Запускаю ладонь в волосы Джерарда, пропуская смоляные пряди сквозь пальцы.
- А мне понравилась твоя история, - улыбаюсь в ответ, несмотря на то, что Джерард не видит мою улыбку, и делаю очередную затяжку.
========== Причина девятая. ==========
«Привет.»
Карма, как долго молчит мой телефон, что я начинаю дергаться от простого смс-сообщения? Меня словно подбрасывает над скамейкой,и преподаватель кидает в мою сторону гневный взгляд. Достаю под столом телефон и медленно охриневаю от строчки «Отправитель». Выключаю звук и печатаю ответное сообщение:
«Привет...»
Ответ приходит буквально через пару секунд:
«Я тебя не отвлекаю?»
Усмехаюсь, понимая, что Джерард прекрасно осведомлен о том, где я и чем занимаюсь, ведь буквально каких-то два часа назад доводит меня до самых дверей университета.
«Не очень.»
Преподаватель смотрит на меня особенно строго, и я делаю вид, что записываю лекцию, но на самом деле я перекладываю телефон на стол, закрывая его от гневного взора учителя локтем.
«Ты скоро освободишься?»
Невольно улыбаюсь, набирая ответ. Он, видимо, хочет встретиться, когда я закончу.
«Часов в восемь, наверное. А что?»
Проходит минут пять, прежде чем Джерард соизваливает, наконец ответить.
«Хотел прогуляться с тобой вечером. Как тебе такая идея?»
Еле сдерживаю нервный смешок и прячу улыбку, закрывая рот ладонью. Вроде и нет ничего смешного в его словах, но мне, почему-то, хочется улыбаться от его сообщений. Они пропитаны некой заботой и лаской, свойственной только Джерарду.
«Ну, если ты сможешь за мной зайти...»
«Куда?»
Отправляю Джерарду адрес магазина, в котором работаю, и жду его ответа, но, как ни странно, нет. Убираю телефон в карман и растягиваю губы в туповатой улыбке. Вечер, определенно, будет потрачен не в пустую.
***
Сегодня в магазине слишком много клиентов. С одной стороны я рад, что так много животных обрели своих хозяев в этот день, но с другой – слишком частое общение с ничего не понимающими в выборе домашних питомцев людьми порядком меня раздражает. Они стоят по полчаса у каждой клетки и громко обсуждают плюсы и минусы какого-то животного. Это немного, если не сказать грубее, бесит.
Джерард постоянно пишет мне, спрашивая о моем самочувствии и делах. Один раз даже спрашивает, не устал ли я на работе, и я отвечаю, что нет, добавляя в конце сообщения улыбчивый смайлик.
<b>Причина девятая:</b> он заботится о моем самочувствии.
Под конец рабочего дня я выжат как лимон и лишь мысль о том, что скоро за мной придет Джерард, не дает мне свалиться с ног от усталости. Работодатель что-то бурчит себе под нос про тупых и необразованных мудаков, но у меня нет ни сил, ни желания слушать его бормотание. Я стою за стойкой и смотрю в окно, выискивая в одиноко идущих вдоль улицы людях Джерарда.
До конца моей смены остается каких-то пять минут, когда дверь распахивается, звеня колокольчиком, и на пороге появляется запыхавшийся Джерард.
— Привет, — виновато улыбается он, переминаясь с ноги на ногу.
— Фрэнк, закрой магазин, мне надо бежать, — Джим (так зовут моего работодателя-идиота) кладет ключ на стол и выходит из магазина.
Джерард опирается на стойку, смотря, как я раскидываю валяющиеся на полу игрушки по клеткам и кормлю рыбок. Сделав все необходимое для того, чтобы животные ни в чем не нуждались в ближайшую ночь, закрываю магазин, не замечая, когда Джерард выходит на улицу.
— Как прошел день? — простой, казалось бы, вопрос, но не передать словами то, как приятно мне слышать его из его уст.
— Вполне сносно, — робко улыбаюсь, засовывая руки в карманы толстовки и не обнаруживая там пачки сигарет. Блядство.
Видимо, Джерард видит мое замешательство и хочет поделиться со мной сигаретами, но на секунду на его лице проступает разочарование, смешанное со смущением, и он достает из пачки последнюю никотиновую палочку и выкидывает пачку. Закуривает, делает сильную затяжку и протягивает сигарету мне. С благодарностью принимаю сигарету из тонких изящных пальцев и следую его примеру, вдыхая в легкие как можно больше сизого сигаретного дыма.
Мы доходим до уютного сквера недалеко от магазинчика, в котором я работаю, и садимся на лавочку, передавая друг другу эту несчастную сигарету. Джерард кладет голову мне на плечо и затягивается, выпуская клубы сигаретного дыма в воздух. Я уже протягиваю руку, но Джерард снова делает затяжку и, оперевшись о мое бедро и чуть привстав, прикасается губами к моим губам, выдыхая мне в рот порцию никотина.
Не то, чтобы меня шокирует поступок Джерарда, но на пару минут я действительно замираю, не смея пошевелиться, а в это время лицо Джерарда все еще находится в опасной близости от моего лица – мы даже соприкасаемся носами. В какой-то момент в мозгу что-то щелкает, и я сам не замечаю, как ответно прижимаюсь к губам Джерарда, накрывая его ладонь на моем бедре своей ладонью.
Сигарета падает на землю, но никто из нас этого не замечает.
Джерард удивленно распахивает глаза, но не отстраняется, а, наоборот, углубляет поцелуй, проникая в мой рот своим языком. Поцелуй неторопливый, нежный, трепетный – словно целуются не два депрессивных парня за двадцать, а девятиклассники на первом свидании. Вторая рука Джерарда ложится мне на затылок, слегка оттягивая волосы, и я поддаюсь его натиску, играясь с его языком и засасывая его нижнюю губу.
Джерард забирается ко мне на колени; одна ладонь продолжает массировать мой затылок, а вторая ложится мне на шею. Перемещаю руки на его бедра, засовывая их в задние карманы его джинс. Джерард прогибается в спине, словно кошка, и прижимается грудью к моей груди.
Поцелуй перерастает в более жаркий и страстный. Воздуха в легких начинает не хватать (можно, конечно, дышать через нос, но кто же об этом вспоминает в такой момент?..), и мы отрываемся друг от друга, пытаясь отдышаться.
Джерард тяжело дышит и целомудренно целует меня в лоб. Через несколько секунд он дергается, и улыбка сходит с его лица, словно он осознает, насколько мерзкую вещь сейчас совершил. Он отстраняется и затравленно смотрит на меня, осторожно слезая с моих колен.
— Мне... мне надо... идти... — запинаясь, говорит Джерард и, резко развернувшись, уходит в неизвестном направлении.
И тут мне становится обидно. По-настоящему обидно.
«Что за хуйня?! Сначала с такой страстью отвечал на поцелуй, а в конце просто съебался, ничего не объяснив? Чудно, блять!»
Домой я прихожу злой и расстроенный и почти сразу же засыпаю.
***
Просыпаюсь я еще более убитый, чем вчера. Голова раскалывается, желудок скручивается в узел, а ноги и руки отказываются меня слушаться. В голове всплывает вчерашний поцелуй с Джерардом, и положение мое усугубляется раза так в два, а то и в три.
Обдумывать с утра поступки, совершенные днем ранее, — самый идиотский мой поступок за всю прожитую жизнь.
На ватных ногах добираюсь до ванной, размышляя, почему Джерард поспешил удалиться сразу же, как осознал только что совершенный поступок, а именно – поцелуй со мной. Про себя подмечаю, что я тот еще пень, раз не заметил, что с самого нашего знакомства все шло именно к этому.
И правда — почему? Я же не стал отталкивать его и орать на всю улицу о том, что злостный педик, домогающийся до меня, так? Ну, по крайней мере, я такого не помню. Так почему?..
Иногда мне начинает казаться, что парни не так уж сильно отличаются от девушек: и те, и те творят некую необъяснимую чернь, а потом как ни в чем не бывало убегают, толком не дав никаких рациональных объяснений тому или иному поступку. Ох, кто бы знал, как меня раздражают подобные моменты.
Хотя, конечно, поступок Джерарда можно объяснить просто и понятно даже для моего еще не до конца проснувшегося и включившегося в работу мозга: он просто побоялся моей реакции на такого рода близость с парнем или, что еще вероятнее, просто-напросто смутился. Но факт в том, что не он начал этот поцелуй, а я, поэтому смущаться и убегать полагалось мне, а не ему.
Все же приведя себя в более-менее человеческий вид, иду на кухню и залпом выпиваю кружку обжигающего кофе, после чего одеваюсь и нацепляю на жалобно скулящих собак поводки. Собаки тут же приободряются, предчувствуя встречу с Джерардом, и разочарованно лают, когда последнего не оказывается у подъезда.
Видимо, ему стыдно появляться мне на глаза после вчерашнего. Или он просто наигрался. Будем надеяться, что первое. Все же я не хочу портить наши с ним отношения из-за какого-то сраного поцелуя, пусть его желали и мы оба.
Выгуляв собак и скурив три сигареты из своей заначки, завожу животных домой и, закинув рюкзак за спину, иду в университет. На улице резко потеплело, поэтому снег, обычно лежащий под ногами мокрыми ошметками, превращается в огромное количество луж с плавающими в центре белыми айсбергами серого льда.
Около дверей университета кучками толпятся студенты, весело что-то обсуждая. Прохожу мимо стайки девушек и краем уха слышу, как они обсуждают какого-то странного парня. Пожимаю плечами и иду дальше, мечтая поскорее оказаться в душной теплоте здания университета, но на полпути меня останавливает чья-то рука, сильно и властно фиксируясь у меня на плече.
Резко оборачиваюсь и вижу нервно улыбающегося Джерарда. Все взгляды обращены на нас, но его это ни капельки не смущает. Его смущает мои непонимающий и немного обиженный взгляд.
— Надо поговорить, — быстро выпаливает он и, схватив меня под локоть, тащит внутрь здания.
Когда мы оказываемся вдали от посторонних глаз, Джерард грустно улыбается и прижимается лбом к моему плечу, сцепляя руки у меня на пояснице:
— Прости за вчерашнее, ладно? Я не знаю, что двигало мной в тот момент, но я искренне раскаиваюсь и, если ты посчитаешь нужным прекратить наше общение и навсегда вычеркнуть наши утренние посиделки в твоем дворе, я пойму.
Теплое дыхание Джерарда обжигает кожу шеи, и я не могу сдержать томного вздоха, на что парень отзывается дрожью во всем теле и отстраняется, глядя мне в глаза. Он выглядит еще более помятым и заспанным, чем даже я, и мне невольно становится его жаль. Даже не пытаюсь сдержать идиотский порыв погладить Джерарда по щеке и заправить длинные пряди ему за ухо.
— Я подумаю.
Джерард лучезарно улыбается, и я вижу, как его руки на мгновение тянутся ко мне для объятий, но по желанию хозяина прерывают незаконченное дело.
— Мне, кстати, понравилось... — тихо говорю я вслед уходящему Джерарду.
Джерард, услышав мои слова, оборачивается и смущенно улыбается.
Фрэнк Айеро — главный неудачник планеты, могу поздравить тебя, ты чувствуешь что-то большее, чем простую привязанность, к этому чудаковатому парню. Браво, кусок идиота!
========== Причина десятая. ==========
<b>От Автора:</b> я в душе не ебу, что здесь происходит, парни. И да, приветик еще пять причин. <s><i>(Вот только не надо вые...)</i></s>
Неделя близится к концу, а Джерард все еще ведет себя странно. Точнее, еще более странно, чем обычно: постоянно отводит глаза, смущается на ровном месте и постоянно ищет телесного контакта кожа о кожу: то берет за руку, то гладит по голове. Все бы ничего, но теперь Джерарда еще и поговорить тянет со страшной силой. Сначала я игнорирую его попытки завести разговор, но в пятницу просто сдаюсь и отвечаю.
Сегодня утром Джерард приходит прямо к моей двери и, позвонив в звонок три раза, ждет, когда я открою дверь. С большим трудом отрываю свою сонную тушу от кровати и прямо в нижнем белье иду открывать дверь, собираясь предоставить Джерарду прекрасный вид на свою помятую физиономию. Собаки рвутся к двери, царапая когтями паркет.
- Доброе утро, - улыбается Джерард, проходя в квартиру и наклоняясь к собакам, чтобы погладить их по мохнатым мордам. - Я тебя не разбудил? - будничным тоном интересуется он мне в спину, закрывая дверь.
<b>Причина десятая:</b> будит меня по утрам. <s><i>(Хотя... За это можно и послать по матери).</i></s>
- Почти, - бормочу, показательно зеваю и с грохотом заваливаюсь на матрас, утыкаясь лицом в подушку.
Джерард сдавленно хихикает и садится на край кровати, кончиками пальцев ощупывая выступающие позвонки на моей спине. Вздрагиваю всем телом и просовываю голову под подушку в надежде скрыться от этих ненавязчивых, но таких приятных прикосновений. Джерард переходит на мою голову, вплетая пальцы в жесткие пряди волос и массируя кожу головы.
Приятные мурашки бегут вдоль позвоночника к копчику, когда что-то теплое и мягкое касается лопаток. Выгибаюсь и издаю довольный полу-стон. Джерард ложится рядом, не снимая ни одежды, ни ботинок, и убирает подушку с моей головы. Перед глазами тут же возникает умиротворенное лицо Джерарда: растянувшиеся в легкой улыбке губы, собравшиеся около глаз морщинки и добрый взгляд.
- Раз уж я тебя разбудил, может ты составишь мне компанию и прогуляешься со мной? - теплая ладонь ложится мне на щеку, поглаживая большим пальцем скулу. Неопределенно пожимаю плечами (насколько это вообще возможно в моем положении) и закрывая глаза, ласкаясь навстречу ладони Джерарда. - Сделать тебе кофе?
Мычу что-то неразборчивое, не особо понимая, чего от меня хочет Джерард, и теплая ладонь исчезает с моего лица. Недовольно хмурюсь и открываю глаза, переворачиваясь на спину. Приподнимаюсь на локтях и смотрю вслед удаляющемуся на кухню Джерарду.
Через пару минут Джерард возвращается с чашкой ароматного кофе. Принимаю вертикальное положение и принимаю кружку, обхватывая ее обеими руками и скрещивая ноги. Джерард опирается задом о спинку дивана, внимательно наблюдая за мной, и я точно знаю, что стоит мне повернуть голову в его сторону, он тут же отведет взгляд.
Допив кофе, иду в ванную и привожу себя в человеческий вид. Джерард стоит у двери в ванную комнату с моими вещами, словно подгоняя. Напяливаю шмотки и, надев на собак ошейники, выгоняю Джерарда из квартиры, предварительно всучив ему в руки поводки. Надеваю кроссовки и выхожу следом, закрывая дверь на ключ.
Джерард сидит на лавочке у подъезда, а собаки удобно располагаются у его ног, греясь под ярким солнышком.
- Ну что, пошли? - непринужденно спрашивает Джерард, поднимаясь с места и протягивая мне один из поводков.
Обматываю поводок вокруг запястья, точно зная, что ни одна из собак не дернется, пока на них есть ошейники, и достаю сигареты из кармана толстовки. Джерард тянется за своей порцией никотина, но я отрицательно мотаю головой, и протянутая рука возвращается на место, сопровождаясь тяжелым вздохом.
Мы по дворам, изредка останавливаясь, когда собакам приглядывается очередной куцый кустик или покоцаное деревце. Джерард жадно смотрит на сигарету, зажатую у меня в зубах, и я тихо усмехаюсь, выставляя руку вбок, останавливая Джерарда. Он непонимающе смотрит на меня, а я, быстро осмотревшись по сторонам, вдыхаю в легкие побольше дыма и проворачиваю тот же самый маневр, который не так давно проделывал Джерард в парке, вдыхая в его губы тонкую струйку сигаретного дыма, затем отстраняюсь через пару секунд и как ни в чем не бывало иду дальше.
Джерард несколько мгновений стоит на месте, словно его ноги приросли к земле, но, придя в себя, срывается с места и, развернув меня за шею к себе, впивается в мои губы. Его язык скользит по моим сомкнутым губам - ласково, трепетно, и я приоткрываю рот, углубляя поцелуй. Собаки скулят, встают на задние лапы и цепляются за штаны, но Джерард сильно топает ногой, и они, прижав уши к голове, покорно стоят, чуть отойдя от нас.
Отстраняюсь на несколько мгновений, чтобы затянуться сигаретой, и вновь набрасываюсь на губы Джерарда с новой страстью.
Что творится в голове у человека, целующего человека того же пола? У меня в голове нет ничего. Только белесый туман, полностью заволакивающий разум, и ощущение теплых ладоней на пояснице.
Приваливаюсь к стене (благо, мы как раз шли по узкой тропинке около одного из домов) и подхватываю Джерарда под бедра, из-за чего Джерард едва ли не забирается на меня и не обвивает мою талию ногами. Издаю приглушенный стон, когда наши языки переплетаются, после чего Джерард засасывает и оттягивает мою нижнюю губу.
Джерард, не глядя, обвязывает поводок вокруг моего запястья и запускает пальцы в мои волосы, притягивая еще ближе к себе, хотя, казалось бы, ближе уже просто некуда. Мы целуемся до одури, до темных пятен в глазах, до хрипов в легких, до изнеможения.
Я отстраняюсь первым, подавляя глупый смешок. Джерард утыкается лбом в мое плечо, улыбаясь, и тяжело дышит. Мы молча восстанавливаем дыхание еще с минуту, а после медленно отстраняемся друг от друга и, взявшись за руки, идем дальше. Протягиваю Джерарду один из поводков.
Да уж, вот тебе и доброе утро.
Джерард тянет меня на себя, быстро чмокает в губы и смущенно улыбается, и мы продолжаем идти по дворам. На этот раз я все же даю Джерарду сигарету.
<center>***</center>
Джерард остается у меня на ночь, проигнорировав целых три звонка от младшего брата (возможно, их было больше, но после третьего, громко выматерившись, Джерард отключил телефон). Мы стараемся не обсуждать случившееся утром, но я вижу, как Джерарда тянет сказать пару слов по этому поводу.
Целый день мы тупо сидим на диване и смотрим одно тупое шоу за другим. Не говорим, просто держимся за руки и улыбаемся. Я пару раз делаю нам кофе, а Джерард готовит что-то из продуктов, оставшихся в моем холодильнике.
Уютный субботний вечер.
Спать мы ложимся довольно рано. Просто и я, и Джерард морально измотаны. Постель радостно приветствует нас ласковым шелком простыней. Джерард, раздевшись до белья, ныряет под одеяло и обвивает мое тело своими конечностями, прижимаясь своим лбом к моему. Так мы и засыпаем.
<center>***</center>
Утро выдается тяжелым.
Просыпаюсь я раньше Джерарда, поэтому после пробуждения еще минут пять выпутываюсь из рук и ног своего... эээ.... А кто мы друг другу теперь?
- Джерард? - прекращаю попытки выбраться из-под неподвижного тела и несильно пихаю Джерарда в плечо. - Эй?..
- Ммм? - сонно мычит Джерард, потягиваясь. Скользнув по моему лицу туманным ласковым взглядом, он нежно улыбается и тянется за объятиями. Кладу одну руку ему на поясницу, и он покорно прогибается в спине, словно кошка, прижимаясь грудью к моему плечу.
- Что за херня?
Джерард как-то странно дергается и широко распахивает глаза в испуганном жесте.
- Ну, знаешь, та, что происходит сейчас. Что это?
Он напрягается еще сильнее. Я кожей чувствую его беспокойство.
- Я чувствую... теплоту, что ли?.. Не знаю, это сложно объяснить, но... но я просто не могу заставить себя перестать ходить сюда, понимаешь? Это... странно, но приятно. И мне нравятся твои губы, - последнюю фразу Джерард говорит с придыханием, переводя взгляд на потолок.
- Может... на свидание сходим? Ну, для разнообразия, - не могу подавить нервный смешок. Джерард тоже не сдерживается и гогочет мне в плечо.
- Можно и на "свидание" сходить, - через смех выдает Джерард, делая на слове "свидание" особое ударение. - Что насчет сегодня?
Утвердительно киваю и целую Джерарда в лоб. Он тут же расслабляется в моих руках и вздыхает полной грудью.
========== Причина одиннадцатая. ==========
Джерард решает, что сходить на свидание нам не просто нужно, — это необходимо. Я минут пятнадцать убеждаю его в том, что это была просто неудачная шутка, из-за чего Джерард состраивает обиженное лицо и показательно отворачивается, сжав губы в тонкую полоску. В итоге я все-таки соглашаюсь на это идиотское свидание и еще минут десять пытаюсь расшевелить Джерарда, который, кажется, сильно задет за живое моими словами о бессмысленности и детскости походов на свидания.
Мы выбираемся из дома только к полудню, когда солнце уже высоко, а мудаки, любящие портить людям жизнь в выходные, пылесося и двигая мебель, уже проснулись. Джерард довольно улыбается и берет меня за руку, полностью игнорируя недобрые взгляды прохожих. У него на лице так и написано: «Я вас не знаю, вы меня — тоже. Мы больше никогда не встретимся, идите на хер». Тяжело вздыхаю, сжимая ладонь Джерарда чуть сильнее, я плетусь за этим чудовищем, даже примерно не представляя, куда мы, собственно, идем.
А идем мы, кстати, уже довольно долго. Минут двадцать, не меньше. Идем какой-то непонятной извилистой дорогой, известной только Джерарду. Но с каждым поворотом мне все больше начинает казаться, что и сам Джерард понятия не имеет, куда мы идем и как вернемся обратно домой. А на моей совести еще собаки! Кто же их кормить будет, если мы по воле этого припадочного заблудимся и умрем от голода, не решившись пойти на каннибализм?
Проходит еще минут десять, прежде чем Джерард, наконец, останавливается и разворачивается ко мне, демонстрируя улыбку от уха до уха. Если он и дальше будет так улыбаться, то у него появятся шрамы, как у Джокера.
Оглядываюсь по сторонам: какая-то заброшенная на вид детская площадка, обшарпанные скелеты многоэтажек и редкие серые кусты. Восемь лавочек с облупившейся рыжей и голубой краской — по одной у каждого подъезда.
— И что это за место? — недоверчиво приподнимаю бровь в вопросительном жесте.
— Мое любимое место. Здесь тихо. Люблю сидеть тут поздними вечерами, встречая закат, — мечтательно лепечет Джерард, проходя чуть вперед и увлекая меня за собой. — Здесь редко кто ходит. В основном тут бываю только я, — мы доходим до одной из скамеек, и Джерард садится на спинку лавочки, продолжая сжимать мою руку.
<b>Причина одиннадцатая:</b> он доверяет мне.
— Захотелось сводить тебя сюда. Наверное, это надо было сделать вечером, но... — грустно говорит Джерард, опуская голову, отчего несколько длинных прядей падает ему на лицо. Заправляю его волосы за ухо и провожу ладонью по щеке, обращая его взгляд на себя:
— А что нам мешает вернуться?
Джерард будто светится изнутри и благодарно улыбается, поднимаясь с места. Его свободная рука ложится мне на поясницу и медленно скользит вниз, забираясь в карман. Усмехаюсь и притягиваю Джерарда к себе для поцелуя. Джерард с радостью отвечает, подаваясь вперед всем телом.
Мы целуемся долго — до темных пятен в глазах. Изучаем тела друг друга, словно неопытные школьники. Что самое странное, — мне это, черт возьми, нравится!
Не сказать, чтобы я когда-либо ловил себя на мысли, что вот так буду стоять с парнем, засовывая свой язык в его рот, но я никогда и не отрицал того факта, что рано или поздно это может произойти. Любовь — она как ненависть: не имеет значения, к человеку какого пола, расы, цвета кожи и религии ты ее испытываешь. Она просто есть и этого не изменить. Правда, я никогда даже не подозревал, что она настолько сильная и всепоглощающая, сносящая все преграды на своем пути и дарящая умиротворение и покой.
Влюбленность — мерзкое чувство. Не могу с уверенностью сказать, что хоть раз в своей жизни испытывал подобное, но, судя по рассказам одноразовых знакомых, — это то еще дерьмо. Когда человек влюблен, он всеми силами пытается выглядеть перед объектом своего вожделения лучше, умнее и красивее, чем есть на самом деле. Влюбленность — это сплошная ложь и фальшь, построенная на несбыточных мечтах об идеальном будущем. Она длится от силы полгода-год. Но любовь... Любовь — это нечто особенное. Когда ты любишь и любим, не хочется лгать и скрываться, хочется отдаться человеку целиком и полностью, доверить все свои тайны и секреты, посвятить во всех подробностях в свою скучную жизнь — впустить объект воздыханий в свой маленький мирок, состоящий из боли, разочарований и ненависти. Впустить и разрешить переставить все, перевернуть вверх дном всю свою обыденную реальность, внести в нее каплю азарта и страсти.
Возможно, я неисправимый романтик, но что поделать, так уж сложилось.
А тем временем Джерард усаживает меня на спинку лавочки и раздвигает мои колени, чтобы удобно примоститься между ними. Его руки скользят по моим бедрам, сжимают ткань штанов, образуя мелкие складки. Запускаю руки в его волосы и оттягиваю назад, дабы глотнуть немного воздуха, а затем с новой силой припадаю к его растрескавшимся, но мягким и влажным от предыдущего поцелуя губам.
Мелькает мысль о том, что мы, вроде как, решили сходить на свидание, но она тут же испаряется, растворяясь в жарком танце языков и мокрых хлюпающих звуках.
«Свидание» — такое глупое слово. На свидания ходят продажные девки и люди, у которых в разной степени тяжести выражено слабоумие и даунизм. Свидание — самая пустая трата времени, не считая посещения церкви и восхваления несуществующего бородатого мужика на небе, который якобы сотворил Землю. Но именно с Джерардом я готов наплевать на то, что считаю это занятием для умственно отсталых, и сходить в какой-нибудь уютный кафетерий, чтобы пропустить пару чашек отвратного растворимого кофе, говоря ни о чем.
Джерард, кажется, читает мои мысли: медленно, словно нехотя, отрывается от моих губ и, переплетая наши пальцы в собственническом жесте, будто ставя на мне своеобразную метку «Мое!», тащит меня прочь от пропитанной безысходностью детской площадки, уводя прочь от заброшенных скелетов многоэтажек и скамеек с облупившейся краской.
Мы идем быстро, почти бежим. Точнее, почти бежит Джерард, а я тяжкой ношей бреду за ним, еле-еле переставляя ноги. Все же Джерард знает, что нужно делать, — об этом говорят мой стояк, упирающийся в ширинку штанов, и долго не унимающееся возбуждение, клокочущее где-то в висках и долбящее мою черепную коробку изнутри.
Не проходит и десяти минут, прежде чем мы выходим к дороге. Машины шумят, пуская из-под колес фонтаны грязного мокрого снега. По тротуарам ходят сонные люди, потирая красные глаза и зевая. Джерард напевает себе под нос что-то из репертуара The Beatles, сбавляя шаг и осматриваясь по сторонам. Я стараюсь смотреть туда же, куда и он. Вскоре мы оба натыкаемся взглядами на какое-то кафе. Не сговариваясь, направляемся в сторону забегаловки.
Кафе встречает нас восхитительным ароматом кофе и красующейся на двери надписью «221B». На пороге тут же появляется миловидная официантка в коротком черном платьице с юбкой-тюльпаном и белоснежном накрахмаленном фартучке. Ее улыбка выглядит искренней и добродушной, и я не могу не улыбнуться в ответ. Джерард тоже кривит губы в подобии улыбки и слащавым голоском просит показать нам самый уединенный столик в этом заведении. Девушка, на бейджике которой значится имя «Алиса», слегка краснеет и отводит глаза, словно догадываясь, зачем мы здесь, а затем просит нас подождать минутку и упархивает вглубь кафе.
Это место внутри выглядит больше, чем снаружи: мягкие ковры устилают большую часть пола, тяжелые шторы цвета шоколада скрывают посетителей от любопытных глаз прохожих, маленькие аккуратные столики из темного дерева обставлены красивыми резными стульями. Всюду стоит приторный аромат кофе и сладостей по типу зефира в шоколаде и этих забавных разноцветных мармеладок, посыпанных не то сахаром, не то сахарной пудрой.
Алиса возвращается скоро, сияя своей белозубой улыбкой и держа в руках две темных мягких папки с эмблемой заведения, и провожает нас до скрытого от глаз других посетителей столику за ширмой. С фирменной улыбочкой выдает нам меню и напоследок говорит, что когда мы будет готовы сделать заказ, достаточно просто высунуться из-за ширмы, и она сразу же прибежит к нам, но Джерард жестом побуждает ее замолчать и заказывает два капучино и пару лимонных пирожных.
Алиса забирает меню из наших рук, предварительно поинтересовавшись, не будем ли мы заказывать что-нибудь еще, и говорит, что вернется минут через пять с нашим заказом. Как только официантка скрывается за ширмой, Джерард начинает ласково поглаживать мое колено под столом и кидать на меня игривые взгляды.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |