— Можешь не сомневаться, наведу, — ответил Иван. — Иди сыграй во что-нибудь. Только по минимальным ставкам. На дольше хватит. А я пойду с персоналом пообщаюсь. Если бы эта девушка в окошке вчера работала, мы бы уже все знали.
Аня выбрала рулетку. Игра для спинного мозга, думать не надо. Только ставь, смотри и рефлексируй.
Пока она так раз за разом (и все безуспешно) ставила, смотрела и рефлексировала, Глебов подошел к ней дважды, чтобы пожаловаться, какой все-таки упертый персонал в этом казино. Подумаешь, велика тайна — вчерашний крупный выигрыш! Но никто, ни единая душа... даже бармен и тот ни «да», ни «нет». Просто заговор в натуре!
Отдав во второй свой подход по слезной просьбе Анны часть своих фишек, буркнув ей:
— Так ты меня вообще без всего оставишь, — Глебов возобновил охоту за информацией. Но со своей беготней Иван рисковал остаться не только без фишек. Он рисковал большим — остаться без спутницы. Соседом Анюты по столу оказался очень вежливый молодой человек, который сразу угадал в девушке неопытного игрока и осмелился посвятить ее в тонкости игры. Аня с удивлением узнала, что ставить в рулетке можно и так, и сяк, и наискосяк, а не только тупо на число.
— Смотрите на шарик, — учил молодой человек, — слейтесь с ним, почувствуйте, как он несется сквозь пространство и время, ощутите ту роковую неизбежность, которая влечет его к рубежу, где он обретет покой. И когда вы научитесь это делать, тогда вам непременно откроется тайная суть вещей. Вы увидите будущее так же ясно, как настоящее. Вы станете непобедимой!.. Видите? Нет? Давайте проверим...
Молодой человек делал ставку, Анна ставила вслед за ним. Тут-то и выяснялось, что будущее для них пока закрыто — ставки благополучно проигрывали. Но что деньги, когда тебе в уши поют сладким голосом о пространстве, о времени и тайной сути вещей. Если б ей сейчас тем же голосом пропели: «А не пойти ли нам в бар и не продолжить ли там нашу приятную беседу?» — она не колеблясь ответила бы согласием. То, что эти слова должны, в конце концов, прозвучать, Аня нисколько не сомневалась. Она ждала их. А дождалась совсем других, но не менее примечательных.
— Смотрите, смотрите, — взволнованно зашептал молодой человек. — Да не туда, правее... За покерным столом! Видите мужчину в темно-зеленом костюме?
Анна взглянула в указанном направлении, нашла темно-зеленый костюм, а увидев лицо человека, который в этот костюм был облачен, чуть не вскрикнула от неожиданности. Мужчиной в зеленом оказался... заместитель директора «Валькирии» Николай Игумнов!
— Вижу, — скрывая волнение, произнесла она. — И что?
— Вот кто увидел будущее! — восхищенно, не без ноток зависти в голосе, произнес молодой человек. — Вчера он сорвал банк. Если моя теория верна, то сегодня он опять останется с выигрышем.
«Вот так! — воскликнула про себя Аня, сразу потеряв интерес к молодому человеку. — Все-таки он обыграл казино! Значит, можно смело вычеркивать Игумнова из списка главных подозреваемых».
Можно было отправляться домой. Но ее задели слова учителя игры в рулетку о том, что Николаю открылось будущее. Ей захотелось выяснить, чушь это все собачья или действительно есть в мире вещи, от которых просто не по себе становится.
Бросив рулетку, Анна примостилась за колонной неподалеку от покерного стола и стала наблюдать за игрой. Подошел еще народ, видно, из завсегдатаев, знавших о вчерашнем выигрыше. Крупье раздал карты, сделал замену, игроки сказали свое слово, очередь дошла до Игумнова. Он двинул на середину стола все свои фишки...
— Извините, — услышала Аня и почувствовала, как кто-то деликатно тронул ее за плечо, — можно вас на минутку?
Так она и не узнала, выиграл Игумнов или проиграл. От созерцания игры ее оторвали двое дюжих сотрудников службы безопасности казино.
— В чем дело? — возмутилась она.
Службисты уверили Анну, что ничего такого, и попросили пройти с ними.
«За что?!» — спрашивала она себя всю дорогу, пока ее вели по лестницам и коридорам. Но вслух лишних вопросов задавать все же не стала. Может быть, и в самом деле ничего такого.
Ее ввели в комнату, до потолка уставленную мониторами, по которым служба безопасности следила за игроками.
— Вы узнаете этого человека? — без всяких прелюдий спросили ее, и толстый палец ткнул в экран, на котором виднелось кислое лицо Глебова.
Конечно же, она узнала и, конечно же, с готовностью призналась, что это ее... жених и они пришли сюда вместе.
— А вы не знаете, почему ваш жених так упорно пытался выяснить, кто из клиентов вчера сорвал банк? — спросил обладатель толстого пальца.
— Еще как знаю! — ответила Аня. Ей потребовалась всего пара секунд, чтобы придумать безобидную, но романтическую историю. — Какай-то доброжелатель сказал моему жениху, что я была здесь вчера... Не одна была, а с любовником, который крупно выиграл. Я сама предложила пойти сюда. Пусть спросит у кого хочет, срывали вчера банк или нет? Пусть выяснит...
— Делать вам больше нечего! — перебил ее обладатель толстого пальца.
Через пять минут, на выходе, Анне торжественно передали Глебова живым и здоровым. Она не могла тут же не обнять Ивана, а обняв, не могла не поцеловать. Ей просто некуда было деваться. Жених все-таки.
Ваня хоть и не понял, что это вдруг нашло на его соседку по коммуналке, но вопросов никаких задавать не стал, а просто ответил объятьями на объятья и поцелуем на поцелуй, который из конспиративного как-то сам собой очень быстро перерос в самый настоящий, жадный и бесконечный.
Остаток ночи и весь следующий день они провели в постели... в ее постели. Конечно, в жизни Анны были мужчины, но, видимо, им до нее не было никакого дела. Все они сосредотачивались исключительно на себе, на своих ощущениях. Глебов оказался не таким. На нем словно лежало проклятье, которым женщины не прочь были бы проклясть всех мужчин на свете: сначала сделай хорошо ей и только тогда хорошо будет тебе самому.
Полностью отгородиться от мира не удалось — коммуналка все-таки. В дверь то и дело ломились. То звали к общественному телефону, то просили взаймы какую-нибудь ерунду вроде луковицы, то стучали в стену, заколачивая очередной гвоздь. По коридору с визгом носились дети. Особенно усердствовал младший Первухин. А его отец очень долго пытался вырвать с мясом дверную ручку, требовал вернуть костюм. Причем Гриша сразу выбрал Анютину дверь. Стало быть, вся квартира с самого начала была в курсе... Григория удалось утихомирить, только пообещав ему еще две бутылки.
К вечеру Аня и Глебов настолько выбились из сил, что смогли даже поговорить на темы, которые в постели забываются напрочь.
— Кажется, пора спать, — лежа на спине, руки по швам, сказал Иван. — У тебя завтра трудный день, финал как-никак.
— К черту финалы, — вяло ответила Анна, точно копируя позу Глебова. — После этого мне уже ничего не нужно.
— И тебе даже не интересно, чем все закончится? А вдруг ты победишь?
— А нам это надо? У нас осталось всего два подозреваемых: Засосов и Лисицина. Засосова мы и без финалов можем достать в любой момент. Стоит только ему позвонить, и он поедет куда угодно, лишь бы увидеться со мной. А там... там ты... с утюгом, — Анна погладила Глебова по бедру и продолжила: — Вот Лисицина... Не выходит у меня из головы ее колечко с брюликом.
— Вот и используй завтрашний день, чтобы завязать с ней знакомство.
— Не хочу... Знаешь, если честно, мне и этим дурацким расследованием заниматься не хочется. Сама на себя удивляюсь... Все! Решено! К черту расследования, к черту конкурсы. Свой главный приз я уже получила.
Аня опять хотела погладить Ивана по бедру, но тот вдруг резко отодвинулся к краю дивана.
— Ты что? — удивилась она.
— Интересные дела, — отозвался он. — Втянула меня, разбередила душу, а сама в кусты? Как говорится, вольному — воля. Можешь продолжать мять простыни, а я лично не успокоюсь, пока не найду вора.
Глебов резко откинул одеяло, сел и стал одеваться.
«Так вот в чем дело! — вдруг осенило Анну. — Вот почему он согласился помочь мне! Найти вора, припереть к стенке и стрясти с него деньги, которые тому отвалила "Миссия"! Все чисто, без крови и даже справедливостью попахивает — злодей наказан...»
Вслед за этой догадкой Аню тут же озарила другая. Так вот, значит, о ком говорил Глебов, когда она невольно подслушала его. Ни о какой не о программе! Он говорил о Зое Лисициной, которую на тот момент подозревал больше всех! Нет, нет! Нельзя отстраняться. Нужно первой добраться до вора. Нужно не дать Ивану свалять дурака, не дать ему заработать еще один срок.
— А не сделать ли и мне милицейские корочки? — Анюта протянула руку и погладила Глебова по спине, как норовистую лошадь. — Так у нас дело быстрей пойдет.
— Слова не девчонки, но женщины, — сразу оттаял Иван. — Узнаю прежнюю Анну Венгерову. — Он быстренько снял с себя все, что успел надеть, и юркнул под одеяло. — Так на чем мы остановились?
— На Зое Лисициной, — напомнила Аня.
— Ответ неверный!
Глебов ласковым котиком подполз к ней и коснулся словно наэлектризованными губами ее плеча... И все повторилось сначала, но острее, намного острее. И острота эта шла от сознания того, что она в полной власти не просто мужчины, а мужчины, способного на все.
«Наверное, я самая обыкновенная мазохистка, — засыпая на плече Глебова, думала Анна. — Может, прикупить в секс-шопе наручники и что там еще? и поэкспериментировать?..»
С мыслями о наручниках, которые навек прикуют ее к Ивану, она и заснула.
Проснулась Анна по старой привычке с мыслями о Леве Жебунове и тут сделала очередное пусть маленькое, но интересное открытие. Она все еще любит Льва! Она все еще мечтает о нем. Но сердце ее оказалось вместительней, чем можно было предположить. В нем, кроме копирайтера, комфортно устроился со всеми своими утюгами еще и бывший зэк. Нет, она к Глебову испытывает не то же самое, что к Жебунову. Совершенно другое. Только это другое иначе, чем любовью, все равно не назовешь. Вот так! Она любит сразу двух. Одного близко, другого далеко. Но любит. И при этом чувствует себя великолепно.
Ивана рядом с собой Анна не обнаружила. Только вмятину от его головы на подушке — вещественное доказательство того, что ей ничего не приснилось. Она посмотрела на часы... Уже давно пора было вставать и собираться в «Валькирию», на финал с собственным участием.
— Даешь победу! — крикнула Анна, скинула одеяло и легко вскочила с дивана.
Слава богу, раздеваться никого из финалисток не заставили (правда Анюта на всякий случай надела фирменное белье, которое больше смахивало на открытый купальник). В самом деле, «лицо» компании — это не то же самое, что ее «бюст». Вот опять повертеться перед камерой, произнести в нее предложенный текст и все остальное в том же духе — всегда пожалуйста...
И все ж без неудобного положения не обошлось.
— Пушкина! — отловила ее после просмотра Зоя Лисицина на том же заколдованном повороте к туалетам! — Оказывается, у меня на вас никаких данных. У вас паспорт с собой?
«Вот говорила же, что лучше не приходить!»
— Паспорт я сдала на обмен, — сказала она чистую правду.
Крыть Зое было нечем. Аня продиктовала адрес подруги Веры Соколовой как свой домашний и ее же номер телефона. По этому номеру должны были завтра позвонить и сообщить результат финальных разборок.
«Не забудь предупредить Верку! — внушала себе Анюта. — Не забудь предупредить!»
— Симпатичное у вас колечко, — сделала она приятное секретарше «Валькирии». — Такие колечки мужья не дарят. Только любовники.
Зоя улыбнулась уголками губ, что с равным успехом могло означать: а вы догадливы! Или: ничего вы от меня не узнаете! Последнее Аню разозлило.
— Да, совсем забыла! — воскликнула она. — Вам привет от Анны Венгеровой!
— Мне?! — испугалась Зоя. — Вы знаете Аню?
— Да, через общих знакомых. Это она посоветовала мне поучаствовать в кастинге. Когда я ей рассказала, что видела на вашем пальце восхитительное кольцо с бриллиантом, она чуть не разрыдалась. И знаете почему?
— Мне надо идти, — заторопилась Лисицина. — Так вам завтра позвонят. Всего хорошего.
— Неужели не дослушаете? — удивилась Анна.
— В следующий раз, — уже на ходу ответила секретарша. — Мне очень некогда.
«Однако... — проводив Зою взглядом, подумала Анюта. — Какова реакция! Спорим, она это кольцо уже сняла и спрятала подальше!»
— Я так и думал, что встречу вас за этим углом! — прервал ее размышления голос за спиной. Эту фразу мог произнести только один человек — Лев Жебунов!
Они поздоровались, поздравили друг друга с прекрасной погодой, посетовали на духоту в помещении, помолчали.
— Как Степашка? — спросил Лева.
— Степашка? — искренне удивилась Анна и тут же поняла, какой ляп она допустила. Уж если врешь, так хоть помни, кому и что! — Я имею в виду... Степашка сын или папа? Мама так моего папу называет, — выкрутилась она.
— Так значит, он у вас Степан Степанович. И как у Степан Степаныча температура?
— Температура? Ах да... Спасибо, все нормально, — успокоила она Жебунова. — Уже гуляет.
— А почему бы нам не прогуляться втроем? — неожиданно предложил Лева. — У меня завтра как раз свободный день. Можно поехать, скажем, в Пушкин или в Павловск. Там сейчас хорошо. Я чувствую себя виноватым перед вами за выставку. И непременно хочу исправиться.
Анна была в растерянности. Да, она очень... очень хотела прогуляться с Левой под ручку по аллеям Царскосельского парка. Но где же она раздобудет ему Степана Степаныча? Это не костюм, который можно взять напрокат за две бутылки.
«За две, может, и не возьмешь, — в очередной раз удивляясь самой себе, подумала она. — А вот за три — вполне могут уступить... на денек».
Перед глазами у нее крутился и вертелся соседский шкодливый мальчишка Вова Первухин — сын Гриши Первухина. Правда, ему было не три, как ее несуществующему сыну, а пять. Но какая разница! Что Лева, у которого своих малышей нет, понимает в детях?! Сойдет и пятилетний. Главное, чтобы Григорий согласился. В крайнем случае, можно ему и четыре бутылки поставить.
— У Степашки завтра занятия по музыке, — в раздумье произнесла Анюта. — Учитель специально приедет с дачи... Если мне удастся отменить занятия, я вам позвоню.
— В три года он у вас уже музыкой занимается? — удивился Лев. — Да он у вас Моцарта переплюнул...
Добавив, что будет с нетерпением ждать звонка, копирайтер со счастливой улыбкой на лице отправился в свою персональную коморку, а Аня поплелась к выходу, ужасаясь тому, какую аферу она затеяла, лишь бы подышать на пару с Жебуновым свежим воздухом. Это же надо додуматься! Ребенка напрокат!
Покинуть просто так «Валькирию» не удалось. На выходе ее опять тормознули. Охранники. Те самые, по чьей инициативе и под чьим руководством улицу перегораживали.
— Слушай, как там тебя... Ираида! — окликнул Анну один из них, тот, что Алексей.
— Степанида, — кротко поправила Аня, понимая, что ничего хорошего она сейчас не услышит.
— Откуда ты взяла про Думу да про закон? — грозно спросил Алексей.
«Я так и знала! Господи! Помогай!»
— В газете прочитала, — беззаботно ответила она.
— В какой газете? — все так же грозно прозвучал следующий вопрос.
Аня выпалила первое, что ей пришло на ум из длинного списка названий желтой прессы.
— Понятно... Слушай, Ираида!..
— Степанида...
— Не важно! — отрезал охранник. — В следующий раз этими новостями корми бабулек на скамейке у дома. Дошло? Мы тут из-за тебя такой позор претерпели. Весь Питер до сих пор за бока держится. Не будь ты бабой...
— Девушкой...
—Тем более! Ладно, гуляй!.. Ираида!
Анюта с легким сердцем выпорхнула из «Валькирии» и тут поняла, что время расслабляться еще не пришло. Метрах в пятнадцати от входа в агентство она увидела «Ауди» Глебова и его самого. Но на сей раз Иван не ждал терпеливо свою пассажирку, развлекая себя чтением, а очень плотно общался с какой-то девицей, стильно одетой, сексапильной... Девица то и дела трогала Глебова за плечо и что-то ему внушала. Глебов слушал молча, руки не распускал, но было видно, что девица ему небезразлична.
Где-то с минуту Анна наблюдала за парочкой, гадая, что лучше, дождаться, когда разговор прекратится сам собой, или прервать его лично, прямо сейчас и выяснить, а в чем, собственно, дело? Никакого решения она принять так и не успела. Помешала уж совсем странная вещь. Глебов вдруг заметил Аню и, вместо того чтобы помахать ей рукой или, на худой конец, сделать вид (если он такой трус!), что вообще с ней не знаком, вдруг заскочил в машину и рванул с места, как заправский гонщик, пустив из-под колес два облачка пыли.
Такого маневра от Ивана не ожидала, похоже, и его знакомая. Она долго стояла неподвижно, глядя туда, куда укатил Глебов. Придя в себя, она оглянулась по сторонам, задержала свой взгляд на Анне, презрительно мотнула головой, села в белую иномарку и тоже укатила.
Домой Анюте пришлось добираться своим ходом.
Требовать от Глебова объяснений она не стала. Он сам, первый заговорил о происшедшем, когда вернулся на час позже, чем она, — словно чужой, постучался в ее комнату, долго мялся на пороге. Анна в это время занималась тем, что пыталась восстановить на компьютере операционную систему, которую накануне свела на нет собственными руками. Как оказалось, она действительно грохнула систему... не понарошку, на самом деле. Копирование на свои старые места удаленных ранее файлов, вопреки ее ожиданию, результата не дало. Компьютер по-прежнему при загрузке зависал. Скорей всего, она сделала копию одних файлов, а по невнимательности удалила другие. Перехитрила сама себя.
— Над чем колдуешь, Анюта? — спросил Иван, не осмеливаясь пройти.
— Раздобыла в агентстве загрузочную дискету, — не задумываясь ответила она. — Вот пытаюсь вернуть компьютер к жизни, да что-то пока не получается... Да ты проходи, садись.
Глебов послушно сделал несколько шагов и сел на диван, который и ему, и ей должен был уже очень и очень о многом напоминать.
— Кажется, я свалял дурака, — вздохнув, сказал Иван.
Анна промолчала. Пусть сам говорит. Что хочет. А она послушает.
— Ее зовут Света, — продолжил Глебов. — У нас была... были чувства... Короче, она меня бросила ради какого-то лоха. Чтобы не наделать глупостей, я... В общем, подвернулась эта комната... А мне было все равно, лишь бы отлежаться и зализать раны. То, что это судьба, я даже подумать не мог. Но когда я столкнулся здесь с тобой... еще с той, прежней, что-то вот здесь шевельнулось... Я же на женщин сердцем смотрю. А для него внешность не главное. Для него главное... ты меня понимаешь?
Анна опять ничего не ответила, продолжала возиться с компьютером, но ловила каждое слово признания с жадностью.
— А ей... Светлане, — продолжил свой монолог Иван, — кто-то накапал, что я благополучно утешился, разъезжаю по городу с другой и часто жду ее у «Валькирии». Ее и заело. Как так?! По ней, такой неотразимой, и не сохнут! Вот она и примчалась выяснить отношения, напомнить о себе, заставить опять страдать... Я просто не захотел тебя с ней знакомить. Ну ее совсем! Не хочу, чтобы из-за нее мы с тобой расстались. Понимаешь? Не хочу.
Глебов замолчал, так и не сказав самого главного: почему он не хочет расставаться с Анной Венгеровой.
«Ладно, переживем», — разочарованно подумала Анюта. Зато ей теперь было понятно, о ком шла речь в том подслушанном разговоре. Вот кто разыскивал Ивана с собаками! Бывшая подружка, у которой не хватило терпения дождаться своего парня из заключения. Наверное, у нее были для этого причины, раз она разъезжает на белых иномарках. Видать, эта девица из породы тех, в ком ревность рождает любовь.
— Как все прошло? — поинтересовался Иван. Анна не стала играть в молчанку дальше, выключила ненавистный компьютер и, повернувшись к Глебову лицом, поделилась с ним впечатлениями дня.
— Между прочим, — сказала она в конце, — я уже потихоньку выполняю твою работу. Я познакомилась с копирайтером... Левой Жебуновым. Мне кажется, он должен что-то знать. Завтра он везет меня в Пушкин, погулять в парке.
Это была чистая правда. Вернувшись домой и не найдя Глебова ни у себя, ни у него, ни на кухне, ни в каких других местах, Аня разозлилась ни на шутку. Наверняка, он с этой девицей! Договорился заранее! А ей дал понять, что якобы удирает от нее на сверхзвуковой скорости! Местью Анны были переговоры с Гришей Первухиным по поводу его сына.
— И за то, чтобы избавить меня от этой пиявки на целый день, ты мне еще и три пузыря ставишь?! — искренне удивился Григорий. — Ты просто святая. Добавь еще пол-литра и можешь его усыновить!
Жена Первухина, которой Гриша про бутылки ничего не сказал, тоже дала свое согласие.
— А что, пусть проветрится. Хоть отдохну от него. Только ты смотри там, спуску ему не давай, а то он живо тебе на голову сядет.
Ане осталось только созвониться с Жебуновым и осчастливить его радостным известием. Что она, не колеблясь ни минуты, и сделала.
«Вот приди ты, Ванечка, домой раньше меня, ничего бы этого не было. Сам виноват!» — Это было сказано уже про себя.
Услышав такую новость (за город! с красавчиком копирайтером!), Глебов приуныл. Но Анна быстро улучшила его настроение. Иван хохотал целую минута, узнав, что у Стеши Пушкиной есть трехлетний сын, роль которого будет исполнять пятилетний оболтус Вова Первухин.
Но отсмеявшись, он схватился за голову.
— Этот шкет... он же тебя выдаст в первую же минуту! Даже если ты его подучишь, он все равно через раз будет звать тебя тетя Аня! Отыграй все взад!
Легко сказать, отыграй! А если ей не хочется отыгрывать? Почему бы и не рискнуть ради возможности пообщаться с Левой на природе?! Она так в свое время мечтала об этом.
— Поздно отыгрывать, — ответила Анна.
— Ну тогда считай, что ты уже раскрыта, — заключил Иван. И как в воду глядел. Только Вова Первухин в ее провале был совершенно не виноват.
Играть за просто так в игру «сыночки — матери» малолетний Первухин наотрез отказался. А вот за «Мерседес»... игрушечный — это можно.
«Хорошо еще, не за настоящий, — подивилась Анна коммерческой жилке пятилетнего ребенка. — Весь в папочку. Скоро бутылками начнет брать...»
Коммерческую жилку Первухина-младшего Анюта явно недооценила. Это выяснилось слишком поздно.
Вова слету уяснил, что зовут его Степашка, а соседку тетю Аню — мама Стеша (лучше просто мама). А уяснив, ни разу не ошибся. Но зато у каждого встречного ларька он пронзительно, привлекая внимание как можно большего числа свидетелей, со слезами умолял, чтобы мама купила ему шоколадку, пепси, жвачку или чупа-чупс. Мама под выжидательными взглядами публики вынуждена была раскошеливаться. От разорения ее спас Жебунов, который любезно предложил воспользоваться его бумажником.
— Для такого славного мальчугана мне ничего не жалко.
Увидев, что за маму расплачивается дядя Лева, славный мальчуган тут же повысил ставки, начал требовать танки, пистолеты, солдатиков, трансформеров, телепузиков и прочее.
— Вы, Стеша, его избаловали, — в очередной раз почистив свой бумажник, сказал Жебунов. Похоже, ему уже было не до хорошей погоды, не до архитектурных красот, ландшафтных чудес и даже не до красивой женщины рядом.
— Знаете что, — шепотом, так, чтобы Первухин-младший ничего не слышал, сказала она. — Давайте пойдем вглубь парка. Там этих разорительных ларьков быть не должно.
Упрашивать дядю Леву не пришлось. Упрашивать пришлось Степашку. И только получив от взрослых клятву, что там, куда они направляются, ларьков не меньше, тот согласился покинуть доходную аллею и даже, распугивая голубей, побежал вперед, чтобы успеть выбрать себе что-нибудь подороже.
— Для трех лет он развит не по годам! — глядя вслед убегающему мальчугану, сказал Жебунов. — А кто его отец?
— Да алкаш один... — ответила Анна, которая в этот момент думала о своем. — В смысле... — спохватилась она. — Я не знаю... — Ну, это уж вообще было ни в какие ворота. Не найдясь, как исправить положение, она крикнула: — Степашка! Не гони так! А то медведь в кусты утащит! Слышишь?!
Медведь подействовал. Первухин-младший тут же сбавил обороты. Небольшой паузы ей вполне хватило, чтобы придумать, как выправить ситуацию.
— Он ведь мне не родной! — тяжело вздохнув, сказала она.
— Как не родной? — Лева был сражен этой новостью.
— Так, не родной. Это ребенок... моей старшей сестры. Она родила Степашку вне брака и наотрез отказалась нам с папой назвать имя отца. Мы знали про него только одно, что он сильно пьющий. Мы все переживали, что это отразится на ребенке. Но, слава Богу, обошлось... А когда Степашке было всего три месяца, сестра попала в автомобильную аварию и... В общем, я усыновила Степана. Теперь он — мой сын!
Анна смахнула слезу со щеки, настолько проняла ее эта история. Да и на Жебунова она произвела сильное впечатление.
— Я восхищаюсь вами, Стеша, — проглотив комок, образовавшийся в горле, сказал он. — Вы самая необыкновенная девушка из всех, с кем мне довелось общаться. Я не говорю о вашей внешности... Хотя и о ней можно говорить часами. Я говорю о вашем большом сердце, о вашем незаурядном уме... Глядя на вас, я все время думаю: вот та, о которой ты мечтал все эти годы. Стеша! Выслушайте меня! Не перебивайте! Я понимаю, что вы меня совсем не знаете, так как я знаю уже вас... Конечно, нужно время... Но я не могу удержаться! Стеша, что бы вы сказали, если б я осмелился сделать вам...
Произнести последнее слово Жебунову было не суждено. Нет, перебивать его Анна не стала. Во-первых, это нетактично. А во-вторых, зачем самой лишать себя удовольствия?! Льва перебил его собственный мобильный телефон, который он не догадался отключить.
— Черт! Как не вовремя! — сказал в сердцах Лева, не решаясь снять трубку с пояса.
— Послушайте! Вдруг что-нибудь важное, — разрешила Анна. И не ошиблась.
— Да! — недовольно произнес Жебунов. — Ну... Ну... Ну... Что!!! — глаза его стали похожи на прожекторы, которые он направил прямо на Аню. — Не может быть! Чушь! Глупость!.. А я говорю, не может быть!!! Ладно, ладно... Пока...
Лева вернул трубку на пояс.
— Что у вас с глазами? — спросила Анна.
— И не только с глазами, — отозвался Жебунов, — но еще и с головой. Мне только что звонила наша секретарша... Лисицина... Знаете, что она мне сказала?.. Правда, я ей не поверил... Но... Это касается вас... Она сказала... У меня просто духу не хватает... Она сказала, что вы... что вы никакая не Стеша Пушкина.
Анна почувствовала, что летит в пропасть, дно которой устилают отнюдь не лепестки роз.
— Ну, договаривай, договаривай, — неожиданно перешла она на «ты».
— Она сказала... — Лева хотел сглотнуть слюну, но ничего у него не вышло: слюны не было. — Она сказала, что вы... что ты... Вы Анна Венгерова?!
«Кутлер! — поняла Анюта. — Все-таки не выдержал! Разболтал всем! Трепло! Ну раз он так, и я тоже не буду строить из себя немую! Даешь гласность!..»
Только на арт-директора Аня рассердилась зря. Доказательство его непричастности к «срыванию масок» были представлены немедленно. Вновь зазвонил мобильник, но на сей раз в ее сумке.
— Извини! — сказала она Леве, который ждал объяснений все с теми же глазами-прожекторами.
— Анюта! Это Зоя! — услышала она голос секретарши. — Ты просто чудо! Так им всем и надо! Ты бы видела, что у нас в «Валькирии» творится. Засосову просто плохо стало. Он же под тебя клинья подбивал. Мы все видели. А босс по стенке от злости до сих пор бегает! Я тебя поздравляю! Ты победила!
— Кого я победила? — не поняла Анна.
— Ой, да перестань! Можешь говорить нормальным голосом. Рассекретили тебя, понимаешь! Спасибо можешь сказать сама себе. Никто бы ничего не узнал, если б ты не дала мне телефон подруги. Я ей час назад звонила, попросила Степаниду Пушкину, а она, не подумав, дала твои телефоны — домашний и трубки. А я их наизусть помню! Стали разбираться, позвонили твоим соседям... Ой, ты бы видела лицо Засосова...
«Какая же я дура! — отругала себя Анюта. — Все-таки забыла предупредить Соколову! А ведь говорила себе: не забудь! не забудь!»
— Засосов, между прочим, и кинул первым, что ты вела собственное расследование. У нас теперь никто не верит, что ты на «Миссию» работала, кроме босса... Скоро вновь шпиономания наступит. Ты что, и меня подозревала? Не просто же так ты про мое колечко спросила.
— А если да, то что? — стараясь избегать понятных для Жебунова фраз, ответила Анна.
— Ничего... Все правильно. А колечко чистое. Можешь поверить. Да! — спохватилась Лисицина. — Я не сказала главного! Тебя выбрали «Лицом T&G»! Поняла? Швейцарцы настояли. Босс, как узнал, сразу связался с ними — выберите другую. А они уперлись. Пригрозили разорвать отношения да еще в суд подать. Вот босс теперь по стенке и бегает, — секретарша перевела дух. — Значит, Анюта... Ты должна завтра подъехать в агентство. Будем заключать контракт...
«Ничего не понимаю! — подумала Аня. — Это я что, прошла кастинг?!»
Полностью осознать грандиозную новость помешал мобильник, который она даже не успела убрать, проигравший первые аккорды Пятой симфонии Бетховена прямо в руке.
— Анна, это Кутлер! — услышала она. — Ты не звонила моей жене?! Нет?! Не звони ей! Слышишь? Не звони! Это не я тебя выдал! Честное слово, не я!
— Я знаю, — успокоила она его.
— Слава Богу! А я уж подумал...
— Это хорошо, что подумал, — перебила его Анна. — И до чего ты додумался?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |