Межрегиональный общественный Фонд помощи ветеранам подразделений специального назначения и специальных служб «Родина»

Межрегиональный общественный Фонд помощи ветеранам подразделений специального назначения и специальных служб «Родина»

Народный проект «Дорогами солдата»,

посвященный 70-летнему юбилею Победы

Я горжусь…

Работу выполнил:

Сметанин Фёдор,

ученик 4Б класса

МБОУ Краснообской СОШ №1

Новосибирского района

Новосибирской области

Р.п. Краснообск, 2015

Я горжусь, что в моей семье есть два фронтовика, отстоявших нашу Родину в боях с фашизмом. Один из них - мой прадед Жежеренко Владимир Дмитриевич, участник «Курской дуги», командир танка, прошедший с боями до Кенигсберга, награжденный орденом Красной звезды.

Второй – мой прадед Колесников Михаил Степанович, с которым я рос, и рассказы его помогли мне узнать о войне.

Он родился 2 февраля 1922 года в многодетной семье в селе Нижняя Каменка Алтайского района Алтайского края. Родители моего прадеда были крестьяне и всю жизнь трудились на земле. Отец прадедушки Михаила – Колесников Степан Петрович работал бригадиром в колхозе, погиб в 1942 году под Смоленском, мама – Колесникова (Яркина) Варвара Васильевна работала рабочей в полеводстве, за рождение и воспитание детей ей была присвоена высшая степень отличия - звание «Мать - героиня», умерла в 1988 году. В семье прадеда было четыре сына и шесть дочерей. Если взять общий трудовой стаж работы всей семьи, то он составит около пятисот лет!

Моему прадедушке было шесть лет, когда его семья переехала на жительство в п. Красная Камчатка Грязнухинского района. В поселке была начальная школа, которую он и окончил в 1934 году. Продолжил учебу в семилетней школе села Сетовка и окончил ее в 1937 году. После семилетки поступил в Алтайский техникум молочной промышленности, который ему закончить не удалось, так как была введена оплата за обучение, а лишних денег в семье не было. Так началась трудовая деятельность моего прадеда. В октябре 1940 года он был назначен учителем начальных классов в Колбановскую семилетнюю школу, где обучал детишек физике и физкультуре. В первые дни работы встретил большие трудности, ведь специальной подготовки для работы в школе не имел, а нужно было одновременно обучать второклассников и вести уроки в старших классах. Приходилось одновременно и работать, и учиться этому сложному делу - педагогике. Его первый учебный год (1940-1941г.г.) был завершен вполне удовлетворительно. На новый учебный год (1941-1942 г.г.) прадеда уже назначили математиком в семилетнюю школу. Проработал он около двух месяцев и был призван в ряды Красной Армии.

Вот такую повесть о военных временах рассказал мне мой прадед Михаил Степанович: «22 июня 1941 года был ясный солнечный воскресный день, и все люди были настроены на приятный отдых. А накануне, в субботу, мы договорились с товарищами идти утром купаться за село - там были более удобные места. Славно искупались, порезвились, отдохнули немного и пора в деревню. Поднялись на горку и видим на поляне у здания сельского совета и школы очень много народа, почти все село собралось на митинг. Подошли ближе, навстречу идут с митинга плачущие женщины. «В чем дело?», - спрашиваем мы. Они отвечают: «Разве вы не слышали – война?!». Здесь, на митинге уже выступали представители райвоенкомата и вручали повестки о призыве в армию. Рядом стояли две машины, оборудованые для отправки мужчин на фронт. Почти в каждом доме в этот день стоял плач. Горе и предчувствие беды тогда поселились в душах односельчан.

Закончились мирные дни и наступили суровые военные годы. В селе остались женщины, старики да подростки. И основная тяжесть всех работ легла, конечно, на женщин, которые заменили ушедших на фронт мужчин. С большими усилиями, но все же работа в колхозе не останавливалась, и все необходимое выполнялось. Ради спасения урожая занятия в школах района перенесли с 1 сентября на 1 октября. Сентябрь стал трудовым месяцем уборки урожая. Трое молодых парней – учителей, в том числе и я, работали на скирдовке хлеба. Ржаное поле было скошено жатками и связано в снопы, снопы поставлены в суслоны. Укладчиками были пожилые люди, а учителям предстояло кидать снопы на стог, так как для женщин этот труд был не под силу. Женщины-учителя трудились на колхозном складе, занимались подработкой зерна, сушкой, погрузкой, разгрузкой и другими работами. А с 1 октября начались регулярные занятия во всех школах района.

Райвоенкомат в летние месяцы постоянно призывал в армию молодых мужчин. Пришла и моя очередь. С призывом в армию у меня связана целая история. Призывали меня трижды. Первую повестку я получил в конце июля 1941 года. Короткое прощание с коллективом школы, и я еду к родителям в п. Красная Камчатка. Вечером, как принято, собрались родственники, близкие знакомые, было небольшое застолье, по традиции без выпивки не обошлось. Много сказано было добрых слов и напутствий. Утром отец и мать проводили меня до районного села. Приемная комиссия Райвоенкомата установила, что большинство призывников села Колбаны имеет начальное образование и лишь один призывник оказался неграмотным. Военком и говорит мне: “Раз Вы работаете учителем в с. Колбаны, вот вам задание: поезжайте домой и научите этого призывника писать письма с фронта родителям”. Этот призывник ходил четыре года в начальную школу и не смог закончить первый класс, что было редким случаем. Так закончился мой первый призыв в армию. Второй раз меня призвали в армию в начале ноября 1941 года. Проводы были такими же теплыми, как и в первый раз. Но напрасными. На этот раз причиной отсрочки явилась переправа. На реке Катунь была сильная шуга, на лодках переправляться было крайне опасно, и призывникам пришлось разъезжаться по домам. В третий раз меня призвали в армию 20 ноября 1941 года. Уезжал на этот раз я не из родительского дома, а прямо с работы. Призывники прибыли в райвоенкомат в указанное время. Быстро прошли комиссию и поехали в г. Бийск на лошадях, но здесь нас ждало испытание при переправе через Катунь. Река Катунь уже замерзла, но по ней переходили по льду пока только пешие, а нам нужно было переправляться на лошадях. И вот пустили первую лошадь и следили, благополучно ли пройдет переправа. Все получилось удачно. Катунь переехали и прибыли в Бийск. В военном городке прошли комиссию, и всех ребят нашего села отправили в маршевую роту. Я очень хотел служить вместе с ними. Однако мое желание осталось без внимания, и меня направили на курсы младшего командного состава. В этот же день, ближе к вечеру, я стоял в строю таких же, как и я, ребят, направленных в школу младшего комсостава.

Ночью мы уже были в городской бане, нам выдали военную форму, а утром следующего дня доствили в расположение части. Начались занятия. Форма, правда, на нас была еще не зимняя (ботинки, шинель), а морозы в тот год стояли до 30 градусов. Завидовали мы тогда ребятам из маршевых рот, которые одеты были по-зимнему – полушубки, валенки, теплые руковицы. Начались будни напряженной воинской учебы. Распорядок дня был непривычно жестким для молодых ребят. Подъем - в 6 часов утра, отбой - в 12 ночи и, кроме этого, частые ночные занятия по тревоге. Основное время занятий проходило на полегоне и в лесу. При такой напряженной физической и умственной нагрузке необходимо было хорошее питание, а его не было и по качеству, да и по количеству тоже. Окончить школу младшего комсостава нам так и не удалось. Был дан приказ о досрочной отправке на фронт в составе лыжного батальона.

В начале января 1942 года наш поезд отправлялся из Бийска на фронт. Размещались мы в товарных вагонах. По пути следования в некоторых городах поезд делал остановки для получения горячего питания. А в городе Ярославле поезд задержали на пять дней для получения оружия. Каждый боец получил винтовку, гранаты, патроны и другое имущество. О том, что линия фронта где-то рядом, догадались совсем скоро, когда в пригороде г. Калинина наш поезд ночью подвергся бомбардировке. Прямого попадания бомб правда не было, так как наша зенитная артиллерия не давала самолетам пикировать и вести прицельное бомбометание. В конце января наш поезд прибыл в пукт назначения - город Осташков Калининской области.

Дальше нам предстояло сделать большой пеший переход до г. Вележ Смоленской области, где проходил Северо-Западный фронт. Наш лыжный батальон должен был прибыть в состав четвертой Ударной Армии, которой командовал генерал-полковник А. И. Еременко. Шли мы все дни на лыжах в полной боевой форме, на себе - винтовка, гранаты, патроны и другое имущество. А преодолеть нам предстояло около 400 километров по следам наступающих наших войск. Враг, отступая, стремился как можно больше разрушить и нанести урон нашему государтву. Мы видели поля сражений: огромное количество разбитой вражеской техники, сожженные деревни и очень много трупов немецких солдат. Поход к линии фронта продолжался десять дней. В течении всего этого времени мы встречались с местным населением сел, бывших под немецкой оккупацией. Они не надеялись, что наши войска вновь когда-нибудь вернутся в эти места. А надежду они утратили, осмыслив наблюдаемые факты, прежде всего - отступление наших войск в начале войны и еще более печальную картину, когда день и ночь немцы конвоировали наших военнопленных. Однако Красная Армия разгромила немцев под Москвой и стремительно отбросила их на 200 - 300 километров. Вернулись, наконец, в эти места наши воины, героически освобождая города и села от оккупантов. Тепло и радостно встречало местное население своих освободителей. И вот 9 февраля 1942 года наш лыжный батальон прибыл к линии фронта - городу Вележ. А утром следующего дня начался бой. Первыми заговорили артиллерия и минометы с обеих сторон. Затем двинулась в бой пехота, и чем ближе мы подходили к стенам города, тем сильнее становился огонь противника. Разбить врага и зайти в город в этот раз не удалось - условия и силы были неравные. Здесь мы понесли первые потери убитыми и ранеными. Начался период томительных дней обороны, но вскоре меня направили на курсы подготовки подрывников, здесь же, в прифронтовой зоне. Нас учили взрывному делу на макетах мостов и железнодорожных линий, которые мы сами сооружали.

К концу мая 1942 года закончилась наша учёба, и мы в составе двух истребительных отрядов по 30 бойцов в каждом были направлены к линии фронта. По заданию командования наш истребительный отряд перешёл линию фронта и углубился в тыл противника. Первый отряд организовывал засады и диверсии, наш отряд прекрывал пути его отхода в случае преследования. В том рейде было уничтожено несколько автомашин, мотоциклов и значительное количество живой силы противника. Нам же удалось благополучно возвратиться к своим. Через несколько дней немцы предприняли наступление на соседнее село. Наш отряд получил задание оказать помощь малочисленной воинской части, расположенной в этом селе. Расстояние до места боя быстро преодолели бегом. На окраине села стояли несколько больших сараев, в которых расположились артиллеристы, и мы забежали в сарай передохнуть. В это время противник вёл огонь из танков и артиллерии, постоянно свистели пули и слышны были разрывы снарядов. Через какое-то мгновение снаряд попадает в верхнюю часть крыши сарая, где мы находились. Взрыв, и мы падаем, кто где стоял. Винтовки также разбросало по земле. Рядом раздался стон - это ранение получил один из артиллеристов. Мы все остались каким-то чудом живы. По команде побежали к окопам для занятия обороны. Подошли к рядом стоящему домику, в котором находились двое бойцов из нашего отделения. Вдруг снаряд попал в простенок избы и, проломив его, разорвался. Двое наших товарищей оказались ранеными: один легко в руку, другой тяжело - в голову и в ноги. Было приказано устроить тяжелораненого бойца в уцелевшую избу. Передвигаться по селу было опасно, так как непрерывно стреляли снайперы. Все же мы нашли в селе подходящий домик, перенесли туда раненого и передали санитарам этой воинской части. Бой уже стихал, когда мы заняли окопы, а немецкая пехота отступила на прежние рубежи. Через некоторое время все наши отряды объединили в истребительную бригаду и поручили охрану участка передовой линии. Мы дежурили в дзотах и вели огонь из винтовок по передовой противника. Противник так же отвечал огнем. Но длительной тишины на передовой не бывает. И вот (а было это 20 июля 1942 г.) наша артиллерия и минометы стали вести массированный огонь по передовой противника. В небе появились самолеты-штурмовики, которые непрерывно бомбили огневые точки фашистов. Пришла очередь выступать и нам, пехоте. Медленно, но упорно наша часть продвигалась вперед с твердой решимостью захватить оккупированное фашистами село. Передовые группы приблизились к окопами противника и начали забрасывать их гранатами. Немецкие солдаты дрогнули и стали понемногу отступать, при этом отчаянно сопротивляясь. И вот мы уже в освобожденном селе, бежим по осиротевшим улицам. Подбегаю к воротам одного из домов и вдруг ощущаю тупой удар в ногу, потом сильная ноющая боль, теряю сознание – я ранен в ногу, переломана кость.

В этот день все село было освобождено от противника, и наши части заняли оборону. Меня санитары перевязали и отправили в медчасть. А на другой день всех раненых на подводах повезли в полевой госпиталь. Потом на автомашинах - до другого полевого госпиталя. И, наконец, раненых погрузили в вагоны и отправили в г. Киров. Кировский госпиталь располагался в 3-х этажном здании средней школы. Лечили меня в госпитале 10 месяцев. Заживление проходило тяжело. Находился в гипсе шесть месяцев, и еще шесть месяцев нужно было находиться в лежачем положении на спине. За это время трижды сменили гипс. Несмотря на это, воспоминания о госпитале у меня остались только хорошие – заботливо лечили и хорошо кормили. В мае 1943 года я уже мог хорошо передвигаться на костылях и был готов к поездке на родной Алтай. Медицинская комиссия дала заключение: признать инвалидом III группы и освободить от службы в армии на одиннадцать месяцев без переосвидетельствования.

Первый поезд, на котором нас отправили домой, шел только до Свердловска. Железнодорожный вокзал был переполнен ранеными. Многие из них просто стояли, так как не было места даже присесть. Билетов на проходящие поезда не было. Проскитавшись 2 дня на вокзале, решили с земляками ехать на электричке до Кургана. Там мы пробыли всего два часа и отправились до Новосибирска. Здесь тоже все сложилось удачно, и мы пересели на поезд до Бийска.

Вот мы и в Бийске! Радости нет конца – приближаемся к родному дому! До дома ехал на грузовой автомашине. Подъезжаю к селу и вижу большое вспаханное поле, а по полю движется вереница людей. Спрашиваю: “Что такое?” Отвечают: “Это женщины и подростки боронят на коровах”.

Не был дома всего полтора года, а кажется, прошла целая жизнь. Дорога из Бийска до села Алтайского проходит около нашего посёлка. Схожу с машины и иду на костылях к дому. Навстречу бегут девчата – мои сёстры. А их в то время было уже шесть. Старшей – около двадцати лет, самой младшей - два годика. Подбегают ко мне, обнимают, кричат, смеются, не скрывая слез радости. Мама встречала у дома тоже со слезами на глазах. Ведь погиб на фронте самый дорогой нам всем человек – отец.

О гибели отца я узнал на фронте. Нашему отряду предоставили недельный отдых. Отряд распроложился в селе неподалеку от линии фронта. Нам, наконец, разрешили искупаться в озере, но тут привезли почту, и радость сменилась горем: в письме от родных сообщалось о гибели отца под Великими Луками. Купаться я не стал, попросил командира назначить меня часовым. Мой отец был отправлен на фронт немного раньше меня. Но наши эшелоны шли в одном направлении, то догоняя, то обгоняя друг друга. Об этом свидетельствуют наши письма домой.

Все лето после госпиталя я прожил в родительском доме, окруженный заботой мамы и сестер. Помогал, как мог, по-хозяйству, много читал, в основном учебники по математике за среднюю школу, готовился поступать на заочное отделение Учительского института. Вечерами порой выходил с гармошкой на вечеринки, где молодежь пела и плясала, иной раз и до рассвета. Наступил август, и я получил вызов из РайОНО для решения вопроса о трудоустройстве. Трудно поверить, но факт: когда я уже готов был работать в любой, самой отдаленной деревне, неожиданно получил предложение на должность завуча и учителя математики в Красно-Камчатской семилетней школе. Так продолжилась моя учительская работа. В этот период познакомился со своей будущей женой и судьбой - Селиной Татьяной, которая работала учителем в нашей школе. В этой школе довелось проработать всего два учебных года. Школу закрыли по причине недостаточной наполняемости классов учащимися.

В 1944 году райвоенкомат поставил меня на воинский учет нестроевой службы. И на меня как на учителя сельской школы периодически накладывалась “бронь”. А между тем решался вопрос о месте работы. Теперь уже в приказном порядке, без учета желания, меня направили директором в Колбановскую семилетнюю школу. А причин для сомнений было немало: недостаточный опыт, молодость лет (было мне всего 22 года), да и сама школа, расположенная в неприспособленном здании, была не в лучшем виде, имела недостаточное оснащение учебным оборудованием, учебно-наглядными пособиями, нерешенными были вопросы заготовки топлива (главным и единственным топливом были кизяки), обеспеченности жильем учителей. Все эти проблемы, а также организация учебно-воспитательного процесса, свалились на меня разом. Надёжной опорой и помощником была мне в эти непростые периоды жизни жена Татьяна. Поженились мы 9 мая 1946 года в годовщину дня Победы. Свадьбы как таковой не было, время было трудное. Скромно посидели с родными вечер у жениха, вечер – у невесты, вот и вся свадьба. До сих пор восхищаюсь целеустремлённостью и упорством дорогой мне женщины. Она работала учителем, воспитывала сыновей, помогала вести подсобное хозяйство, руководила сельским драмкружком и умудрялась учиться заочно. Окончила сначала педучилище, потом Учительский институт, а затем Бийский педагогический институт. Она с детсва мечтала стать учителем и отдавала этой работе, ученикам всю себя. Была грамотным и требовательным учителем, воспитала и обучила не одно поколение сельских ребятишек, перед пенсией работала директором Никольской средней школы, была награждена знаком «Отличник народного просвещения». Татьяна Ивановна ушла из жизни в 2002 году после тяжёлой болезни, но до конца её сердце оставалось с дорогими ей односельчанами, и пока позволяло здоровье, мы старались ежегодно навещать родные и дорогие места, своих друзей и знакомых в Никольском».

С 1977 года как инвалид войны досрочно, в возрасте 55 лет, мой прадедушка был оформлен на пенсию. После окончания срока полномочий в парткоме он перешел на работу в Никольскую (теперь уже среднюю) школу в качестве учителя математики. В этой должности проработал 5 лет и на этом прадед закончил свою педагогическую деятельность. Причиной окончания работы стал переезд на новое место жительства в 1985 году – к своим сыновьям, которые жили в п. Краснообске. На новом месте не прекратил участвовать в общественной жизни. Около 10 лет прадедушка был членом совета ветеранов Великой отечественной войны посёлка. Более десятка лет состоял в хоре ветеранов при Доме ученых и активно участвовал в художественной самодеятельности. До 2002 года работал вахтёром в Центральной научной сельскохозяйственной библиотеке. Ведь на старости лет приятно быть нужным, жить в благоустроенном поселке в окружении сыновей, внуков и правнуков.

Мой прадедушка Михаил Степанович ушел из жизни на 92-ом году жизни. За работу на протяжении четверти века директором школы мой прадед отмечен правительственными наградами: медалью “За трудовую доблесть” и медалью “За трудовое отличие”, знаком “Отличник народного просвещения”, орденом “Знак почета”.

Я, Сметанин Фёдор, благодарен своему прадеду за эти долгие, рассказанные мне воспоминания, я благодарен ему за честь, отвагу и решительность, качества, которые он пронес через всю свою жизнь, я благодарен ему за Великую Победу и за мирное небо над моей головой.

Я горд тем, что в моей семье хранят благодарную память о дедах - защитниках Родины, причастных к Великой Победе!

Мой прадедушка Колесников Михаил Степанович

1922 год - 2013 год

Дата добавления: 2015-08-28