Эта мысль заставила Мэта опуститься на колени в ванну, чтобы освободившейся рукой он мог обхватить свою плоть. С закрытыми глазами, разгоряченный под струями воды стекающей по его плечам и груди, он удовлетворял себя и спереди, и сзади, пока яйца не подтянулись к основанию члена, и он не кончил, бурно изливая сперму, тут же смешавшуюся с водой.
Мэт ошеломленно сидел на коленях, приходя в себя после оргазма, удовлетворенный и расслабленный.
– Думаю, хорошо, что ты сделал это, – сказал он себе, вставая на ноги. Если бы он был таким заведенным, когда пришел Волк, то вряд ли смог бы держать свои руки при себе.
Двадцатью минутами позже он был потрясен, когда его член снова начал вставать в то время, как он сушил перед зеркалом в ванной свои спускавшиеся ниже плеч волосы. Конечно же, он думал о Волке, о том, понравятся ли ему волосы Мэта так же сильно, как нравились Дэниэлю, захочет ли он запустить в них пальцы и, сжав в руке, дернуть, запрокидывая голову Мэта назад. Боже, он так любил, когда это делал Дэниэль!
– Ты абсолютно безнадежен, – сказал Мэт своему отражению, возвращая на место фен.
Он рассматривал себя в зеркало. Невысокий и худой, – таким он всегда себя видел. С ростом чуть больше ста семидесяти сантиметров он привык, что большинство мужчин выше его. Волосы длинные, каштановые, цвета горького шоколада, как и глаза. Мэт всегда считал, что глаза у него слишком большие. Из-за них он выглядел моложе и намного невиннее, чем был на самом деле. Но чего ему жаловаться, если другим мужчинам его внешность нравилась? Его плечи и грудь особо не впечатляли, хотя Мэт и держал мышцы в тонусе благодаря гребному тренажеру. Зато он гордился плоским животом и мускулами на ногах. Ничего выдающегося, но все-таки на ляжках у него мускулы были. Член, не желающий опускаться, был не большим, не маленьким, как раз подходящего размера, чтобы скользнуть кому-то в рот и чуть ниже вдоль горла.
– О да, удачная мысль, – простонал Мэтт.
Возвратившись в комнату, он обнаружил, что уже два тридцать. Подрочить он не успеет. К тому же Волк мог прийти и раньше. Оставалось надеяться на то, что у него к тому времени ляжет.
Надевая все еще теплые после сушилки джинсы, Мэт наткнулся взглядом на зажженные в углу свечи.
Он почтительно опустился коленями на подушку.
– Это же просто обед, правда? – спросил он, смотря на фотографию. – Да и не похоже, что я его интересую. Он даже не видел меня!
Мэт улыбнулся, сразу вспомнив десятки комплиментов, которыми одаривал его Дэниэль, восхваляя его внешность, ум и характер. Дэниэль не любил, когда Мэт принижал свои достоинства.
– Я очень скучаю по тебе, – прошептал Мэт, нежно погладив изогнутый бок урны. Туша свечи, Мэт понял, что его уже не так сильно мучает чувство потери, со временем ему стало легче. – Я тебя никогда не забуду, но мне надо продолжать жить.
Конечно, оставались еще вампиры.
Мэт застыл посередине комнаты, уставившись в никуда, от мысли о вампирах возбуждение спало. Даже если Волк интересуется им, то что? Нужен ли ему будет парень, который ночью никуда не выходит? Скорее всего, он пошлет его подальше, посчитав психом.
– Тебе просто надо снова начать выходить в люди, – твердо сказал себе Мэтт, надевая рубашку и застегивая ее. – Нужно преодолеть свой страх и начать хоть как-то жить.
Бормоча себе под нос ободряющие слова, он сел на кровать, чтобы надеть носки и туфли.
Когда он, наконец, уговорил себя перестать волноваться и не бежать впереди паровоза, то поднял голову и увидел часы.
Три тридцать.
Где же Волк?
Телефон Мэта зазвонил десятью минутами позже.
– Прости, – сказал Волк, – мне только что позвонил Гарольд Дженкинс из корпорации Баэлер и настоял на разговоре, – голос у него был раздраженный. – У нас сейчас будет селекторное совещание с его директорами, финансовым и по информационным технологиям. Я буду позже.
От разочарования у Мэта сжалось сердце, но он постарался не показать этого.
– Эй, всякое бывает. Мы можем встретиться в другой раз.
– Нет. Я просто приеду немного позже. Лучше уж я побыстрее совещание закончу. Позвоню тебе, когда они меня отпустят.
К пяти часам вечера Мэта охватила паника. Волк не позвонил. Мэт ждал, что мужчина в любой момент наберет его номер и отменит встречу, или вообще не свяжется с ним. Он был так в этом уверен, что переоделся в футболку и тренировочные штаны. Стоя босиком у окна в гостиной, он смотрел, как день сменяется ночью, почти видя, как его надежды растворяются в золоте заката. Мэт и так долгое время боялся ночи, сейчас же она угнетала его еще больше.
Стук в дверь напугал его.
– Мэт, это я. – Волк! – Открывай.
Мэт застыл, не в силах пошевелиться. Густые сумерки почти уступили место ночной тьме, и может быть именно эта тьма, скрывшая все цвета, пригвоздила его к полу. В течение долгого времени Мэт открывал дверь только при ярком солнечном свете.
– Мэт! – опять стук. – Я знаю, что ты дома.
Мэт вдруг понял, что стоит у двери, уставившись на деревянную обшивку. По другую сторону стоял человек, которого он так сильно хотел узнать поближе. Страх парализовал его.
– Мэт!
– Что ты здесь делаешь? – смог выдавить Мэт тихим, хриплым голосом.
Волк все равно его услышал.
– Я пришел извиниться, – мягко сказал он.
– Тебе не нужно было этого делать.
– Я принес еду. Ты любишь итальянскую кухню? У меня тут макароны с чесночным соусом. Просто изумительные. Ты должен попробовать.
Мэт положил дрожащие ладони на дверь, отмечая контраст своих бледных рук и темного дерева.
– Мэт.
– Я… – он пытался думать разумно, пытался пересилить страх. Тут был Волк.
– Мэт?
– Я… – тяжело вздохнув, Мэт уткнулся лбом в дверь между своих ладоней. – Я не могу.
– Почему? – голос Волка звучал так близко. Невозможно близко, если учитывать, что между ними была дверь. Мэт почти ощущал, как вместе со словами его шеи коснулось дыхание Волка.
Он снова вздохнул, закрывая глаза. Трус.
– Я не могу тебя впустить.
– Мэт, – голос мягкий, обволакивающий, скользнувший по позвоночнику и вспыхнувший огнем внизу живота. Мэт вжался в дверь, пытаясь приблизиться к Волку. – Открой.
Рука Мэта легла на ручку двери. Только замок удерживал его от того, чтобы повернуть ее.
– Не могу.
– Почему?
«Ручка не поворачивается». Мэт покачал головой, хотя Волк его видеть не мог. Такой ответ не пойдет. Нужно придумать другую причину.
– Не могу.
– Мэт, – голос мягкий, убеждающий, завораживающе мурчащий. Как ему удается это делать, произнося всего лишь один слог? – Открой дверь. Поговори со мной.
Вампиры. Нельзя открывать дверь.
– Нет.
– Скажи, почему.
Волк не вампир, ничего не случится.
– Ты не поверишь мне.
– Мэтью… – как же соблазнительно звучало его имя в устах Волка, – …что-то удерживает тебя дома каждую ночь. И мне бы очень хотелось знать, что именно.
Мэт провел лбом по окрашенному дереву, сжав дверную ручку. В груди благодарно потеплело. Никого не интересовало, что с ним, с того самого времени, когда последний друг пытался разговорить его через месяц после смерти Дэниэля.
Всем было все равно.
И Мэт так сильно хотел, чтобы этому мужчине было не все равно.
Его пальцы легли на замок.
– Открой дверь, Мэт, и поговори со мной. Что бы ты мне ни сказал, я тебе поверю. Обещаю.
Он сказал соус с чесноком. Правдив ли миф о вампирах и чесноке? Постой, о чем ты думаешь? Ты разговаривал с ним днем. Он не вампир.
Мэт повернул замок, слыша в тишине сумерек тихий скрип металла о металл. Медленно он сделал шаг назад, смотря на свои руки: одна на ручке, другая все еще на самой двери на уровне глаз. Я могу это сделать. Возле моей двери Волк. Только Волк.
Он повернул ручку и сделал еще один шаг назад, позволив двери открыться.
От сильного желания у Мэта перехватило дыхание. В игре сумерек и света уличных фонарей за окном Волк выглядел так же великолепно, как и на фотографиях, и даже лучше. Высокий. Если бы они обнимались, то он мог положить свой выразительный подбородок на голову Мэту. Если бы он сделал это, то его мягкие, волнистые черные волосы, распущенные и спадающие на плечи, ласкали бы кожу на щеках Мэта. Темные брови вразлет, бледные скулы. Глаза же были невероятно зеленые, такие потрясающе красивые, каких Мэт никогда еще не видел. Как при таком свете он мог видеть цвет глаз настолько отчетливо? Мэт не мог отвести взгляда от этих глаз, очарованный ими и густыми загибающимися ресницами.
На мгновение Волк тоже застыл, смотря на него расширившимися глазами, приоткрыв губы. Он выглядел таким же ошеломленным, каким чувствовал себя Мэт. Но через секунду Волк улыбнулся, и внимание Мэта переключилось на его полные красные губы.
– Привет, Мэтью.
Мэт не мог говорить. Но должен был. Он должен был хоть что-то сказать. Все, что угодно. Не может же он просто стоять, глазея на Волка.
Насколько очевидны и безнадежны были его чувства?
Но Мэт ничего не мог с собой поделать. Сердце в груди бешено стучало, и член в штанах начал наливаться кровью. Мэту так хотелось дотронуться до Волка, что руки зудели, а ноги подгибались от желания встать перед ним на колени в безмолвном поклонении. Мужчина был просто великолепен.
Все еще улыбаясь, Волк поднял до уровня глаз пластиковую сумку с коричневым бумажным пакетом внутри.
– Обед?
Мэт моргнул, но чудесное видение не исчезло.
– Да.
Волк рассмеялся.
– Я могу войти?
Мэт еще раз моргнул. Боже, совсем голову потерял.
– Да. Входи, – он отошел в сторону, пропуская Волка.
Впервые за долгое время – Мэту казалось, что с тех пор прошла уже вечность – кто-то переступил порог его дома. От страха по телу пробежала дрожь, но испуг прошел, стоило только Мэту взглянуть на длинные ноги Волка и затянутую в облегающие джинсы высокую упругую задницу. Обычная футболка с длинными рукавами темно-зеленого цвета болталась вокруг узкой талии, но обтягивала широкую спину и красивые мускулистые плечи и руки.
– Ты должен попробовать этот хлеб с чесноком, – сказал ему Волк, сев и сразу начав копаться в сумке. – Не знаю, что они кладут туда, но уже от одного запаха слюнки текут.
Тихо прикрыв входную дверь и медленно передвигая непослушными ногами, Мэт пошел к нему. Из чистого желания разглядеть Волка получше, он включил свет на кухне. Когда Мэт подошел к мужчине, тот уже протягивал ему огромный кусок хлеба с разными сортами сыра. На его красных губах играла усмешка.
– Попробуй.
Мэт, будто под гипнозом зеленых глаз, открыл рот. Хрустящий хлеб коснулся его языка, и он инстинктивно откусил немного. Краем сознания он подумал, что этот хлеб очень вкусный. Но больше он думал о том, что соблазнительные губы под потрясающими зелеными глазами на вкус будут еще слаще.
Он что, только что простонал?
– Вкусно?
Мэт кивнул, наблюдая, как мужчина пристально рассматривает его лицо, надеясь, что ему нравится то, что он видит. Улыбка Волка растаяла от вспыхнувшего между ними возбуждения, когда он нагнулся к Мэту. Облизнув губы розовым языком, Волк положил бутерброд на стол. Мэт чисто автоматически продолжал жевать, смотря, как красивое лицо наклоняется к нему еще ближе. Он закрыл глаза, и что-то теплое и влажное легко прошлось по уголку его губ.
– Масло, – прошептал Волк, обдавая дыханием его кожу.
– Ммм, – боже, он так хорошо пахнет! Мэт чувствовал восхитительно-порочный запах мужчины, даже несмотря на сильный аромат чеснока, сыра, масла и итальянских специй.
Волк потерся о его щеку своей.
– Проглоти.
Мэт послушно проглотил хлеб.
Ладони скользнули по его плечам, рукам и обняли за талию.
– Мэт, – тихий стон-шепот в ухо, – ты еще более пленителен, чем я ожидал.
Волк прижал его к себе, и Мэт откинул голову назад. Волосы цвета ночного неба упали на его лицо, лаская, нежные и благоухающие, как он и думал. Не сдержав стона, Мэт обхватил Волка за пояс, еле сцепив руки за его широкой спиной. Футболка была теплой от тела мужчины, и Мэт впитывал это тепло, словно губка.
– Мэт… – губы легким прикосновением прошлись его виску. – Я не хотел спешить, – коснулись уголка глаза. – Пожалуйста, пойми, я должен тобой владеть, – мягко вобрали его губу. – Пожалуйста?
Потрясение уступило место страстному желанию. Мэт положил ладони на плечи Волка, пытаясь притянуть его ближе.
– Пожалуйста, Волк.
– Да.
Волк накрыл его рот своим, раздвигая языком его губы, скользя им внутрь. Мэт охотно поддавался, и уже совершенно без сомнения стонал, посасывая язык Волка, втягивая его в себя. Восхитительный. Теплый и влажный, с необычным медным привкусом, которого Мэт со своим небольшим опытом еще ни разу ни у кого не ощущал. Но он не задумался об этом. Не сейчас, когда его целовал мужчина. Не тогда, когда сильные пальцы запутались в его волосах, подчиняя себе, заставляя запрокинуть голову назад. Мэт держался за Волка, но нисколько не боялся упасть. В крепких объятиях мужчины он чувствовал себя надежно, руки обхватывали его, удерживали, не давали сбежать. Как будто он мог думать сейчас о побеге.
Ладонь опустилась на его задницу, пальцы погладили, прежде чем сильно сжать ягодицу. Мэт выгнулся, вскрикнув от чудесного ощущения прижатых пальцев там, где так долго никто кроме него самого не прикасался. Он обвил ногой бедро Волка и обхватил его широкие плечи руками, в нерешительной попытке забраться на него.
Мэт снова потерянно вскрикнул, когда Волк, сжав его волосы, отодвинул от себя, оборвав яростный поцелуй.
– Скажи мне, что хочешь этого, – потребовал Волк, впившись в Мэта диким взглядом зеленых глаз. Он снова сжал ладонью его задницу, вонзаясь в нее ногтями через тонкую ткань штанов. – Ты хочешь, чтобы я взял тебя?
– Да, – проскулил Мэт, понимая, сколько отчаянного желания слышно в его голосе, но ему было совершенно все равно. Голова была полна мыслями только о Волке, а тело горело в объятиях человека, который разжег этот огонь и мог его потушить. Мэт снова выгнулся, запуская пальцы в великолепные черные локоны. – Да, пожалуйста. – Он облизал губы, изгибаясь под рукой Волка в своих волосах. – Пожалуйста, возьми меня, Волк.
Тот почти закрыл глаза, из полуоткрытых, припухших губ вырвался протяжный стон.
– Черт, Мэт.
– Волк, – умолял Мэт, прикусывая губами его подбородок. – Мне нужно это.
Пальцы разжались, отпуская волосы Мэта, и рука Волка легла ему на спину.
– Подожди, – Мэт почти не осознавал, что говорит и зачем, когда Волк, поднял его, подхватив двумя руками за ягодицы.
Мэт автоматически обвил ногами узкие бедра Волка.
– О Боже! – он уткнулся лицом ему в шею, вдыхая жаркий аромат нежной, бледной кожи. Его никогда раньше не носили на руках! Это было восхитительно – ощущать себя в объятиях Волка таким беззащитным, когда тот нес его в спальню.
Потеряв себя от желания, он не разжал рук и ног, когда Волк отпустил его на кровать. Волк лег на него сверху, и Мэт жадно приник к его губам, лаская их, посасывая язык. Целуя, постанывая, извиваясь, он тянул за рубашку мужчины, пока тот распускал завязки на его штанах, чтобы коснуться его члена. Он чуть из кожи не выпрыгнул, выгнувшись от острого удовольствия, когда рука Волка обхватила его плоть, и большой палец прошелся по головке, размазывая выступившую смазку. Мэт впился пальцами в спину Волка, в горячую шелковую кожу.
– Сладкий, – прошептал Волк, проводя влажными губами по подбородку Мэта, зарываясь носом в шею. Он сделал глубокий, долгий вдох. – Очень, очень сладкий.
Мэт откинул голову, обнажая больший участок кожи на шее.
– Волк, пожалуйста.
Передние зубы Волка нажали на пульсирующую на шее венку, язык дразнил чувствительную кожу. Волк зарычал. Бедра Мэта дернулись в ответ на этот дикий, едва сдерживаемый звук.
А потом Волк поднялся, встав над ним на колени.
Мэт потерянно потянулся к нему, но Волк сжал его запястья.
– Я долго не продержусь, – прошептал он. – Я должен войти в тебя.
– Да. Господи, Волк, мне нужно это.
– Скажи мне, что у тебя есть лубрикант.
Мэт усердно закивал.
– Он…
– Принеси, – Волк отпустил его запястья и, подавшись назад, встал с кровати. Опираясь на ее край, он нагнулся, чтобы снять ботинки.
Мэт застыл, на мгновение позабыв обо всем, уставившись на красивого, по-кошачьи грациозного мужчину. Черные волосы упали на лицо, закрыв его, но все остальное являлось просто пиршеством для глаз. Мэт задрал футболку Волка до подмышек, обнажая бледный мускулистый живот. Если на нем и росли волосы, то Мэт их не видел, и у него аж руки зудели дотронуться до гладких линий пресса, чтобы узнать.
Один ботинок упал на пол, и, склонив голову на бок, Волк потянулся, чтобы снять другой.
– Смазка, Мэт.
Подпрыгнув от зловеще-командного тона, Мэт отполз на другую сторону кровати, чтобы выдвинуть ящик прикроватной тумбочки. От этого его развязанные штаны съехали с бедер. Кинув бутылку со смазкой на кровать позади себя, он, извиваясь, освободился от штанов, одновременно стягивая через голову футболку.
К тому времени, как он разделся, Волк был тоже почти полностью обнажен. На нем осталась только футболка, снова упавшая и закрывшая живот. Его возбужденный член был таким же длинным и стройным, как и все остальное тело, покрасневший от основания, слегка покрытого волосами, до гладкой головки. Не отводя от Мэта страстного взгляда, Волк встал коленями на кровать.
– Повернись.
Мэт с рвением подчинился, поджав под себя колени и бесстыдно выставив задницу.
Ладони обхватили ягодицы и раздвинули их. Мэт только-только успел почувствовать тепло, когда между ягодиц прошелся язык, оставляя после себя влажную, жаркую линию, а потом остановился, чтобы поиграть с дырочкой.
Мэт закричал в подушку, почти кончая. Дэниэль только один раз делал такое, и Мэту это очень понравилось. Похоже, Волк был совсем не против подобных игр. Его язык дразнил тугое колечко мышц, пока Мэт не открылся, и тогда язык скользнул внутрь. Вцепившись в подушку, Мэт, часто и тяжело дыша, изо всех сил старался не кончить. Волк помог ему, сжав основание его члена пальцами, подавляя поднимающуюся волну ощущений. Но при этом продолжал ласкать его языком, иметь Мэта им, подводя все ближе к оргазму, несмотря на сжатие, перекрывавшее приток крови.
– Волк, – простонал Мэт. – Пожалуйста… я не выдержу… пожалуйста.
Волк убрал и пальцы, и язык. Мэту нужно было время, чтобы собраться, и он просто беспомощно сидел, не в силах двигаться, когда Волк перегнулся через него, доставая лубрикант. Он услышал, как щелкнул колпачок, потом еще раз. Почувствовал, как бутылка упала на матрас. А потом давление между ягодиц. Член Волка. О, боже! Член Волка!
Волк сжал его плечо.
– Расслабься, – голос как сладкая патока, просачивающийся теплом в его мышцы. Мэт не мог не подчиниться, чуть прогнувшись, когда Волк толкнулся в него.
Но как бы расслаблен Мэт ни был, он все равно немного сжался. Его так давно никто нормально не трахал, что хотелось сжать внутри себя вторгшуюся восхитительную плоть. Волк остановился и положил руку на бедро Мэта, ожидая, когда мышцы вокруг него перестанут быть таким напряженными. Счастливо постанывая, Мэт подался назад, медленно насаживаясь на жаркую плоть Волка.
Секс! Здорово! Да! В голове бились только односложные восклицания, а по венам, вспыхивая, тек восторг. По телу ползли мурашки от ощущения Волка, наполнившего его, склонившегося над ним, согревающего теплом своего тела, когда тот полностью войдя в него, остановился.
– Сладкий, – прошептал Волк, лаская дыханием плечо Мэта.
Он переплел свои пальцы с пальцами Мэта, вытаскивая его руки из-под зажатой под грудью подушки, вытягивая их по сторонам от его тела. Волк вжал его своей тяжестью в матрас, заставляя раздвинуть ноги, пока Мэт не распластался на постели, прижимаясь к ней грудью, животом, пахом. Пригвожденный, Мэт мог только застонать, когда Волк сделал движение бедрами назад, а потом снова вперед.
– Так хорошо! – он не был уверен, сказал ли это вслух, и ему было наплевать.
Мэт вовсю крутил бедрами, в то время как Волк двигался в медленном спокойном ритме. Он чувствовал упругие мускулы живота Волка, касающиеся его задницы. Волосы упали на лицо, не давая возможности оглянуться, чтобы посмотреть на Волка, посмотреть, как Волк трахает его. Но жар Волка и его низкое дикое рычание говорили о том, что мужчина тоже наслаждается.
Волк отпустил его руки и лег на него всем телом, шепотом лаская шею Мэта, проговаривая что-то так тихо, что невозможно было разобрать. Кожа у Мэта была настолько чувствительной, что даже мягкий материал футболки Волка царапал ее, добавляя тем самым приятных ощущений. Волк просунул руки под Мэта и прижал одну ладонь к его бешено бьющемуся сердцу, а другой обхватил его член. От нахлынувших ощущений Мэт выгнул спину, пытаясь прижаться к возлюбленному как можно сильнее.
– Мэтью, – Волк стал двигаться быстрее, резко входя в него своим изумительным членом. – Это слишком, – отчаянный приглушенный стон в изгиб шеи Мэта, по венам которого тоже текло безумное наслаждение. И его уже невозможно было остановить, оно наполняло собой член, пульсирующий в скользивших по нему пальцах Волка, продолжающего двигаться внутри него.
Мэт застонал, вцепившись в сбившиеся под ними простыни, погружаясь в жар охвативших его ощущений.
– Сейчас, – сказал Волк, войдя в него глубоко и резко.
И Мэта накрыло наслаждением. Он закричал, изливаясь, прогнувшись в спине и теряя голову от силы ощущений. Вторая волна блаженства пронзила его вместе с острой болью в шее. Мэт вскрикнул, содрогаясь от бесконечного удовольствия, которое, казалось, разрывало его на части. Только руки Волка, крепко державшие его, сохраняли тело одним целым, пока Волк вбивался в него, достигая оргазма.
Когда удовлетворенный Мэт уже погружался в блаженный сон, до него вдруг дошло, что Волк, прижавшись губами к его шее, посасывает кожу. Что?!
«Спи», – голос Волка больше ощущался, чем слышался.
И сознание Мэта окутала черная пелена.
Мэт проснулся в скомканных простынях, с подоткнутым вокруг него одеялом, на котором играли блики солнечного света, просачивающегося сквозь шторы в спальне.
Солнечный свет?
Он сонно приподнялся на локтях, оглядывая комнату, ища…
– Волк?
Никакого ответа.
Он повернулся на бок, слегка поморщившись от болезненного ощущения между ягодиц, знакомого, но не испытываемого уже так давно. Ну, по крайней мере, это говорит о том, что секс ему не привиделся.
Секс. Мэт с минуту восторженно думал о том, каким шикарным он был. Мэт не мог припомнить, чтобы его когда-нибудь трахали так жестко и так хорошо. При всем уважении к нежно любимому покойному Дэниэлю, его возлюбленный никогда не доводил его до такого изнеможения. Ни разу.
Сидя на краю постели, Мэт запустил пальцы в распущенные волосы, чтобы откинуть их с лица. Ни звука из кухни или открытой ванной. Ни звука из соседней комнаты. Он был один.
На Мэта накатило разочарование. Волк не получил с ним удовольствия? Он поэтому ушел? Хотя… Взгляд на часы у кровати показал, что сейчас почти семь часов утра. Прошлым вечером Волк приехал к нему не намного позже шести. Секс не мог продлиться больше часа или двух. Мэт удивленно моргнул и уставился на лежавшие на полу рядом с его ногами помятые штаны. Даже если они занимались сексом два часа, это значит, что он проспал целых десять! Он никогда так долго не спал, даже когда был жив Дэниэль.
Черт! Что должен был подумать Волк о нем, когда он вот так отключился? Пытался ли Волк его разбудить? Может он чего-то не помнит из событий прошлой ночи? Мэт ломал голову, но при всем своем желании не мог воскресить в памяти то, что произошло после того, как он кончил.
Нет. Он кое-что помнит!
Запаниковав, Мэт вскочил на ноги и бросился в ванную. Он поспешно поднял волосы, чтобы обнажить кожу на шее, и извернулся посмотреть, нет ли… Это укус? А это нормально, что после него остались два небольших красных пятнышка? Они не выглядели свежими и больше напоминали уже зажившие ранки. Были ли они у него до этого? Или Волк действительно его укусил?
Нет. Волк не может быть вампиром. Мэт разговаривал с ним днем бесчисленное количество раз. Мог ли он бодрствовать, прячась где-нибудь от солнечного света? Или это байки, что вампиры боятся солнца?
Замечая, что он больше озадачен, чем напуган – виной тому, конечно же, солнечный свет – Мэт побрел в гостиную. К одному из его мониторов была прикреплена записка.
«Оставил еду. Она вкусная, даже если разогреть.
Приеду сегодня вечером. Нам надо поговорить.
В.»
«В» была украшена забавным завитком, что было настолько в стиле Волка, что у Мэта екнуло сердце.
Еда. Итальянская. С большим количеством чеснока. Мэт пошел на кухню и увидел, что Волк достал все из пакета, и теперь его содержимое, в виде маленьких аккуратных чуть прикрытых баночек, стояло у него в холодильнике. Только хлеб, завернутый в фольгу, лежал в приоткрытой микроволновку. Если Волк был вампиром, то должен был не выносить чеснока. Если, конечно, это тоже не миф.
Но ведь Волк не ел ничего.
Тяжело вздохнув, Мэт, все еще обнаженный, пошел к дивану, чтобы сесть. Он продолжал держать желтый стикер-записку в руке, слегка смяв его. Мэт все еще чувствовал себя удовлетворенным и расслабленным, но стоило ему снова посмотреть на «В», как в яйцах от желания начало покалывать.
Волк? Вампир?
К закату Мэт был в ненамного лучшей форме. Он помылся, оделся и поел. Макароны с салатом были отличными, как Волк и обещал. Несколько часов Мэт пытался поработать, но бесполезно.
Он не мог не думать о Волке. Его настроение менялось каждую минуту, словно у эмоционально неустойчивого подростка с играющими гормонами. Он то пугался, то возбуждался, то злился. Некоторое время он просидел в углу у урны Дэниэля, шокированный тем, что свечи были зажжены. Мэт был уверен, что погасил их вчера, а если бы не погасил, то они сгорели бы намного больше. Но почему Волк зажег свечи? Он не знал Дэниэля. Не знал, что произошло. И он все еще не знал, почему Мэт никуда не выходил поздним вечером. Мэт терялся в догадках, и только Волк мог ему все объяснить.
Мэт попытался дозвониться до него и не был удивлен, когда звонок был переведен на голосовую почту. Он не стал оставлять сообщения. Волк увидит, что Мэт ему звонил, да и сам написал, что им надо поговорить.
Несколько часов Мэт просматривал сайты, на которых была собрана, по его мнению, самая точная информация о вампирах, но ничего нового не узнал. На каждый «факт» можно было найти опровержение. Сейчас, так же как и в первые месяцы после того, как он встретился с убившим Дэниэля вампиром, он не мог разобрать, где тут правда, а где вымысел.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |