало болезненное выражение человека, который, проснувшись, обнаруживает себя всё в том же кошмаре. Неужели это правда, что она, Гермиона Грейнджер, превратилась в бесправное существо, в рабыню и участь её полностью зависит от человека, которого она презирает всей душой??? Она мечтала стать колдомедиком, выйти замуж, родить детей … Какое же будущее ожидало её теперь? Глаза наполнились слезами, и девушка закусила губу стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Мерлин, как же так получилось? Неужели это всё действительно происходит с ней? Неужели это правда???

В голове раздался язвительный голос прежней Гермионы: «Слезами горю не поможешь, Грейнджер! Хочешь чтобы Слизеринский хорёк увидел тебя в таком жалком состоянии?? Куда делась твоя хвалённая Гриффиндорская гордость?!»

Девушка решительно вытерла слёзы. Чёрт её побери, если она позволит себе расклеиться сейчас! Она жива и здорова, и это главное. В конце концов, поместье Малфоев — не одиночная камера — отсюда можно найти выход. Она бы не была Гермионой Грейнджер, если бы позволила себе сдаться. Уж она-то найдет способ поймать удачу за хвост и вернуть себе свою жизнь!

Драко Малфой опустился в ванную, наполненную горячей водой, и, устало вздохнув, откинулся на прохладный бортик. День был тяжелым и тянулся невыносимо долго. Сначала длинный разговор с отцом, потом нудный деловой обед с посланниками от Магического Содружества Стран Европы, затем встреча с Тёмным Лордом … И всё это время Слизеринец не мог выбросить из головы девушку, чья жизнь теперь принадлежала ему. Да что там … Он не мог её выбросить из головы начиная с пятого курса Хогвартса … А с тех пор прошло уже немало времени… Когда она исчезла, он, со странным чувством облегчения напополам с сожалением, подумал, что она погибла и теперь он освободился от своего постыдного влечения. Со временем он почти перестал думать о ней, лишь вспоминал иногда о своём увлечении с удивлением и стыдом. Но стоило лишь ему увидеть её снова, как дикое желание обладать ею, сделать своей, подчинить вспыхнуло с новой силой. И вот она здесь, беспомощная и испуганная, в его полной власти … Почувствовав резкий спазм в пояснице, Драко открыл глаза и вздохнул, старательно расслабляя мышцы.

Когда же это всё началось? Ах да, с того вечера, когда он и его друзья собрались в гостиной Слизерина и весело проводили время, обсуждая «кто бы кого трахнул». Они все находились в том возрасте, когда секс для парней является единственным смыслом в жизни, так что подобное времяпровождение было самым что ни на есть обыденным. Все разговоры сводились к «траханью», а все девушки делились на «целок» и «давалок». Каждый парень неизменно хвастался своими сексуальными достижениями, большинство из которых казалось сильно приукрашенными, а некоторые – физиологически невозможными. Не без основания Драко подозревал, что на самом деле ну у одного из его друзей, также как и у него самого, не было ещё реального опыта сексуального общения с какой бы то ни было девушкой. Никого, впрочем, это особо не смущало.

- А я бы трахнул малявку Уизли! – сказал Блейз Забини, который лежал в кресле, задрав ноги на подлокотник.

В ответ раздались возгласы одобрения.

- Сиськи маловаты, – возразил Крэбб, развалившийся возле камина, – а так вообще ничего!

- При чём тут сиськи! – вступился оскорблённый Забини. – Сиськи –это фигня! Ты на волосы посмотри! Эти рыжие могут такого жару задать в постели, что потом неделю ссать криво будешь!

Парни согнулись от хохота.

- Ты – придурок, Забини, – всё еще смеясь выдавил Драко. – Да она тебе поводок на х** наденет и таскать за собой будет, как комнатную собачонку!

- Да, – опять вмешался Крэбб, – а потом пятеро её братишек тебе этот х** возьмут, да и отрежут нах**!

Гойл просто взвыл от смеха и повалился на спину.

- А как насчёт её подружки Грейнджер? – спросил Брайн Мюррей, парень со старшего курса.

Со всех сторон раздались возгласы отвращения. Гойл сделал вид словно его сейчас вырвет. Драко ответил, манерно растягивая слова:

- Фуууу, Брайн, если не хочешь, чтобы я стал импотентом, не напоминай мне больше об этой грязнокровке!

- А причём тут её кровь? – возразил Брайн, – чтобы хорошо сосать, не обязательно родиться чистокровной! А у неё губки мммммм … — парень мечтательно закатил глаза.

Забини нервно усмехнулся и взглянул на Драко. Тот лежал с брезгливой миной, но молчал.

- Она похожа на училку! – скривился Гойл.

- А чё, Гойл, боишься, что она всыпет тебе по первое число за невыполненное домашнее задание??

Комнату сотряс мужской хохот.

- Чёрт! – с чувством сказал Брайн, – я был бы не против!

Сделав таинственное лицо он сообщил:

- Мой отец спит с магглшами!

Блейз скривился:

- Да ты гонишь, парень! Твой отец, чё, извращенец??

- Никакой он не извращенец! – обиженно насупился Брайн. – Он говорит, что его любовница-магглша в постели любой ведьме сто очков вперёд даст! Магглы в этом деле поднаторели! Мой отец даже сказал, что владельцы магических секс-шопов все свои идеи крадут у магглов, вот так-то!

Позже ночью Малфою приснился совершенно дикий сон. Ему снилось, что он пришёл на урок трансфигурации абсолютно неподготовленным. Урок вела Гермиона Грейнджер. На носу у неё были очки, на голове – пучок.

- Что, мистер Малфой, решили что можете являться на мой урок с невыученным домашним заданием?

Драко внезапно осознал что они в классной комнате совершенно одни.

- Теперь я вынуждена буду вас наказаааать …

Последнее слово «учительница» произнесла нараспев.

Затем Гермиона распахнула свою мантию. Драко словно обухом по голову ударили, когда он понял, что под мантией «учительница» была абсолютно голая! Похоть рванула от головы к паху, и юноша застонал.

Девушка подошла к его столу сверкая своим обнажённым телом, уселась на парту и широко раздвинула ноги, согнув их в коленях. Затем, схватив Слизеринца за волосы на затылке, ткнула его лицом прямо между своих ног …

Проснувшись, Драко едва успел добежать до ванной комнаты…

С тех пор грязнокровка стала фигурировать в его эротических снах почти каждую ночь. Особенно часто ему снился сон, в котором он, полный охотничьего азарта, гнался за обнажённой девушкой с волнистыми каштановыми волосами. Настигнув добычу, он валил её на землю, закидывал её ноги себе на плечи и с силой вжимал твердый член в мягкое несопротивляющиеся тело…

Злой на себя, на весь мир и в первую очередь на ни в чем не повинную девушку, Драко не упускал случая зацепить её побольнее, высмеять, унизить. Уставшая от его бесконечных придирок, Гермиона отвечала глубоким презрением и равнодушием.

Это-то и бесило Малфоя больше всего. Великий Мерлин, пигалица какая-то, а спеси больше чем у его папаши!

В конце концов, устав бороться с самим собой, Слизеринец позволил Гриффиндорской старосте безраздельно властвовать в своих сексуальных фантазиях. Безо всякого стыда он мастурбировал, представляя себе девушку в нижнем белье и обнаженной, представлял как он трахает её в различных позах, принуждает, подавляет её сопротивление, насилует, имеет её, кончает в неё и на неё … Но вскоре ему стало этого мало. Иногда он думал, что если хотя бы раз, хоть на одну ночь он смог бы сделать её своей, то это наваждение исчезло бы как дурной сон …

Драко вздрогнул и очнулся от воспоминаний. Он даже не заметил, что вода в ванной стала холодной, как лёд. Вытеревшись насухо, Малфой натянул на себя длинный тёмно-синий халат и направился в комнату девушки.

Для Гермионы появление полуодетого Драко в «её» комнате стало громом посреди ясного неба. Было уже довольно-таки поздно и девушка успела поужинать и принять ванну. Тори принесла ей длинную ночную рубашку с кружевными оборками на воротнике и рукавах. Рубашка оказалась того же размера что и белое платье и, соответственно, была великовата для девушки, но та сочла её достаточно удобной и в таком виде. Должно быть, это всё старая одежда миссис Малфой … Впрочем, девушке было все равно. Она уже была на полпути к кровати, когда дверь распахнулась и на пороге появился Драко, облаченный лишь в купальный халат. Гермиона замерла посреди комнаты, уставившись на Слизеринца округлившимися от изумления глаза. Тот в свою очередь окинул её долгим взглядом. Девушка стояла напротив камина, и её нелепая широкая рубашка просвечивала, открывая Малфою плавные очертания её гибкого тела. Драко прикрыл на мгновение глаза, почувствовав болезненно-горячую волну возбуждения. Мерлин, неужели этот миг действительно настал?

- Ммммалфой? Что ты здесь делаешь???

Драко мягко улыбнулся услышав истерические нотки в голосе девушки.

- Ну … — Слизеринец вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. — Вообще-то это моя комната, так что я могу появляться здесь, когда мне угодно.

Гермиона стояла стискивая на груди рубашку и нервно дыша. Она выглядела настолько испуганной, что Драко почти стало её жаль. Почти …

- Но … Ведь ты отдал эту комнату мне!

- Да, – Драко улыбнулся. – Но от этого она не перестаёт быть моей … Может присядем? Нам есть о чём поговорить.

- Ох …- вздох облегчения сорвался с губ девушки. — Так мы говорит будем?

На её лице было написано такое облегчение, словно она избежала смертной казни. Повернувшись, девушка подошла к креслу стоявшему ближе к камину, села и выжидательно взглянула на Драко. Тот лишь покачал головой, поражаясь её наивности.

- Хочешь что-нибудь выпить? Может вина?

Гермиона отрицательно покачала головой.

- Что-ж, а я не откажусь.

Вызванный эльф принёс поднос, на котором стояла бутылка вина и блюдо с фруктами. Подав хозяину бокал, домовик поклонился и бесшумно исчез.

Малфой отпил чуть-чуть, пристально глядя на Гермиону поверх бокала. Она казалась диким оленёнком, готовым сорваться и броситься бежать при малейшем резком движении. На её лице читались страх и осторожность.

Дата добавления: 2015-08-29