Цикл рассказов под названием «Темные аллеи» посвящен извечной теме любого вида искусства – любви. О «Темных аллеях» говорят, как о своеобразной энциклопедии любви, которая вместила в себя самые

Цикл рассказов под названием «Темные аллеи» посвящен извечной теме любого вида искусства – любви. О «Темных аллеях» говорят, как о своеобразной энциклопедии любви, которая вместила в себя самые различные и невероятные истории об этом великом и зачастую противоречивом чувстве.

И рассказы, которые вошли в сборник Бунина, потрясают своими разнообразными сюжетами и необычайным слогом, именно они – главные помощники Бунина, желающего изобразить любовь на пике чувств, любовь трагическую, но от этого – и совершенную.

Особенность цикла «Темные аллеи»

Само словосочетание, что послужило названием для сборника, было взято писателем из стихотворения «Обыкновенная повесть» Н. Огарёва, которое посвящено первой любви, у которой так и не случилось ожидаемого продолжения.

В самом же сборнике есть рассказ с таким названием, но это не говорит о том, что этот рассказ – основной, нет, это выражение – олицетворение настроения всех рассказов и повестей, общий неуловимый смысл, прозрачная, почти невидимая ниточка, связывающая рассказы между собой.

Особенностью цикла рассказов «Темные аллеи» можно назвать моменты, когда любовь двух героев по каким-то причинам не может больше продолжаться. Зачастую палачом пылких чувств героев Бунина становится смерть, порой непредвиденные обстоятельства или несчастья, но самое главное – любви никогда не дано осуществиться.

В этом и состоит ключевая концепция представления Бунина о земной любви между двумя. Он желает показывать любовь на пике ее расцвета, он желает подчеркнуть ее настоящее богатство и наивысшую ценность, то, что ей нет надобности превращаться в жизненные обстоятельства, как свадьба, брак, совместная жизнь…

Женские образы «Темных аллей»

Особое внимание стоит уделить необычным женским портретам, которыми так богаты «Темные аллеи». Иван Алексеевич выписывает образы женщин с таким изяществом и оригинальностью, что женский портрет каждого рассказа становится незабываемым и по-настоящему интригующим.

Мастерство Бунина состоит в нескольких точных выражениях и метафор, которые мгновенно рисуют в сознании читателя описываемую автором картину с множеством цветов, оттенков и нюансов.

Рассказы «Руся», «Антигона», «Галя Ганская» являются образцовым примером различных, но ярких образов русской женщины. Девушки, истории которых созданы талантливым Буниным, отчасти напоминают те истории любви, которые они переживают.

Можно сказать, что ключевое внимание писателя направлено именно на два этих элемента цикла рассказов: женщины и любовь. И истории любви такие же насыщенные, неповторимые, порой – роковые и своевольные, порой – до такой степени оригинальные и невероятные, что в них тяжело поверить.

Мужские образы в «Темных аллеях» слабовольные и неискренние, и это тоже обуславливает роковое течение всех историй о любви.

Особенность любви в «Темных аллеях»

Рассказы «Темных аллей» раскрывают не только тему любви, они раскрывают глубины человеческой личности и души, и само понятие «любви» представляется, как основа этой непростой и не всегда счастливой жизни.

И любовь не обязательно должна быть взаимной, чтобы приносить незабываемые впечатления, любовь не обязательно должна превращаться во что-то вечное и неустанно продолжающееся, чтобы радовать и делать человека счастливым.

Бунин проницательно и тонко показывает лишь «мгновения» любви, ради которых и стоит переживать все остальное, ради которых стоит жить.

Рассказ «Чистый понедельник»

Рассказ «Чистый понедельник» - это загадочная, и не до конца понятная история любви. Бунин описывает пару молодых влюбленных, которые, казалось бы, внешне идеально подходят друг другу, но загвоздка состоит в том, что их внутренние миры не имеют ничего общего.

Образ молодого человека прост и логичен, а образ его возлюбленной – недосягаемый и сложный, поражающий ее избранника своей противоречивостью. Однажды она говорит о том, что хотела бы уйти в монастырь, и у героя это вызывает полное недоумение и непонимание.

И конец этой любви так же сложен и непонятен, как сама героиня. После близости с молодым человеком она молча покидает его, затем – просит его ни о чем не спрашивать, а вскоре он узнает, что она ушла в монастырь.

Решение она приняла в Чистый понедельник, когда произошла близость между возлюбленными, и символ этого праздника – символ ее чистоты и мук, от которых она хочет избавиться.

Введение

Введение <br> <br>Лучшие страницы прозы И.А. Бунина, несомненно, посвящены Женщине. Перед читателями предстают удивительные женские характеры, в свете которых меркнут мужские образы. В цикле рассказов «Темные аллеи» эта особенность наиболее ярко выражена. Женщинам в нем отведена главная роль. Мужчины же являются лишь фоном, оттеняющим характеры и поступки героинь. Бунин всегда стремился постичь чудо женственности, тайну неотразимого женского счастья. «Женщины кажутся мне чем-то загадочным. Чем более изучаю их, тем менее понимаю» — такую фразу выписывает он из дневника Флобера. <br>Книга рассказов «Темные аллеи» поистине считается энциклопедией любовных драм. «Она говорит о трагичном и о многом нежном и прекрасном, - думаю, что это самое лучшее и самое оригинальное, что я написал в жизни», – признавался Бунин. Самые разнообразные моменты и оттенки в отношениях влюбленных привлекают его внимание. Это и необычайно поэтичные, возвышенные переживания («Таня», «Руся», «Натали»), и противоречивые, странные чувства («Муза»), и свосем заурядные влечения и эмоции («Кума», «Начало»), и низменные, животные проявления страсти, инстинкта («Барышня Клара», «Гость»). Бунину интересна истинная земная любовь, в которой «земля» и «небо» находятся в гармонии. Такая любовь – это огромное счастье, но оно мимолетно: вспыхнуло, как зарница, и исчезло. Любовь в «Темных аллеях» всегда очень краткая, и чем она сильнее, совершеннее, тем скорее суждено ей оборваться. Оборваться – но не погибнуть, а осветить всю жизнь человека и навсегда остаться в его памяти. <br>Отличительной особенностью любви в изображении Бунина является сочетание, казалось бы, не сочетаемых вещей. Не случайно автор однажды записал в своем дневнике: «И опять, опять такая несказанно сладкая грусть от того вечного обмана еще одной весны, надежд и любви ко всему миру, что хочется со слезами благодарности поцеловать землю. Господи, Господи, за что так мучаешь нас». Всякая настоящая любовь – это великое счастье, даже если она предрекает разлуку, гибель, трагедию. К пониманию этого, пусть поздно, но приходят многие герои Бунина, потерявшие, не рассмотревшие или разрушившие свою любовь. «В этом позднем раскаянии, позднем духовном воскрешении, просветлении героев и таится та всеочищающая мелодия, которая говорит и о несовершенстве людей, не научившихся еще жить, распознавать и дорожить настоящими чувствами, и о несовершенстве самой жизни, социальных условий, окружающей среды, обстоятельств, которые нередко препятствуют истинно человеческим взаимоотношениям, а главное – о тех высоких эмоциях, которые оставляют немеркнущий след духовной красоты, щедрости, преданности и чистоты».

-то будет спорить, что одни из лучших страниц бунинской прозы посвящены женщине. Перед читателем предстают удивительные женские характеры, в свете которых меркнут мужские образы. Это особенно характерно для книги «Темные аллеи». Женщины играют здесь главную роль. Мужчины, как правило, – лишь фон, оттеняющий характеры и поступки героинь.

Бунин всегда стремился постичь чудо женственности, тайну неотразимого женского счастья. «Женщины кажутся мне чем-то загадочным. Чем более изучаю их, тем менее понимаю» – такую фразу выписывает он из дневника Флобера.

Вот перед нами Надежда из рассказа «Темные аллеи»: «…в горницу вошла темноволосая, тоже чернобровая и тоже еще красивая не по возрасту женщина, похожая на пожилую цыганку, с темным пушком на верхней губе и вдоль щек, легкая на ходу, но полная, с большими грудями под красной кофточкой, с треугольным, как у гусыни, животом под черной шерстяной юбкой». С удивительным мастерством Бунин находит нужные слова и образы. Кажется, что они имеют цвет и форму. Несколько точных и красочных штрихов – и перед нами портрет женщины. Однако Надежда хороша не только внешне. Она обладает богатым и глубоким внутренним миром. Более тридцати лет хранит она в душе любовь к барину, некогда соблазнившему ее. Они встретились случайно в «постоялой горнице» у дороги, где Надежда – хозяйка, а Николай Алексеевич – проезжий. Он не в состоянии подняться до высоты ее Чувств, понять, отчего Надежда не вышла замуж «при такой красоте, которую… имела», как можно всю жизнь любить одного человека.

В книге «Темные аллеи» много других обаятельнейших женских образов: милая сероглазая Таня, «простая душа», преданная любимому, готовая ради него на любые жертвы («Таня»); высокая статная красавица Катерина Николаевна, дочь своего века, которая может показаться слишком смелой и экстравагантной («Антигона»); простодушная, наивная Поля, сохранившая детскую чистоту души, несмотря на свою профессию («Мадрид») и так далее.

Судьбы большинства героинь Бунина складываются трагически. Внезапно и скоро обрывается счастье Ольги Александровны, офицерской жены, которая вынуждена служить официанткой («В Париже»), расстается с любимым Руся («Руся»), умирает от родов Натали («Натали»).

Печален финал еще одной новеллы этого цикла – «Галя Ганская». Герой рассказа, художник, не устает любоваться прелестью этой девушки. В тринадцать лет она была «мила, резва, грациозна… на редкость, личико с русыми локонами вдоль щек, как у ангела». Но время шло, Галя повзрослела: «…уж не подросток, не ангел, а удивительно хорошенькая тоненькая девушка… Личико под серой шляпкой наполовину закрыто пепельной вуалькой, и сквозь нее сияют аквамариновые глаза». Страстным было ее чувство к художнику, велико и его влечение к ней. Однако вскоре он собрался уехать в Италию, надолго, на месяц-полтора. Напрасно уговаривает девушка своего возлюбленного остаться или взять ее с собой. Получив отказ, Галя покончила счеты с жизнью. Только тогда художник понял, что потерял.

Что СЛУЧИЛОСЬ с Сати Казановой? Она внезапно ОБЛЫСЕЛА...

Срочная новость! НАТАШИ КОРОЛЕВОЙ скоро не станет!

Джастина Бибера хотят убить! Он чудом выжил..

ШОК! Что ТВОРИЛОСЬ за кулисами "Давай поженимся"! Их ЗАСТАВЛЯЛИ...

Невозможно остаться равнодушным и к роковому очарованию малороссийской красавицы Валерии («Зойка и Валерия»): «…она была очень хороша: крепкая, ладная, с густыми темными волосами, с бархатными бровями, почти сросшимися, с грозными глазами цвета черной крови, с горячим темным румянцем на загорелом лице, с ярким блеском зубов и полными вишневыми губами». Героиня маленького рассказа «Камарг», несмотря на бедность своей одежды и простоту манер, просто мучит мужчин своей красотой. Не менее прекрасна и молодая женщина из новеллы «Сто рупий». Особенно хороши ее ресницы: «…наподобие тех райских бабочек, что так волшебно мерцают на райских индийских цветах». Когда красавица полулежит в своем камышовом кресле, «мерно мерцая черным бархатом своих ресниц-бабочек», помахивая веером, она производит впечатление таинственно прекрасного, неземного существа: «Красота, ум, глупость – все эти слова никак не шли к ней, как не шло все человеческое: поистине была она как бы с какой-то другой планеты». И каковы же оказываются изумление и разочарование рассказчика, а вместе с ним и наши, когда выясняется, что обладать этой неземной прелестью может каждый, у кого в кармане найдется сто рупий!

Вереница обаятельнейших женских образов в новеллах Бунина нескончаема. Но, говоря о женской красоте, запечатленной на страницах его произведений, нельзя не упомянуть об Оле Мещерской, героине рассказа «Легкое дыхание». Какая это была удивительная девушка! Вот как описывает ее автор: «В четырнадцать лет у нее, при тонкой талии и стройных ножках, уже хорошо обрисовывались груди и все те формы, очарование которых еще никогда не выразило человеческое слово; в пятнадцать она слыла уже красавицей». Но главная суть очарования Оли Мещерской была не в этом. Всем, наверное, приходилось видеть очень красивые лица, на которые надоедает смотреть уже через минуту. Оля была прежде всего веселым, «живым» человеком. В ней нет ни капли чопорности, жеманства или самодовольного любования своей красотой: «А она ничего не боялась – ни чернильных пятен на пальцах, ни раскрасневшегося лица, ни растрепанных волос, ни заголившегося при падении на бегу колена». Девушка словно излучает энергию, радость жизни. Однако «чем прекраснее роза, тем быстрее она отцветает». Финал этого рассказа, как и других бунинских новелл, трагичен: Оля погибает. Однако обаяние ее образа так велико, что и сейчас в него продолжают влюбляться романтики. Вот как пишет об этом К.Г. Паустовский: «О, если бы я знал! И если бы я мог! Я бы усыпал эту могилу всеми цветами, какие только цветут на земле. Я уже любил эту девушку. Я содрогался от непоправимости ее судьбы. Я… наивно успокаивал себя тем, что Оля Мещерская – это бунинский вымысел, что только склонность к романтическому восприятию мира заставляет меня страдать из-за внезапной любви к погибшей девушке».

Паустовский же назвал рассказ «Легкое дыхание» печальным и спокойным размышлением, эпитафией девичьей красоте.

На страницах бунинской прозы есть немало строк, посвященных сексу, описанию обнаженного женского тела. Видимо, современники писателя не раз упрекали его в «бесстыдстве» и низменных чувствах. Вот какую отповедь дает писатель своим недоброжелателям: «…как люблю я… вас, «жены человеческие, сеть прельщения человеком»! Эта «сеть» нечто поистине неизъяснимое, божественное и дьявольское, и когда я пишу об этом, пытаюсь выразить его, меня упрекают в бесстыдстве, в низких побуждениях… Хорошо сказано в одной старинной книге: «Сочинитель имеет такое же полное право быть смелым в своих словесных изображениях любви и лиц ее, каковое во все времена предоставлено было в этом случае живописцам и ваятелям: только подлые души видят подлое даже в прекрасном…»

Бунин умеет очень откровенно говорить о самом интимном, но никогда не переступает ту границу, где уже нет места искусству. Читая его новеллы, не находишь даже намека на пошлость или вульгарный натурализм. Писатель тонко и нежно описывает любовные отношения, «Любовь земную». «И как жену обнял и он ее, все ее прохладное тело, целуя еще влажную грудь, пахнущую туалетным мылом, глаза и губы, с которых она уже вытерла краску». («В Париже»).

А как трогательно звучат слова Руси, обращенные к любимому: «Нет, погоди, вчера мы целовались как-то бестолково, теперь я сначала поцелую тебя, только тихо, тихо. А ты обними меня… везде…» («Руся»).

Чудо бунинской прозы достигнуто ценой великих творческих усилий писателя. Без этого немыслимо большое искусство. Вот как пишет об этом сам Иван Алексеевич: «…то дивное, несказанно прекрасное, нечто совершенно особенное во всем земном, что есть тело женщины, никогда не написано никем. Надо найти какие-то другие слова». И он нашел их. Словно художник и ваятель, Бунин воссоздал гармонию красок, линий и форм прекрасного женского тела, воспел Красоту, воплотившуюся в женщине.

