- Я вижу, вы сдружились, да?! Началось Стоило мне уделить немного больше внимания нашему общему другу, как Максим сразу же устраивает сцены ревности. - А ты ревнуешь что ли? - Кто? Я?! Пф Не

- Я вижу, вы сдружились, да?!
Началось…
Стоило мне уделить немного больше внимания нашему общему другу, как Максим сразу же устраивает сцены ревности.
- А ты ревнуешь что ли?
- Кто? Я?! Пф… Не льсти себе! Ты нахер ему не сдался. Так что, можешь прекращать заигрывать с ним.
Ну вот, опять та же песня. Каждый раз наши ссоры идут по строго прописанному сценарию.
Я не ревную… Ты никому не нужен… И вообще, я запрещаю тебе с ним общаться…
За долгое время отношений с Максом я отлично понял, что он ужасный собственник и эгоист. Хотя раньше это не проявлялось так отчетливо. Буквально пару месяцев назад он боялся обидеть меня, не хотел потерять, а теперь…
Сейчас он больше приказывает, что мне делать, не интересуясь совершенно моим мнением.
- Спасибо! Без тебя я и не знал, что же мне делать!
Как ни странно, в ответ на мое возражение, в меня ничего не полетело. Максим любит швыряться вещами в каждого «неугодного». И я не исключение. Но на этот раз парень лишь одарил меня пренебрежительным взглядом.
- Смелый стал? Прекращай перечить и дуй в кровать, я приду к тебе через пару минут.
- Кто тебе сказал, что я стану спать с тобой?
- А кто тебя спросит?
Не дожидаясь моего ответа, он вышел из комнаты, демонстративно хлопнув дверью, будто поставил жирную точку в нашем коротком споре.
Вот и яркая иллюстрация его отношения ко мне. Для него я стал подобием игрушки, покорно выполняющей все, что он пожелает. Так было не всегда. Раньше его стремление указывать были бы встречены нападками моей задетой гордости. Я никому не разрешал управлять мной и воспринимал в штыки все подобные попытки. Но я устал… Устал от постоянных ссор и его издевок. Макс словно выпотрошил мне душу, методично теребя незаживающую от долгого одиночества рану. Он убил некогда гипертрофированную гордость.
Может, поэтому я покорно подчиняюсь этому капризному парню. Или же причина в моей фанатичной любви к нему…
Пока я пытался найти весомое объяснение своей слабости, Максим вернулся. Увидев, что я все еще стою посреди комнаты, а не дожидаюсь его в постели, он вопросительно кивнул головой, что так же можно считать и сигналом к действию.
Испытывать его терпение я не хотел, поэтому стал медленно стягивать с себя одежду. Едва я отбросил футболку на стоящее рядом кресло, как парень жестом остановил меня. Не отвечая на мой вопрошающий взгляд, он, молча, подошел ко мне и легко провел тонкими пальцами по моей груди. От прикосновения холодных рук к обнаженной коже по спине пробежал целый табун мурашек, и я отвел взгляд от любимого человека, стараясь спрятать от него все эмоции, что он мог в нем прочитать. Сердце стало бешено колотиться, когда Макс приложил ладонь к груди, словно пытаясь почувствовать ритм моего сердцебиения.
- Я чувствую твое сердце, Дима… Интересно было бы увидеть его, а не только слышать и чувствовать.
- Так посмотри…
Я прекрасно знал, что нельзя говорить ему подобное. Он вполне может вспороть мне грудь, если захочет. Благо, такое происходит только когда у него рецидивы. А сейчас он вполне в здравом уме. Да, трудно быть парнем психопата…
Подняв взгляд на Макса, я встретился с пытливыми изумрудными глазами, что внимательно изучали мое лицо. Изумрудные… иначе и не назовешь эти холодные зеленые глаза, которые больше похожи на бездушные стекляшки, что скрывают извращенное сознание.
- То есть, ты не боишься того, что я могу сделать?
- Нет… Делай что хочешь.
Ухмыльнувшись моему безразличию, он уложил меня на кровать, а сам сел мне на живот. Холод простыней мелкими иголочками впился в обнаженную кожу спины, от чего меня слегка передернуло. Максим, молча наблюдавший за мной, приподнялся и протянул руку к столу, стоящему рядом с кроватью. Через мгновение я заметил лезвие канцелярского ножа, что выдвинулось, щелкнув пару раз пластиком. Любой другой на моем месте наверняка бы скинул парня с себя в тот же момент, но я лишь положил ладони ему на бедра, словно цепляясь за остатки здравого смысла. Заметив мое волнение, он накрыл свободной рукой мою руку, слегка сжимая дрожащие от зарождающегося страха пальцы. Еще хоть одна секунда промедления и я начну сомневаться в своей готовности к тому, что будет, поэтому я, молча, кивнул, давая понять, что все в порядке.
Парень наклонился ко мне и легко коснулся сухими, потрескавшимися от холода губами моих губ. Это действие несколько успокоило, и я хоть немного, но смог замедлить участившееся дыхание.
- Постарайся не дергаться, иначе будет больнее.
Его голос слегка хрипит, так всегда бывает, когда он возбуждается. Не от нашей близости, а от того, что он будет делать со мной. Садистское начало в нем сильнее даже физического влечения.
Отстранившись, Макс легко провел рукой по моей груди и приложил лезвие к обнаженной коже. После горячей ладони холод металла обжигал и я не сразу заметил возрастающую боль, когда парень нанес первый порез. Я почувствовал, как проступают крупные капли крови, что, остывая, скатываются по груди, оставляя алые, тянущие кожу дорожки. Мельком взглянув на мое лицо, он снова провел лезвием. На этот раз порез отразился острой болью, из-за чего я инстинктивно сжал пальцами бедра парня. Не замечая мои сдержанные стоны боли, которые больше походили на шумные вздохи, он наносил порез за порезом, образовывая из них небольшой круг. Кровь каплями катилась по груди, животу, ключицам, оставляя яркие пятна на пальцах Максима. Он же словно не замечал ничего вокруг, лишь с наслаждением разглядывал свое творение.
Едва я успел подумать, что этим Макс утолил свои желания, как острие лезвия скользнуло по одному из порезов и проникло под кожу, срезая её. От дикой боли я дернулся, стараясь отстраниться, но парень удержал меня за плечо, придавив ладонью к кровати.
- Я сказал, не дергайся!
Фанатичный блеск в глазах парня явно свидетельствовал о том, что он сейчас не остановится, не зависимо от моих криков и попыток вырваться. Он добрался до своего любимого увлечения. Тем более, я согласился сам. Остается только терпеть. Глубокий вдох… Чтобы успокоить зарождающуюся панику и усмирить пульсирующую боль от порезов.
Острый металл глубже проник под кожу. Все мое тело забилось в конвульсиях от нестерпимой боли, которая, казалось, выжигала в груди зияющую дыру. Лезвие, вырезающее раннее очерченный круг, казалось мне нестерпимо огненным. Дыхание сбилось, превратилось в рванные хриплые вздохи.
Голосовые связки обожгло криком: голос сорвался и вскоре я мог лишь едва слышно, почти беззвучно хрипеть. Пальцы онемели от хватки, с которой я вцепился в бедра Макса. Но он словно не замечал этого. А ведь, скорее всего, на утро проявятся четкие синяки. Его глаза стали светло-зелеными, словно крыжовник, ярко-рыжие волосы, подсвеченные тусклыми уличными фонарями, полыхали как пламя. Из милого парня он превратился в монстра. Напряжённо - сосредоточенное выражение лица придавало ему сходство с каким-нибудь безумным врачом, что потрошит своих жертв ради одному ему известных целей. Я же, придавленный его весом и не имеющий возможности отстраниться, отлично подходил на роль этой самой жертвы.
Ему хватило около минуты, чтобы вырезать кусок кожи с моей груди. Для меня это время казалось вечностью. От дикой боли сознание стало подводить меня. Реальный мир расплывался и рябил как на старой кинопленке, звуки доносились тихо и глухо, словно через бетонные стены. Было слышно лишь мое сердце, которое колотило набатом и рваное как у больного астмой дыхание. Остаться в сознании мне помогла пощечина от Максима - она резко вырвала из липкого болота обморока.
- Ты в порядке?
В его взгляде мелькнула тревога, или… скорее, легкий испуг. Затуманенный болью мозг не позволял сфокусироваться на его лице, и мне было трудно проследить за его эмоциями. Может, в данный момент он, наоборот, радуется моей слабости.
- Живой пока…
Голос предательски срывался…
В ответ парень улыбнулся. Его улыбка напоминала оскал зверя, который ещё не до конца утолил свой голод. Я давно не видел его таким. Свои садистские наклонности он старался скрывать, как-то бороться с ними... Но сейчас уже нет того заслона, что сдерживал его желания. Иначе, он остановился бы на порезах.
- Смотри, что у меня есть!
Хоть моя интуиция и вопила, как психопатка, что лучше не видеть этого, я все же поднял взгляд на Максима. Он буквально светился от радости и мелко дрожал от возбуждения. В правой руке он все еще держал канцелярский нож на лезвие, которого был наколот неровный круг кожи. Кровь с него стекала по тонкому металлу, по бледным пальцам и дугой огибала запястье.
То ли от боли, то ли от увиденного, в ушах у меня противно зазвенело, и на мгновение я провалился в темноту.
Когда я пришел в себя, Макс уже не придавливал меня к кровати - он сидел на кровати. От его стальной хватки плечо ныло, а на коже проступили четкие кровоподтеки. Окинув свою «работу» оценивающим взглядом, парень поднялся и прилег рядом со мной. Канцелярский нож в этот момент он швырнул в темный угол комнаты. Было непривычно не чувствовать его вес на себе, не ощущать тепла его тела. Меня в очередной раз передёрнуло, словно от холода. От резкого движения едва затянувшаяся рана снова раскрылась, и крупные капли крови скатили на белую простынь. Максим внимательно следил за каплями, что оставляли алые полосы на коже.
- Красиво… А тебе нравится?
- Я ничего не вижу, Макс. Ты получил, что хотел?
Осторожно прикоснувшись пальцами к подбородку, он повернул меня лицом к себе и слегка коснулся губами моих губ.
- Еще нет.
Не дожидаясь моего ответа или возражения, он поцеловал меня. О нежности ни шло и речи. Он целовал жадно, требовательно, кусая и без того истерзанные мною же губы. В то же время его ладонь скользнула вниз по моей шее, груди, слегка задевая пальцами горящий болью порез. Едва касаясь, он провел по животу и остановился, когда его ладонь легла мне на пах.
- Не волнуйся, я не буду тебя долго мучить.
В добавку к своим словам он сжал через ткань джинс мой член. Тело мгновенно ответило на данную стимуляцию и уже через пару секунд в районе ширинки стало тесно. Во мне боролись два чувства. Возбуждение требовало продолжения, а страх неистово вопил о том, что парень явно не станет беспокоиться о нежности и секс будет довольно болезненным. Но к этому я привык. Не в первой мне отлеживаться целый день, боясь лишний раз пошевелиться, после очередной проведенной с ним ночи.
Пока мой мозг решал, как же мне поступить, Макс уже стащил с меня джинсы. Сам раздеваться он, наверно, снова не собирался. И мои догадки тут же подтвердились. Игнорируя какие-либо предварительные ласки, парень перетащил меня на себя. Мы отчасти поменялись ролями. Теперь в позиции сверху я, а он - со слащавой улыбкой гладит меня по бедрам, иногда сжимая их холодными пальцами.
- А ты раздеться не хочешь?
- Ну, раздень сам.
Легко сказать… Учитывая не особо удобную позицию, да еще и кровоточащую рану, которая начинает сильнее болеть от малейшего движения… Его то это, конечно, мало волнует. Сейчас у него больше желание поиграть со мной, чем просто получить удовольствие от близости. Именно поэтому, парень сильнее вцепился мне в бедра, едва я попытался привстать. Мысленно проклиная тот момент, когда я разрешил ему делать со мной что угодно, я кое-как изловчился и смог расстегнуть неподатливую ширинку. Больших усилий стоило мне спустить ему джинсы хотя бы до колен. Но даже сейчас он был слишком одет для предстоящего. От дальнейших мучений меня избавила привычка Макса никогда не надевать нижнего белья.
Судя по всему, наши «игры с лезвием» завели его довольно сильно - я чувствовал его горячий возбужденный член. Его ладони медленно лаская, поднялись по бедрам, а потом легли мне на ягодицы. Слегка сжимая их, Максим приподнял меня. Когда головка его члена надавила на тугое кольцо мышц, я инстинктивно попытался отстраниться.
- Ты хочешь прямо так?
Он не ответил мне. Пристально следя за мной, Максим отпустил меня и провел освободившейся правой рукой мне по щеке. Указательным пальцем он очертил контур искусанных губ и скользнул мне в рот, обводя язык и внутреннюю часть щек. Спустя мгновение ко мне в рот проник и второй палец. Закрыть рот я, естественно, не мог, как и сглотнуть скопившуюся слюну: она медленно стекла по его пальцам и моему подбородку. От его действий губы заныли: ранки на губах треснули, и капли слюны смешались с просочившейся кровью. Именно она станет своеобразной смазкой для меня. Я понял это, когда его мокрые пальцы скользнули между моих ягодиц и резко проникли в меня. От острой боли я сжался, но парень заставлял меня расслабиться, разводя пальцы, растягивая мышцы. Спасибо хотя бы за это… Хоть и грубая, болезненная, но подготовка.
Посчитав, что за пару движения я уже достаточно растянут, Максим так же резко вытащил пальцы и рывком насадил меня на член, до боли сжимая меня за талию.
Я не смог сдержать крика. Казалось, что меня разрывает изнутри раскаленный металлический прут. Макс тихо зашипел - для него проникновение в мало подготовленное тело тоже было болезненным. Но в отличие от меня, он получал хотя бы моральное удовольствие. Он все грубее насаживал меня, проникая с каждым движением глубже. Перед глазами снова поплыло, я постепенно впадал в полуобморочное состояние, но это не ослабило чувства и не спасало от жадных движений парня. Сквозь тянущую боль я почувствовал, как горячая капля, мгновенно остывая, скатывается по внутренней стороне бедра. Это верный знак того, что завтра я не смогу встать как минимум до полудня.
Постепенно мышцы расслабились, и наша близость перестала быть такой мучительной. Да и Максим сбавил темп, и я, наконец, смог отчасти вернуться в реальность. Горло болело от крика, лицо было влажное от просочившихся слез, а из раны на груди снова потекли тонкие алые ручейки.
Меня накрыла слабость. Свое тело я почти не контролировал, в данный момент им управлял Макс, заставляя меня ритмично двигаться на нем. Это уже было привычно. Он любит играться подобным образом, а мне нравится, что он получается удовольствие, со мной… Можно сказать, что это своеобразная любовь. Я отдаю ему свое тело, а Максим делиться своим вниманием.
Не знаю точно, сколько времени длился наш секс. После того как я перестал задыхаться от боли, время перестало быть для меня чем-то невероятно медленным. Когда меня начало отпускать липкое болото отрешенности, Макс начал ускорять темп. Сильнее сдавив мою талию, он заставлял меня двигаться резче – значит, скоро все мучения закончатся. Свое он получит, и на время в наших отношениях воцарится спокойствие. Яростные толчки сводили судорогой от каждого проникновения. Бешеный ритм сбивал дыхание, и снова появилась ненавистная боль. Его пальцы, наконец, разжались и теперь ласково скользили по моему животу и бедрам. Первое нежное прикосновение от него за этот день. Теперь я двигался самостоятельно, без контроля с его стороны, стараясь удержать заданный ритм и не причинять себе ещё больший вред. Несколько движений - и он, прогнувшись подо мной, с хриплым стоном кончает. Горячая сперма обжигает раздраженный проход, смешивается с кровью и медленно стекает по внутренней стороне бедра. Обессиленный, я упал на кровать рядом с Максом.
Около минуты мы лежали молча. Он приходил в себя после оргазма, а я старался окончательно вернуться в реальный мир. Садистское развлечение вымотало парня, и он, кажется, засыпал. В таком состоянии Максим уже не был похож на маньяка-психопата: обычный милый парень, с едва заметными веснушками на щеках. Осторожно, стараясь не делать резких движений, я придвинулся к нему и осторожно положил голову ему на плечо. Мне хотелось просто побыть с ним. Хотелось, чтобы он обнял меня…
- Ты как себя чувствуешь?
Его голос уже не хрипел как несколько минут назад, а стал более звонким и спокойным, каким он был всегда.
- Нормально.
Придерживая меня за плечо, Максим медленно привстал на локти, нависая надо мной. Он оглядел кровавые разводы на груди и животе, порванные губы и красные от слез глаза. Тяжело вздохнув, парень поднялся с кровати и, натягивая по ходу джинсы, направился к двери.
- Ты куда?
- Пойду, порыскаю в аптечке, надо же тебе рану обработать.
Стоя в проеме двери Максим обернулся. Впервые за вечер я увидел его улыбку. Нормальную улыбку, от которой слегка прищуриваются его зеленные глаза и появляются ямочки на щеках.
- Конечно, сейчас это прозвучит как издевательство, но я люблю тебя…

Дата добавления: 2015-08-29