Я вдруг снова вспомнила ту ночь.

Я вдруг снова вспомнила ту ночь.

Сердце знакомо сжалось.

- А помните…

Он жвырнул в меня карандашной стружкой и засмеялся, отведя глаза.

- Даже не вспоминай об этом.

Воздух, дрожа, теребил меня изнутри.

- Эй…

- Что?

- Скажи – ты простил его?

- Нет… Да.

Ему смешно.

А мне нет.

- Я бы не простила.

- Он рассказал обо мне, я – о нём. И он извинился. И вообще, какое тебе дело?

Я молчу.

В ту ночь на стекле мерцали круглые капли дождя. Я смотрела на них, прижавшись к холодной поверхности лбом.

Он должен был молчать.

Тогда он пошёл по гулкому коридору. Прогуляться, размять сонные конечности. Один.

- Говоришь, не простила бы?

Нет. Не простила.

Мы все тогда были там. Все слышали. Света Петрова, Андрей Листков, Ваня Вяшкин, Тима Уфаров. А Федя Иванов говорил.

Мы все слышали.

- Ладно. Кто твоя хорошая подруга?

Он должен был молчать.

Его не было там.

Ариша Орлова.

- Если бы она рассказала, её бы простила?

Только мы четверо – я, Тима, сам он и Яся Максимкова – знали, как всё тогда было. Они жили вместе, мы с Ясей жили вместе. Только и всего. Если бы они были вдвоём, правду бы знали только они. Остальные – по слухам.

От таких, как Федя Иванов.

Ариша бы молчала. Она знает обо мне всё, а я всё – о ней. Она бы и слова не сказала. Даже если бы спросили.

А Иванова никто не спросил.

- Хорошо. Меня бы простила?

Когда он вернулся, знали уже все. Андрей Листков сидел, глядя на Свету. Света очень громко удивлялась. Иванов довольно гоготал. Тима Уфаров ошарашенно обзывал его, но мягко. Скорее упрекал. А я смотрела на Иванова.

Смотря почему.

Да; я бы сначала узнала, почему…

- Ну, если бы просто, чтобы потрепаться. Чтобы было, что сказать.

Если бы он дал всем смотреть мне в душу?

Я помню, он вернулся. Все разом спросили: «Это правда?» Тима Уфаров замолчал.

Помню, он называл его крысой. Крыса, крыса… Иванов просил прощения. Звал говорить с глазу на глаз.

А его лицо покрылось красными пятнами.

Я помню его лицо.

Нет. Я бы не простила.

Он посмотрел на меня как-то странно. Задумчиво и туманно. Потом мы вышли.

- Меня стали потом узнавать на улице. В бассейне, в школе и просто на улице, - сказал он, глядя в землю перед собой.

- Жестоко.

- Да. Просто неприятно.

- Хорошо, что теперь тебе всё равно.

Я знаю, что ему не всё равно.

Я знаю то, чего не должна знать.

Но я не скажу ему об этом.

- Я больше никогда перед ней не унижусь.

Странно.

Люди – противоречивые создания.

Говорят – всегда, а потом сразу – никогда.

Всегда.

Никогда…

Он подавил вздох. Его лицо покрылось красными пятнами. Наверное, от мороза.

- Уже все забыли.

- Да.

Нет. Никто ничего не забыл.

Он не забыл.

Она не забыла.

Мы не забыли.

Не забыла я.

Я увидела фигуру. Он словно мысленно встряхнулся, поднял голову. Маячил красный помпон его шапки впереди. Голос слышался всё дальше и дальше.

Увидев Андрея Листкова, я постаралась убраться подальше как можно скорее.

Неужели он и правда будет… Всегда?

Я вздохнула, снова вспомнив ту ночь.

Сердце знакомо сжалось.

Гатчина, декабрь 2014

Дата добавления: 2015-08-27