Введение 3

1. Верная своей любви Надежда (рассказ «Темные аллеи») 5

2. «Простая душа» Таня (рассказ «Таня») 8

3. Страстная натура Галя Ганская (рассказ «Галя Ганская») 11

4. Восхитительная черноглазая красавица Наташа Станкевич (рассказ «Натали») 13

5. Героиня рассказа «Чистый понедельник» - новый нравственный идеал 16

6. Экстравагантная красавица Катерина Николаевна (рассказ «Антигона») 20

Заключение 22

Список литературы 24

Список литературы Список литературы

1. Бунин И.А. Темные аллеи. – М.: Профиздат, 2005. – 336 с.

2. Вишневская И. Свет темных аллей. Ивану Бунину – 130 лет. // ВЕК. - Октябрь, 2000 г. - № 42. – С. 11.

3. Емельянов Л. И.А. Бунин. // Повести и рассказы. – Ленинград: Ленинздат, 1985. – С. 625-636.

4. Михайлов О. Об Иване Бунине в этой книге. // Рассказы. – М.: Советская Россия, 1978. - С. 5-19.

5. Михайлов О. Песнь песней Бунина. // Темные аллеи. – М.: Художественная литература, 1991. – С. 3-8.

6. Саакянц А. Об И.А.Бунине и его прозе. // Рассказы. – М.: Правда, 1983. – С. 3-18.

7. Смирнова Л.А. Русская литература конца XIX - начала ХХ века. - М.: Просвещение, 1993. - С.127.

8. Щеблыкин И.П. История русской литературы. - М.: Высшая школа, 1985.

Выдержка из работы Введение

Лучшие страницы прозы И.А. Бунина, несомненно, посвящены Женщине. Перед читателями предстают удивительные женские характеры, в свете которых меркнут мужские образы. В цикле рассказов «Темные аллеи» эта особенность наиболее ярко выражена. Женщинам в нем отведена главная роль. Мужчины же являются лишь фоном, оттеняющим характеры и поступки героинь. Бунин всегда стремился постичь чудо женственности, тайну неотразимого женского счастья. «Женщины кажутся мне чем-то загадочным. Чем более изучаю их, тем менее понимаю» — такую фразу выписывает он из дневника Флобера.

Книга рассказов «Темные аллеи» поистине считается энциклопедией любовных драм. «Она говорит о трагичном и о многом нежном и прекрасном, - думаю, что это самое лучшее и самое оригинальное, что я написал в жизни», – признавался Бунин. Самые разнообразные моменты и оттенки в отношениях влюбленных привлекают его внимание. Это и необычайно поэтичные, возвышенные переживания («Таня», «Руся», «Натали»), и противоречивые, странные чувства («Муза»), и свосем заурядные влечения и эмоции («Кума», «Начало»), и низменные, животные проявления страсти, инстинкта («Барышня Клара», «Гость»). Бунину интересна истинная земная любовь, в которой «земля» и «небо» находятся в гармонии. Такая любовь – это огромное счастье, но оно мимолетно: вспыхнуло, как зарница, и исчезло. Любовь в «Темных аллеях» всегда очень краткая, и чем она сильнее, совершеннее, тем скорее суждено ей оборваться. Оборваться – но не погибнуть, а осветить всю жизнь человека и навсегда остаться в его памяти.

Отличительной особенностью любви в изображении Бунина является сочетание, казалось бы, не сочетаемых вещей. Не случайно автор однажды записал в своем дневнике: «И опять, опять такая несказанно сладкая грусть от того вечного обмана еще одной весны, надежд и любви ко всему миру, что хочется со слезами благодарности поцеловать землю. Господи, Господи, за что так мучаешь нас». Всякая настоящая любовь – это великое счастье, даже если она предрекает разлуку, гибель, трагедию. К пониманию этого, пусть поздно, но приходят многие герои Бунина, потерявшие, не рассмотревшие или разрушившие свою любовь. «В этом позднем раскаянии, позднем духовном воскрешении, просветлении героев и таится та всеочищающая мелодия, которая говорит и о несовершенстве людей, не научившихся еще жить, распознавать и дорожить настоящими чувствами, и о несовершенстве самой жизни, социальных условий, окружающей среды, обстоятельств, которые нередко препятствуют истинно человеческим взаимоотношениям, а главное – о тех высоких эмоциях, которые оставляют немеркнущий след духовной красоты, щедрости, преданности и чистоты».

Доп. информация Заказ №63203

Писательская судьба Ивана Алексеевича Бунина — судьба удивительная. При жизни он не был столь славен, как Горький, о нем не спорили, как о Л. Андрееве, не вызывал он столь разноречивых — где шумно-восторженных, а где безоговорочно осуждающих — оценок, как символисты. В литературных и читательских кругах с необычным единодушием он был признан Мастером. Вторая мировая война застала Бунина в Париже. Бедность, равнодушие издательств тягостно переносились Иваном Алексеевичем. Вот как он сам говорит об этом: "Живу, конечно, очень и очень плохо — одиночество, голод, холод и страшная бедность..." Единственное, что спасает, — это работа. Да, создание цикла рассказов "Темные аллеи" было для Бунина в военные годы родником душевного подъема. Сам автор считал произведения сборника, написанные в 1937— 1944 гг., своим высшим достижением. Цикл рассказов "Темные аллеи" критика определила как "энциклопедию любви" или, еще точнее, — энциклопедию любовных драм. Любовь здесь изображается как самое прекрасное, самое высокое чувство. В каждом из рассказов ("Темные аллеи", "Руся", "Антигона", "Таня", "В Париже", "Галя Ганская", "Натали", "Чистый понедельник"; сюда же можно отнести написанный до "Темных аллей" рассказ "Солнечный удар") показан момент высочайшего торжества любви. Все рассказы в сборнике сближает мотив воспоминаний о молодости и родине. Все они вымышлены, что не раз подчеркивал сам автор. Однако они все, в том числе ретроспективная их форма, вызваны состоянием души автора. "Какое удивительное время — молодость! Жизнь уходит быстро, и мы начинаем ценить ее лишь тогда, когда все осталось позади", — утверждает И. А. Бунин. Подобные моменты возвращения к самому яркому, сильному переживанию и воспроизведены в цикле. Бунин пишет о незабвенном, что оставило глубокий след в человеческой душе. Нередко запечатлен самый момент воспоминания, грустного прикосновения к давно отшумевглей радости. Ее дает любовь, а сохраняет на всю жизнь особенная, чувственная память, заставляющая с годами по-иному воспринимать многое из того, что "осталось позади". Однако убеждение Бунина в чистоте, незамутненности, здоровой естественности любви осталось неизменным. Правда, порой в бунинском изображении любви преобладал "земной", чувственный характер, но это никогда не случалось за счет снижения главной, духовной значимости любви. Только в таком своем качестве она составляет самые лучшие мгновения жизни. "Любовь — высший судья в человеческих отношениях", — утверждает Бунин. О книге "Темные аллеи" автор написал в апреле 1947 г.: "Она говорит о трагичном и о многом нежном и прекрасном, — думаю, что это самое лучшее и самое прекрасное, что я написал в жизни". У Бунина надо учиться, как проникновенно, на самой высокой эмоциональной волне выражать самое необыкновенное и прекрасное чувство человека. Бунин не интригует сложным сюжетом, он пробуждает чувства лирическим монологом, исповедью. То, о чем он тоскует, давно стало историей, а то, как он умеет выразить чувство, — это наше нетленное духовное богатство. Эта грань духовного — незыблемость и вечность России.

День 22 октября

Стихотворения Бунина

Список рассказов Бунина

Биография Бунина

Список стихотворений Бунина

Астрологический портрет великого русского писателя

Невенчанная жена Ивана Бунина

Фотографии Бунина

Учитель и ученица

Новости

Лауреаты Нобелевской премии по литературе

Русские писатели

Русские поэты

Русские поэты-эмигранты

Биографии писателей

Биографии поэтов

Люди с фотографиями

Весы (по знаку зодиака)

Знаменитые Иваны

Кто родился в Год Лошади

Была чудесная весна...

Перефразируя Данте, пройдя земную жизнь, Иван Бунин заблудился в «темных аллеях» и еще добрую дюжину лет в них проблуждал – к вящей пользе будущих читателей и во славу русской литературы. Почти нечаянно появившееся на свет собрание его любовных и эротических новелл, с одной стороны, заполнило собой некое ничейное поле, с другой – подвело жирную черту под отчасти целомудренной, отчасти лицемерной русской классикой. Не только у нас весь XIX век порицалось или игнорировалось существование демона похоти, могущество телесного влечения. Писатели вожделели и прелюбодействовали, спали с прислугой, посещали бордели, а в литературе, за редкими исключениями, царила идеализация. Особенно пострадали от нее женские образы и характеры, поскольку литература создавалась преимущественно мужчинами, желающими видеть в женщине объект поклонения, а не равное или ими же самими угнетенное существо. Усеченное представление о себе неизбежно ведет, в лучшем случае, к развитию двоемыслия, в худшем – к неврозам и психозам (причем у читателей даже в большей степени, чем у писателей). Поэтому доктор Фрейд не мог не прийти, как не могли не быть написаны в целях исцеления и прозрения «Братья Карамазовы», «Крейцерова соната», «Леди Макбет Мценского уезда», некоторые чеховские рассказы и шедевр позднего Бунина – цикл рассказов и прозаических этюдов «Темные аллеи».

Само его название вынуто из стихотворения Николая Огарева «Обыкновенная повесть» (1842 г.) как трюизм, затасканная цитата, романсовая строчка, вдруг угодившая прямо в сердце Бунина и всколыхнувшая его душевный мир так, что слезы готовы брызнуть из глаз (сравните с тургеневским рефреном «Как хороши, как свежи были розы!» или c замечательным набоковским пассажем: «...и, как часто бывает, пошлость, неизвестно к чему относившаяся, крепко обвилась вокруг воспоминания, питаясь его грустью»). Будет справедливо привести полностью это стихотворение забытого поэта, строки которого спустя столетие послужили камертоном последнего творческого всплеска Бунина:

Была чудесная весна!

Они на берегу сидели –

Река была тиха, ясна,

Вставало солнце, птички пели;

Тянулся за рекою дол,

Спокойно, пышно зеленея;

Вблизи шиповник алый цвел,

Стояла темных лип аллея.

Была чудесная весна!

Они на берегу сидели –

Во цвете лет была она,

Его усы едва чернели.

О, если б кто увидел их

Тогда, при утренней их встрече,

И лица б высмотрел у них

Или подслушал бы их речи –

Как был бы мил ему язык,

Язык любви первоначальной!

Он верно б сам, на этот миг,

Расцвел на дне души печальной!..

Я в свете встретил их потом:

Она была женой другого,

Он был женат, и о былом

В помине не было ни слова;

На лицах виден был покой,

Их жизнь текла светло и ровно,

Они, встречаясь меж собой,

Могли смеяться хладнокровно...

А там, на берегу реки,

Где цвел тогда шиповник алый,

Одни простые рыбаки

Ходили к лодке обветшалой

И пели песни – и темно

Осталось, для людей закрыто,

Что было там говорено

И сколько было позабыто.

Солнечный удар

Оставаясь узнаваемо бунинскими, отдельные новеллы цикла «Темные аллеи» несут в себе отголоски толстовских и чеховских мотивов, перекликаются с набоковской и даже пастернаковской прозой – то есть как бы итожат и суммируют почти все, что стыдливые русские классики могли и хотели сказать о «теневой» стороне любви – ее плотском характере. Во всяком случае, именно эта недоговоренность послужила толчком к созданию «Темных аллей» – воспоминанию и литературной разработке того зова и гона, что являлись скрытым содержанием молодости.

На седьмом десятке лет Бунина, словно вдогонку и уже по памяти, настиг испытанный им неоднократно в молодые годы «солнечный удар».

Литературный разряд оказался такой силы, что с 17 по 20 октября 1938 года им были написаны три рассказа, в том числе и давший название будущей книге – «Темные аллеи». То есть в эти осенние дни (а Бунин «осенний»: родился в октябре, умер в ноябре) замысел цикла или последней книги бунинских рассказов окончательно прояснился. Без сомнения, Бунину было откуда черпать и от чего оттолкнуться. Многие его произведения, созданные десятилетиями раньше, вполне могли бы войти в состав этого цикла: тот же «Солнечный удар», «Легкое дыхание» (вариация и романтический парафраз «легкого поведения»), «Митина любовь», «Ида» и другие.

Но отсчет «Темных аллей» начался 12 ноября 1937 года, когда перо Бунина буквально «эякулировало» коротким рассказом «Кавказ», в котором, как в капсуле или зародыше, заключалось в свернутом виде содержание будущего цикла. Символическая попытка вернуть утраченные плотские радости наложилась на попытку воскресить во плоти потерянную навсегда страну и в итоге обернулась художественной натурфилософией молодости – как родины жизни всякого человека. Собственно, в этом и состоит «темное» и загадочное обаяние книги бунинских новелл: поиски утраченного времени, русская версия. Финал запустившей цикл «увертюрной» новеллы о влюбленных и обманутом муже мелодраматичен и ослепителен. Просто переписать его слово в слово – не удовольствие, а почти счастье:

«Он искал ее в Геленджике, в Гаграх, в Сочи. На другой день по приезде в Сочи он купался утром в море, потом брился, надел чистое белье, белоснежный китель, позавтракал в своей гостинице на террасе ресторана, выпил бутылку шампанского, пил кофе с шартрезом, не спеша выкурил сигару. Возвратясь в свой номер, он лег на диван и выстрелил себе в виски из двух револьверов».

Вот эта деталь – «из двух револьверов»! И разбуженный эхом дореволюционных, довоенных, «мирных» выстрелов бунинский цикл «Темные аллеи» вдруг очнулся, ожил и пришел в движение.

Начатая в 1937–1938 годах работа над ним была продолжена осенью 1940-го (то есть в поставленной уже Гитлером на колени Франции). И как семидесятилетний его ровесник Матисс в годы оккупации малевал красных аквариумных рыбок, так и Бунин упивался напоследок своими творческими галлюцинациями: душным запахом женской плоти, яблок и озерной ряски; громким стуком пароходных колес; отсветами ночных костров на плотах; русской жирной дорожной грязью; тоской гостиничных и меблированных комнат; шелестом спадающих юбок; отзвуками давно канувших горячечных слов. Дюжина рассказов за полтора месяца – какой угар!

Третий всплеск пришелся на осень 1943 и весну 1944 годов – еще полтора десятка рассказов.

«Звериный зов» страсти

Конечно, отдельные рассказы сочинялись и в другие годы (оттого нет единого кодекса «Темных аллей» – и при жизни Бунина, и позднее состав книги варьировался в зависимости от обстоятельств и вкуса составителя), но основу и костяк цикла составляют рассказы, написанные Буниным на волнах вдохновения и в творческой горячке. Поэтому так неровен и разностилен цикл «Темные аллеи» (хотя, по уверению жены, сам писатель и считал его «самым совершенным по мастерству»). Но, чем черт не шутит, может, секрет обаяния этой необычной книги и состоит в ее относительном несовершенстве?

Бунин был способен и склонен поупражняться в стилях (русофильского сказа или «мопассановской» новеллы), закормить читателя, как гуся, явным перебором определений (как в начале новеллы «Степа»), засыпать ювелирными сравнениями (вроде «золоченых реп собора»), заставить кружить по витиеватым тропам деепричастных и причастных оборотов (как в начале финальной новеллы «Ночлег» – кстати, варьирующей, спустя десятилетие на новый лад, тему полумистической «Баллады» и замыкающей, таким образом, композицию всего цикла). Однако все изобразительные уловки, мастеровитые кунштюки и быстро устаревающие стилистические приемы вынуждены отступить, когда со дна слов поднимается «звериный зов» страсти, породившей «Темные аллеи» (как в вуайеристской зарисовке «Начало», где «уже так дико и чудесно воняло зверем»: волчонком в садовой яме, Господним Волком «Баллады» и тем угольно-черным псом, что перегрыз горло звероподобному марокканцу в «Ночлеге»). Бунин знал непререкаемую мощь этого зова и, для того чтобы совладать с ним, заговорить и тем обезопасить себя (поздновато, прямо скажем), создал впечатляющую галерею образов, характеров, ситуаций, позволяющих ощутить, с чем каждый из нас сталкивается, выходя на рандеву с противоположным полом. Прежде всего – с самим собой, диспропорцией родовидового и личного начала в нас самих.

Бунин всячески отрицал автобиографичность большинства новелл – и, действительно, благодаря обилию персонажей, коллизий и расширению географии ему удалось вывести «Темные аллеи» на уровень антропологического исследования. Человеком он был умным, многоопытным и прозорливым, однако мыслителем не был, и потому не учел, что характер исследования определяется характером исследователя, его интересом. Художественные произведения почти всегда выглядят умнее и глубже своих создателей, но не намного – и этим напоминают фиксацию открытий, изобретений и личных рекордов.

По существу, «Темные аллеи» – одно из самых впечатляющих саморазоблачений мужской сексуальности. Хотя бы потому, что с согласия автора большинство его героев хитрят, а точнее, небескорыстно мистифицируют себя и окружающих, обряжая безликое половое влечение в одежды и словеса любви, что выглядит куда благороднее и дает неплохой эффект (как в «Музе»: «Я не могу жить без тебя, за одни эти колени, за юбку, за валенки готов отдать жизнь!»). Надо сказать, Бунин достаточно сдержан в описаниях, его литературный вкус безукоризнен для своего времени, но характер волнующего его эротизма очевиден и состоит в спонтанном нарушении запретов, остро нуждается в допингах. «Дорожное влечение к случайным неизвестным спутницам», внезапность совокуплений, неожиданная непристойность, от которой у героев перехватывает горло, любовные сцены на фоне грозы, пожара, похорон, нервного припадка или под иконами – автор коллекционирует все, что по принципу контраста тешит воображение и обостряет ощущения. На фоне постоянно сексуально озабоченных мужских типов их весьма практичные пассии выглядят вроде бы даже циничней, но и адекватней: хотя бы не врут так, если уж отдаются, то отдаются, – и, как правило, они-то и вправду любят. Все это, впрочем, в пределах нормы: пикантность эротизму к лицу, а охота есть охота (даже на двух девиц сразу – с надуманными чувствами и самооправданиями, как в «Натали» или «Зойке и Валерии») – кто не знает, что она «пуще неволи»? Когда силы преследователя или преследовательницы и добычи примерно равны, обе стороны сохраняют все же право и свободу выбора.

Морковка на удочке

Куда неприятнее ситуации описаны в новеллах, где представители привилегированной касты шкодят, как хорьки в курятнике, калеча жизни и губя представительниц неимущих классов или просто безнаказанно пользуясь ими, как в бесплатном социальном борделе («Степа», «Таня», «Гость», «Визитные карточки», «Мадрид», «Темные аллеи»). Неужто Бунин – в молодости «толстовец», академик, нобелиат – не понимал, что его «окаянные дни» расплата и за это тоже – за превращение людей в вещи? Вот вам, любители «темных аллей», и Юрьев день! Из всего обилия бунинских персонажей, кажется, одна героиня «Чистого понедельника» – вполне, кстати, эротичная – не оказывается ни овцой, ни курицей, ни волчицей и понимает, что происходит и назревает в России. Она оставляет героя, уходя в монахини. А тот все вспоминает золотые дни влюбленности и рисуется, упиваясь своей способностью к сильным чувствам.

Возможно, потолок бунинского мировоззрения, художественного в том числе, определялся тем, что, в отличие от своего кумира и учителя Толстого, он был бездетен (его единственный ребенок от первого брака умер в раннем детстве)? В письме Бунина отчетливо ощутима некая специфическая жестокость полусироты, который всего в жизни вынужден был добиваться сам. Свидетельством тому – два сокрушительно сентиментальных «сиротских» рассказа, написанных на одном дыхании 28 сентября 1940 года, «Красавица» и «Дурочка», – короткая проза, обжигающая как кипяток. Но то была слишком болезненная тема, грозившая разрушить не только замысел цикла, но саму художественную систему Бунина – и он поспешил вернуться в не столь опасный мир «темных аллей», чтобы вспоминать и грезить.

А также – чтобы, раскладывая пасьянс любовных и постельных историй, постараться понять: чем же все это было? Морковкой на удочке? И «счастье наше, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету» (эти слова толстовского Платона Каратаева цитирует героиня «Чистого понедельника» герою – и в контексте «Темных аллей» они выглядят изощренной эротической метафорой)? Или же в послушании природному зову заключен секрет молодости и наполненности человеческой жизни? Зачем-то же милосердный Господь не создал нас однополыми?

Бунин плотоядно влюблен в жизнь, и «Темные аллеи» – его последний творческий «гон», художественно воскрешающий все самое драгоценное и сокровенное, что случилось на его веку вопреки неисцелимому безобразию мира.

Несколько поздних этюдов фактически примыкают к циклу «Темные аллеи» («Крем Леодор» – о «зверином зове разнузданной плоти» и «Ахмат» – о «лютом» вожделении к беременным) или же выглядят послесловием к нему («Мистраль» – о преходящести жизни и «Бернар» – о близкой дружбе с Мопассаном моряка, владельца яхты «Бель Ами»). В 1952 году, предусмотрительно открещиваясь от невольно напрашивающегося сравнения с вдохновенным и циничным автором «Милого друга», столь же вдохновенный, но куда более лиричный автор «Темных аллей» прощается с жизнью и литературой такими словами:

«Мне кажется, что я, как художник, заслужил право сказать о себе, в свои последние дни, нечто подобное тому, что сказал, умирая, Бернар».

Последними словами капитана Бернара были: «Думаю, что я был хороший моряк».

Игорь Клех

НГ Ex Libris 16.08.2007

Книгу “Темные аллеи” принято называть “энциклопедией любви”. И. А. Бунин в этом цикле рассказов пытался показать отношения двоих с разных сторон, во всем многообразии проявлений. Бунин считал, что истинное, высокое чувство не только никогда не имеет удачного завершения, но обладает свойством даже избегать брака. Писатель неоднократно повторял это. Он также вполне серьезно цитировал слова Байрона: “Часто бывает легче умереть за женщину, чем жить с ней”. Любовь — это накал чувств, страстей. Человек же, увы, не может постоянно находиться на взлете. Он непременно начнет падать именно тогда, когда достиг наивысшей точки в чем бы то ни было. Ведь выше самой высокой вершины не подняться!

В “Темных аллеях” мы не находим описания непреодолимого влечения двух людей, которое закончилось бы свадьбой и счастливой семейной жизнью. Даже если герои решили связать свои судьбы, в последний момент происходит катастрофа, нечто непредвиденное, что разрушает обе жизни. Часто такая катастрофа — смерть. Кажется, Бунину легче представить себе гибель героя или героини в самом начале жизненного пути, чем их совместное существование в течение долгих лет. Жить до старости и умереть в один день — для Бунина это вовсе не идеал счастья, скорее, напротив. Таким образом, Бунин как бы останавливает время на высшем взлете чувств. Любовь достигает своей кульминации, но она не знает падения. Никогда мы не встретим рассказа, в котором повествовалось бы о постепенном угасании страсти. Она обрывается в тот момент, когда обыденность еще не успела губительным образом повлиять на чувства.

Книга “Темные аллеи” — это целая галерея женских портретов. Здесь встречаются и рано повзрослевшие девочки, и уверенные в себе молодые женщины, и почтенные дамы, и проститутки, и натурщицы, и крестьянки. Каждый портрет, выписанный короткими штрихами, удивительно реален. Главное — все характеры удивительно русские и действие практически всегда происходит в России.

Женские образы играют в рассказах главную роль, мужские —второстепенны. Больше уделяется внимания мужским эмоциям, их реакции на различные ситуации, их чувствам. Сами же герои рассказов отступают на задний план, в туман. Рассказы поражают также огромным разнообразием оттенков любви: простодушная, но нерушимая привязанность крестьянской девушки к барину, соблазнившему ее (“Таня”); скоротечные дачные увлечения (“Зойка и Валерия”); краткий однодневный роман (“Антигона”, “Визитные карточки”); страсть, доводящая до самоубийства (“Галя Ганская”); простодушная исповедь малолетней проститутки (“Мадрид”). Любовь во всевозможных проявлениях. Она является в каком угодно облике: может быть поэтическим, возвышенным чувством, мигом просветления или, наоборот, непреодолимым физическим влечением без духовной близости. Но какой бы она ни была, для Бунина это лишь краткий миг, зарница в судьбе. Героиня рассказа “Холодная осень”, потерявшая жениха, любит его на протяжении тридцати лет и считает, что в ее жизни только и был тот осенний вечер, а все остальное — “ненужный сон.

Теме любви И. А. Бунин посвятил значительную часть своих произведений, от самых ранних до последних. Сборник “Темные аллеи” стал воплощением всех многолетних размышлений писателя о любви. Он видел ее повсюду, поскольку для него это понятие было весьма широким.

Рассказы Бунина — именно философия. Он видит любовь в каком-то особом свете. В то же время он отражает те чувства, которые испытывал каждый человек. С этой точки зрения любовь как раз не является неким особым, отвлеченным понятием, а наоборот, общим для всех.

“Темные аллеи” — произведение многоликое, разноплановое. Бунин показывает человеческие отношения во всех проявлениях: возвышенная страсть, вполне заурядные влечения, романы “от нечего делать”, животные проявления страсти. В свойственной ему манере Бунин всегда находит нужные, подходящие слова для описания даже самых низменных человеческих инстинктов. Он никогда не опускается до пошлости, ибо считает ее недопустимой. Любовь для писателя — чувство вполне земное, реальное, ощутимое. Духовность неотделима от физической природы человеческого влечения друг к другу. А это для Бунина не менее прекрасно и притягательно.

Образ женщины — вот та притягательная сила, которая постоянно влечет Бунина. Он создает галерею таких образов, в каждом рассказе — свой. Простая девушка из деревни в рассказе “Таня” так же прекрасна, как яркая испанка из “Камарга”. Обращается писатель и к судьбам падших женщин, они для него не менее интересны, чем дамы, соблюдающие приличия. Любовь уравнивает всех. Проститутки не вызывают отвращения, и наоборот, поведение некоторых женщин из “приличных” семей приводит в недоумение. Социальный статус перестает иметь значение, когда в дело вступают чувства.

Удивительно, что действие рассказа может длиться очень короткое время. В нескольких рассказах Бунин просто описывает случайно увиденных в вагоне поезда женщин. И это не менее интересно, чем если бы происходило какое-то действие. Образы яркие, сразу впечатываются в память. Это характерно для Бунина.

Бунин влюблен в любовь. Для него это самое прекрасное чувство на земле, не сравнимое ни с чем другим. И все же любовь рушит судьбы. Писатель не уставал повторять, что всякая сильная любовь избегает брака. Земное чувство есть лишь короткая вспышка в жизни человека, и Бунин пытается сохранить эти чудесные мгновения в своих рассказах. Еще до появления “Темных аллей” он пишет: “Блаженные часы проходят, и надо, необходимо... хоть что-нибудь сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника”. Последний образ взят из стихотворения Н. Огарёва “Обыкновенная повесть”. Оттуда же пришло и название “Темные аллеи”.

Бунин стремится в своих рассказах остановить мгновение, продлить цветение шиповника, ведь опадение цветов неизбежно.

В сборнике “Темные аллеи” нет ни одного рассказа, где любовь завершилась бы браком. Влюбленных разлучают либо родные, либо обстоятельства, либо смерть.

Рассказ «Темные аллеи»

Старик генерал приезжает на почтовую станцию в Тульскую губернию и встречает свою возлюбленную, с которой не виделся тридцать пять лет. Он не сразу узнает Надежду, ныне — хозяйку постоялого двора, где когда-то произошла их встреча. А, узнав, внезапно выясняет, что все эти годы она любила его одного. Генерал Николай Алексеевич пытается оправдаться перед Надеждой, что столько лет не навещал ее: “Все проходит, мой друг... Любовь, молодость — все, все. История пошлая, обыкновенная. С годами все проходит. Как это сказано в книге Иова? “Как о воде протекшей будешь вспоминать”. Но больно уж неуклюжи, неискренни эти объяснения. И Надежда мудро отвечает постаревшему генералу: “Что кому Бог дает, Николай Алексеевич. Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело”. Бунинский герой не верит: “Ведь не могла же ты любить меня весь век!” Однако оказывается, что могла. И Надежда “с недоброй улыбкой” укоряет своего возлюбленного: “Очень бессердечно вы меня бросили, сколько раз я хотела руки на себя наложить от обиды от одной, уж не говоря обо всем прочем”, хотя и сознает, что “поздно теперь укорять”. Генерал как будто не испытывает раскаяния: “А! Все проходит. — Все забывается”. Но на самом деле Надежда права: “все проходит, да не все забывается”. И Николай Алексеевич так и не смог забыть свою первую любовь. Напрасно молил он: “Уходи... Уходи, пожалуйста”. И неожиданно проговаривается: “Лишь бы Бог меня простил. А ты, видно, простила”. Выясняется, что не простила. Надежда не простила его, она признается: “Как не было у меня ничего дороже вас на свете в ту пору, так и потом не было. Оттого-то и простить мне вас нельзя”. И Николай Алексеевич вынужден словно бы извиняться, оправдываться перед бывшей возлюбленной: “...Никогда я не был счастлив в жизни, не думай, пожалуйста. Извини, что, может

быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно, — жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней,- чем я тебя. Сына обожал, пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот, наглец, без сердца, без чести, без совести... Впрочем, все это тоже самая обыкновенная пошлая история”.

Нам понятно, что старая любовь сохранилась, что герои рассказа по-прежнему любят друг друга. Когда генерал уезжает, он признается сам себе: “Разве неправда, что она дала мне лучшие моменты жизни?” Судьба мстит ему за измену первой любви. Счастья в семейной жизни Николай Алексеевич так и не обрел. Он понимает, что упустил данный ему когда-то шанс. Когда кучер рассказывает генералу, что хозяйка постоялого двора дает деньги в рост и хотя и справедлива, но “крута”: не отдал вовремя — пеняй на себя, генерал проецирует эти слова на свою несложившуюся жизнь. И герой размышляет: “Да, пеняй на себя. Да, конечно, лучшие минуты... Но, Боже мой, что же было дальше? Что, если бы не бросил ее? Какой вздор! Эта самая Надежда не содержательница постоялого двора, а моя жена, хозяйка моего петербургского дома, мать моих детей?” Так распечатывается “запечатанная ваза” его души, метафорой которой становятся в рассказе “темные аллеи” — слова из стихотворения Н. Огарева, когда-то читанного героем Надежде.

Сословные предрассудки в свое время помешали будущему генералу соединить свою судьбу с простолюдинкой. Но любовь к ней не ушла из его сердца и мешала обрести счастье с другой женщиной, мешала достойно воспитать сына. Измена, совершенная в молодости Николаем Алексеевичем, подсознательно преследовала его всю жизнь.

Свою “запечатанную вазу” открывает — и тоже в дороге, в поезде, — герой рассказа “Руся”. От знакомого пейзажа за вагонным окном в его душе словно начинает звучать своеобразный “ящик резонансов” разворачивается целый сюжет давней первой любви героя, сильнее и лучше которой уже ничего не было в его жизни

Персонажи рассказов изображены у Бунина в те моменты жизни, когда вдруг, по случайному стечению обстоятельств, “распечатываются” долго молчавшие “вазы” их душ.

Часть 1.

И.А. Бунин в литературоведении. Подходы к анализу творчества И.А. Бунина. Направления в области изучения лирического героя Бунина, образной системы его прозы.

Условно спектр литературоведческой литературы, посвященной творчеству И.А. Бунина можно разделить на несколько направлений

Первым можно выделить религиозное направление. В первую очередь, безусловно, имеется в виду рассмотрение творчества И.А. Бунина в контексте христианской парадигмы. Начиная с девяностых годов ХХ века, это направление развивается наиболее широко в отечественном литературоведении. Как утверждает О.А. Бердникова (1), Это направление берет свое начало с опубликования работы И.А. Ильина «О тьме и просветлении». Точка зрения этого автора скорее философская, ортодоксальная, нежели научная, но именно эта работа положила начало критике наследия И.А. Бунина в ключе христианской философии. В чем же заключается непримиримость на обычный читательский взгляд точки зрения Ильина? Согласно философу Ильину в бунинской прозе скорее действует «особь, а не личность» (1, с. 280), не обладающая духовной индивидуальностью. С этой точкой зрения перекликается мифологическое, мифопоэтическое направление в области исследования творчества И.А. Бунина, рассматривающее бунинского героя как некоторый философский инвариант. В целом, к таковой постановке вопроса о бунинском герое близок Ю.М. Лотман (8), сопоставляя творческие и философские установки И.А. Бунина и Ф.М. Достоевского.

Религиозное направление в литературоведении не могло не обратить внимания на чувственную сторону героики Бунина, стихийность и страстность его персонажей, а вместе с тем природность, естественность. Герои Бунина покоряются судьбе, року, готовы пронести через всю свою ‑­

жизнь одно единственное мгновение безропотно, смиренно, находя в этом, своего рода, смысл, какую-то свою философию. Уже эти, довольно наивные и простые, характеристики дают основания рассматривать творчество Бунина в ином, но по-прежнему религиозно-философском аспекте, а именно, в рамках восточной, буддийской философии. Спор между христианским и буддийским взглядом на личность (14) и соотношение ее с богом получил свой новый виток в литературоведческой среде изучения бунинской прозы, а также приобрел новую почву для размышлений. Бунинская публицистика, пожалуй, дает первый толчок к появлению вопроса о философской основе бунинской прозы. В 1937 году Бунин пишет мемуарно-публицистическую работу «Освобождение Толстого», где вступает в спор с коллегой по избранному делу жизни, со своим главным рецензентом, учителем, одним из «...тех людей, слова которых возвышают душу и делают слезы даже высокими, и у которых хочется в минуту горя заплакать и горячо поцеловать руку, как у родного отца...». «В ней, помимо воспоминаний и рассуждений о творчестве, жизни и личности великого писателя, он выразил издавна выношенные мысли о человеческой жизни и смерти, о смысле бытия в бесконечном и загадочном мире. Он категорически не согласен с толстовской идеей ухода, «освобождения» от жизни. Не уход, не прекращение существования, а Жизнь, драгоценные ее мгновения, которые надо противопоставить смерти, увековечить все прекрасное, что пережил человек на земле, - вот его убеждение» (11, с. 10). «Счастья в жизни нет, есть только зарницы его - цените их, живите ими» - именно эти слова Толстого И.А. Бунин будет помнить всю свою жизнь, это изречение, возможно, и для самого писателя являлось чем-то вроде жизненного кредо, а для героев цикла «Темные аллеи» это и закон и, одновременно, приговор. Такими зарницами счастья, такими прекрасными мгновениями, озаряющими жизнь человека, Бунин, как известно, считал любовь. «Любовь не понимает смерти. Любовь есть жизнь», - выписывает Бунин слова Андрея Болконского из «Войны и мира». «И подспудно, постепенно, неосознанно, однако и в некоей ‑­

подсознательной полемике с Толстым у него рождается замысел написать о самом высшем и полном, с его точки зрения, земном счастье, о «зарницах» его «Блаженные часы проходят, и надо, необходимо… хоть что-нибудь сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника», - написал он еще в 1924 году (рассказ «Надписи»)» (12, с.10). «Обыкновенная повесть», стихотворение Н.П. Огарева, спустя почти два десятилетия даст название книге рассказов о любви, над которой Бунин работает в последующие годы.

Безусловно, никак нельзя не затронуть классическое литературоведение в этой области. Под классическим в данном случае имеется в виду взгляд на творчество писателя с точки зрения автобиографичности, принадлежности к какому-либо литературному направлению, использованию того или иного литературного метода, образных средств. В том числе, исторический контекст, к примеру, исследования А. Блюма (3) и, наоборот, историко-литературное положение автора, его предшественники и последователи. В целом, синхрония и диахрония творчества Бунина (5, 6, 13, 14).

Также литературоведческая мысль не оставила без внимания стилевые, методологические аспекты творчества И.А. Бунина. Работы Л.К. Долгополова (5), литературоведа, известного, прежде всего, как исследователя петербуржского текста в литературе, выдающихся филологов Д.С. Лихачева (8) и Ю.М. Лотмана (9) посвящены анализу стиля и изобразительных средств писателя, интерпретации символов и образов прозы Бунина. В частности цикл «Темные аллеи» Бунина в данном направлении рассматривается как целостное произведение, объединенное рядом мотивов и образов, что позволяет говорить об этом сборнике, создававшемся на протяжении нескольких лет, именно как о цикле, где основным лейтмотивом является романтический образ-символ темных аллей, несчастной, даже трагической любви.

‑­

Исследователь творчества И.А. Бунина Саакянц А.А. в предисловии к одному из изданий его рассказов дает классическую расшифровку отношения писателя к миру, выстроенному в его произведениях: «к слабым, обездоленным, неприкаянным он испытывает великое сочувствие и расположение». Писателю довелось пережить глобальные социальные потрясения XX века — революцию, эмиграцию, войну; ощутить необратимость событий, прочувствовать бессилие человека в водовороте истории, познать горечь невозвратимых утрат. Все это не могло не отразиться в творческой жизни писателя. Взгляд А.А. Саакянца - это взгляд литературоведа историка, литературоведа социолога, если можно так выразиться. Сакаянц, как и многие другие исследователи творчества Бунина, дает характеристику прозе Бунина с точки зрения эпохи писателя, говоря о двояком чувстве, «пронизывающее многие его рассказы: жалость и симпатия к безвинно страдающим и ненависть к нелепостям и уродствам русской жизни, которая эти страдания порождает» (13, с. 5). Ирина Одоевцева, поэтесса и автор интереснейших мемуаров о поэзии серебряного века и русской эмиграции, характеризует Бунина как человека невероятно чувствительного к проявлению пошлости человеческого бытия (12). Пошлости в чеховском смысле слова. А потому сочувствие к слабым, о котором пишет Сакаянц, выражается скорее непосредственно через сюжет, во всяком случае, именно в цикле «Темные аллеи», а не через догматическое нравоучение, философские отступления или какие бы то ни было прямые авторские заявления. Драматичность рассказов, вошедших в цикл, в деталях, в судьбах героев. Этот немаловажный аспект восприятия Буниным действительности еще потребуется для раскрытия темы воплощения женских образов в цикле «Темные аллеи».

Возвращаясь к мнению современников о И.А. Бунине, стоит вспомнить о блоковской характеристике творчества Бунина. Александр Блок писал о «мире зрительных и слуховых впечатлений и связанных с ним переживаний» в бунинской прозе. Это, в свете всего вышесказанного, довольно любопытное ‑­

замечание. Блок отмечает, что мир героев Бунина, а может и самого Бунина, отзывчив к внешнему миру, в первую очередь, конечно, природе. Многие герои – часть природы, сама природа, естественность, непосредственность, чистота.

‑­

Часть 2. Женские образы в цикле рассказов «Темные аллеи» И.А. Бунина.

Цикл «Темные аллеи» принято называть «энциклопедией любви». Классическая формулировка для классического начала практической части. Тем не менее, любовь, как уже было сказано в первой части настоящей работы, сквозная тема цикла, основной лейтмотив. Любовь многоликая, трагическая, невозможная. Сам Бунин был уверен, особенно настаивал на этом уже в последние годы своей жизни, что любовь просто обречена на трагический финал и уж точно никак не ведет к браку и счастливой концовке (8). Одноименный с циклом рассказ открывает сборник. И уже с первых строк открывается пейзаж, не конкретный пейзаж, а своего рода географическо-климатическая зарисовка, фон для основного рисунка не только событий рассказа, но и всей жизни главной героини. «В холодное осеннее ненастье, на одной из больших тульских дорог, залитой дождями и изрезанной многими черными колеями, к длинной избе, в одной связи которой была казенная почтовая станция, а в другой частная горница, где можно было отдохнуть или переночевать, пообедать или спросить самовар, подкатил закиданный грязью тарантас с полуподнятым верхом, тройка довольно простых лошадей с подвязанными от слякоти хвостами» (4, с 5). И чуть позже портрет героини, Надежды: «темноволосая, тоже чернобровая и тоже еще красивая не по возрасту женщина, похожая на пожилую цыганку, с темным пушком на верхней губе и вдоль щек, легкая на ходу, но полная, с большими грудями под красной кофточкой, с треугольным, как у гусыни, животом под черной шерстяной юбкой» (4, с 6). О.А. Бердникова в своей работе отмечает, что мотив искушения у Бунина всегда связан со смуглостью кожи, загаром, принадлежностью к определенной нации. «Красивая не по возрасту», похожая на цыганку. Этот чувственный портрет уже рисует продолжение рассказа, намекает на далекое прошлое, на страстную юность. Красота героини, ее сильное полнокровное тело соседствуют с предприимчивостью, мудростью и, как в последствие ‑­

оказывается с невероятной ранимостью. Надежда прямо говорит своему возлюбленному, что никогда не смогла бы его простить, она лишает его возможности покаяния. Этому вторит кучер Николая Алексеевича: «И она, говорят, справедлива на это. Но крута! Не отдал вовремя - пеняй на себя» (4, с.9).

Совсем иной предстает героиня рассказа «Баллада», «странница Машенька, седенькая, сухенькая и дробная, как девочка», юродивая, незаконнорожденная от обманутой крестьянки. Судьба Машеньки упоминается вскользь, как бы невзначай. Она же совершенно случайно, рассказывая балладу о волке, упоминает поместье, где молодой барин с женой, взявшей с собой Машеньку, гостили. Поместье заброшенное, а его владелец, «дедушка» по преданию «помер страшной смертью». В этот момент раздается громкий звук, что-то упало. Страшная история откликается в окружающем мире, обратная связь была подмечена в творчестве Бунина А. Блоком. Этот рассказ любопытен тем, что здесь появляется мифический волк, которому Машенька и молится в начале рассказа, заступник влюбленных. Казалось бы, волк перегрызает горло жестокосердному отцу, даря свободу влюбленным. Стоит сразу отметить, что всех героинь рассказов объединяет та или иная форма сиротства, которая была, как было сказано раньше, весьма близка Бунину. Машенька от рождения сирота и святой волк, спасая влюбленных, лишает их отца. Мотив святого защитника волка продолжается завершающей цикл новелле «Ночлег», по-своему обрамляя сборник. Собака, прирученный веками волк, становиться на защиту маленькой девочки.

После Машеньки появляется Степа, героиня судьбой больше схожая с Надеждой из первого рассказа. Драматизм истории обманутой девушки, на коленях умоляющей взять ее с собой, унижающейся во имя своей любви, резко прерывается фразой «Через два дня он уже был в Кисловодске». И больше ничего, ни горя, ни последующей судьбы героини. Простая сюжетная ‑­

зарисовка сама по себе создает трагический ореол. Особое бурное, страстное восприятие течения жизни и неприятие сентиментально-бульварных приемов в творчестве, характерное для Бунина, пожалуй, наглядней всего проявляется именно в этом рассказе.

А «Степу» сменяет кардинально противоположный образ. Муза, своевольная фам фаталь, без объяснений, без объявления своих планов даже, бросающая главного героя ради музыканта, часто гостившего в их доме. Совершенно иной образ, это не слабенькая Машенька, не гордая русская красавица Надежда, это «высокая девушка в серой зимней шляпке, в сером прямом пальто, в серых ботиках, смотрит в упор, глаза цвета желудя, на длинных ресницах, на лице и на волосах под шляпкой блестят капли дождя и снега» (4, с.28). Интересная деталь - волосы, не смоль на плечах Надежды, а «ржавые волосы», очень обрывистая, грубоватая речь. Она сразу заявляет главному герою, что он является ее первой любовью, назначает свидание, приказывает купить яблок ранет на Арбате. Герой прекрасно сознает ситуацию, но не способен поверить собственным подозрениям. Наконец, застав свою возлюбленную в доме любовника, он просит только об одном последнем одолжении – сохранить уважение к его страданию – не называть его при нем на «ты». Почти незаметная фраза, выражающая весь спектр эмоций оскорбленного героя, ударяется о стену небрежно кинутого вопроса с папироской на отлете: «Почему?» Жестокость Музы параллельна жестокости возлюбленного Степы. Эти две новеллы как зеркальное отражение друг друга. То же отражение рисует образ эмансипе Генрих: очень высокая, в сером платье, с греческой прической рыже-лимонных волос, с тонкими, как у англичанки, чертами лица, с живыми янтарно-коричневыми глазам» (4, с. 133).

Свое зеркальное отражение имеет не только трагическая судьба героини, но и ее сиротство. Как уже было сказано выше, сиротство – это частое качество женских образов в цикле «Темные аллеи». Это зачастую ‑­

неотъемлемый факт биографии, причем имеется в виду не только сиротство в прямом смысле слова. Героини становятся сиротами, будучи оставленными мужьями или после их гибели, становятся, словно малые дети, беззащитными, неспособными самостоятельно о себе позаботиться. Зеркальность сиротства обозначена в коротком рассказе «Красавица». Здесь молодая жена второй раз женившегося барина сживает в угол гостиной его сына от первого брака. Любопытно, что Бунин пишет о мальчике не как о сироте, беспомощном и слабом: «и мальчик…. Зажил совершенно самостоятельной, совершенно обособленной от всего дома жизнью… Он сам стелет себе постельку вечером, сам прилежно убирает, свертывает ее утром и уносит в коридор в мамин сундук» (4, с53). Красавица оставшегося без матери мальчика лишает и отца и дома, женщина, слабое существо, беззащитное, проявляет такую степень жестокости. Бунин находит еще одну грань женского характера.

Еще один портрет – девочка, зарабатывающая на жизнь проституцией. Поля в новелле «Мадрид» попадается главному герою на улице, герой увлечен ее детской непосредственностью, совершенно обескуражен ее судьбой, к концу рассказа он уже ревнует ее и к ее клиентам и решает вытащить это слабое, худенькое создание, которое «не часто и берут», из этого страшного уличного мира. Горькая усмешка Бунина проглядывает в самом сюжете судьбы героини, пошлость человеческой жизни, нелепость и беззащитность одного крохотного существа – спасти девочку от торговли своим телом посредством ее покупки, стать единственным ее владельцем. Довольно любопытна еще одна деталь. Знамение времени и биографии самого Бунина – сестра Поли, Мур, приютившая девочку после смерти родителей, давшая ей эту профессию, живет в браке со своей коллегой. Так на фоне сиротской судьбы Бунин рисует однополую любовь и современные нравы, которые, конечно, не могли быть Бунину по душе.

‑­

Близкая по теме судьба натурщицы Катьки, в рассказе «Второй кофейник», обреченной скитаться от одного художника к другому, «желтоволосая, невысокая, но ладная, еще совсем молодая, миловидная, ласковая» (4, с. 150). Простая, недалекая девушка, даже не сознающая своего положения. Своему нынешнему почти хозяину она с простотой рассказывает о своем предыдущем покровителе:

«Нет, он добрый был. Я с ним год жила, вот как с вами. Он и невинности меня лишил всего на втором сеансе. Вскочил вдруг от мольберта, бросил палитру с кистями и сбил мине с ног на ковер. Я испужалась до того, что и

Дата добавления: 2015-08-29