Многие хорошие люди подобны агентам-нелегалам в тылу врага.

ЭТЮДЫ

Хорошие люди

Многие хорошие люди подобны агентам-нелегалам в тылу врага.

Как и другие, они крутятся шестерёнками в общественном механизме, передавая вращение, перемалывая зазевавшихся. С виду неотличимы. Но, увидев "своего", всё же незаметно стараются помочь.

Остальные хорошие люди прозябают на периферии общества. Ими можно пренебречь.

Не пара

...и человек Икс, судари мои, редко писал человеку Игрек. Разлука была копеечная - чушь, не разлука. Но в Игреке жил неуверенный ребенок, докучающий маме: а зайчик добрый? а волк злой?.. Игреку надобились древние, как хобот мамонта, слова. А Икс был стабилен и вообще молчун.

Рассмотренного нами автора они не читали: ни книг таких у них тогда не было, ни, прямо скажем, мозгов... Что-что, милочка? Можно и так: на тот момент они были не пара.

Технический прием

Сергеич был неуспешен. Из жизненной добычи ему доставалось лишь говно. Хотя и полными ложками. Сергеич тщился сделать рывок... куда там.

Сергеич опустил руки. И однажды он совсем опоздал. Ему не досталось ни ложки, ни говна. Ведь перед этим откуда-то пришла безусловная бесстрастная решимость больше не жрать говно...

Этим техническим приемом Сергеич начал менять жизнь к лучшему.

Письма

Старайтесь не писать письма - электронные, простые... Прочитанные своевременно уничтожайте. Дело в том, что письма через годы оживают. Как фотографии, но страшнее: от фотографии можно отвернуться, ее можно пихнуть подальше или сжечь. А случайно увиденное письмо начинает звучать, и не умолкает полностью никогда.

Не пишите письма.

Секрет широкой популярности

Конечно, он очень прост, даже неудобно писать. Широкая популярность ждет того, кто лучше всех делает обычные вещи. Бить ногами по мячу, руками по морде - это обычно, это немножко делают все. Великие футболисты и боксеры популярны потому, что талантом и трудом сделали обычное - недостижимым для обывателя искусством.

А бить по морде ногами труднее и до сих пор не так обычно, ибо требует тренировки. Потому каратэ не так популярно.

Билл Гейтс популярен не потому, что занимался непонятными компьютерными программами. А потому, что лучше всех втюхал их, что - понятно.

Хорошо подготовленные сочинители и исполнители понятных мелодий, шуток, изображений и движений будут популярны. Обученная идиотка в роли хозяйки телесалона будет безумно популярна.

В стране с _рыночной_экономикой_ рассуждать о широкой популярности физиков-теоретиков, летчиков-испытателей, музыкантов-виртуозов и прочих не стоит.

Без сомнения

Giovanni de Macque. Сомнительная личность... Фамилие французское, с "де", а по имени - итальяшка. Жил как бы всю вторую половину шестнадцатого века, и от семнадцатого нормально прихватил. Много ли пил он вина, колотил ли детишек, была ли у него жена. Не знаю. Сомнительно все.

Допустим, именно он написал пару коротеньких гайярд. Какой-то редактор включил их в сборник. Он решил, что вещицы можно отнести к лучшим произведениям для клавесина.

А это не вызывает у меня сомнения.

Рассказы

Хотел посоветоваться. Как пишутся рассказы? Думаю, должны бродить в подсознании опредмеченные эмоции, невероятные гибриды, приемлемые для человека лишь во сне, отключающем критику. Вызвали острейшую грусть всплывшие вдруг старый лифт и пальтишко из первого класса? Они и поведут дальше...

Еще нужно захотеть выслушать. Тот, кто пишет только чтоб высказаться, выразиться - не писатель. Это пишущий человек. Ничего плохого: всем нужно самовыразиться - да хоть ругнуться! Но могильщик, ругнувшийся к месту и вызвавший одобрительный смех - уже где-то литератор...

Так что переместиться в нужное место, чтобы захотеть услышать. По идее, разные вещи хочется слышать в пустом соборе и в лопающемся от гуляк вертепе... Тот, кто создаст текст, желанный в обоих местах - великий писатель.

Еще надо оказаться во всем ненаписанном рассказе. Примерно как проводивший пилота в миссию, бездельничающий у капонира сержант-технарь времен вьетнамской войны. Сержант представляет, где сейчас их "фантом". Не слушая эфир, он знает, что сейчас машина вываливает смерть. Возможно, сейчас ее сбивают, и на выручку сразу понесется барражирующая пока в разных квадратах группа - другой "фантом" и вертушки. Возможно, скоро машина вернется, и сержант займется делом. Возможно, пилот ранен, и посадка не удастся... Сержант слоняется по аэродрому, но он - во всем многовариантном настоящем.

Спасибо этой радиостанции за Led Zeppelin. "You shook me" - чужой блюз "подручными средствами": сопящая хулиганская гитара в паре с аккуратным e-piano, ломкий плантовский голосок и расставляющий все точки "запил" Джимми... Рассказ о боевом вылете.

Телефон

Один шанс появился. Надежда. Ментам не позвонить: даже не успеть дождаться ответа от 02 или хоть слово сказать, не то что объяснить...

И никому не позвонить. "Иных уж нет, а те далече..." Где дружки, подлюги дней моих суровых? Константиныч отсыпается с ночного, отрубив связь. Сашко отскочил на денек в Белоруссию, без роуминга, скряга - "туда-сюда!", урод. Аллес, остальные - никто, не друзья и вообще не люди: не въедут либо оттормозят по-полной. Только Надька.

Какой идиот, надо же было языком идиотским цепануть дядькА в ватнике и странных опорках, со спины - дядёк и дядёк, но как повернул головищу... ну волчи-ина... настоя-ящий вервольф, волк-оборотень - Гойя с Розеттой топчут мольберты... Как он меня догнал?! я же оглядывался - он вообще исчез с дорожки. Да это вообще не сон?!. Эти развалины - откуда? графские? это кино? я их не помню. Чем тут воняет?!. Мерзкий запах, я не помню такого...

Он прятал топор на себе, он пришел с топором к платформе. От меня лосьоном разит же, дезодорантом - активная косметика, от пота оживает! Он меня учует, он рано или поздно пройдет под этим щелястым от времени желобом - и учует! Не обосрись только, ага? Вот он к зарослям пошел, заросли топором шерудит, лезвие аж позванивает... дальше, дальше отойди!.. не услышит, пора...

Накрыться курткой, one push dial, мокрый палец на "двойке": ла-а-а... громко!?. ничего, вот...

- Ну что, барсик шанхайский?

- Надя... я - в беде, в настоящей беде, у меня полминуты. Запоминай и срочно, срочно звони в милицию...

С того конца мерзко впилился издевательский сбрасывающий аккордик. С дрожью вжимаемая в ухо трубка умолкла, негромко пропев "бип-бип-бип". Единственное родное здесь существо стандартным сигналом подвело итог жизни.

Она не зарядила телефон.

Волчица

- Какие у вас руки горячие!.. Почему?

- Ци-гун. Буду хватать через свитер.

- И через свитер как печка!

- А через джи-инсы?..

Ах, рыбка золотая... слышали, рыбок нельзя мацать руками? Ожог!

- Не надо... Я вас боюсь!..

-?..

Они боятся... видел я их мужей: молодые костоломы. Бруталы...

- Почему от вас слова ласкового не дождешься? Я же читала тот текст для выборов: вы такие словечки знаете!..

Почему-почему... Волки не лают.

Дождусь ли мою волчицу?..

Подождем

Хороший пулемет ДШК. Лучшие конструкторы делали. Духи отлично знают этот свой ДШК, поэтому в проход уже не лезут. Мало их, примолкли, ночи ждут. Та граната, видать, у них последняя была. Типа на мое счастье...

Ноги, наверное, отрежут, так это еще вовремя поспеть надо. Да и с чего вообще нашим сюда поспеть, когда связи нет - антенну с рации счикнуло когда еще, по той еще грядке бежали. А вообще хорошо, что рация цела: пошипливаю иногда гарнитурой, тут тихо, духам слышно. Пусть думают - радиообмен.

Четко он этой своей последней гранатой стенку надбил, глыба мне ноги и переломала - как в кино. Почему ж они успех не развили? Санек, небось, придержал. Вот Санек лежит...

Санек меня, наверно, успел кольнуть, молодец... Как знал, аптечку не раздраконил: очухался - сам обкололся всем, чем можно, перетянулся... два часа, потом - некроз. Надо время не пропустить, кровушке доступа туда дать немножко. Подождем, до ночи всякое может быть. Хорошая машина ДШК, да мне за нее не встать...

Ничего, подождем...

Глупсти

...глупсти-то не говори. Человек сам себя наказывает. Если вину чует. С детства всё идет. Задолбасят в детстве - винова-ат, винова-ат... А решится затюк бедный за себя-то постоять - ну, морду-то набьют, а как же! ничо, ничо, молодец! а домой побитый придёт - так ему заместо поддержки - крику-то! Обратно виноват. А есть наглые: совести не обученные, им по полену всё. Он всю школу колошматит, рубельки отымает - а поди его тронь, поганца! Он сам у себи под защитой, понял? А ты облаешь кого невзначай - так потом валерьянку кушать будешь, а бриться зачнёшь - непременно порежешьси. "Бог наказал!" Да какой Бог? У каждого Бог: в обиду не даст, коли сам себя не накажешь. Книжки-то читаешь? сколько злодеёв-кровопивцев здравствует, пока люди добрые - али злые там - не соберутся да карачун ему не устроят. Он народ цельный ограбит-изведёт, смерти лютой ему, подумай, сколько людишков желает - а ему хоть ты ссы в глаза!.. Помоги лучше бабке узел сгрузить, филосОф...

Юмор

Фечика вызвал сам Людоед. Фечик был Федором, а Людоед стоял двумя ступенями выше - он командовал фечиковским бригадиром, кликуху же свою получил по факту: в давнем побеге съел попутчика. Закон тайга, рецепт старинный. Людоед, для своих Людик, так и жил нелегалом, но был хорошо прикрыт. Команду он собрал отличную. Команда работала по мокрому, работала классно. И: после дела никого никогда не убирали. Поэтому Людик был для ребят самым родным человеком.

Заказ оказался простым, но поставивший задачу Людоед долго смотрел на Фечика, посмеиваясь глазами. Наконец, толкнул через стол фото клиента и подался вперед. Он хотел повеселиться вместе с Фечиком. Фечик не имел в психике и психологии дуг и вообще кривых. Он весь состоял из прямых и углов - преимущественно тоже прямых. Людоед смотрел на Фечика. Людоед не умел удивляться, но удивился.

Фечик сработал заказ. В нем происходило неведомое. Поговорить с пацанами было нельзя, и он сделал невозможное: нашел в "таверне" старого знакомца Волчка и рассказал ему. Подонок Волчок сразу стал хохотать. Фечик в холодной ярости начал медленно, по-реальному забивать Волчка, но тот не прекращал истерику, отзываясь на удары короткими ввизгами. Фечик ушел.

Он вообще ушел, его больше не видели. Людоед молчал. Ведь вопросов не задавали. Фечик исчез.

Если бы Фечик был другим, он тоже смог бы оценить юмор ситуации.

Известный юморист "заказал" коллегу.

Эротоман

Эротоман не нуждается в женском теле. Он - не бабник.

Бабник не поднимется в чувстве выше пупка - уровня стандартной эрекции стандартного члена. Воображенный сюжет, который эротоман и не засчитает, швырнет бабника в безрассудную атаку с волочением. За шлейфом модного запаха и стуком каблучков. Перегретый обескровленный мозг жует десяток фраз, пяток вариантов и один-два адреска - куда снести при неудаче невыплеснутое семя...

Жалкий похожденец.

Эротоман овладеет любой женщиной, которую сочтет своею. В метро он сделает все с попутчицами, сидящими и стоящими перед ним. Прямо перед ним: эротизм не терпит выкрученной шеи и скошенных глаз. Почти не понужая, он поглаживает затылок девчонки-студентки, пока та делает, что делает, а рядом ждет тертая волчица, и с нею разговор другой...

Бабнику не представить, какие возможности дарит большой город.

Эротоману не составит труда познакомиться с женщиной и овладеть ею фактически. В кровати, в подвале. Но действие такого рода - уже обмен. Оставим в стороне стандарты. Случается, что тело привыкает к телу - и ты прикован. Случается, что тело отторгает тело - и ты черствее прошлогоднего батона... оставим это. Но обмен грозит сломать наработанный годами баланс и превратить эротомана вновь в... страдальца...

Эротоман - господин, а не раб.

Мирный труд

- Вартанчик! дорого-ой! Э-э! - Э-э! дорого-ой! - Здравствуй! - Здравствуй! ай, молодца-а!..

- Вартан, ты совсем зазнался, да? книгу выпустил, да? и друзей забыл, нехорошо, Вартан, дорогой...

- Да что ты говоришь? Когда зазнался? Ты мне звонил? я дома, дома сижу, я пишу, ты звони мне - я всегда дома, да!

- Ай, молодец, не сердись, я наверно пошутил. Что пишешь, дорогой?

- А издательство попросило для юношества книжку написать, про доброту, доброты сейчас мало, знаешь, да? очень важная тема, мне нравится, все хорошо идет.

- Вартан, ты лучший писатель, что ты размениваешься, Вартан? издательство тебе указывает, что писать. Ты о своей жизни роман напиши, да? ты же герой, твоя жизнь примером должна быть! И всегда ты сам решай, что писать!

- Э-э, о себе мне никак не написать. Что - герой... да, я их сотни убил, что хорошего? ты понимаешь, друг, тебе повезло, ты прости меня, я знаю, ты на войну очень хотел, но тебе повезло. Это очень плохо, когда людей убиваешь, всю жизнь душа потом мучается. Нельзя про это уже писать, время не то.

- Прости, Вартан, я не хотел в душу тебе лезть. Вартан, ты про войну можешь не писать, все тебя у нас знают, ты напиши, как до войны работал, ты классно работал, трудная, мужская работа у тебя была, пусть молодежь у тебя учится!..

- Дорогой, это совсем нельзя писать. Не могу писать, я не любил эту работу. Я каждый день на работе страдал, я семью кормил, большая семья была, я и работал, работал, человеком себя не чувствовал. Я даже вспоминать об этом не могу, как я напишу?

- Вартанчик, тебе же не работать нужно, ты что, просто написать об этом не можешь? Пусть все знают, как мужчина работать должен уметь, ты отлично работал!

- Да, да, если надо - я опять буду работать, вот из писателей меня погонят - я опять на работу пойду. Буду работать, куда я денусь. Но написать об этом я не могу, понимаешь?

Я лучше о войне напишу.

Долина смерти

Уже не холодно. Ребятам тоже не холодно. Все спят. Хорошо, теплее и теплее. Старшина больше не бьет сапогом, понял старшина, что во сне как раз утра и дождемся. Почему этому никто не учил? Ведь только во сне можно согреться. Так хорошо только у бабушки в деревне, тихо. У бабушки еще дымком пахнет, а тут - шалишь: ни дымка, ни огонька. Немцы заметят. Немцы... не дураки же немцы сейчас в атаку? Вот вам, немцы, Русский север - дождь с морозом. И немцы до утра спать-греться будут. А с утра - повоюем...

Попутчики

Остановок пять они поглядывали друг на друга.

Она думала, что больше не выдержит. Полный неконтакт с парнями. Девочки развиваются раньше, а мальчики - никогда... Другая цивилизация. И ведь они все знают. И ведь не дураки. Им быть когда-нибудь вождями, держать в руках судьбу планеты... Они не понимают ни-че-го. Вот дядька: в отцы годится - а хорош... Входил еще - заметила: осанка, легкий шаг. Уж всякое, небось, видал - а чертики в глазах, усмешка... мама, вот бы с кем пожить. И почему же нет? он без кольца, и все он понимает, с ним можно просто. Обо всем поговорить, и помолчать, обнявшись...

Он думал, что у девчонки любовная неудача - сразу видно, и в компенсацию отводит душу. Глазки, наклончик головы, ножкой чуть-чуть... Чтоб дядя - легкая добыча - завелся, рискнул приклеиться. И об-ло-мить: "Куда, папаша?! Ты куда?!." Фигу. Знаем. Пусть страдает, что даже хрычи не клюют. Глупышка - сразу видно, играет слабо, но хороша... Каркас какой отличный. И излучает... ведь тип-то мой. Всю жизнь искал...

Она вышла остановкой раньше.

Снайпер

Я всегда отвечал только за себя. Я понимаю жизнь. Поэтому я здесь.

Ох. Куда ты? Тебе не сказали, что зоркий дядя не позволяет собирать хворост в этом секторе? Плохие люди твои старшие. И я в неловком положении. Убить тебя неудобно. Поучить, пугнуть - пуля мимо цели, не мой принцип. Смолчать - совсем нехорошо: перестанут уважать... а он знает, что я всё вижу! Да, он знает, просто кто-то невзлюбил его и послал за хворостом.

Промолчу - это особый случай. Я не ошибся: скатившись с охапкой хвороста в овраг, он машет оттуда рукой. В руке фляга: он пьёт за меня! Сейчас он выйдет оврагом к своим. И, возможно, старшие решат, что меня сегодня здесь нет. И не исключено, что кто-то из них ответит за свой поступок.

В любом случае ещё до вечера непременно появится достойная цель.

Смежные профессии

Летний вечер, офицерские посиделки. Забрел знакомый телеоператор. Хозяин достает из сейфа диск: "А эту видел?"

Зажигательная горская музыка. Это пропагандистский ролик. Армейский "Урал" подрывается на фугасе. "Картинка" отвратная. Еще. Еще. Гость хлопает ладонью по столу точно в момент, когда взрыв швыряет кверху БТР. Тела сидевших на броне улетают тряпичными куколками. Детонирует боекомплект, пламя разрывает машину. Душа пополам: музыка так хороша, что хочется плясать.

- Им надо обрубать руки. И за взрывы, и за плохую съемку.

Офицеры дружно кивают.

Претенденты

- А! Чем осчастливишь, светоч криминальной психологии?

- Огурчика мне, отрок. Сегодня просвещу вас в субъектах и объектах.

Вот я пью. Я субъект! Будете вливать в меня водяру - я объект. Правильный субъект раскланивается со встречными... придерживая шпагу. Объект... а налей-ка еще.

Объекту иногда обидно. И так порой приспичит - хоть хлебный нож хватай. Да, парни: бакланы с пиками и стволами - это стихийные претенденты "право иметь". Быть субъектом.

- И что с такими претендентами делать, товарищ полковник?

- В инструкциях все сказано.

Популярный журналист

Не полагаясь на талант, журналист может быстро стать популярным при двух условиях (или одном):

1. Он привлекателен, и его хочется употребить в общем порядке. Тут говорить излишне.

2. Что-то бурлит, и журналист бросается туда с воплем "Бурлит!" Общество распахивает глаза: бурлит! Неважно, что. Заметили!

Стать популярным - ишь. Тяни возок. Трубу прорвет, сосулька упадет - езжай-снимай. Торчи в парламенте часами напролет, одни и те же рожи и синхроны. Тоска и бред - за малые копейки.

Веселее - когда затевается большая схема. Чтоб хапнуть. Журналисты объясняют, КАК это правильно. Завистники пинают других журналистов, и те кричат, что хапать - неправильно. От шума просыпаются и протягивают лапу органы. Тоже бред, но заработают все.

Подразделение "новых союзников" идет в лес и делится на тех, кто в новом камуфляже и тех, кто в старом. Одетые похуже ложатся в разных позах. Рождается сюжет, как "хорошие" загасили очередной отряд "плохих". Очень весело, все довольны. Но только - тс-с!

Чтобы кусаться, журналисту надо быть "чьих", иначе - зашибут. Хотя "ничейному" и не чирикнуть. Просто негде.

Популярности можно добиться тупо. Эфир, газеты надо ж продавать? Их надо заполнять. Часто заполняющий журналист непременно станет популярным. А как стать заполняющим? Хе-хе.

Человек живет с ощущением, что его "парят", и хочет в этом убеждаться. И хочет ярких погремушек перед носом. Валяй, журналюга!

Богоданная глупость

Палюлин состоялся благодаря глупости. Его не называли дураком в глаза - вокруг были приличные люди, но одиночеством он был обеспечен. Палюлин начал сочинять.

Он сочинял в Сеть, которая все стерпит. Первые палюлинские романы (к которым он приворачивал счетчики) не были интересны - ведь Палюлин писал о дурацком... На переломе судьбы, рассмотрев свое творчество с высоты похмелья, он это понял. И разозлился на приличных людей, не говоривших ему, что он - дурак. Потом мрачно простил и задумался.

Палюлину поздно было развиться в умного человека, да это было уже ни к чему. Пушкинское "поэзия должна быть глуповата" несло его к вершинам. Зрительная память хранила Палюлина от орфографии с пунктуацией, "Школьная библиотека" развила в нем достаточное чувство динамики, та же глупость берегла от самоцензуры, сгубившей не одного мастера слова. А лексики и жизненного опыта имелось в избытке: ведь именно глупость когда-то бросала Палюлина из среды в среду. Дурака нигде не принимали надолго, но нахватался он всякого...

Успех обрушился как сель. Палюлин состоялся.

Полубог

Полубог прежде всего - движение. Движения полубога целесообразны и мягко-агрессивны. Полубог протягивает руку для ласки. Он знает, что женщина закроет глаза и подастся навстречу только если рука в любой момент - момент неповиновения - готова покарать. Другие движения женщине биологически неинтересны.

Походкой полубога засматриваются. В любой момент он готов уклониться от летящего из засады саблезубого тигра или вражеского копья. Походка говорит, что полубог - не жертва. Цельность ее обманчива; она квантирована и есть последовательность позиций, любая из которых - исходная стойка для контратаки.

Полубог сразу определяет, годна ли красивая женщина в подруги. Подруга - та, что молнией возникнет из глубины родной пещеры и спокойно резанет глотку чужому, когда тот душит ослабленного предыдущими схватками полубога. Остальные красивые женщины - наложницы.

Полубог - почти идеальный зверь: он не боится смерти и убивает, чтобы жить. Полубоги отличны от идеальных зверей принадлежностью к человечеству.

Танкист Отечественным гранатомётам посвящается

Невовремя воспоминание о той выпивке. Коллекционер Сашок - делец-деляга - не торопился хвалиться добром. Подливал и подливал. Говорить не складывалось, пить было скучно. Зачем вообще повелся в эти гости. Толстый Сашок как-то сразу - вроде не поднимаясь из кресла - вдруг оказался у входа в кабинет.

Полумрак. В руке - странный двойной... стилет? Узкие волнистые лезвия... это чтоб убивать сквозь кольчугу. Рассчитанная форма: бей по-любому - клинки пройдут в тело. Бронированный воин с мечом и щитом - неуязвимость и мощь. Но если не попасть под меч, проскочить-обойти щит, на расстояние руки...

Сжимая оружие, он окаменел. Ухмыляющийся Сашок держал его взгляд... Нет, толстяк не ухмылялся, это была гримаса напряжения. Что-то хотел увидеть коллекционер в глазах молчащего танкиста...

Команда вернула его обратно. Конец двадцатого века... иди ты к черту, Сашок. Чудовища, непредставимой когда-то неуязвимости и мощи, быстро приняли в себя воинов. Окрестности дрогнули от рыка. Колонна с лязгом пошла. В Грозный.

На крыльях веры

- Вовремя ты мне двадцаточку кинул. Так уж не побрезгуй, послушай расстригу. Сущеглуп ты... смешливый! в Бога веришь? Нет Бога? И то верно. И то верно, и это. Вижу: руками-головой в люди пробивался. Как крот. Упорный, сильный крот до моря прокопает - все черви-корешки возьмет. Доволен ты? Летать не хоцца? А-а, я знал. Так... в торбе у меня страничка тут: "Он ощущал блаженный жар уверенности, что любой его поступок окажется правильным..." От водочки бывает? Ну! Обманка водочка. На резинке водочка держит: летишь-летишь - резинка тянется... и я вот прилетел.

Бывало, как же? От молитвы бывало, от песни хорошей - много от чего. Просветлишься - и опять земельку рыть. Трудов я не чурался, да концы с концами не бьются! Да благодарить еще... И возроптал я: не хочу! Люто дружку завидовал. Погиб он, там еще, а мне говорил: знаешь, говорил, Санька? перед вылетом я к машине подойду, один - и такая благодать наполняет. Самый я сильный в мире, и самый добрый, и если бомблю - это я так решил. Нет никого надо мной, а есть - рядом! И - в небо, и машина живая, и никто мне ничего не сделает... Долго он летал к черту в пасть - сбили. Благодать не удержал, не иначе. Уземлился.

Роптал я, роптал - с настоятелем-то непонятка и вышла. Слово за слово... Червончик додашь?..

Дело - табак

Не так давно был жив славный человек. Он не любил свою страну, но и не желал ей зла. Он производил сигареты; конечно, от этого он стал философом. Свое дело он считал перекачкой денег самоубийц-курильщиков в кошельки других людей и структур. Государство относилось к нему скорее хорошо - из-за акцизов. Люди силы были снисходительны: он охотно и нескупо оплачивал их досуг, зовущийся охранными услугами. Рекламщики широко улыбались. Бессознательные курильщики совсем не думали о нем. Он был обеспечен по некуда, но грустил.

Ведь лично он был никому не нужен. Он знал, что лично-человек нужен другим для любви или совместных игр. Любовь он не встретил, обильно окружавшие его - некрасивого и не юного - дивы по сути были служащими. С любовью ясно, а с играми получалось хуже. Он был весьма уважаем артистами - известной певицей и группою, игравшей жесткий рок. Он щедро помогал им. Тут, да, было хуже. Певица имела достаточно инстинкта скрывать свою глупость, но общаться с нею он затруднялся, а сквозь нимфеточный образ уже проглядывала "мамочка". Отвязные же рокеры - талантливые парни - никак не могли принять его к себе, хотя были совместные оргии, поездки на воды и прочий полусвет. Рокеры принимали только друг друга и только за способность сливаться в устрашающую динамическую волну.

Так что он чувствовал себя функцией. Это было трагично, но недолго. Не так давно его убили.

GIF-анимация

- И-и, голубь, что ж ты так разугощался? Я ж не друг тебе закадычный, какая радость тебе со мной, калошей старой, тусить? Ладно, ладно, не совсем же я дурак, хочешь, чтоб подсадил тебя повыше? Правду говори или молчи! Хо-очешь. Ну и славно, что ж плохого?

Подсадить-то легко: вона чичас Петровича наберем, самобранку в узелок - и на дачку, на дачку к Петровичу. В баньке попаримся... не ссы-ы, он не пидар, и я не пидар - выпьем, закусим - и ты, считай, подсажен. Но! А удержишься? Такой - нет. Нет. Я читал тебя. Нормально пишешь, члены предложению вовремя приставляешь, хе-хе-хе, образы не дохлые, да, а на хрена? ты какую литературу уважаешь?.. так... так... так... ну и все! Умница! Вот бы сынуля мой... Но на насесте ты не усидишь.

Ну, я тебе помогу. Помогу. Литературу на время забудь, а на вкусненькое заработаешь.

ХитОвый сценарист должен знать одно. Удержать внимание зрителя нельзя. Да нельзя! Пока зритель снутри не заведется - что хошь ему кажи-говори. Да-а, и ты его не заведешь, он САМ с твоей подачи проделать это должен.

Что подавать? А-а, еще бутылку закажи, не жмись! Вы, нынешние, что за штучки в компьютерах живут? Ну, картинки маленькие, вроде программу не пускал - а картинки на странице мельтешат: котик скачет, девка трусики сымает?.. Гифчики? ох, я ж строчки в DOS-е набирал... ну вот: гифчики.

Считай, ничего в машине не происходит - а гифчики пляшут. Вот оно и надо. Не будет зритель работать, нельзя его заставлять - а что-то же должно в уме его скорбном шелестеть? Вот и пихай ему этих гифчиков, как орехи в гуся... каких? Разогна-ался! Ну-тка, еще по сто!..

Хорош коньячок... представь зрителя свово. Самого широкого, а какого? таперя руку в мозг ему засунь. Не брезгуй. Кулак сожми. Достань... Первые два слова?!. Ну?!. "Миллион долларов". Ай, красавец! Вот тебе и гифчик. "Миллион - долларов" в головку зрительскую подгрузил - он сам себе талдычить это будет. И от экрана уж не оторвется. А на экране - куклы всякие, сурьезные такие - в кожанках, в версачАх, на "бэхах" с пистольетами, хрень всякую творят...

Ишь, расцвел, быдто отсосали тебе с-из под стола. Понял, малец! Ну, снаряжай самобранку - и к Петровичу. Не жалей, не жалей деньжат, сынок: теперь ты прочно на насест подсажен...

МТ

Профессию надо выбирать для души, - думал капитан-лейтенант. Какой еще корабль может мигом развернуться "на пятке", на каком корабле команда - десяток весельчаков - считает тебя в доску своим - но и держит за бога-отца, а тебе не надо таить в башке расклад, кто погибнет точно, а у кого есть шанс, если что. Cкорлупа - но кому еще так машут бескозырками с подопечных гигантов при рандеву...

В таком ключе привычно размышлял каплей. Судно вело боевое траление.

По-человечески

- Господи, дружище, с этим надо что-то делать.

- А что ты с ним сделаешь? Судьба у него. Предопределённая. Ждать будем.

- Дождёмся... Он же кучу народа умучит! Согласись: по нему мои парни лет двадцать уж как тоскуют.

- Всё верно. Но придется ждать, пока сам не загнётся. Я же сказал: СУДЬБА.

- Да Господи ты Боже мой... а давай... во внесудебном порядке?..

Господь потрясённо посмотрел на Дьявола.

Полюса обетованные

...Да была ли у него пуповина? И ел Иван Мачицын уже не как человек. (Нет-нет: обработка пищи, действия с посудой были тривиальны, поведение за столом - в социальных рамках. Он получал и удовольствие от хороших блюд, но оно не походило даже на ничтожную, бесполую сытость язвенника-подкаблучника, вводящего в себя еду в регламенте унижающих процедур.) Иван питал свое тело не так, как делает это любое живое существо. В процессе не хватало чего-то главного...

Окружение Мачицына не ведало о его нечеловеческости; на пикниках сметал он шашлыки и другие артефакты - никто из веселых сотрапезников не чуял в нем _чужого_. Но биологического в молодом, здоровом и весьма красивом теле Мачицына почти уже не было. Тело превратилось в некий гравикаркас, окруженный белками, жирами и прочей органикой лишь из-за рутинерства Творца.

О происходящем Иван не тревожился - а было о чем! Любая ревизия основного инстинкта выявила бы, что некогда высокоактивный гетеросексуал Мачицын женщинами не интересовался. Хотя и выпадали случаи удостовериться в великолепной потентности организма: в муниципальном транспорте толпа прижимала Ивана к прикрывающим глаза, подрагивающим всем телом девушкам, к аппетитным, сияющим, брызжущим феромонами стройным теткам [кого к кому прижимало - еще вопрос: Мачицын, напомним, был более чем хорош собою] - и "машинное отделение" оживало моментально... но всегда с легкостью отрывался Иван от сладостных попутчиц - даже приличия не успевали издать первого робкого писка. И продолжал зубрежку очередного словаря (зачем-то учил иностранные языки, но те усваивались с трудом).

Произошедший все же от человека, неосознанно повинуясь атавистическим импульсам, редко-редко Иван назначал псевдоделовые встречи прежним знакомицам - и те прибегали... божественные, эманирующие готовность к глубокому (или высокому - по вкусу) слиянию - проводи только, зайди на кофе, придвинься... Да, желание присутствовало, но как бы где-то отдельно. Ему приходилось порой добросовестно переспать с женщиной, но только если "отмазка" от койки предполагала слишком много усилий. Тогда он выбирал постельную бессмыслицу как паллиатив.

Мачицын был отважен, крепок и быстр, нестандартен в драке, мог непринужденно расправиться с превосходящим силой/числом противником, - но разнузданные и даже откровенно хамящие ему сопляки и мужланы давно были совершенно Ивану безразличны. (Конечно, прямая агрессия встретила бы жестокий отпор, но прецедентов не фиксировалось.)

Мачицын, музыкант от Бога, заслуженно почитаем был товарищами по Цеху. (Неосновательность школы, честно объясняемая ленью, с лихвой компенсировалась волшебством светлого растворения в вибрациях, талантом суммирования аур ансамбля, возмещалась способностью _быть_ разом во всем чудовищном диапазоне колебаний и редким навыком парения в линейно-сферическом времени...) Иван не прикасался к инструменту, навсегда удовольствовавшись самоуважением истинного эксперта.

Мачицын не работал, хотя был по-своему трудолюбив. Вопрос добывания денег не стоял вовсе, хотя накоплений, как и источников дохода, не имелось очень давно. (Откуда возникали необходимые средства, Иван не желал знать, как и не желал знать, сколько.) Состояние финансов всегда было сродни переходному состоянию зовущейся "газировкой" угольной кислоты: "еще/уже нет". Психологических травм это не доставляло никаких.

Мачицын был абсолютно здоров душевно. Артистичность ума его, блестящая комбинаторика, причудливый, но безукоризненный логизм потрясали редких случайных собеседников. Но интеллектуальных контактов со знакомыми Иван избегал категорически: ему удобна была устоявшаяся в кругу общения собственная репутация недалекого, ненадежного, но славного и доброжелательного парня...

Хотя хватило бы двух слов. Ивана задолбало.

12 секунд

Штатив разбит. Нужно дважды по шесть секунд статики. Тремор пригашен, ноги миллиметр за миллиметром работают уступающе, площадка живот-ладонь выстроена. Фокус длинноват для таких штучек, но кадр отличный. Если никто из ребят не заденет или невпопад не оттащит меня, скоро можно будет, не нажимая "стоп", наконец-то отскочить в простенок.

(с) Борис Аксенов

Дата добавления: 2015-08-28