Немного из истории рода О’Доннован

Немного из истории рода О’Доннован

История рода О’Доннован насчитывает два десятка веков, и всегда они крепко стояли на ирландской земле и никому не давали спуску. Впрочем, рассказ о них мы начнем с Мэг О’Саливан.

Мэг О’Саливан с детства была девицей веселой и озорной. Сейчас уже мало кто помнит, что творила маленькая девчушка с обидевшими ее сверстниками или что случилось с напугавшим девочку огромным черным быком мельника. Впрочем, озорничала она не долго, потому что попала «в науку» к своей старой тетке Ильде, известной на всю округу ведьме. И про Мэг уже начали говорит, что точно ей быть ведуньей и травницей, кабы не Томас О’Доннован.

Том был красавец, весельчак и рубаха-парень, к тому же абсолютно безбашенный и неукротимый. Раз решив, что красавица Мэг – любовь всей его жизни, он стал завоевать ее, как вражескую крепость. И когда однажды Том принес ей букет роз и потемневшее от времени золотое кольцо, которым в роду О’Доннованов испокон веку старший сын венчался со своей женой, она растаяла и сказала «да».

В конце концов, даже тетушка Ильда благословила этот брак, сказав напоследок, что ведовство – не самое лучшее в этой жизни и пожелала Мэг счастливой и бурной семейной жизни.

Такой она и оказалась. Том и Мэг искренне любили друг друга, что не мешало их грозовым скандалам. Впрочем, к вечеру они, как правило, мирились. Но посуду в доме все равно предпочитали иметь медную: глиняная билась слишком уж часто.

Со временем у Мэг и Тома начали появляться дети.

Старшим был Браен, мальчик вдумчивый и спокойный. Тяжелая жизнь в семье с двумя прирожденными деспотами сделала его рассудительным, готовым к компромиссам и отличным советчиком во всем, что касалось отношений в семье. С детства Браена дразнили тихоней и попрекали за нерешительность. Но сам он всегда знал, что прежде чем принять любое решение нужно все как следует взвесить и оценить все последствия. Поэтому решения принимал редко, зато основательно.

Так, например, было с его женитьбой. Он несколько месяцев взвешивал все за и против, прежде чем предложить руку и сердце первой красавице деревни, веселой и бойкой Ахане О’Флаерти. На удивление всей округи Ахана, у которой отбоя от ухажеров не было, приняла предложение скромного, но солидного Браена. Свадьбу сыграли уже через неделю, и не верящий в свое счастье Браен, ввел жену в родительский дом.

Второй сын Мэг и Тома – Патрик – напротив, с детства отличался упрямым нравом и независимым характером. С малых лет он чуть не ежедневно пререкался и с отцом и с матерью и постоянно был в центре грозовых семейных скандалов. Нет ничего удивительного, что едва ему исполнилось 20, он сбежал из дому и на первом же попавшемся корабле сбежал в Америку. И Томас, и Мэг устроили по этому поводу страшный скандал, обвиняя в побеге Патрика друг друга, Браен, Блейтин и козни проклятых О’Конноров. Первые лет 5 от него не было ни слуху, ни духу, потом же стали приходить редкие письма. Патрик неплохо устроился за океаном, женился и завел собственную семью. Со временем Томас и Патрик примирились. Правда, навестить семью за все эти годы он так ни разу и не приехал. Писал, что любовь к родственникам измеряется расстоянием, и Атлантический океан для него – самое то.

Третий ребенок Тома и Мэг – Блейтин. С детства она была девочкой)).

Единственная дочь в семье Блейтин всегда была всеобщей любимицей. Веселая, трудолюбивая, она с детства привыкла помогать всем в семье и единственной, кто не только не участвовал в бесконечных семейных конфликтах, но и умудрялся их погасить. Но, несмотря на все свои достоинства к 32 годам она так и не смогла выйти замуж. Сама Блейтин посмеивалась и говорила, что если она уедет в дом мужа, то родственнички точно друг друга поубивают.

За долгие годы совместной жизни у Браена и Аханы родилось трое детей.

Старший, Томас, с детства отличался редкостной рассудительностью и деловитостью. В его руках легко спорилось любое дело. Вот только шумных семейных скандалов он не любил. Когда в доме начиналось очередное светопреставление, он обычно сбегал, сначала на двор, а стал старше – то и церковь к старому преподобному Патрику, за что и получил прозвище «Святоша».

Второй сын – Фергюс, с детства вел себя так, как завещал покойный ныне старый дедушка Том - жил в свое удовольствие, которое понимал весьма широко, хотя и приземлено. Он искренне и всем сердцем любил все сладкое, крепкое и веселое, но более всего – виски и девушек. Пару лет назад Фергюс получил прозвище «Красавчик». Оно ему очень идет, правда, никто не может вспомнить кто и при каких обстоятельствах так его назвал впервые.

Отдельно стоит отметить, что красота Фергюса и вправду была необыкновенной силы. С малых лет не знал от отказа от девушек, а когда вошел в возраст – то они и вовсе стали виться за ним табунами.

Младшая дочь Браена и Аханы — Абигэйл — росла милым и веселым ребенком. Правда, воспитанием ее занималась в основном тетка Блейтин, так как родителям вечно было не до нее.

И вот на поминки старого Томаса из Голуэя приехал Неис О’Флаэрти, старший брат Аханы. Когда-то давно он хотел жениться на Кейт О’Рейли, но та предпочла ему Коуола О’Нила, тогда Неис переехал в город и стал там известным борцом за права Ирландии, он выпускает известную на всю страну газету «Рог Кухуллина».

Пара слов о славном семействе О`Коннор

Покойный Коннор О`Коннор, бывая в подпитии, говаривал обыкновенно, что более всего на этом свете любит две вещи: свою супругу Делму и Ирландию. Делму, возможно, любил он даже больше этого света: ее смерть подкосила до того еще вполне крепкого старикана и он тихо скончался, пережив ее всего на 4 месяца. От того все О`Конноры знают, что истинное счастье возможно лишь в крепком браке и возделывании родной земли (масштаб второго понятия зависит индивидуально от члена семьи).

Коннор и Делма прожили вместе полвека и нажили двух сыновей, доживших до нашего времени: Шона и Дугласа.

Однажды Шон привез в родную деревню жену, круглую сиротку Аоибхинн. В браке они нажили четырех детей: Коннора Бешенного, Гаррета Скользкий Палец и близнецов Эйлис и Диглана.

Коннор весь пошел в деда и, будучи еще совсем юным, уже получил прозвание Бешенный. Правда, далось оно ему за то, что он никогда не проигрывал в пивных состязаниях, а ежели были с этим несогласные, то дрался со всеми и с каждым, пока мог поднять руку для удара. Из всей округи серьезную конкуренцию Коннору, как оказалось, смог составить только Томас О`Доннован, который не только не единожды одерживал верх в пивной дуэли, но и регулярно подтверждал свое первенство в последующей за тем драке; по сей день в деревне не могут решить, кто же, молодой О`Коннор или молодой О`Доннован, - обладатель самой луженой глотки и самых крепких кулаков.

Как-то раз младший Коннор, входя в пору мужественности, шлепнул чуть пониже спины разносящую пиво в пабе Сибил О`Нил. На это девушка ничуть не смутилась, повернулась к охальнику и влепила ему чуть повыше жиденькой тогда еще бороды такую оплеуху, что звон, наверняка, было слыхать аж в самом Голуэйе. Однако упрямец О`Коннор не сдался и стал захаживать к О`Нилам по всякой надобности да так, чтобы заставать своенравную девицу и, желательно, одну. Местные бездельники, среди которых безусловным заводилой был племянник мельника Мэйтью О`Доэрти, уже начали делать ставки, сколько еще продержится оплот девичьей чести старшей О`Нил. И вот ставки были 20:1, что сегодня де Коннор Сибил уложит. А способствовало тому все, включая то, что все домочадцы О`Нилов отбыли на покос. Коннор хватанул виски для храбрости и отважно направился на кухню, где девушка в тот момент готовила кашеварила. Ну, а далее все любопытствующие могли наблюдать, как невысоконькая, хрупкая на вид О`Нил гонит через всю деревню дюжего молодца, колотя его по всем доступным местам перепачканной в муке скалкой и сопровождая каждый удар отменнейшей руганью. После чего над Коннором еще долго посмеивались, пока он не повышибал зубы доброй половине весельчаков, а за Сибил накрепко закрепилось прозвище Пудовая Скалка.

В отличие от старшего брата, Гаррет всегда все тщательно взвешивал перед тем, как что-либо предпринять, традиционные пивные побоища не любил, и вообще во всякие громкие, тем более компрометирующие его истории старался (и весьма успешно) не попадать. Прозвище свое он привез из поездки на ярмарку в Голуэй, так его стал называть съездивший с ним Мэйтью О`Доэрти, однако причин он не раскрывал, а только посмеивался. Однако к Гаррету, к которому вроде и придраться было не за что, но за версту от которого несло двойным дном, имечко Скользкий Палец пристало как родное, за глаза только так его называть и стали.

Если говорить о близнецах Эйлис и Диглане, то тут вся деревня и даже заклятые враги О`Конноров О`Доннованы единодушно признавали, что у Шона и Аоибхинн выросли не дети, а золото: спокойные, работящие, добрые, всегда кто попросит – помогут, со всеми вежливы. Хотя несколько нелюдимы. И даже друг с другом особо не общаются.

Хотя куда как страннее была другая ветвь семьи: младший брат Шона Дуглас и его дочь Энн. В юности Шон был хорош собой до невероятности, девки, глядя на него, вздыхали и облизывались (тут уж зависело от темперамента каждой конкретной барышни). Однако на восемнадцатом году своей жизни молодой человек вдруг исчез. Родные беспокоились, знакомые удивлялись. Прошел год и вдруг он объявился. Но то ли он слегка тронулся умом в своих странствиях, то ли водил всех за нос: в общем, твердил, что не было его всего один день, клял здешнюю жизнь и рвался обратно, к своей королеве, как он выражался. Но время шло, парень поуспокоился, а спустя несколько месяцев под двери О`Конноров подбросили корзинку с младенцем. Дуглас признал девочку как родную дочь и стал воспитывать, души в ребенке не чая. Ну, вся деревня и сообразила, что видать парень подался в Голуэй, если не сам Дублин и связался там с какой-то знатной дамой, а та (а может, и муж ее) его потом турнула и нагулянного ребеночка следом отправила.

Девочка, которую окрестили Энн, и впрямь отличалась от обычных детей. Она держалась то заносчиво, то напротив с легкостью и непосредственностью, отвергающей даже нормы приличия, а с ее обидчиками всегда случались довольно серьезные неприятности (хотя в детские склоки взрослые предпочитали не вникать). Однако домочадцы ее любили, а Аоибхинн, жалея такую же, как она сама, сиротку, заботилась как о родной дочке.

Что мы знаем о достопочтенных О`Нилах

Все, знавшие семейство О`Нилов на протяжении долгой и славной истории их существования, всегда единодушно сходились в том, что, пожалуй, во всей Ирландии не найдется хозяев столь же рачительных, дельцов - расчетливых и судей столь непредвзятых, как носители этой достойной фамилии. Коуолы О`Нилы (а все старшие сыновья из поколения в поколение получали это имя) всегда передавали следующему Коуолу хозяйство крепкое и чуточку большее, чем унаследовали сами.

Ныне живущий Коуол, глава семьи О`Нил, во всем был типичнейшим представителем своего рода. Будучи четвертым владельцем паба «У Коуола» он трудился над его процветанием, расширил винокуренный бизнес, наладив подпольное, а, следовательно, не облагаемое налогами производство виски.

Трижды Коуол был женат, все три раза на девушках юных и удивительных своей красотой.

Первый раз он женился в 28 лет на Агне Келли, осиротевшей племяннице преподобного Патрика, возглавлявшего тогда их приход. Жена родила ему хорошенькую лицом и крутую норовом дочь Сибил, а сама в тот же год скончалась. Несчастный случай, чугунок упал на голову.

Второй супругой Коуола стала Кэйт О`Рейли, хотя в ту пору все считали ее давно просватанной за Неиса О`Флаэрти. Она подарила мужу вторую дочь Эйгнеис и также, как Агне до нее, скоропостижно скончалась, упала с сеновала, сломала шею, бедняжка.

В третий раз Коуол взял себе в жены статную красавицу из зажиточной и уважаемой семьи, Эрин О`Кинзи. От этого брака родилась третья девочка в семье О`Нилов – Мэрид. А Эрин не в пример своим предшественницам прожила значительно дольше: отправилась в мир иной всего шесть лет назад, утопла, полоща белье на реке.

Нужно отметить, что Эрин приходилась двоюродной внучатой племянницей Ильде О`Саливан, которую та взяла в обучение, заметив за родственницей особый дар к знахарским делам. Узнав об ухаживаниях О`Нила за своей воспитанницей старая карга пришла в ярость небывалую. Очевидцы говаривали, что в тот час, когда застала она Коуола наедине с племянницей в своем доме, небо над этим самым домом почернело, солнце погасло, в воздух взмыли тучи ворон и до самого вечера то и дело раздавались жуткие раскаты грома, будто все демоны преисподней разом решили размолотить врата адовы и вырваться наружу, однако ни капли дождя так и не пролилось. После этой страшной бучи Коуол вывел Эрин из дома тетки и, презрев все законы и приличия, поселил ее у себя. Правда, это бесчинство продолжалось недолго, а именно четыре дня, до ближайшего воскресенья, когда преподобный Патрик узаконил их союз в глазах Господа и людей.

Когда состоятельный владелец паба, двух винокурен, значительных земельных наделов, порядочного количества отар овец и прочего, и прочего овдовел в третий раз деревня гудела, дети рыдали, а старая Ильда, заливаясь пьяными слезами, мрачно предрекла, обращаясь к сироткам: «Этот живодер трех жен в могилу свел. Вот дождетесь: он и вас туда же следом отправит!» Коуол выставил ее из дома и больше не позволял общаться с девочками, а там ведьма и померла.

Тем не менее, с тех пор никто из домочадцев О`Нил больше в лучший мир не отправлялся. Девочки выросли все как одна красавицами, но в нравах не имели между собой ничего общего.

Сибил славится на всю деревню и окрестности не по-женски тяжелым характером и еще более тяжелой рукой. Все, кто пробовал свататься к богатой невесте, неизменно получали отворот-поворот и в придачу более осмотрительные – колкое словцо, а те, что поретивей, - и скалкой по загривку. Сердобольные бабульки качали головами, мол, так в девках строптивица и останется. А предприимчивый отец уволил вышибалу из паба: старшая дочь отменно справлялась с наведением порядка.

А вот про Эйгнеис напротив говаривали такое… что и повторять неприлично! В общем, все почтенные жители деревни сходились в том, что замужество ей тоже не светит, и обычно прибавляли к этому крепкое словцо. А парни при разговорах о ней довольно краснели и посмеивались. Но кто бы что ни говорил, свечку никто не держал. Да и вообще девушка добрая, отзывчивая, никому худа не делала.

Ну, а Мэрид иначе как Умницей уже давно никто не называл: и по дому помощница, и со всеми ласкова и мила, и работящая, и покладистая… Одно слово – умница.

И о других почтенных жителях деревни.

С детства будущий преподобный Риманн был мальчиком благовоспитанным и богобоязненным. Возможно, от того, что воспитывался двоюродным дядей – преподобным Патриком, и большую часть детства провел в старой церкви, где помогал на службах. Дядюшка всегда считал, что племянник пойдет по его стопам, однако у Риманна на это было свое мнение. Сейчас уже мало кто помнит, но в пору юности у будущего преподобного был веселый нрав и несколько бурных романов. Но в один момент все изменилось, и он уехал сначала в Гоуэй, а потом и в Дублин учиться в семинарии. Кто-то поговаривал, что какая-то красотка разбила ему сердце, но большинство сходилось во мнении, что это из-за болезни Патрика, племянник просто решил его порадовать. Впрочем старый Патрик прожил еще довольно долго и только 5 лет назад Риманн вернулся в деревню в качестве нового преподобного.

Симус «Три пенса» О’Рейли, известный на всю округу торговец мелким галантерейным товаром. Уже никто и не помнит, сколько ему лет. Но Симус по-прежнему крепок, а в пивных состязаниях может дать фору даже Бешенному и Святоше. В деревне торговца уважают, а его ленты, бусы, ножницы, бутоньерки и т.д. пользуются спросом. Ведь все это стоит мелочь – всего три пенса и еще иногда какую-нибудь незначащую услугу для старика.

Констебль Джон Смит. Англичанин. Пару месяцев назад прибыл из Дублина. Еще даже прозвищем не обзавелся (кроме тех, которыми любящие крепкое словцо ирландцы называют всех полицейских, а уж тем более англичан).

Мэтью «Счастливчик» О’Доэрти, племянник мельника. Впервые Счастливчиком назвал себя он сам, но, как и многие другие прозвища, которые Мэтью легко придумывает жителям деревни, это к нему буквально прилипло. И впрямь О’Доэрти был счастливчиком: единственный наследник мельника (в деревне так и не могли понять, кто богатее он или Коуол О’Нил), красавец, любимец девушек. Если он за что-то брался, то дело обязательно получалось, как нельзя лучше, а если что-то шло не так, то Мэтью всенепременно выходил сухим из воды. Кто-то даже шутил, что его Мэбд при рождении поцеловала, оттого у него все и получается. На это Мэтью обычно посмеивался и предлагал устроить очередное пари/состязание/веселую шутку, причем ему непременно удавалось вовлечь в это действо добрую половину деревни.

В отличие от Мэтью Тедди О’Доэрти (тоже родственник мельника, но такой дальний, что уже никто и не вспомнит то ли его мать была кузиной второй жены мельника, то ли его отец был троюродным братом деверя мельника) по всеобщему признанию счастливчиком не был. Его родители рано отошли в мир иной, поэтому мальчику приходилось много и усердно работать буквально за кусок хлеба. Сначала на мельнице, потом на кузне, но дольше всего – лет 8 – Тедди работал в пабе «У Коуола». Помогал О’Нилу, пока его дочки еще были слишком маленькими, чтобы стоять за стойкой и разносить выпивку. Однажды это все ему надоело, и он отправился искать лучшей жизни, причем не куда-нибудь, а прямо в Америку, по крайней мере, так все жители деревни думали до недавнего времени. Вот пару недель назад Тедди вернулся после шестилетнего отсутствия. Он сильно изменился, при деньгах и работает на какую-то корпорацию. Вот только вопрос: зачем же он вернулся в эту глушь?

Дата добавления: 2015-08-28