– Что... что ты собираешься делать? – от подступившей паники у Гарри перехватило дыхание. Ремень плотно притягивал его к опоре балдахина, а любое неосторожное движение отзывалось болью в заломленных руках.
– Развяжи, по… пожалуйста, – прошептал юноша, хотя прекрасно понимал, что его мольбы не подействуют.
Невидимка, тихо рассмеявшись, потрепал Гарри по щеке. От такого фамильярного обращения юноша вспыхнул, как от пощечины. Мерлин, это было отвратительно. Осознание собственной беспомощности ударило, захлестнув мысли горячей волной стыда и ярости. А насильник, словно ощутив состояние юноши, глумливо подцепил одним пальцем узел галстука и потянул, медленно распутывая шелковую полоску ткани.
Хуже всего было то, что Гарри не мог видеть лица напавшего. Не мог угадать следующего движения. Мордред, в этой темноте он вообще ничего не видел! Юноша только предполагал, что последует дальше, но опыта не хватало, и Гарри был уверен, что его догадки наверняка имели мало общего с реальностью. Разумеется, все будет значительно страшнее и омерзительнее. Да, и болезненнее – но ему не дадут потерять сознание, ведь иначе жестокая забава потеряет смысл. О, он был наслышан об оргиях Пожиратели – а в том, что он оказался в руках именно Пожирателя Смерти, Гарри уже не сомневался. Крестный, когда еще был жив, нередко рассказывал о том, что творилось в магической Британии в конце семидесятых, как развлекались последователи Волдеморта на собраниях Внутреннего круга. Рассказывал в красках, с подробностями, как будто сам присутствовал на этих вечеринках. После таких рассказов Гарри долго не мог спать, а когда засыпал, то ему снились эти оргии. И главной жертвой был он сам. А теперь... а теперь все его кошмары воплотятся в реальность.
Галстук скользнул на пол, и юноша всхлипнул, почувствовав себя совершенно беззащитным. На нем еще оставалась одежда, но было ясно, что это ненадолго. А потом, потом… Гарри внезапно стало до невозможности жалко самого себя. Даже если ему повезет (как обычно), и он останется в живых, жизнь уже никогда не будет прежней, после того, что случится тут, в темноте… Губы юноши задрожали, и он глубоко, с надрывом, вздохнул, пытаясь остановить подступающие к глазам слезы.
Наверно, невидимка почувствовал его состояние. Резко, как и вчера, оттянув его голову назад, он коснулся губами все-таки повлажневших ресниц. Нежно, успокаивающе. Гарри снова с дрожащим всхлипом втянул в себя воздух, а невидимка ласково погладил пальцами щеку юноши, второй рукой по-прежнему жестко удерживая его за волосы. Осторожно поцеловал точку между бровей, переносицу над дужкой съехавших на сторону очков, со смешком чмокнул в самый кончик носа и внезапно впился укусом в еще не зажившую губу.
Страх и желание смешались в сознании Гарри и вылились в длинный полустон-полувсхлип. Если бы гриффиндорца сейчас поставили перед выбором: его оставляют в покое или продолжают начатое, он не смог бы дать однозначный ответ. Юноша сам не знал, чего ему хочется больше. Всего минуту назад его сердце колотилось от ужаса, а сейчас... а сейчас от того удовольствия, которое он испытывал от поцелуя. Поттер уже забыл, что пару минуту назад пытался вырываться из пут, он вообще не помнил, что связан и что даже не знает, кто его целует. Он просто наслаждался.
Губы невидимки шевельнулись, и Гарри показалось, что тот довольно улыбнулся. Его голову еще сильнее потянули назад и в сторону, столбик кровати выскользнул из-под затылка, а поцелуй-укус все длился, до тех пор, пока юноша не выдержал и приоткрыл рот. Невидимка, воспользовавшись неожиданной возможностью, моментально углубил поцелуй, проникнув языком в рот Гарри.
От нахлынувших новых ощущений у юноши подогнулись колени. Он упал бы, упал на так страшившую его ранее кровать, если бы не был привязан к опоре балдахина. Сознание растворилось в поцелуе. И в этот момент он почувствовал, что свободная рука невидимки вновь проникает к нему под рубашку.
Сильные тонкие пальцы погладили горячую кожу, закружили, чуть согнувшись, вокруг напрягшегося соска, внезапно сжали его и, чуть помедлив, царапнули уже ставшую болезненно-чувствительной бусинку плоти. Гарри ахнул бы, но его рот был занят чужим языком, который именно в эту секунду скользил по небу, по острым краешкам зубов, внутрь и наружу, заигрывая с языком Гарри. Гриффиндорец растерялся окончательно: его никогда не целовали так, точнее, его вообще никогда не целовали, а его собственные попытки были скорее неудачной пародией на то, что происходило сейчас. Голова кружилась то ли от удовольствия, то ли от недостатка воздуха, перед глазами плыли цветные круги, и тут невидимка, снова потянув свою жертву за волосы, буквально оторвал гриффиндорца от себя.
Гарри чуть не возмутился тем, что поцелуй был прерван, но напавший прошелся губами по шее, попеременно то прикусывая кожу, то зализывая болезненные отметины языком, постепенно спускаясь к ключицам. Юноша с удивлением осознал, что верхние пуговицы рубашки уже расстегнуты, впрочем, уже не только верхние. Приятная прохлада коснулась его напрягшихся сосков. Но пока умелые руки ловко избавляли его от иллюзорной преграды, губы продолжали выцеловывать непонятный рисунок на его ключицах, перемежая ласку с весьма чувствительными укусами, большая часть которых приходилась в основание шеи.
Юноша зашипел от боли и не сразу понял, что его волосы внезапно отпустили. Обе руки невидимки легли ему на плечи, затем спустились ниже, выкручивая затвердевшие от возбуждения соски, а жадный рот все это время терзал уже горящую от поцелуев шею гриффиндорца. Невидимка по-хозяйски огладил бока гриффиндорца, ногти больших пальцев снова задели соски, скользнули вниз, до крови царапая кожу на груди, животе. Руки легли Гарри на талию, по тяжело вздымающейся груди мазнула длинная челка, а потом острые зубы вцепились в ноющий от боли правый сосок.
Гарри заорал. Это было… было… Мерлин, казалось, что боль прошила его позвоночник, заставляя выгибаться в мучительной судороге. Чужие пальцы нахально проникли под ремень джинсов, сначала сзади, потом, отступив с захваченных позиций, спереди, быстро огладили выступающие тазовые косточки, выскользнули из под ремня, и невидимка отстранился, в последний момент словно в насмешку проведя рукой по ширинке.
– Что?.. – словно выдох вырвалось из уст Гарри. И только когда руки неизвестного отпустили его, юноша осознал, что именно сейчас произошло. Это же… это…
Щеки юноши вспыхнули от стыда. Он возбудился от действий невидимки, да так, что болезненное желание выворачивало суставы, а член, придавленный металлическими «болтами» джинсов, готов был взорваться – и прикосновение чужой руки даже через грубую ткань обжигало как каленое железо. А хуже всего было то, что от невидимки данный факт не укрылся. Над ухом Гарри раздался удовлетворенный смешок, кончики пальцев легко скользнули по щеке, убрали локон волос, прилипший к вспотевшему лбу, и снова исчезли. Гарри задержал дыхание, пытаясь услышать, что же делает насильник, хотя какой, к Моргане, насильник, если тело так реагирует на его ласки.
Внезапно гриффиндорец почувствовал, что ремень, стянувший затекшие локти, ослабевает, и застонал, когда плечи после долгой неподвижности пронзила острая боль. Каблуки невидимки звонко стукнули по каменному полу, беззвучно приоткрылась дверь – серым прямоугольником в угольно-черной темноте, метнулся стремительный силуэт и Гарри остался в комнате один.
Глава 3.
В которой Гарри не верит своим глазам, Драко мурлычет, а авторы наконец-то дорываются до обнаженки.
- Гарри! Гарри! Да Поттер же! Вставай, зелья проспишь!
- Что?! – в гриффиндорской спальне упоминание зелий всегда обладало повышенным пробуждающим эффектом. Поттер рывком уселся в постели, прижимая к себе измятую простыню и пытаясь сообразить, что происходит вокруг.
- Вставай, тебя Снейп в подземельях уже заждался! – пробурчал Рон, переворачиваясь на другой бок: он всегда шел в душ последним, предпочитая понежиться в кровати лишние десять минут.
- А, да… - сонно пробормотал Гарри и, кое-как напялив на нос очки, поплелся в ванную. Глаза ни в какую не хотели открываться, словно всю ночь он не спал, а… или он действительно не спал?
Упершись туманным взором в запотевшее зеркало – Дин опять напустил полную душевую пара – Гарри мучительно пытался сообразить, что нужно протереть: глаза, стекла очков или все-таки само зеркало. Не сообразив, принялся последовательно перебирать варианты, и уже через минуту с подозрением рассматривал чье-то бледное лицо с красными глазами.
- У-у, - восхищенно протянуло зеркало. - Хотело бы я встретиться с тем героем, который так славно потрудился над твоим лицом и шеей.
Гарри, не обращая внимания на комментарии ехидного стекла, продолжал рассматривать свое отражение, и воспоминания о вчерашнем вечере начали всплывать в его голове отдельными картинами, а потом хлынули сплошным потоком.
- Ой, б**, - тоскливо протянул парень. – И как же я на занятия пойду, в таком-то виде?
Он осторожно провел пальцами по украшавшим шею следам засосов и поморщился от боли. Так, воротником это безобразие точно не прикрыть, придется надеть шарф. Хорошо хоть грудь под мантией не видно – Гарри скосил глаза и присвистнул, увидев покрасневшие соски и тянущиеся от них вниз царапины. Слегка прикоснулся к одной кончиком пальца, провел вниз, и тело, помнящее вчерашнее удовольствие с готовностью отозвалось смесью боли и чего-то… ммм… чего-то запретного, заставившего Гарри замереть и прислушаться к сладким ощущениям, разгорающимся в паху.
- Б***ь! – с чувством повторил национальный герой. Вчера, с трудом отыскав в темной комнате свои мантии, упавшие с носа очки, а затем – на пороге – волшебную палочку и пергамент с картой, он, спотыкаясь на каждом шагу, добрел-таки до гриффиндорской башни. При этом, как ни странно, гриффиндорец ухитрился не встретиться ни с Филчем, ни с миссис Норрис, ни даже с наверняка блуждавшим по школе Снейпом. Все тело ныло, но гораздо хуже было то, что вызванное прикосновениями невидимки возбуждение и не думало спадать. Проскользнув через гостиную под мантией-невидимкой, Поттер прямо в одежде завалился на кровать и буквально взвыл от невозможности справиться со своим телом. Руки так и тянулись расстегнуть джинсы и позволить себе… позволить…
Гарри уткнулся лбом в холодный кафель и застонал, вспоминая, как мучительно корчился на кровати, пытаясь устроиться на животе, думать о чем-нибудь отвратительном, представлял себе холодную воду. Тело не поддавалось, и он все-таки сдался.
Краска стыда залила лицо парня, когда он вспомнил, какие картины мелькали перед его глазами в момент кульминации.
- Гарри, опоздаем на зелья, - Рон замолотил кулаками в дверь ванной, - а я еще позавтракать хочу!
- Сейчас! – торопливо умывшись, он сунул в рот зубную щетку и снова обернулся к зеркалу. Синяки никуда не исчезли. Да, без шарфа не обойтись.
- Снейп баллы снимет! – надрывался Уизли.
- Иду! – набросив на плечи полотенце, гриффиндорец был готов явиться миру. И тут на него обрушилось осознание кошмарного факта: за два проведенных с невидимкой вечера Поттер так и не удосужился выполнить домашнее задание по зельеварению.
* * *
На зелья Гарри шел как на Голгофу. За ненаписанное эссе Снейп не только баллы снимет. Самым ужасным наверняка станут комментарии. Казалось бы, к седьмому курсу можно уже было бы и привыкнуть, но сальноволосый ублюдок каждый раз находил новую болевую точку и бил именно туда. Когда Снейп понял, что упоминания Джеймса Поттера уже не оказывают нужного воздействия, он начал прохаживаться по поводу отсутствия личной жизни у Гарри.
- И что же помешало вам выполнить домашнее задание, мистер Поттер? – почти участливо поинтересовался Снейп, разглядывая макушку Гарри. – Неужто вы, наконец-то, снизошли до одной из ваших поклонниц, и так увлеклись... разговором с ней, что напрочь забыли о задании по зельеварению?
- Нет, сэр, - потупив покрасневшие от недосыпа глазки, прошептал Гарри.
- В таком случае, я не оторву вас от крайне важных дел, если назначу взыскание. Сегодня, в семь часов вечера. В моей лаборатории. Думаю, что механическая работа руками более соответствует вашему интеллекту, - приторно сладким голосом проговорил зельевар. – Да, и, конечно же, 20 баллов с Гриффиндора за вашу лень, мистер Поттер.
- Да, сэр, - гриффиндорцу хотелось провалиться сквозь землю. Не то, чтобы ему было стыдно за потерянные баллы или несделанную работу. Но понимание, что именно послужило причиной… он заерзал на лавке, проклиная себя за то, что сегодня снова надел под мантию джинсы. Тесные джинсы! Гарри был готов застонать от бессилия. Одна только мысль о вчерашнем… Мерлин, да что же это такое! Поттер устало протер глаза и, вздохнув, уставился на доску, пытаясь вчитаться в рецепт сегодняшнего зелья.
К концу занятия ему даже удалось сварить нечто, отдаленно напоминающее эликсир Парацельса – по крайней мере, цвет был правильный. Но пахло это варево… Поттер отказывался понимать, как можно выпить подобную гадость. Сдав пробирку с тестовым образцом, он с облегчением испарил остатки зелья и, подхватив сумку, поспешил выйти из класса. Но не тут-то было.
Конец красно-желтого шарфа, обматывавшего его шею, зацепился за что-то, довольно ощутимо рванув Гарри назад. Гриффиндорец инстинктивно ухватился за дверной косяк, и в этот момент чье-то горячее тело прижалось к его спине.
- Ты зря так замотал шею, Потти, - прошипел на ухо знакомый голос. – Я всегда накладываю качественные иллюзии.
- М-Малфой? – Гарри попытался развернуться, но сильные руки не отпускали, а, напротив, вызывающе провели по груди, словно слизеринец знал, где под мантией таятся отметины невидимки. Или… во рту у Гарри пересохло… Малфой на самом деле знал?
- Жду тебя сегодня у портрета Борджиа, скажем, в девять вечера. Надеюсь, двух часов тебе хватит, что бы отдраить все котлы, что приготовил для тебя крестный, - Малфой хмыкнул и ушел быстрее, чем Гарри успел что-либо возразить.
* * *
День прошел для Гарри как в тумане. Кажется, он что-то отвечал на гербологии и, вроде бы, даже успел во время обеда списать половину эссе по чарам у Гермионы. Потом присутствовал на самих чарах, но если бы его спросили, о чем шла речь на занятии, ответить бы не смог. После занятий Рон вытащил его на квиддичный стадион - полетать, но потренироваться не удалось – у Поттера сегодня все валилось из рук. И не удивительно, потому что в голове билась единственная мысль: «Что делать?»
Он не мог пропустить отработку – Снейп просто уничтожил бы его. Но, возвращаясь в башню из кабинета зелий, портрет Борждиа миновать невозможно. А там будет ждать Малфой. В третий раз оказаться у него в руках Гарри не хотел. То есть… он хотел оказаться в руках, но не у Малфоя, а у того невидимки… Тьфу ты, он вообще ничего такого не хотел, ему было отвратительно даже думать, что его касался какой-то мужчина, а тем более мерзкий, белобрысый хорек, на которого он иногда засмат… за которым он изредка подгля… который столько лет причинял ему одни неприятности, вот!
К половине седьмого Поттер измучился окончательно и, ничего не надумав, побрел на отработку.
Юноша открыл дверь кабинета зельеварения ровно в 19-00 и нерешительно остановился у входа.
- И что же вы там встали? Если на свиданиях вы так же не решительны, мистер Поттер, то, боюсь, девушку у вас уведет более удачливый соперник. Или это вы выступаете в роли девушки? – усмехнулся Снейп и махнул рукой в сторону грязных котлов: - Приступайте.
Гарри, тяжело вздохнув, поплелся к раковине. Возя щеткой по закопченному боку, он продолжал раздумывать над произошедшим за последние двое суток, все яснее осознавая, что единственный способ спастись от Малфоя – это задержаться на отработке как можно дольше. Может быть, Малфой его не дождется и уйдет. Как назло, котлов сегодня было немного, и отчищались они на удивление легко. Гарри снова вздохнул и поискал взглядом что-нибудь, на что можно отвлечься, чтобы замедлить работу. Повертев головой, он увидел раскрытый журнал, забытый Снейпом на полке над раковиной. Слегка наклонив голову, Гарри прищурился, пытаясь разобрать мелкий шрифт.
«…элитных сортов улучшают скольжение и увеличивают наслаждение партнеров при гомосексуальном акте. Если вы неопытны и впервые решились на позицию «снизу», то крайне желательно…»
Поттер сглотнул, решив, что ему померещилось. Помотав головой, еще раз перечитал строчки.
«…элитных сортов улучшают скольжение и увеличивают скорость осаждения при гомогенном процессе. Если вы неопытный зельевар и впервые решились ускорять реакцию «снизу», то крайне желательно…» Гарри разочарованно вздохнул. Разумеется, не мог же на полке в кабинете Снейпа лежать журнал, описывающий особенности однополой любви. Померещится же такое. Кошмар! Нет, он здесь не останется. Мало ему Малфоя, так еще и слизеринский декан. Гарри быстрее завозил щеткой по котлу. Чем быстрее он все отчистит, тем раньше сможет сбежать из этой обители порока.
- И долго еще вы намерены отнимать мое время? – голос слизеринского декана раздался прямо за спиной. – На остаток вечера у меня другие планы. У вас пять минут, что бы закончить уборку и покинуть кабинет.
Гарри взглянул на часы, надеясь, что все-таки задержался, но стрелки показывали как раз без пяти девять. Встречи с Малфоем было не миновать.
- Да, сэр, - пробормотал юноша и ополоснул последний котел. Затем привел свое рабочее место в порядок и повернулся к Снейпу.
«Он и вправду это читает?!» - удивленно подумал Гарри. Да и кто бы на его месте не удивился. В руках Ужаса Хогвартса была книга с весьма откровенной обложкой, на которой красовались двое обнаженных мужчин. Гарри испуганно моргнул. Снова взглянув на вызывающий рисунок, он заметил выписанный готическими буквами заголовок «Мандрагоры» и едва сдержался, чтобы не выругаться вслух. Определенно, его воображение снова сыграло с ним дурную шутку.
- Я закончил, сэр. Мне уйти?
- А вы предпочли бы задержаться? – мурлыкнул Снейп, оторвавшись от книги. Взгляд темных глаз скользнул по расстегнутому воротничку мантии, тонким запястьям, выглядывающим из рукавов мантии…
- Э-э, нет… я лучше пойду, - гриффиндорец шагнул к двери и едва приоткрыв ее, боком просочился в коридор, стараясь при этом не поворачиваться к Снейпу… спиной.
* * *
- Примерещится же такое, - жаловался сам себе Гарри, все замедляя шаг. До портрета оставалось еще два поворота, но Поттера уже трясло от предвкушения. То есть, предвкушения опасности и того, как он скажет прямо в лицо слизеринцу, что он не… Вернее, он даже и говорить не будет, а просто сразу ударит его, отомстит, повалив на пол и… то есть, повалив проклятого Малфоя и… да что ж такое!
- Надо сказать спасибо крестному, - протянул Драко, выходя из-за портрета, - что не стал задерживать тебя дольше. У меня несколько иные планы на этот вечер, чем бесконечно дожидаться тебя с отработки.
Гарри не успел ничего сказать, как его уже втянули в нишу за портретом Борджиа. «Надо же, а я и не знал, что тут есть дверь», - подумал гриффиндорец, очутившись в небольшой комнате, скудно освещенной парой свечей.
Однако даже этого света было достаточно, чтобы Гарри, при всей своей близорукости, разглядел то, чего видеть ему совершенно не хотелось. Огромная, выглядящая абсолютно несокрушимой, кровать темного дерева. Высокий матрас застелен светлыми простынями, подушки, чтобы не мешались, сброшены на пол. А к столбикам балдахина – Гарри испугано сглотнул – привязаны широкие зеленые ленты. Сердце гриффиндорца ухнуло куда-то вниз и забилось там, сотрясая дрожью все тело.
- Не терпится? – сильные руки обняли Гарри, чужое тело прижалось к спине, дыхание Драко обжигало заалевшее от смущения ушко гриффиндорца. – Ничего, сейчас, сейчас…
Гарри почувствовал, что его настойчиво подталкивают в сторону этого... сооружения. Колени были готовы подогнуться.
«Ты же хотел дать ему в морду», - ехидно хмыкнул внутренний голос.
«Да, хотел. Я сейчас...» - Гарри не успел ответить своему настырному второму «я». В этот момент Малфой достиг своей цели: довел Поттера до кровати и, подставив подножку, уронил его на постель.
Поттер запаниковал: давление чужого тела, да еще и навалившегося бедром на его пах - этого для гриффиндорца оказалось слишком много. Глаза уже привыкли к темноте, и он видел, что дверь близко, так близко. Гарри рванулся еще раз, но ничего не вышло, и он, неожиданно сам для себя, смирился, безвольно повис в руках насильника, готовый разреветься.
- Ну что ты, - внезапно ласково прошептал ему в ухо Малфой. – Ну, что случилось? Не хочешь?
Гарри замотал головой, боясь, что голос его выдаст. Но слизеринец почему-то понял его неправильно:
- Хочешь? Я просто слишком поторопился?
Поттер снова отчаянно замотал головой, показывая, что нет, не хочет, что ему отвратительна и эта кровать, и шарящие по телу нетерпеливые ласковые руки, и прижимающиеся к шее горячие губы, такие нежные сегодня, не терзающие болью. С которыми почему-то не хотелось расставаться.
- Ну, раз я поторопился, тогда давай просто поговорим, - и Драко приподнялся, словно собираясь отпустить испуганного юношу. Гарри облегченно вздохнул, постаравшись не заметить, что без тяжелого тепла чужого тела почему-то стало некомфортно.
– Хотя так говорить будет удобнее, - слизеринец взмахнул откуда-то появившейся волшебной палочкой, и дверь захлопнулась с мягким стуком. – А то убежишь еще.
- П-поговорим? – неуверенно спросил гриффиндорец, пытаясь приподняться на кровати, но рука Драко удержала его, мягко проведя по щеке. – З-зачем ты меня преследуешь?
- А ты не догадываешься? – хмыкнул слизеринец. – Ну же, Гарри, мне рассказать тебе о птичках и пчелках?
- Я не пчелка, - пробурчал Поттер, неосознанно потираясь щекой о ласкающую его руку.
- Конечно, ты не пчелка, - хмыкнул Драко и почесал гриффиндорца за ушком, как котенка: - Ты львенок.
Гарри ощутил, что это нехитрое движение руки Малфоя спровоцировало недвусмысленную реакцию в паху, и покраснел. Прикосновение было приятно, и совсем не хотелось отбрасывать ласкающую руку, подниматься с кровати, закатывать скандал.
- Но почему так, Малфой? – тоскливо вздохнул он. – Неужели ты не мог просто подойти и спросить…
- И ты бы меня послушал? – с горькой усмешкой произнес слизеринец. – А если бы и послушал, на сколько бы это растянулось? Ты ведь девственник, Поттер, верно? Гриффиндорский девственник, который уверен, что мальчику обязательно нужна девочка, и обязательно рыжая, и только после свадьбы? Ведь так?
Гарри закусил губу, так эти слова были созвучны с мыслями, крутившимися у него в голове уже вторые сутки. Укушенная губа отозвалась протестующей болью, напоминая, как это было… приятно... и Гарри решился:
- Нет, не так.
- Вот как? Значит, ты не будешь сопротивляться, если я сделаю вот это?.. – слизеринец наклонился и медленно провел языком по шее своего пленника. Гари вздрогнул от нежного касания и, едва сдерживая стон, запрокинул голову. Тело напряглось, трепеща от мучительной ласки.
- Нет… - прошептал Гарри. Против такого он точно не был.
- Мне остановиться? – искушающее шепнул слизеринец, расстегивая верхнюю пуговицу его мантии. – Тебе не нравится?
- Нет…
- Гарри, выражайся яснее, - развязанный галстук выскользнул из-под воротника и полетел на пол.
- Не могу… - всхлипнул Поттер, прогибаясь еще сильнее. Гриффиндорец уже не понимал, почему он так страшился этого... свидания, по-другому и не скажешь. Его уже совсем не смущало, что его целует парень, мало того, этот парень Малфой, его заклятый враг с первого курса. Важно было лишь, чтобы эти поцелуи не заканчивались.
- Поттер, так не пойдет, - Драко отстранился и снова уселся рядом с гриффиндорцем, ненавязчиво поглаживая его грудь через тонкую ткань рубашки. Куда подевалась мантия, и когда слизеринец успел ее расстегнуть, Гарри не заметил. – Я не насильник, а ты не пятикурсница с Хаффлпаффа. Или ты сейчас говоришь мне «нет» и я ухожу, или… - тонкая ладонь скользнула между пуговицами рубашки, кончики пальцев коснулись соска, и Гарри задохнулся от наслаждения, пронзившего его подобно электрическому разряду. – Но только если ты скажешь «да».
Гарри никогда не думал, что такое короткое слово потребует так много усилий. Но все же до Драко донесся еле слышный выдох:
- Да.
- Ну, вот теперь другое дело, - хмыкнул слизеринец, и на Гарри обрушился настоящий водопад ласк. Его целовали, поглаживали, обнимали, вертя как куклу. Когда гриффиндорец на мгновение вынырнул из потока наслаждения, оказалось, что он почти полностью обнажен, если не считать мало что скрывающих плавок и повисших на кончике носа очков. Гриффиндорец ойкнул и дернулся, пытаясь прикрыть пах руками, но тут же получил довольно сильный укус в плечо и испуганно затих.
Впрочем, Драко решил, что повторение инцидента не в его интересах. Ласково проведя ладонями по бокам Гарри, он подхватил его руки и направил их вверх, к изголовью кровати, что-то тихо бормоча себе под нос. Гарри почувствовал, как шелковые ленты обвиваются вокруг его запястий, дернулся, было, еще раз, но оказалось, что уже поздно. Коварный слизеринец сейчас владел его телом, и отказываться от этой власти не собирался.
- Тшш, не надо дергаться, - мурлыкнул Драко, выцеловывая какой-то узор на шее брюнета. – Не будет ничего, что ты не захочешь сам.
От этого шепота плавки стали очень тесными. Но Драко потянул тонкую ткань - ме-е-едленно! - и Гарри почувствовал, как прохладный воздух коснулся его возбужденного члена. Последняя преграда на пути блондина была сброшена на пол.
- Ну вот, какой красивый, - прошептал слизеринец и, наклонившись, лизнул головку напряженного члена. – Какой сладкий. И чего ты стеснялся?
Гарри показалось, что он покраснел весь, от кончиков ушей до самых пяток. Его еще никто не называл красивым, тем более таким развратным тоном. Поттер на самом деле был девственником и, даже давая Драко свое согласие, весьма смутно представлял, что именно с ним будут делать. Зато слизеринец был хорошо об этом осведомлен и времени терять не собирался. Устроившись на коленях между ног Гарри, он пробормотал очищающее заклинание, а потом, отбросив в сторону волшебную палочку, потянулся к своей мантии. Там, в кармане, находился весьма необходимый ему в данный момент тюбик с любрикантом. Поттер мог быть сто раз мазохистом, но в первый раз Драко собирался быть нежным.
Гарри почувствовал, как теплые губы сомкнулись на его члене, и в этот момент все стеснение, все тревожные мысли улетучились в неизведанные дали. Остались только ощущения. И они были та-а-ак приятны.
- Пожалуйста, - прошептал он, выгибаясь навстречу губам, дарившим ему неземное удовольствие, и сам не зная, о чем просит, - пожалуйста!
Губы сжались сильнее, и гриффиндорец не сдержал стона. Его голова моталась по подушке, руки, обвитые шелковыми лентами, судорожно сжались в кулаки: ему было необходимо вцепиться во что-нибудь, чтобы хоть немного отвлечься от плавящего все тело удовольствия. И в этом терзавшем тело горячем наслаждении, в нахлынувшем желании раскрыться еще шире, чтобы получить все, что может дать ему Драко, он почти не почувствовал хорошо смазанного пальца, легко скользнувшего в его анус.
Жар плавил тело гриффиндорца, растекался по его мышцам, кожа блестела капельками пота. Гарри почувствовал, что он больше не выдержит, взорвется от напряжения, скопившегося в паху, но в этот момент жаркие губы остановились. Драко приподнял голову, улыбнулся припухшими губами. Он посмотрел на разметавшегося брюнета, на стиснутые в кулаках шелковые ленты, и его улыбка стала предвкушающей.
- Какой ты ненасытный, Поттер. Так нельзя, надо делиться. Ты же у нас гриффиндорец, – Драко погрузил три пальца во вздрагивающее от наслаждения тело, и Гарри всхлипнул. Внятно говорить он уже не мог.
– Ты же хочешь, чтобы мне тоже было хорошо, верно? – продолжал искушать Драко. – Чтобы нам вдвоем стало еще лучше?
Поттер изогнулся всем телом, инстинктивно пытаясь дотянуться чем-то внутри до кончиков терзающих его пальцев, и еще шире раздвигая полусогнутые ноги. Драко ухмыльнулся: Поттер даже не подозревает, насколько развратно-приглашающим он выглядит сейчас. Осторожно вытащив пальцы, он просунул ладони под ягодицы гриффиндорца и, чуть приподняв его и еще больше раздвинув упругие половинки, начал медленно погружаться в манящую глубину.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |