Я знаю, — тихо согласился он. Сочувственно глядя на меня, он задул огонь на моем пальце и обнял меня за талию. Он развернул меня спиной к себе, потом провел руками по спине и плечам, устроив мне замечательный массаж, от которого даже мои кости расслабились. — Извини.
Мой гнев моментально испарился. Так необычно, когда мужчина всё понимает. А мужчина, который искренне извиняется, вообще бесценен.
Я присмотрю за ней сегодня, Лекс, — сказал Ром. — Я прослежу, чтобы Белл не устроила пожар.
Лексис немного постояла в нерешительности, потом кивнула.
Обычно я прислушиваюсь к своим инстинктам, но я доверяю тебе, Ром. Мы уедем утром.
Хорошо. Теперь, давай ближе к делу, чтобы Белл и я могли поесть и поспать, — заявил он, не переставая массировать мои измученные мышцы.
Лексис, продолжая паковать вещи, старалась не смотреть в нашу сторону.
Я же спокойно смотрела на нее. И хотя она собиралась довольно быстро, но двигалась при этом Лексис с изяществом и плавностью танцовщицы.
Взмахом руки она бросила еще один чемодан на постель.
Я положу туда вещи для тебя, — сказала она мне. — Тебе понадобится одежда, а мы примерно в одном размере.
Как… мило. И совершенно неожиданно.
Спасибо, — сказала я, чувствуя себя немного виноватой за то, что считала ее стервой.
Не за что.
Все началось с того, — сказал Ром, прерывая внезапно наступившее молчание, — что Белл выпила экспериментальный препарат.
Случайно, — добавила я.
И продолжила наслаждаться массажем.
Немного ниже, — попросила я Рома, немного подвигав плечами, чтобы показать, где еще меня нужно было погладить. О, вот тут. Именно так. Я наклонила голову вперед, чувствуя настоящее блаженство. — Ммм…
Он резко вздохнул прежде, чем закончить рассказ:
Этот препарат изменил ее тело на молекулярном уровне, — его голос становился всё тише и более хриплым. — Он дал ей власть над четырьмя стихиями. Ты, наверное, уже догадалась об этом, когда увидела, как ее пальцы загорелись.
Лексис застыла, держа в руках зеленые шелковые штаны. Потом она медленно повернулась к нам.
Так это я от нее постоянно слышу гудение электричества?
Да, — Ром немного задержался в районе моей попки, и я закусила губу, чтобы не застонать от удовольствия. — И Винсент, и наш начальник хотят ее заполучить.
Подождите. Наш начальник? Значит, Ром и Лексис еще и работают вместе? Просто блеск.
Не нужно снова напрягаться, — прошептал он. — Ты же набор химических элементов в симпатичной упаковке, помнишь? Успокойся.
Не называй меня так.
Мы ведь обсуждаем препарат доктора Робертса, да? — спросила Лексис, не обращая внимания на меня.
Ром кивнул.
Ты ведь раньше работала с Робертсом. И знаешь про этот препарат больше, чем я.
Ты работала с доктором Робертсом? — спросила я, даже скорее прорычала. Мне, понятное дело, этот человек совсем не нравился.
Да, — ответила она, — он неплохой человек. Он бы не причинил тебе вреда намеренно. Он очень приветливый и добрый. Но у него дикие сексуальные пристрастия, так что я думаю, что Винсент воспользовался его слабостью и шантажировал его. Поэтому доктор и продолжил работать над этим препаратом даже после того, как узнал, что Винсент не такой уж альтруист.
Тогда зачем ты работала с ним? — спросила я.
Она пожала плечами.
Мы узнали, что доктор пытался создать препарат, который делает слабых людей сильными, и мы хотели получить его для ПИРа. Когда он вместо нас выбрал НЗАД, меня подослали к нему, чтобы я втерлась к нему в доверие и проследила за тем, чтобы у него ничего не получилось. Но Винсент обо всем узнал и перевез доктора в секретное подземное убежище.
А ты можешь найти его? — спросил Ром. — Нам он нужен. Я обещал Белл, что помогу ей найти противоядие и избавлю ее от преследования Винсента.
А как же Джон? — спросила Лексис.
«Он меня не получит», — мысленно ответила я.
Ром молчал целую минуту.
Я разберусь с ним потом, — ответил он странным голосом. Хотя я не могла объяснить, почему мне он показался странным. — Расскажи мне о Робертсе.
Лексис закрыла глаза, ее лицо стало совершенно спокойным. На мгновение мне показалось, что она даже дышать перестала.
Робертс в городе, — монотонно проговорила она. — И он не собирается уезжать. Он хочет что-то сделать.
Что? — спросил Ром.
Не знаю, — в ее голосе сквозило разочарование. — От меня это скрыто.
Значит, Очаровашка Винсент пока его не поймал. И у меня есть шанс найти его раньше Винсента, поговорить с ним, выбить из него всю дурь и заставить его запустить обратный процесс, который позволит мне снова стать обычным человеком. Если, конечно, это вообще возможно.
Он спрятался очень хорошо, и я не могу определить его местонахождение.
Ну, мы хотя бы знаем, что он всё еще в Атланте, — сказал Ром, одной рукой прижимая меня к себе. А потом он положил свой подбородок на мою голову.
Ты уверена, что с Санни будет всё в порядке? — серьезно спросил он. По его голосу было ясно, что он очень обеспокоен. Он выпалил это так быстро, словно слова вертелись у него на языке, он не мог больше сдерживаться.
Выражение лица Лексис стало нежным и грустным одновременно, и это превратило ее экзотическую красоту во что-то очень трогательное и деликатное.
— С ней всё будет в порядке.
Ром прижимался грудью к моей спине, и я чувствовала его бешено бьющееся сердце, которое понемногу успокаивалось по мере того, как он воспринимал ее слова. Мой желудок болезненно сжался. Я взяла за его руки, предлагая поддержку.
Помнишь, мы говорили о том, что ее нужно отвезти в безопасное место? — спросил Ром уже другим тоном. Без эмоций. Как он разговаривал во время нашей первой встречи.
Да, — ответила Лексис. Она застыла на месте и смотрела на него.
Скоро мы это сделаем, — сообщил он. — У меня есть план. Нам поможет… Белл.
Он что, сомневается?
Я научусь контролировать свои способности, — заверила я их обоих. — Я не буду обузой.
Лексис широко раскрыла глаза от изумления, переводя взгляд с Рома на меня, и обратно.
Поэтому ты не отвел ее к Джону?
Он кивнул.
Лексис колебалась какое-то время — видимо, я была не настолько безнадежна — а потом резко кивнула.
Я ценю твое желание помочь моей дочери, — напряженно сказала она.
«Да неееее за чтооо», — хотелось мне прогнусавить в ответ. Ее напыщенность явно давала понять, что она на самом деле не считает меня способной на такой поступок.
Спасибо тебе, Лекс, — ответил Ром. — Я твой должник. За всё.
Я тоже тебе многим обязана.
Они улыбнулись друг другу, и мне пришлось прикусить язык, чтобы не нагрубить. Или не обидеть кого-то. Или сделать и то, и то другое. Сегодня сдержанность — мой лучший друг.
Ну, ладно, — сказала Лексис, снова продолжив складывать вещи. Теперь ее движения были не такими резкими, а лицо было почти что радостным впервые с того момента, как я зашла к ней в квартиру. — Идите поешьте. Уже поздно, а мне нужно с этим закончить, чтобы мы были готовы к утреннему отъезду.
«Она нас отпустила», — подумала я, и это значит, что теперь я могу забрасывать Рома вопросами о нем самом, его дочери и его отношениях с Лексис. И на сей раз он не увильнет от ответов. Больше никаких недомолвок. Он расскажет мне всё, что я хочу узнать, или пострадает от гнева Поразительного Пламени.
Я поежилась. Уху. Нет. Мне это имя нравится не больше, чем те прозвища, что давал мне Ром. Я должна придумать что-то получше и поскорее. Если нет, то мне придется привыкать к Девушке четырех стихий или Набору химических элементов в симпатичной упаковке.
Я вздохнула. Я не хотела войти в историю под каким-нибудь жалким прозвищем. Не то, чтобы я считала себя супергероиней, но такая возможность не исключена. Я же помогаю Рому разыскать доктора, который со мной это сделал, а потом я помогу ему спрятать дочь.
О, да, Белл Джеймисон — супергероиня, мне уже начинало это нравиться.
Я последовала за Ромом в столовую, собираясь расспросить его о Лексис. Но тут я увидела еду на столе и обо всём позабыла. Ветчина, крекеры, сыр — Лексис, должно быть, приготовила это всё, зная, что мы придем. И когда я, наконец, опомнилась, Ром уже закрылся в душе.
Я успокоила себя бутылкой красного вина, — только не спрашивайте какой марки, я не смогу ее произнести, — и едой. Вкуснейший полуночный перекус увенчал этот долгий, слишком долгий день. Через полчаса я насытилась и устроила себе прогулку по квартире. Ром еще не появлялся, поэтому я решила тоже принять душ. В одиночестве. Ванная была такой же дорогой и элегантной, как и вся квартира, с позолоченными кранами и отделкой из розоватого мрамора. Ух, ты. Я могла бы тут жить.
Приняв душ, я прошла в гостевую комнату, которую мне выделила Лексис, и оделась в шелковую пижаму зеленого цвета, которую одолжила мне хозяйка дома. Я ожидала, что она мне даст грубый коричневый мешок или слишком большую фланелевую ночную рубашку, поэтому, получив шелковую пижаму, я приятно удивилась. Было очень приятно чувствовать на коже прикосновения этой мягчайшей ткани.
Выходя из комнаты, я заметила на ночном столике телефон. Я застыла и стиснула зубы. Может быть, мне стоит позвонить Шерридан? Если она зайдет ко мне на работу и узнает, что я уволена, а я даже ей не позвонила, то она разозлится. Прослушивается ли ее мобильный? Я сомневалась, что это так. Ведь моя подруга держала его при себе всё время на случай, если клиент позвонит и захочет посмотреть дом среди ночи. Но…
Можно? Или нельзя? В конце концов, я отыскала Лексис и спросила ее, при этом мне вовсе не нравилось, что приходится на нее в чем-то полагаться.
Вызову ли я катастрофу, если позвоню подруге Шерридан?
Лексис посмотрела на меня задумчиво.
Нет, я не вижу ничего подобного.
Благодарю, — я вздохнула с облегчением, вернулась в свою комнату, взяла телефон и набрала номер Шерридан.
Алло, — раздался ее сонный голос, и я села на край кровати.
Привет! — ответила я, играя с влажными волосами. — Это я. Ты одна?
Белл?
Да.
Я услышала треск статики, а потом голос подруги:
Почему ты звонишь мне… в два часа ночи?
Я хотела поговорить. Ты слишком устала?
Нет, нет. Просто дай мне минутку.
Я нетерпеливо посчитала до пяти в уме.
У тебя все нормально?
Да, — сказала она, зевая. — Так что, хочешь поговорить о кнутах? Или про Рома? Давай поговорим про Рома.
Она становилась всё оживленней с каждый словом.
Его голос почти едва не подарил мне оргазм. Он занимается сексом по телефону? Ты должна была мне рассказать о нем, когда я предложила тебе встретиться с близнецами.
Ты заговариваешься, Шер.
Я перестану, если ты расскажешь мне о Роме.
Ром был своего рода… неожиданностью, — это действительно было так. Со вздохом я упала на постель. — О, Шерридан, я даже не знаю, что я собираюсь с ним делать.
Ты с ним уже переспала?
Нет!
Она хмыкнула в ответ.
Но ты хочешь этого, испорченная девчонка. Я точно знаю. Ты помнишь, как это делается или тетушка Шер должна тебе напомнить?
Я помню, спасибо, — я очень надеялась на это. — Слушай. Я уеду на… время.
Это тоже правда. Собственно, я поэтому ей и позвонила — хотела предупредить ее, чтобы Шер не волновалась.
До меня нельзя будет дозвониться, — добавила я.
Она немного помолчала, а потом сказала:
Минуточку. Ты бросаешь работу? А вот это уже серьезно. Ты что, пришелец? Ты вселился в тело моей подруги?
Ха-ха.
Я не шучу, — невозмутимо ответила она.
Я лучше пойду, — сказала я до того, как она стала задавать вопросы, на которые я не готова была ответить. — Ром, вероятно, уже разделся и ищет меня.
Ну, то, что он голый — это правда
Ладно, иди. Но по возвращении ты должна мне рассказать самые сочные подробности. И окажи мне услугу. Поцелуй Рома за меня, с языком, — сказала она и повесила трубку.
Маленькая чертовка. Я рассмеялась и повесила трубку. Так, с этим покончила. Следующий на очереди — Таннер. Я на цыпочках вышла из своей комнаты и навестила парня. Он спокойно спал: волосы в беспорядке, лицо расслабленное, а изо рта доносится тихий храп. Я не должна была впутывать его в этот кавардак. Он же еще ребенок, потерянный, не нашедший своё место в мире, и, скорее всего, отчаянно желающий спокойной жизни.
Я же всё испортила и поэтому решила каким-то образом помочь ему и всё исправить.
Я вышла из комнаты и снова отважно пошла по квартире, которая скорее напоминала лабиринт. Где же Ром? Он уже должен был принять душ. Если нет, то я не против ворваться в ванную и задать вопросы там, украдкой рассматривая его красивое тело.
Я заглянула в гостиную и тут же отпрянула назад. Затаившись в темной нише между коридором и комнатой, я прищурилась. Ром сидел на диване, а Лексис — рядом с ним. Они сидели ко мне спиной и о чем-то шептались, так тихо, что я не могла ничего услышать.
Лексис усмехнулась.
Ой, да у нее и смех такой весь красивый и женственный. Она что, какой-то мутант? Никто не должен быть настолько идеальным. Мои руки сжались в кулаки. Ром мог отрицать, даже перед самим собой, что он ее любит. Ведь эта женщина — мать его единственного ребенка. Эту связь нельзя порвать. Доказательство? Пожалуйста — они относились друг к другу без напряженности, на их близость не повлиял развод. И он пришел именно к ней, когда у него начались неприятности.
Тогда почему они расстались?
Мне жутко не нравилось, что одна лишь мысль о том, что они вместе, так меня волновала. Ром видел обнаженной эту идеальную женщину с идеальной грудью и бедрами. Как с ней могут сравниться другие женщины? Не говоря уже о том, что, наверное, Лексис целовалась и трахалась умело и экзотически. Как же я могу с ней сравниться и смогу ли когда-нибудь? Сравнение явно было не в мою пользу.
Она принесет даже больше неприятностей, чем Дэниел, — сказала Лексис достаточно громко.
Я помню его, — ответила Ром, хрипло усмехнувшись. — Это малыш, который мог прыгать из тела одного человека в тело другого, завладевая их сознанием. Он думал, что это просто игра, пока Винсент не поймал его и не заставил его контролировать людей, чтобы те воровали и убивали.
Вытаскивая Дэниела из лаборатории, ты получил три пули в спину, — она грустно вздохнула, вспоминая об этом. — А как Белл выжила, приняв препарат? Ведь все остальные умерли.
Я не знаю, — ответил он. — Может быть, доктор, наконец, подобрал правильный состав. Уверен, что анализ крови даст ответ на это, но я не хочу отправлять ее к Джону, чтобы выяснить это.
Они немного помолчали.
А потом снова раздался голос Лексис:
Ты когда-нибудь жалел, что присоединился к ПИРу?
Мы спасли тысячи жизней и предотвратили сотни паранормальных катастроф.
Они не называли их парастрофами? Боже, когда я выучу весь этот жаргон?
В твоем ответе мне слышится одно «но», — продолжала женщина.
Но, — повторил Ром. Они посмотрели друг на друга и вместе ответили:
Санни.
Скоро всё изменится, — заявил он.
Затем он напрягся и добавил:
Ты собираешься там всю ночь стоять или зайдешь и посидишь с нами? — он не поворачивался, но я знала, что обращался он ко мне.
Я нахмурилась:
Как ты узнал, что я тут стою?
Я почувствовал твой запах, — не оборачиваясь, ответил он.
Я покраснела, румянец покрыл не только щеки, но и шею, и декольте. Могу поспорить, что Лексис он такого никогда не говорил.
Я только что из душа, так что я не воняю!
Разве я сказал, что ты воняешь?
Ты сказал, что почувствовал мой запах, а это то же самое, — ответила я, а про себя подумала, что если бы он был сейчас рядом со мной, то я бы влепила ему пощечину.
Ты на самом деле очень хорошо пахнешь, — он наконец-то повернулся ко мне лицом, наши глаза встретились. В его глазах вспыхнул огонь. Каждый вздох опалял мои легкие, а тело в миг было охвачено желанием. — Подойди-ка сюда.
Мое смущение уступило место предвкушению наслаждения, и как будто невидимая веревка потянула меня вперед. Я не должна была так его хотеть и не должна была так в нем нуждаться. Я перевела взгляд на диван. Совершенно безопасный, не лишающий способности дышать, диван. Я не знала, где мне сесть. Между Ромом и Лексис? Рядом с Лексис? Или рядом с Ромом?
В конце концов, Ром решил всё за меня. В тот момент, как я приблизилась, он схватил меня за запястье, притянул к себе и усадил к себе на колени. Я приземлилась с радостным «Хумф».
Меня тут же окружила его непоколебимая и успокаивающая сила, еще более возбуждающая, чем интимное прикосновение и ласки. Его крепкие бедра грели меня сквозь шелк моей пижамы. Мой разум просил меня подняться с его колен и не поддаваться его сексуальной притягательности, но я позволила себе прижаться к его груди, усиливая контакт.
Ну что ж, я оставлю вас одних, — сказала Лексис, поднимаясь.
Мне и в голову не пришло солгать, что мне она ничуть не мешает, и попросить ее остаться.
Вам многое надо обсудить, — добавила она, в ее голосе послышалось сожаление. И боль. Не сказав больше ни слова, она вышла из комнаты.
Мы с Ромом остались одни.
Теперь, когда диван был свободен, мне можно было бы слезть с его колен. Но я не хотела уходить от него, а мое тело ныло: «Останься, останься, останься».
И я решилась остаться.
Я улыбнулась, отметив про себя, что он не попросил меня встать, и прижалась головой к его шее. Как же мне хотелось обнять его, провести губами по подбородку, а потом по груди. Затем повернуться, обхватить его ногами за талию и потереться о его возбужденную плоть.
Тебе придется сейчас все мне рассказать, — сказала я ему.
Придется? Точно? — он совсем не был расстроен, скорее весел и расслаблен. Даже счастлив. И возбужден. Восхитительно возбужден.
Да.
А если я откажусь, то что будет?
Закусив губу, я подергала его штаны за ткань, собравшуюся на колене. Она оказалась гораздо более мягкой, чем мне казалось, и разорвалась. Ой. Может у меня теперь и суперсила есть? Я оставила в покое его штаны.
Ты действительно хочешь услышать от меня весь список способов пытать тебя?
Зависит от того, о каких пытках мы говорим?
О нехороших.
Его шаловливые пальцы забрались под край моей рубашки и дотронулись до полоски кожи, видимой в районе талии.
Нехороших и болезненных или нехороших и безнравственных, — хрипло спросил он.
И тут мои нервные окончания оживились.
Болезненных? — вопросительно переспросила я, хотя намеревалась ответить утвердительно.
Он тихо усмехнулся. Однако его веселье долго не продлилось. Он вздохнул, а его пальцы застыли на месте.
Я понял, что тебя беспокоит. Ты ревнуешь к Лексис. С какой стати?
Я поспешно выпрямилась, не зная, что ответить.
Осторожно, детка, а не то ты подожжешь это место, как и предсказывала Лексис.
Он был прав, и я это знала, но ничего не могла поделать с собой. Если мне не удаться остаться в своем счастливом месте, то я точно устрою парочку ужасных катастроф. Почему жизнь так несправедлива?
Все имеют право выражать эмоции, Ром, — тихо сказала я.
Знаю, — он нежно поцеловал меня в шею. — Я знаю.
Я тихонько вздохнула, чувствуя приятное покалывание, и снова прижалась к нему. Я отвечу на его вопрос о ревности позже. Когда придумаю правдоподобный ответ.
Наверное, нам стоит прикупить тебе шар для снятия стресса, — задумчиво сказал он.
Я фыркнула.
И о каком шаре мы говорим? Из асбеста? Или у тебя что-то другое на уме?
Я почувствовала на своей коже его теплое дыхание и то, как он улыбнулся.
В душе ты распутница. Но я не знаю, хочу ли я, чтобы ты касалась моих яичек именно сейчас.
Приятное покалывание внутри меня усиливалось, росло и постепенно заполняло все мое тело. Мой рот наполнился слюной от желания попробовать его. Мои соски затвердели, моля о прикосновениях. Я закрыла глаза и мысленно представила нас. Я, закинув голову назад, раздвинула ноги. Он скользит пальцами по моему животу, потом по тонким волоскам на моем лобке и погружается внутрь моего влажного жара.
Я встряхнулась. Эй, не забывай, зачем ты здесь. Сначала вопросы, а секс потом. Много секса. Много грязного секса.
Как я уже сказала, у меня, гм, есть пара вопросов к тебе и мне нужны ответы, — я провела пальцем по выпуклостям и изгибам его запястья, хотя на самом деле хотела перейти к более интимным ласкам. — Давай начнем с твоей фамилии. Как тебя зовут?
Мастерс.
Ты шутишь?
Нет, — ответил он.
Я рассмеялась. Фамилия как раз для него.
И ты ожидаешь, что все будут подчиняться твоим приказам, мистер Мастерс?
Он медленно улыбнулся:
Да.
Ладно, теперь вопросы посложнее.
Почему вы с Лексис разошлись? — вместо ответа он схватил меня за бедра и прижал к своей возбужденной плоти. Он застонал, а я резко выдохнула. Хорошо, как же хорошо. — И как давно всё закончилось?
Он снова коснулся пальцами моего живота, и мои мышцы затрепетали. Я закусила губу, чтобы не закричать от неземного блаженства.
Почему это так важно для тебя? — спросил он.
А почему ты такой скрытный? — парировала я. Не в состоянии удержаться, я выгнула спину, снова коснувшись попкой его члена.
Он вдохнул.
Чем меньше люди обо мне знают, тем безопаснее. Для них. И для меня.
На случай, если ты позабыл, я — супергероиня, — я медленно скользила у него на коленях вверх и вниз. Затем я сжала его колени своими ногами и продолжила свой дерзкий танец, еще теснее прижимаясь к нему. Боже, как он хорош. Большой, твердый и толстый.
Я могу защитить нас обоих.
Или убить меня, но об этом я предпочла умолчать.
Супергероиня, говоришь, ну что же, — он обнял меня одной рукой, а ладонью второй руки провел там, где я жаждала его прикосновения. Я чуть было не закричала от сильнейшего удовольствия. — А может, мне лучше назвать тебя Изумительная Спичка? Искорка? Пылающее Бремя?
Только попробуй, и я спущу на тебя все свои способности.
Он провел пару раз по мне большим пальцем. ОБожемой. Если я сию минуту не прекращу это, то кончу. Я кончу прямо здесь и сейчас. Распадусь на тысячу удовлетворенных кусочков, и конец нашему разговору. Я буду слишком удовлетворенной, чтобы говорить, слишком пресыщенной, чтобы волноваться из-за того, что он сделает потом.
Я не могу это сделать. Пока нет, — я, чувствую себя идиоткой, спрыгнула с него и уселась на другой край дивана. Я тяжело дышала, чувствовала себя ослабевшей и опустошенной. Но сначала вопросы, а уже потом грязные игры, помнишь? Я не смотрела на него. Некоторое время я просто старалась отдышаться, и только потом я повернулась к нему, стараясь держаться на безопасном расстоянии.
Его лицо было резковатым, мрачным и ужасно привлекательным. Морщинки появились возле рта и глаз. Я едва справилась с порывом кинуться к нему в объятия и предложить утешение.
Как давно вы с Лексис расстались?
Он долго смотрел на меня прежде, чем ответил:
Эта информация для тебя важна?
Я кивнула.
Год, — сказав это, он скрестил руки на груди. — Мы расстались год назад.
Почему ты с ней порвал?
Я с ней не рвал, — он нахмурился, — а зачем ты спрашиваешь?
Я напряглась, на сей раз не от удовольствия. Я вцепилась в красный бархат дивана так сильно, что у меня побелели костяшки.
Так это она порвала с тобой?
Да.
Ладно, но мне это совсем не понравилось. А вдруг я права и у него есть какие-то тайные чувства к ней, чувства, в которых он даже самому себе не признался бы? По крайней мере, она определенно к нему что-то испытывала. Почему она его бросила? Хотел ли он ее вернуть? Они ведь жили вместе, планировали совместное будущее. И одно время он любил ее достаточно сильно, чтобы захотеть прожить в ней всю жизнь.
Это всё, что ты хотела узнать? — спросил он.
О Лексис — да. Женщина когда-то владела всем тем, что теперь мне хотелось получить. А я хотела, что бы Ром обожал меня и только меня. Я хотела, чтобы он остался со мной навсегда. Поток ревности, бегущий по моим венам, был слишком бурным, чтобы я могла отрицать его.
Расскажешь мне про Санни? — тихо спросила я. Я ступала в опасные воды, но отказывалась останавливаться сейчас.
Он провел рукой по волосам, и несколько прядок упало ему на лоб.
Я не хочу говорить о ней, Белл.
Я знаю, но прошу тебя, расскажи.
Несколько минут прошло в молчании.
Давай начнем с простого, — сказала я. — Сколько ей лет?
Четыре, — неохотно ответил он. — Ей четыре года.
Моя догадка была верна.
Она похожа на ангелочка.
Так и есть. Похожа на ангелочка. А ведет себя, как дьяволенок, — от воспоминаний он усмехнулся.
Дьяволенок? Это как?
Игра в прятки — ее любимая. Она мучит меня часами, туманясь из одной тени в другую и насмехаясь надо мной.
Туманясь? — я моргнула. — Что это значит?
Он напрягся, разрушив всю иллюзию расслабленности.
— Ничего. Забудь, что я вообще это сказал, — угрюмо сказал он.
Я покачала головой.
Ты такой таинственный.
Мир, в котором я живу — опасное место, я тебе уже это говорил. Чем меньше ты знаешь, тем лучше.
Вот с этим я не согласна. Теперь я часть этого мира. Чем больше я знаю, тем в большей безопасности буду. У меня есть право понять, с чем я имею дело, так же, как я имею право узнать кто ты, кто мои враги и как мне избавиться от преследований твоего начальника.
Ром посмотрел мне в глаза, и я не отвела взгляд.
Джон — неплохой парень. Он лишь осторожный.
Если он такой хороший, то почему ты не скажешь ему о плане найти доктора Робертса? Почему ты не позволишь ему помочь спрятать Санни?
Я сказал, что он неплохой, но я не говорил, что он добрый самаритянин. Он любит Санни словно дядюшка и никогда не причинит ей зла, но если ему станет известно о ее способностях… Он и тогда не причинит ей вреда, но я не хочу, чтобы он ее завербовал. И я не хочу рисковать из-за того, что Винсент может узнать о ней и заинтересоваться. Вот в этом и заключается основная причина.
Я хорошо понимала, о чем он говорит мне, и испытала шок от того, как легко я приняла его объяснения по поводу Санни.
Когда ты сказал, что она туманится из тени в тень, то ты имел в виду буквально? Она может превращаться в туман и перемещаться в другие места в бестелесной форме?
Да, — он резко кивнул. — Санни может проходить через твердые предметы, и это очень опасная способность. Если она случайно материализуется в стене, то умрет.
Она родилась с этой способностью?
Он снова кивнул.
Мы не знали, что Лексис беременна, когда стали добровольцами для… кое-каких экспериментов по изменению наших ДНК. К несчастью, эксперименты повлияли на Санни больше, чем на меня или Лексис.
Бедняжка. Я ей сочувствовала.
Ни одна из нас никаких суперспособностей не желала, но мы их всё равно получили, — заявила я, вздыхая, а Ром отвернулся от меня. Поморщившись, я спросила:
А что заставило вас двоих добровольно согласиться на эксперимент?
Мы с Лексис встретились на работе. Мы оба поступили в ПИР одновременно, примерно одиннадцать лет назад. Мы сразу запали друг на друга, стали встречаться и потом поженились, при этом никому из нас не нравилось то, что другой подвергается опасности. Когда Джон сказал, что нашел способ сделать нас неуязвимыми, мы решили попытать счастье, чтобы перестать переживать друг о друге. Это плохо отражалось на наших умственных способностях, и мы становились немного небрежными. Но, в конце концов, они не сделали нас неуязвимыми. Мы стали просто сильнее.
Ух, ты. Он так любил Лексис. Он любил ее так, как мы, женщины, мечтаем, чтобы нас любили.
Тебе придется уйти из ПИРа, когда ты спрячешь Санни, — заметила я.
Он махнул рукой.
Я люблю свою работу, мне нравится защищать людей, но главное для меня — Санни. Я уйду и даже не оглянусь. Я хочу забрать свою необычную девочку и подарить ей шанс пожить обычной жизнью, которого она заслуживает.
Я надеюсь, что, когда придет время, я смогу помочь, а не буду обузой.
Ты поможешь, — сказал совершенно без эмоций. Мне совсем не нравился этот тон. — Ты поможешь.
Мне нравилось думать, что он считает меня способной помочь защитить его девочку, наверное, поэтому мне и удалось уберечься от него и от той иголки в первую ночь. Я чувствовала себя польщенной, потому что он доверяет свое величайшее сокровище мне.
А какие у тебя способности? — спросила я. — У Лексис они есть. У Санни — тоже. А как насчет тебя?
Я просто необычайно хорошо делаю свою работу, — он натянуто улыбнулся. — И ты тоже так сможешь. Вместе мы найдем доктора Робертса, остановим Винсента и спрячем Санни.
Я очень на это надеялась.
Если, а вернее, когда мы найдем доктора Робертса, — продолжил Ром, — я пущу слух, что ты приняла противоядие, и неважно, что на самом деле этого противоядия может не оказаться вообще. Будем надеяться, что Винсент перестанет интересоваться тобой.
А если не перестанет, тогда что? Я хотела было спросить, но передумала.
А как же твой начальник Джон?
Я позабочусь о нем, — ответил Ром, снова отводя от меня взгляд.
Интересно, почему он отводит взгляд? Он уже дважды так делал.
Что же я буду делать, если на самом деле окажется, что противоядия не существует? — сказала я вслух.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |