Все продолжается из маленьких мелочей.

Все начинается с малого.

Все продолжается из маленьких мелочей.

Все заканчивается одной банальной вещью.

И все это объединяет одно понятие – любовь…

«До»

Знаете, говорить о том, что ты наркоман у нас не принято. Не то чтобы мы этого смущались… Просто не принято. Да и кто будет слушать какие-либо объяснения? Смешно, но люди, услышав слово «наркотик» сразу впадают в какую-то неописуемую панику. Ну, или просто сразу сворачивают разговор. А лгать или скрывать свой порок, я не привык. Всю жизнь я никогда ничего не добивался. Не то чтоб не хотел. Нет, хотение, конечно же, было. Но… увы, как-то не складывались обстоятельства в мою пользу. Но я не считаю себя неудачником. Наоборот, я считаю себя счастливым человеком. А почему бы и нет? У меня есть дом, есть родители, есть деньги, пока есть, и друзья (надеюсь, что не пока)… а еще я счастлив, когда поставлю себе четверть кубика…

Впервые я попробовал, как это ни банально звучит, в кампании. Да, это уже никого не удивляет, но именно кампания мне и дала попробовать в тот раз. Я, как сейчас, помню тот день. Не помню точно, что у меня было на душе, но к ребятам я пришел в полном опустошении и с диким желанием напиться. Но в тот раз никто меня не поддержал. Все лишь хмыкнули со словами: «синька это уже не тема, давай чего-нибудь поинтереснее?» в тот момент, если бы я не был в таком депрессивном состоянии, я бы наверно и отказался, но тяжесть была невыносима, поэтому я согласился. За час у торговцев дурью взяли порцию героина. Полчаса на приготовления и вот я, «новенький», как оказалось, уже ставлю себе порцию. Сначала ничего, кроме боли и небольшого количества крови на рукаве, не было. Потом пришла волна. Волна прихода. Меня убило доселе непонятной легкостью и беспечностью, которую мое тело еще никогда не знало. Голова стала чистой. Хотелось просто спокойствия. И оно тоже было. Оно было вкупе с расслаблением и радостью. Прошло все, что меня когда-либо напрягало, а все проблемы уши на задний план. Как я добрался до дома, помню смутно, зато утреннюю ломоту в теле я запомнил навсегда. Первая ломота. Тогда я не представлял еще, что она станет моей подругой на долгие месяцы. В тот момент хотелось только одного: пива и свежего воздуха. И то и то оказалось в достатке. В холодильнике – пиво, а на балконе – свежий воздух. Так прошел день: попивая пиво, я просто сидел на балконе. Пришел вечер. Тот самый вечер, когда необходимо было сказать» «Нет», но, увы, я этого не сделал. Тело требовало продолжения, а сил ему отказывать я не имел.

С того вечера и понеслось: поставил второй, третий, пятый… сотый раз… жизнь превратилась в зал ожидания: я ждал вечера, чтобы утолить наркотический голод. Терпеть уже не мог: игольный змий крепко схватил меня и отпускать не собирался, да я и не особо вырывался… да, я представляю то, о чем вы сейчас думаете, читая это: «Идиот он, раз не смог отказаться, раз попробовал, хотя прекрасно знал, к чему это приведет… и пишет он свою чушь. Чушь, которая может быть понятна только ему, наркоману…». Я понимаю, что читать «исповедь» наркомана не очень то и приятно, но ведь наркоманы тоже люди. И как люди они заслуживают того, чтобы быть услышанными. Ведь мы можем чувствовать тоже самое, что и вы «нормальные». Хотя, не в моей власти разделять людей, как и не в вашей. Людей нельзя делить на какие-либо классы, группы. Ведь люди – это люди, и относиться надо ко всем одинаково. Но не в этом суть. Ведь каждый человек – индивид, личность, и мыслит каждый человек по-своему. Поэтому не стоит навязывать свое мнение.

Чувствовать… как много в этом слове. Что может чувствовать человек? Боль, радость, счастье, голод, жажду, да что угодно. Чувств у человека десятки. Что чувствую я? Да тоже самое, что и обычные люди. Только это до момента пока в крови нет четверти. Как только она там появляется – чувства сразу преобразуются. Весь мир взрывается яркими вспышками, и каждая вспышка несет в себе легкость и спокойствие. Пусть это чувство голода, но оно такое легкое… кто не пробовал, тот не поймет никогда. Да и не стоит пробовать. Почему? Да только потому, что уж больно дорого приходится платить за эту легкость. И я не имею в виду деньги… я имею ввиду душу. Да-да, не удивляйтесь. Именно душу приходится отдавать. Звучит, конечно, глупо, но так и есть. Со временем все душевные качества, всё то, чем ты был внутренне богат – всё это поглощает одно единственное желание: желание дозы. Я это знаю, я это пережил. Я пережил те минуты, когда,кажется, что лучше умереть, чем терпеть скребущие когти по всему организму. Я пережил то, когда тело совершенно не поддается контролю, когда спазматические движения конечностями заменяются диким бешенством, а оно, в свою очередь позже, заменяется диким чувством тоски, одиночества и боли, дикой боли. Это ужасно, это неповторимо. Такое невозможно испытать простому человеку.

Я пережил. Честно скажу, что это было против моей воли. В принципе, я не хотел ничего менять: меня устраивала моя жизнь. Меня все устраивало. Устраивало до тех пор, пока не встретил её. Это было четыре месяца назад. Именно с этого времени все перевернулось. Не то чтоб я как-либо сам перевернул свою жизнь, нет. Она перевернула. И ради неё я делал все, что было в моих силах. А сил этих, к моему огромному удивлению появилось огромное количество.

Все началось не как в сказке. Все получилось так, как это обычно происходит в наш сумасшедший двадцать первый век. Мы познакомились на дискотеке в клубе, ничего необычного. Я туда пришел за компанию с ребятами. Она, как позже выяснилось, тоже с подругами. Я её сразу заметил. Я не поклонник шумных вечеринок, нет. По мне, проще посидеть в тихом кругу, нежели в грохочущем клубе. Поэтому, даже там, я просто сидел на диване, который был зарезервирован на нашу компанию, и просто глазел по сторонам. Взгляд мой упал на неё, а точнее, на её фигурку. Не буду скрывать, что меня интересовала внешняя сторона в большей степени. Но это было лишь до того момента, пока я не заговорил с ней. Что можно узнать о человеке по простым начальным фразам, типа «Привет, можно я подсяду? Как дела? Танцуешь?» и так далее? Нормальный человек, да и, может быть, психолог, скажет вам, что ничего. Однако я по её ответам понял, она для меня не просто девушка для знакомства на вечер. Я понял, что все теперь не просто…

Мы пообщались за барной стойкой всего лишь минут двадцать. Потом она сказала, что ей нужно идти. Вот тут я впервые заметил то, что со мной начинает твориться что-то непонятное мне самому. Я спросил у разрешения проводить её до дома. Впервые за всю свою жизнь. Никогда еще я ни одну девушку не провожал до дома. Ни одну. А тут я и сам не понял, что меня подтолкнуло. Наверно, та одна единственная мысль, что в тот момент не давала мне покоя: «я не хочу с ней расставаться». Она мягко отказала. Но оставила свой номер телефона. Вы бы видели мое лицо, светившееся от счастья в тот момент, когда я брал блокнотный лист с написанными красивым подчерком цифрами телефона. Вся моя компания это заметила. И до тех пор, пока я не вышел из клуба, терзали меня вопросами: «Что случилось? Ты в порядке?» и тому подобное. Но для меня, в том момент, ничего не интересовало, поэтому и отвечал я бегло. В конце концов, они отстали. Домой в тот день я вернулся раньше обычного. Мать даже удивилась немного, но промолчала. Я прошел в свою комнату, лег на кровать и забылся приятным, легким сном… впервые за последний год…

Следующее утро встретило меня пасмурной погодой и больной головой. Болела она непонятно с чего: вроде и не пил и не употреблял вчера, но болела жутко. Пришлось встать и пройти на кухню за таблеткой. Выпил, заварил кофе. Стал вспоминать вчерашнюю ночь. Когда вспомнил про вчерашнее знакомство, то я понял какой я идиот: я ведь даже имени её не узнал. Судорожно стал искать её номер телефона. Когда наше в заднем кармане джинс аккуратно сложенную бумажку с цифрами, на душе потеплело. Я все больше и больше удивлялся самому себе. Никогда такого не было. Целый день прошел в томительном ожидании вечера. На самом деле: меня тянуло позвонить, но я боялся. А вдруг она даже и не помнит меня? А вдруг она замужем? Да таких «а вдруг» сотни… что же делать….

В пять часов вечера я не выдержал: взяв телефонную трубку, я ушел в самый дальний угол квартиры, и набрал номер. Такое мое поведение удивило даже мою сестру. Да… черти что получается, Евгений, черти что.

В трубке бежали гудки. Раз гудок, два гудок, три… семь… десять… двенадцать… я уже отчаялся, как на пятнадцатом гудке раздался уже знакомый голос:

-Алло? Я вас слушаю.

-Оооуу…эээ… а будьте добры позвать Елену к телефону.

-Здесь таких нет, вы номером ошиблись.

-Нет не ошибся, прощу прощения, а кто тогда есть?

-Есть Александра.

-Очень приятно, Александра, я Евгений. Мы с вами вчера в «Поларисе» познакомились. Помните?

-Помню-помню, - был слышен легкий смешок с другого конца трубки, -Я знала, что вы позвоните Евгений.

-Откуда?

-Ну, вы ведь не узнали даже моего имени. Не думаю, что такой молодой человек, как вы, остановится лишь на простой беседе за барной стойкой.

-Вы совершенно правы, Александра.

-Зовите меня Саша. Не люблю официального стиля общения.

-Хорошо. Саша, зови меня тогда просто Женя.

-Вот и договорились. Чем занимаешься Жень?

-Ну… с тобой разговариваю… да и на стуле сижу.

-Ммм… какое важное занятие. А почему ты, когда я трубку подняла, попросил Елену к телефону?

-Да, что пришло в голову первое, то и спросил.

-Хех.. а у меня маму Еленой зовут.

-Вот те на, у меня тоже. Хахаах, неплохое совпадение.

-Точно. Не плохое.

Повисла пауза. Я понял, что если сейчас допущу хоть малейшую ошибку, то будет плохо.

-Саш, а что ты делаешь сегодня вечером?

Пауза. Думает, что ответить или просто тянет время? Раздается слегка взволнованный голос:

-Ничего. А есть какие-то предложения?

-Ну, в принципе, если ты не занята, то я предлагаю пойти прогуляться по городу. Ты не против?

Еще одна пауза, уже долгая. Вот сейчас скажет нет и будет все в шоколаде.

-Я не могу Жень. Извини. Давай в другой раз?

Я ужасно расстроился. Но постарался не подавать виду и спокойно ответил:

-Нет проблем.

-Правда не могу… извини…

-Да нет, ничего страшного. Не можешь, так не можешь.

-Ты не обижаешься?

-Нет конечно. А есть на что?

-Нет, нет, нет.

Опять пауза. Что-то зачастили они, эти паузы. Непорядок.

-Саш. А у тебя аська есть?

-Конечно. А дашь номер?

-Ммм… а почему бы и нет… записывай..

Вот с тех пор у меня в контакт-листе появился еще один человек. В тот вечер мы еще долго просто болтали по телефону. Я узнал, где она учиться, где живет. Узнал, что у нас есть общие знакомые. Она же многое узнала обо мне. С Сашей я, почему-то, не стеснялся общаться. Мы разговаривали в тот вечер на разные темы, и я увидел в ней замечательного собеседника, который умеет выслушать и понять. Спать лег я уже поздней ночью. В общем, наш разговор длился около четырех часов. Прежде чем положить трубку, я со смущенным голосом спросил:

-Саш, а можно я тебе послезавтра позвоню?

-Конечно пупс, звони. Буду рад тебя услышать. В разговоре ты хороший собеседник.

У меня на несколько секунд пропал дар речи. Она меня назвала «пупсом»…

-А с чего это пупс? М?

-Ну а почему бы и нет? Я так всех людей, что мне понравились, называю: мило и приятно. Ну, не нравится – не буду.

-Да нет… мне понравилось. Спокойной ночи Саш.

-Спокойной ночи Жень.

Трубку она повесила раньше меня. Я сидел и слушал короткие гудки. Слушал и понимал, что эти гудки мне нравятся. Но не потому, что звук у них приятный, а потому, что шли они от ЕЁ телефона. Впервые в жизни я понял, что это не просто разговор. Конечно, бывали у меня девушки. Но это было так, что я сам этого и не особо замечал: есть и есть, нет и нет. А здесь я понял, что если «есть», то «нет» быть не может. Я попытался нарисовать её образ в голове. Получилось сумбурно и ужасно. Это меня немного расстроило. «Что же получается-то Женя: влюбился ты что ли?». Раньше, когда я себя так спрашивал, то сразу появлялась улыбка: мне этот вопрос казался глупым. Сейчас улыбки не было. Но было чувство тепла. И с этим чувством я и уснул…

«С ней»

Прошло три месяца с того момента, как я познакомился с Сашей. Наши отношения развивались легко, но не стремительно. Сказывалась её занятость, да и моя стеснительность. Однако все неуклонно шло в гору. Она не забывала меня, писала, звонила каждый день. Я же вообще уже не представлял свою жизнь без неё. Её очень забавляло то, что в аське я был один, а в жизни – совершенно другой. Не то, что бы по характеру или по действиям, нет. В аське я легко называл её самыми ласковыми словами, говорил, как она мне дорога, что я не могу жить без неё. В жизни же этих слов не было: я сильно смущался, не мог говорить так развязно, как в виртуальной сети. Её это и забавляло, но она прекрасно понимала, что я чувствую к ней, как ей дорожу. С ней у меня все было по-другому. я не стал знакомить её со своими друзьями, а она, в свою очередь, никому не рассказывала про меня. Это у нас был такой условный договор. Про то, что я наркоман я тоже её не говорил. Хотя я прекрасно понимал, что всегда скрывать не удастся. Когда-нибудь правда все равно всплывет. Я это понимал, но все равно боялся признаться. Хоть я и завязал, но все равно страшно рассказать ей. Знаю я фразу врачей, про то, что не бывает «бывших» наркоманов. Эти три месяца я не употреблял вообще. Ломало жутко. Дома я съел весь запас анальгина, парацетамола и кучу других разных болеутоляющих. Я жутко был зол, иногда были приступы бешенства. Неделю почти дома просидел. Мои друзья спрашивали о том, что случилось. Им я не говорил, что завязал. Сказал просто, что заболел. Они и отстали. Третий месяц я не провожу с ними время. Сначала они обижались, но потом плюнули на меня. Посчитали, что я не достоин быть с ними. Ну и ладно. Мне же проще было….

Сегодняшний день особенный: сегодня три месяца с того момента, как мы познакомились. Пятница. Стремительный рывок к понедельнику. Саша сегодня заканчивает рано, а значит, есть возможность вместе поужинать. Покупаю цветы: белые розы с синей окантовкой – её любимые. Стоят бешеных денег. Но я всегда ей их дарю. Правда ругается она, говорит, что, мол, зачем тратить столько денег на цветы, можно и без них и бла, бла, бла. Но мне все равно. Я же вижу, как загорается теплый огонек у неё в глазах, когда она видит букет, я вижу, какое удовольствие её мой подарок приносит. От этого и мне хорошо на душе. Когда она рада, то я просто на седьмом небе от счастья. Все её эмоции для меня – дороже любых денег. Она вообще самое дорогое, что у меня есть. Она для меня дороже самого себя. Бред, но это так.

Вот и сейчас, беря букет в руки, она мило ворчит, что зачем я это делаю, что не стоило. Беру её за руку, целую в щеку. Она все понимает, обнимает меня.

-Малыш, у меня для тебя сюрприз.

-Какой же?

-Ты помнишь, какой сегодня день?

-Ну да. Сегодня пятница.

-И…

-И сегодня ровно четыре месяца, с того момента, как моя жизнь разделилась на две части. Появился ты и я…

Я не дал ей договорить. Не люблю, когда говорят то, что можно передать в поцелуе. Я сам себе удивлялся первое время. Как только бросил наркотики, во мне проснулся неутомимый романтик. Я пытался наполнить романтикой каждую секунду, проведенную с Сашей. Поцелуй кончился.

-Пойдем. Я заказал столик.

-Где?

-Там, где все началось. Помнишь?

-Конечно, помню дорогой.

-Ну а чего тогда стоим? Ну-ка давай-давай шагай навстречу приключениям. Юю-ху-у!

Она залилась громким смехом, и я в очередной раз почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Быстро поймали машину и через какие-то двадцать минут уже сидели за столиком в том самом клубе, где все и началось. Принесли вино. Белое, полусладкое. Её любимое. Я сам разлил напиток по фужерам.

-Малыш. Хочу выпить за тебя. Я поднимаю этот бокал за самое дорогое, за то единственное богатство, которым я на самом деле дорожу. Хочу, чтобы ты знала и помнила всегда о том, что я всегда, точнее навсегда с тобой. Пусть это всего лишь слова. Пусть. Я не могу полностью словами передать все то, что я чувствую по отношению к тебе. Четыре месяца моя жизнь – просто рай. В котором ты и бог, и ангел. Родная, я люблю тебя. И всегда буду любить. За тебя.

-Женя…

Слеза скатилась по её щеке. Упала в бокал с вином, оставив после себя три круга легких волн. Выпили. Потом был поцелуй. Поцелуй долгий, без страсти, но наполненный теплотой и нежностью. Она горячим дыханием шептала мне:

-Женя, родной мой... Пообещай, что у нас все будет хорошо… Хотя нет. Не обещай... Скажи просто, что так будет…

-Так будет… У нас все впереди малыш… Вот увидишь…

Остаток вечера пролетел незаметно. Были только я и она. И никого больше в тот момент для нас не существовало. Мир остановился. Умер. И лишь два наших сердца продолжали биться и заставляли мир оживать. По крайней мере, нам так казалось тогда.

Домой я попал уже поздней ночью. Очень долго мы не могли оторваться друг от друга. Мы стояли и просто целовались. Сверху светила луна, на небе не было облаков, и миллиарды звезд дарили нам свой свет. Во дворе была тишина. И мы целовались, целовались и целовались. Без слов, без лишних фраз. Зачем они, когда можно все передать в поцелуе? И разошлись мы без слов. Молча. Но в душе каждый сказал: «Я люблю тебя».

Закрылась дверь её подъезда. Я чувствовал себя любимым, нужным в этом мире. Я чувствовал, что это только начало. Но вместе с дверью подъезда закрылось что-то еще. Что-то в моей душе. Нечто непонятное мне самому. Появилось какое-то ощущение одиночества. Я старался прогнать эти чувства, но ничего не вышло. Кто-то пытался дать мне понять, что чувство начала – это начало конца. Какого конца – ответ мне тоже не приходило в голову. Но он был рядом. Я чувствовал это. Что-то произойдет. Когда? Неизвестно. Что именно? Неизвестно. С кем? Неизвестно. И так бесконечно. В ту ночь я знал тысячи вопросов, но не имел ни одного ответа, кроме как «неизвестно». Заснул тяжело. Слишком тяжело для простого человека: так засыпал я только во время ломки, когда мозг требовал угостить его «сладким».

Утро встретило меня пением птиц на балконе. Было приятно. Открыл глаза. На часах – десять утра. Встал, сходил в душ, позавтракал. Сидя на кухне, набрал номер Саши. Длительные гудки меня напрягли. Никогда она так долго не отвечала на телефон. Потом гудки закончились. Но моё волнение возросло: трубку взяла её мама. Я еще ни разу не разговаривал с ней.

-Алло?

-М…Елена Семеновна. Здравствуйте.

-Здравствуй Жень.

-А Сашу можно к телефону?

-А Саша занята. У неё нет времени разговаривать.

-Как так… ну вы трубочку ей дайте, пожалуйста. Я думаю, для меня она найдет несколько секунд.

-А я знаю, что нет. До свидания молодой человек. Больше не звоните. Если надо, Саша сама вам позвонит.

Трубку положила. Так… что это получается… как так, она не может разговаривать? И чем это она занята интересно? Начинаю вспоминать вчерашний день. Ни одного упоминания на то, что у неё должны быть на сегодня дела. Тем более в половину двенадцатого. Меня захлестнуло море негодования. Я набрал Сашин номер еще раз. Трубку вновь подняла её мать.

-Елена Семеновна. Я не желаю портить день ни вам, ни себе, но что-то не очень получается. Я желаю знать, где Александра, и почему я не могу с ней поговорить?

-Знаете что, молодой человек. Не ваше дело, где она и с кем. Ясно?

-Ах, она еще и с кем-то??? И это-то не моё дело знать?

-Именно так.

-Знаете что…

-Нет, не знаю и знать не хочу.

Я начинал впадать в бешенство. Это плохо кончится. Не знаю для кого.

-Значит так. Слушай сюда. Мне все равно как ты ко мне относишься: нравлюсь я тебе или нет. Мне плевать. Если я сейчас не услышу в трубке голос Александры, то через десять минут жди меня на своем пороге. От меня просто так не отделаешься. Я добьюсь своего.

-Начинай. Я засекла время. Недоносок…

Я кинул трубку. Бешенство. Дикое и ничем не управляемое бешенство. В тот момент я был готов разорвать любого. Странно, с чего это я так завелся? Подумаешь, старой тетке я не нравлюсь. Хотя с чего бы вдруг? Она, как и я её, ни разу не видела меня. Ага… а вот это же попахивает ревностью. Безумной ревностью. Так что там сказала твоя мама, Саша? То, что не положено мне знать, где ты и с кем? Ключевое слово, наверно, «с кем». Так… разберемся.

Я оделся прямо как по-армейски: меньше чем за минуту. Выскочил на улицу и со всех ног побежал в сторону Сашиного дома. Десять минут – это я погорячился. Меньше чем через пять минут я уже подбегал к углу заветного строения. Машина незнакомая стоит около подъезда. Не разобрать, кто внутри сидит: стекла наглухо тонированы. Я убавил шаг. Старался выровнять дыхание. Вдруг ноги подкосились. Из подъезда вышла Саша. Она вышла с каким-то мужчиной средних лет, довольно приятной наружности и весьма прилично одетым. Очень прилично. Саша была в моем любимом платье. Я просил её не одевать его никуда больше, кроме как для встреч со мной. Она всегда придерживалась моей просьбы. По крайней мере, я так думал. До этого момента. Все это пронеслось в моей голове подобно вихрю, урагану. Это меня полностью выбило из колеи.

-Саша!

Она резко повернула голову в мою сторону. В следующий момент она так же резко опустила глаза и села в, уже заранее открытую мужчиной, дверь машины. Через несколько секунд машина уже скрылась за углом дома. А я так и продолжал стоять. На губах застыли последние слова. В тот момент я был похож на овощ. На овощ, который вырвали из земли и бросили на тропинке между грядок. Голова отказывалась думать. Ноги уже сами несли меня в направлении двора. Двора, где я не появлялся уже больше, чем три месяца. Рука сама набрала нужный номер телефона. На конце трубки долго были слышны гудки. Потом голос с тяжелым осадком усталости.

-Алло?

-Станик. Это я.

-А… долго пропадал Евген. Как сам?

-Не столь важно. Есть что?

-Для тебя всегда есть. По тем же расценкам.

-Приготовь куб. Я буду чрез пятнадцать минут.

-О, да ты прям в рифму жаришь. Я вижу - изголодался ты.

-Пошел в жопу. Жди.

Потом рука набрала второй номер. Что ж… если уж понеслась – так понеслась. Чего теперь терять-то?

-Привет Марго.

-Здравствуй Женечка.

-Как ты моя хорошая?

-Да вот хорошая твоя соскучилась по тебе.

-Ну, тогда радуйся. Твой ненаглядный скоро будет. И не с пустыми руками. Сладкого хочешь?

-Мм… ну если только тебя, то я еще подумаю.

-Я буду с гостинцем.

-Тогда просто так ты не уйдешь.

-Хорошо. Жди меня. Я скоро буду.

Я повесил трубку. Руки все еще тряслись. Значит, так мы поступаем Саша? Да? Глазки опускаем? Хорошо… и я опущу… руки… давно не опускал. Веселись там. Только не поперхнись весельем. Проверил деньги: как ни странно в кармане была нужная сумма, да еще и с лихвой. Что ж… гуляем!

Забежал в подъезд Станислава. Стаником мы его звали потому, что полное имя произносить было долго. А так – Станик и Станик. А подъезд знаком… ох как знаком. Прекрасно помню, как каждый вечер, одно время, торчал тут. Да… ничего не поменялось. У них. У меня, за последнее время, поменялось многое. Тьфу, бля. Даже думать не хочу. Нажал нужный этаж в лифте. Тридцать восемь секунд подъема. Это я от нечего делать считал. Вот и дверь. Вот звонок. Нажал. Дверь открыли быстро. На пороге была Светлана Николаевна – мать Станислава. Я поздоровался. Она лишь опустила глаза: она ненавидела ни своего сына, ни нас, наркоманов. Станислав вытягивал из неё последние деньги на дозу, да еще и сам торговал. Часто в их квартире появлялась милиция. Отец Станислава погиб в первую чеченскую. Мать одна вырастила сына. Худо – бедно, но вырастила. Мальчик с отличием окончил школу. Поступил в институт. И тут, выйдя из под опеки матери, попробовал. На втором курсе его выгнали, а мать узнала, кем стал её любимый сынок. С тех пор она мечтает только об одном: поскорее богу душу отдать, чтобы не видеть этого позора. Лечить сына даже не пыталась – откуда такие деньги? Да и сам Станислав противится. Я прошел в бедно обставленный коридор. Станик вышел из комнаты. Молча пожал мне руку и протянул чек. Я так же, молча, сунул в его ладонь деньги и вышел. О чем разговаривать? Не о чем. И он, и я прекрасно понимали, что делаем. Слова в этом деле – лишняя забава.

Я вышел из подъезда. Посмотрел на небо. Оно было чистое – чистое. Гнев ушел. Теперь щемило в душе. Зачем так? Почему? Что произошло? Саша – Саша…Я повернул на соседнюю улицу. Сейчас приду к Марго и просто отдохну. И душой и телом. И больше, наверно, телом.

Марго встретила меня как всегда с широкой улыбкой. Только вот улыбка отдавала серостью. Да, детка, не быть тебе фото моделью, а ведь могла бы быть. Легко. С твоими-то формами.

-Здравствуй котик мой. Мм… как же я соскучилась… Где же ты пропадал?

-Не важно. Были занятия. Приготовь все. Я пока пойду умоюсь.

Я передал ей чек. Она его взяла с жадным взглядом и трясущимися руками. Что лисица-сестрица? Долго не принимала?

-Хорошо мой хороший. Все для тебя.

С этими словами она приподняла полы халатика, обнажив стройные ножки. Раньше они мне безумно нравились. Я прошел в ванну. М-да… раньше…

Я знал Марго с самого детства: наши родители гуляли вместе. Потом пошли в одну школу, правда попали в разные классы. Вечерами гуляли вместе. Первый раз она попала на иглу где-то на отдыхе. Приехала обратно уже с зависимостью. Пока были деньги, она, как и мы, постоянно употребляла. Однако потом ей стукнуло восемнадцать. Родители, когда узнали, что их дочурка наркоманка, развелись. Ни мать, ни отец не хотели брать дочь к себе, поэтому ей купили однокомнатную квартиру и со словами: «живи дочка, как хочешь, раз уж ты такая» оставили её. Временами помогали деньгами. Но это помощь была символической и была направлена, скорее всего, лишь на то, чтобы возбудить в ней чувства совести и стыда. Коих не было совсем. После этого у Марго начались проблемы с деньгами, а, следовательно, и с дурью. Мы иногда её угощали. Но это бывало редко, а «голод» - он всегда. На работу её одно время не брали, а когда взяли, то оказалось, что денег от зарплаты все равно не хватает. Так Марго и стала проституткой. Только в отличие от своих «собратьев», что стоят на трассах или работают в закрытых салонах, она спала только с друзьями. И только за дозу. А друзей-наркоманов у неё много. Я не составил исключения. Скорее всего, я был даже у неё любимчиком: мне она никогда не отказывала, кое случалось с некоторыми. Все встречи у нас проходила однообразно: сначала ставим себе дозу, потом вместе ловим приход, а только потом бешеный секс. Бывало по два, три, а один раз даже семь раз подряд. Потом я уходил, как будто ничего и не было. Марго никогда не звонила, никогда не просила. Она прекрасно усвоила: если надо – найдут, позвонят, придут сами.

Так и получилось в этот раз. Вечером, когда я усталый, изнеможенный её лаской и страстью, лежал на кровати она меня удивила. Впервые в жизни она поинтересовалась, с чего это я заскочил к ней.

-Женька, а Женька. Вот скажи: зачем ты ко мне ходишь?

-Хм… с чего такие вопросы Марго? Ты что-то задумала?

-Да нет… Просто захотелось поговорить по душам с кем-нибудь.

-С чего это так?

-Не знаю… устала я наверно. Устала от этой жизни.

-Так брось. Выйди замуж.

-Ну если только за тебя! Смешной ты, кто ж меня такую возьмет? Кому я нужна? Если только Станик, да и тому я не уперлась никуда.

-Почему же не уперлась? Насколько я помню у него с этим делом все нормально. Так что упереться можно.

-Иди ты в задницу. Пошляк. Сейчас так упру, что потом никогда не появишься у меня на пороге: вспомнишь и кончишь.

Мы долго смеялись. Когда же приступ смеха отступил, она все равно не успокоилась.

-Ты так и не ответил Жень.

-Вот ты пристала… жалко мне тебя Марго. Голодаешь. Вот и прикормил пришел.

-И все? Жалость? Только-то? Хочешь сказать, просто прикормить пришел меня, а я тут тебя насильно в постель заволокла?

-Да нет. Почему же насильно. В постель я сам лег.

-А зачем?

-Расслабиться.

-От чего?

Я понял, что простыми отмазками не отделаешься. Что ж, расскажу ей, чего терять?

-Вот как ты была проницательной сукой, так ты ей и сталась. Сколько тебя знаю Марг. Ты правильно подумала: случилось у меня что-то, вот и пришел.

-Что-то серьёзное?

-Очень.

Она села на кровать, подобрала в охапку одеяло. Чертовски сексуально смахнула волосы с плеча.

-Давай рассказывай.

И я рассказал. Рассказал все как есть. Рассказал и про то, как мы познакомились с Сашей, и про то, что я из-за неё не употреблял больше трех месяцев. Сам. Добровольно. Потом рассказал ей про наш ужин в ресторане. И закончил рассказ на том, что я увидел около подъезда.

-Вот такие пироги Маргуша. С котятами.

-Серьезно Жень. Впервые вижу такое. И что делать будешь?

-Не знаю. Ничего не знаю.

-М-да… мне бы такие отношения. Только во снах и вижу.

-Все будет у тебя Марго, будет, поверь мне.

-Жень. А она знает, что ты наркоман?

-Нет. Не сказал я еще ей. Я боюсь ей говорить Марго. Честно. Мне не то чтобы стыдно. Нет. Мне страшно. Самой страшной мыслью за все эти три с лишним месяца, была мысль о том, что я могу её потерять.

-Логично ты думал, что сказав, что ты наркоман, она бы тебя бросила.

-Да.

Повисла пауза. Марго сидела и смотрела в стену. Я же прокручивал у себя в голове события сегодняшнего дня. Вдруг тихо, почти шепотом, Марго сказала.

-Знаешь… а я ведь с самого детства была в тебя влюблена…

-?

-Да-да. Не удивляйся. Ты же был первым парнем во дворе. Все по тебе сохли. Одна я скрывала это.

-Марго…

Она повернулась ко мне лицом. В глазах её стояли слезы.

-А знаешь, как я первый раз попробовала?

-Ну, я помню, что на отдыхе… в Геленджике вроде…

-Правильно помнишь… ты как раз в тот момент, стал встречаться с Катькой. Помнишь?

-Ну, помню.

-Так вот когда я узнала об этом, у меня была истерика. Девки, что были со мной, предложили пойти в клуб, ну отдохнуть, развеяться. Я согласилась. В клубе к нам подсели молодые парни чуть старше нас. Познакомились, выпили. Потанцевали. Я набралась, как скотина из-за тебя. Потом парни предложили продолжить у них в номере. Мы согласились. Как оказалось, девчата уже раньше пробовали фен, поэтому, когда ребята предложили поставить по пятой части они согласились. Их не смутило, что предложили героин. Дурры тупые. Одна я была против. Но мне сказали, что не привыкнешь, бла бла бла. Короче я согласилась. Согласилась, наверно, в отместку тебе. Ну про первые ощущения не мне тебе рассказывать. Я единственное помню только то, что когда они меня трахали, я представляла, что сплю с тобой. Понимаешь? С тобой…

Она замолчала. Слезы все текли у неё по щекам. Я был в ступоре. Единственное что пришло на ум, это только то, что бы обнять её.

-Марго…

-И вот сейчас, прошло столько времени. Мы уже столько раз переспали с тобой, а я все помню ту ночь в Геленджике. Помню… и сравниваю. Знаешь, в моих представлениях, ты трахался лучше.

-Иди ты. Ненасытная.

Мы снова рассмеялись. Только печальный какой-то был смех.

-Ладно Маргуш, пойду я.

-Хорошо. Ты только… ты заходи.. не забывай меня.

-Тебя-то забудешь.

Я слез с кровати, оделся, на прощание поцеловал Марго в Щеку и вышел. Она никогда не закрывала за мной: знала, что вернусь. Наверно, она и в этот раз так подумала.

Улица меня встретила прохладой. В голове приятно звенел осадок героина. Но мысли были свежие. Нужно было что-то делать. Я глянул на часы: время было около одиннадцати. Нет. На ночь глядя много дел не сделаешь. Пойду домой. Только надо купить чего-нибудь попить. Зашел в магазин. Купил себе «Кока-колы».

Пришел домой. Включил телевизор для фона, и полностью окунулся в мысли.

Сегодняшняя «исповедь» Маргариты была для меня сенсацией. Марго – вечно такая независимая, вечно ищущая приключения на свою прелестную попу, никогда никого не любившая, и тут на тебе – влюблена всю жизнь в меня. Бардак. Конечно, история про то, как она первый раз села на иглу – самая типичная. Смешно и глупо. Хотя я так же попался. Помню. Но с чего ей нужно было именно сегодня со мной поговорить? Боялась, что я больше не приду? С чего бы вдруг. Три месяца не появлялся – нормально, ничего же. А тут такие сентиментальности. Жалко мне её. Действительно жалко. Хотя так можно жалеть каждого из моих друзей-нариков. У каждого своя история, своя судьба. Только вот конец у всех одинаков: могила от передоза. Почему? Да потому, что со временем пропадает чувство меры, да и организм становиться никакой. Так гибли, и будут гибнуть тысячи, если не миллионы наркоманов. Тех, кто полностью отказался – единицы. Правильно врачи говорят: «Бывших наркоманов не бывает». Черт… а я ведь не хочу закончить с пеной у рта. Как ни крути, не хочу. Бросить? Нет… слишком слаб я. На пятую неделю ломка меня сломает. До сих пор помню, как было тяжело пережидать, пока этот червяк, что внутри грызет и требует покормить его, успокоится. Из-за этого не виделись часто с Сашей. Я говорил, что заболел. Она порывалась одно время придти ко мне, но я всеми возможными путями избегал этого. Однако три месяца не ставил. Саша помогала держаться. Точнеё любовь. Моя к ней и её ко мне. Вот что меня останавливало. И черт меня дернул поставить сегодня? Черт… Саша-Саша… малышка моя. Что же не так? Что же произошло? А я дурак, не разобравшись, сразу всю злость слил в грамм и несколько часов секса. Может там ничего страшного? Ну, подумаешь её забрал какой-то мужчина на машине. Может это какой-нибудь её хороший друг? Хотя… черт, ну а почему же она опустила глаза. Она ведь прекрасно меня слышала, видела. Что же такое? Я еле удержался от того, чтобы не набрать её номер. Пойду в душ. Из душа я вышел только тогда, когда понял, что не могу стоять: жутко хотелось спать. Сон поглотил меня, едва я коснулся подушки.

На следующий день я проснулся от телефонного звонка. Нехотя разлепил глаза, взял трубку со стола. Даже не посмотрел, кто звонит.

- Алле.

-Жень привет… нам надо…

-Ничего не надо.

-…поговорить.

-Я же сказал нет.

-Я должна все объяснить. Ты же ничего не знаешь, ничего не понял.

-А чего мне понимать? Там все понятно было. Хочешь субтитры наложить еще?

-Жень…

-Все. Не хочу разговаривать.

Я положил трубку. Черт. С самого утра. Хотя, чего я удивляюсь: ведь когда-то же нам нужно будет все же поговорить. Решив, что больше не усну, я встал, принял душ, сделал себе завтрак. Пощелкал телевизор. Ничего нового. Все так же нефть дорожает, все так же людей убивают. Россия одно слово. Покрутил в руках телефонную трубку. Ладно. Поговорим милая. Набрал Сашин номер.

-Приходи через двадцать минут. Я тебя жду.

Большее я не стал выговаривать. Это не телефонный разговор. Пойти, что ли прибраться немного в квартире? Точно, мысль хорошая. Пока прибирался, пролетели эти двадцать минут, отведенные мною Саше. Она как всегда оказалась пунктуальной: пришла вовремя. Я открыл дверь, а сам прошел на кухню. Поставил чайник.

-Кофе будешь?

-Нет, спасибо,- она вошла и осторожно, как будто боялась меня, села на табуретку,- как ты Жень?

-Интересный вопрос: как я? Да никак Сашк, никак. Как я могу быть? Самой не смешно такое спрашивать?

Она смутилась, поняв, что спросила действительно глупость. Чайник закипел. Я налил себе кофе, взял пепельницу и сигареты. Потом сел за стол, напротив неё, и закурил.

-Ты раньше не курил…

-А ты раньше не бегала от меня по машинам чужим.

-Жень, ты действительно считаешь, что я тебе изменяла?

-Ну, это с какой стороны рассматривать слово «измена»

-А у тебя несколько сторон?

-Да. Я тебе об этом уже говорил. Забыла?

-Извини, - она опустила глаза, - я многое забыла из того, что ты мне говорил.

-Интересно. Ты хоть помнишь, как меня зовут?

-Хватит издеваться. Мне…

-Ах, издеваться? Это теперь так называется?

-Что?

-Любовь и ревность в отношении любимого человека теперь называется «издевательством»? А может тогда, уже и поцелуй называется «садизмом»? Давно ли так стало, милая?

-Позволь мне все объяснить.

-Секунду. У тебя будет возможность рассказать мне все. Времени много. Ни ты, как я вижу, ни я никуда не торопимся. Прежде чем я услышу что-либо в мой адрес, я хочу, что бы ты знала…

-Я многое знаю, Жень, не стоит в подробности вдаваться…

-… что я люблю тебя. И мне плевать, спала ты с тем старым ублюдком в его сраном «Мерседесе». Мне плевать, что ты там думаешь по всему этому поводу. Ты многого не знаешь и знать не можешь, но это ты должна знать.

-Чего я такого не знаю, Жень??? Не знаю того, что ты наркоман???

Сигарета зависла в воздухе. Кофе опрокинулось на стол. Саша встала, взяла полотенце и стала протирать скатерть. Уже успокоившись, продолжила:

-Ну вот, испортил чистую скатерть, глупыш. Стирать теперь… если ты про это говоришь, то я все знаю. Неважно откуда. Знаю. В принципе я все это время знала. Просто скрывала это, как и ты от меня, - она закончила и положила полотенце в раковину, села на место, - я ведь тоже любила тебя…

У меня ком встал в горле. Я с трудом выдавил:

-Л..люб..ила?

-И сейчас люблю. Выслушай меня. Не кипятись. Скажу сразу, что больше мы не сможем видеться. Почему? Потому что я выхожу замуж. Спокойно милый. Успокойся. Да, я знала, что ты наркоман. Но ты замечательный человек Жень. Ты лучший. За эти три недолгих месяца, я поняла, насколько ты мне дорог. Сейчас я даже не представляю, как я буду без тебя жить. Жить в браке.

-Зачем?

-Затем, дорогой, что бы жизнь свою устроить. Это расчетный брак. И я, и мой будущий муж это прекрасно понимаем. Ему нужна жена, а мне нужны деньги. Мне нужна светлая дорога в будущее. Мне нужен он.

-Но…

-Вот и получается. Спросишь, почему не сказала раньше? Не сказала потому что не знала как. Честно. Для меня это было тяжело. А как это тяжело для тебя – мне даже думать не хочется, - она встала и подошла к окну, - Женечка, милый, прости меня. Пожалуйста.

-Не за что прощать-то. Твоя жизнь, ты и решаешь какой ей быть.

-Моя жизнь – еще и твоя жизнь. И не отрицай этого. Я люблю тебя. И я знаю, как ты любишь меня. Но пойми… мы не сможем быть вместе. Да, я понимаю, сейчас в твоих глазах я дура, да я делаю ошибку. Да, я знаю, что так не получится счастливо жить, но…

-Но, однако, ты так делаешь…

-Мне нечего тебе сказать больше в своё оправдание… да и оправдываться не хочется. Мы с тобой не дети уже. Оба понимаем почем сейчас жизнь наша.

-Конечно! Все мы понимаем! Все! Я все больше и больше убеждаюсь, что жизнь наша – дерьмо, которое воняет только из-за того, что мы его обливаем водой! Вот что я знаю. а что знаешь ты про жизнь – это сугубо твоё личное мнение…

-Не кричи.

-Нет, я буду кричать! И не затыкай мне рот! Мужу своему заткнешь пасть, когда он скажет, что покупки слишком дорогие! А мне нечего затыкать!!!

-Милый, успокойся…

-Милый… дорогой… наркоша любимый еще скажи! Скажи ты прямо, скажи так, как есть: ты, Женя, наркоман и ничего общего с тобой иметь больше не желаю! Так проще будет!

-Ну, послушай же меня…

-А что я нового услышу??? Ни-че-го…

Саша встала и направилась в коридор. Медленно, отделяя каждый шаг. Тут я уже всерьез понял, что это конец, что я её потерял. Я сорвался с табуретки и нагнал её. Резко повернул к себе, и наши губы слились в поцелуе. Я целовал её в последний раз. Последний раз в жизни. Её руки опустились ко мне на плечи. Я не хотел её отпускать, но она мягко отстранила меня. Потом не удержалась и вновь поцелуй…финальный… прощальный поцелуй… поцелуй, ради которого умирали герои у Шекспира. Поцелуй, ради которого свершались войны. Поцелуй, ради которого я готов был отдать все самое сокровенное… И вот он закончился… Саша опустила голову мне на плечо и тихо плакала. У меня по щекам тоже побежали слезы. Соленые, с привкусом горечи.

-Ну все. Все, малыш, успокойся. Хватит. Малышка, я люблю тебя, а это самое важное. Знай об этом.

-Я тоже люблю тебя милый мой, любимый, хороший…

Она оделась и вышла. Я так и остался стоять возле распахнутой двери. Ветер нес прохладу подъезда, а на груди была влага от её слез и её тепло. Резкий порыв ветра, рванувшийся вслед за вышедшей из подъезда Сашей, захлопнул дверь. Все. Входная дверь моей квартиры отделила прошлое от настоящего. Настоящее от будущего. Поставив между всем этим глухую стену. В голове было пусто. В голове было как-то мертво. Рука потянулась за мобильником, пальцы сами набрали нужную комбинацию цифр. Через полчаса я собрался и вышел из дома. Вышел навстречу гадости, мраку и мразям, кои меня окружали. Всё. Понеслась вода жизни в сливную трубу. Это как раз было на девяносто шестой день. Девяносто шесть дней жизни были. А всё остальное – компромисс. Компромисс времени и моих желаний. А я ничего не хотел. Совсем.

«После»

С того самого момента, как Саша вышла последний раз из моей квартиры, прошел ровно месяц. Месяц… вроде и не много. Но это с какой стороны смотреть. Почти три недели я жил у Марго. Она была безумно рада. Конечно, столько счастья в одном флаконе: я, да еще и с деньгами. Все эти три недели я её содержал: дурь, продукты, всякая мелочь – все за мой счет. А чего мелочиться-то? Самое дорогое я потерял. Больше мне ничего не нужно. Глупо, как-то даже по-детски звучит. Но я не хотел даже думать о будущем. Совсем. Я был маленьким мальчиком, который дорвался до любимой игрушки. Я жил одним днем. Одним часом. Одной ночью. А каждое утро, просыпаясь, понимал, что еще один день прожит, а впереди еще один. А за ним, может быть, и другой. Если настанет. Так и жил.

Саша прислала мне пригласительное письмо на свадьбу. Я его прочитал и сжег. Сжег вместе со своей душой. Решил не идти. Зачем тормошить себя и её? Лучше опушу руки. Опущу руки, чтобы кровь прилила к венам и поставлю себе четверть. Вот и все. Спокойствие. Тихо что-то мурлычет мне Марго. Вот она моя сущность. Вот. Как я был низкой падалью, так я ей и остался. И как бы я ни хотел все исправить – все просто без толку.

В день Сашиной свадьбы я отправил ей огромный букет её любимых роз: белые с синей окантовкой... потом пришел домой к Марго. Настроение было от чего-то хорошее. Странно. Марго была в душе. Я зашел в ванную, отодвинул шторку. Она стояла спиной под струйками воды и не слышала, как я вошел. На меня напало бешеное желание. Здесь. Прямо сейчас. Я быстро разделся и залез в ванную. Марго не сопротивлялась, хотя мы еще не употребляли. Было быстро и по всем правилам.

Пришел вечер. Марго сидела и смотрела телевизор. Я подошел сзади, обнял её:

-Хочешь «сладкого»?

-Жень, давай сегодня не будем? Оставим на завтра.

-Ну не хочешь, тогда я один буду.

-Тебе приготовить?

-Да нет. Я сам. Сиди, отдыхай.

Я пошел на кухню. Взял наши повседневные столовые приборы и стал готовить дозу. Все как обычно, только что-то руки трясутся у меня. Мне показалось, что героина я высыпал больше чем надо. Не на много, но больше. Плюнул и решил не убирать. Подумаешь, чуть сильнее вставит. Нормально все. Погрел, закипело. Нагнал в шприц, сотряс и спустил воздух. Перетянул руку жгутом. Поставил. Постепенно ослабил жгут. Вот… понеслась…только что-то пятна слишком яркие, да и кухня слишком маленькой стала… зато хорошо…

Заключение.

Марго слишком поздно поняла, что Жени слишком долго нет. Выглянула на кухню и увидела его, лежащим на полу. Она сразу все поняла: Женя, как и многие наркоманы, не рассчитал. Передозировка. Вызвала скорую. Но те приехали уже с черным пакетом наготове. Таких не спасают. Таких упаковывают.

Хоронить Женю собралась большая группа людей: в основном его друзья, некоторые родственники, кто не побрезговал родством, тоже приехали. Место на кладбище выбрали такое, какое выбрал бы сам Женя: на окраине, в окружении трех берез и маленькой елочки. Похоронили, помянули. Потом помянули на девятый и на сороковой день. И забыли. Редко кого можно было встретить у него на могиле. Но всегда там были свежие цветы, и было убрано. Марго никак не могла забыть Евгения. Часто приходила и плакала. Разговаривала с покойником, а потом снова плакала. Так прошло полгода.

Одним морозным январским днем Марго пришла на кладбище к могиле Евгения. Сегодня был его день рождения. Еще издалека она увидела сидящую на могильной лавке фигуру девушки. Это могла быть кто угодно, но Марго сразу поняла, что это за человек. Осторожно, не нарушая тишины, она подошла к могиле и тихо села рядом с девушкой. Та не обратила на подошедшую девушку никакого внимания. Тишина. Молчание. Марго внимательно рассмотрела девушку. «Действительно, Жень, она прекрасна,- Марго давно привыкла разговаривать с образом Жени в своей голове, - ты был прав. Видишь, как мир замкнут. Она пришла к тебе. Наверно мне не стоит вам мешать. Пойду я». Прежде чем уйти, Марго все же решилась:

-Вы ведь Саша?

-Да…

-Он рассказывал о вас… Он вас любил…

-И я его любила. И сейчас люблю… до сих пор…

Марго встала и ушла. Саша собралась тоже уходить. Она уже рассказала всё. Рассказала о том, как муж развелся с ней после пяти месяцев совместной жизни. Доля от брака ей выпала маленькая: едва хватило на то, чтобы расплатиться с адвокатом. Рассказала, что беременна. Обещала назвать сына его именем. О Жениной смерти узнала лишь тогда, когда пришла к нему домой. Дверь никто не открывал. Соседка по лестничной клетке, сказала что Жени больше нет. Сказала, что умер от передозировки полгода назад. Она же и объяснила, где могила и как добраться.

Уходя, Саша обернулась и взглянула на изображение на памятнике. Посмотрела в широко улыбающиеся, добрые, мягкие глаза любимого и тихо прошептала: «Прости, если сможешь…».

Дата добавления: 2015-08-28