Триста тысяч лет назад, оракул предсказала о страшном пророчестве: 1 страница

Пророчество

Триста тысяч лет назад, оракул предсказала о страшном пророчестве:

Когда будет исполнено три знаменья существующий порядок вещей будет нарушен. Из девяти миров никто не сможет противостоять Падшему Владыке который был изгнан из области упорядоченного девяти миров. Обреченный на вечное изгнанье в пустоте самим Создателем вернется. И будет желать уничтожить все, и завладеть источник вечной энергии. Подчинив себе силу источника он сможет совершить свою месть.

В первое знаменье говорилось о душе, силу которой будет не вообразимой. Свидетельством того, что душа родилась станет солнечное затмение во всех девяти мирах одновременно. Но истинная сила откроется лишь, когда обладатель души познает темную и светлую грань своей души. И сможет шагнуть за приделы этого, стать чем-то больше. Но если свет покинет эту душу, то зло овладеет этой душой, тьма полностью заполнит ее и подчинит своей воле. Сопротивляться которой будет бессмысленно. И пути обратно к свету уже не будет. Если это случится он будет обречен стать слугой Падшего Владики.

В вторым знаменье станет уничтожение Совета Истины. Который был создан чтоб следить за равновесием и порядком в девяти мирах. Душа того, кто это сделает будет поглощена темной стороной. Сила уничтожившая совет также станет служить воле Падшего Владике.

Третьим знаменьем станет неожиданное предательство. Судьба этой души не известна, она будто скрыта занавесом, словно у души не было прошлого и нет будущего. Оракул не смогла ничего сказать, кроме того, что эта душа станет третьем слугой Падшего Владики. И обледенив свои силы они смогут разорвать занавес который создал Создатель дабы помешать вернуться чистому злу в область упорядоченного.

Глава I

Светало, но лучам солнца с трудом удавалось проникнуть сквозь необычайно густой туман. Четверо всадников стояли у самого подножья белого дворца. Его величественность и красота могла сразить любого, чей взор соприкасался с ним впервые. Чувство, которое наполняло душу, находящегося рядом с дворцом, невозможно передать словами - это можно было лишь ощутить. Эти величественные стены возвышались до небес, а башни стремились выше облаков, ослепляя своей белоснежностью. Красота белого дворца легко могла ввести в заблуждения, что это всё создано лишь для красоты и не более того. Но на самом деле это был хорошо укреплённый замок, способный выдержать многочисленные атаки и осады.

Туман понемногу начинал таять, всадники смотрели прямо в него. Но они не видели и не чувствовали присутствия посторонних. В их сознании мелькнула мысль, что все опасения Совета беспочвенные и они попусту тратят время. Один из всадников, поворачиваясь к туману спиной, тем самым продемонстрировав безразличие, сказал:

– Мне надоело стоять здесь, вроде бы мне больше заняться нечем. Я говорил, что Валард не рискнёт напасть на белый дворец. У него не хватит смелости заявится сюда.

Другой всадник, не отводя взора от туманной дымки, одновременно поворачивая голову, произнёс:

– Ты думаешь, он будет ждать, пока совет направит нас по его душу после того, что он сделал? Я бы на его месте нанёс внезапную атаку, не дожидаясь пока будут сняты печати.

Из тумана прозвучал голос:

- Ты абсолютно прав! - И в ту же минуту тело всадника, который стоял спиной к туману, пронзило огненное копьё. Исходящий жар от копья обжигал языками пламени даже тех, кто стоял рядом. Всадник упал на колени, он кричал продирающим до костей воплем. Остальные пытались помочь вытащить копьё, но как только они прикасались к нему, их руки обгорали до костей. Всадники осознавали, что были не в силах что-то изменить - обгорелый скелет рухнул на землю…

Эта внезапная, сильная атака заставила остальных застыть на месте в ужасе. Минутный страх мог стоить ещё одному всаднику жизни, но дрожь, поразившая их сердца, прошла. Её заменили гнев и ярость. В тумане можно было разглядеть силуэт убийцы. Он направлялся прямо ко входу. Воздух был пропитан пугающей, жаждущей новой крови, аурой. Один из всадников, не дожидаясь новой атаки, ринулся в бой, желая первым нанести ответный удар и отомстить. На ходу он легко орудовал огромной чорной косой. С каждым новым шагом всадник двигался всё быстрее, и вскоре уже бежал, быстро приближаясь к убийце своего брата по оружыю. Силуэт в тумане остановился и спокойно наблюдал, как на него, словно бешеный бык, нёсся всадник.

На нем была надета черная накидка которая почти полностью окутывала его доспех, внешний вид которых больше походил на кости, что полностью повторяли его экзо скелет. Всё вместе это создавало ощущение, будто бы под накидкой был человек без плоти. Лицо, всадника, было скрыто тенью капюшона, но было отчетливо видно цвет глаз. Ярко голубые, они одновременно завораживали и пугали своим холодом, который пробирал до костей приводя в ужас.

Враг сложил руки вместе, а затем развел их, материализуя огненное копьё. Взяв его одной рукой и прицелившись, бросил прямо у всадника, который в это время двигался навстречу.

Казалось, сейчас погибнет ещё один, но копьё не смогло поразить свою цель - всадник неожиданно исчез. Не успев понять, что произошло, убийца услышал свист рассекающегося воздуха. Обернувшись, он смог увидеть лишь черное лезвие, которое было уже так близко, что можно было ощутить холод метала. Осознавая, что уклонится уже невозможно, он попытался блокировать удар косы, задержав лезвие ладонями. Лишь кончик лезвия дотронулся до лба, сделав небольшой порез с которого тут же выступила капля крови. Сила ударной волны, которая высвободилась, в мгновение разогнала туман. Всадник не смог нанести сокрушительный удар, но все же он хотя бы смог приблизится к врагу. Выдернув лезвие, он отскочил на пару длинных шагов назад не отводя взор от своего врага, желая обдумать свои дальнейшие действия, держась на расстоянии.

В его сознании раздался режущий слух крик:

- Злость чуть было не погубила тебя, нельзя больше совершать необдуманных атак. Это не тот враг, которого можно победить в одиночку, ты погубишь нас всех. Нам надо действовать слажено до тех пор, пока печати не будут сняты.

- Ну, ты прям как большая мамочка! Ты же меня знаешь - я никогда не делаю необдуманных поступков… - Тут же возразил всадник, вогнав косу в землю, тем самым демонстрирую уверенность в своих силах. Хотя бы внешне, хотя внутри его терзали сомнения: «Удастся ли победить столь могущественного врага, без снятых печатей ?!»

Разговор прервал женский голос:

- Хватит, вы забыли! Мы не одни - нам нужно сосредоточится на нём, а свои проблемы решите потом, если мы вообще останемся живы. – Сказала третья всадница, которая до этого оставалась в стороне разговора, - мы должны немедленно сообщить Совету, что здесь происходит. – С тревогой в голосе произнесла она, надеясь как-то образумить своих собратьев.

Не оборачиваясь, стоящий спиной к ней всадник достал очень широкий и длинный меч, на котором были выгравированы древние символы войны и окликнул её:

- Роанна, мы задержим его здесь ненадолго, а ты отправляйся в зал истины и сообщи, что Валард здесь и пусть Совет снимает печати запрета. И поторопись - а мы задержим его здесь до твоего возвращения!

Она, кивнув помчалась к вратам. Валард хотел убить ее, как и первую свою жертву, но ему преградил путь всадник в тяжелых доспехах, его тело было полностью покрыто бронью из серебристой стали, которая словно была второй кожей. Его лицо, как и остальных, скрывалось под капюшоном, из-под которого были видны лишь глаза, которые пылали огнём. Всадник медленно направлялся к противнику, сжимая рукоять меча. Валард бросил копьё в медленно движущегося всадника, но оно, словно пыль, развеялось по ветру при соприкосновении с доспехами. Тот бросил еще одно копьё, затем еще одно, но результат был тот же. Всадник надвигался, словно танк. Дистанция была все меньше и меньше. Но сейчас нападать на всадника в латах могло бы быть роковой ошибкой. Ведь тогда всадник с косой не упустил бы шанса нанести атаку.

Валард наклонил голову и громко посмеявшись, поднял голову и с улыбкой на лице сказал:

- Да мне прям боятся надо, у меня уже коленки дрожат со страху. Вы серьёзно думаете, что у вас есть шансы против меня?! – Пытаясь спровоцировать всадников на необдуманные поступки, но их разум был хладнокровным. Увидев, что Роанна была в безопасности, всадник, сжимая рукоять огромного меча, посмотрел угрожающим взглядом прямо на Валарда:

- Не думай, что наша цель задержать тебя! Мы хотим отомстить тебе за нашего павшего брата, и поверь мне на слово - не стоит недооценивать нас. Хоть ты и самопровозглашенный Бог, но не надейся, что ты сметешь нас со своего пути, словно пыль. Мы, древние! Сможем тебе противостоять ведь…

- Как для тех, кто хочет отомстить, вы слишком много болтаете. – Демонстрируя очень явное равнодушие ко всему сказанному выше. И как только он произнес последнее слово - резко развернул мощный корпус и метнул два острых копья во всадников. Две молниеносных стрелы неслись навстречу всадникам, но каждый с легкостью отразил эту жалкую атаку.

Каждый из всадников отвёл за спину руку и рывком бросился вперёд, ускоряясь с каждым шагом. Их оружие, которое было словно частью их самых, с каждой секундой все больше наполнялось энергией и силой, накалялось с каждым прикосновением, становясь смертоносным орудием убийства.

За пару секунд преодолев огромное расстояние, всадники нанесли ответный удар. Все движения были молниеносными и мощными, их едва можно было уловить взглядом. На пару секунд на поле битвы воцарилась тишина. На землю упало пару капель крови, и Валард приклонил колено, опираясь на руки. Тишину развеял громкий кашель врага. Казалось, что вся битва будет решена лишь одним мощным ударом и уже все кончено, но то, что раньше было предсмертным хрипом, плавно перетекало в смех. С чистым, неприкрытым злорадством и ухмылкой на лице Бог, медленно поднимаясь на ноги. Война, пытаясь крепче сжать рукоять меча, понял, что руки он больше не чувствует. Он посмотрел на свою руку, пытаясь понять, что не так. Из его плеча, сквозь металлические доспехи, стремительным потоком сочилась кровь. Он взвыл от боли, наблюдая, как его рука медленно отрывается от тела и падает на землю не опустив эфес меча. Смерть, взмахнув косой, приготовился нанести новый удар, но как только зафиксировал её в руке, раздался тонкий скрежет метала и в тоже мгновение часть лезвия отломилась и полетела на землю. В глазах смерти можно было прочитать удивление и страх. В голове мелькнула мысль: «Как? Как?! Невозможно!» Как только он пришел в себя появилось ощущения, что за спиной кто-то есть. Повернув голову, он увидел Валарда, в глазах которого можно было увидеть удовольствие от процесса, и тут же почувствовал жуткую боль в спине. Удар был такой силы, что впечатал всадника в стену белого дворца. Смерть оказался под грудой камней, что обрушились от удара. Война, взяв меч в левую руку, хотел нанести удар, но Валард без труда блокировал его, схватив его за руку, и крепко сжав запястье оставшейся руки:

- Вижу тебе мало того, что я лишил тебе руку. И как только он это сказал – он создал огненное копьё и воткнул его прямо туда где раньше была рука. Крик, который раздался из уст Войны, невозможно было выдержать, но Валард продолжал, прокручивая копьё. Казалось, вот-вот Война лишится сознания, и может в этом и будет его спасение от невыносимой боли. Вдруг тело Валарда пронзило копье, и он пошатнувшись и сделал пру шагов назад, отпустил Войну. Тот рухнул на землю, находясь в полусознании. Взявшись обеими руками за копьё, Валард вытащил копьё из своей груди и бросил на землю. Рана кровоточила - это было впервые, когда его смогли ранить. Но рана тут же затянулась.

– Ах ты, сучка! - И как только он это сказал, стало слышно, как рвутся цепи. Валард начал ощущать вырвавшуюся на волю, ранее не ведомую силу, мощь которой продолжала расти с каждой секундой. Валард до этого никогда не встречал древних и не знал, какой силой они могут обладать. Cила, которую чувствовал Валард, была слишком большой и продолжала расти. Уже была разорвана вторая цепь, оставалось ещё две. Валард понимал, что их сила может быть слишком большой, и он может не совладать с ними, и если сейчас не предпримет никаких решительных действий, то ему возможно не выстоять. Сложив руки вместе возле груди, он закрыл глаза и прошептал что-то. Его шепот заставил содрогнутся землю, под ним начал образовываться небольшой кратер, который продолжал увеличиваться. В воздух сначала поднимались крохотные камешки, а потом булыжники, а вскоре вырывались куски земли. Они зависали в воздухе, Валард резко открыл глаза и все, что находилось в воздухе, тут же рухнуло на землю. Затем он развёл ладони и сделал хлопок - от него, как будто круги по воде от камня, пошла волна, но только она уничтожала пространство, превращая все в пустоту. Это была одна из самих сильных его способностей – уничтожавшая мир до самого основания. Но выполнение этой техники требовало много энергии и, к тому же, делало того, кто ее выполнял, неподвижным. Но это был незначительный недостаток, ведь атаковать исполнителя техники не удавалось ещё никому, так, как и противостоять её разрушительной мощи.

Камни пронзили иглы, которые представляли собой небольшие черные лезвия. Мгновенно превратив камни в пыль, Смерть поднялся:

- Голод! Не медли, хватай Войну, и бегите отсюда скорее, - но она не реагировала, - Почему ты стоишь? Делай то, что я сказал, слышишь?!

Но она, не проронив ни единого слова, призвала коня и бросилась прямо в разрушающую волну. Она, высвободив свою вторую форму, прорывалась к Валарду. Плоть словно стиралась, но Голод, прижавшись к коню, используя его, словно щит, рвалась вперёд. Тело коня едва смогло выдержать пару минут, но этого времени было достаточно, чтобы достичь цели. Она знала, что времени у неё оставалось немного: её доспехи уже дали первую трещину и, тут же, она почувствовала, как тело словно пронзили тысячи режущих маленьких лезвий. Но Голод была прямо у цели, ей оставалось только поставить печать. Она протянула сквозь защитный барьер окровавленную руку, на которой почти не осталось плоти. На кончиках пальцев загорелись символы печати – Голод, повернув голову и, посмотрев прямо в глаза Смерти, мысленно сказала:

- Бери Войну и уходите, я покончу с ним.

- Я тебя не брошу! - Высвободив свою вторую форму, Смерть бросился сдерживать волну голыми руками. Но сдержать её ему не удавалось…

Отпрыгнув назад на один шаг, он, замахнувшись косой, нанёс удар тёмной материей, но попытка была напрасной - тёмная материя смогла лишь немного замедлить волну. Смерть, издав пронзающий рык, наносил удар за ударом, но силы его подводили. В глазах Голода томилась безысходность, грусть и благодарность, её сердце наполнилось уверенностью, и она, посмотрев Валарду прямо в глаза, увидела, как он застил в ожидании, смотря на руку с печатью. Голод, прислонив свою руку к груди Валарда, запечатала силу самопровозглашенного Бога. Валард почувствовал, как силы покидают его тело. Голод была на грани и понимала, что ей осталось пару мгновений: она бросила ключ печати Смерти и прибавила:

- Я смогла запечатать лишь часть его силы. Возьми это ключ и сделай так, чтобы он не смог его найти!

Это были последние слова, которые она произнесла перед тем, как её тело развеялось словно пиль по ветру.

Волна потеряла стабильность, и её направление и сила менялось хаотично. Смерть открыл врата миров и бросился за Войной, который бредил, находясь в полусознании. Время этого мира было на исходе…

Смерть тащил на своих плечах Войну к вратам - к их единственной надежде на спасение. Когда им оставалось всего пару шагов, волна в очередной раз изменила своё направление. Теперь она неслась прямо на врата, ее скорость была очень большая и за мгновение врата могли быть уничтожены.

Перед Смертью стоял сложный выбор - умереть здесь или совершить прыжок, надеясь только на милость судьбы. Волна была уже почти совсем рядом с вратами, и времени на колебания не было. Смерть, отбросив сомнения, схватил Войну и прыгнул что было духу. Их жизнь весела на волоске.

Глава ІІ

Хриплый стон, вырвавшийся из груди парня, который лежал посреди комнаты, разбудил его. Подорвавшись, и оглянувшись вокруг, он увидел ужас, который творился в комнате. Так сразу не возможно было даже представить, что могло произойти вчера ночью. Вещи были разбросаны по комнате, со стен сорваны все фотографии и плакаты, разбито зеркало. Кровать была вся исковеркана, а одеяло было прожжено. Парень попытался резко подняться, но сразу ощутил, что ему трудно дышать и резкую боль в груди. Там была большая, свежая ссадина. Но времени понять, что здесь произошло, не было. На часах было уже 9:45, и он уже опаздывал на вторую пару. Быстро одев то, что попало под руку, и, сунув в сумку все тетради, что были, он побежал в институт, даже не заперев входную дверь. В аудитории шла лекция: преподаватель стоял возле доски, питаясь донести до аудитории новую тему. Но студенты даже не скрывали своё безразличие к тому, что говорил преподаватель. В аудитории стоял громкий гул, каждый занимался чем-то своим: одни играли в карты на задних партах; другие сплетничали; кто-то даже пытался выучить домашнее задание - если сказать одним словом, каждый занимался чем попало, но не тем, чем было нужно. Эту гармонию учебного процесса прервал громкий стук. Все, кто находились в аудитории, затихли, сосредоточив своё внимание на входной двери. Она открылась, при этом издала тонкий скрип, который хорошо было слышно в притихшей аудитории. В дверном проёме появился студент, который напоминал живого мертвеца. Парень, видя, что сейчас он явно не обделён вниманием, покраснел и, наклонив голову, сказал:

- Извините за опоздание, можно войти? – преподаватель приспустил очки и пристально посмотрел на недобросовестного студента. Не проронив ни единого слова, отвел взгляд в сторону, возвращая очки на место, и движением руки разрешив студенту присоединится к остальным. Никита закрыл дверь за собой и направился к месту, которое ему занял его друг Артём. Обстановка в аудитории приняла прежнее русло, до конца пары оставалось ещё почти двадцать минут. Артем, не дав Никите даже перевести дыхание, набросился с расспросами:

- Что с тобой случилось, ты как будто мёртвого увидел!!!??? – действительно, лицо Никиты было белым, словно у мертвеца, под глазами мешки, а на лбу выступили капли холодного пота. Он сел и хотел рассказать всё по прядку, но в горле пересохло, и вырвался режущий кашель. Артём подвинул ему бутылку с минералкой, Никита набросился на неё и жадно пил - он не заметил, как осушил полтора литровую бутылку. И только после того, как поставил пустую бутылку, начал рассказывать свой сон, который видит уже вторую ночь.

- Я не могу описать эти ощущение точно: ощущение как будто я находился в чужом теле какого-то воина, но я там только как зритель. Я вижу чужую жизнь, чувствую всю боль, переживания, страх и гнев. Но изменить ничего не могу – мой сон обрывается в один и тот же момент, когда двое воинов прыгают в ворота, которые уничтожаются волной. А потом, когда просыпаюсь, в комнате бардак, а на груди ссадина, которая загадочным образом исчезает через пару часов.

- Я вам не мешаю?! - сказал преподаватель строгим и хриплым голосом, смотря прямо на них двоих. – Я делаю вам первое замечание, не заставляйте меня делать второе, иначе разговор мы продолжим в деканате!

- Извините профессор, больше это не повторится,- в тоне Артёма можно было уловить недовольстве: он сдерживал себя, хотя и был возмущен тем, что замечание сделали только им.

Артём, больше ничего не спрашивал и положив голову на скрещенные руки, смотрел в окно, наблюдая за тем, как с деревьев падает листья - это всегда его успокаивало, осень была его любимой порой года. По характеру Артём был очень вспыльчив, и сейчас питался успокоиться, чтобы не наделать глупостей сгоряча. До конца пары они просидели, не сказав ни слова. Когда они вышли на переменку, Артём, больше не сдерживая эмоций, возмущался:

- Почему он всегда делает замечание нам, мы всегда у него самые крайние. Меня уже это достало, следующий раз уже не буду молчать и скажу все ему в глаза, и мне плевать на последствия.

Никита шёл рядом, и хотя он и слушал Артёма, слова пролетали как-то мимо его сознания: он застрял под толстым шаром своих мыслей, которые никак не выходили у него из головы.

- Ты меня слушаешь вообще?! - но Никита не уловил даже этого, он не понял, что Артём обратился уже к нему.

- Извини, что ты сказал?! Я не расслышал, повтори. - Артём обижено махнул рукой и отвернулся парень.

- Ладно, не заморачивайся - не важно, что говорит твой лучший друг, ведь важно только то, что ты говоришь. Если ты не слушаешь - значит тебе неинтересно. А делать вид, будто это не так, не надо - я не люблю фальши. Кстати по поводу твоего сна обратись к психиатру, я думаю нет здесь не какой мистики.

- Ты считаешь меня психом, да ты настоящий друг! – это было сказано с намереньем обидеть. Артем, вспылил еще больше, послал Никиту и ушел. Но даже это не смогло хотя бы как-то надолго отлечь внимание Никиты, который был полностью поглощен событиями, что недавно произошли с ним.

Он пытался разложить все, что с ним произошло по полочкам, но это никак ему не удавалось. Он не мог найти логического объяснения тому, что с ним произошло. Не зная, где искать ответы на свои вопросы, он пошёл в интернет клуб «Мышка», что находился недалеко от института, надеясь там прояснить хоть что-то. Просидев там пять часов, он ничего не нашёл, от усталости он опрокинул голову назад, потянулся и продолжил свои поиски.

Спустя еще два часа он наконец-то смог найти небольшую статью Уильяма Ченкинса, который исследовал древние письмена, которые сохранились в разрушенном монастыре Тибета. Там он описывал историю одного монаха, который молился богам о том, чтобы те остановили войну и спасли его народ от уничтожения. В ответ на его молитву ему явились двое святых: в писании было сказано, что у одного из них была отсечена рука, а другой держал ключ. Они пообещали защитить монаха и его народ от гибели, но в обмен за это им нужно, чтобы ключ оставался в безопасности вечно. Дальше ничего полезного в статье найти не удалось. Поискав еще немного в интернете, кто еще занимался исследованием этого писания, Никита смог выяснить, что его изучает Сафронов Михаил Петрович. Профессор именно сегодня вернулся в Санкт-Петербург из экспедиции в этот монастырь, о котором шлось в статье. И он будет завтра давать открытую лекцию, чтобы рассказать о своих исследованиях.

Никита вернулся в квартиру в надежде, что завтра он хоть как-то сможет пролить свет на то, что с ним происходит. Никита уже боялся ложиться спать, и единственный выход, который он видел для себя - это не спать вовсе. Заварив крепкого кофе, он принялся за уборку в комнате, ведь через четыре дня вернутся родители, а они не должны видеть этот кошмар, который творился в его комнате, к тому же скоро у него день рождение и в квартире должен быть идеальный порядок. Уборка затянулась почти на всю ночь. Про себя Никита думал, что такой тяжелой ночи у него никогда не было - спать хотелось сильнее, чем обычно, кофе не помогало, но он смог выдержать. Будильник прозвенел в семь тридцать – это означало, что пора выходить из дома, если он хотел поспеть на лекцию Сафронова. На улице было тепло, даже слишком, как для начала ноября: дул тёплый легкий ветерок, светило ярко солнце. Люди суетились, торопясь на роботу. Никита с трудом мог протолкнуться в общественный транспорт, спеша на лекцию. Ехать ему предстояло далеко, но уже через пол часа он смог удобно примостится на освободившемся сидение в полупустом трамвая. Чтобы добраться до места назначения, ему необходимо было еще минут сорок. Плавное качание навевало сон, и веки ставали всё тяжелее, мысли становились туманней, и за несколько секунд сон окончательно сломал все преграды и овладел сознанием Никиты. И в тот же миг он снова погрузился в те же события, но его разбудил контролёр:

- Молодой человек, ваша станция, – положив руку на плече, она потормошила Никиту. В беспамятстве он схватился и буквально вылетел в открытую дверь трамвая. «Я все-таки не смог сдержать сон, но на этот раз хоть ничего не произошло - это радует!».

Университет был расположен сразу за углом и Никита успел вовремя. Заняв место в аудитории, он со всех сил пытался не уснуть. Свет потушили, и проектор начал воспроизводить изображение на мультимедийной доске. Сафронов стоял за трибуной, комментируя изображения, отснятые в монастыре и подземелье. Лекция длилась четыре часа с одной небольшой переменой, Никита решил дождаться конца лекции и подойти к Михаилу Петровичу с вопросами индивидуально. Когда лекция закончилась, он поспешил к Сафронову, но пробиться к нему оказалось не так-то легко. У многих возникли вопросы по ходу лекции, и все хотели получить на них ответы. Возле Сафронова столпилась очень большая очередь, которая в буквальном смысле слова окружила его со всех сторон. Все это растянулось еще на два с половиной час. Никита подошёл одним из последних и задал вопрос:

- Здравствуйте, скажите, что точно вы узнали о существах, которые, если верить писанию, пришли в этот мир? Кто они были? Где они? Куда они подевались? - Но как только Никита произнёс свой вопрос, улыбка исчезла с лица Сафронова:

- Сейчас я не могу ответить на ваш вопрос, поскольку я не смог обнаружить никаких фактов существования, как вы выразились, этих «существ». Скорее всего, они просто вымысел. - Сафронов отвечал не уверенно, запинаясь, на лбу выступил пот, он оглядывался по сторонам, словно искал кого-то в толпе, а слова подбирал осторожно вроде от того, что он скажет сейчас, зависит его жизнь. Это было очень странно, как для человека, который выступал только что с четырехчасовой лекцией перед огромной аудиторией.

- Ну все, больше никаких вопросов, я очень устал все интервью перенесем. - быстро собрав вещи, он схватил пальто и направился к выходу. Его уход чем-то напоминал бегство. Никите показалось, будто Сафронов знает, что-то важное, но скрывает это. Он подкараулил его возле машины:

- Михаил Петрович, вам же что-то известно о них, вам ведь удалось что-то найти там?! Скажите - для меня это очень важно. - Никита просил очень искренне.

- Уходи, и забудь! Ты не знаешь, о чём просишь меня, уходи! - Он открыл машину и кинул на соседнее сидение свои вещи, сел, завел двигатель и, прежде, чем закрыть дверцу, повторил, – уходи и забудь!

Никита стоял и глядел из-под лоба, немного обижено сжимая губы:

- Я знаю, кто они, и мне известно, зачем они пришли в этот мир.

Сафронов остановился и пристально посмотрел на Никиту:

- Откуда тебе известно о них?! - Он спросил, немного приглушая свой голос.

- Этим вопросом я тоже задаюсь. Каждый раз, когда я закрываю глаза - я вижу жестокую, кровавую битву. Я будто нахожусь в теле одного из них, но только как зритель. Я уже боюсь засыпать, помогите мне!

- Прости, я не смогу тебе помочь, даже если бы хотел. Прости – Он опустил глаза и его голос дрожал, когда он это говорил.

- Но почему, я же вижу, что вы точно знаете что-то, иначе бы не…

Сафронов прервал Никиту:

- Я их видел. – наступила пауза, они смотрели друг на друга, и никто не говорил:

- Ладно, садись я расскажу все, что знаю. Это может стоять мне жизни, но я не тот человек, кто бросает в беде.

Никита бистро сел в машину - у него наконец-то появился шанс, что-то выяснить. Их разговор продлился два с половиной часа, все это время они ездили по городу, дабы никто не смог услышать. Машина остановилась возле остановки:

- Теперь ты знаешь все! Сам решай, что с этим делать, но мой тебе совет - не ищи проблем на задницу.

- Я их не искал - они сами меня нашли. Спасибо за все!!! Я понимаю, на что вы пошли, разговаривая со мной. Я вам очень благодарен за это. – Никита вылез из машины, закрыв за собой дверь, он направился к остановке. В его голове было много мыслей, он узнал много нового, но от этого легче не стало - выхода из сложившейся ситуации он по-прежнему не видел. Никита стоял на остановке, но мысленно был очень далеко.

Когда автобус остановился, и дверь распахнулась, парень на автопилоте вошел в нее. В вагоне, как всегда, было много народа. автобус тронулся - он стоял, прижат к двери и смотрел в глубину тоннеля в который въезжал. В темноте Никита заметил женщину в белом платье. Он всмотрелся повнимательней, но уже не смог нечего увидеть - скорость автобуса была слишком большая. Никита подумал, что ему показалось, и он снова ушёл в себя, но резко все остановилось остановился и свет погас.

- Никита! Ты меня слышишь?!

Он был напуган. Оглянувшись вокруг, ему стало понятно, что никто, кроме него не слышит этот голос. Нерешительно и тихо он ответил:

- Да, слышу, но кто ты?

- Ты должен сделать это - не бойся, я помогу тебе!...

Автобус резко тронулся с места. Все закончилось так же внезапно, как и началось. На Никиту смотрели, будто на сумасшедшего: он чувствовал эти взгляды спиной. Парень вышел на первой же остановке. У него в голове вертелась та фраза, еще его интересовало, кто та женщина, и откуда она знает, о чём говорили они с Сафроновым. Неужели она тоже древняя, неужели они обладают настолько великой силой?

Вернувшись домой, он был обессилен. Ему казалось, что выхода из сложившейся ситуации не было. Никита был на грани, он не спал уже слишком долго - упав на кровать, он мгновенно уснул. Проснувшись, он схватился и начал оглядываться по сторонам, после чего понял, что сегодня ночью ничего не произошло. Впервые за несколько дней Никита чувствовал себя превосходно, а когда взглянул на часы, понял, что проспал сутки. На телефон пришла смс: «С днём рождения, Дружище. С уважением твой друг, Артём».

Дата добавления: 2015-08-29