#галлавич Можно отыграть ау, если Йен бы не вернулся из армии, а остался там на четыре года. И в силу каких-то обстоятельств с Микки переписывается. 3 страница

/ну вот, теперь захотелось почитать чего-нибудь, раздразнили ­/

/достижение ­ пройдитесь по мини на фикбуке, если не читали, они весьма годные, имхо/

То ли Йен специально, то ли у Микки сегодня резко улучшилась память и он вспоминает всякую херню, но чуть ли не каждая третья фраза рыжего заставляет его что-нибудь вспомнить. В этот раз чертового Фрэнка и его идиотские шуточки, а еще собственное желание того прикончить. Желание, впрочем, иногда появляется и сейчас.
- У меня складывается впечатление, что с твоими родственниками я чаще общаюсь из-за Мэндс, чем ты сам, - на самом деле Милковичу нихуя не интересно кто там кому сын и сестра свои имеются, блять, так что тему он не продолжает, итак есть о чем поговорить, - Иди нахуй, вместе с Липом, и серьезно, ты его красил?
Микки ржет, жалея что пропустил такое эпичное зрелище, где бы он тогда не торчал:
- Заебись вид был наверное, - следующая реплика заставляет коротко выматерится. Вот именно о том дне ему пиздецки хотелось вспомнить, охуеенно радостное событие, блять. Да, сейчас он не на эмоциях, да может как-то адекватно вспомнить, но нахуй ему это надо?
- И без тебя помню, рыжий, так что заткнись. Ага, привали сначала, да кого ты ебать собрался, когда припрешься? Виагроида своего че-ли?
– Ну зато познакомился с моей родней, чего, плохо что ли? И без стволов, в отличие от некоторых, всё вполне прилично и цивильно. Лан, проехали это говно, – Йен в очередной раз хмыкает, решаясь наконец-таки замять пускай почти забытую, но оттого не менее неприятную тему, – Не, я сам не стал. Мы заранее, к сожалению, не обговорили место покраски, поэтому это были не волосы. То есть, волосы, но не на голове. Выкрутился он, короче, тогда знатно. Но всё равно ржачно было. Он потом рассказывал, что одна девчонка даже оценила такой, мать его, творческий подход. Девчонки странные.
Йен думает, как бы случайно не выдать время или хотя бы назначенный день своего предполагаемого приезда. Пока всё идет неплохо, он держится стойко, отшучиваясь, но знает, что его сраный язык нет-нет, но сболтнуть всё-таки что-то может. Особенно Мику. А вот ему-то как раз и нельзя. Это же просто телефонный разговор без обязательств. Ему просто скучно, да и Милковичу, сидящему с младенцем, скорее всего, тоже. Да ведь? А вот нихуя, Галлагер.
– Может, и его. Может, по клубам пройдусь, желающих на халявный перепих там стопудово выше крыши. А что? – тот намеренно чуть понижает тембр голоса, – У тебя есть кто-то на примете?

/я обещал себе, что не притронусь к фф хотя бы до конца сезона что ли. вообще лучше никуда не заходить…//а если по старым пройтись, они ж тоже крутые. я правда плюнул уже, читаю все подряд/

- Ну это весело, признаю, но тот еще пиздец. Да, окей, забыли, - тема действительно не самая приятная, так что забить на нее Микки не против, - Вот ж сука, выкрутился. Думаю девчонки от него в восторге были.
Мик ржет уже не переставая почти, потому что такой повод постебать выпадает нечасто, о чем он сообщает Йену, обещаясь ляпнуть такое не упоминая то, откуда ему известн. Ну, хотя бы, только чтоб Лип понял, а так он молчит. Ну, может Мэндс скажет, чтобы тоже поржала.
В комнату заглядывает как раз Мэнди, громко интересуясь с кем он там висит на трубе и Микки показывает фак, говорит отъебаться, но отвечает. Та посылает его в ответ, советует не лажануть хуй знает в чем и забрав мелкого сваливает. Мик разваливается на диване и слышит как раз последнии фразы Йена:
- Да не, ничего, спросил, прост, - конечно он знает, что от него хотят и что он сам хочет ответить, но как же сука стремно такое говорить, хотя раньше бы предложил бы и глазом не моргнул. И видимо "не лажани там в очередной раз" можно и к этому отнести, но как-то объяснять или подходить к вопросу не прямо Мик не умеет, поэтому ляпает в лоб, - Ну, я, блять, есть, если не забыл.
– Да они и сейчас от него в восторге. Видимо, на умных реально пиздец как западают. Только не говори, что это я тебе слил. Хотя всё подозрение и так на меня в первую очередь падет. Да ну и похер, сколько лет назад-то это было?
Йен, слушая перепалку брата и сестры, дико фэйспалмит на том конце провода, думая о том, что потом отписать Мэнди. На две минуты он, бля, отошел. Ага. С другой стороны, вдруг она его через смс отпиздит морально, чтобы потом неповадно было всяким мудакам типа Микки звонить? Или забьет огромный хер, сказав Йену разбираться с этим дерьмом самостоятельно. В его случае, первое всё-таки было бы предпочтительней.
– О, – Галлагер удивленно вздергивает брови и немного напрягается, мысленно благодаря всех богов, что они не разговаривают сейчас по скайпу или ещё какой-нибудь поеботне, в функции которой включен видеозвонок. Выражение лица у него сейчас, должно быть, что надо.
– Я что-то не совсем расслышал, связь то и дело прерывается, – рыжий старается не хрюкать от смеха или хотя бы делать это неслышно, в кулак, например. Он снова жалеет о том, что не удалось поставить разговор на запись, а сейчас он уже вряд успеет нарыть её в своем полуубитом мобильнике, – Зовешь меня к себе на потрахаться, да, Милкович? Неожиданно.

/сдаюсь, сделаю это под покровом ночи ­/

/уже ночь, как ваш маленький поход к фикам? ­/

- Ага, верю, Мэндс вот ходит, как пример, - Микки говорит, конечно, как шутку, но за отношениями сестры и Липа приглядывает, всегда готовый побить того, если он че сотворит, - Окей, ни слова про тебя, но поймет ж. Да насрать, короче.
Мэнди в своей комнате строчит длинное смс Йену и более короткое, но содержательное Липу (тому интересны отношения брата, ну иногда). Племянника она успешно спихнула с рук на руки лесбийской подружке Светланы и может спокойно повозмущаться насчет того, что Йен зачем-то позвонил Микки, хотя чуть ли не клялся вообще с тем не общаться. Впрочем, девушка подозревает, что ее брат явно был очень даже за (Мэндс не тупая и неплохо знает Мика), а это значит, что она может сказать об этом рыжему, если тот сам еще не понял. Микки не очень-то скрывает свое желание пообщаться с Галлагером.
- Иди ты нах, - признать себе, что ухитрился заревновать Йена к каким-то не существующим даже пока парням для себя он может, но не рыжему это сказать. К тому же, Милкович уверен, что тот и сам все понял - знает его в этом плане, как облупленного, - Ничего важного, короче не говорил. Если ты против, так и скажи. Сам знаешь, что охуенно трахаешься, а мне и кайфово.
Последнее он выдает быстро, чтобы поскорее перевести на другую какую-нибудь тему и не обсуждать любые вопросы об их отношениях.
А Йен всё слушает и порой окидывает помещение пристальным взглядом в поисках, например, какой-нибудь скрытой камеры. Просто его так и не покидает стойкое ощущение сюрреализма, блять. Будто сейчас зажгутся вдруг сраные прожекторы и откуда-нибудь выскочит разодетый ведущий очередной дебильной программы для умственно отсталых с криками в микрофон: “Вы попались, поздравляем”. Потому что всего пару дней назад он себе и представить не мог, что вот так просто будет трещать с Милковичем по мобиле на абсолютно идиотские темы. Он всего лишь несколько раз в день скидывая Филиппу или Мэнди какие-нибудь тупые сообщеница, продолжал свою беззаботную учебу и думать не смел о Микки. Ну ладно, бывало пару раз, чего уж скрывать, но исключительно для “передернуть”, не более. И когда всё успело так быстро пойти по пизде? Кстати, о Мэнди. Она стопудово уже отреагировала, так как буквально пару секунд назад его оповестил весьма пренеприятнейший гудок на ухо о том, что получено сообщение. Вряд ли он кому-то так срочно понадобился на ночь глядя, поэтому вариант только один. Но Галлагер пока что не собирается просматривать предположительно гневную тираду от девушки, потому что не хочет класть трубку. Ну вот вообще никак. Особенно сейчас, когда дело приняло вот такой вот пикантный, еб его мать, оборот.
– Я не привык отказываться от халявы, Мик, – Йен усмехается, пожимая плечами. Хотя как будто его тут кто видит? – Да и кто сказал, что я против? И знать-то я знаю, но слышать это от тебя сейчас ну вообще другое.

/он в силе, читаю вот ­/

/приятного чтения, тогда ­ /

ТУПОЙ ИДИОТ
НАФИГ ТЫ ЕМУ ПОЗВОНИЛ? САМ ЖЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ТАКОГО ПИЗДЕЦА НЕ СДЕЛАЕШЬ.
ДА, МИК РАД И БЛЯТЬ СЧАСТЛИВ, НО ПОТОМ ОПЯТЬ ПИЗДАНЕТ КАКУЮ-НИБУДЬ ХРЕНЬ И ВСЕ СНОВА ПОЙДЕТ НАХ. А Я БУДУ ВЫСЛУШИВАТЬ ТВОИ ПИЗДОСТРАДАНИЯ.
а вообще молодец. разберитесь с друг другом там. удачи.
Мэндс

Микки давным давно стоило повесить трубку, занести Галлагера в черный список и никогда больше с ним не общаться, потому что ему похер, но он этого не делает. Потому что знает, что бесполезно. Из жизни вычеркнуть может, а из мыслей нет. Да по-девчачьи, да по-пидорски, но зато пиздецки точно.
В голове Милковича тотальный взрыв, рыжий такой, наглый, охуеенный и с этим взрывом надо как-то говорить, а Мик чувствует себя героем тупого мультика или еще более тупого шоу, где нужно отвечать на каверзные, стремные и странные вопросы. И все это делать, блять, честно.
- Заебись. Вроде было че-то про комплименты, а, рыжий?
– Точно. Ты сейчас должен спиздануть что-нибудь про мои веснушки, а я отвечу, что булки у тебя вообще-то ниче так, – тот пускай и незаметно, но посмеивается нервно.
Но Йен чувствует, что о булках, блять, поговорил бы сейчас в самую последнюю очередь. Особенно, о булках Микки. Потому что с его последнего траха прошло… Сколько, блин, прошло? Не то чтобы трахать тут вообще некого или Галлагер блюл типа верность, нет, просто найти кого-то было реально сложно. И приходилось пуще прежнего конспирироваться, хотя к этому парень уже привык, вспомнить бы его отношения с Кэшем или с тем же Миком, когда приходилось всё время ныкаться по углам. Йен на мгновение всё же отрывает телефон от уха, мельком просматривая превью полученного смс, убеждается, что это Мэнди, видит капс и “приветственное” обращение и сразу же возвращается к разговору, чуть ли не посвистывая легкомысленно:
– Короче, я подумаю над твоим предложением, – с явным ехидством отвечает он.

/с галлавичем это было не так приятно (драма-драма-драма)­:”) /
/да вроде были и не драматичные фики, а так да/

- Мудак, - тянет Микки, - Не собираюсь я ничерта говорить, перечитаешь, если хочешь. Или ты там вздрочнуть собрался?
Он ехидничает, впрочем так, что это больше похоже на специфичный флирт, хотя с флиртом Милкович не дружен. А уж флиртовать с Йеном даже как-то странно, но зато получается. Но это еще заметить надо.
Мэнди не удивлена тому, что рыжий ее сообщение просмотрел, но не среагировал. У него там явно разговор по-интереснее и по-веселее, судя по доносящимся из соседней комнаты фразам (ее брату видимо надоело тусить в гостиной и он свалил к себе, а слышимость у них ничего так). Так что ответа она не ждет и сама пишет Липу, продолжая разговор о чем-то левом.
- Думай, а то предложение может оказаться недействительным, - в тон отвечает Микки и не скрывая этого смеется.
– Говорю ж, читать – это одно, а вот слышать вживую – уже совсем другое. А тебе-то что? Да если и собрался, то вздрочнуть на буковки всё равно будет труднее. Или ты специально, чтоб кайф мне подпортить? – он распознает этот своеобразный флирт, ибо знает Милковича и вправду пиздец как хорошо. И позволяет себе ответить точно так же. Хотя это скорее не флирт, а сущая правда. Без дрочки вечер он сегодня точно не проведет.
Йен, судя по всему, уже конкретно расслаблен. В его рыжей башке всё ещё вьется рой мыслей о том, что всё это просто полное дерьмо, которое надо бы закончить поскорее, но этот рой настолько незначителен, потому что он всё ещё здесь и всё ещё треплется с Микки по блядскому телефону.
И схуяли “недействительным”?­ Этот голубец его там на понт что ли берет? Галлагер неопределенно отзывается:
– У меня сам приезд-то в шаткой такой перспективе, а трах с тобой и подавно.

