Сергей заметался по комнате, поняв, что ему чего-то не хватает. Сигареты! Он и не заметил, что предыдущую уже докурил.
— Не может быть! Этого не может этого быть! — повторял он, дрожащими руками хватаясь за пачку. Сигарета сломалась, и он, отшвырнув ее, достал другую.
«Быстрее бы она написала», — подумал он, наконец-то прикурил и глубоко затянулся дымом.
Время было к нему беспощадно. Оно остановилось, замерло, словно издеваясь над Сергеем. Пришло очередное письмо от Даши. Он бросился к компьютеру, быстро прочитал его и почувствовал, как по телу побежали мурашки. Даша подробно описала место аварии, автомобили, которые столкнулись тогда, и пострадавших в ней людей. Она рассказала, как спасала молодого парня, как пыталась помочь худенькой молодой женщине, как нашла на обочине младенца, как из черной «тойоты» вытащили мужчину, у которого был поврежден позвоночник… Сергея бросило в жар, на лбу выступила испарина, но он этого не замечал, и только его пальцы быстро, как никогда в жизни, бегали по клавишам. Он спросил, в какой день произошла авария, и когда Даша ответила, уже не оставалось ни малейших сомнений.
Сергей бросился в кухню, открыл холодильник и достал пакет апельсинового сока. Залпом выпил стакан, но это не помогло. В горле пересохло, язык прилипал к нёбу. Он выпил еще стакан, сел и обхватил голову руками. Сергей не знал, сколько просидел так, — он потерял счет времени. А когда опомнился, вернулся в кабинет.
Дарья: «Ты ушел спать, не попрощавшись со мной, или тебя растревожили воспоминания?»
Взяв себя в руки, Сергей написал: «Извини. Я уходил попить сока и немного успокоиться. Дашенька, милая девочка, а что коренным образом изменилось в твоей жизни после той аварии?»
Дарья: «Все. Все в моей жизни рухнуло в одночасье, как карточный домик».
Сергей: «Можешь мне довериться и рассказать подробнее?»
Дарья: «Могу. Тебе — могу».
И Даша решилась. Она описала, какой пережила триумф и взлет после спасения людей в аварии и какие приняла удары судьбы, начиная с того момента, когда отец погибшего парня Георгий Арсентиевич предложил ей провериться на ВИЧ-инфекцию. Даша не скрывала, что ей пришлось пережить из-за болезни. Она дошла до того места, когда Виталий Степанович предложил ей работу в хосписе, и написала: «Может, на сегодня хватит?»
Сергей: «Ты устала и хочешь спать?»
Дарья: «Вряд ли я засну. Воспоминания ожили и разбередили душу».
Сергей: «Тогда я хотел бы задать тебе один вопрос, можно?»
Дарья: «Конечно».
Сергей: «У тебя на шее две родинки?»
Сердце Сергея бешено стучало в груди, пока он ждал ответа, и практически замерло в тот миг, когда он прочел: «Откуда ты узнал о родинках?»
Сергей: «Всевидящий я. Это шутка… А почему ты решила, что подхватила ВИЧ-инфекцию именно от парня из БМВ?»
Дарья: «Больше неоткуда. Неужели и ты сомневаешься в этом?!»
Сергей: «Милая, добрая, чистая Дашенька! Я верю тебе, у меня нет никаких оснований не верить. С того момента, как ты мне ответила, моя жизнь изменилась. Тогда ты спасла меня от тоски и разочарования, вернула к жизни. Я думал, что ты спасла меня один раз, а оказалось, что дважды. Мужчиной, который повредил спину в аварии и только благодаря тебе не стал калекой, был я».
Дарья: «Не может быть!»
Сергей: «Несколько минут назад эти же слова твердил себе я. Я помню родинки у тебя на шее. Их две, и расположены они совсем рядом, правда?»
Дарья: «Теперь и я вспомнила, где тебя видела».
Сергей: «Я долго мучился, вспоминая, где видел твои глаза, и только сейчас это понял».
Дарья: «Бывает же такое!»
Сергей: «Дашенька, милая моя спасительница! Я хочу видеть тебя немедленно, сию же минуту! Хочу с благодарностью взглянуть в твои глаза, увидеть тебя не на фотографии, а воочию. Я уже чувствую, как мои ладони касаются твоих волос, а губы — ямочек на твоих щеках. Скажи, где ты находишься, и я примчусь к тебе прямо сейчас!»
Даша прочла послание Сергея, отложила ноутбук и горько, безутешно расплакалась. Переписка, которая доставляла ей столько приятных минут, сегодня закончится. И встреча, о которой она тайно мечтала, хотя подсознательно понимала, что это невозможно, уже не состоится никогда.
Выплакавшись, она утерла слезы и ответила ему.
Дарья: «Мы не сможем встретиться».
Сергей: «Хорошо, пусть это будет не сегодня, пусть завтра утром. Я подожду».
Дарья: «Мы не встретимся с тобой и завтра».
Сергей: «Я тебе неприятен?»
Дарья: «Напротив».
Сергей: «Я так давно мечтал о нашей встрече! Мечтал еще тогда, когда не знал, что ты спасла меня в аварии. Хочешь верь, хочешь нет, но я полюбил тебя уже давно. Полюбил, боясь признаться самому себе в том, что это возможно после всего, что со мной произошло. Я не смог полюбить ни одну из тех женщин, которые были рядом, которых видел воочию. Я полюбил образ, который сложился из строк твоих писем, из твоего фото, из наших разговоров. Прошу тебя, скажи, где ты».
Дарья: «Мне не хотелось бы говорить, где я. Не думаю, что тебе будет приятно узнать это».
Сергей: «Даже если ты в местах лишения свободы — я приеду к тебе, прилечу на крыльях. Для меня все это не имеет значения».
Дарья: «Нет, я не в тюрьме. Но думаю, что это мое последнее, прощальное письмо. Спасибо, что ты был в моей жизни. Спасибо, что ты есть на свете. Сложись обстоятельства иначе, мы могли бы встретиться. Не буду скрывать, я испытываю к тебе нежность и любовь. Но нам не суждено быть вместе, и мне так жаль… Я буду помнить тебя всю оставшуюся жизнь, буду перечитывать твои письма и сожалеть о несбывшихся мечтах. Но, наверное, так должно было случиться, и я не в силах что-то изменить. Мне остается только пожелать тебе огромного счастья. Милый, хороший, добрый! Люди так часто говорят друг другу «До свидания», но на этот раз я скажу тебе “Прощай!”».
Сергей: «Нет! Нет! Нет! Ты не можешь так поступить, Даша! Давай встретимся, и ты все объяснишь. Я уйду, если ты прогонишь меня из своей жизни, но не поступай со мной так жестоко, прошу тебя!»
Он ждал ответа долгий, похожий на год, бесконечный час. Даша молчала. У него закончились сигареты, и он послал охранника купить целый блок. Ему показалось, что тот ходил слишком долго, и он наорал на него.
Потом Сергей решил писать каждый час. Писать сутки, двое, трое, месяц, год — до тех пор, пока Даша не ответит, пока не скажет, где она находится, пока он не увидит ее. И он писал целую ночь:
«Даша, ответь мне, прошу тебя!»
«Почему ты не хочешь поговорить со мной?»
«Умоляю, не молчи!»
«Из-за твоего молчания в доме стало пусто. В нем стоит звенящая тишина, слышно только биение моего истерзанного сердца».
«Где ты, прекрасная незнакомка Даша?»
«Я буду писать, пока ты не ответишь».
«Мне плохо без тебя».
«Даша! Даша! Даша! Где ты?»
«Дашенька, милая девочка! Ты спасла меня два раза. Почему теперь ты решила меня убить? Прошу тебя об одном: скажи, где ты?»
Даша провела бессонную, очень тяжелую ночь, многое передумала. Она перечитывала и перечитывала сообщения от Сергея и наутро сдалась.
«В хосписе», — ответила она и закрыла ноутбук, как закрывают прочитанную книгу…
Сергей оставался в кабинете Маргариты Ильиничны около трех часов. Заведующая повесила на двери табличку «Не беспокоить!» и отключила телефон. Когда высокий мужчина с бородкой вышел из кабинета, у него в руках были все выписки из истории болезни Дарьи Андреевны Шевченко.
Маргарита Ильинична проводила его к палате Даши и, постучав, распахнула дверь.
Даша сразу же узнала Сергея, но не поверила своим глазам. В ее воспаленном мозгу мелькнула мысль, что это просто игра воображения, и она слабо улыбнулась.
— Здравствуй, Дашенька, — негромким низким голосом сказал мужчина, и Даша молча протянула навстречу видению свои исхудавшие руки. Она так боялась, что он исчезнет! Ей хотелось громко его позвать, но силы покидали ее, и с пересохших, до крови растрескавшихся губ слетело только тихое, нежное, как шепот осеннего листочка: «Сережа…» Руки обессиленно упали на пододеяльник в мелкий синий цветочек, и Даша закрыла глаза.
То ли это ей показалось в полузабытьи, то ли было наяву, но она почувствовала, как сильные руки подняли ее с постели и куда-то понесли…
Маргарита Ильинична подала Сергею сумку с вещами Даши.
— Помните, что шанс еще есть, — сказала она. — Только поспешите!
— Через тридцать минут мы будем в аэропорту, а через несколько часов — в лучшей клинике Европы, — ответил он.
— Ох, — спохватилась Маргарита Ильинична, — чуть не забыла! Подождите минуточку, я быстро. — Она вернулась с листом бумаги и протянула его Сергею: — Сохраните это обязательно, а то Даша обидится.
Сергей взглянул на листок. На нем была розочка, вырезанная из какой-то открытки, и надпись:
Счастливого
Пути
Идущим
Дальше!
— Что это? — спросил он, пряча открытку в боковой карман пиджака, где уже лежали их паспорта.
— Это ее талисман. Его сделала девушка, умершая от СПИДа. Теперь Даша с ним не расстается, — объяснила Маргарита Ильинична и добавила: — Спасите ее, прошу вас!
Из окон отделения больные молча провожали взглядами отъезжавшую «тойоту».
Маргарита Ильинична смахнула набежавшую слезу, перекрестила машину и прошептала:
— Боже, спаси и сохрани рабу твою Дарью!
Часть VI
Глава 46
В начале июня Даша возвращалась после лечения на родину и тайком, смущаясь собственного любопытства, поглядывала в иллюминатор самолета. Дороги в клинику она не помнила и теперь как будто впервые летела самолетом. Даша видела только клубы облаков, напоминающие густой туман — такой, как был в тот незабываемый день. Своим чудесным спасением и вторым рождением она была обязана Сергею, который разыскал ее в хосписе несколько месяцев назад. Все это время он оплачивал ее лечение и постоянно был рядом. Приходя в себя, Даша видела глаза Сергея, его ободряющую улыбку, чувствовала теплое и нежное прикосновение надежной руки. Иногда он отлучался по работе, и тогда дни разлуки тянулись непомерно долго. Она ждала. Даша понимала, что не имеет права обмануть его и свои надежды. День за днем она боролась за свою жизнь и за их будущее. Смерть, которая, довольно потирая руки, уже стояла у изголовья в хосписе, отправилась за ней в аэропорт, в самолет, в заграничную клинику. К Даше капля за каплей, очень медленно, но возвращались жизненные силы. Предчувствуя свое поражение, Смерть, улучив удобный момент, несколько раз шла в атаку, и девушка снова впадала в кому.
Даша не сомневалась, что в полузабытьи слышала рядом с собой голос Сергея, который и был той силой, что заставила Смерть уйти из ее палаты. Потом был курс реабилитации, после которого Даша почувствовала себя вновь родившейся. Предстоящая встреча с Сергеем будоражила ее и захлестывала волной радости. Даша уже не чувствовала себя усталой и больной, хотя отпечаток перенесенных душевных и физических страданий навсегда остался на ее лице. Она стала взрослее и мудрее.
Перебросив сумочку через плечо, Даша спустилась по трапу и сразу же увидела в толпе встречающих Сергея. Он радостно помахал ей рукой и бросился навстречу. Даша с грустью отметила, что у него нет цветов, и вздохнула, списав это на недогадливость мужчин. Она сделала несколько шагов и попала в крепкие объятия Сергея, который оторвал ее худенькую фигурку от земли и закружил вокруг себя. Чувство любви и нежности наполнило сердце, и Даша прошептала:
— Милый… Сережа, милый, что ты делаешь? На нас все смотрят.
— Пусть смотрят, — ответил он и поставил Дашу на землю, — мы им и не запрещаем, правда?
— Сумасшедший, — сказала Даша и широко улыбнулась.
— Да. Я сумасшедший. И что теперь делать? Это ты сделала меня таким.
— Каким «таким»? — спросила Даша, беря его под руку.
— Безумным. Безумным и влюбленным.
«Таким безумным, что позабыл купить букет цветов, — подумала Даша. — А ведь я говорила, что очень люблю ромашки».
Сергей подошел к «тойоте» и нажал на сигнальную кнопку брелока.
— Едем домой, — сказал он просто, словно между ними уже все было решено.
И невольно подумал, что точно такие же слова уже говорил другой женщине. Только Виталине он сказал это на железнодорожном вокзале, а Даше — в аэропорту. Даша, как когда-то Виталина, молча села в его машину.
«Тойота» мягко затормозила у длинного кирпичного забора, за которым виднелся верхний этаж большого дома, крытого зеленой металлочерепицей.
— Дашенька, я прошу тебя войти первой, — заметно волнуясь, сказал Сергей.
— Это кошку просят первой войти в дом на удачу, — засмеялась она.
— Даша, иди, прошу тебя, — сказал Сергей, легонько подталкивая ее вперед. — А то ничего не получится.
Охранник открыл калитку, и она вошла в небольшой, утопающий в зелени дворик. Сергей остался где-то сзади. Даша услышала шум мотора и подняла голову, глядя на появившийся невесть откуда вертолет. Он завис над домом так низко, что от его вращающихся лопастей поднялся вихрь. Даша хотела было обернуться назад и спросить Сергея, что происходит, но не успела. Из вертолета посыпались разноцветные ромашки, целое море ромашек. Поток воздуха разносил их по двору, осыпая тенистые деревья, аккуратно подстриженные кустарники, ярко-зеленую газонную траву и опешившую Дашу. Она бросилась поднимать упавшие на землю цветы и через мгновение уже стояла с большой охапкой. А они все падали и падали нескончаемым потоком. Подняв голову, Даша смотрела в ромашковое небо. Она никогда не чувствовала себя такой счастливой. Сердце наполнила щемящая радость и опьяняющее чувство любви к Сергею. Даша не могла произнести ни слова, только смотрела на осыпающиеся с неба цветы, и ей казалось, что это не цветы падают вниз, а она сама невесомо плывет вверх, туда, где небо в ромашках и все кажется таким прекрасным.
Вертолет улетел, исчез за крышей высокого дома. Даша с охапкой цветов опустилась на траву и бесконечно благодарным взглядом посмотрела на Сергея.
— Ну как? Тебе понравилось? — спросил он.
— Ты сумасшедший, это точно!
Он развел руками.
— Если ты так считаешь, то да, — притворно виноватым голосом сказал он.
Сергей решил удивлять Дашу и дальше. В огромной гостиной был сервирован обед на двоих. Даша обошла вокруг стола, с улыбкой разглядывая букет роз, бутылку французского вина, два изысканных бокала на витиеватых длинных ножках, красиво украшенные блюда, и спросила:
— Все это нам нужно съесть?
— Или хотя бы попробовать, — ответил Сергей. — А что? Ты думаешь, не получится? Я, например, ничего не ел со вчерашнего вечера.
— Почему?
— Ты не поверишь, — сказал Сергей, обнимая ее за плечи, — но я волновался, словно перед первым свиданием.
— А оно и есть первое. Первое в нормальных условиях.
— Так что, садимся за стол?
— По правилам этикета в таком богатом и красивом доме на обед положено приходить в вечернем платье и в туфлях на высоких каблуках. Правильно я понимаю?
— Ну, — замялся Сергей, — наверное… Я не знаю.
— А мне так хочется снять с себя эти ужасные брюки и блузку, надеть домашний халат, сунуть ноги в пушистые тапочки и забыть обо всех правилах этикета! Я не хочу забивать себе голову вопросами «Правильно ли я держу нож? Чем едят это блюдо и после чего?»… Мне хочется побыть в домашней обстановке.
— Ты хочешь быть как дома? Так ты уже в своем доме, — сказал Сергей, прекрасно понимая, как устает человек от долгого отсутствия чувства собственного дома, родного очага. — Иди переодевайся.
Даша вернулась в атласном розовом коротеньком халатике, в любимых тапочках и с распущенными волосами. От нее веяло чем-то родным, что наполняло дом уютом и теплом.
— Теперь тебе удобнее? — спросил Сергей, придвигая для нее стул.
— Очень удобно, — весело ответила Даша, усаживаясь, и ее лицо озарила улыбка.
Они долго сидели за столом, разговаривая и наслаждаясь обществом друг друга. Время летело незаметно. Даша не уставала слушать голос Сергея, наблюдать за каждым движением его губ, рук, поворотом головы. От него исходило необъяснимое, но такое успокаивающее тепло, и ей не хотелось, чтобы этот день заканчивался. Она смотрела на Сергея и думала о том, что их встреча была предопределена на небесах. Похоже, с момента аварии они трудными, долгими путями шли навстречу друг другу, потому что у любви нет легких, без выбоин, дорог.
— Хочешь фреш? — спросил Сергей, легонько коснувшись ее руки. Его пальцы были прохладными, но по телу Даши пробежала горячая волна.
— Нет. Спасибо, — ответила она.
— А я, пожалуй, выпью. Оставляю тебя на несколько минут.
Когда Сергей вернулся, его лицо было таким загадочным, что заинтригованная Даша с нескрываемым любопытством посмотрела на него. Сергей подошел, присел на корточки и посмотрел ей в глаза.
— Дашенька, — сказал он, — я не знаю, как это правильно делается, какие слова следует подобрать для такого момента, поэтому скажу просто: будь моей женой.
Дашу обдало волной радости с примесью горечи.
— Спа… сибо, — прошептала она, и на ее щеках появился робкий румянец. — Но… ты же знаешь, что у меня СПИД.
— Знаю. Это ничего не меняет.
— Я хотела сказать… Мы можем жить вместе, но вступать в брак… У больных СПИДом жизнь коротка. Я балансирую на грани жизни и смерти и не знаю, когда придется переступить эту черту.
— Этого никто не знает. Я хочу услышать, согласна ли ты стать моей женой, — сказал Сергей, глядя в ее бездонные синие глаза, и вложил ей в руку обручальное кольцо.
— Я согласна быть с тобой всегда, — едва слышно с жаром прошептали ее губы. — Без тебя я не представляю будущего. Но… как мы будем жить?
В ее голосе послышались нотки отчаяния. Сергей не хотел, просто не мог допустить, чтобы девушка, которую он боготворил, грустила. Он положил свою широкую ладонь на ее маленькую руку и сказал:
— Мы научились ценить каждый отпущенный миг, каждый прожитый день. Будем сегодня жить так, как будто завтра никогда не наступит…
— Ты продолжаешь меня удивлять, — сказала Даша, впервые переступив порог теперь уже их спальни. Комната встретила ее мягким светом и восточными ароматами множества свечей.
— Я никогда не устану делать тебе приятные сюрпризы, — ответил Сергей и прижал ее к себе.
Она только что приняла душ, и Сергей невольно задержал дыхание. От Даши не исходили любимые ароматы Виталины. Она пахла свежим, только что распустившимся весенним цветком, и Сергей с наслаждением вдохнул запах, к которому ему предстояло привыкнуть. Он увлек Дашу на широкую кровать, и она робко присела на нее. Сергей коснулся губами ее жарких губ, которые чуть дрогнули и ответили ему пламенным, но коротким поцелуем. Он мягкими, плавными движениями потянул за пояс халатика, и тот, поддавшись, скользнул вниз. Даша обвила его шею руками и почувствовала мелкую дрожь, пробегавшую по телу Сергея. Их губы снова и снова жадно ловили друг друга. Сергей кончиками пальцев спустил с худеньких плеч Даши узенькие тесемки, и пеньюар упал, открыв маленькую, красивой формы грудь с набухшими сосками. Сергей наклонился и легонько провел языком по этим розовым бутонам. По телу Даши пробежала горячая волна, охватившая ее внезапным нестерпимым желанием близости. Она прошептала:
— Мне страшно.
Сергей поднял голову и заглянул в глаза, в которых жили звезды.
— Я тебя пугаю? Я что-то сделал не так? — спросил он.
— Нет, что ты, — прошептала она. — Понимаешь, это у меня… впервые.
— Девочка моя, милая девочка, — со страстью в голосе прошептал Сергей и стал ласково и нежно касаться губами и кончиками пальцев дрожащего от нахлынувшего волнения, смешанного с желанием, тела Даши. Он дарил ей ласки, заставляя тонкой музыкой звенеть каждую клеточку ее тела, пока она сама не потянулась к Сергею вздрагивающими, но уже жаркими губами и смело не обвила его руками. Этот поцелуй уже не был робким и несмелым, он требовал большего. Последние мысли Даши растворились в нахлынувших новых ощущениях и чувствах, растеклись по пылающему телу, и ее жар смешался с его жаром, захватил лавиной страсти, унося в неизведанные дали. Даша тихо вскрикнула, но губы Сергея мгновенно поймали ее губы и смягчили боль сладким поцелуем. Они улетели с бренной земли. Любовь на крыльях унесла их далеко-далеко, туда, где было бесконечное синее небо в разноцветных ромашках…
Глава 47
Даша проснулась, когда спальня нежно-кремовых тонов уже была залита ярким светом, а сквозь приспущенные жалюзи врывались яркие лучики солнца и весело плясали по стенам. Один из них дождался удобного момента и прыгнул прямо на лицо спящему Сергею. Тот недовольно сморщился и повернулся на другой бок. Даша улыбнулась, тихонько поднялась, набросила халатик и пошла в кухню. Через несколько минут она вернулась с чашечкой кофе, от которого исходил приятный аромат.
Сергей сквозь сон почувствовал на себе чей-то взгляд, открыл глаза и увидел свою Дашу, любимую, нежную, единственную, которая стояла возле него с чашкой кофе и счастливо улыбалась.
— Кофе в постель, — сказала она и протянула ему чашку.
— Я идиот! — простонал Сергей.
— Это предположение или диагноз? — засмеялась Даша, и в ее глазах запрыгали веселые лучики.
— Если идиот, то это надолго, — сказал Сергей, отхлебнув кофе. — Это я собирался встать первым и подать тебе кофе в постель.
— Ты проспал, и я перехватила инициативу.
— Это упущение, конечно, непростительно, но есть другое, более интересное предложение. Эту мою инициативу тебе, учти, перехватить не удастся.
— Что ты хочешь предложить?
— Сейчас умываемся, чистим зубы и идем на собственную свадьбу.
— Куда?!
— На нашу с тобой свадьбу.
— Подавать заявление?
— Что там его подавать? Подадим и будем гулять.
— Как? Как ты себе это представляешь?
Сергей поставил чашку на тумбочку и привлек Дашу к себе.
— Скажи мне, каким бы ты хотела видеть этот день? — спросил он.
Даша прижалась к его теплому телу, подумала и мечтательно сказала:
— Белоснежное платье, фата, букет невесты… Наверное, какая-нибудь машина.
— Лимузин, например, — добавил Сергей. — Какого цвета он должен быть? Белого? Черного?
— Конечно же, белого. Этот день должен быть светлым, как мое платье.
— Гости должны быть?
— Зачем? Это праздник двоих. Нет, посторонним на свадьбе делать нечего.
— Сейчас мы все организуем.
— Мы еще не подали заявление. Надо будет ждать месяц или два — не знаю точно сколько.
— А мы ждать не можем. Так ведь?
Сергей повернул Дашу к себе и заглянул ей в глаза.
— Я уже говорила, что ты сумасшедший, но не думала, что настолько, — сказала она и поцеловала его в губы. Поцелуй был искренним и страстным.
— Если ты еще раз так сделаешь, то свадьбу придется отложить, — пошутил Сергей, поднялся с постели, взглянул на часы и схватился за голову. — Так, невеста, быстро собирайся, иначе мы никуда не успеем, — сказал он и, схватив халат, направился в душевую.
— Ты что, — бросилась за ним Даша, — серьезно?
— Серьезнее не бывает! — включая воду, крикнул ей Сергей.
— Но у меня даже платья нет… — в отчаянии сказала Даша.
— В салоне подберут.
— А прическа?
— Там все сделают как надо.
— А заявление?
— Напишем.
— А ждать? Нас заставят ждать несколько месяцев. И я все это время буду ходить в свадебном платье?
— У меня есть деньги, они сократят срок ожидания с нескольких месяцев до пяти минут.
Даша в растерянности опустилась на диван.
— Точно сумасшедший, — прошептала она.
Даша вышла из салона в фойе, где Сергей ждал ее, от безделья перелистывая лежащие на столе глянцевые каталоги, и остановилась в нерешительности. Сергей поднял голову и увидел ее. От неожиданности он выронил из рук толстый журнал, который глухо ударился об пол, но Сергей этого не заметил. Он застыл, затаив дыхание и не в силах оторвать взгляд от Даши в свадебном платье. Умело подобранный неброский макияж сделал ее глаза выразительнее и больше, красивой формы губы отливали нежно-розовым оттенком, на щеках был едва заметен румянец смущения. Длинную, худенькую, смуглую шею Даши украшало колье из жемчуга, а к плечам от мочек ниспадала тоненькая нить мелких жемчужин. Плечи были открыты, тонкую талию стягивал корсет. Все это делало Дашу похожей на элегантно-утонченную Дюймовочку, которая только что покинула свой цветок и сейчас смотрит на мир восторженным, несколько смущенным взглядом. В ее облике удивительным образом сочетались сила и беззащитность, простота и загадка, великодушие и скромность, красота и нежность, трепетное волнение и уверенность в себе.
— Ваш букет. — Девушка протянула Даше небольшой свадебный букет и добавила: — Это букет невесты — обязательный атрибут свадебного торжества.
Даша взяла букет в руки и смущенно улыбнулась Сергею.
— Ты прекрасна как сама жизнь, — сказал он, подходя.
— Спасибо, — тихо ответила Даша и, рассматривая букет, опустила вниз пушистые черные ресницы.
— Сколько я должен? — обратился Сергей к девушке из салона, наблюдавшей эту сцену.
Та назвала сумму. Даша от удивления широко открыла глаза и бросила на Сергея вопрошающий взгляд.
— Мы что-то забыли? — шепотом спросил он.
— Это же… Это астрономическая сумма, — заметила Даша.
— Я хочу все, что у меня есть, отдать тебе. Без тебя мне не нужно ничего, — сказал он Даше на ушко и громко спросил: — Ясненько?
Даша молча кивнула. Сергей расплатился, и только сейчас Даша заметила человека с видеокамерой в руках.
— Кто это? — спросила она, кивнув в сторону незнакомца.
— Он будет снимать наше бракосочетание.
— Мы же договорились, что будем только вдвоем!
— Он снимет некоторые моменты и уйдет. Останется водитель лимузина и мы с тобой. Не хочешь же ты, чтобы твой жених день свадьбы провел за рулем?
— Не хочу.
— Тогда вперед! Белый лимузин уже ждет нас. И вообще, если мы не поспешим, бланки «Свидетельство о браке» закончатся, — сказал Сергей, беря под руку Дашу, которая казалась выше в белоснежных лакированных туфельках на высоченных тоненьких каблуках.
— Опять шутишь, — дернула его за рукав Даша, выходя навстречу солнцу.
Процесс бракосочетания прошел для Даши в волнении. Она плохо понимала слова напутствия, которые им зачитывала по бумажке пышнотелая женщина. Она слышала только бешеное биение своего сердца и чувствовала надежную руку Сергея.
Ей хотелось, чтобы все эти формальности поскорее закончились и они остались одни, без посторонних глаз. Наконец Даша, уже с обручальным кольцом на пальце, села в лимузин и с облегчением вздохнула.
— Жена, моя любимая женушка, — прошептал Сергей, — а я так и не узнал, что бы ты хотела получить в качестве свадебного подарка!
— Ты предоставляешь мне право выбора? — радостно спросила Даша, и глаза ее заблестели, в них загорелись веселые огоньки.
— Вижу, ты уже думала об этом, — улыбнулся Сергей.
— Можно было и не думать. У меня есть желание, которое я не могла осуществить до сих пор, — сказала Даша и засуетилась: — Где же моя сумочка?
Сергей подал ей сумку. Даша вытащила оттуда лист бумаги и протянула ему.
— Разверни, — сказала она.
— Что это? — Сергей, увидев какой-то проект, ничего не понял.
И Даша рассказала ему о последнем желании Андрея и о том, что она пообещала его исполнить. Сердце Сергея защемило, что-то больно кольнуло в груди, глаза его стали влажными. Он крепче прижал к себе Дашу, вспомнив, как выносил ее, умирающую, из хосписа, и подумал: «Бедная милая девочка, твоя доброта не имеет границ».
— Мы сейчас же поедем туда, и я выпишу чек на благоустройство, — сказал он.
Маргарита Ильинична выглядела совсем плохо. Даша заметила, что ее лицо осунулось, приобрело сероватый, безжизненный оттенок, а под грустными глазами залегли темные круги. Она встретила Дашу в свадебном наряде с нескрываемым восторгом, как родную дочь.
— Я не верю своим глазам! — всплеснула руками заведующая и обняла девушку. — Какая же ты красивая… и счастливая!
— Я и сама не верю в свое счастье, — призналась Даша.
— Я молилась за тебя, девочка моя.
— Спасибо вам за все. Если бы не вы…
— Не стоит сегодня вспоминать тяжелые дни, — остановила ее Маргарита Ильинична. — Мне надо бы вас поздравить, но кроме чая и кофе в кабинете ничего нет.
— Мы ненадолго, — сказала Даша и объяснила, зачем они приехали.
Сергей выписал чек на оплату работ и материалов по озеленению территории, но Даша уходить не спешила. Сергей заметил, что ее что-то удерживает, что она порывается что-то сказать, но не может решиться.
— Ты хочешь навестить больных? — шепнул он ей.
Ее глаза засветились бесконечной благодарностью.
— Я быстро, — сказала Даша и, подобрав подол платья, побежала в коридор, где уже ждали больные. Дверь в кабинет была открыта, и через несколько минут до слуха Сергея и Маргариты Ильиничны донесся ее чистый, ангельский голос. Даша читала стихи, и ее голос разливался чарующей музыкой.
Она вернулась с виноватым выражением лица и без свадебного букета.
— Я раздала по цветочку каждому, — сказала она с видом набедокурившего ребенка.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 44 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |