Записки о Хвостатой звезде (СИ) 2 страница

— Это я и без знаю. На вопрос отвечай.

Фу на тебя! Умник!

— Этот пендаль как раз из той тусовки! А раз в лифчик заглядывал, значит гад и его не жалко!

— Капитан. — Молодчик, который записывал все неизвестные изречения ненормальной инопланетянки, как его там, Енни, приблизился к "нашему" креслу.

— Что? — Прорычал Иекшар.

— Что такое "пендаль", "тусовка" и "лифчик"? — Приступ смеха в этот раз я подавила не так заметно, никто не заподозрил меня в заразности.

— Плохой человек, собрание, предмет женской одежды для груди.

На последнем пояснении раздался одобрительный галдеж.

Ага! Высшая раса тоже мужики! В рубке воцарилась гробовая тишина. Я оглянулась. Неужели… вслух это сказала? Судя по лицам, да. Я пожала плечами и собралась вернуться к своему занятию, однако мне не дали.

— Свободна. Дальше справлюсь сам.

Признаться, немного опешила. Странно, но среди этих по идее "головорезов" было безумно интересно. Намного интереснее, чем могло бы быть завтра на Кедровке. Писательские инстинкты буквально бунтовали, когда меня практически за шкирку бесцеремонно выволокли обратно в коридор (правда теперь это было сделано намного нежнее, видно в первый раз капитан и вправду не имел понятия о болевом пороге "низших"). Дверь за спиной захлопнулась.

— Низшая! — Я передразнила интонацию и чуждый выговор. — Бе-бе-бе!

Ну и чем мне теперь заняться? Помирать в ближайшее время явно не светит. Ограничивать они не собираются, я снова покосилась на дурацкий браслетик. И тут в голову пришла гениальная мысль. Браслет-то они нацепили на левую руку. А у меня большой палец именно этой руки выворачивается в суставе. И кисти до неприличия узкие. Я оглянулась по сторонам, потом подумала о видеонаблюдении и ринулась в свою комфортабельную камеру временного заключения. Там любопытных глазков не обнаружилось, но на всякий случай я забурилась в ванную. Мало ли что.

Соединила пальцы вместе, подтянула браслет, он был изначально великоват и легко соскользнул, но сустав преградил путь. Выгнула большой палец и потянула сильнее, браслет стал поддаваться, обдирая кожу. Я поморщилась и остановилась.

Ну сниму сейчас эту игрушку. А дальше что? Это ведь тоже своего рода козырь. Нет.

Пришлось затянуть кольцо обратно. Включила воду и по быстрому умылась. Глянула в зеркало. Благо оно тут было. Прошла к чемодану, достала оттуда ярко-алый газовый шарф и поудобнее замотала волосы, чтобы не мешали, мало ли что еще приключиться.

Безумно хотелось есть. Если судить по местному гостеприимству, то кухню придется искать самой. Чем я и занялась. Попутно, набредая на второстепенные хозяйственные отсеки, нашла кают-компанию. По крайней мере, я так решила. Жилые помещения на этом корабле обозначались цветами, и почему моя каюта отделялась от всех остальных таким количеством нежилых комнат, я не представляла, точно так же почему она была столь близко к рубке. Как-то нелогично с моей точки зрения, но то с моей, а то с их. Меня моя точка зрения недавно в приступе паники вон как подвела.

Кухня нашлась последней. Дверь была открыта. Запахи: мням! Беляшам Российских Космических Линий до такого лететь и лететь. Я осторожно постучалась в косяк. Молодой парень — кок — подпрыгнул от неожиданности и оглянулся. Брови у него поползли вверх. В отличие от сотоварищей, этот сиросэкай не отличался невозмутимой физиономией.

— Привет! — Радостно прощебетала я. — Меня Светой звать. Я тут у вас в заложниках. Спросить хотела, а поесть че-нибудь есть? Или мне по статусу голодом мориться положено?

— Низшая! — Как-то счастливо пропел кок после минутного удивления. — Корай сказал, что ты красивая, а я не верил. И правда. Хорошо, что ты по-нашему не понимаешь.

Совершенно кстати состроила тупое лицо.

— Капитан велел тебя накормить, только уж больно рано ты пришла, я еще до готовить не успел… — У него поток слов кончится? Есть хочу. — Тут уже все болтают, что ты своих сдаешь. — Ага! Павлик Морозов! Тебя тоже сдам. Дай мяса! — Я — Якшаси. — Он для достоверности ткнул себе пальцем в грудь и повторил. — Якшаси. Ты садись!

Я устроилась на указанном стуле, за длинным узким столом. Якшаси поставил передо мной тарелку с какой-то зеленой жижей. Я осторожно взяла ложку и засунула ее внутрь. Ну так. Это что за кака? Попробовала. Фу! Ни соли тебе, ни мяса. А вроде так вкусно пахло. Кок обиделся.

— Что не так? Любимое блюдо команды! Очень полезное!

Да что оно полезное, это сразу по виду определила. Но на вкус же калоша вареная.

— А мяса нет?

— Повтори. — Ага. Видно понимать он понимает, а вот сказать не может.

— Мясо! Соль! — Пальцем ткнула в жижу. Теперь перекосило кока.

— Фу! Плотоядная! — Елки зеленые! А вы нет? В учебниках ничего об этом не писали. Или писали, просто я внимательная очень была? Еще раз попадалово.

— Как ж вы на эдакой траве и такие верзилы?

— А как ты такая маленькая и такая хищная? — Иекшар стоял в дверях и улыбался.

— А… — Я снова открыла рот. Вот эта улыбка. Да чтоб заполучить такую улыбку в кровать Лизка с Маринкой удавились бы! Неприличные мысли о неприлично сексуальном капитане заполнили мой земной разум.

— Зачем она тянет гласную?

— Она всегда так делает. — Якшаси повел бровями.

— Капитан, говорит, это когда она в тупике или не знает, что сказать. — В дверях возвышался Суккуб. Когда ж они его по имени то назовут? — Я смотрю в такое состояние ее только капитан и вводит. — Сам заржал своей шутке. Очень смешно.

— Корай, замолчи. Повар, дай ей соли. — Иекшар сжалился надо мной? Какая прелесть.

— Фу! Она портит вкус. — Но маленькую пластиковую коробочку кок все же достал, так что простила ему все его высказывания в мой адрес.

К моменту, когда в столовую стеклась вся команда, я обильно насолила жижу и принялась ее отхлебывать по чуть-чуть, при этом ощущая себя опять же хомячком в прозрачном аквариуме.

— Маленькая.

— Красивая.

— Худосочная. — Я икнула, но стойко продолжила есть, имитируя слона, которому все пофиг.

— Почему она морщится над ложкой?

— Она плотоядная.

— Фу! — Вот это общественное "фу" порядком поднадоело.

— Иекшар, ты знал, что низшие плотоядные?

Капитан кивнул.

— А почему тогда другие не просили иной еды?

Оба. Значит, до меня тут уже побывали всякие.

— Другие низшие боялись. Эта — нет. — Теперь все косились с уважением.

— А почему она — нет?

Иекшар пожал плечами. И тут в разговор вступил громила в дальнем углу, он до того все молчал.

— Мы с Огавой ее из столовой пассажирского корабля РКЛ забирали, она даже не поверила, что мы за ней, потом когда вставала резко так к столу метнулась. Мы думали, бежать вздумала, а она в булку с мясом вгрызлась, вторую в руки схватила и так спокойно пошла. Огава говорил потом умалишенная.

За столом заржали, Иекшар рядом тоже покосился и ухмыльнулся.

Врешь! Зараза! У меня к тому моменту только один беляш оставался.

— Да. Да. — Осмелел еще один. — А в коридоре у капитана чемодан свой потребовала.

Все опять прыснули. Я угрюмо уткнулась в тарелку. Тут теперь про плотоядную инопланетянку анекдоты что ли насочиняют, как про чукч или блондинок. Вот потом этим громилам устрою. А бояться их и вправду — не очень боюсь. Люди вроде бы не злые, прямолинейные, равнодушные — да. Но точно не злые.

И вот тут меня осенило. Какой сюжет! Заложница, и не просто, а у сиросэкай. Этот люд к себе никого близко не пускает. Мне, можно сказать, такой шанс выпал. У меня в голове начинали медленно рождаться первые строки. Знала бы Лизка, расцеловала бы!

Надо описать участников события и вот эту жижу тоже…

— Капитан, а как эта фигня называется? — Ткнула я в тарелку пальцем. Иекшар посмотрел на меня удивленно. У остальных тоже ложки до рта не долетели.

— Суп.

— Это то я доперла. В смысле из чего он?

— Бурьян-трава.

— А… — Чегой-то переводчик мне не подсобил. Мало того, что мои же слова с неродного переводит, так еще траву сказочно обзывает.

— Она опять это сказала. Капитан это тенденция. — Гаркнул кто-то. Иекшар угрюмо отмахнулся и повернулся снова ко мне.

— Откуда ты узнала обращение?

Пришлось ткнуть пальцем в ребят.

— Они тебя так обзывают.

Он согласно кивнул. Я вылезла из-за стола и пошла шарить глазами по кухне. Не поняла. А чем посуду моют? Кок, что-то ворча, встал и отобрал тарелку.

— Иди! — Отвинтил кран, оттуда тонкой струйкой полилась вода.

Я приподняла бровь. Елки зеленые! Они посуду по старинке моют? Решительно подошла к коку.

— Сам иди! — Отобрала у него тарелку и начала мыть. — Моя тарелка. Сама и помою.

Сзади послышались придушенные смешки. Я невозмутимо домыла, высушила руки и удалилась из столовой с гордо поднятой головой. Вслед летело горловое ржание. Тоже мне кони!

. Катастрофа

В каюте я строчила на ноутбуке все, что могла припомнить, начиная с утренних сборов. Затруднения вызвали имена, поскольку внешность их обладателей я еще путала, кроме Иекшара конечно. Да и такого разве забудешь?

Мечтательно прервалась. Красавец тот еще. Его бы к нашим бабам Земным, они б его живым не выпустили. Худой, а кажется машину приподнимет. А улыбка… Его там на родине небось жена с ребятишками ждут. Я вздохнула. Все-таки отсутствие секса делает свое с организмом. Сижу как идиотка слюни по чужому мужику пускаю. Эх. Был бы мой, съела бы.

Печатать больше не хотелось. Спать, как ни странно, тоже. Я глянула на часы, по моим расчетам глубокая ночь. Помыться что ли?

Залезла в душ. Постояла немного, расслабилась, высушилась, оделась в чистое и легла на кровать. Сон не шел. Ерунда какая-то. Вторые сутки как на ногах, и все равно ни в одном глазу. Встала, побродила по комнате, потом открыла дверь. В коридоре пусто, освещение неяркое, ночное наверное. Если ученые полагают, что мы одной крови, то и спать эти гиганты тоже должны. Я медленно побрела влево, разглядывая лампы, пока передо мной не выросла рубка.

Может Иекшар не спит и аккуратно поинтересуюсь подробностями личной жизни. Ну… для книги, конечно.

Оглянулась. Никого. Закусила губу и открыла дверь. Тоже никого. Автопилот помигивал огоньками на пару с моим браслетом. Я осторожно зашла внутрь. Дверь за мной бесшумно закрылась, напугав до чертиков. Я схватилась за сердце, в лучших бабушкиных традициях, потом выдохнула и пошла дальше. Два кресла пилотов в дальнем углу. А вот капитанское, в котором я уже восседала. Что это? Он не поправил под себя его после того как я ушла. Некогда, наверное, было. Хорошо в столовой по ушам не настучал. Все-таки это с моей стороны хамство что ли. Как-то я себя неудобно чувствую. Не как пленница, а как незваная гостья. Надо будет завтра спросить, что со мной решили. За меня законов не примут.

Я задумчиво оперлась на стол рядом с пультом пилота. Вдруг под рукой что-то пискнуло, щелкнуло, отъехало в сторону, и приятный мужской голос без выражения произнес.

— Направление искусственной гравитации переключено.

Мне показалось или по всему кораблю раздался грохот? Тут же шумоизоляция. А что значит "направление гравитации переключено"?

Я попыталась вернуть панель обратно. А то не дай Бог, сейчас что-нибудь сделается, а мне утром отвечать. Надо эту штукенцию заставить переключиться на место, как было, пока все спя…

— Низшая! — Это был рык по громкой связи. И очень громкий. Блин! Попадалово! Она все-таки как-то заметно сработала! Ежкин кот! Я заметалась по рубке. Куда прятаться? Куда прятаться?

— Низшая! — "Низшая", "низшая". Ну и басок у капитана. Чертовы пульты! Все прозрачное! Куда прятаться то?

Дверь распахнулась и моим изумленным глазам предстала чудная картина. Иекшар в одних брюках, босиком с перекошенным страшенным лицом висит на потолке, потом делает быстрый шаг в рубку и с грохотом падает на пол.

Ух ты е! Так вот как оно "переключено". Я, кажется, издала звук похожий на писк.

— Низшая! Иди сюда!

А ручищи то тянет прям как в фильмах ужасов, старых. Я издала еще один писк и рванула в сторону, он следом. Я обогнула пульт и кинулась к выходу. Как только порог рубки миновал, я ударилась лопатками о потолок. У-ух. Как больно то! В глазах звездочки. Бегом по коридору. Навстречу мне мужики наполовину одетые, кто обутые, кто нет. Все ошалевшие чуток.

Оглянуться я страшно боялась. Уж больно он, сиросэкай, поганец эдакий, жуткий. И правильно ими детей пугают. Я тут расслабилась, как дура! А бежать вниз головой было прикольно, кровь к мозгу в большом количестве не приливает, а мир перевернут. Интересно!

— Направление искусственной гравитации восстановлено.

Я мешком картошки ухнула с потолка на пол. Теперь отбила руку.

Влетела в свою каюту, захлопнула дверь, заперла изнутри и остановилась. Кругом бардак. Вещи то вверх вниз летали. Я схватилась за голову. Это что же получается, они, молодчики, спали, а я их по собственной тупости рожей в потолок впечатала? И капитана тоже! От отчаяния я заломила руки. Вот непруха! Достанут — убьют. И наплюют на все правила! И что, что дверь заперла? Это ж их корабль и их замки, наверняка второй ключ найдется. Тут моя соображалка вовремя подкинула мысль.

Я стянула с руки браслет слежения, изрядно расцарапав кисть. Речь сейчас не об этом. О больных конечностях потом. Кинула бесполезный кусочек пластика на убитую кровать (кстати, наконец то поняла, чего это у них вся мебель к полу привинчена). Осторожно открыла дверь, чтобы решили, что сбежала и залезла в дальний угол шкафа за стопку каких-то одеял. Найти меня, вроде легко, да кто догадается, что в шкаф полезла.

Сидела там от силы минут пять. Потом в комнату ворвался вихрь, сердито шлепая босыми ступнями по полу. Хорошо, что убийственного выражения лица его не видно, дверцы закрыты.

— Браслет?

Ага! Ошейник Тузика нашли, самого Тузика пока не видно.

— Сбежала! Далее следует национальный жаргон. — Я сначала даже не поняла, что это мой доблестный переводчик отсебятину говорит. Как-то срослась с ним. Замечать перестала.

Что-то разбилось о стену. Я вздрогнула, но звуков не издала. Мало ли, вот найдет и так же мной о стену. Они вон сильные. И понес же меня черт в рубку!

Вылетел он так же быстро как и влетел.

— Корай! Комити! Ко мне!

В коридоре бегали, суетились. Ну вот. Я выдохнула. Пронесло. Теперь дождаться пока они там поутихнут и перепрятаться. Они же вроде как закупаться летят куда-то там. Авось сбегу.

Затылок стало саднить от соприкосновения с жесткой стенкой шкафа. Я осторожно прилегла на одеялку, устроилась чуть поудобнее и стала ждать…

Из темноты сознание выплыло так же быстро, как и опустилось в нее. Конечности затекли. Я осторожно потянулась, насколько это было возможно в шкафу. Память услужливо вернула воспоминания о событиях ночи. Я резко распахнула глаза. Нужно же было перепрятаться, а вместо этого Светик уснула! Сорокавосьмичасовая усталость дала о себе знать совершенно не вовремя.

Потом наконец-то поняла, что меня разбудило. Шкаф открыт. Но плохо не это, плохо то, что Иекшар сидел напротив, скрестив ноги по-турецки. Глаза красные, щеки впалые. В общем, человек являл собой вид мученика. И видимо из-за меня. Я пискнула и зажмурилась. Будут бить. Или голодом морить. В желудке как назло заурчало. Интересно, долго я проспала?

— Ну и что мне с тобой делать?

Осторожно приоткрыла один глаз. Голос не менее замученный, чем вид, но какой-то не злой…

— Ты — Тякшанни. Моя личная Тякшанни, до конца дней моих.

— Чего? — Решилась на хамство я.

— У тебя имя совсем неверное. Ты не светлая, ты — Тякшанни, катастрофа.

— А… — Это он мне имя дал на своем языке? Ух ты! Я тут своей становлюсь… Наверное. — Ну… вообще да, на основные тенденции моей жизни потянет более чем.

— А теперь ты явилась ко мне.

— Почему сразу явилась! — От обиды резко села и тут же схватилась за голову, в ней заутреннюю отбивали. — Вы меня сперли. Я вас не просила!

— Так ты понимаешь меня? — Он перенес половину массы своего тела на руки, оказавшись в шкафу лицом к лицу со мной. — Язык учила?

Я отрицательно покачала головой и указала пальцем на ушную раковину. Скорбеть об открытой тайне будем потом. Краем глаза заметила, как Иекшар прищурился, разглядывая переводчик. Кто бы мог подумать, но он сексуальный не только когда улыбается, но и когда рассеянный тоже. Ушат воды мне на голову!

Опять меня понесло. Ночью он как бы прибить собирался. Хотя дело не может быть только во мне. Меня же на Суккуба не тянет, как его там, Корай, или вон на повара, а тянет к капитану, чтоб ему провалиться! И губы то такие охренительные где достал? Наваждение.

— Как ты браслет сняла?

Я молча продемонстрировала руку с засохшими ранками.

— Зачем?

Я старательно соображала, как бы не разозлить опять.

— Я думала, ты меня убьешь. — Решила быть честной. У него лицо как-то нехорошо перекосилось

— Я женщин не бью и тем более не убиваю. — Сердито отчеканил он. — С чего ты это взяла?

— Ты себя в рубке не видел. — Все еще осторожничала, вдруг про "бью" и "не убиваю", так напускное. И тут же сообразила: а ведь совсем не извинилась!

— Иекшар, прости, пожалуйста! Я уснуть не могла. Пошла погулять… А рубка пустая… Я просто так ходила, ходила, задумалась, оперлась на что-то, а эта фигня как заголосит на всю Ивановскую. Я не хотела! Честное слово! Я понятия не имела, что гравитация вообще от потолка бывает…

Вот. Надеюсь у профессора по низшим хватит знаний понять, что вся эта ерунда, которую я сейчас выдала, извинение.

Он вернулся в позу уставшего мыслителя и подпер щеку кулаком. Нет. Все таки какой обалденный!

— Я догадался.

— То есть, ты не сердишься больше? — Осторожно начала я.

— Нет.

Наступила пауза. Он по-прежнему сидел напротив и разглядывал меня как крыску за стеклом. Я ощущала себя выспавшейся, ужасно голодной, без чашки законного кофе, без душа и расчески, что меня, как подозревала, в мужских глазах явно не красило. Я заерзала. Начала подниматься. Он устремился следом.

Я аккуратно вышла из шкафа, не теряя капитана из виду… так, на всякий случай. Он отступил, но из комнаты никуда не делся. Дверь открыта. А он стоит и смотрит. У него дел что ли других нету?

Я было хотела ляпнуть, а не пойти ли вам капитан в рубку, ну или что наподобие, но потом подумала, а кто ж его знает. Вдруг, обижу. Все-таки иная раса, малоизученная, да еще и нас ниже себя считают. Я пожала плечами, выудила из чемодана сменные шмотки и пошла мыться. В конце концов, если он в душ ко мне нагрянет, я, наверное, буду не против, судя по внезапно ожившему повышенному гормональному фону.

Не нагрянул, даже как-то разочаровалось. Зато он сидел все в той же позе мыслителя на моей постели.

— А… — Начала я.

— Я опять что-то сделал, что ты не находишь слов?

— Ну… Как бы это сказать, да.

— Что я сделал?

— Ну… ты тут сидишь.

— Я тебе мешаю?

— А…

— Что?

А действительно, чем собственно он мешает? Вот же логика, а!

— Да нет, ничего. Сиди, если хочешь.

— Тебе интересна твоя дальнейшая судьба?

— Очень! — Я даже на кровать подсела.

— Я советовался с мудрыми, они не согласны с похищениями, может начаться война. Это отменяется. Но им интересен носитель языка и культуры, поэтому ты остаешься.

— А… типа меня спросить не надо?

Иекшар равнодушно пожал плечами.

— Тебе заплатят.

— За что? — Не поняла я. Пять минут назад готова была сама отдать все свое состояние.

— За то, что ты будешь здесь отвечать на мои вопросы. У нас многие знания устарели о людях.

— Так я ж не все люди. Я всего не знаю. Это вам какого-нибудь ученого надо.

— У вас ученые что-то знают о современной людской культуре?

Я поморщилась и все-то он в курсе.

— Нет. Но есть же Интернет, чаты там разные, соцсети.

— Вчера ты нам поведала больше, чем узнали наши исследователи за месяцы расшифровок.

— А вы это расшифровываете?

— Как иначе?

Я рассеянно пожала плечами.

— Ты нас боишься?

— Нет. — Возмутилась я. — Еще чего!

— Тогда менять тебя не имеет смысла.

— А… ну…

— Еще один звук?

Тьфу ты! Черт!

— Мне домой позвонить надо, написать, всех предупредить, успокоить. И у меня с Лизкой контракт. Мне по нему еще два романа чирикать.

Иекшар на меня смотрел и видимо чего-то ждал. Тупит парниша.

— Телефон, модем верни.

— Что еще?

— Да все, собственно.

— Переехать не хочешь?

Я оглянулась.

— А чем тут плохо?

Иекшар пожал плечами.

— Ничем. Просто спросил. — Он направился к выходу.

— Стой!

У него лицо стало каким-то вымученным. Достала я парня. Ничего терпи. Я тут вам устрою исследование хомячка. И с чего его мудрейших или старейших, как их там правильно, блоха в мозг укусила. Ладненько. Хоть роман напишу! Сама суть о сиросэкайи даст ему такой толчок популярности!

— Да?

— Я есть хочу.

Он усмехнулся.

— Мяса?

— А есть? — Просветлела я.

— Плотоядная Тякшанни.

. Плотоядная обезьянка

Проснулась я, как выяснилось на станции, куда сиросэкайский утяшен причалил ближе к обеду по моему, естественно, родному времени. Сойти мне не дали, дабы не слиняла, телефон не вернули, зато модем выдали, не мой правда, с полным счетом. С ума сойти! Какая щедрость. Интересно только, чем был мой плох?

Первым делом я начала обзванивать родственников друзей, успокаивать, дескать все ОК, в полном ажуре, я тут в отпуск решила обезьянкой на сиросэкайском корабле поработать. Мне за это заплатят. Мама охала ахала, страшные сиросэкай. Как же я у них? Папа, отставной офицер, маме поддакивал, а потом в тихую подмигнул и выдал: "давай, дочка, поработай там за нас за всех". Ой! Папа! Бывших разведчиков не бывает!

Больше всех возмущалась Лизка. В разгар ее воплей в каюту бесцеремонно ввалился Иекшар. Услышав визг, он заинтересовался еще одним "носителем культуры и языка" и поговорил с ней, и — о чудо! — ладно, что Лизка от одного его внешнего вида тихо прибалдела, так он ей еще без обиняков сразу же выплатил сумму штрафа за обе книги. Когда еще более утонувшая внутри своего мозга, редактор отключила видеосвязь, я невидящим взором уставилась на Иекшара.

— Вот это сейчас что было?

— Я тебе помог. — А вид довольный какой.

— Ну спасибо, блин! Помог.

— Я что-то не так сделал? Она просила деньги за книги, которые ты не сможешь написать по нашей вине. Я отдал ей нужную сумму. В чем дело, Тякшанни?

Вот опять, опять он это делает. Логика!

— А…ни в чем. Просто я все же хотела написать романы. Это мой хлеб. Я этим на жизнь зарабатываю. — У меня тоже есть логика, ну не говорить же в конце концов, что это вышло так будто меня покупают как капусту на базаре.

Иекшар поднял бровь.

— Пиши, тут у тебя много времени.

— Я летела на Кедровку в отпуск, погулять, воздухом подышать, поплавать. У меня две недели отпуска между прочим, первые за пять лет.

Эта цифра видно впечатлила.

— Ну тогда не пиши, отдыхай. Есть пожелания по закупкам? — перевел он явно наскучившую тему.

— Да!

Вот тут уж я развернулась. Ветчина, хлебушек, соки там, йогурты, кофе и побольше, кофеварку, а то у Якшаси ж нету.

— Иекшар. — Позвала я, отрывая его от планирования и записи необходимого мне.

— Да.

— А что твое имя значит?

— Крепость.

— А Якшаси?

— Нежный. — Я улыбнулась.

— А корабль как называется?

— "Хвостатая звезда"

— Комета?

— Ну можно и так.

— Здорово! — Иекшар как-то странно на меня посмотрел и исчез за дверью каюты.

Я осталась одна, наедине со своими мыслями, в которых все было не настолько плохо. Задумчиво откупорила, купленный еще в космопорту, кофе и принялась вносить правления в уже написанное ранее, плюс ночной прецедент.

Потом снова позвонила Лизке. Она долго не отвечала, наконец явилась моему взору накрашенная и причесанная.

— Лизок! Расслабься. Он ушел.

— Ни хрена себе! Шмелева! Ты везучая баба!

Я прибалдела.

— Очень, Лиз! Меня чуть мстителям не сдали.

— Как?

— Вот так! Запросто! Для того и похищали.

— Тебя похищали?

— А ты после слов "я, наверное, не смогу сработать по срокам" меня вообще слушала?

Редактор покраснела.

— Прости, Светик. Так тебя похитили?

— Да!

— Вот этот лапочка?

— Этот лапочка собирался меня взрывателям отдать.

— Да ладно! Такой мужик.

— Лиз! Они сиросэкайи!

— И? Ты посмотри на него! Да еще такую сумму внести! Это ж скока бабок иметь надо! Ты видать ему очень нужна!

— Не ему, Лиз. Он от меня в ауте. Я тут намедни учинила погром.

— Ты что-то поломала опять?

— Да нет… Но шума было много.

— Ладно, а кому тогда ты там нужна?

— Старым ихним или мудрым, не помню, как называются. Короче я тут типа инопланетная обезьянка.

— А. Я чего подумала. Это же такая возможность…

— Написать книгу!

— Точно!

— Я тебе за этим и звонила. Как тебе… записки о "Хвостатой звезде".

— А при чем тут комета?

— Корабль так называется.

— А. В качестве рабочего пойдет, пока. Так как говоришь твоего лапочку звать?

Я закатила глаза.

— Иекшар.

— Ой. А что это значит?

— Говорит, крепость.

— Да… — Мечтательно протянула Лизка. — В это я поверю. — И она неприлично хихикнула.

— Лиза, у тебя муж есть. — Тактично напомнила я.

— Не порть женщине фантазии.

— Извини.

— Записки о комете?

— Хвостатой звезде.

— Комете.

— Хвостатая звезда.

— Ой. Какой язык! А я, грешным делом, подумала, ты чудишь.

— Ладно. Как печатать будем?

— В общем так. Я даю объявление на твоем сайте. Поклонники с ума сойдут! Ты пиши по частям. Первую часть, мы опубликуем. А дальше по рейтингам посмотрим, но я думаю, что пойдет! Ты главное интрижку с этой крепостью заведи!

— Зачем?

— Как зачем. Ты романы пишешь, забыла?

Я скривилась.

— Светик! Ну ладно, просто придумай романтическую историю. И то хорошо. Хотя я б на твоем месте все узнала по факту.

— Я и так уже достаточно узнала по факту. — Делиться с Лизой о своих недавних фантазиях насчет капитана не хотелось.

— Ладно, не дуйся. Волки сыты, овцы почти целы. Жду первую часть. Давай пока!

— Пока.

Окно свернулось.

Я снова закрутила волосы своим шарфиком, вывалила содержимое чемодана на кровать. Раз уж я тут на неопределенный срок, буду обживаться. Вскоре комната приобрела надлежащий вид, и я удовлетворенная пошла на кухню.

Кроме Якшаси там никого не было. Кок выделил мне отдельный холодильник, дабы не смешивать продукты низшей со своей зеленью. И спасибо ему за это — не надо хлопать шкафами.

— Так ты нас все время понимала?

— Угу. — Кивнула я.

— Я ерунду говорил разную, думал ты не понимаешь. — Он что оправдывается?

— Да ладно! Расслабься!

Он нахмурился, но потом видно понял смысл сказанного и успокоился.

Я наделала себе бутербродов, сварила кофе. Кажется, начинала влюбляться в капитана, кофеварка просто отпад! Еще ни один парень за мной так не ухаживал. И сладко причмокивая, уселась за обед. Якшаси старательно отводил взгляд, и даже пытался не морщиться.

Потом он вышел минуты на две и снова вернулся. Сначала не обратила внимания, но довольно быстро сообразила, что-то не так. В коридоре слишком шумно. Я сидела к двери боком и повернулась на звук.

От неожиданности перестала жевать. В дверях стояла толпа и с нездоровым любопытством таращилась, как я ем. Осторожно, чтоб не подавиться, проглотила кусок и запила его кофе.

— Ну, привет, мальчики. Чего ж вы там-то? Заходите что ли. Не стесняйтесь.

Толпа притихла, потом с уже привычным грохотом ботинок расселась за столом. Мне стало жалко зверей в зоопарке. Интересно, к этому можно привыкнуть? Некоторые морщились. Некоторые затыкали нос. Это же просто ветчина.

Я прищурилась и великодушно протянула свой надкусанный бутерброд ближайшему соседу.

— Хотите? Угощайтесь.

Мне показалось или его сейчас вырвет?

— Надкусанный протягивает соседу?

— Фу!

— Низшая раса!

Я пожала плечами и продолжала невозмутимо жевать.

— Якшаси! В чем дело! Куда ты вызвал всю команду?…

Иекшар так и застрял в дверях.

Ага. Значит, подлый кок собрал мне зрителей! Я повернулась к капитану.

— А у нас тут зоопарк на дому! Всем интересна плотоядная обезьянка!

— Якшаси. Это невежливо. — Гаркнул капитан. Ого! У них в языке есть такое слово? — Она наша гостья и согласилась с нами остаться, а ты из нее музей сделал. — Странный перевод.

Иекшар повернулся к команде, голос грозный, как тогда ночью.

— Бегом по своим местам! Низшие по способу мышления и восприятия от нас не отличаются. В данный момент она проявляет к вам чудеса самоиронии.

Мужиков как ветром сдуло, только в коридоре переводчик еще успел разобрать.

— Низшие склонны к самоиронии?

— Прости их. — Он смотрел серьезно, сурово. Я даже в стул вжалась. Все-таки страшный человек бывает, хотя вроде бы и не специально. Надо отучиться бояться совсем.

Дата добавления: 2015-08-28