Дарья Донцова Горячая любовь снеговика 8 страница

– А где рисунки?

Я выложила на стол альбом, присутствующие стали перелистывать страницы.

– Здорово, – сказал один парень.

– Круто, – добавил второй.

– Виден талант копииста, – отметил Толик.

– И где это находится? – в нетерпении воскликнула я. – Можете назвать местность?

– М-м-м… – протянул профессор, – Витя, ваше мнение.

– Не Африка, – заявил Виталий.

– М-м-м… А вы, Георгий, что думаете?

– Не Индия, – заявил второй парень, – нет ни слонов, ни обезьян.

Я прикусила губу – хороший аргумент. И в тот момент опять заработал мой мобильный, я вытащила аппарат из сумочки и отошла к окну.

– Слушаю.

– Вилка, привет, – выпалила Галка Мартынова, – как дела?

Очевидно, подруга находилась в большом помещении, ее голос звучал гулко.

– Нормально. А у вас с Леней? – спросила я.

– Все супер. Скажи, что с Женей? – сквозь треск поинтересовалась Галка.

– Ты имеешь в виду Растова?

– Ну да.

– Он в СИЗО.

– Где?

– В следственном изоляторе, – расшифровала я незнакомое Галке слово.

– Почему он там?

– Идет следствие, – осторожно ответила я.

– Вилка, колись!

– Вообще-то я не имею отношения к этому делу.

– Но ведь Олег твой муж!

– Бывший, – уточнила я, – развод оформлен по всем правилам, мы давно не живем вместе.

– Ну пожалуйста, порасспрашивай Куприна, – заныла Галя. – Тебе он правду расскажет, а мне очень надо знать, что случилось…

– Почему тебя так волнует судьба Растова? Насколько помню, Женя вас с Леней всегда раздражал. И что у тебя там тренькает? Уик-уик?

– Алкоголик и идиот! – вспылила Галка, не обращая внимания на мой вопрос. – Знаешь, какой он мерзавец?

– Нет, – ответила я, – мы близко не общались.

– Натуральная сволочь! – запальчиво продолжала Мартынова. – Постоянно драться лез. Один раз на моих глазах Веру ударил. Он от водки дуреет, превращается в зверя, неуправляемого монстра.

– Тем более странно твое участие в его судьбе, – ответила я.

– Мне на него сто раз плевать, Верку жаль.

– При чем тут Калинина? Она вообще ушла из ресторана раньше всех.

– Вот! Поэтому теперь и изводится, – вздохнула Галка, – говорит, что должна быть наказана.

– Да за что?

– Считает, что оставила парня без присмотра.

– А как насчет войны Алой и Белой розы? – усмехнулась я. – В той ситуации Верка себя не винит?

– Прекрати! – заголосила Мартынова. – В ее словах есть резон.

– Калинина тут ни при чем.

– Но она истерит!

– Вера никогда не умела держать себя в руках, – вздохнула я.

– Короче, узнай у Олега, что будет дальше с парнем, – приказала Галя. – Ради моей подруги, ей очень плохо.

– Вилка, – позвал меня Толя, – мы разобрались.

– Ладно, – сказала я в трубку, – пока.

– А где он сидит?

– Уже ответила: в СИЗО, – удивилась я.

– Я тебе перезвоню! – пообещала Галка и отключилась.

– Вилка, – повторил профессор, – иди сюда.

– Минуточку, только ещё один короткий разговор, – попросила я, набирая номер Плотникова.

– Говорите, – буркнул Рома.

– Что ты отвечаешь людям, которые ищут Олега? – забыв поздороваться, спросила я.

– Своим вру про встречу с информатором, чужим просто отвечаю: его нет.

– Слушай внимательно: кто бы ни интересовался Растовым, ничего не рассказывай, никаких сведений о храпе на пленке и про то, что с него снято подозрение в убийстве.

– За дурака меня считаешь? – обиделся Плотников. – Мы же обо всем договорились. Евгений парится в камере, он подозреваемый, улик полно, настоящий убийца должен успокоиться.

– Могут спросить, как ему передать продукты.

– И чего? Объясню, дам адрес СИЗО.

– Молодец, – похвалила я Рому. – И активизируй поиски по Олегу Тараканову.

– Если мне не станут мешать глупыми нотациями, дело пойдет быстро, – обиженно протянул Плотников.

– Ну, не дуйся.

– Злиться можно только на любимого человека, – схамил Рома.

Я сунула мобильный в сумку и подошла к столу. А возле него незаметно для меня появился еще один человек – высокий кряжистый блондин с крупным носом и пухлым, как у ребенка, ртом.

– Профессор Богданов, – церемонно представил незнакомца Толя, – он автор многих статей и монографий по…

– Лучше зовите меня Игорем, – перебил Толика блондин. – И перечисление научных трудов зряшное занятие. Насколько я понял, вас интересует местность, изображенная на рисунке?

– Вы ее узнали? – обрадовалась я.

– Да, – кивнул Игорь. – Деревня Пауково, это в уральских горах.

– Где? – подскочила я.

– Между Европой и Азией, – улыбнулся Игорь.

– Но как вы догадались?

– Раньше довольно часто там бывал, – объяснил блондин, – писал книгу о монгутах, но теперь туда не езжу.

– Страна Монгото! – подскочила я. – Значит, она существует? А Толик уверял меня в обратном.

– Такого государства нет, – тут же заявил Анатолий.

– Монгуты – маленькая, почти вымершая народность, – стал рассказывать Игорь, – их насчитывалось меньше ста человек. Ранее они были сильны и могущественны, обитали в долине реки Нил. Но потом часть монгутов, сумевших сохранить самобытность, очутилась в Средней Азии, там они основали поселение и жили по своим законам. При царской власти монгутов не трогали, они вели спокойную жизнь, женились исключительно в своем кругу, наверное, поэтому к тридцатым годам двадцатого века почти полностью выродились – слишком много близкородственных браков. У монгутов до сих пор существует традиция: если в семье умирает мать, женой отца становится старшая дочь.

– Да уж… – поморщилась я. – А если она замужем?

– Тогда средняя, – пояснил Игорь. – Или младшая, или племянница, неважно.

– И как они очутились в уральских горах? – спросил Витя.

– Сталин переселил, – объяснил профессор. – В одну ночь всех в вагон покидали, разрешили взять с собой только один чемодан вещей на семью и отправили.

– Жуть, – поежился Витя. – А как же права человека?

Анатолий кашлянул.

– Видите ли, Витя…

– Сталин подобной ерундой не заморачивался, – перебил коллегу Игорь. – Но монгуты выжили. Думаю, если бы они слегка поступились своими принципами, разрешили младшему поколению искать себе пару среди местного населения, популяция бы выросла. Но предводитель монгутов приказывает общине жить по законам предков, и народ продолжает вымирать. Их дети не ходят в школу, к больным не зовут врача, радио, телевидение, газеты – все мимо.

– И компьютеров нет? – воскликнул Георгий.

– Автомобилей тоже, – хмыкнул Игорь.

– А как они ездят? – заинтересовался Витя.

– На лошадях.

– В Москву? – поразился Георгий.

– Монгуты не покидают свою деревню, – вздохнул Игорь, – для них за лесом земли нет. Ведут почти натуральное хозяйство, лечатся у своего травника. Кстати, у него замечательная квалификация, он даже операцию сделать может.

– Без наркоза? – испугалась я.

– Почему? Дает выпить дурманящий отвар, – объяснил Игорь.

– А вы откуда об этом знаете? – не успокаивался Георгий.

– Уже объяснил: я писал книгу, жил в деревне Пауково. Но это случилось не вчера, я про монгутов лет десять ничего не слышал, потерял интерес к теме.

– Вас пустили в общину? – изумилась я.

Игорь кивнул.

– Да, но пришлось приложить немало усилий, я не сразу стал там желанным гостем.

– И как люди соглашаются жить в каменном веке… – покачал головой Витя.

– Они не знают другой действительности, – ответил Анатолий, – поэтому, думаю, монгуты счастливы.

– Я бы оттуда удрал! – запальчиво воскликнул Витя.

– За всю историю монгутов у них случился лишь один побег, – сказал Игорь, – лет тридцать назад. Эта история в деревне под запретом, даже упоминать вслух о ней нельзя.

– Но вы ее знаете? – подпрыгнула я.

Игорь кивнул:

– Да.

– Можете рассказать? Это очень важно! – попросила я.

Глава 14

Монгуты заинтересовали Игоря еще в аспирантские времена. Богданов прибился к кафедре, заведующий которой собирался издавать книгу о фольклоре. Своему аспиранту тот поручил черновую работу по сбору материала. Но Игорю очень нравилось путешествовать по Уралу, беседовать с местными жителями. К пареньку, несмотря на его молодость, и мужики, и бабы относились приветливо, даже с некоторым почтением, его охотно оставляли на ночлег, от души угощали разносолами, пускали в баню. Когда Игорю нужно было добраться до какой-нибудь деревни, он выходил на тракт и поднимал руку, и проезжающие машины подбирали его.

Один раз его подвез на «козле» зоотехник, спешивший в райцентр. Погода в тот день выдалась ужасная – с неба, не переставая, лил дождь, колея превратилась в кашу, мужик, вцепившись в руль, матерился сквозь зубы. Игорь дремал, изредка открывая глаза. Как-то в момент пробуждения аспирант увидел на обочине человека, который, сгорбившись, брел под ливнем.

– Может, подхватим? – спросил Игорь у шофера. – Вон сверху как хлещет!

Зоотехник притормозил, москвич распахнул дверь и крикнул:

– Садитесь. Вам куда? Мы в Слепнево.

Путник замер.

– Идите к нам скорей, – продолжал аспирант, – залезайте в машину.

Человек даже не пошевелился. Он низко опустил голову, засунул руки в карманы, нахохлился и стал похож на гигантскую птицу.

– Эй! – заорал Игорь. – Дождь усиливается! Вы нас боитесь, что ли?

Зоотехник нажал на газ, Игорь чуть не упал, и возмутился:

– Мы бросили человека на дороге в такую ужасную погоду! Может, парень глухонемой! Он меня не понял!

– Нет, – помотал головой водитель, – это монгут, они никогда к чужим не приблизятся.

– Кто? – удивился Игорь.

– Монгут, – повторил шофер, – они живут неподалеку, в деревне Пауково. Там нечто вроде секты у них, с чужими стараются не общаться, детей в нашу школу не пускают, районное начальство к ним соваться боится. Пару лет назад из гороно к ним комиссия прикатила, хотели их к ответу призвать, почему малыши у них дома учатся. Так проверяющих не то что на порог – дальше околицы не пустили. Монгуты пригрозили:

– Если войдете в деревню, мы все в церкви спрячемся и подожжем храм.

Теперь к ним не вяжутся. Живут по своим законам, как тысячу лет назад, иногда их мужики в город ездят, но с чужими не общаются.

Игоря страшно заинтересовали монгуты. Вернувшись в Москву, он порылся в библиотеке, нашел немного сведений об этом народе и загорелся идеей написать книгу. На Земле немало белых пятен, но считается, что Россия отлично изучена, нет на ее территории никаких секретов. И вот вам – монгуты!

Много времени ушло у Игоря, чтобы наладить контакт с жителями деревни Пауково, но в конце концов те стали считать его кем-то вроде очень дальнего родственника. Игорь записывал сказания отшельников, их песни, хорошо изучил обычаи. Лето, осень и весну монгуты трудились не покладая рук, зимой они в основном отдыхали. Ни газет, ни телевидения, ни радио в их домах не было, поэтому по вечерам все собирались в большой общей избе и слушали сказки, которые рассказывали старухи – в основном, истории про драконов и великанов, с которыми монгуты боролись, живя в древности в Африке. Даже Игорь уже знал этот «репертуар» наизусть, но местное население, словно трехлетние дети, каждый раз удивленно ахало, когда бабушка говорила: «И тут небо потемнело, захлопали крылья…»

Случались в селе и похороны, и свадьбы, рождались дети. Но часть младенцев погибала, не дожив до года. Игорь великолепно понимал причину детской смертности и болезненности подростков: в браке между близкими родственниками не может появиться здоровое потомство. Монгутам требовалось свежая кровь, но сказать об этом их главе, суровому мужчине по имени Ив, было невозможно.

Как-то раз в холодном декабре старуха-сказительница, выдав все истории про крылатых чудовищ, вздохнула и спросила:

– Ну, что еще поведать?

– Про великана с железным кулаком, – попросил один из парней.

– Я о нем только что говорила, – нахмурилась бабка.

– Тогда про то, как черепаха спасла мир, – пропищал кто-то из детей.

– И эту историю вы уже сегодня слышали, – отмахнулась та.

– Про красного человека, который убил Муну и ее сестру Яки, когда они убежали, – вдруг подала голос одна из девушек.

В избе повисла тишина. Игорь насторожился: за время, проведенное с монгутами, он никогда еще не слышал такую историю.

Старуха покраснела, потом оглянулась на дверь и зашипела:

– Хватит с вас развлечений, бегите по домам, ночь пришла. А ты, Лиа, останься.

Девушка, которая спрашивала про красного человека, замерла. Игорь же, находившийся в самом темном углу избы, быстро присел за большой кованый сундук (иногда ученому, чтобы узнать интересные детали, приходилось забывать о хорошем воспитании).

– Что ты, Лиа, хотела услышать? – спросила старуха у девушки, когда все покинули избу.

– Про Муну, – тихо сказала Лиа. – Это же правда?

– А кто тебе о ней рассказал? – вкрадчиво выспрашивала бабка.

– Случайно получилось, – обтекаемо ответила девушка, – двое за сараем разговаривали, а я сено собирала, их разговор про Муну и услышала.

– Сейчас? Зимой? – поразилась бабка.

– Летом, – шепотом проговорила Лиа.

– А у меня спросила только сегодня? Почему?

– Я боялась, – ответила девушка. – Скажи, красный человек существует?

– Да, – твердо заявила рассказчица. – Он путешествует по свету и убивает тех, кто нас предал! У него красивая форма и большой кривой нож. Взмахнет он лезвием, вжик, и голова с плеч!

– Ой, страшно! – спрятала лицо в ладони Лиа.

– Хорошим людям его бояться не надо, – сказала старуха, – красного человека зовут только к предателям.

– Значит, правда, что Муна и Яки убежали? – дрожащим голосом осведомилась Лиа.

– Иди спать, – велела сказительница, – да помни про красного человека, он тебя сегодня на заметку взял.

– За что, бабушка? – заплакала Лиа.

– За глупую просьбу, – сурово заявила старуха. – Зачем при всех рот разинула? Интересно тебе, подойди и тихонько спроси. Скажи спасибо, что отец не слышал, иначе б сидеть тебе в горе.

– Ой, ой, ой! – зарыдала Лиа. – Не надо!

– Хочешь стать хранительницей казны?

– Нет, нет!

– А ведь Соли только умерла, – продолжала старуха, – пещера пока пустая.

– Ой, ой, нет, нет!

– Ступай, – отрезала старуха. – Да вели своей матери прийти сюда немедленно.

– Ой, ой, – забилась в рыданиях Лиа, – не надо!

– Ослушаться решила?

– Нет, нет.

– Тогда чего стоишь?

Лиа кинулась вон из дома. Игорь, притаившийся за сундуком, боялся пошевелиться. Его терзало любопытство и удивление, монгуты, казалось, изучены им со всех сторон, а теперь выясняется, что у них есть не озвученная сказка про красного человека, про пещеру в горе, про казну…

Дверь тихонечко скрипнула.

– Ты звала меня, бабушка Ри? – спросил чуть хриплый голос.

– Садись, Киана, – приказала старуха. – Сегодня Лиа спросила меня про красного человека и побег Муны. Откуда она эту историю разведала?

– Не знаю, – искренне ответила Киана, – я ей ничего не говорила.

– Ладно бы тайком подошла, – продолжала Ри, – так нет, при всех рот открыла! Думаю, к утру отец Ив узнает о ее интересе.

– Нет! – воскликнула Киана. – О, нет! Что же нам теперь делать?

– Не знаю, – растерянно сказала Ри. – Лиа языка не сдержала, и отцу это не понравится. Может, он согласится ее в пещере поселить? Соли ведь умерла.

– Нет! О! Нет! – повторяла Киана. – Она моя единственная дочь.

– Ты ее плохо воспитала, – отрезала Ри.

– Бабушка, – заплакала Киана, – поговори с отцом, попроси его, он тебя уважает! Я Лиа говорить запрещу, она вообще забудет, как рот открывается!

– На такое я не согласна, Лиа нарушила закон, – мрачно сказала Ри. – Пошли. Не смей плакать, а то сама вместо Соли в пещере поселишься.

Киана замолчала. Ри погасила свет, и женщины ушли. Игорь посидел еще некоторое время в укрытии, потом осторожно выбрался наружу, незамеченным дошел до своего дома и лег спать.

Утром Вали, женщина, у которой жил ученый, как всегда, дала ему чашку кофе к завтраку (к настоящей арабике напиток никакого отношения не имел, его делали из каких-то корешков и перемолотых желудей). Игорь опорожнил кружку и через пару минут ощутил сильное головокружение.

– Вали, мне плохо, – только и успел молвить он, проваливаясь в обморок.

Очнулся Богданов, когда в окно бил яркий солнечный свет, на дворе стоял морозный декабрьский день. Ученый сел, опустил ноги на пол, ощутил слабость, но смог подняться и осторожно пошел в общую комнату.

Вали шила, сидя у окна.

– Пришёл в себя? – спросила она. – Кофе хочешь? Тебе надо хорошо поесть, вон какой бледный.

– Первый раз в жизни сознание потерял, – признался Игорь. – Который час?

– Десять утра, – ответила Вали.

– Я что, целый час провалялся? – изумился Игорь. – Мне около девяти плохо стало!

– Трое суток прошло, – заявила Вали.

– Сколько? – вытаращил глаза Игорь.

– Сегодня четверг, – пояснила хозяйка.

Богданов растерялся.

– Что со мной случилось?

– Заболел, наверное, – без всякого удивления констатировала Вали. – У нас полдеревни мучилось. Я тебе курицу сварила, поешь, и сил прибудет.

После завтрака Игорь почувствовал себя совершенно здоровым. Он взял фотоаппарат, блокнот, ручку и пошел в сени.

– Куда собрался? – остановила его Вали.

– Хочу вашу праздничную одежду заснять и узоры описать, – спокойно ответил Игорь. – Не подскажете, у кого самые красивые платья?

– У всех хороши, – засмеялась Вали. – Попроси старух сундуки открыть, кое у кого одежда по сто лет хранится.

Чтобы не вызвать подозрений, Игорь целую неделю ходил по разным домам и изучал сарафаны с юбками, лишь на восьмой день он постучал в избу Кианы и сказал хозяйке:

– Если не жаль, покажите мне праздничные рубашки, я их зарисую.

Киана открыла шкаф и начала выкладывать одежду на кровать.

– Какая красота! – преувеличенно восторгался Игорь. – Похоже, ваши наряды лучшие во всей деревне.

– Может, и так, – равнодушно ответила Киана.

– Голубое, зеленое, желтое… – перечислял Игорь. – А откуда же такие ткани? Неужели сами их производите?

– Раньше сами, а теперь отец из города привозит, – ответила Киана.

Игорь знал, что «отцом» монгуты зовут предводителя общины, мрачного мужика по имени Ив. Но вот то, что последний выезжает из общины, показалось ему удивительным.

– Ив часто покидает Пауково? – спросил он.

Киана поджала губы.

– Не знаю.

– Но вы сказали, что он ткани привозит, – напомнил Игорь.

– Голова у меня болит, – прошептала Киана, – глупости несу, болела недавно!

– А где Лиа? – напрямую спросил Игорь. – Что-то давно вашу дочь не видно.

– Ее сосватали, – еле слышно ответила Киана, – мы к свадьбе готовимся.

– Поздравляю, – улыбнулся Игорь. – А кто жених?

– Уж простите, – с явным трудом пролепетала Киана, – мне еще плохо после болезни – голова кружится, ноги подкашиваются, сама не понимаю, что болтаю.

– Может, я тогда с Лиа побеседую? – прикинулся дурачком Игорь. – Она мне свой подвенечный убор покажет.

– Лучше потом, – слабым голосом ответила Киана, – не сейчас.

Ученый пошел к двери, обернулся.

– Киана…

– Что? – вздрогнула женщина.

– Могу я вам помочь?

– Нет! – воскликнула она, но тут же поправилась: – У нас все в порядке, помощник не нужен.

– Вы знаете, где я живу, – сказал Игорь, – если в окно поскребетесь, я услышу. Моя комнатка на лес глядит, Вали спит крепко, она какие-то травы на ночь пьет.

– Никак не пойму, о чем вы, – покачала головой Киана, – наверное, болезнь меня потрепала, слух нарушился.

Пришлось ученому уйти. Через три дня, за полночь, в окно спальни Игоря тихонько постучали. Он приоткрыл раму и увидел Киану – женщина прижала палец к губам и поманила Богданова рукой. Игорь схватил валенки, куртку и живо вылез наружу. Киана окольными путями привела Игоря к своей избушке, втолкнула внутрь и сказала, не зажигая света:

– Лиа нет.

– Я так и понял, – кивнул Игорь. – Что у вас тут происходит?

Киана опустилась на стул.

– Говорить в темноте будем, а то шпионы увидят и Иву донесут. Вы же про нас книгу пишете?

– Да, – кивнул Игорь.

– Не надо!

– Почему?

– Все вранье!

– Ты о чем? – Игорь от неожиданности забыл про вежливость.

Киана мрачно усмехнулась.

– Сам подумай. В деревне мор случился, чуть не все переболели. Так?

– Верно, – не понимая, куда клонит собеседница, согласился Игорь.

– Если мы ни с кем не общаемся, от мира отрезаны, откуда зараза пришла?

Игорь притих, а Киана продолжала:

– Ничего ты не понял. Гости сюда постоянно прибывают.

– Но я их не вижу! – воскликнул Игорь.

– Про них и свои не все знают, – хмыкнула Киана. – Старухи некоторые в курсе, Ив, его жена Ани, еще кое-кто. Остальные живут, как под наркозом, ни о чем не задумываются.

– Откуда берутся гости и чем они занимаются? Почему приезжают тайно? Куда подевалась Лиа? – начал сыпать вопросами Игорь.

Глава 15

– Ты же знаешь, мы все тут друг другу родственники, – нахмурилась Киана, – оттого и детей больных много. Но только родство наше неодинаковое. Семья Ива правит монгутами больше тысячи лет, поэтому его никто не может ослушаться. У отца общины есть прямые потомки: сыновья, внуки, а есть и дальние. А Вали, у которой ты живешь, была замужем за слугой, который отцу Ива прислуживал. У нас тут четкое деление на касты: хозяева и работники.

– Вроде у всех одинаковое материальное положение, – забормотал Игорь, – дворцов нет, питаетесь просто. Я у многих в гостях побывал: суп, каша, молоко, яйца, курятина.

– Не совсем так, – поправила Киана. – Бича знаешь?

– Мрачного хромого мужчину, который никогда не здоровается? Естественно, видел его, – ответил Богданов.

– Бич ездит за сахаром, солью, стиральным порошком, покупает что надо. Вот мне недавно крем для лица привез и шампунь, а то от простого мыла волосы в колтун сбиваются.

– Значит, ваша изоляция миф? – изумился Игорь. – Но какой смысл Иву устраивать этот спектакль?

Киана сложила руки на коленях.

– Трудно сразу объяснить то, что многими годами складывалось. Из села выезжает лишь Бич, и шампунь он только мне или жене Ива привозит, Вали так и будет голову простым мылом мыть, да еще в ноги Иву поклонится за то, что его дал. А я Вали никогда в свою баню не пущу, незачем ей видеть, что я имею. Сообразил?

– Ну… – протянул Игорь. – Теперь рушится все мое представление о вашей жизни.

– То ли еще будет! – хмыкнула Киана. – В нашу школу заходил?

– Да.

– Учительницу видел?

– Миру? Конечно.

– И как она тебе?

– Вполне симпатичная, – пожал плечами Игорь.

– Учит ребят до пятого класса, – пояснила Киана, – Мира получила образование, имеет диплом пединститута.

Игорь чуть не упал со стула.

– Как она в вуз попала?

– Ив отправил, – коротко ответила Киана. – До нее у нас Сима у доски стояла. Она сильно болела и боялась, что не дотянет до дня, когда Мира вернется, очень переживала за школу.

Игорь лишь хлопал глазами.

– А я-то считал себя в вашей деревне своим, – сказал он наконец.

Киана мрачно усмехнулась.

– Своим тебе тут никогда не стать! И тайн не разведать! Обрати внимание, что не все младенцы больные, кое-кто настоящие здоровяки. Их из города прислали.

У ученого голова пошла кругом, и он взмолился:

– Пожалуйста, объясни все последовательно и подробно.

Киана сложила руки на груди.

– Попробую. Ив надеется восстановить влияние монгутов. Он хочет, чтобы наш народ снова стал многочисленным и расселился по всей стране. Ив понял, что полная изоляция нас погубит, и начал принимать решительные меры. С одной стороны, нужно впрыснуть в общину свежую кровь, с другой – разрешить всем браки с другими людьми нельзя, монгутов слишком мало, они тогда совсем исчезнут. И правитель придумал хитрый ход. Каждый год он выбирает из молодежи несколько подходящих на его взгляд человек и отправляет в большие города, там монгуты учатся, женятся, рожают ребенка и отсылают его на родину. Малыша воспитывают здесь, соблюдая все местные традиции, а когда он вступает в брак с девушкой из общины, на свет появляется здоровый ребенок, которого считают монгутом, несмотря на долю чужой крови. И отец Ива поступал так же, и сам Ив тоже. В город отправляют мужчин. Правильное воспитание делает монгутов очень послушными, они беспрекословно подчиняются правителю, никому не придет в голову бунтовать. Те, кто живет в городе, обрастают связями, добиваются подчас больших успехов, но продолжают преклоняться перед царем. На учебу уезжают лишь благородные дети, допустим, сыну Вали ничего не светит, его судьба жить в деревне и производить как можно больше отпрысков. Семейные пары у нас составляет Ив, он же может развести мужа с женой, если брак бесплоден.

– И это происходит в конце двадцатого века! – ужаснулся Игорь. – Постой, ты говорила, что образование получают только мальчики. А как же ваша учительница?

– Она исключение, – вздохнула Киана. – Мужчина не захочет с детьми возиться, а Ив строго следит за образованием, иначе потом дураку в московской школе плохо будет. Ребят берут в свои семьи столичные монгуты.

Дата добавления: 2015-08-28