Над последними репликами этого идиота Микки ржет, хотя услышал их, разумеется, раньше, выходя из туалета и заглядывая в кухню - захватить какой-нибудь фигни на пожрать. Итого он затаривается банкой пива, пачкой каких-то сухариков и яблоком. Отличный набор, чтобы провести вечер треплясь по телефону.
Милкович влетает в комнату, привычно захлопывает дверь, плюхается на кровать, берет мобильник с тумбочки и тихо матерится, обнаруживая смс. Ответит он попозже, потому что писать и говорить неудобно, а потрепаться еще хотелось бы.
- Симпатичная фотка, рыжик, - ржет уже в трубку он, - О, так мной вдохновляешься? Аж приятно стало. И в фанклуб твоего члена я б другую фотку просил, идиот.
Про "заботу о чести" Мик предусмотрителтно молчит, понимая, что разговор уйдет в сторону ревности, а этого нахер не надо.
Мэндс, в свою очередь, тихо хихикает над смской Йена, бормочет про двух придурков и быстро кропает в ответ: "Ты должен мне пересказ. Только не про дрочку. Вот и не говори, окей?
Р. S. Хотя, как хочешь"
Сообщение от Мэнди приходит весьма вовремя, поэтому рыжий успевает отписаться:
“Не говорю. Всё ещё. И, блять, дрочка (и моя, и Микки) – это последнее, чем я бы с тобой делился. А вообще я как-то спонтанно решил ему отзвониться. Хоть и не жалею. Почти. Ладно, нихуяшеньки не жалею.”
– Я уж было думал, тебя там где-нибудь засосало. И, воу, полегче, чувак! Пожалуй, член – это не то, чему нужно собирать фанатов и забабахивать целый клуб. Особенно, моему члену, – Йен на секунду умолкает, уворачиваясь от подушки, кинутой в него мгновением ранее одним из товарищей, чтобы тот наконец заткнулся. Пока Мик шлялся, у него тут объявили отбой и команду “по кроватям”. Впрочем, Галлагер в этом особой проблемы не видел и болтать прекращать явно не собирался, поэтому, чуть погодя, выперся в коридор прям так, в одних пижамных штанах. Часок в запасе у него ещё есть, пока не пойдет первая проверка.
– Ну, не обольщайся, не так уж и много. Между прочим, я часть нашей “сделки” выполнил. Так что и ты будь добр, не зажимай там свой запечатленный светлый лик, окей?
"Вот про Микки давай эту тему вообще закроем. Ты мне хоть не брат. Идиоты вы, короче. Потом напиши." отписывает Мэнди и быстро уходит в ваннкю, пока там не собрались Светлана с Никой потрахаться, блять, будто других мест нет. А то пару раз
она в процессе прямо заставила - хоть бы закрывали двери.
- Ага, уже порадоваться успел? - улыбается Мик, - Ну нет, ты серьезно уверен, что наберется столько народу? Конечно ты обладаешь охуенным членом, но не думаю, что он так популярен, не обольщайся. Да и фото я б себе оставил, - быстро добавляет он так, для факта и кусает яблоко, чтобы подумать над следующим ответом, а то что-то начал еще более не раздумывая, чем обычно, нести хрень. Хотя с такими темами, далеко не уйдешь.
- Да окей, тебе там прям не терпится, кажись.
Милкович включает камеру, быстро фоткает себя, показывая, разумеется, фак, просто потому что, ну потому что по другому не может. Потом проглядывает получившееся, убеждается, что по своим меркам отлтчно выглядит: выбрит, относительно не лохмат, с одной только ссадиной около глаза (подрался в "Алиби") и фак на камеру заебись как видно, и отправляет, подписав что-то типа: "Вдохновляйся, только мозоли не получи". В своем обычном репертуаре, конечно. А еще Мику дико интересно узнать что там Галлагер скажет, поэтому молчит и терпеливо ждет, поедая яблоко.
– А ты много на своем веку повидал членов, а? Мне просто интересно, как ты определил, охуенный ли мой или нет. Себе бы оставил? Надо занести пункт "отправить Микки Милковичу фото своего хера" в список дел, которые будут выполнены лишь под угрозой смерти, – Йен усмехается и, пока его собеседник молчит, видимо, устроив себе там одиночную фотосессию, прохаживается по коридору и решает примостить задницу на ближайший подоконник. Холодновато, но зато хоть теперь этого мудака слышно получше будет. Хотя со связью тут вообще напряг, иногда она целыми днями тупо отсутствует. Вот когда настоящее веселье бывает. Он удивляется, как их вообще не разъединили, и искренне надеется, что их разговоры никто не отслеживает, потому что столько, блять, компромата за раз он ещё никогда не выдавал.
– Еба-ать,– выдает Галлагер после, пожалуй, длительного разглядывания полученной фотки и, снова поднося телефон к уху, смеется, потому что его мозг сразу же проводит аналогию и фиксирует двусмысленность произнесенного им же "междометия", – Слушай, ну тебе только смокинга с бабочкой ща не хватает, выглядишь так цивильно и презентабельно, что пиздец. Брак настолько облагораживает что ли?

- Не один ты имеешь дохуя братьев, батя еще и мудаки левые в тюрьме, - усмехается Микки, не слишком впрочем, желая развивать тему, - Да мне и с моим неплохо. И вообще, не так уж и надо было, Галлагер. Пока Йен там молчит с минут пять (ну вот хули так долго?) Милкович успевает дожрать это чертово яблоко, выкинуть его в окно, так как до кухни ему пиздецки лень тащится, угарнуть над какой-то херью, которую орет из гостиной Мэндс, решить, что рыжий там вырубился и решив выключится и перезвонить, вдруг со связью поебень, слышит короткое "ебать" и быстро, не думая, отвечает: - Тебе предлагали, - а потом усиленно делает вид, что такой фигни не ляпал и так наговорил всякого за последний час больше, чем за всю жизнь, - Иди ты. Ну, видел меня в таком, что стебать долго собрался? И че ты мне предлагаешь, а? Ага, кто-то стиркой занялся, Мэндс то не особо старалась. И брак у меня охуенный прост, она беменная опять, ебется с одной из своих подруг-давалок, работает и сваливает на нас с Мэнди мелкого, а мы с братьями с мебелью дела поворачиваем. Заебись прям. Полу издевательство, полу честно, ведь в принципе Микки нынешней своей жизнью доволен: сестра норм, братья не мешают, батя сел надолго, Светлана с Никой (или Ниной? Ему похуй было, так что не выяснял), мелкий тоже ничего, Микки привык к нему даже. Все шикарно, если не считать того, что ему, оказывается, дико нужен был ебанный рыжий Галлагер. До того, как тот свалил Милкович об этом даж не думал, потом привык вроде к отсутствию, хуй положил и все, а сейчас потрепался чутка и все пошло нахуй. То есть по новой. Йен ржет, слегка хрипловато и коротко, чтоб не спалили: – Мой член охуеннее, чем у твоего отца? Достижение, блять. Ладно, шучу, сочту это за комплимент. Наверно, это и правда комплимент, такой нетипичный, в стиле Милковичей, но всё же. И Галлагер думает о том, как докатился до того, чтобы слышать в свой адрес подобное от Мика. Или как тот до такого докатился, неважно, они оба походу ебанулись в край. Ну потому что кто после такого, еб его, разрыва (или что у них там вообще было-то? Может, и не было ничего? Они ж, епт, не встречались вовсе, потому что Микки не "подружка", а сам он, Йен, вообще тупо "давалка") будет вот так вот вполне мило беседовать, будто нифига и не было. Рыжему интересно, будет ли так же легко при встрече лицом к лицу? Или поприкалываться он только сейчас горазд, а когда завидит знакомую рожу – сразу же стухнет? Или ему захочется проехаться по этой роже кулаком? Блять. О чем он вообще думает? Никто и не собирается "встречаться", так ведь? По крайней мере, Йен точно. Он же обещал Мэнди. – Я помню, что мне предлагали, но надо ж поломаться чуток. Да и кто стебет-то? Не знаю, мне правда нравится, – и тут Галлагер понимает, что точно "стухнет". Он, кажется, уже начал это проворачивать, потому что от последующей фразы Микки стало как-то по-странному стремно. Но голос у него держится вполне бодрячком, и парень почти гордится этим: – О, снова успел обрюхатить? Ну, поздравляю что ли? Неплохо держишься, по крайней мере, для южной стороны. - Да ты и сам получше будешь, счего мы про член то, - честно признает Милкович, который, чтобы не говорил про отца, прекрасно знает, что тот психанутый ублюдок и полное гавно, и, пожалуй, готов это сказать вслух, как говорит, что это было, блять, комплиментом. И что рыжий сам охуенный. Иногда. Микки как-то подозрительно неловко нести такую чушь, говорить рыжему, которому совсем недавно (полтора года?) сказал, что тот "теплый рот" и нихуя не значит. Ага, а потом поцеловал, хотя "давалок" не целует, потом пустил к себе, дрых с ним вместе (вот ж пиздец), смотрел, словно побитая собака, пока на его члене скакала шлюха, ебался на своей же собственной свадьбе и расплакался, как ебанная жалкая сучка, когда тот уходил. И дрочил на помятую фотку в туалете, и трахал только рыжих. Нихуя не значит, да. Может потому и неловко, что Микки не любит и не умеет, если честно, трепать о том, что чувствует, а тут приходится. - Не строй целку - как дебил тогда. О, так я тебе нравлюсь? - коротко усмехается он, тут же матерясь и серьезно добавляя, пока Галлагеру не пришла мысль отключится в порыве неоправданной и неожиданной ревности, которая (Микки, блять уверен, тоже пиздец как хорошо зная Йена) имеет место быть. Пускай нихера не заметная, - Иди в жопу, он не мой, а левого хера с баблом. Йен снова издает смешок. Звучит так, будто Мик пытается оправдаться. Что означало бы, что он догадался о его, блять, смене настроения. Экстрасенс хуев. И мельком оглядывает свое отражение, виднеющееся немного в стекле окна напротив: по-моему, его харя вот-вот растечется или треснет к черту, потому что лыба буквально от уха до уха. Но лыбится он тупо потому, что ему смешно, а не потому что рад, что очередной спиногрыз этой русской проститутки – не результат спущенной в нее кончи Милковича. – Работящая она у тебя, я смотрю, – отвлеченно говорит он всё так же ровно, хваленая армейская выдержка и всё такое здесь как нельзя кстати. И до целки ему как до луны пешком, но он же домой к родне едет, повидаться типа, все дела, а не трах-марафон там устраивать. Хотя Микки, зазывающий поебаться... Впрочем, так было всегда: они срались, Милкович съебывал в тюрьму или просто съебывал, возвращался, и как ни в чем не бывало они начинали заново всю эту мутоту. Сейчас же была разница только в том, что черед съебывать был Йена. И не на несколько там месяцев, а на достаточно приличный срок – уже скоро почти два года, как он зачислен в академию. А причины их ссор всегда были адовыми, тут уж никуда не деться. – И нет, – вдруг вспоминает рыжий и пытается хоть как-то исправиться, – Мне нравишься не ты, а то, как ты изменился. Ну, это немного разные вещи.

/кажется да. Йен сам по себе одна проблема. раз не все так плохо, то норм/

Сидят, молчат и сопят в трубки. Заебись разговор. Милкович отвлекается (раз все равно ничерта), закуривает очередную сигарету и собирается было че-нибудь сказать, как слышит шебуршание со стороны Йена и надеется, что тот сам что скажет. Ага, зря надеется - когда Микки вообще на такое везло? Вместо разговора он слышит тихий мат, звук от прыжка и сбивчивый шепот рыжего.
Тот быстро и нервно треплет о том, что "обязательно" позвонит и еще какую-то хню, которую Мик не слышит. Ответить он не успевает, так как звонок сбрасывается, поэтому справедливое, но неискреннее возмущение типа "а мне блять очень надо" заканчивается не успев начаться. Точнее сказать Микки прокручивает его в своей голове, но это бесполезная херота, во-первых потому что его никто не слышит, а, во-вторых он самому себе не верит. Да, можно пиздить что это так, одноразовый разговор из-за скуки, но нахуя?
Парень разваливается на кровати поудобней, отбрасывает телефон рядом и пялится в потолок думая чем заняться. Не поздно же, ну? Сигарета тлеет пока ее никто не курит и Микки тушит ее о тумбочку, которая и так все в "ожогах". В конце концов он попросту вырубается и дрыхнет до утра, совершенно не парясь насчет разговора с Йеном. Ну не заниматься же ему самоанализом своей реакции? Даже звучит бредятно.
/мне интересно, как они всё-таки закончат. и! вопрос, хотя его надо было бы уже задать, мы ещё посмсим или перейдем непосредственно к действию/приезду?/
/да всем интересно.
ну, если только с Мэндс, так как я серьезно не знаю о чем можно поговорить. и то Йен может ехать и писать ей. а так вам решать - я на все согласен/
Но Йен не звонит. Ни на следующий день, ни через день, ни даже на неделе. Как и не шлет ни одной сраной смсочки. И это относится не только к Микки, он "играет в молчанку" так же с Мэнди и Липом. Но причина на это у него есть и достаточно весомая: съебаться незаметно ему удалось, однако вожатому его сдали свои же, то есть, один конкретный, тот самый, с которым они попиздились. Въебать ему как следует стало на одну причину больше – вот о чем думает Йен, с кислой миной отдавая сотовый на "хранение". Но всему свое время.
Потом у него начинаются трудо выебудни, и он, собственно, почти забывает об этой ситуации, потому что дел и так невпроворот. Главное не накосячить – вот его девиз всю последующую неделю учебы, которому рыжий, кстати говоря, следует успешно. Ну, если не считать ночных разговоров. Хотя о них, кажется, всё-таки забыли.
Объявляется Галлагер только спустя неделю, весьма своеобразно: в выходной с утречка от скуки строчит Мэнди сообщение, протирая сидение автобуса, везущего его в родной Чикаго:
"Догадайся, чья задница не отказалась бы, чтобы её лучшая подруга встретила её на станции метро? Я буду через пару часов."
Почему Мэнди? Ну потому что Лип послал его далеко и надолго, не из-за обиды на молчание, вот ещё, хуйня какая, просто у него дела. Какие, блять, у него дела в воскресенье в восемь часов утра – хер поймешь, но не настаивать же как дегенерат.

Если честно - Микки ждет звонка/смс/ какой-нибудь хуеты, но ничерта не получает и уверяет себя в том, что это было такое обещание на отъебись и никому из них нахер эта трепотня не сдалась. Ему не интересно пишет ли Галлагер Мэнди или нет, ему снова дико похуй на происходящее. Не, ну а че? Ему что ли ждать, как сучка? На такое Микки точно не согласен. А Мэнди волнуется, хотя и знает, что у рыжего бывают проблемы со связью (правда не такие долгие обычно), поэтому она даже спрашивает у брата не писал ли Йен ему и получив ответ из серии "иди в жопу" убеждается в том, что нет. Лип, который вроде как ее типа парень теперь, тоже ничерта не знает, но пребывает в уверенности, что все заебись. И девушка решив, что ничего особо стремного не произошло успокаивается, пусть и проверяет телефон на наличие чего-либо от Йена. В воскресенье с утра она торчит не дома, а тусит как раз таки с Липом, хотя вроде уже собралась повалить домой. А тут такая неожиданная смс. И Мэндс, сидя в одних трусах, на кровати Липа набирает в ответ: "Йен, блять, серьезно? А вообще круто да, ну и окей, я постараюсь тебя встретить" Она бы пошла с Липом, но тому нужно валить по своим очень важным делам по колледжу и ей откровенно нечего делать. Да и к тому же рыжий ее лучший друг и она скучала. Правда вопрос в том, хочет ли она ляпнуть о приезде Йена Мику или нет. А то его можно было бы припрячь встречать того - хотя без драки не обойдется, хмыкает она и отправляет шутливую вторую смс уже по этому поводу: "Ты Мику писал о приезде или все-таки приводим в действие план "не показываться около нашего дома"? ­" Йен подпирает ботинком крыло автобуса и смачно затягивается из раза в раз сигаретой из только-только купленной пачки, когда его телефон вибрирует в заднем кармане, оповещая владельца о прибытии нового сообщения. По маршруту задана небольшая остановка, и Галлагер чуть ли не первым покидает салон, чтобы добежать до ближайшего магазина и набрать себе пару-тройку пачек прозапас. Вырвался на свободу, хули. Цепляясь взглядом за первые строчки текста, Йен, ухмыляясь своему изрядно поцарапанному экранчику, отстраненно думает о том, что ему пиздец как нравится, что Мэнди вот так вот просто отходит, переключаясь на другу тему. Она успевает как бы и доебаться, но в то же время это не так напряжно, как, например, в случае с Фи. Ну тут-то оно понятно, Фиона же его сестра всё-таки. Но потом его своеобразная лыба сходит на нет, потому что в разговоре всплывает Микки. Вот именно всплывает, иначе никак не скажешь. Как говно. Рыжий хмыкает и, зажав между губами фильтр сигареты, набирает, задействовав пальцы двух рук: "При встрече объясню. Я как бы говорил, но как бы и нет. Загадочный до пизды. В смысле, не исключал вероятности приехать, но вот конкретное время – тогда это был ещё вопрос. И ещё чего (на момент написания этого Галлагер кривит рожу так, что у него чуть сигарета изо рта не выпадает), мне от него что ли прятаться? Он там о моем существовании забыть пять раз успел." Да-а, выражение о краткости и сестре таланта явно не про него – думает парень, отправляя смс и после заодно проверяя денежный баланс. Вот куда вся его стипендия, бля, уходит.

Девушка встает с кровати, натягивает черную майку и юбку, странного вида, потягивается и спускается на кухню дома Галлагеров, где те уже собрались всей семьей (за исключением, разумеется, Йена) и еще там торчат Ви, Кев и, неожиданно, Шейла. Мэндс, как приличная девочка здоровается, наливает себе кофе, игнорируя направленный на нее взгляд Фионы, которая все еще не смогла принять то, что Лип и Мэнди снова мутят, хотя ей должено быть абсолютно похер на это.
Вылавливая телефон из кармана юбки, она устраивается с кружкой на ступеньку лестницы (за столом вся эта разношерстная компания просто не может поместиться) и что-то комментирует про наряд Дебби. Потом ржет над смс от пиздецки лаконичного Йена, который объяснил то, что мог сказать в два слова сотней их и набирает ответ.
"Ага, окей, договорились. Короче не сказал и заебись, хотя хуй знает чего там этот мудак про тебя думает", - Микки не спрашивал про рыжего всю неделю и игнорировал все ее реплики на эту тему, хотя раньше весьма интересовался. А тут будто вырубился после своей трепотни с ним.
Она допивает кофе, минуты две о чем-то перекрикивается с той же Дебби, стараяясь переорать ругающихся Сэмми и Фрэнка и вспоминает о том, что не написала, что хотела. Мэндс коротко выругивается сквозь зубы и достает телефон, быстро отправляя вторую смс:
Ты, это, напиши мне за полчаса где-нить, я подвалю тогда, окей?
За это время автобус уже успевает тронуться с места, а Йен – снова умоститься на своем сидении, всячески стараясь не задеть или не придавить сидящую по “счастливому” случаю рядом с ним старушку, которая ну просто божий одуванчик на вид, блять.
“Да вообще похер мне, что этот чмырь там себе думает. Может, он вообще нифига не думает, как и в большую часть времени. Похер.” – мысленно рассуждает парень, внезапно заведясь от упоминания Мэнди о её брате. Но где-то внутри зарождается такое стремное чувство, будто сам себя наебываешь. Йен усердно пытается его игнорировать и переключается на очередное сообщение:
“Ты меня кинуть что ли решила? Это с тобой у Липа дела? Засранцы. Тут ведь, кстати, пиздец как скучно!” – отсылает он и принимается пялиться в окно. Погода сегодня с утра на удивление дофига солнечная. Рыжий, щурясь, с минуту глядит на проплывающие в темпе “просторы” и забивает на это дело, задергивая по-блядски красные шторы. Возвращается взглядом в экран телефона, бегло просматривает теперь снова не подающую признаков жизни переписку с Микки, которая была последней, если не считать сейчас вот Мэнди, и блокирует мобилу, откидываясь на спинку кресла, прикрывая глаза. На самом деле, ему до пизды хочется не то что встретиться, хоть взглянуть на Милковича, но умом-то он понимает, чем это чревато в дальнейшем. Это так тупо, что самому стыдно, но Йен нихрена не может поделать с этим своим желанием.
Мэнди как-то (совсем немного, но да) похуй на то, что ей там пишет Йен, потому что Лип тянет ее обратно в комнату, пока ему не надо никуда ехать и девушке это все же чуть интереснее, чем ее лучший друг. Но н. смс Мэндс отвечает, быстро набирая короткие строки. Причем двум адресатам - рыжему и своему брату.
Первому поржав над возмущениями и мысленно послав отправляет вовсе не мысленный и "Ну, с ним. Минут так на сорок, а потом ему в колледж. Напиши кому, блин", а второму быстро и как-то не особо задумываясь зачем это делает - "Не просри все, если Йен напишет. А лучше сам напиши, мудак".
Иногда Мэнди Милкович думает, что одним из преднозначений в ее жизни является подработка советчиком в любовных, блять, делах и слежка за тем, чтобы Микки не просрал все, что можно. Хотя это тоже первый ебанный пункт.
А потом она отключает телефон и отвлекается на своего парня, потому что уебские чужие отношения надоели чутка. Минут так на сорок, пока есть занятие интересней.
Получив от чертовой сестры смс Мик даже нихуя не удивляется - она подзаебала уже, хотя говорила такое всего пару раз. Микки хватило. Он и без того знает, что обладает уникальной, чтоб ее, способностью проебать все хорошее, что с ним вообще было. И рыжего тоже, да. Но писать он не собирается - в тот раз сам писал и этот уебок не стал отвечать. Ну и похуй. Не то чтобы Милковичу хотелось с ним попереписываться или потрепаться, а то и того хуже - увидеть. Блять, ладно, пиздец как хотелось, но смсить первым он точно не хотел. А это "если напишет", ага, скорее хуи с неба посыплются. Всю неделю (да два почти года) не писал, а тут вдруг приебет.

Дата добавления: 2015-08-29