<i>Хочу приехать. Нужно расставить все точки над “i” с глазу на глаз.</i>
Блейн постоянно поглядывал на экран, будто бы надеясь, что от этого ответ придет быстрее.
<i>Согласен. Но я по-прежнему не знаю, в чем и как нам ставить точки.</i>
Он не уверен. Значит, у Блейна есть шанс. Крохотный, но есть.
<i>Я не собираюсь тебя торопить, но, может быть, наша встреча ускорит процесс принятия решения? Или повлияет на него?
Ты же не думаешь, что увидев твой фирменный щенячий взгляд, я сразу растаю?</i>
Блейн улыбнулся. Он почувствовал, что Курт не в таком ужасном настроении, как он себе представлял.
<i>Ну, я на это возлагаю большие надежды!
Не смеши меня, у тебя ничего не получится.</i>
Андерсон сдаваться не собирался. Он увидел маленький проблеск, ему хотелось за него зацепиться. Хотя бы попытаться.
<i>Ну, как же? Я же тебя уже смешу. А твоя улыбка дорогого стоит.
Не подлизывайся.</i>
Ох уж этот гордый, неприступный Курт Хаммел. Блейн даже представлял, как бы тот себя вел, если бы они разговаривали в живую: Курт бы наградил его презрительным взглядом, задрал бы свой носик и отвернулся. И почему-то эта картина скорее умиляла юношу, чем пугала. Он снова набрал сообщение:
<i>Я говорю то, что думаю, Курт. Я всегда был честен с тобой. Хотя бы это запиши в мои плюсы. У тебя есть какой-нибудь список “за” и “против” наших отношений?
На холодильнике висит. Только Рейчел его все время подделывает.
Подделывает?</i>
Андерсон вообразил, как это смешно выглядит на самом деле.
<i>Она зачеркивает минусы и придумывает плюсы.</i>
Неожиданная поддержка от Рейчел. С чего это вдруг?
<i>И как?
Это выглядит… весьма убедительно, но не достаточно, Блейн. Я никак не могу найти то, ради чего тебя можно было бы простить.</i>
Андерсон вздохнул и написал всего два слова:
<i>Ради нас?</i>
Его сердце совершило тысячу бешеных прыжков, пока он дожидался ответа. Он пришел и ударил молодого человека куда-то под дых.
<i>Ты нас предал.</i>
<center>***</center>
Соловьи шумели, разговаривали, смеялись. Себастиан спорил о чем-то с Блейком. Царила не рабочая, но довольно живая атмосфера. Громкий голос Кларингтона, вошедшего в хоровую заставил всех притихнуть.
- Итак, отборочные не за горами. И нам нужно решить, кто в этом году будет исполнять сольные партии.
Все внимательно на него уставились. В общем-то, Соловьи знали, что если Хантер и решил поделиться соло, не забирая все себе, то позволит он петь только Смайту. Так что, хористы просто ждали, когда он закончит свою речь и все вяло похлопают Себастиану.
- Я думаю, что Ник или Джефф уже достаточно долго с нами, чтобы заслужить такую возможность, - продолжил Кларингтон. - К тому же Андерсон заметно подтянул свой вокал.
Хантер оглядел хоровую, будто вспоминая кого-то еще. Себастиан сидел и ухмылялся. Что за спектакль он здесь разыгрывает? Как будто никто не знает, что соло достанется Смайту.
- В общем-то, я больше не вижу достойных кандидатур на сольное выступление, - закончил Кларингтон с каким-то удовлетворением заметив, как лицо его парня вытянулось от удивления и негодования. - Можете решить между собой или голосованием. Да хоть монетку кидайте, мне не важно, но к завтрашнему дню, чтобы разобрались.
- Кхм, - подал голос Блейк. - А Себастиан?
- А Себастиан в прошлом году провалился. Мы же не позволим в этом году повториться истории? - Хантер многозначительно глянул на Баста, который даже побледнеть успел.
Этот хор - все, что делает Смайт, все, что ему нужно. Так какого черта?! Ну, Кларингтон, берегись. Баст сузил глаза и послал ненавидящий взгляд своему парню, на что тот только как-то самодовольно ухмыльнулся.
<center>***</center>
Блейн позвонил в квартиру, дверь которой почти сразу же открылась. На пороге стоял Курт. Такой родной, любимый, самый потрясающий на свете. Это было раннее утро, поэтому Хаммел был еще в пижаме и выглядел немного сонным.
- О, ты так рано, - выдохнул парень, пропуская Андерсона во внутрь.
В общем-то, Блейн времени терять не хотел, и как только Курт закрыл за ним дверь, он бросил свою сумку куда-то на пол, схватил Хаммела за талию, притянул к себе и принялся очень настойчиво целовать. Курт опешил от такого поведения, начал вырываться и на поцелуй, конечно же, не ответил. Он был все еще зол и обижен, Блейн понимал это. Но он не был таким частым гостем в Нью-Йорке, чтобы упускать драгоценные минуты. Ведь, раньше, если Андерсон выводил возлюбленного из себя, у него получалось хотя бы слегка загладить свою вину подобными способами.
- Блейн, прекрати, - выдохнул Хаммел, когда брюнет оторвался от его губ, но лишь для того, чтобы осыпать поцелуями его щеки, скулы, шею, ключицы. - Ну, что ты… что ты делаешь?
Дыхание Курта сбивалось, он не мог уже нормально выговорить фразу. Да и что он там пытался сказать? “Блейн, отпусти меня”? Как будто он действительно этого хотел! Андерсон снова вернулся к его губам, и на этот раз Хаммел на поцелуй ответил. Одной рукой он вцепился в плечо брюнета, а другую он запустил в его волосы, которые сегодня были не так сильно зализаны. Внезапно юноша ощутил, как его ноги отрывают от земли. Он крепче прижался к возлюбленному, обвивая его талию ногами, пока Блейн нес его к столику в прихожей, не разрывая поцелуй. Только Курт почувствовал твердую поверхность под собой, и потянулся к рубашке парня, чтобы избавить его он нее, им помешали.
- Кхм-кхм, - прокашлялась Рейчел и сделала глоток из кружки с кофе, что была у нее в руках. - Я, конечно, рада, что вы помирились, но давайте без порнографии. По крайней мере, не при мне.
- Мы не помирились, - опомнился Хаммел, отстраняясь от Андерсона. - Этот дикарь просто ввалился сюда и набросился на меня. Я не виноват!
- Кому ты эти сказки рассказываешь? - усмехнулась девушка. - Знаете что, я, пожалуй, допью кофе, и поеду к Броуди. А вы тут… миритесь, или не миритесь. Только, пожалуйста, в кровати Курта. Не портите мою мебель!
Рейчел отправилась на кухню, чтобы не мешать этим голубкам. Конечно, ей не нравился поступок Блейна, но она могла его понять и была всеми руками за то, чтобы эти двое разобрались друг с другом и продолжили свои, иногда сложные, но, в основном, счастливые отношения.
- Кто такой Броуди? - тихо поинтересовался Блейн, наблюдая, как нарушившая всю картину девушка удаляется в другую комнату.
- Ее парень, - пожал плечами Курт.
Он сказал это так, будто в этом нет ничего необычного. Броуди - не Броуди, какая разница? В его взгляде лишь промелькнула толика неприязни, когда он вспомнил этого парня. Однако его собеседник совсем не был в курсе последних событий.
- А Финн? - удивился Андерсон.
- Между ними все кончено, - покачал головой Курт, встал со стола и добавил слегка грозным и важным голосом. - Так же, как и между нами!
Блейн обреченно закатил глаза и вздохнул. Он что тут сам с собой только что целовался?! Хаммел очень активно ему отвечал, между прочим.
- Ну хватит уже злиться из-за ерунды! - возмутился он, не понимая эти резкие перепады настроения у его возлюбленного.
- По-твоему, это ерунда? - Курт сощурил глаза и послал ему столько гнева, насколько он вообще был способен, одним взглядом.
- Я же ничего не сделал! - это была единственная отговорка Андерсона. К своему счастью, он рассказал всю историю довольно смазано и непонятно, иначе Хаммел вообще бы его убил, узнав подробности.
- Но мог бы! - конечно, мог. Он вообще одни только глупости и творит в последнее время.
Курт хотел уйти, но Блейн остановил его, схватив его за руку, и развернул к себе лицом.
- Давай забудем об этом, - вздохнул брюнет. - Мы же любим друг друга. Да, я совершил ошибку. Впервые, между прочим. И впредь не совершу. Только дай мне второй шанс, ты не пожалеешь, обещаю.
- Ты не совершал ошибок лишь потому, что мы были рядом, - произнес Хаммел. - Отношения на расстоянии оказались для нас слишком тяжелыми. Мы не продержались и пары месяцев, Блейн, когда там, в Лайме, все было нормально почти два года. Я люблю тебя, но наша любовь угасает. Она не настолько сильная, как мы думали.
- Не говори так, - пролепетал совершенно испуганным и напряженным голосом юноша. Он взял в ладони лицо возлюбленного и внимательно всмотрелся в его глаза. Ему хотелось понять, правда ли Курт во все это верит, неужели это действительно конец. - Я докажу тебе, что мы можем справиться.
- То, что ты в очередной раз затащишь меня в постель, ничего не изменит, - вымолвил Хаммел. В его глазах, в его взгляде и в его словах скопилось столько злости и обиды. Его гордость была очень сильно задета, чего Блейн, к сожалению, не осознавал. - Как бы ты ни старался, у меня своя жизнь, у тебя своя. Мы чужие друг другу.
Это заявление было слишком резким, слишком болезненным, и Андерсону оставалось только надеяться на то, что Курт сам не понимает, что говорит.
- Мы никогда не были чужими, Хаммел. Ни-ког-да, - Блейну казалось, что его сейчас начнет трясти, и он разрыдается, как девчонка. - Курт, ты любовь всей моей жизни… Я…
- Не бывает любви всей жизни, Андерсон, - выдохнул парень и высвободился из хватки брюнета, чуть отступив назад. - Я уже не раз это говорил. И все, что происходит, лишь подтверждает мои суждения. Мы не созданы друг для друга, наша любовь не будет вечна, мы будем идти своими дорогами.
- Пусть, не бывает! - молодой человек немного повысил голос. - Какая разница, что там дальше, в будущем? Сейчас она, любовь, у нас есть, а ты так просто от нее отказываешься?! - Блейн чувствовал, как слезы скопились в уголках его глаз, и видел, что Хаммелу так же нелегко, как и ему.
- Ты первый от нее отказался.
Правда же. Чистая правда. Только от этого никак не легче.
- Нет, нет, нет, - повторял Андерсон, он снова захватил в свои объятия Курта и прижал его к себе крепко-крепко, уткнувшись носом ему в плечо.
Хаммел больше не сопротивлялся, он гладил парня по спине и понятия не имел, что делать. Рейчел тихо прошла мимо них, стараясь остаться незамеченной, но Курт, в отличии от Блейна, ее видел. Девушка взяла со стола первую попавшуюся тетрадь и ручку, и через несколько секунд показала ему листок, гласивший:
“Пожалей его, дурак. Он же без тебя не может. Как и ты без него!”
Все это происходило достаточно быстро, и Блейн даже не понял, что за его спиной что-то было, как Берри уже шагнула за порог квартиры. Андерсон лишь услышал хлопок дверью и тихий голос над ухом:
- Рейчел ушла.
- Ты никогда меня не простишь, да? - в его интонациях были тонны отчаяния и океаны боли.
- Давай сделаем так, - начал Хаммел, и Блейн весь обратился в слух. - Мы расстались, и мы не будем вместе.
- Курт…
- Подожди, - перебил его парень. - Дай договорить, - Андерсон послушно кивнул. - Если к моменту окончания твоей учебы в школе, мы оба будем свободны и будем что-то чувствовать друг к другу, мы можем еще раз попробовать. Но сейчас - нет.
- Почему не сейчас? - тихо произнес Блейн, звук голоса которого тонул где-то в плече Курта.
- Потому что мы живем в разных городах. Мы не можем быть ни в чем уверенными. Лучше нам побыть свободными. К тому же, если тебе захочется встретиться с каким-то парнем из сети, это не будет изменой.
- Не хочу я ни к каким парням! - вздохнул юноша. - Я хочу к тебе, только к тебе.
Хаммел задумчиво сжал губы, размышляя, как бы сказать это помягче, чтобы Блейн понял.
- Нам стоит попробовать что-то новое. Возможно, новые отношения.
- Подожди, - Блейн поднял на него огромные удивленные глаза. - Ты что, хочешь сказать, что ты кого-то встретил?
- Ну, - Хаммел замялся. - Что-то вроде того.
- Когда? Ты же тут так недолго! - Андерсон отстранился от молодого человека, в ужасе наблюдая за ним. - Ты еще любишь меня, Курт?
- Конечно, люблю, - кивнул он. - Просто мы слишком зациклились друг на друге. Мы же даже ни с кем больше не встречались никогда.
Блейн казался таким беспомощным и растерянным. Он пытался переварить полученную информацию, но он не мог понять: как человек, который кого-то любит, может хотеть чего-то другого или кого-то другого? Да, Блейн сам чуть не поддался искушению, но его толкало отчаяние, разлука. Возможно, эта несбывшаяся измена и толкнула Курта на подобные размышления?
- Значит, ты хочешь свободы? - выдохнул Андерсон.
Ну, а чего он ожидал? Нью-Йорк - город-мечта, город возможностей, не лишенный романтики и других парней, которые будут в сто раз лучше Блейна. Они хотя бы не будут пытаться изменять, как нелепо и глупо получалось это у Андерсона.
- Хочу, - подтвердил юноша.
Что-то внутри у него сжалось, что-то потерялось, а что-то рухнуло. Он сам толкнул к этому Курта. Сам. И как теперь это расхлебывать?
- Тогда поцелуй меня в последний раз, - попросил Блейн, даже не зная, на что надеется. - Просто поцелуй.
Хаммел наклонился к нему и коснулся губами его губ, осторожно, бережно и нежно. Этот поцелуй был неглубокий и недолгий, словно они боялись чего-то большего, словно это не они тут пытались сломать стол в прихожей несколько минут назад. Вот, какой он должен был быть, этот последний поцелуй. Они оторвались друг от друга, заглядывая в глаза напротив. Никто не хотел отстраняться. Они стояли, почти соприкасаясь носами, чувствуя дыхание другого, не желая рушить момент. Только они не могли его не разрушить, не испортить идеальную картинку последнего поцелуя следующим, уже более страстным, глубоким и нетерпеливым.
Парни и сами не поняли, кто начал первый, но Курт отстранился, и Блейн приготовился слушать обвинения в том, что тот просил только <i>один </i>поцелуй. Но Хаммел произнес совершенно другое:
- Знаешь, в кровати намного удобнее, чем на столе.
Лицо Андерсона озарила наиглупейшая радостная улыбка, и он на одном дыхании вымолвил:
- Как скажешь.
А затем последовал еще один поцелуй. Дальше они их уже просто не считали. И о чем они там сегодня говорили? Ах, да. Они пытались расстаться. Как-то они не очень в этом преуспели. Зато в тот день они были просто <i>счастливы</i>.
<center>***</center>
- Я хочу соло, Кларингтон! - заявил Себастиан, без стука войдя в комнату своего парня.
- Еще чего не хочешь? - произнес Хантер, наградив вошедшего насмешливым взглядом.
- Я серьезно! - возмутился Баст, не понимая, чего смешного нашел Кларингтон в его словах.
Хантер схватил за руку Смайта, потянул на себя и усадил того к себе на колени.
- Значит, соло? - прошептал юноша ему на ухо. - Детка, это почти шоу-бизнес, здесь все делается через постель.
- Ты идиот, Кларингтон, - засмеялся Себастиан и накрыл губы парня своими.
Хантер разорвал поцелуй и хитро проговорил:
- Ты в курсе, что обзываться не в твоих интересах, да?
- Ты в курсе, что если ты выпустишь Ника или Джеффа, нас сделают Новые Направления? - Смайт слегка приподнял бровь. - Про Блейка я вообще молчу.
Кларингтона лишь повеселила такая самоуверенность его парня. Неужели Баст думает, что все может держаться только на его голосе и таланте?
- Ладно, с Андерсоном, быть может, я погорячился, но Ник и…
- Ты рискуешь всей командой просто чтобы подразнить меня.
Себастиан соблазнительно улыбнулся, зная, на что давить. Если уж у него не получится воззвать к его разуму, он обратится к его члену. Идеальная тактика.
- У тебя слишком завышенная самооценка, - отозвался Кларингтон. - Незаменимых людей нет.
- Однако победитель будет только один, - Баст наклонился к уху бойфренда, не забывая “чисто случайно” касаться его губами. - И это будет МакКинли. Им хватит одного Блейна, чтобы нас растоптать, если я буду на подпевках.
- Ну, знаешь, все зависит от тебя, - рука Хантера скользнула от колена вверх по ноге Себастиана, но тот, к удивлению Кларингтона, ударил его по ладони.
- Сначала соло - потом секс, - выдвинул свои требования молодой человек.
- Эй, вообще-то я капитан, - возмутился юноша. - Это я диктую правила.
На это Смайт лишь самодовольно ухмыльнулся.
- Ну, ладно, - Баст провел пальцем по груди парня. - Выпускай на сцену Блейка, познай все прелести воздержания.
Кларингтон нахмурился. Никто не смеет его шантажировать. Никто. Тем более этот наглый самовлюбленный сурикат.
- Да мне-то что? - Хантер изобразил на лице безразличие и пожал плечами. - Это ты у нас о сексе думаешь каждые пять минут.
Глаза Себастиана расширились от удивления. Клевета! Да и вообще, что за обвинения? Ему 18, в его возрасте это нормально. Наверное.
- Неправда, - попытался возразить Смайт. - Ты сам ко мне приставать начинаешь.
- Спорим, ты первый не выдержишь? - усмехнулся Кларингтон.
Интересно, на сколько его хватит, прежде чем он вернется сюда и накинется на Хантера? Пару часов? Сутки? Не больше, точно. Он же извращенец тот еще.
- На что? - Смайт хитро сузил глаза.
- Если я проиграю, тебе достанется соло.
О, эта игра определенно стоит свеч.
<center>***</center>
Курт сидел за столом на кухне и смотрел в тарелку слишком заинтересованным взглядом, что выдавало его с головой: он не хотел поднимать глаза. Блейн сидел напротив него и наоборот смотрел в упор на возлюбленного, не желая терять ни секунды, проведенной с Куртом в одном городе.
- У тебя сейчас в школе занятия, да? Почему ты все еще здесь?
- Пара пропусков меня не убьет, а вот отсутствие тебя доводит меня до ручки.
- Блейн, - Курт отложил вилку, которой все равно ничего не делал, только сжимал ее покрепче. Обеспокоенный взгляд молодого человека встретился с теплом любимых глаз. - То, что мы…
- Что мы переспали?
- Да. То, что мы переспали...это не значит, что мы все еще…
- Но мы все еще.
- Нет.
- Да.
Хаммел тяжело вздохнул, собираясь с мыслями.
- Давай не будем торопиться с выводами. Ты и я…
- Мы, - поправил его Андерсон, продолжая с таким же обожанием смотреть на своего мальчика. Свой ли? Определенно. Теперь он в этом совершенно точно уверен.
- Мы…
- Мы созданы друг для друга, - перебил его Блейн, не желая слышать этих очередных попыток то ли расстаться, то ли помириться. Они будут вместе и точка.
- Нет же, - Курт снова опустил глаза, не в силах смотреть в другие напротив. - В смысле, я не это хотел сказать.
- А я это хотел услышать.
- Какая разница, что ты там хотел услышать?! - негодующий взгляд снова вернулся к Блейну. Но в нем больше не было скованности или неуверенности, лишь искреннее удивление.
- В том то и дело, что ты думаешь только о себе, - нахмурился Андерсон, не ожидавший такого всплеска эмоций в собеседнике. - В отношениях это недопустимо.
- Нет никаких отношений, Блейн! И никаких “мы” тоже нет. Есть только ты и я, разные города и разные судьбы. Пойми ты уже.
Курт отчаянно хотел донести до парня то, что не смог сказать вчера. Вчерашний день был прекрасен: они занимались любовью, потом смотрели какие-то комедии в объятиях друг друга и целовались. Но наступило сегодня, а дальше будет завтра, послезавтра, и они не сулили ничего хорошего.
- Ты так не говорил, когда стонал и повторял мое имя, - прямолинейности Андерсону было не занимать. Он чувствовал себя обманутым и брошенным снова.
- О Боже, Блейн, - Хаммел покраснел и вскочил на ноги. - Это была ошибка. Всего лишь ошибка. Я растерялся, не подумал.
- Я тоже ошибся, но ты этого не забыл.
- Давай сделаем так, как я предложил. Тебе больно, мне больно. Всем больно. Так не должно быть. Поэтому мы расходимся, но оставляем шанс на воссоединение, хорошо?
Блейн по-прежнему не понимал, в чем проблема, а Курт не понимал, почему тот не хочет ее видеть. Это же очевидно: еще полшага - и Андерсон бы сделал неисправимую ошибку. Но таким образом, путем расставания, ошибки можно было предотвратить.
- Если это единственный способ, который позволит нам снова быть вместе… Я на все согласен, - да, он сдался. Но что ему еще оставалось? Его друзья правы: Курт крутит им, как хочет. И если ему так удобно, пусть. - Но сейчас мы кто? Друзья?
- Что-то вроде того, - Курт нахмурился. Было видно: его не устраивало это слово. Неужели он хочет совсем порвать все отношения? Этого Блейн не допустит.
- Тогда давай прогуляемся по улицам, друг. Я не так часто бываю в этом городе.
- Как хочешь, - вздохнул Хаммел.
<center>***</center>
В этом кафе было так много людей. Много, как и во всем Нью-Йорке. Этот город кишит толпами самых разных личностей. В углу на импровизированной сцене стояло фортепиано. Блейн сразу же его приметил, оно влекло его взгляд, и в какой-то момент, когда напряженная тишина между парнями достигла той точки, что уже невозможно было сидеть на месте, Блейн вскочил на ноги и направился к нему. Он знал, что хочет исполнить.
Пальцы касались холодных клавиш инструмента. Андерсон прикрыл глаза и начал играть, а в его сознании будто всплывал тот роковой день, приведший их к этому пианино и этой песне.
<i>Блейн тяжело вздохнул и собрался с мыслями, чтобы сбросить вызов. В жизни Блейна больше нет места этому Нью-Йоркскому мальчику. В жизни Блейна нет больше места любви.
Да что это за жизнь такая будет? Лишенная смысла, лишенная шанса увидеть эту улыбку, которая озаряет лицо с фотографии на экране телефона. В тот день они выиграли Национальные, Курт редко, когда так улыбался. Так, будто у него сбылась мечта всей его жизни. Блейн и сам был в состоянии эйфории, но не упустил возможность поймать этот кадр. Он обожал такого Курта. Он обожал всего Курта. Он пришел к другому человеку, чтобы Курту изменить.
Предатель, предатель, предатель, <b>предатель</b>. В глазах щиплет, Блейн еще раз смотрит на экран: новый звонок, от того парня с Фейсбука. Вероятно, заждался. Господи, они звонят <b>одновременно</b>. Два парня, как две стороны его души: темная и светлая. Андерсон проводит пальцем по экрану почти что не глядя и прижимает телефон к уху.
- Да? - его голос немного дрожит, он настолько на взводе, что даже не может вспомнить имя этого юноши. Но ему и не приходится, потому что в трубке звучат слишком знакомые и родные интонации:
- Блейн? - и ему сносит крышу. От простого звука собственного имени. Он всего лишь не туда нажал, он всего лишь…
- Курт, - его голос срывается. Не самое удачное время лить слезы. Он же не раскисшая девчонка. Он же… - Курт!
- Блейн, что с тобой? Все хорошо? Ты что, плачешь?!
- Нет-нет, - Андерсон зажимает рот ладонью. Подумать только, он хотел променять его на случайного парня. Слов больше не находится, всхлип вырывается сам собой. - Курт.
- Что случилось?
- Ничего, - выдыхает юноша. - Я люблю тебя, Курт.
- Я тоже тебя люблю,- в его голосе звучит столько тревоги и беспокойства. - Хочешь, я приеду? Я попробую вырваться.
- Не думаю, что получится. Ты так занят.
Конечно, он хочет, но мысли путаются, и он совсем не понимает, что несет.
- Плевать на все и всех, я не оставлю тебя в таком состоянии, - Боже, ему не все равно. Он готов все бросить из-за него. Из-за него, черт возьми. - Блейн, ради всего святого, пожалуйста, объясни, что случилось.
- Не приезжай, я сам к тебе поеду, - решает Андерсон. - Приеду и все объясню.
Объясню.</i>
<b>(Muse - Sing For Absolution)</b>
Блейн ненавидел тот день. День, перевернувший их с Куртом жизни. День, разрушивший все, что между ними было.
Он бы выкинул его из головы, стер бы из памяти, повернул бы время вспять и сказал бы себе из прошлого, что он дурак, удалился бы из Фейсбука, из интернета, разбил бы компьютер с телефоном, если бы мог. Но все, что было в его власти, это музыка, голос и огромное чувство вины, заполняющее каждую клеточку его души, звучание каждой исполненной им ноты.
Мелодия лилась из под его пальцев, и он запел, стараясь вложить в свой голос как можно больше смысла:
Lips are turning blue / Губи синеют.
A kiss that can't renew / Поцелуй, который никогда не повторится.
I only dream of you / Я думаю только о тебе,
My beautiful / Мой прекрасный.
Да, все его мысли, все его эмоции были заняты Куртом. Куртом, который сидел за столиком и не смел отвести от него взгляда. Блейн был неотразим, печаль в его глазах определенно ему шла, как бы странно это не звучало, а его игра и пение завораживали, они рассказывали о страдании человека, о страдании предателя.
Tip toe to your room / Пробирается на цыпочках в твою комнату
A starlight in the gloom / Звездный свет во тьме.
I only dream of you / Я мечтаю только о тебе,
And you never knew / И ты никогда не знал об этом.
Знал. Конечно, он знал. Просто не догадывался о том, насколько Блейн скучал, настолько ему было одиноко и больно. И, возможно, Курт сумеет понять. Но сумеет ли простить? Блейн даже сам не знал, на что надеялся.
Sing for absolution / Пойте ради прощения.
I will be singing / Я буду петь
And falling from your grace / И впаду в твою немилость.
Блейн понимал, что одной какой-то песней вину не загладить, но что-то внутри него, что-то детское, романтичное и наивное, шептало ему, что это поможет сделать ему шаг навстречу возлюбленному. Небольшой, незаметный, но самый важный - потому что первый.
There's nowhere left to hide / Нечего прятать,
In no one to confide /И некому довериться.
The truth burns deep inside / Правда горит глубоко внутри
And will never die / И никогда не умрет.
Эта правда все и разрушила, разожглась и оставила пепел. Может ли любовь, точно феникс, возродиться из ничего и зажить новой жизнью? Раньше Блейн сказал бы: "Да". Да, любовь она сильная, вечная, непобедимая. Теперь он в этом так не уверен. Но лгать Блейн не мог. Он любил Курта всем своим существом, он уважал его право на честность в отношениях, но он потерялся между собственной правдой и вымыслом.
Lips are turning blue / Губы синеют.
A kiss that can't renew / Поцелуй, который никогда не повторится.
I only dream of you / Я мечтаю только о тебе,
My beautiful / Мой прекрасный.
Прекрасный, самый чудесный и восхитительный. Курт даже слегка улыбнулся, словно поддерживая, но не прощая. В его глазах что-то сверкнуло, что-то далекое и спрятанное глубоко-глубоко, что-то, что не могло не вырваться, пусть и на мгновение.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |