- Это было бы замечательно, - юноша улыбнулся и, подойдя к полке с книгами, взял оттуда две, - вот, - он положил на кровать первую, - это та, о которой я тебе говорил, отдашь ее своим учителям. А эта… - он протянул ему вторую, - эта книга, в которой собраны боевые заклятия Ашары, оставь ее себе, раз ты специфицируешься на боевой магии. Может, пригодится?
- Правда? Спасибо!!! – в порыве радости Лан кинулся на шею к брюнету, улыбаясь и крепко обнимая в благодарность, – Вот ведь здорово! Я выучу ее за неделю! И тогда смогу спокойно переноситься к тебе в любое время – мне никто не будет страшен!
- Не за что, - брюнет обнял его в ответ, ласково поглаживая по спине, - я иногда нахожу что-то такое во время заданий. Хочешь, я буду приносить такие книги тебе? Я обычно забираю их с собой, но действительно дельное - попадается нечасто. Но я буду искать.
«Создание обратного портала так же прошло без осложнений, и я вернулся в свою комнату, приземлившись прямо на кровать, жутко уставший, но счастливый. Правда, счастье немного омрачили ворвавшиеся буквально через мгновение учителя, спустя две недели вспомнившие о существовании моей скромной персоны. И то, что я заснул во время отчитывания за прогулы, нисколько не прибавило им радушия. Мне еще повезло тогда, что в Университете не практиковали розги, иначе, чувствую, мне было бы их не избежать. В результате я отделался достаточно легко, пройдя лишь через воспитательные работы. Во многом в этом мне помогла книга, подаренная Эледором – свитки Азарра действительно мало где упоминались. Я и сам с удовольствием прочел от корки до корки – на тот случай, если станут выяснять, правда ли я изучал ее те две недели или нет…»
- Молодой человек, я понимаю, что картины, предоставляемые вашей труженицей-фантазией интереснее, чем урок Иллюзии, но все-таки это не слишком уместное занятие во время изучения теории полета! – преподавательница, довольно молодая волшебница, обладавшая чересчур строгим и гадливым характером, ехидно улыбнулась. - Так что думайте про свою ненаглядную после занятий, а не на них!
- Ну вот, а я как раз размышлял, куда бы пригласить вас после занятий, но раз уж вы настаиваете, - Лан театрально вздохнул, - боюсь, наше свидание придется отменить…
Ученики невольно захихикали.
«И теорию полета я знаю не хуже тебя. Но больше люблю практику… полета с башни камнем вниз», - мысленно добавил мальчишка, с тоской понимая, что больше отвлечься ему не позволят. А ведь занятие еще так долго…
Женщина приостановилась, серьезно разглядывая его и, после минутной паузы, заметила:
- Ланиэль, я понимаю, что вам мало интересна теория, но это еще не повод грубить своему преподавателю – этот поступок детский и некрасивый. Я предложу вам воспользоваться вашими же знаниями и наглядно показать остальным ученикам, как на практике применяется заклинание левитации. После этого – можете быть свободным. Мне не нужно, чтобы тут присутствовал кто-то, кто будет отвлекать остальных учащихся и нарушать принятый порядок поведения на занятиях. Такой договор вам подойдет?
- Да я разве кому-то мешал? Сидел себе тихонько и никого не трогал, пока вы зачем-то не обратили внимание на скромного меня. Но, - мальчишка поднялся, весело посмотрев на учительницу и отдав честь, - такое меня более чем устроит! Не скучайте! – и он ловко сиганул в открытое окно, на ходу читая заклинание и взмывая вверх. Сзади послышался свист одобрения и аплодисменты.
Преподавательница покачала головой, поворачиваясь к классу:
- А теперь у меня для вас плохая новость. Тот, кто сейчас же не сконцентрируется на занятиях – повторит этот небольшой подвиг и отправится за окно. Если думаете, что готовы – продолжайте шуметь, мы с радостью проверим ваши навыки. В противном случае, я призываю вас к тишине и дисциплине.
Класс приуныл. За окно, расположенное в двадцати метрах над землей, не хотелось никому.
- Это было очень опрометчиво с твоей стороны, Лан! – Амели села на стул, рассматривая лежащего на своей кровати мальчика, в руках которого была какая-то книга, - надеюсь, ты все выяснил и больше не будешь пытаться играть с порталами!
- Ага, выяснил, - улыбнулся беловолосый, не отрываясь от книги, – я его люблю.
- Блин, Лан! Ну почему ты такой упертый-то? С чего ты взял, что ты его любишь? Нельзя любить того, кого ты так мало знаешь – что там, несколько часов. И он убийца. И, что еще хуже – ашариец! Ну подумай сам, зачем тебе надо мараться?
- А я – эниец. Оба люди. Дальше что? – хмыкнул мальчишка, перелистнув страницу, с жадностью читая, – А вот с чего ты взяла, что любишь меня?
- В смысле? – не поняла девочка.
- Ну, ты же постоянно повторяешь, что любишь меня и хочешь от меня детей, - все же отложив книгу, Лан повернулся к подруге, – а вот с чего ты это взяла? Ты же не можешь знать точно, что это именно любовь. Но считаешь именно так.
- Я точно знаю, что люблю! Когда я вижу тебя, мне хочется смеяться и плакать от радости одновременно. Мне нравится прикасаться к тебе и, когда это происходит – по телу будто молния бьет, только очень приятно. Когда я тебя поцеловала – я была счастлива, думала даже само сердце остановится! И я постоянно думаю об этом и вспоминаю – наверное, уже в сотый раз в голове прокручиваю за день! Я очень скучаю по тебе – у меня есть постоянная зависимость от того, чтобы видеть тебя, слышать, зависимость от прикосновений. Все, что тебя касается – для меня интересно, я ревную тебя, в конце концов, и не хочу ни с кем делить. А еще, как ты верно подметил – я хочу от тебя детей. И просто не могу без тебя! – выпалила она на одном дыхании, - Поэтому я и говорю, что это – любовь!
- Вот как… - задумался Лан, анализируя что-то про себя. Наконец, он улыбнулся. – Значит, я действительно его люблю! Спасибо, что помогла, Ама!
Девочка сникла.
- Но ведь это же не может быть правдой. Он ведь мужчина, как и ты. Тем более – ашариец…
- Да что ты все заладила: ашариец то, ашариец это… человек он, а это – главное. Какая мне разница, какой у него цвет волос и глаз? – мальчишка снова уткнулся в книгу, – а то, что мы оба парни… ну, и такое бывает, и что с этого?
- Ты сам знаешь, что ашарийцы – как животные, - с неприязнью подметила девочка, - бездушные головорезы, лишенные всяческой морали. А, насчет того, что это еще и парень – Лан, это не нормально. Ты просто запутался. Посуди сам: ты умный, красивый, добрый мальчик. Как можешь ты оказаться извращенцем? Ты хоть представляешь себе, как это мерзко? Я не про поцелуи и прочие мелочи. Я говорю о сексе. Природа предусмотрела, чтобы люди были двух полов – чтобы мужчины любили женщин. Природа обусловила это анатомически. Ты вообще себе представляешь секс между двумя мужчинами?
- Как-то не очень, - признался тот, кладя книжку на грудь и уставившись в потолок, – но оно меня и не слишком пока интересует. Придет время – разберемся. Меня больше беспокоит то, что у тебя, похоже, нет собственного мнения. Амели, вот ты мне скажи: ты когда-нибудь общалась с ашарийцами? Или же твои слова переняты от взрослых? Эледор совсем не похож на животное – он даже куда более человечен, чем многие мои знакомые. И учитель его таким был, насколько я успел понять. А еще они не убивают невинных. Наверное, именно поэтому они и проиграли в той войне…
- Лан, ты не прав. Я просто не узнаю тебя! Ну с каких пор ты перестал думать наперед? – девочка серьезно на него посмотрела, - Ты придумал себе сказку, в которую веришь! Сколько ему? Лет шестнадцать-семнадцать? Ты серьезно думаешь, что он так и будет держаться с тобой за ручки и задавливать улыбочки? Ты хоть понимаешь, что он к тебе может пристать? Использовать вместо женщины. Как ты с таким будешь жить? Это же просто унизительно! Я не хочу, чтобы этот… человек… причинил тебе вред. А он – причинит!
- Ты что, действительно думаешь, что я не думал об этом? – хихикнул Лан, лукаво смотря в ее сторону, – Конечно, думал. Как видишь, меня это нисколько не останавливает. Только он не станет делать ничего без моего согласия, я уверен в этом. Ты же его совсем не знаешь, Ама! Он точно будет ждать, пока я сам не сделаю шаг в эту сторону.
- И откуда в тебе столько уверенности, Лан? Да и вообще. Неужели, тебе приятно прикасаться к тому, кто щупается с шалавами уличными? Ты понимаешь, что можешь банально подхватить от него какую-то болезнь? Лан, ты мне очень дорог и я вижу, что ты совершаешь ошибку. Если бы… если бы твой папа был жив – он бы тоже попытался оградить тебя от такой судьбы. Не пойми меня неправильно, но ты слишком легкомысленно относишься к таким вещам. Чересчур. Да и, если по сути, сам ведь говоришь, что оно тебе пока даже не надо! Тогда зачем? Если ты не испытываешь таких желаний, то это значит, что тобой движет только любопытство. Нет, я понимаю, что мальчишкам свойственно некоторое восхищение своими старшими товарищами. Ты увидел, что он сильный, или что там еще. Ну, это просто любопытство, в смеси с духом романтизма. Нельзя назвать любовью симпатию, при которой ты даже желание не испытываешь!
- Амели! – разозлился Лан, немного гневно смотря на подругу, – Хватит! Прекращай раз за разом оскорблять человека, о котором ты ничего не знаешь! Все это говорит в тебе твоя глупая ревность! И не смей больше приплетать к этому отца!
- Да он тебя просто использует! – девочка вспылила, - Кто тебе еще скажет, как оно есть, если не я? Я никогда бы не пожелала тебе зла и иду против твоей воли именно потому, что ты мне дорог! Я не рассказываю никому про это, но тебе я говорить – просто обязана, потому что люблю тебя и не хочу, чтобы у тебя были неприятности! Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? Понимаешь, что это не игры?!! Понимаешь, что тебя могут отдать под трибунал, даже в тюрьму посадить только за то, что ты общаешься с этим поганым убийцей? Я не против того, что они убрали Азира! Я просто боюсь, что однажды они уберут тебя! Ты был в их гильдии! Если об этом узнает кто-то из них – ты просто покойник, придурок!!!
- Думаешь, я этого не понимаю?!! – мальчишка вскочил, демонстрируя ей книгу, которую читал до этого, – Я прекрасно это понимаю, дуреха! Но поставь себя на мое место! Такая мелочь, как возможность быть убитым, меня нисколько не остановит, если я хочу увидеться с тем, кто мне безумно дорог! Кого люблю! И я не собираюсь ни умирать, ни останавливаться! Я готовлюсь к любым последствиям! Надо будет – сбегу и буду скрываться всю жизнь от гвардейцев! Надо будет – буду сопротивляться убийцам, пытающимся меня убрать! Но я хочу и буду вместе с Элом!
- Дурак! – Амели зло зарычала и, пнув от бессилия стену, повернулась к нему, - На этих выходных я уезжаю к тетке – меня не будет. Обдумай мои слова и спускайся с небес на землю. А пока что – я просто пойду к себе, пока мы окончательно не поссорились!
- Вот и прекрасно! - буркнул Лан, заваливаясь на кровать и утыкаясь носом в книгу, – Счастливого пути, госпожа «я все знаю»!
Услышав, как дверь в его комнату захлопнулась, мальчишка вздохнул. Ругаться с подругой ему совсем не хотелось. Он прекрасно понимал, что она беспокоится о нем, но стерпеть оскорбления, как он считал, любимого человека просто не мог. И в кое-чем она была права. В том, о чем он на самом деле еще не задумывался…
Рука сама потянулась к зачарованному пергаменту, и вот на шершавой поверхности всплыли витиеватые магические буквы, формирующие тот вопрос, что так сильно взволновал его:
«Нэ, Эл, скажи, а ты будешь ко мне приставать?»
Практически сразу же буквы исчезли и на листе стали появляться другие, написанные тонким витиеватым почерком ассассина:
«Добрый вечер, Лань. А что именно ты имеешь в виду под словом «приставать»? То, что я просил тебя о поцелуе – тоже ведь приставание, по сути. Следовательно, уже пристаю. А что? Я имею в виду… ты против?»
Сердце забилось быстрее, а губы сами расплылись в улыбке. Ссора в тот же миг была позабыта.
«Ты что, все это время бумагу в руках держал, что сразу ответил? И я не имею ничего против поцелуев, иначе бы не выполнил твою просьбу. Я о… сексе.»
Листок очистился и, на пару мгновений оставшись белым, снова обрел надписи:
«Я и сам не знаю. Не могу сказать, что я о таком не думал – это было бы ложью. Но оно как-то… честно говоря, я даже представить это стесняюсь, хотя – интересно. Но ты еще очень маленький, так нельзя. Тем более, что такие вещи должны происходить по обоюдному согласию и желанию… я не знаю, как ответить на твой вопрос, если честно: что бы я ни написал – все не то.»
«Я примерно такой ответ себе и представлял! Спасибо, Эл! И знаешь, я совсем не против попробовать, когда подрасту. Кстати, Амы не будет на выходных. Так что… я могу спокойно сбежать на два дня – никто не заметит… ты сможешь?»
«Ты не обижаешься? Я обещаю тебе, что не буду делать ничего такого, на что ты не дашь своего разрешения. Я знаю, что это неприятно, если без спроса… - лист снова стал чистым, и на нем появилась новая надпись, - сегодня пятница, кстати. Ориентировочно мы ведь и договаривались на «через неделю» - получается, что на субботу, потому что в прошлый раз ты приходил ко мне именно в субботу, так что – я уже на месте, в том доме, о котором тебе говорил. Решил чуть раньше прийти – тут прибраться надо было. Так что, я жду тебя тут. Все, что нужно, я уже сюда принес.»
Мальчишка резко вскочил.
- Уже там?! – резво скинув вещи с тумбочки в заранее приготовленную дорожную сумку, он сунул пергамент в карман, – Палево!
В коридорах Университета еще десять минут раздавались шаги, затихшие лишь на смотровой площадке башни.
«Отчего-то, я с самого начала безоговорочно верил словам Эледора, нисколько не сомневаясь в них. Мне даже в голову не приходила мысль о том, что он может соврать мне. Никогда раньше я не испытывал такого безграничного доверия к кому-либо. И самое замечательное было в том, что я не ошибся…»
Старый охотничий домик, словно притаившийся на самом берегу реки, сильно зарос ежевикой, из-за чего просто отлично скрывался в густой зелени леса. Рядом с домом был не менее старый колодец, деревянный журавель которого потемнел от старости, но был все еще крепким, а камни поросли мягким разноцветным мхом. Сам дом был небольшим, рассчитанным скорее только на ночевку и приготовление пищи. За крепкой дубовой дверью располагалась практически квадратная просторная комната с большим камином, в котором весело потрескивали дрова. Неподалеку стояла деревянная широкая кровать, а за передвижной ширмой из светлой парусины располагалось некое подобие кухни: выложенная кирпичом печка, полки с посудой и небольшой стол с двумя стульями.
Деревянный пол домика был устелен шкурами, самая большая и пушистая из которых лежала перед камином и словно призывала улечься на нее, чтобы посмотреть на игру языков пламени. Окна, полускрытые ветвями ежевики, были достаточно большими. Изнутри дом был в основном обит древесиной, только местами большие участки стен были покрыты старой, но еще вполне прилично выглядевшей штукатуркой.
Уютную тишину нарушило неожиданно появившееся под потолком темное облако, из которого, как и в прошлый раз, выпал худощавый мальчишка, снова приземлившийся на свою холенную пятую точку.
- Есть! – победно вскрикнул Лан, – Да здравствует подушка!!!
- Лань? – Эледор, раскладывающий вымытые тарелки, удивленно на него посмотрел, замирая неподалеку от котелка, в котором кипело жаркое, распространяющее приятный аромат оленины, картофеля и свежей зелени, - Ты чего это делаешь?
- Лан я! – хихикнул мальчишка, отвязывая мягкий предмет обихода, спасший его таз от перелома, – Побеждаю в жестоком бою с порталом, твердым полом, да и вообще несправедливостью жизни! Привет, кстати…
Юноша порывисто обнял его, зарываясь носом в белокурые волосы, чуть растрепавшиеся от бега.
- С прибытием тебя. Разве можно появляться под потолком, Лань? Или у вас в книгах не написано, что представляя точку прибытия, ты должен представить себя самого стоящим на плоскости? Ты же покалечиться можешь, если так появляться будешь! Будь я на улице – ты мог оказаться и на куда большей высоте! Ты ведь мог поломать себе что-нибудь!
- Да ладно тебе зудеть – не поломал же! – засмеялся Лан, обнимая брюнета в ответ, – А вот поверхность… мой косяк, забыл совсем. Возьму на заметку, когда в следующий раз к тебе соберусь! Ты в порядке, кстати? – он отстранился, внимательно осматривая его с ног до головы, ища признаки ранений, – Восстановительная помощь нужна?
- Нет, - брюнет улыбнулся, неловко поправляя тонкий черный шарф, плотно обмотанный вокруг шеи, - все хорошо. Хочешь покушать? Я как раз жаркое закончил. И хлеба свежего принес с собой – тут неподалеку есть деревня, в ней пекут очень вкусный…
- Парализация! – мальчишка резко прикоснулся двумя пальцами ко лбу юноши, заставляя того застыть на месте с возможностью двигать только головой, – Ну и чего ты там прячешь? Я же помочь могу!
- Не можешь, - Эледор отвел взгляд, - там нет ничего страшного, просто неприятно на вид. Не переживай.
- Да что там такого может быть, чего я не… - сдернув с него шарф, беловолосый застыл, с недоверием и какой-то неясной болью смотря на светлую кожу, – Эл, это же… засосы? – синие глаза с непониманием уставились в красные, – Откуда… они?
Юноша покраснел, старательно отводя взгляд.
- Это – не важно. Мне просто надо стать сильнее, вот и все.
Сглотнув комок обиды, мальчишка осторожно провел рукой по шее брюнета светящейся исцеляющим светом ладонью, убирая уже ненавистные ему следы. Отчего-то было горько.
- Где еще, Эл? – он с жалостью посмотрел на парня. – Скажи… я хочу помочь… хотя бы так…
- Почему ты меня жалеешь? За это презирают, Лань, - юноша попытался двинуться, но, поняв, что все еще под заклятием, затих, - прости. Я действительно ничего не могу сделать. Но однажды – смогу.
- Почему презирают? – в голосе мальчишки читалось искреннее непонимание, – Это же… грустно. Судя по тому, что ты сказал – ты не по собственной воле позволил оставить на себе… это. Презирать нужно того, кто поставил, а не тебя, - он снова сглотнул, – Мне того почему-то убить хочется за такое. Так… где еще? Я их все уберу… тебе же еще менее приятно смотреть на них, чем мне…
- Убери заклинание, пожалуйста, я неудобно себя чувствую, когда не могу двигаться, - Эледор говорил тихо, все еще стараясь не смотреть ему в глаза.
- Сначала скажи! – упрямо возразил Лан, – И не прячься от меня – тебе не за что себя винить! А будешь и дальше так – тупо раздену тебя и сам все осмотрю!
- Я не собираюсь прятаться, я собирался снять одежду, Лань.
- Я Лан! – снова прикоснувшись двумя пальцами ко лбу юноши, он снял с него парализацию.
Ассассин потянулся, сжимая пальцы, чтобы вновь почувствовать контроль над телом и, отодвинув с огня жаркое, снова подошел к нему, принимаясь аккуратно снимать с себя вещи, вешая их на раму ширмы.
- Мне и самому противно, Лан. Прости, что тебе пришлось это увидеть.
- Я ведь уже сказал, что извиняться тебе не за что. Лучше давай поскорее закончим с этим…
- Как скажешь, - юноша расправился с одеждой, оставшись только в небольших шортах, служивших нижним бельем и, откинув волосы за спину, выпрямился. Следы, сходные с теми, что были на шее, встречались так же на его плечах и груди, на бедрах темнели синяки от пальцев, через всю спину шла рассеченная линия, схожая на след от кнута, но, судя по всему, имеющая иное происхождение. Около левой косточки таза виднелся довольно старый шрам, который, судя по всему, в основном скрывался за тканью белья. Собственно, на теле ассассина было вообще очень много шрамов. Длинных - от ударов кнута, струн, веревок и ножевых ранений. Скругленных – от стрел и болтов. Бесформенных – судя по виду – от магических атак. Если бы его кожа не была практически белой, как алебастр, то она была бы довольно сильно похожа на карту. Единственное место, где шрамов не наблюдалось – было лицо.
Синие глаза снова непроизвольно наполнились жалостью: в прошлый раз, в комнате Эледора, он не мог рассмотреть тело брюнета из-за освещения. Сердце болезненно сжалось. Подойдя, он снова осторожно прикоснулся к израненной коже, ласково проводя по потемневшим участкам, возвращая им прежний вид. Закончив, он крепко обнял юношу, положив обе ладони на глубокую царапину на спине, исцеляя и ее. Носом уткнувшись в его грудь – сказывалась разница в росте – он прикрыл глаза, наслаждаясь чужим теплом.
- Я обязательно выучу… уберу и их… шрамы. Обещаю.
- Ты очень добрый. Но я не уверен, что заслуживаю такой доброты и заботы, Лан. Я ведь не очень хороший человек… - он закусил губу, видимо, что-то обдумывая, - так ты не ответил: ты голоден? Я сделал жаркое. Учитель говорил, что оно у меня хорошо получается…
- Сейчас, только с этим закончу… - мальчишка аккуратно провел пальцем вдоль всей длины раны, затягивая ее. Через несколько минут от нее остался лишь небольшой розовый отпечаток. Чуть-чуть отстранившись, он внимательно посмотрел на лицо брюнета, сосредоточенно размышляя над каким-то вопросом и неожиданно встал на носочки, припадая к его шее и всасывая нежную кожу.
Эледор распахнул глаза, невольно вцепляясь пальцами в его плечи. По телу пробежала волна дрожи.
- Лань… - брюнет обнял его, зарываясь пальцами в волосы мальчика и улыбаясь чему-то своему.
- Лан я! – мальчишка чуть отстранился, разглядывая свою работу, – А вот так, почему-то, совсем не противно… мне его убрать?
- Нет, - юноша погладил его по щеке, - не нужно. Мне приятно, что его оставил ты. Еще раз: прости, что тебе такое пришлось наблюдать. Раньше так не было…
- Хочешь, я тебе в кольцо молнии забью? Или огонь? – воодушевился Лан, радуясь, что снова смог помочь, – Прилезет еще кто-нибудь, а ты его – раз! – и шарахнешь так, что больше не встанет! Ни он, ни у него! Или даже могу сделать так, что все мужчины тебя бояться будут! Правда, и на меня тоже это распространится… а еще могу тебе трусы заворожить, чтобы чужих током били! И кожу тебе ядовитой сделать! Правда, это тоже и на меня распространится… а еще…
Эледор тихо рассмеялся, подхватывая мальчика на руки и кружась с ним по комнате.
- Маленький мой, не нужно! То, что ты видел – это все, чего он смог добиться. Я не дам ему сделать что-то еще. Я должен сломать его в честном бою – тогда он отвяжется. А, если я применю магию или уловку – полезут другие, да и кодекс мне не позволяет. Не волнуйся, я стану сильным. Просто раньше ко мне не лезли из-за моего учителя, а теперь – у всех говно со всех дыр ползет. Сам понимаешь… - он поставил мальчика на ноги, - ты и так делаешь самое ценное из всего – ты исцеляешь мою душу.
- Не называй меня маленьким! – буркнул мальчишка, покраснев, – Ну, я могу их понять – ты ведь красивый очень… хотя, лучше бы к женщинам своим лезли, если так тискаться хочется… - он покраснел еще гуще, чуть отворачиваясь, – Ты меня накормить обещал. Я как раз перед ужином смылся, так что голодный…
- Тогда – вперед, к столу. Достань пока с полки две миски и плоскую тарелку, я думаю, мне стоит одеться. Как-то неудобно перед тобой в таком виде бегать. Хорошо?
- Да ничего – мы же парни оба, - спокойно пожал плечами Лан, идя выполнять поручение, – а ты знал, что после твоего сообщения я сегодня сюда заявлюсь, вместо назначенного завтра?
- Нет, - брюнет чуть покраснел и отвернулся, принимаясь одеваться, - я не знал. Просто сработала привычка готовить на двоих. Да и я тут со вчерашнего дня. Ну, пока прибрался, пока притащил сюда все, что надо… надо еще коня покормить вечером будет. Напомнишь?
- У тебя есть конь?! – Лан чуть не уронил миску от восторга. – Круто!!! Научишь меня ездить верхом? Я всегда хотел, но в Университете не позволяли…
Ассассин удивленно моргнул и, улыбнувшись, снял крышку с котелка, беря в руки половник и принимаясь раскладывать жаркое в поставленные на край печки миски.
- У меня их два, так что я тебя научу. Завтра, ладно? А пока, - он поставил перед ним миску с едой, - кушай. Я сейчас хлеб нарежу, - он достал из сумки завернутый в ткань хлеб, - даже теплый еще… повезло, - юноша подозрительно быстро порезал его на тонкие ровные ломтики и, аккуратно выложив их на тарелку, поставил ее посередине стола и протянул мальчику чистое полотенце, - вот, держи. Там крупные куски мяса, так что будешь руки вытирать, - он поставил на печку чайник и сел напротив Ланиэля, - тут, конечно, не очень красиво, но довольно сносно, верно? – с долей надежды спросил брюнет.
- Сносно? – мальчик удивленно моргнул. – Да тут нереально здорово! Такая теплая и уютная обстановка… я бы тут жил с удовольствием! – он улыбнулся, осторожно пробуя горячее блюдо, – Вкусно!!!
Эледор не менее удивленно посмотрел на него и, облегченно улыбнувшись, пододвинул к нему тарелку с хлебом.
- Я очень рад, что тебе нравится, Лань. Скажи, а ты любишь печеную на костре картошку и всякое такое?
- Я Лан! – беловолосый с огромной скоростью поедал понравившееся ему блюдо в прикуску со свежим хлебом, – Не знаю, не пробовал никогда. Такое ведь в походах и всяком таком готовят… а я никогда не покидал столицу, да и в самом городе бывал только несколько раз, на каких-то мероприятиях и когда сам убегал. Меня все время в Университете держат… так что это первый раз! Ну, если не считать твоей комнаты в гильдии.
Брюнет беззлобно хмыкнул, наблюдая за ним и спокойно доедая свою порцию:
- В котелке еще есть, если добавки захочешь. И, раз ты не пробовал что-то такое, значит – завтра будем готовить на воздухе. Ты не против? Я думаю, тебе будет приятно погулять на природе. И тут недалеко, кстати, есть очень красивая пещера – там фосфорицирующие кристаллы и теплое озеро внутри. Хочешь, искупаемся там?
- Очень! – мальчик просто сиял, – Я хочу увидеть как можно больше за эти два дня! А еще - увидеть все вместе с тобой! И не только два дня! Мы же не расстанемся, Эл?
- Я тоже очень этого хочу. Значит, будем гулять! – улыбнулся ему в ответ Эледор.
- Угу! Да здравствует свобода!!!
Седьмой свиток Азарра. Личный дневник. Часть 3
«Это был первый вечер, когда мы смеялись и разговаривали, как никогда раньше. Перепрыгивая с темы на тему, то и дело перебивая собеседника, споря и комментируя, мы жадно изучали друг друга, отмечали мелочи и вкусы, интересы и воспоминания. Все больше убеждаясь, что связывает нас нисколько не любопытство, а искреннее теплое чувство, растущее с каждой минутой. Вымотанный разговорами, но довольный и счастливый, я заснул прямо перед камином на теплой шкуре, куда мы переместились ближе к ночи…»
Проснулся Лан от нехватки воздуха. Во сне он умудрился уткнуться носом во что-то очень теплое, перекрывающее ему сейчас кислород. Что-то теплое так же равномерно дышало и, если верить его рукам, было очень приятным на ощупь. А вот если верить чужим рукам – оно сейчас перебирало его волосы, чуть массируя кожу головы. Губы расплылись в улыбке, а синие глаза немного приоткрылись, все еще покрытые пеленой сна.
- Еще рано, ты можешь поспать, - Эледор ласково поцеловал его в скулу, - прости, что разбудил.
- Ничего, я привык вставать рано, - голос был чуть хриплый из-за сна, – так приятно… я еще никогда не спал с кем-то рядом… тепло.
- Мне тоже нравится, - брюнет улыбнулся ему, пропуская сквозь пальцы длинные шелковистые пряди, - даже вставать неохота – так уютно. Но, сейчас еще чуть-чуть поваляемся и пойдем умываться и завтракать. Согласен?
- Угу, - мальчишка снова закрыл глаза, улыбаясь, – они тебе так нравятся? А что ты сделал с той прядью, которую срезал с меня?
Брюнет осторожно взял в руку подвешенный на его шею небольшой кожаный мешочек и, открыв его, достал оттуда аккуратно свернутую восьмеркой прядь, перевязанную тонкой шелковой серебристой нитью.
- Вот. Я ее с собой ношу.
- Надо же… они что, настолько ценные? – перехватив рукой свои волосы, Лан улыбнулся, – Хочешь, я тебе и остальные срежу? Потом Аму нарастить попрошу. Кстати, а свои ты почему растишь?
- Просто эта прядь доказывает то, что ты не просто сон или мечта, - Эледор обнял его, мягко гладя вдоль тела, - остальные – оставь, они мне на тебе больше нравятся, чем отдельно, поверь. А свои… так принято. Глуповато будет звучать, но в Ашаре мужчины не обрезают волосы, только кончики подстригают. Считается, что это – как честь воина. Обстричь их – равнозначно тому, чтобы быть опозоренным, изгоем, так сказать. Ну, как бы, лишившимся чести… да и мой учитель носил длинные волосы, а он был для меня как родной отец… он вырастил меня с раннего возраста и заботился до самой смерти. Это моя память о нем.
- Вот как… - мальчишечья рука скользнула по черным прядям, – красивые очень. И взгляд завораживают. Почему только энийцы так относятся к вашей внешности? Не понимаю… война же уже давно закончилась…
- Потому что Эния отвергает Хорра, а Хорр, по преданию, был противоположностью Астарты, покровительницы Энии – беловолосой и синеглазой, как ты. Хорр же имел внешность ашарийца. Вот и весь фокус. Просто ваш император раздувает распри. Та война, которая была – она тоже началась из-за ничего. Просто он подстроил нападение на себя любимого, когда в Ашаре умер старый император, а новый еще не был избран. Война – это деньги, Лан. А, в данном случае – большие деньги.
- Но ведь в Энии сейчас только маги с такой внешностью, - возмущенно засопел Лан, – значит, у остальных нет никакого права говорить такое! Вот ублюдки! А император… еще мой отец всегда говорил, что его за яйца вздернуть нужно. А он так обычно не выражался…
- Да ладно тебе, это же старая, как мир истина – у всех должен быть враг, настоящий или вымышленный. Подумай сам, если бы он не развязал войну с Ашарой, если бы не выставил мой народ «говном», тогда люди бы обратили свое внимание на него и его несусветные законы, налоги, тиранию. Он просто нашел «козла отпущения», собственно.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |