Категория: Альтернативная вселенная 4 страница

Стоило отвлечься, попытаться расслабиться, и зеленые глаза снова были тут как тут, будто ждали за углом подходящего момента. Снова эти мольбы, приказы, требования и неизменный выкрик в порыве отчаяния: «Слабый тот, кто не просит помощи у товарищей, надеясь только на себя!»

Саске тряхнул головой, отгоняя видение, не желая слушать уговоры, а навстречу ему бежала напарница, сверкая лукавой улыбкой.

- Саске-кун! – Она прижилась к нему всем телом, нисколько не смущаясь неодобрительных взглядов прохожих, оглядывающих бесстыжую девицу.

Парень мысленно вздохнул, приготовившись к очередной игре Карин, в которой не хотел участвовать. Его раздражали слова, прикосновения и прозрачные намеки, с помощью которых она пыталась заманить его в уединенное место. Оставалось загадкой, почему эта девушка не понимает слова «нет» и не оставляет в покое. Его ледяное спокойствие, годами доводимое до совершенства, и без того пошатнулось, и готово было разрушиться в любой момент.

- Мне некогда. – Как и ожидалось, эти слова, сказанные с таким холодом, что можно было засыпать всю страну Огня снегом, не дали желаемого результата.

- А куда ты идешь? Тренироваться? Можно с тобой? – Пока Карин шептала елейным голоском и томно заглядывала в глаза Саске, ее рука незаметно пробралась под рубашку, касаясь гладкой кожи.

- Ты совсем стыд потеряла, чокнутая дура? – Суйгетсу пришел на помощь командиру как раз вовремя: девушка сразу же забыла о своих приставаниях и, гневно сжимая кулаки, уставилась на надменно улыбающегося напарника.

- Что ты сказал, карась-переросток?!

Пока эти двое ссорились, Саске благополучно скрылся, в мыслях благодаря товарища: тот всегда появлялся в нужное время и отвлекал внимание Карин на себя, давая ему возможность убежать с «поля битвы». При этом Суйгетсу не отказывал себе в удовольствии довести напарницу до белого каления.

- Я иду на тренировку с Саске-куном, и ты мне не помешаешь!

- Уже помешал, - девушка огляделась по сторонам, но ее кумира уже не было видно – он, в очередной раз, бесследно пропал, пока она разбиралась с ехидным шиноби. Карин в ярости кинулась на напарника, поливая его последними словами и желая стереть с его лица наглую ухмылочку.

Тому ничего не оставалось, кроме как схватить разъяренную девушку за руки и, прижимая как можно ближе, угрожающе прошептать в самое ухо:

- Еще одно слово, и я оторву тебе голову, истеричка.

- Попытайся, ихтиандр недоделанный! И ласты свои от меня убери!

Люди на улице с неодобрением наблюдали эту сцену, мысленно приписывая еще один грех на счет молодого Учиха, посмевшего привести с собой этих сумасшедших.

Саске направился к реке неподалеку. Вчера он сам себя измотал до такой степени, что не мог ничего, кроме как доползти до постели и отрубиться, в надежде, что это принесет ему глубокий сон без надоедливых приставаний, но в очередной раз ошибся – уставший разум еще больше погрузился в изумрудную пучину.

Лагерь Конохи располагался довольно близко к реке, так как водоснабжения в палатках практически не было, как и электричества и таких простых удобств, как туалет. Саске это нисколько не смущало. Он побывал в местах, где крыша над головой – это редкость, а уж ванна – непозволительная роскошь.

Выбрав место, подальше от лагеря, затерянное в густой заросли, парень скинул с себя одежду и зашел в воду. Теплое течение приятно обволакивало тело, расслабляло затекшие мышцы после вчерашних испытаний. Вода была прозрачная, так что было видно, как мимо плавали маленькие стайки рыб, быстро разлетаясь в стороны от неаккуратного движения.

Берег здесь резко обрывался, покрытый мягкой травой. Место было довольно глубоким, дно покрыто мелкими камушками, то и дело впивающимися в ноги, но Саске это только радовало. Неприятные ощущения не давали назойливым зеленым глазам терроризировать его.

Досадуя на себя, он вымылся, и принялся за стирку, не желая выходить из теплой воды. «Кто бы видел меня сейчас: последний Учиха полощет вещи в реке, как прачка с двадцатилетним стажем. Если бы заметил Наруто, пришел бы конец моей репутации. Навечно», - Саске остервенело тер рубашку, как будто она была виновата во всех бедах, что свалились на него, а лицо кривилось в усмешке. Он давно забыл, что такое улыбка или смех – эти бесполезные атрибуты давно выброшены, а эмоции заперты под надежным замком, который, по его мнению, после возвращения в Коноху уже успел сломаться.

Отряхнувшись, как бродячий пес, парень развесил мокрые вещи на ветки кустарника, что скрывал его от любопытных взглядов. Теперь осталось только одеться, а натягивать одежду на мокрое тело было самым отвратительным занятием, хотя к нему он тоже давно привык. Сложить свои пожитки: щетка, паста, мыло, бритва и все. Дел больше нет.

Глава 6.

Саске тут же повалился на землю, прикрывая глаза от яркого солнца. Спать – ошибка, снова будет одно и то же, не спать – видеть то же самое. Нигде от нее не спрячешься. Бесконечные тренировки надоели. К тому же, они приводят к одному результату – потемнению в глазах и головокружению.

«А может и правда, пусть Сакура меня обследует? В конце концов, что я теряю?» - эта мысль приходила после странных сновидений, но он упорно ее отталкивал. В мыслях он же начал спорить сам с собой, сомневаясь в правильности своего решения, но всегда приходил к одному ответу: никто не поможет, и тешить себя глупой надеждой бесполезно.

Веки опускаются, и снова возникает настойчивый зеленый взгляд:

- Я буду ждать! Я смогу! Я не слабая! Я помогу тебе!

Саске не смог сдержать стон. Сколько можно? Он никак не ожидал, что все эти слова его так зацепят. Но что мог поделать, когда Сакура говорила так убедительно, будто была уверена в себе на все сто процентов и даже больше?

Зеленые глаза снова молчаливо требовали ответа, повторяя все те слова, что так глубоко засели в сознании, вынуждая принять поражение и сдаться, уступив настойчивости двух надоедливых созданий: «Ладно, я пойду, только бы избавиться от вас!»

В который раз она уже смотрит в окно? Неизвестно. Прошло уже пять дней, а он все не идет. Сакура нервно сжимала кулаки и как молитву тихо шептала: «приди, приди, приди». Возможно, он услышит и перестанет сопротивляться.

Столько работы было не выполнено, а в голову ничего не идет, кроме этого упрямца. Сакура видела немного, но этого хватило, чтобы понять: у Саске серьезные проблемы. Нужно срочно что-то делать.

Она уже готова была наступить на свою гордость и снова идти к нему. Просить, умолять, еще раз потребовать, но сомневалась, что это возымеет результат. «Что же нужно сделать, чтобы ты понял? Может быть, тебя скрутить, а там сопротивление будет уже бесполезно?» - Сакура покачала головой, тихо смеясь, представляя, как будет скакать, словно обезьяна по веткам, с веревкой в руке за убегающим Саске.

Абсурд. Пока он сам не поймет, и добровольно не придет лечиться, ничего не поможет.

-Ах… Эти парни хуже детей. Этим хотя бы можно конфетку пообещать, и они на все согласны, а тут… - девушка никак не хотела мириться с тем, что самый дорогой для нее человек собственноручно губит себя. Она знала, что так нельзя поступать с собственным здоровьем, но разве ему это втолкуешь? Как же они с Наруто в этом похожи: тот точно также не хочет понимать, что здоровье не купишь, и что даже самые сильные в мире могут уступить неизвестному недугу.

Сакура от досады хлопнула кулаком по столу, когда в дверь постучали.

Заново отстроенный госпиталь отличался от предыдущего. Это было трехэтажное здание, выстроенное буквой «Г» и окрашенное в белый цвет. Большая вывеска гласила, что это госпиталь Конохи, а две большие стеклянные двери обозначали вход.

Саске уже бывал здесь и не раз. Кабинет Сакуры находился на втором этаже, в конце коридора. Чтобы туда добраться, нужно было пройти просторный вестибюль, с множеством лавок, больших цветов в кадках по углам и широкой белой стойкой посередине, где сидели дежурные медсестры, предоставляющие справочную информацию посетителям. Шиноби проходил по широкому коридору, залитому светом ламп, мимо просторных палат. Кое-где двери были открыты, и можно было увидеть, как врачи беседуют с пациентами, не переставая глядеть в свои карточки с записями, или как родственники навещают больных, засыпая их едой, цветами и пожеланиями скорейшего выздоровления.

Он вспомнил, как когда-то давно сам лежал на подобной больничной койке, после того, как встретился с Итачи. Глупый. Тогда он действительно мог ранить разве что котенка, но никак не гениального шиноби, каким был его брат.

Поднявшись по лестнице, он снова стал идти по коридору, точно такому же, что и на первом этаже. Мимо проходили две молоденьких медсестры, сжимающие какие-то документы и увлеченно болтая о чем-то своем. Когда Саске поравнялся с ними, девушки пристально на него посмотрели и быстро отвернулись, скрывая румянец. Послышался тихий шепот и нервные смешки. С тех пор, как он вернулся в Коноху, внимание к нему особ женского пола несколько поубавилось из-за того, что все вокруг считали его предателем. Конечно, не каждому в деревне было известно, что он имел дело с Акацки, но сам факт того, что он обучался у Орочимару, уже много говорил против. Матери предупреждали своих дочерей о беспринципном и надменном Учиха, запрещая близко к нему подходить. Сам Саске относился к этому абсолютно равнодушно. Внимание этих клушек нисколько не занимало – он его просто не замечал. В каждом городе, селе, деревне, что он и его команда побывали за это время, все было одинаково: женщины обращали внимание на его внешность, красивую и мрачную, но от этого еще более привлекательную для них. Для Саске это было так же обыденно, как восход солнца, а секс не был чем-то необычным – просто удовлетворение потребностей тела. Все женщины, с которыми он был, придерживались того же мнения, а до этих девиц со всеми этими романтическими бреднями в голове ему не было никакого дела.

Наконец, дверь в кабинет, на которой красовалась табличка: «Харуно Сакура». Только сейчас парень понял, что не знает о чем говорить и как? Он никогда не просил помощи. Всегда требовал или приказывал, уверенный в том, что все будет выполнено по его малейшему зову. Единственный раз, когда он пробовал обратиться к сторонней помощи – это, когда пытался выведать у Наруто, что такого ему сказала Сакура, раз у него так ловко стало получаться забираться на дерево, при этом, испытывая не самые лучшие в мире чувства – неловкость и смущение, а еще этот мелкий неудачник посмел над ним смеяться.

Тяжело вздохнув про себя, Саске постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. «И все-таки здесь слишком много цветов для медицинского кабинета», - было первой мыслью. Напротив двери, за своим большим столом, заваленном бумагами, сидела хозяйка кабинета, застыв с рукой, зажатой в кулак.

Сакура медленно приходила в себя. Та радость, что она испытала, увидев посетителя, грозила вылиться через край. Так хотелось подбежать к нему и закричать: «Ты пришел!» Но усилием воли девушка заставила себя сидеть на стуле, и только улыбка расплылась на ее лице, правда довольно ехидная.

«Хоть раз в жизни он, наконец-то, попросит помощи у меня, а не наоборот! - крамольная мысль приносила столько злобного счастья, что она даже испугалась. – Я же врач. Я не должна злорадствовать от того, что человек пришел ко мне за лечением. Это мой долг, как медика, помочь страдающему!» Но вторая Сакура упорно не хотела слушать доводы разума, настаивая на своем: «Да черт с ним, с долгом! Давай сотрем эту холодную физиономию с его лица! Я хочу насладиться, возможно, единственным моментом в своей жизни!»

Девушка резко оборвала спор с самой собой. Если она попытается смеяться над таким гордым человеком, то он просто развернется и уйдет, и тогда уже вся вина будет на ней.

- Привет, Саске-кун. Как дела? Зачем пришел? – пропела Сакура ехидным голосом, не в состоянии отказать себе хотя бы в такой маленькой радости.

Вот они эти зеленые глаза, которые не давали ему покоя последние пять дней, преследовали его и днем и ночью. Сейчас они светились, как два больших изумруда, переливаясь золотыми искорками счастья и радости. Но тон, которым Сакура поприветствовала его, давал понять, что обладательница этих драгоценных камней еще не простила обиды. Он ожидал такого приема, ведь девушка, сидящая напротив, не просто врач – она та, кто знала его натуру. Кивнув в ответ, Саске молча уставился на бывшую напарницу, не зная, как вести себя и что говорить.

Так они и смотрели друг на друга не мигая, пока Сакура, наконец, не сдалась, тяжело вздыхая.

- Ладно, не буду тебя мучить. Проходи, садись… А теперь, Саске-кун, я бы хотела по подробней услышать о твоей проблеме? Что, как, когда начали проявляться симптомы, и что ты при этом испытываешь. – Ответом ей было все то же тягостное молчание, но девушка была готова к такому повороту. Все-таки этот гордый человек не из тех, кто, спокойно попивая чаек, пускаются в пространственные разговоры о своих слабостях. А в том, что он считает проблемы со зрением слабостью, Сакура уже успела убедиться. – Саске-кун, я понимаю, что тебе трудно говорить об этом, но если я ничего не узнаю, то и помочь не смогу, понимаешь?

Конечно, он понимал. Но сказать вот так просто: «Мне плохо, помоги, спаси, Сакура!» - тоже не мог. Никогда и не перед кем он не пресмыкался, прося помощи, и сейчас не собирался. «Тогда зачем я сюда вообще пришел?» - Саске знал ответ на этот вопрос: зеленые глаза этой девушки, вконец, его достали. Даже самому себе он не хотел признаваться, что устал от нескончаемых приступов, и во всем винил только ту, что сидела напротив с сжатыми кулаками, готовая в любой момент двинуть по голове этого упрямца.

Сакура пыталась успокоиться и не сотворить глупость: уж очень хотелось взять этого надменного гордеца за шкирку и как следует потрясти, чтобы вытряхнуть всю эту дурь о слабости и тому подобной ерунде. «Он не Наруто и не будет спокойно терпеть, пока я его избиваю. Скорее прибьет или еще чего похуже придумает. В конце концов, он считает себя мстителем, и не простит даже малейшего оскорбления», - Сакура не была ни шпионом, ни следователем, поэтому никак не могла придумать эффективных способов пытки, чтобы разговорить упорно молчащего парня.

- Ладно, попробуем по-другому. Я задаю вопрос, ты отвечаешь. – Девушка думала, что если и это не поможет, то она точно ему вмажет, и плевать на все. Как будто это ей нужна помощь, в конце-то концов. – Как я успела заметить тогда в лесу, у тебя бывает резкая потеря зрения?

- Да. – Сказать это маленькое слово было очень трудно, словно признаться в собственной слабости, но, все же, намного лучше, чем попытаться о ней рассказать самому.

Сакура готова была скакать от радости. У нее получилось вытянуть из него ответ, ее метод работает! Предстояло выяснить очень многое и, желательно поскорее, но придется по крупицам собирать эту мазаику, иначе она так никогда и не узнает, что за картину Саске прячет ото всех.

- Когда-нибудь темнело в глазах?

- Да.

- Когда смотришь на лампу или солнце, вокруг есть радужная оболочка?

Саске посмотрел в окно, за спиной девушки и устремил взгляд на яркий, словно сгусток чистого счастья, желтый диск. Он никогда не замечал, но действительно вокруг него был еле заметный радужный круг.

- Да.

Сакура тяжело вздохнула. Симптомы слишком знакомые, чтобы не знать, на что они указывают. Она не хотела делать поспешные выводы, но уже приготовилась к худшему.

- Мне нужно тебя осмотреть. Не моргай, пожалуйста. – Девушка проводила ладонью, светящейся мягким зеленым светом, убеждаясь в правильности собственной догадки. Эти симптомы и все, что она сейчас видела, говорили о том, что человек страдает уже довольно давно. «И почему он до сих пор не обратился к кому-нибудь? К любому медику? Так мучить собственный организм способны только полные идиоты!» – Саске-кун, когда чаще всего происходят эти приступы?

И снова она наткнулась на стену его нежелания говорить о своих проблемах. Ну что за человек? Она из кожи вон лезла, чтобы ему помочь, а он просто смотрел на нее холодно и отчужденно, явно не собираясь отвечать на вопрос. Девушка чувствовала, как медленно начинает вскипать в ней злость на него и в первую очередь - на его упрямство.

- Да пойми ты, наконец, это не шутка! У тебя серьезные проблемы! Все эти симптомы говорят о тяжелой болезни, которую не так-то просто вылечить! Но ты даже не хочешь мне помочь с ней справиться! – Саске снова был заворожен блеском этих зеленых глаз, в которых сейчас смешались так не похожие друг на друга чувства: тревога и гнев. Он размышлял - стоит ли открывать ей свою тайну, но ведь и так рассказано слишком много, так зачем останавливаться на полпути?

Мысли прервались, когда неожиданно возникла резкая боль в плече. Сакура, не обращала внимания на то, как сильно сжала руки, схватившись за Саске, в порыве праведного гнева. Она не замечала ничего вокруг, пристально глядя в черные глаза, в ожидании ответа.

Глава 7. Никогда в себе не сомневайся!

Он был поражен – откуда у нее такая силища? После этой хватки останется синяк, в этом парень не сомневался: «Мне послышалось, или действительно хрустнула кость?»

- Ну почему ты такой упрямый? Почему? Я прошу ответить на простой вопрос! Пойми, если ты мне все не расскажешь, то я просто не смогу тебя вылечить. Просто скажи, когда чаще всего происходят эти приступы? – Она уже не имела сил биться о его безразличие. В этих угольно-черных глазах не было ни единого чувства, ни намека на то, что он услышал ее.

Саске не знал, как поступить: если расскажет, то раскроет тайну своего клана, если нет, то его приход сюда был напрасным. Но зачем хранить секрет семьи, из которой он единственный, кто выжил, как музейный экспонат, который должны показывать детям на экскурсии? Трудное решение, принять которое необходимо было здесь и сейчас.

-Через некоторое время после использования Шарингана.

- Спасибо. – На тело вдруг накатила такая легкость, улыбка осветила лицо, и даже то, что она еще не раскрыла тайны этого заболевания, не смогла омрачить счастья. Ведь пробить стену этого надменного упрямства было уже победой наполовину. – Спасибо.

Сакура вдруг осознала, что сжимала ладони на его плечах так сильно, как будто собиралась рушить железобетонную конструкцию. Какую же боль она ему причинила, сама того не понимая? «А еще врачом себя называешь! Сама же калечишь человека! А что будешь делать, если сломала ему что-нибудь, а Сакура-чан?» - мерзкий внутренний голос ехидно пищал над самым ухом, пока девушка рассыпалась в извинениях:

- Прости, Саске-кун, я… я просто отвлеклась и не заметила. Давай я посмотрю.

- Не нужно. Все в порядке. – Он просто не переставал дивиться, как она успевает так быстро менять свое настроение: только что гневно кричала на него, чуть ли не ломая кости, а уже через минуту снова превратилась в заботливую девчушку, что он знал так давно.

Сакура так обрадовалась, что уже и забыла о его привычке отказываться от помощи. Она не стала спорить и из-за этого. В конце концов, он шиноби, готовый к боли, а если она будет кудахтать над ним, как курица-наседка, то просто проявит неуважение.

- Хорошо. Тогда мне нужно еще раз осмотреть твои глаза. Активируй, пожалуйста, Шаринган. – Девушка снова стала проводить по его лицу ладонями с зеленой чакрой. Теперь она все поняла, но оставалось неясным, как он довел себя до такого состояния. – Да, наблюдаются небольшое повышение внутриглазного и артериального давления, но это не то, должен быть что-то более сильное… - Сакура шептала вслух, проговаривая каждое слово, как она делала во время чтения историй болезней и диагнозов других врачей, даже не замечая за собой этой привычки.

- Это из-за техник.

- А? – Сакура отвлеклась и непонимающе уставилась на парня.

- Ты только что спрашивала.

- Я? – Она вдруг вспомнила свои слова и ужаснулась, - Я что, сказала это вслух? Черт. А что ты говорил только что?

Саске про себя уже мысленно душил девушку. Только что она возмущалась, что он ничего не хочет говорить, а теперь уже и не слушает. И чего он тут распинается?

- Это из-за техник – мангекье Шаринган и Аматератсу. – Сакура прикусила нижнюю губу, погрузившись в раздумья. Она припоминала, что это очень опасные дзюцу и не только для врагов: Какаши-сенсей неизменно попадал в больницу, когда использовал более мощные возможности Шарингана. Насчет Аматератсу девушка ничего не могла сказать, она даже не знала, что это, не говоря уже о том, как оно действует на организм обладателя.

- Ты можешь сейчас использовать эти техники? – Только после того, как задала вопрос, Сакура поняла свою ошибку. Даже под безразличным взглядом она вдруг почувствовала себя идиоткой.

- Только если ты решила умереть.

- Прости, не подумала. – «Но мне все равно нужно знать, что происходит с его глазами, когда он использует эти дзюцу». – Но… я бы хотела обследовать тебя именно в момент использования техник. Это очень важно, Саске-кун.

«Нет, она издевается надо мной. Мне и так с трудом удается использовать аматератсу без последствий. Его очень трудно укротить и уходит слишком много чакры, а эта девчонка еще хочет опыты на мне ставить?» - Саске уже сомневался в правильности своего решения относительно прихода сюда. Сейчас он чувствовал себя лабораторной крысой, которую напичкают новыми, еще не испытанными препаратами лишь бы посмотреть, как он мучается в предсмертной агонии.

Сакура затаила дыхание в ожидании ответа. Она чувствовала, что эти самые техники и есть последний кусочек той мазаики, что складывалась у нее в голове. Конечно, риск был велик – сосуды и зрительные нервы были повреждены, и неизвестно смогут ли они выдержать ту нагрузку, которую, как предполагала девушка, вызывают эти дзюцу.

Саске упорно молчал, холодно глядя в ее зеленые глаза и решая для себя как поступить. Он никогда не использовал аматератсу и мангекье Шаринган забавы ради. Это было слишком опасно, глаза после этого болели нестерпимо, и он все еще помнил, как это пламя чуть не пожрало его напарницу Карин.

- Саске-кун, я понимаю, это, наверное, очень сложно.

- Это опасно.

- Да-да, но я уверена, что твои глаза это выдержат. Повреждения сильные, но одну нагрузку они осилят…

- Я говорю не про себя. – Сакура покраснела от удовольствия: «Он обо мне волнуется!» Губы растянулись в нежной улыбке, а глаза засверкали миллионами золотых и зеленых искорок.

«Чему она так радуется? Я тут говорю, что эти дзюцу убить могут за доли секунды, а она улыбается. Видимо, сказывается долгое общение с Наруто: глупость заразна», - Саске осмотрел девушку с ног до головы, желая убедиться, что это именно та куноичи, которая кричала на него в лесу и требовала здесь ответа. Эта розоволосая раскрасневшаяся девушка, с таким восхищением смотрящая на него, больше походила на ту, что всегда ловила каждое слово, робея в его присутствии.

Сакуре очень хотелось дотронуться до его лица еще раз, погладить гладкие черные волосы, только уже не в медицинских целях. Но так и не смогла ничего сделать, помня, как он реагировал в детстве на проявление ее заботы и ласки. Со вздохом сожаления она прошла на свое место за столом.

- Не волнуйся. Все пройдет хорошо. Завтра же с этим разберемся, ладно? – И, не давая возможности ему отказаться, пропела милым голоском, - Ну, до завтра, Саске-кун! Можешь идти! И не перенапрягай глаза!

Он чувствовал себя обманутым. Как будто кто-то тайком дергал за ниточки и заставлял его поступать так, как задумано, а не так как ему хочется. Это чувство не пропало даже после того, как Саске вышел из больницы и направился на тренировку, размышляя о произошедшем. Он недоумевал, как это Сакуре удалось обвести его вокруг пальца, заставив согласиться на такую авантюру? Ответа найти так и не удалось.

Солнце давно спряталось за горизонт, окрасив на прощание небо в алые краски, и во владение миром вступила луна. Она, словно бледноликая красавица, наблюдала за землей, освещая серебряным светом макушки деревьев.

Чуть слышно шуршала занавеска в распахнутом окне, посеребренная месяцем, она казалась эфирным одеянием волшебной принцессы из сказки, а на стенах плясали причудливые тени от картин и цветов – ее бессменные слуги. Сакура потянулась во мраке комнаты, отвлекаясь от тяжелых мыслей.

Рабочий день давно был закончен, в госпитале остались только дежурные врачи и медсестры. Можно было смело идти домой и отдыхать. Но что-то вот уже полчаса не давало сдвинуться с места, заставляя перебирать воспоминания минувшего дня.

«Сегодня он пришел, он поверил в меня!» - от этой мысли на душе становилось теплее и радостнее, и лицо озарялось счастливой улыбкой. А затем вспоминались результаты обследования и решение, что она сама для себя приняла, и вся радость вдруг убегала, словно трусливый кролик, в страхе прячась за темный шкаф. Руки, сжатые в кулаки, неуверенный взгляд и искусанная нижняя губа, припухшая за все время тяжких раздумий, без слов говорили о смятении в душе юной куноичи.

«Так нельзя! Ты сможешь! Ты умная, сильная! Тебе нечего бояться!» - но вернуть утраченную уверенность в себе так и не получалось. Голова от безысходности опустилась на так и не просмотренные за весь день бумаги.

Сколько бы еще она вот так просидела, терзаясь сомнениями, если бы дверь тихонько не приоткрылась, впуская узкую полоску яркого света из коридора?

- Ты чего тут в потемках сидишь? – Ино прошла в кабинет, вставая рядом со столом подруги. – Твоя мама сказала, что ты еще не возвращалась. Я сразу поняла, что ты еще тут.

Сакура ничего не ответила, все также лежа головой на столе и устремив взгляд в пустоту.

- Он сегодня пришел… - Ино уже знала, о ком говорит подруга: ей доподлинно были известны все подробности ее маленького приключения в лесу. Сакура тогда срывалась на каждом, и Ямонако не была исключением. Крупно повздорив с подругой, Харуно сболтнула лишнего, и уже не могла отвертеться от откровенного разговора.

- Ну и чего ты такая убитая? Радоваться надо.

- Я и рада, вот только… не уверена, что смогу помочь, – сказать, что Ино была поражена этим словам, значит, не сказать ничего. Она была в шоке. Ее подруга, уже несколько лет мастерски исполнявшая обязанности врача, владевшая самыми сложными медицинскими дзюцу, которым научила ее Пятая, как самую лучшую свою ученицу, никогда еще не сомневалась в своих способностях.

- Все настолько серьезно?

- Почти. Нужна операция.

- И в чем проблема?

- Я никогда раньше не практиковала замену тканей на клеточном уровне. Этим всегда занималась только Тсунаде-сама.

Теперь Ино поняла, что так волновало ее подругу. Такая сложная операция требовала слишком много чакры и идеальной концентрации. Одна маленькая ошибка - и пациенту уже ничем не поможешь. Только Пятая проводила столь сложные операции. Она научила свою лучшую ученицу этой технике, но до сих пор так и не позволила ее использовать.

- Ну, учитывая то, что ты наговорила Саске-куну, ты не можешь обратиться к Тсунаде-сама. Ты должна все сделать сама. В итоге, ты либо его спасешь, либо угробишь.

- Спасибо за поддержку. Мне помогло, – едко проговорила Сакура, поднимая голову с поверхности стола.

- Да не за что! Всегда, пожалуйста! – засмеялась Ино, перебирая свои длинные волосы. – Посмотри на это с другой стороны: если вылечишь Саске-куна, то он, наконец, обратит на тебя внимание как на девушку.

- Ты это о чем? – Сакура поняла, что зря задала этот вопрос, и не ошиблась.

- Ну, тебе никогда не заинтересовать его своей внешностью. Груди почти нет, фигура - так себе, ноги, как палки, а про лицо я вообще молчу – один лоб чего только стоит…

- Ино-свинья! Я тебе твою красоту-то сейчас подпорчу! – от такого хамства розоволосая куноичи забыла все свои невзгоды и вскочила с места, замахиваясь кулаком с твердым намерением стереть с лица подруги надменную ухмылку.

- Тихо-тихо! – девушка предостерегающе подняла руки и отступила к двери, зная, что слова Харуно - не пустой звук. – Вот видишь, ты снова такая, как раньше! - и правда, Сакура почувствовала, что сомнения постепенно отступают перед лицом более сильных эмоций. Ино хитро улыбнулась, подходя к подруге поближе и хватая ее за руку. - Никогда в себе не сомневайся! Или ты хочешь, чтобы Саске-кун оказался прав? Он же назвал тебя слабачкой и неумехой, – вспомнив эти обидные слова, в Сакуре снова поднялся тот гнев, что она испытала тогда в лесу. Никто не смеет ее так называть, никто не имеет права сомневаться в ее способностях. Она этого не позволит никому, даже себе! Неуверенность в зеленых глазах исчезла, на ее место снова вернулась твердость и решительность.

Ино улыбнулась своим мыслям: «Да. Этот способ на нее действует безотказно!» - А теперь идем, Хината, наверняка, нас уже заждалась.

Глава 8.

И точно, Сакура вспомнила, что сегодня обещала собраться с подругами и поболтать, ведь это так редко им удается. Но Тен-тен неожиданно получила задание и вместе со своей командой покинула деревню рано утром. Однако девушки решили, что откладывать встречу все равно не будут.

Огромная столовая, вечером превращавшаяся в бар, с изобилием закусок и горячительных напитков, была залита ярким светом разноцветных фонарей – это место, единственное во всем палаточном лагере, было оснащено электричеством. Полы красного шатра в некоторых местах были раздвинуты, прикрепленные прочными кожаными ремнями, давая возможность разглядеть внутреннюю обстановку. Повсюду стояли не похожие друг на друга столики, уцелевшие после катастрофы: круглые, квадратные, с резными ножками и очагами для барбекю. Такие же разнообразные стулья довершали картину. Полукругом у красной «стены» расположились повара, суетящиеся на маленьких импровизированных кухнях. Официанты юрко сновали по залу, лавируя между полупьяными посетителями. Вечер только начинался.

Дата добавления: 2015-08-29