-Вот, держи. Знакомо же?
Расширившимися от удивления глазами я смотрел на… свой старый альбом для рисования. Потрепанный, пожелтевший от времени, грязный – он вызывал во мне такую бурю эмоций, что на глаза опять навернулись слезы.
-На, держи. Полистай пока. А я найду тебе поесть. Я далеко не отойду. – Накинув мне на плечи куртку, вампир быстрым шагом вышел из дома.
Я в ступоре.
Подхожу к кровати, и аккуратно опускаюсь на нее, кладя на колени альбом.
Дрожащими руками провожу по шершавым от времени листам.
Воспоминания накатывают одной большой волной, пока я листаю страницы, вглядываясь в детские рисунки. Не вижу ничего вокруг, вспоминая, как я рисовал каждый штрих, каждую линию на бумаге.
Альбом не полон… осталось несколько пустых страниц. Почему-то продолжаю листать дальше, не обращая внимания на копошение вернувшегося Маркуса около камина. Он уже кого-то поймал? Не важно.
«Билли, я знаю, что ты никогда не расстанешься с альбомом для рисования. Если ты это читаешь – значит нас, твоих родителей, нет в живых. И это значит – что я не зря учила тебя читать. Спустись в подвал и вспомни о нашем с тобой тайничке для мармеладок. Люблю тебя, твоя мама».
Шок.
Волнение.
Желание немедленно бежать в указанное место.
-Посмотрел?
Резко закрываю альбом и поднимаю глаза. Маркус стоит не близко… Видел ли? А пролистал ли альбом, когда нашел? Если да – то почему не сказал?
Киваю головой. Посмотрел, да.
Но я не скажу тебе, что я там нашел. Потому что с этого момента я не верю тебе.
***
Ем уже ставшее привычным жесткое мясо, а в голове куча мыслей. Как уйти в подвал, незаметно от Маркуса? Он услышит, увидит– в любом случае.
-Билл… я голоден.
Вздрагиваю от этой фразы. С нарастающей паникой смотрю на вампира. Неужели их обещания вообще ничего не стоят?
-Тихо… малыш. Не хотел тебя напугать. Я имею ввиду, что мне надо отлучиться еще раз. Я не уйду далеко от дома. И услышу, если вдруг вернется Том, или с тобой что-то случится. Но… у меня будет к тебе предложение.
Предложение? Какое?
-Билл, мне очень тяжело от того, что ты молчишь. Что произошло? Расскажи?
Смотрю в глаза Маркусу. И молчу. Нет. Я не готов.
Вампир вздыхает.
-Ладно… Пошли, для начала, проверим подвал? Мне вот не терпится «встретиться с прошлым», а тебе?
А у меня выбор есть, можно подумать.
Киваю и, откладывая в сторону посуду, поднимаюсь на ноги. Беру альбом и прижимаю его к груди. Ни за что с ним не расстанусь.
Когда подходим к до боли знакомой лестнице, Маркус вдруг подхватывает меня на руки.
-Там темно, а я не хочу, чтобы ты поранился, малыш. – Тихий шепот на ухо почему-то отдается странной волной холода внутри.
Пара долгих минут – и меня опускают на ноги. Осторожно… будто чувствует, что любое резкое движение может причинить мне боль.
-Бл*ть! Тут завал.- Выругался вампир.
Мои глаза привыкли к полумраку, и я смог различить гору досок и обломков мебели, которыми была завалена дверь в лабораторию, бывшую моим кошмаром так много лет.
-Сейчас… - вампир начал что-то двигать в узком темном пространстве – и спустя пару мгновений, теплые руки снова подхватили меня. – Вот, сиди тут. Я принесу свечу. Хоть у меня и хорошее зрение – тут нужно хоть какое-то освещение.
Пара минут – и Маркус подает мне горящую свечу.
-Давай. Будешь моим помощником. Держи.
В полумраке глаза вампира отсвечивают золотым.
Ничего не говорю – лишь киваю.
Обращенный тут же приступает к делу.
Но все оказалось не так просто – на место отброшенных в сторону досок обрушивались новые, будто завал был чьей-то сложной конструкцией, специально не дававшей посторонним проникнуть в комнату.
Поняв, что ждать придется не мало, я сел удобнее, стараясь отвлечься от нараставшего волнения за Тома, которое медленно, но верно, начинало грызть меня изнутри.
-Знаешь, Билл, я тут пока отлучался, кое-что нашел. – Вдруг заговорил Маркус. – Тут на окраине деревни есть родник, представляешь? Он холодный – но умыться и набрать воды можно. Давай сходим туда, после того, как осмотрим лабораторию? Я думаю, тебе, как и мне, уже порядком надоел этот дом. Я тут как в тюрьме.
Да… Не поспоришь. С каким бы подозрением я не относился к Маркусу – здесь он был прав.
Обращаю внимание, что вампир остановил свою «работу» и смотрит на меня. Ждет ответа.
Киваю.
Разочарованный выдох. Маркус делает шаг ко мне и берет мое лицо в ладони. Отодвигаю руку, в которой держу свечу чуть в сторону, чтобы не задеть обращенного.
-Билли, я не буду настаивать. Я подожду… Но ты просто убиваешь меня тишиной. И ведь нам тяжело будет что-то найти, пока ты молчишь?
Хм… а не только ли это тебе важно?
Легко прикоснувшись к моим губам, вампир вернулся к расчистке завала.
Как-то быстроМаркус перешел на другой формат общения со мной. Даже странно.
Я начинал жалеть, что ответил на его поцелуй.
***
-Все, наконец-то!
Радостный голос вампира выдернул меня из мыслей.
Надо сказать, что на завал у него ушло немало времени. По моим подсчетам – пара часов. Хотя… с моими частыми отключками – можно ли верить внутренним ощущениям?
С трудом открыв дверь, обращенный замер на пороге.
-Пошли, посмотрим?
Чувствую, что ему тяжело туда заходить. Так же, как и мне.
Взяв меня за руку, Маркус сделал шаг в лабораторию.
***
Запах давно застоявшихся лекарств, пыли, и сырости казался просто удушливым. Не выдержав, я зажал нос рукой.
-Тихо, не бойся. Старайся вдыхать меньше воздуха. – Сказал Маркус, наклонившись к моему уху. – Стой тут, я поищу свечи. Вряд ли их кто-то забирал отсюда.
Я истуканом стоял на входе в подвал. И не мог понять – что я чувствую?
Страх если и мелькнул – то быстро ушел. Я понял, что в абсолютно пустом доме бояться некого. Или это соседство с двумя вампирами притупило чувство опасности. Мне было… интересно. Ведь под мышкой я держал свою единственно сейчас ценную вещь – альбом. И мне нужно было попасть в угол, где стояла старая кушетка. На ней я отлеживался после обмороков. В обивке от старости были дырки. Кое-где даже длинные разрезы… уже не знаю – от чего. В одном из таких мама оставляла мне мармеладных мишек. Иногда, когда я приходил в себя сам, а не на кресле для опытов, я незаметно доставал конфетку и получал свои пять минут счастья.
-Вот, держи. Нашел одну! Но это лучше, чем ничего! – довольный голос Маркуса. Он протягивает мне зажженную свечку. – Что мы ищем, даже не представляю. Какие-то записи, я думаю. Давай я направо ты налево. – Засмеялся вампир и посмотрел на меня.
Киваю.
Потому что это просто отлично. Кушетка стояла как раз слева.
В скудном освещении свечи пытаюсь аккуратно дойти до того места, где должна была стоять кушетка. Оборачиваюсь. Маркус копошится в бумагах, которых очень много разбросано на длинных столах.
Отлично. Но у меня не более пяти минут.
Вот она.
Сердце забилось в предвкушении.
Кушетка перевернута на бок, но это все сейчас не имеет значения.
Надо торопиться.
Пытаясь одновременно не обжечься, не уронить альбом и не упасть, присаживаюсь на корточки и начинаю свободной рукой шарить по кушетке.
На ощупь помню, что длинный разрез находится ближе к изголовью. Судорожно вожу рукой по обивке – и натыкаюсь на разорванные края! Просовываю руку внутрь, молясь, чтобы Маркус проводился подольше. Судя по шороху бумаг и доносящимся до меня тихим матам – поиск вампира в самом разгаре.
Замираю, когда рукой нащупываю какой-то предмет. Осторожно тяну – и вытаскиваю тетрадку. Помятая, с порванной обложкой – но я НАШЕЛ ее!
Стараясь не производить много шума, складываю ее в альбом. Буду надеяться, что Маркус не полезет туда. Главное – успеть положить все в рюкзак. А там – останется только дождаться момента, когда он оставит меня одного.
Выпрямляюсь и оборачиваюсь к вампиру.
Вовремя.
Шорох прекратился и Маркус идет в мою сторону.
-Ну как? Нашел что-то?
Отрицательно мотаю головой.
-Хм… надо раздобыть больше свечей. Нужно обыскать дома в округе.
Киваю.
-Так, пошли. Я, кажется, знаю план наших дальнейших действий.
Снова киваю и иду за вампиром к выходу из подвала.
***
Глаза отвыкли от света. Сижу, щурюсь, наблюдая, как Маркус упаковывает наши скудные пожитки.
Мой рюкзак уже за спиной, и в нем спрятано самое ценное для меня сейчас. Хочу скорее избавиться от общества вампира, чтобы прочесть то, что мне оставила мама.
-В общем, я тебе уже говорил, что нашел родник. Пойдем туда – приведешь себя в порядок. Там рядом есть маленький домик – всего одна комната, но намного комфортнее, чем здесь. Там и кровать есть. Одеяла возьмем с собой. Ночь побудем там – а утром придем обратно и продолжим поиски. Согласен? – закидывает рюкзак себе за спину и выжидающе смотрит на меня.
Киваю.
Хочется спросить о Томе, но одергиваю сам себя, понимая, что в этой деревушке деться особо некуда.
-Ну, на выход? – улыбается и берет меня за руку. Будто так и надо. А Том никогда не брал меня за руку…
Иду за вампиром.
***
Шли мы от силы минут десять. Маркус либо имел феноменальную способность ориентирования в пространстве, либо настолько все хорошо успел тут изучить. Он безошибочно привел меня к маленькому родничку, который бил из-под земли. Рядом стоял ветхий домик. Он был маленьким и даже каким-то уютным. Особенно после «моего» дома.
-Я внутрь – посмотрю, что там и как. Вечер близится, надо сообразить, где ты будешь спать. – Не дождавшись ответа, вампир скрылся в дверях домика.
Вода просто ледяная. Но ничего – я к другой и не привык. Умываюсь, промываю укус. Подумав, немного мочу и приглаживаю волосы. Холодно.
Кутаюсь в куртку и захожу в дом, где несколькими минутами ранее скрылся Маркус.
-Накупался? – с улыбкой спросил обращенный, подходя ко мне вплотную.
Смотрю на него и киваю.
Вампир проводит рукой по моим влажным волосам, ласково перебирая прядки.
Почему-то сейчас мне неприятно. Не хочется его прикосновений.
Что-то необратимо меняется в моем к нему отношении. Неужели только из-за альбома?
Маркус тем временем тянется к моим губам. Успеваю чуть повернуть голову в сторону – и поцелуй приходится мне на щеку.
Вампир хмурится, но молчит. Продолжает гладить меня по голове, видимо ожидая, когда я сам поверну голову к нему. Упорно смотрю в сторону, не поднимая глаз.
Стоим так несколько минут.
Маркус со вздохом отстраняется.
-Ладно, я поесть. Надеюсь – хватит ума никуда не уходить.
Стремительно выходит из домика, оставляя меня одного.
Тихонько подхожу к окну, которое затянуто ветхой дырявой тканью и наблюдаю, как обращенный скрывается из вида.
Облегченно выдыхаю. Вообще-то одному опасно… но мне почему-то стало легче.
Разбираю рюкзак, который нес Маркус, доставая все одеяла.
Нахожу остатки свечей в рюкзаке и зажигаю их, устраивая на табуретке, найденной в комнате.
На старой кровати сооружаю себе подобие гнезда и сажусь в середину, укутываясь в одеяла.
Наконец делаю то, о чем думал последний час – вытряхиваю из рюкзака альбом. Достаю помятую тетрадку и делаю глубокий вдох.
Что я сейчас узнаю, что прочту? Хочу ли я знать то, что там написано?
Ответ очевиден – да.
Дрожащими руками открываю потертую тетрадку. Обложка порвана, чем-то заляпана – но эта вещица будто самое родное, что есть у меня во всем мире.
Листаю страницы… Вижу исписанные аккуратными буквами страницы… какие-то числа. Наугад останавливаюсь и вчитываюсь в строчки. Что я ищу? Сам не знаю…
Описания унылых однообразных дней, страха за меня, злость на моего отца…
Пролистав почти до конца – я начал отчаиваться. Глаза с непривычки щипало, буквы начинали расплываться.
Взгляд зацепился за мое имя, написанное в середине рассказа о книгах, которые мне читала мама. Странно… во всем дневнике она ни разу не называла меня по имени. Солнышко, сынок, родной – но не Билл.
Прикусив губу, начинаю читать внимательнее, водя пальцем по строчкам:
«… Билл, прости, что тебе приходится искать все самому. Но это был единственный способ что-то попытаться рассказать тебе. Я чувствую, что нашей семье долго не протянуть. Мне кажется – скоро что-то произойдет, что-то страшное… Твой отец не хотел рассказывать ничего, но я не могу так. Я слишком сильно люблю тебя, сынок, и слишком сильно чувствую нашу вину перед тобой. Ты всегда был необычным ребенком. Очень активным, вспыльчивым…»
Я?!! Активным?!!!
«… твой дед был ученым, который входил в группу изучения природы мутантов. Но его исключили за эксперименты, выходящие за рамки проектов. Проще сказать – твой дед, за неимением подопытных животных и уже практически не имея в распоряжении взрослых людей в качестве лабораторных крыс – предлагал ставить эксперименты на детях. Он обосновывал это тем, что детский организм еще не сжился со всеми вирусами, которые в течение взросления получает каждый человек. Естественно – ответом было жесткое «нет». Хоть наш мир и жесток – детей всегда берегли. После «отставки» в группе ученых, твой дед оказался в нашем доме. Ведь я и твой отец были единственными живыми родственниками у него на тот момент. Не считая, конечно, моего брата – твоего дяди – Дирка. Но он не стал бы никому помогать – слишком алчен. Ты сразу привлек его внимание. Подвижные и жизнерадостные дети – очень редкое явление в нашем мире. Под предлогом выявления возможных болезней он взял твою кровь на анализ. Это было не сложно – ведь некоторое оборудование было привезено из лаборатории, с которой твоего деда прогнали. Не знаю уж – каким образом он его достал….»
Прикрыв глаза, я выдохнул. Страшно было читать дальше. Но в этой старой тетрадке крылись ответы на все вопросы, которые так много лет мучали меня. Нужно собраться. Прикусив губу, я стал читать дальше:
«… но оно у него было. После этого анализа его как подменили. Твой дед постоянно доказывал что-то мужу, ругаясь и жестикулируя. Но мне оба не говорили ни слова. Через какое-то время – я была поставлена перед ужасным фактом. На тебе будут проводиться опыты. Мой отказ грозил мне тем, что я просто окажусь на улице.Которая грозила мне смертью. Я поняла, что у меня нет выбора – только остаться с тобой. Прости меня, Билл. Я была слабой, не попыталась что-то предпринять. Мной овладел шок, который потом сменился апатией. Твой отец постоянно убеждал меня, что они найдут при помощи твоей крови лекарство, которое сможет лечить вирусы. Больше мне ничего не говорили. Однажды я пробралась в подвал и прочла журнал твоего деда, в котором он рассказал о том, что обнаружил в твоей крови высокий уровень адреналина, который почти ничья кровь в наше время не может вырабатывать.Таких, как ты – один на тысячу. Подобные дети держались в условиях строгой секретности. Твой дед имел к ним какой-то минимальный доступ, но неболее того. От этого и была твоя активность, частая смена настроения. С твоим отцом они начали прививать тебе различные вирусные клетки – но быстрая циркуляция крови убивала все на корню. Ты словно впитывал все болезни. Что, конечно же, не проходило бесследно. Приступы. Бурный поток крови вызывал расширение сосудов, отсюда головные боли, спазмы. Но, не смотря ни на что – ты принимал все вирусы и становился носителем. Анти-вирусом. Но твоему деду этого стало мало. Он решился на новый шаг – внедрить в тебя клетки обращенного. Поймать подобного юношу твоему отцу удалось быстро – недалеко от деревни он нашел голодного, ослабшего паренька. И тот стал твоим «напарником». Первый раз, когда тебе ввели кровь обращенного – ты кричал от боли. Но твоих отца и деда это не остановило. Долгое время они выверяли дозу, концентрацию крови – пробуя все на тебе. Приступы становились чаще, тебе было все хуже. Я умоляла остановиться – но меня никто не желал слушать…»
Я всхлипнул. Слезы непроизвольно бежали по щекам. Я даже не знал – кого мне было жалко? Себя? Напуганную мать? А как бы я поступил на ее месте? Могу ли я держать на нее зло?
Вдох.
Выдох.
Снова погружаюсь в чтение:
«… Мне казалось, все уже смирились с твоей неминуемой смертью… Но в одну из ночей, дежуривший около тебя отец начал что-то кричать. Прибежав, твой дед увидел, что твои глаза были красными. Срочно взяв твою кровь на анализ, они увидели, что вирус прижился и, более того, твой организм адаптировал его под себя. Ты стал носителем. А твоя кровь – антивирусом у самой страшной мутации нашего мира. Позднее ты потерял сознание, а на утро уже очнулся с привычным всем цветом глаз. Повторный анализ подтвердил все выводы. Твой отец хотел убить обращенного – но дед не позволил. Его очередная идея заключалась в том, чтобы попробовать твою кровь на юноше. В журнале было много формул, суть которых я не знала, но из записей видно, что брав очень маленькие дозы твоей крови, и вливая ее обращенному, твои дед и отец усилили его выносливость. Только такой сумасшедший в своем деле может догадаться использовать твою кровь и как анти-вирус, и как средство усиления мутации. Все дело – в дозе. Но я знаю одно – если получать твою кровь раз за разом, не ограничивая количество маленьким шприцем – мутация купируется, и сойдет на нет. Конечного эффекта я не знаю… И теперь мне страшно. Этот парень может попытаться сбежать… Дед, наверное, тоже чувствует это. Он собирает записи, куда-то их прячет – и оставил только журнал. А еще он сделал тебе татуировку – ты уже, наверное, видел ее. На ней координаты его старой лаборатории. Там есть какие-то записи о подобных тебе детях. С таким же уровнем адреналина. Их кровь, возможно, можно использовать как твою…»
Такие же, как я? Какие, к черту, такие же! На которых всю жизнь ставили опыты?
А Маркус? Он ведь и сбежал… но моих родителей ведь убили уже потом….
Черт – ничего не помню. Не нужно было зажмуриваться и закрывать голову руками…
Да уж, сам себя смешу. А что нужно было? Во все глаза смотреть, как кто-то лишает жизни моих родных?
«… Билли, сейчас нас уже, скорее всего, нет рядом. Ты должен знать, что без постоянных переливаний, адреналин начнет вырабатываться с новой силой, и ты начнешь меняться. Апатия уйдет... Ты ведь и не был никогда таким. Лекарства подавляли твой гормональный фон, и ты становился практически безвольным. Сейчас ты, скорее всего, можешь подвергаться неконтролируемому гневу, вспышкам агрессии. Но не пугайся, сынок, прошу. Все это пройдет, и ты, возможно, станешь тем же веселым мальчиком, которым и был. И я очень надеюсь, что рядом с тобой есть любящий тебя человек. Ведь мы так виноваты перед тобой. Твоя мама…»
Я захлопнул тетрадку и откинул ее в сторону.
Оперся локтями о колени, потирая пальцами виски. В очередной раз я был в шоке. Гнев…вспышки гнева… Эти слова из дневника не давали мне покоя…
«…-А знаешь что? Убей! Достал уже в край! – я вскочил на ноги и орал, глядя Тому в глаза. Я был ниже, но это совсем не мешало мне выплескивать свою злость. – Я тебя кормлю, между прочим! Даже спасибо не услышал ни разу, а это, если что, не кролика убить! Это больно! Я терплю твой ор, твои подколки, обидные слова, какого хрена? Хочешь убить – так вперед! А то только говоришь! Я вообще не боюсь смерти – чтоб ты знал, плевать мне!...»
Я вздрогнул от этого воспоминания. Ведь тогда я и правда был готов вцепиться Тому в горло руками. Или позволить ему придушить меня. Я был зол…дико зол.
«… -Нет, Том,- смеюсь,- я просто вижу твою обиду. По глазам вижу, они выдают тебя с головой! И знаешь что? Мне доставляет это удовольствие!..»
Издеваюсь над обращенным…провоцирую… зачем я это делал? Не могу объяснить. Не мог…. До этого момента.
Теперь многое встало на свои места.
А Том…вот почему он стал чаще есть. Моя кровь оказывает на него влияние. Он…ЛЕЧИТСЯ… сам того не зная и не желая. Мутация купируется, останавливается. И организму, вероятно, постоянно требуется подпитка в виде моей крови.
Звук открывающейся двери. Вздрагиваю и опускаю тетрадку под одеяло.
На пороге вижу…Тома…
Секундой позже он улыбается.
И такое родное, наглое, чуть хриплое:
-Привет….
И в этот момент я понимаю, что не буду больше молчать.
Я рад ему, что бы сейчас не произошло. Даже не смотря на то, что я боюсь его.
Я полнейший идиот.
Но я скучал.
PovTom
-Привет,- говорю смотрящему на меня с некой опаской Биллу, а сам на ногах еле стою.
Тот, само собой, промолчал в ответ и отвернулся. Я старался, чтобы мои шаги были более твердыми, но, не смотря на попытки самообладания, ноги предательски подкосились. Схватившись за дверной косяк дабы не упасть, я облизнул пересохшие губы.
-Билл, пожалуйста,- интонация заставила его повернуться и смерить меня удивленным взглядом,- мне нужно…- кое-как пробормотал я,- нужно…ты знаешь что… - Стараюсь чтобы голос звучал понаглее, уверенней… Думаю, это получалось плохо. Постепенно, «по стеночке» я начал медленно красться к испуганному парню.
-Совсем чуть-чуть, Билл. Прошу. Хоть капельку крови… Пожалуйста… Или я…- в горле пересохло так, что говорить было трудно,- или я сам возьму то, что мне надо.
-А силёнок хватит?- в этот момент он понял, что мои угрозы – не более чем пустые слова.
-Нет,- признался я и сел на пол. Стоять сил уже не было…
-Я не стану помогать,- холодным тоном сказал он.
-Тогда меня, скорее всего, ждет смерть,- прислонившись спиной к стене, я закрыл глаза.
-Так я тебе и поверил,- донесся голос, словно через вату.
А потом… Абсурд конечно, да, но я вырубился. Очнулся от пощечин. Кто-то бил меня по лицу:
-Ну, же, открой глаза! Том! Посмотри на меня!
Чужой голос отдавал в голове каким-то эхом. С трудом разлепив веки, я увидел перед собой встревоженную мордашку Билла. Не ожидал, что он так перепугается…за меня. Я только сейчас осознал, что парень разговаривал со мной. Что он вообще реагировал на меня.
Я был настроен, что он не станет снова добровольно делиться кровью, поэтому рассчитывал взять силой. Планы были жестоко порушены, потому что, добравшись наконец-таки до своей цели, я совершенно выбился из сил.
-Билл!- я резко рванулся к нему. Парень, как ужаленный, дернулся в сторону, но я успел схватить его за ногу.
-Отцепись!- с трудом удерживая равновесие, Билл пытался высвободиться, но я не отпускал…
-Пожалуйста, пожалуйста, прошу!- какое унижение. Валяюсь в ногах у человека в прямом смысле этого слова,- что хочешь для тебя сделаю!- я почти кричал, всё сильнее цепляясь за его ногу. Словно утопающий за спасательный круг.
Тело нещадно ломило, в глазах темнело, мучил голод, жажда была невыносимой…
Ошарашенный парень молчал. Даже дергать ногой перестал. Взглянув на него снизу вверх, я посмотрел ему в глаза. В них читался страх.
-Сжалься, Билл, умоляю…
Силы оставили меня и я отпустил его… Билл моментально отскочил в сторону.
-Ты моя жизнь, пойми это,- пробурчал я, находясь словно в бреду. А потом снова темнота…
***
Что-то холодное касалось моего лба. Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на кровати. Рядом сидел Билл, то и дело обтирая моё лицо влажной тканью, которая приятно холодила разгорячённую кожу.
-Знаешь, а ты весьма тяжёлый,- нарушил он тишину.- Еле-как справился, чтобы перетащить тебя.
-Не нужно было,- хрип вместо голоса.
-Нет уж. Что я? Не человек совсем?
-Человек. Это я не человек. Прости меня,- я схватил его за руку.
-Успокойся! Закрой рот и дыши ровно!- неизвестные ранее нотки в его голосе заставили меня замолчать. Я отпустил его руку.- У меня для тебя кое-что есть,- с этими словами он отошел и практически сразу же вернулся.
Я глазам своим не поверил когда увидел в его руках…два наполненных медпакета!
-Держи…
-Спасибо, Билл! Спасибо!- я забрал их у него и начал жадно пить…
-Подвинься,- он чуть пихнул меня в бок и пристроился на краешке кровати,- голова кружится. Мало того, что пришлось тягать твою тушу, так еще и крови сколько потратил…
Пока я утолял свою жажду, Билл тихонько лежал рядом и молчал. Оба медпакета опустели и я начал чувствовать себя намного лучше. По крайней мере, пропала дикая жажда.
-Билл?- позвал я его, но ответом было лишь молчание.
Парень лежал так тихо, словно даже и не дышал. Глядя на худую спину, захотелось обнять его, что собственно я и сделал. Близость тела снова манила, но я должен справиться с этим. Должен! Только сейчас я понял – если бы он умер от моей руки, я бы себе этого никогда не простил.
А простит ли он меня за всё, что я сделал?..
***
О том, что что-то не так я понял, когда почувствовал жажду… Нет, не обычную жажду, крови…Мне просто дико хотелось ПИТЬ!
Я не знал, что и думать… То ли так повлиял очередной конфликт с Маркусом, после которого я ушел, то ли нервы совсем сдали… Понятия не имею, но происходящее нравилось мне всё меньше и меньше.
Когда последний раз в жизни хотелось воды? Тогда когда я был…человеком.
Слоняясь по лесу, мучаясь от жажды, я пытался успокоиться и не знал, как поступить в сложившейся ситуации. С Маркусом мне не справиться. Билл… А что Билл? Я виноват перед ним и не уверен, что смогу получить прощение. Врядли. Да и нужно ли оно вообще? Возвращаться не хотелось, но и не вернуться тоже не вариант. И как бы я не гнал от себя мысли, что держат меня только корыстные цели, я прекрасно понимал – дело не в этом.
Билл. Привязанность к нему. Ревность. Собственничество. Вот ответы. Надо только признать, но это так тяжело… Почему? Сам не знаю…
А еще не покидало чувство опасности. Ощущение чего-то плохого и неизбежного не давало покоя. Нутром чую – всё дело в Маркусе!
Терзаемый тяжелыми раздумьями, я и не заметил, как вышел к какому-то полуразрушенному зданию. И, может быть показалось, но на долю секунды, в воздухе появился слабый запах человека… Голод заставил меня последовать за ним…
Если повезет и я на самом деле встречу здесь человека, то поем как следует! Наплевать! Всё равно никто не узнает об убийстве в этом богом забытом месте.
Я старался идти быстрее, дабы не упустить возможную жертву, но ноги время от времени словно наливались свинцом! Дыхание сбивалось…
Когда последний раз я чувствовал…усталость?!
Мне определенно нужно хорошенько подкрепиться! Отсутствие нормального пропитания, наше путешествие, раны, нанесенные Маркусом, всё это видимо не прошло бесследно. По всей видимости, именно это и сказывается на состоянии моего самочувствия. Другого объяснения не было. Успокоив себя таким образом, я попытался сосредоточиться. Где-то здесь явно ходит человек. Запах чувствовался всё сильнее…
***
Не знаю, что делал в этом богом забытом месте этот старый больной бродяга, но тут его жизненный путь был закончен…
Не испытывая не малейшего намека на жалось – я убил его. Стало намного легче, когда я досыта напился еще теплой крови. Чувство голода и жажды прошло, но…ненадолго. Рано было радоваться такой удаче. Возвращаясь назад к дому, где остался Билл, я почувствовал себя очень и очень херово! В глазах двоилось, и я с трудом смог различить из-за деревьев две уходящие фигуры. Билл и Маркус покидали наше временное пристанище. Куда они, черт бы их побрал, направляются? Скорее всего, до родника…
Стоило вспомнить про родник, который я обнаружил, пока шарахался по окрестностям, как снова дала о себе знать жажда! Бля! Словно по заказу в ушах начал нарастать какой-то шум. Ноги подкосились - и я упал на колени. А уже через какую-то секунду меня стошнило.
Не знаю, сколько меня выворачивало наизнанку, но когда я «очнулся», тело сотрясало, словно в лихорадке. Дико хотелось пить! Вода! Будь я проклят, но мне нужна вода! Кое-как справившись с тошнотой, я поплёлся в том же направлении, в котором ушли те двое.
Мысли были лишь о воде… Я представлял себе чистую ледяную воду, и от жажды даже зубы сводило. На месте выбитого Маркусом клыка, рос новый, принося мне всё более нарастающую боль. Голова начинала раскалываться. Час от часу не легче. ТАК хреново мне давно не было.
Добравшись до родника, первым делом я умылся, а потом начал пить… Давно забытый вкус воды был теперь таким необычным…Так много лет прошло с тех пор, как я не чувствовал никаких вкусов кроме крови. Еще бы! Ведь кроме нее ничего не было нужно! Что за дерьмо творится?!
Я пил, пил и пил, и не мог остановиться. С каждым глотком становилось легче. Казалось, даже голова стала болеть меньше, пропал шум в ушах. Я остановился лишь тогда, когда понял – еще глоток, и я просто лопну!
Вот так «сюрприз»… Нечего сказать! С какого хрена вообще меня прибило на воду?! Вот, бл*ть, с какого?! Непонятно, но факт остается фактом. Что будет дальше?! Подумать страшно…
Решив больше не задерживаться у родника, я отправился на поиски Билла и Маркуса.
«Пропавшие» обнаружились в доме, стоявшем неподалеку… Понятно. Решили сменить место на более комфортное.
Тяжело дыша, я наблюдал за мелькающими в окне дома фигурами и думал, как поступить дальше. Что делать?..
Вся эта ситуация не особо радовала, плюс ко всему снова вернулась тошнота. Нет! Только не это! Пытаясь справиться с новым приступом, я чуть не пропустил момент, когда из дома вышел Маркус… Куда, интересно, он направляется? А, вобщем, неважно! Мне нужен Билл… Я должен поговорить с ним, должен убедить на счет Маркуса…
Не теряя больше времени, я направился к дому…
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |